Текст книги "Царь и Россия
(Размышления о Государе Императоре Николае II)"

Автор книги: Петр Белоусов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 56 страниц)

Бывший киевский губернатор Александр Федорович Гирс в своей книге «На службе Императорской России» в следующих словах передает рассказанное ему полтавским губернатором графом Н.Л. Муравьевым описание представления Государю, во время полтавских торжеств в 1909 году, крестьянских делегаций, на этих торжествах присутствовавших: «По его свидетельству, самым замечательным в Полтаве днем было 26 июня – канун празднования Полтавской победы. По распоряжению Столыпина в Полтаву было вызвано из сел более 2000 крестьян, которые расположились в поле лагерем. Об этом лагере Столыпин доложил Государю, выразившему желание в 4 часа, до всенощной, его посетить. Крестьяне были расположены по уездам кольцом, в которое вошел Государь, и началось представление. Оно имело сначала характер официальный, но по мере продвижения Государя оно стало обращаться в оживленную беседу. Лицо Государя просветлело, его собеседники заговорили свободно. Перед Царем развернулась вся картина крестьянской жизни, их забот и обычаев. Столыпин со своей стороны задавал крестьянам вопросы, вызывая их высказаться по занимавшему Государя и его вопросу о разверстании надворной чересполосицы и хуторскому расселению. Ответы крестьян были метки и веселы; смеялся Государь и все присутствовавшие»[27]27
  Там же. Гл. 1.


[Закрыть].

Тысячи и тысячи случаев свидетельствовали о доброте Государя и о его неустанной заботе о своих подданных.

Государь Николай Александрович был среднего роста (5 фут. и 7 дм)[28]28
  5 футов и 7 дюймов – около 170 см.


[Закрыть]. Его стройная фигура пропорциональностью своего сложения была безукоризненной, блистала исключительной элегантностью своего врожденного изящества, которое в соединении с военной выправкой, спортивным совершенством, мягкой плавностью движений Государя являла собой внешний облик его Царственного величия и Царственной простоты. Государь был прекрасным наездником; его посадка на лошади отличалась необыкновенным кавалерийским изяществом. Вид Царственного всадника, слитого воедино с лошадью, являл образ совершенной красоты.

Волосы Государя были золотисто-рыжеватого цвета; несколько темнее была Его всегда тщательно подстриженная холеная борода. Украшением его красивого продолговатого лица, на котором часто светилась очаровательная улыбка, были его голубые глаза. Всех, кто имел счастье когда– либо видеть Государя, поражала бездонная глубина этих чудных глаз, в которых, как в зеркале, отражалась его прекрасная душа. Его внешняя наружность была достойным обрамлением его светлой души. Все это, в совокупности с приятным мягким голосом, в самом начале беседы с Государем создавало у его собеседника впечатление, что перед ним находится очень дружелюбный человек.

В апреле 1894 года Наследник Цесаревич Николай Александрович отбыл из Петербурга в Кобург на свадьбу принца Гессенского Эрнеста. По прибытии в Кобург он был встречен на вокзале сестрой принца Алисой Викторией Еленой Луизой Беатрисой – будущей Императрицей Александрой Феодоровной. Обоюдная симпатия, возникшая между ними во время их многократных встреч за границей и в России, бывшая ранее, перешла у них с течением времени в то глубокое, чистое, святое чувство взаимной и преданной любви, которое было украшением их примерной супружеской и семейной жизни и никогда и ничем не нарушалось вплоть до их мученической смерти. Здесь, в Кобурге, Наследник Цесаревич сделал принцессе Алисе официальное предложение о вступлении с ним в брак, которое принцессой было принято.

Из Кобурга Наследник Русского престола вернулся в Петербург официальным женихом. Вскоре после этого у Императора Александра III появились признаки той роковой болезни, которая свела его в могилу. В связи с этим Царская семья по предписанию врачей переехала на жительство в Ливадию, куда за десять дней до смерти Императора Александра III прибыла невеста его сына. Находясь в безнадежном состоянии, сильно ослабленный болезнью, несмотря на протесты врачей и семьи, желая оказать внимание невесте своего сына, Император Александр III, встав с кровати, встретил принцессу сидя в кресле, одетый в полную парадную форму и тут же благословил коленопреклоненных у его ног жениха и невесту.

20 октября 1894 года Император Александр III в Бозе почил. На следующий день на трон вступил Император Николай II.

14 ноября 1894 года – в день рождения вдовствующей Императрицы Марии Феодоровны – в атмосфере грусти и в скромной обстановке, в присутствии лишь ближайших членов семьи митрополит Санкт– Петербургский и Ладожский совершил в церкви Зимнего дворца Таинство Венчания Императора Николая Александровича и принцессы Алисы, принявшей перед этим Святое Православие.

Ввиду траура Коронация Государя Николая II была отложена на 1896 год. О своем намерении короноваться Государь объявил следующими словами своего Манифеста:

«Божиею Милостью, Мы, Николай Вторый, Император и Самодержец Всероссийский, Царь Польский, Великий Князь Финляндский, и прочая, и прочая, и прочая.

Объявляем всем верным нашим подданным: При помощи Божией, вознамерились Мы, в Мае месяце сего года, в Первопрестольном граде Москве, по примеру Благочестивых Государей Предков Наших, возложить на Себя Корону и восприять, по установленному чину, Святое Миропомазание, приобщив к сему и Любезную Супругу Нашу Государыню Императрицу Александру Феодоровну.

Призываем всех верных Наших подданных в предстоящий торжественный день Коронования разделить Нашу радость и вместе с Нами вознести горячую молитву Подателю всех благ, да излиет на Нас дары Духа Своего Святого, да укрепит Он Державу Нашу и да направит Он Нас по стопам Незабвенного Родителя Нашего, Коего жизнь и труды на пользу дорогого Отечества останутся для Нас навсегда светлым примером.

Дан в Санкт-Петербурге, в 1-й день Января в лето от Рождества Христова Тысяча Восемьсот Девяносто Шестое, Царствования же Нашего во второе».

На подлинном Собственною Его Императорского Величества рукою подписано: «НИКОЛАЙ».

6 мая 1896 года юная Царская Чета прибыла в Москву на Брестский вокзал, откуда направилась в Петровский дворец. По всему пути ее следования, несмотря на дождь, густые массы народа радостно ее приветствовали.

В Петровском дворце Их Величества, пребывая в полном уединении, говели и причащались Святых Таинств. 9 мая состоялся торжественный въезд Их Величеств в Москву. По дороге в Кремль Царский кортеж остановился у Иверской часовни, где Их Величества приложились к чудотворной иконе Иверской Божией Матери.

На коронационные торжества со всех концов мира прибыли в Москву многочисленные иностранные посольства. Среди возглавителей этих посольств находились: одна королева, три великих герцога, два владетельных князя, двенадцать наследных принцев и шестнадцать принцев и принцесс. 14 мая совершилось Священное Коронование Их Величеств и Миропомазание. После Святого Миропомазания Государь входит в алтарь, где перед Святой Трапезой он приобщается Святых Таин по «чину Царскому», как священнослужители, то есть особо Тела и особо Крови Христовой. Государыня приобщается у Царских Врат, обычным порядком. После окончания службы Божией в Успенском соборе, где происходило Святое Коронование, Их Величества в сопровождении вдовствующей Императрицы-Матери направились в Архангельский и Благовещенский соборы, где приложились к мощам святых угодников. Вслед за тем Их Величества, увенчанные коронами, взошли на Красное Крыльцо и троекратным поясным поклоном приветствовали заполнивший всю площадь народ. Привет Царственной Четы был встречен народом громовым восторженным «ура» и несмолкаемым пением национального гимна.

Венчание Их Величеств было омрачено смертью отца Государя, Венчание Государя на Царство было омрачено катастрофой на Ходынском поле, происшедшей по недосмотру и нерадению московской администрации. В коронационных торжествах, кроме миллионного населения Москвы, приняли участие и сотни тысяч крестьян, пришедших в Москву из ближних и дальних ее окрестностей. На Ходынском поле было приготовлено для этой массы людей угощение и раздача царских подарков-сувениров и сладостей. Администрация не учла многолюдности толпы и недисциплинированности народа. В происшедшей давке было задавлено несколько сот человек, и больше тысячи людей потерпело повреждения. Когда об этом доложили Государю, он был потрясен до глубины души, по лицу его потекли слезы, и все последующие дни выражение глубокой печали лежало на его прекрасном лице. Царственная Чета поспешила в госпитали Москвы, где навещала пострадавших. Государь отдал распоряжение, чтобы похороны жертв ходынской катастрофы были совершены за его собственный счет; каждый покойник должен был быть похоронен в отдельной могиле. Независимо от этого каждой пострадавшей семье было выдано из собственных средств Государя вознаграждение в одну тысячу рублей.

Первые 10 лет супружества Царской Четы были самыми счастливыми годами в их личной семейной жизни. В ноябре 1895 года родился их первый ребенок – Великая княжна Ольга Николаевна, в июне 1897 года – Татиана Николаевна, в 1899 году в мае – Мария Николаевна, в июне 1901 года – Анастасия Николаевна. 30 июля 1904 года, к великой радости родителей, у них рождается первый ребенок мужеского пола, долгожданный Наследник Цесаревич и Великий князь Алексей Николаевич. В это время Россия находилась в войне с Японией, и Государь спешит поделиться своей радостью с Дальневосточной армией, которая вся – в полном своем составе, представленная крестным отцом родившегося Наследника – Великим князем Алексеем Александровичем, – становится его восприемницей. Рождение Наследника, как и перед тем Коронация Государя Николая Александровича, сопровождается его Манифестом, предоставляющим всему населению России широкие общие льготы.

Но злой рок продолжает беспощадно преследовать Русскую Царскую Чету; великая радость родителей, вызванная рождением Царевича Алексея, вскоре омрачается великой печалью, которая превращается в ту тяжелую душевную драму, которую они будут таить в глубинах своих душ скрытой от постороннего взгляда, но постоянно ими самими переживаемой – вплоть до конца их земной жизни.

Через несколько дней после своего рождения у Наследника делается кровотечение; все попытки врачей остановить его остаются тщетными; через некоторое время оно само по себе прекращается. Когда же ребенок подрастает настолько, что начинает самостоятельно ползать, у него на теле в результате даже только лишь резкого прикосновения к твердым предметам появляются синяки – признак внутреннего кровоизлияния, сопровождающегося опухолью суставов, высокой температурой и мучительными болями. Врачи определяют, что Наследник болен гемофилией – болезнью, при которой самое незначительное повреждение кожного покрова, даже в виде незначительной царапины, сопровождается сильным кровотечением, могущим вызвать смерть. Болезнь эта передается по наследству исключительно особами женского пола и исключительно детям мужеского пола. Передатчицей этой болезни оказалась Государыня– мученица Александра Феодоровна, унаследовавшая эту биологическую особенность своего организма от своей бабушки и воспитательницы – Английской Королевы Виктории, младший сын которой принц Леопольд оказался гемофиликом, к удивлению его ничего не подозревавшей матери. Две из ее пяти дочерей оказались передатчицами этой болезни, равно как в следующем поколении передатчицами оказались две ее внучки – Императрица Российская и Королева Испанская. Для исследования болезни Наследника и ее лечения Царская Супружеская Чета приглашает целый ряд светил медицины – своих и заграничных; врачи подтверждают диагноз, но остаются совершенно беспомощными во время припадков болезни (никаких средств и лекарств для лечения болезни как не было тогда, нет и теперь). С этого времени Царственные родители погружаются в пучину глубокого постоянного горя и пребывают в постоянной тревоге за жизнь их ребенка; к этим чувствам невольно примешивается чувство как бы своей виновности перед сыном в невольной передаче ему наследственного недуга. Особенно остро переживает это мученица-мать.

Горячая вера в Бога, в Его неисчерпаемую милость поддерживает в их страдающих душах надежду на совершение чуда исцеления их сына.

6 января 1905 года, в день праздника Богоявления, у проруби на Неве, вблизи Зимнего дворца, совершалось в Высочайшем Присутствии освящение воды. После церковной службы, во время орудийного салюта, по крышам павильона, в котором находился Государь, защелкали картечи, и в то же время послышался звон разбитых стекол в окнах дворца. Одна из картечей упала на пол в зале дворца вблизи стоявшей у окна Императрицы Александры Феодоровны. Оказалось, что одно из орудий Лейб– гвардии 1-й конной Его Величества батареи было заряжено неким вольноопределяющимся из студентов боевым зарядом. Государь не дрогнул.

Вообще неустрашимость и невозмутимое спокойствие Царя-мученика были отличительными чертами его мужественного характера. К этому случаю Государь отнесся очень снисходительно и к виновным были применены лишь дисциплинарные наказания. Командир батареи полковник Давыдов, с которым Государь вместе служил в той же батареец отбывая ценз в артиллерии, был переведен на такую же должность в армейской артиллерии. В своих лживых, начиненных чванством и злобой мемуарах граф С.Ю. Витте следующим образом описывает этот случай: «6 января, во время традиционной процессии Крещения, когда Его Величество со всем духовенством и блестящей свитой вошел в беседку присутствовать на освящении воды митрополитом и когда после священного акта традиционно с Петропавловской крепости, находящейся против беседки, на другой стороне Невы, начали стрелять орудия, то оказалось, что одно из орудий было заряжено не холостым зарядом, а боевым, хотя и весьма устарелым, тем не менее, если бы этот снаряд попал в беседку, то он мог произвести большую катастрофу.

Из расследования потом оказалось, что это был простой промах, простая случайность, и Государь Император отнесся к лицам, допустившим этот промах, эту случайность, крайне милостиво, как вообще Государь всегда относится к военным, – к этому сословию Его Величество особенно милостив, особливо добр.

Тем не менее случай этот во многих слоях общества трактовался как покушение если не на Царскую жизнь, то на Царское спокойствие»[29]29
  Витте С.Ю., граф. Воспоминания. Царствование Николая II. Берлин: Слово, 1922. Т. 1. Гл. 23.


[Закрыть].

Ко времени рождения Наследника Цесаревича Алексея Николаевича в высшем петроградском обществе стала распространяться слава о сибирском неграмотном крестьянине Григории Ефимовиче Распутине как о благочестивом старце и чудесном целителе болезней. Особенно способствовало этому то обстоятельство, что Григорий Распутин сделался завсегдатаем дворцов Великих князей – братьев Николая Николаевича и Петра Николаевича, женатых на родных сестрах Великих княгинях Анастасии и Милице Николаевнах – дочерях Черногорского Короля Николы I.

Узнав о безнадежности болезни Наследника и о той душевной драме, которую в связи с этим мучительно переживали его родители, Великие княгини поспешили сообщить Государыне и Государю о чудодейственной целительной силе Распутина и стали горячо уговаривать их призвать Распутина для лечения их безнадежно больного сына. Считая своим долгом перед больным сыном использование всякой представлявшейся им возможности его лечения, Их Величества дали свое согласие, и 1 ноября 1905 года супруга Великого князя Петра Николаевича – Милица Николаевна лично привезла Распутина во дворец. Распутин был приведен к ложу больного Наследника, стал шептать молитвы; постепенно ребенок стал успокаиваться и через некоторое время заснул совершенно спокойным сном. У проснувшегося после долгого спокойного сна младенца на лице появился румянец, кровотечения не было обнаружено, и он стал постепенно поправляться.

О необъяснимой, сверхъестественной силе, которой обладал Распутин, имеются тысячи свидетельств. Его появление у ложа больного Наследника неизменно вызывало быстрое прекращение кровотечения, больной, как правило, засыпал, а когда он просыпался, всех окружавших его поражала та явная резкая перемена к лучшему в состоянии его здоровья, которая наступала после посещения его Распутиным: боли и жар прекращались, на изнеможденном бледно-желтом лице появлялся румянец жизни и наступало постепенное восстановление сил. Совершенно беспомощные в лечении болезни врачи только разводили в недоумении руками. Целительный дар Распутина – вероятно, гипнотизм – подтверждают все лица, близко соприкасавшиеся с Царской семьей, в том числе и врачи, под постоянным наблюдением которых находился Наследник Цесаревич Алексей Николаевич. Об этом утверждает в своих воспоминаниях, неоднократно присутствовавшая во время сеансов лечения Наследника Распутиным Великая княгиня Ольга Александровна, младшая из сестер Царя-мученика, лейб-медик доктор Е.С. Боткин, воспитатель Наследника Пьер Жильяр, постоянно жившая во дворце Анна Александровна Вырубова и множество других лиц. Оценка Распутина как целителя у разных лиц была разной: одни приписывали это его глубокой вере, другие объясняли тем, что он обладал способностью гипнотизировать, третьи считали его ловким шарлатаном; но все в один голос свидетельствовали о том, что с появлением Распутина у ложа больного Наследника припадок гемофилии, не поддававшийся лечению врачей, прекращался и в состоянии его здоровья наступал резкий поворот к лучшему.

В 1915 году, будучи в домовой церкви на Кирочной улице в Петрограде, прихожанами которой были исключительно представители высшего петроградского общества, я был поражен, увидев среди молящихся крестьянина с длинными волосами, разделенными посередине головы прямым пробором, с длинной бородой, в высоких сапогах, в шароварах, в косоворотке с русскими вышивками на выпуск, перепоясанной домотканым узорчатым поясом. Когда наши взгляды встретились, я был поражен выражением глаз этого человека, которые, казалось мне, проникали во все тайники моей души, светились каким-то огнем, который сверлил меня насквозь. На мой вопрос: «Кто этот человек?» – я получил ответ, что это Распутин. Это была моя единственная мимолетная встреча с этим таинственным сибиряком, впечатление от которой сохранилось у меня на всю жизнь.

Приглашение Распутина к больному сыну было частным делом его родителей. Последующие его появления у ложа больного оправдывались неизменно прекращением кровоизлияния и мучительных болей, от которых маленький Наследник престола невыносимо страдал, и происходило это, повторяю, при полном бессилии врачей, под постоянным наблюдением которых Наследник находился. Поэтому вполне естественным было чувство глубокой благодарности у добрых и благородных родителей к целителю их страдальца-сына, смерть которого можно было ожидать от каждого очередного припадка болезни. Неестественным, неблагородным и жестоким было поведение некоторых лиц, принадлежавших к высшему обществу и административным и политическим кругам, которые, узнав о близости неграмотного сибирского мужика к Царской семье, решили эксплуатировать его для своих личных, эгоистических, грязных целей. Распутина начали систематически развращать, его стали обхаживать, перед ним стали пресмыкаться. Первоначальная скромность сибирского неграмотного крестьянина, который сам себе не отдавал отчета в той необыкновенной таинственной силе, которая в нем таилась, стала исчезать. Окруженный роскошью и почетом заискивающих перед ним бар, неграмотный, но смекалистый, сибирский мужик не брезговал отношениями с ними и вытекающими из них удовольствиями и выгодами. К нему стали обращаться с просьбами, ходатайствовать о разных милостях и назначениях у высокопоставленных лиц. В конце концов усилиями этих лиц Распутин был перенесен от постели больного Наследника на политическую арену. Эти господа, забыв о самых элементарных правилах морали и собственном достоинстве, разделились на два враждующих лагеря: распутинцев и его противников. Распутин под натиском на него знатных просителей начал досаждать советами и просьбами Государю. За вмешательство не в свои дела Распутин по приказанию Государя был дважды выслан в свою деревню – Покровское. Но всякий раз, когда жизни Наследника угрожала смерть в связи с очередным приступом болезни, а врачи по-прежнему оставались бессильными, Распутин срочно вызывался для лечения больного мальчика.

Современная медицина широко пользуется гипнотизмом для лечения различных болезней и даже применяет его как анестезирующее средство при некоторых операциях. Сегодня имеется обширная литература по гемофилии, среди которой имеются научные труды крупных ученых-специалистов по гемофилии, которые утверждают, что под влиянием гипноза на нервную систему пациентов, больных гемофилией, у последних происходит сужение кровеносных сосудов, вследствие чего кровоизлияние прекращается.

Каждое новое появление Распутина в столице неизменно сопровождалось возобновлением старых и появлением новых интриг. Из интимной переписки Государя Императора с Государыней Императрицей явствует, что когда Государыня сообщала Государю о советах или просьбах Распутина, Государь в своих ответных письмах неоднократно отвечал лаконической фразой решительного отказа: «Наш друг в этих делах ничего не понимает» или: «Наш друг дает весьма странные советы». Иногда, в очень редких случаях, эти советы или просьбы Распутина независимо от него совпадали с собственными пожеланиями Государя. Так эксплуатировалось аморальными и жестокосердными людьми – грубо и беззастенчиво – самое большое несчастье в жизни Царской семьи, а из Распутина создавалась в умах некомпетентных, несведущих людей какая-то фантастическая политическая величина, имевшая неограниченное влияние на весь ход государственных дел России. Клевета же делала свое дело, и в конце концов из Распутина был создан жупел, которым широко пользовались для своей пропаганды Государственная Дума, безответственные подрывные революционные элементы и Немецкий Генеральный штаб, имевший своих агентов и в России. Этот распутинский фантом был окончательно зафиксирован его убийством – ненужным, гнусным и отвратительным преступлением, совершенным 16 декабря 1916 года, и был, собственно говоря, первым толчком к дворцовому перевороту, немедленно превратившемуся, с падением единственного государственного авторитета, каким был Царь-мученик для всего населения России, в тот «жестокий и бессмысленный бунт», который постепенно захватывал народные массы России на том основании, что народ пришел к заключению, «что, раз баре Царя сбросили, теперь все можно». Эту фразу можно было слышать по всей России, и стала она лейтмотивом того отвратительного явления, обильно политого кровью лучших русских людей, которое Керенский и его соумышленники и сотрудники по уничтожению России называли «великим, бескровным Февралем».

Инициатором убийства Распутина был князь Феликс Феликсович Юсупов граф Сумароков-Эльстон, который года за 2–3 перед этим женился на родной племяннице Царя-мученика – княжне Ирине Александровне, дочери младшей сестры Государя Великой княгини Ксении Александровны и ее супруга Великого князя Александра Михайловича. Юсупов был одним из самых богатых и красивых людей России.

Внешний облик Юсупова состоял из контрастов: его женственной красоте и женственным манерам противоречило жестокое, холодное выражение его больших голубых глаз, отражавших беззастенчивость и жестокость его души. До девятилетнего возраста он воспитывался девочкой, носил длинные волосы, и мать, обожавшая свою «дочь», наряжала его в неизменно розового цвета платьица. Окончательное воспитание и образование князь Юсупов получил в Англии – в Оксфордском университете, где он усвоил не только английские вкусы и привычки, но и английские взгляды на свою родину – Россию.

19 ноября 1916 года «обожатель» Государя, видный монархический деятель крайне правого фланга, если не ошибаюсь, в то время председатель «Союза Русского Народа»[30]30
  «Союз русского народа» – крупнейшая патриотическая и монархическая организация, созданная в 1905 г. с центром в Санкт-Петербурге для борьбы с революцией под лозунгом «Православие. Самодержавие. Народность».


[Закрыть], член Государственной Думы Владимир Митрофанович Пуришкевич, в унисон со штурмовой речью своего партийного и личного врага – профессора П.Н. Милюкова, лидера партии конституционных демократов, обвинившего правительство и Государыню в глупости и в измене[31]31
  1 ноября 1916 г. Милюков на заседании IV Государственной Думы произнес обличительную речь, в которой он клеветнически обвинил Императрицу Александру Феодоровну и премьер-министра России Бориса Штюрмера в подготовке сепаратного мира с Германией. Приводя огульные обвинения в государственной измене, Милюков неоднократно вопрошал: «Что это, глупость или измена?». Это выступление косвенно ускорило Февральский переворот 1917 г. Штурмовой сигнал П.Н. Милюкова. Париж, 1924. С. 45–61).


[Закрыть], – произнес тоже погромную речь, направленную против правительства[32]32
  В этой двухчасовой речи, ставшей знаменитой, Пуришкевич основывался на лживых слухах и сплетнях, не имевших под собой реальной почвы, бичевал правительство, царских министров, которых представил марионетками в руках главного «виновника» – Григория Распутина. В конце своей речи Пуришкевич призвал избавить Россию от «распутинцев больших и малых».


[Закрыть]. На следующий день ему позвонил по телефону князь Юсупов, которого он до этого никогда не встречал, прося у него свидания. На следующий день – 21 ноября – князь Юсупов приехал к Пуришкевичу и предложил ему принять участие в задуманном им убийстве Распутина, на что Пуришкевич немедленно согласился. Уже перед этим Юсупов втянул в заговор Великого князя Димитрия Павловича, которому в этом предприятии сопутствовал некий гвардейский поручик С. Пуришкевич же втянул в заговор непосредственно ему подчиненного врача его санитарного поезда доктора С.С. Лазаверта, с которым он был на «ты».

По заранее выработанному плану действий Распутин был приглашен под неблаговидным предлогом свести его с одной дамой из высших сфер общества. Свидание было назначено в ночь с 16 на 17 декабря 1916 года в известном всему Петрограду роскошном дворце князя Юсупова на Мойке.

К заговору был привлечен и член конституционной демократической партии будущий министр Временного правительства масон Василий Алексеевич Маклаков, который благословил заговор, но от личного участия в убийстве Распутина уклонился. Было решено Распутина отравить, и заговорщики были снабжены доктором Лазавертом большой дозой цианистого калия. К приезду Распутина во дворец были приготовлены отравленное вино и отравленные пирожные. Распутин был привезен, и началось угощение. Распутин пил отравленное вино и закусывал его отравленными пирожными, яд на Распутина никакого действия не производил, и между ним и его отравителем продолжалась вялая, искусственно поддерживавшаяся находившимся в ожидании мгновенной смерти Распутина князем Юсуповым беседа. Прошло около получаса, никаких признаков отравления не было заметно, тогда недоумевающий Юсупов поднялся в свой кабинет, находившийся в верхнем помещении дворца, где находились все остальные скрытые от Распутина заговорщики. После короткого совещания было решено застрелить Распутина, и князь Юсупов, спрятав в карман револьвер, спустился вниз и, подведя Распутина к Распятию, сказал ему: «Григорий Ефимович, Вам пора замаливать Ваши грехи». Когда же Распутин стал перед художественно сделанным из слоновой кости изображением Распятого Христа, Юсупов выстрелил в него – в спину, в область сердца. Распутин упал, но следов крови не было. Через некоторое время Юсупов нагнулся, чтобы пощупать пульс «мертвого» Распутина, и в то же время Распутин, поднявшись на ноги, со словами: «Феликс, Феликс!» – схватил его за горло. С трудом вырвавшийся из рук Распутина, обезумевший от страха князь Юсупов бросился удирать наверх, к заговорщикам. Взбежав на верхнюю площадку, он обернулся и увидел, что Распутин шатающейся походкой направляется к выходным дверям. На дикий крик Юсупова: «Распутин удирает!», – в погоню за ним бросился Пуришкевич. Последняя сцена разыгралась уже снаружи, во дворе дворца, где Пуришкевич открыл по Распутину стрельбу, из четырех выстрелов два попали в Распутина: одна пуля – в спину, другая – в голову; Распутин упал у выходных ворот.

К лежащему Распутину подбежал с двухфунтовой каучуковой гирей князь Юсупов и стал бить его этим гимнастическим прибором по голове и в висок. С трудом удалось присутствующим оттянуть от бездыханного тела Распутина обезумевшего князя Юсупова. После этого тело Распутина было погружено в автомобиль и сброшено с моста в Неву – в прорубь. Утром 17 декабря Пуришкевич послал находившемуся в Москве упомянутому раньше будущему министру Временного правительства В.А. Маклакову телеграмму с извещением, что Распутин убит. В своих клеветнических воспоминаниях, в которых Пуришкевич старается себя обелить очернить целый ряд неповинных лиц, в том числе обеих Императриц, Государя и т. д., о посылке им Маклакову телеграфного донесения об убийстве Распутина он сообщает в следующих словах: «Еще не было половины девятого в день 17 декабря, когда, кто бы сказал, свежие и бодрые, несмотря на проведенную ночь, мы с доктором Лазавертом, расставив дневальных санитаров у вагонов, стали поджидать думских гостей, они явились в начале десятого с А.И. Шингаревым (будущим министром Временного правительства. – Н.О.), как врачом во главе, и детальнейший осмотр поезда длился почти до полудня, причем оба мы давали гостям все нужные разъяснения, характеризуя работу наших отрядов.

В начале первого члены Государственной Думы уехали, а я, сев в автомобиль, заехал к матери попрощаться, да заехать в Государственную Думу, чтоб послать послать телеграмму в Москву В. Маклакову: „Когда приезжаете?“, обозначавшую, как было условлено, что Распутин убит»[33]33
  Пуришкевич В.М. Дневник. «Как я убил Распутина». М.: Советский писатель, 1990. Репринтное воспроизведение издания 1924 г. С. 42.


[Закрыть].

Почему так важно было послать врагу существовавшего в России режима телеграмму об убийстве Распутина? Не был ли он инспиратором и душой заговора? Маклаков это отрицает. Однако, если принять умственную ограниченность Пуришкевича и других участников заговора, эта возможность далеко не исключена. Весьма сумбурное сочинение Пуришкевича, которое он называет своим дневником, полно всяких фантастических измышлений, в которых он старается оправдать себя и потому обвиняет режим и целый ряд лиц из политических и высших сфер. Распутина Пуришкевич до дня его убийства никогда не встречал, и надо полагать, что его решение на самоотверженное участие в убийстве Распутина было сделано под влиянием князя Юсупова, графа Сумарокова-Эльстона, недавно всю эту позорную историю, из каких-то коммерческих соображений повторившего на холливудском процессе. Участие Пуришкевича в убийстве Распутина, надо полагать, было обусловлено двумя обстоятельствами: во-первых, Пуришкевич сам пал жертвой пропаганды немецких и революционных кругов, во-вторых, Пуришкевич искренне жаждал славы и популярности; мечтал о министерском портфеле, представлял себя в роли князя Пожарского. Поэтому вполне естественно, что пожалованный ему Государем чин действительного статского советника и орден Святого Станислава 1-й степени его не удовлетворяли; отказ же Царя-мученика следовать его советам он счел для себя оскорбительным, и потому в своем сочинении он показал режиму свои «оскорбленные»… ослиные копыта. Поэтому с нижеприведенным мнением Маклакова о «дневнике» Пуришкевича нельзя не согласиться.

Дневник Пуришкевича был издан в конце 1918 года на юге России. В 1923 году некий псевдоним Я. Е. П. переиздал его. Перед напечатанием «дневника» Пуришкевича Яков Евгеньевич П. обратился к Маклакову с письмом, прося его, как лицо, хорошо знакомое с делом об убийстве Распутина, как он выразился в этом письме: «…дополнить эту страничку истории»[34]34
  Первое издание «дневника» Пуришкевича было напечатано в Киеве в 1918 г. В 1923 г. в Париже в известном эмигрантском книгоиздательстве Якова Евгеньевича Поволоцкого появилось отдельное заграничное издание: Пуришкевич В.М. Убийство Распутина: Из дневника Пуришкевича. Париж, Русское книгоиздательство Я. Поволоцкий и К^о, 1923. К этом изданию и было прибавлено письмо В.А. Маклакова. В 1923 г. книгу переиздал в Москве «Мосполиграф», а на следующий год она вышла в Риге: Пуришкевич В.М. Дневник члена Государственной Думы Владимира Митрофановича Пуришкевича. Рига, 1924 (Источник: Сергей Фомин. Убийство Распутина: создание мифа // Русский Вестник. 08.01.2007. http://www.rv.ru/content.php3).


[Закрыть]. В ответ на это предложение В.А. Маклаков написал ему, в свою очередь, письмо, которое и было помещено в виде предисловия к переизданному Яковом Евгеньевичем П. сочинению Пуришкевича. Цитирую две выписки из этого письма В.А. Маклакова: «Если мы будем искать в нем фактической точности, столь естественной для дневника, то, наверное, впадем в ошибку. Дневник Пуришкевича – вовсе не дневник; это только литературная форма, которую он избрал для своих воспоминаний. Что это так, едва ли стоит доказывать; само по себе невероятно, чтобы в этой суете, в которой проходило время перед убийством, Пуришкевич мог найти досуг, чтобы вести дневник, особенно в такой форме, то есть не в виде простой записи фактов, а в виде рассказа с лирическими отступлениями, в велеречивом и декламаторском стиле. Самый этот стиль доказывает, что перед нами не дневник, а „литература“. Что это не дневник, я убеждаюсь еще и потому, что нахожу в нем такие неточности, которые естественны и неизбежны в воспоминаниях, но были бы необъяснимы для дневника. Я мог констатировать их почти во всех случаях, где мог их лично проверить…» и далее: «Но в рассказах современников, а тем более участников, заключается обыкновенно еще та условная правда, которую принято называть „исторической“. Эти рассказы ценны не только правдой, но и своими заблуждениями; даже сознательная неправда может быть характерна и способствовать пониманию эпохи и ее настроения. Дневник Пуришкевича не может не быть интересен и с этой точки зрения, но только с одной оговоркой: он рельефно и ярко изображает не столько эпоху, сколько его собственную личность. Для суждения об эпохе и людях нельзя полагаться на его отзывы и суждения; многие из них явно вздорны: Пуришкевич был человек и страстный, и пристрастный, ему не было свойственно чувство ни справедливости, ни терпимости; к тому же его суждения, и самые основные, часто менялись».