Текст книги "Рыцарь"

Автор книги: Пьер Певель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 33 страниц)

ГЛАВА 3

Принц Ирдэль отправился в Вольные города на несколько недель раньше королевы и должен был выехать ей навстречу из Самаранда, чтобы затем вместе с нею торжественно вступить в Ангборн.

Как верно отметил Эленцио, Ирдэля не ожидали так рано. Он оставил Самаранд несколькими днями ранее и, взяв самое малочисленное сопровождение, какое только было возможно для наследника трона Верховного королевства, ехал достаточно быстро. После окончания обширной облавы, в ходе которой арестовали последних противников передачи Ангборна, все было готово к приему королевы, множества послов и иностранных делегаций, сопровождавших ее по случаю этого исторического события, и, главным образом, посланников Черной гидры. Армии юристов и дипломатов днями и ночами выверяли, уточняли и обсуждали каждый пункт, каждую строку, каждое слово договора на трех языках – лангрийском, иргаэрдском и староимелорийском; малейшее изменение той или иной версии давало повод к новым дискуссиям и пересмотрам.

Наконец договор был готов.

Теперь дело оставалось только за тем, чтобы на последней странице внушительного документа появились оттиски печатей обеих стран и подписи королевы Селиан от имени Верховного короля и принца Лаэдраса от имени Черной гидры. После чего Ангборн должен был стать частью Иргаэрда, каковой, по мнению некоторых, он никогда не переставал быть. За это Иргаэрд уплачивал Верховному королевству щедрое вознаграждение. Кроме того, с подписанием договора должны были возобновиться дипломатические отношения между двумя могущественными врагами, противостояние которых формировало историю Имелора вот уже не одно столетие.

В тот же вечер на нефе королевы состоялся пир по случаю прибытия Ирдэля. Лорн был обязан посетить его. Он чрезвычайно устал от праздников и балов, но, будучи Первым рыцарем королевства, не мог не занять своего места за почетным столом: его присутствия ожидали, и его отсутствие было бы замечено. Лорн совершал это путешествие в качестве представителя Верховного короля. Он отправился вместе со всем двором против желания королевы, которая хотела сделать передачу Ангборна личным политическим триумфом и теперь бессильно злилась от того, что ее супруг будет официально представлен на церемонии. Именно это король Эрклан и поручил Лорну: быть там, находиться на виду и говорить от его лица.

Ирдэль сидел во главе почетного стола, Алан занимал место между Лорном и королевой. В этот вечер Селиан вела себя с Лорном так же, как и на всем протяжении поездки. Не имея возможности избавиться от него, она игнорировала его. Она не разговаривала с ним, не отвечала ему и не замечала его. Более того, она делала вид, что не слышит или не понимает, когда кто-то по неосторожности упоминал о Лорне в ее присутствии. Впрочем, такое случалось очень редко. Потому что в окружении королевы практически не встречалось людей, которые относились бы к Лорну с уважением. Кто-то – таких было большинство – с надменным видом смотрел сквозь него, кто-то исхитрялся вести себя так, чтобы не сталкиваться с необходимостью разговаривать с ним. Почетное исключение составлял Эстеверис. Он один вел себя естественно, делая вид, что не замечает презрения, которым спесивая королева и раболепные придворные одаривали Первого рыцаря королевства. Даже иностранные послы, особо не стесняясь, считали благоразумным обходить его стороной.

Лорну нравилось ощущать себя изгоем.

Он ненавидел то, во что превратился двор Верховного королевства: гнездо интриг и зависти, лицемерия и низости, показной роскоши, где каждый обязан своим положением королеве, только ей, а никак не своим собственным заслугам, даже те, кто пользовался теми или иными привилегиями по праву рождения. Весь этот лебезящий мирок транжирил деньги, растрачивал состояния, лишь бы нравиться королеве и льстить ее тщеславию, потому что любимцы могли впасть в немилость в любую секунду.

Во время банкета, пока перемены блюд и выступления артистов следовали одно за другим, Лорн с горечью смотрел на придворных, которые смеялись и аплодировали только вместе с королевой. Но главным образом он внимательно наблюдал за принцем Ирдэлем, который сидел за тем же столом. Казалось, тот почти не изменился за три прошедших года. Виски принца слегка поседели. В остальном он оставался тем же благородным человеком, чье альгуэрское происхождение не вызывало никаких сомнений. Высокий, худой, темноволосый, он был сыном инфанты Альгуэры, первой супруги Верховного короля, которая умерла в родах. Алан родился на десять лет позже Ирдэля и нисколько не походил на сводного брата. Светловолосый, веселый и жизнерадостный, Алан был полной противоположностью Ирдэля. Из двоих принцев, сидевших за этим столом, все внимание доставалось Алану, потому что он был одним из тех солнечных созданий, которые словно бы притягивают свет и делают его теплее и ярче.

Лорн отметил, что Ирдэль не пьет и почти не прикасается к еде. Он улыбался, когда другие хохотали. Он прислушивался к своим соседям по столу, вежливо отвечал им, но говорил скупо и, казалось, почти не обращал внимания на выступления жонглеров, танцоров и шутов. Без сомнения, сказывалась усталость после дороги и тех деликатных переговоров, которые он только что провел. Однако в целом Ирдэль вел себя сообразно своему характеру. Спокойный и сдержанный, он не проявлял большого интереса ни к вкусной еде, ни к пышному празднеству. И он не старался понравиться кому-то, в противоположность Алану, который, сам того не осознавая, испытывал в этом потребность.

Ближе к концу банкета Лорн перехватил взгляд Ирдэля, и некоторое время они смотрели друг на друга. Лорн прочел усталость и смирение в глазах принца и понял, что тот делает ему своего рода признание. Почему ему, а не кому-то другому? Вообще-то Ирдэль и Лорн были мало знакомы. Но, возможно, принц догадался, что Лорн, как и он сам, любому званому ужину предпочел бы тарелку рагу, поставленную на стол караульного помещения. Что им обоим хотелось как можно скорее сбежать от этого пьяного ликования и от этих надменных улыбок. Что они испытывали равное отвращение к этой кричащей роскоши. Несмотря на то что Ирдэль умел притворяться лучше, чем Лорн, только они двое во всем зале (да, пожалуй, еще Эстеверис) не веселились и не болтали, а смотрели и слушали.

Кроме того, еще больше их сближало то обстоятельство, что оба они, каждый по-своему, были чужими при королевском дворе. Молчаливый и наблюдательный Ирдэль понял это первым, но и Лорн без труда догадался обо всем. Конечно, Ирдэль получал те знаки уважения, на которые имел право. Ему воздавали почести, ему льстили. Но это было не более чем лицемерием. Ирдэль приходился сыном первой жене короля, умершей в родах. Когда Эрклан II женился на Селиан, то все еще продолжал любить покойную супругу. Вот почему королева Селиан с трудом терпела присутствие принца Ирдэля. Несмотря на улыбки и знаки внимания, которыми она публично одаривала Ирдэля, не приходилось сомневаться, что Селиан куда более благоволит Алану – своему сыну. Придворные не питали заблуждений на сей счет и знали: чтобы нравиться королеве, лучше держаться ближе к принцу Альдерану. Кроме того, разве можно было предпочесть сияющему Алану такую тусклую личность, как Ирдэль?

Когда Ирдэль отвел взгляд, чтобы вместе с другими посмеяться над очередной остротой своего брата, Лорн вспомнил слова отца Домни об Алане, сказанные в день прибытия в Самаранд: «Некоторые мечтают о том, что он унаследует трон после смерти Верховного короля». А потом белый священник добавил, что народ надеется на великого короля и опасается, «что Ирдэль не станет таковым».

Лорн обвел собравшихся длинным и медленным взглядом, спрашивая себя, многие ли из них обрадовались бы или, по крайней мере, не возражали бы, взойди Алан на Ониксовый трон вместо своего старшего брата.

Глаза его скользнули по фигуре Эстевериса, который наблюдал за ним.

Затем остановились на королеве.

После банкета состоялся грандиозный фейерверк: его устроили на одном из судов, шедших позади Плавучего дворца. Как только факелы и бумажные фонарики потушили, Лорн покинул зал. Он прихватил бутылку вина и уединился на террасе, где дул приятный теплый ветерок, но не успел устроиться в кресле, закинув ноги на низкий столик, как вдруг откуда-то появился Иссарис и плавно прыгнул ему на колени.

Лорн улыбнулся:

– Вот и ты. Как дела?

В ответ Иссарис уткнулся своей маленькой треугольной головой ему в руку.

Лорн сомневался, брать ли кота с собой, ведь тот только-только привык к Черной башне и ее окрестностям. Но рыцарь очень привязался к коту, а главное – атаки Тьмы прекратились с тех самых пор, как благодаря Посланнику в его жизни появился Иссарис.

Было ли это случайным совпадением?

Лорн не знал ответа. Он знал лишь, что в присутствии кота ему становилось легче и спокойнее, вот и этой ночью тепло и ласковое мурлыканье Иссариса тотчас развеяли его тревоги; поглаживая кота, Лорн маленькими глотками пил вино прямо из бутылки.

Ночное небо за его спиной засветилось, когда фейерверк поднялся ввысь и яркими цветами разукрасил мертвенно-бледные созвездия Большой туманности.

ГЛАВА 4

На следующий день Лорн вместе со своими людьми пришел в фехтовальный зал на нефе принцев. Этот зал предоставлялся Ониксовой гвардии для тренировок рано утром и поздно вечером.

Пришли все, кроме Ваарда.

– Кто-нибудь знает, где Старик? – спросил Лорн.

Никто не знал, но Дуэйн, который жил в одной каюте с кузнецом, сказал:

– Утром кто-то постучался в дверь. Ваард открыл. Я еще спал, и стук разбудил меня.

– Ты видел, кто приходил?

– Нет. Мне показалось, Старик увидел кого-то знакомого, вот я и не волновался. Он ведь знает столько народу. Они негромко поговорили, а потом вместе ушли.

– Ваард тебе что-нибудь сказал?

– Что к тренировке вернется.

Лорн поморщился:

– Не нравится мне это.

– Я виноват, – понурился Дуэйн. – Вероятно, мне следовало…

– Нет, – перебил его Лорн. – Ваарду провожатые не нужны.

– Его уже довольно долго нет, – отметил Логан.

– Это правда, – признал Лорн.

Он был обеспокоен, и это читалось на его лице.

– Можем поспрашивать, – предложил Лайам.

Лорн поколебался, но, взглянув на собравшихся, понял, что они ждут от него согласия, потому что очень хотят помочь.

– Ладно, – сказал он. – Но незаметно и осторожно. Сами знаете, мы здесь не очень-то популярны: если бы Алан не пригласил нас, жили бы в каком-нибудь трюме. Так что незачем нарываться на скандал, тем более если Старик попал в переделку.

– Не волнуйся, – раздался голос Ваарда. – Я тут.

Гвардейцы повернулись к двери, в которую только что вошел старый кузнец.

– Все в порядке? – осведомился Йерас.

Ваард кивнул, но его взгляд был мрачным.

– Что случилось? – спросил Лорн.

– Мы можем поговорить?

– Конечно.

Остальные тотчас удалились, кивнув Ваарду, который с благодарностью кивнул им в ответ.

– Спасибо, ребята. Спасибо.

– Логан! – позвал Лорн.

– Да?

– Постой у двери.

– Слушаюсь.

Наемник с парными шпагами закрыл дверь, оставляя Лорна и Ваарда одних в зале для фехтования.

– Наэ в беде, – полушепотом сказал кузнец. – Ее арестовали.

– Наэ? Но почему?

– Она примкнула к группе повстанцев, которые хотели помешать передаче Ангборна.

– Идеалисты.

– Патриоты! – поправил Ваард тоном более резким, чем хотел бы, и тотчас пожалел об этом. – Извини, – произнес он, стараясь унять волнение. – Я знал, что это глупая затея.

– К ним она и собиралась присоединиться, когда уехала из Цитадели?

– Да.

– И ты знал. И ты позволил ей так поступить.

Старый кузнец не принял упрека.

– Я воспитал ее так, чтобы она была независимой. Чтобы принимала решения сама. И хорошие, и плохие.

– То есть на этот раз она приняла плохое решение.

Ваард вспылил.

– Да знаю я, знаю! – воскликнул он.

Логан мог услышать этот крик. Лорн и Ваард обернулись и прислушались, но дверь осталась закрытой.

– Ладно, – помолчав, сказал Лорн. – Так что произошло?

– Их всех схватили несколько недель назад. Наэ и остальных.

– И где она теперь?

– Здесь. Прибыла вчера с… багажом принца Ирдэля. Подарочек для Эстевериса.

– Откуда ты узнал?

– У меня еще остались друзья. Верные друзья.

Лорн провел рукой по лицу и задумался.

– Мы не можем оставить Наэ в руках Эстевериса, – произнес Ваард почти умоляющим голосом.

– Ты прав, – отозвался Лорн, размышляя. – Ты прав…

– И что же мы будем делать?

Лорн принял решение.

– Ты – ничего, – сказал он. – А я пойду и поговорю с Аланом.

– Я с тобой.

– Нет.

– Лорн, пожалуйста. Это же Наэ. Это моя дочь. Поколебавшись, Лорн согласился:

– Идет. Но ты молчишь как рыба, договорились?

– Хорошо. Спасибо, Лорн.

– Поблагодаришь, когда вытащим Наэ из этой передряги.

Лорн попросил о встрече с Аланом. Было еще раннее утро, и принц только что проснулся. Тем не менее он принял Лорна и Ваарда в своих покоях, даже не закончив утреннего туалета. Он был в превосходном настроении.

– Что привело тебя в такое хорошее утро, Лорн? Здравствуйте, Ваард. – Алан пристально посмотрел на старого кузнеца. – По-моему, я впервые вижу вас за пределами Цитадели…

Ваард поклонился.

– Нам нужна твоя помощь, – сообщил Лорн серьезным голосом.

Выражение его лица встревожило принца, и он тотчас перестал улыбаться.

– Одну секунду, – сказал он.

Алан пошел закрыть дверь, которая сообщалась с его спальней, и Лорн успел заметить светловолосую молодую женщину, еще спящую, за воздушными занавесями кровати с пологом, среди множества смятых белых простыней и пухлых подушек. Затем Алан пригласил Лорна и Ваарда сесть возле низкого столика, на котором стояло блюдо со свежими фруктами. В одной рубашке, еще не бритый, он сел напротив и произнес:

– Я вас слушаю. Что произошло?

Лорн в нескольких словах объяснил ему положение. Алан внимательно выслушал его. Лорн и Алан подружились с Наэ еще в детстве, когда проводили летние месяцы в суровых стенах Цитадели, и оставались друзьями, но постепенно их пути разошлись. Без сомнения, для него эта молодая женщина значила куда меньше, чем для Лорна. Но особые узы все еще привязывали его к ней.

– Она помогала Дорсиану? – спросил Алан у Ваарда.

Кузнец кивнул.

– Алан, так ты все знаешь? – удивился Лорн.

– Я не подозревал, что Наэ арестовали. Да, я слышал про облаву, в результате которой Дорсиана и его сообщников схватили, но я думал, что всех их поместили в тюрьмы Ангборна или его крепости. Ирдэль рассказал мне об этом вчера вечером.

При слове «сообщников» Ваард напрягся, но промолчал.

Лорн повернулся к нему.

– Наэ действительно связана с Дорсианом? – Отказываясь верить этому, он переспросил: – С Каэлом Дорсианом?

– Да. Ты его знаешь?

Старый кузнец не понял, чем вызвано удивление и раздражение, которое он прочел на лице Лорна.

Лорн и Алан переглянулись.

– Да, мы его знаем, – сказал принц.

– Ладно, дело не в этом, – отмахнулся Лорн. И обратился к Ваарду: – Только не говори мне, что у него с Наэ… – Он осекся.

– Что? – спросил Ваард, не сразу поняв, о чем речь. – Наэ и… Нет! Конечно, нет! – Он поколебался. – То есть… да, может быть… – Тут он возмущенно запротестовал: – Я ее отец! Откуда мне знать такие вещи?

Алан встал, давая понять, что встреча окончена.

– Хорошо, – сказал он. – Я займусь этим вопросом.

Его посетители тоже поднялись. Лорн спросил:

– Что ты собираешься делать?

– Сначала оденусь. Затем пойду и поговорю с Эстеверисом.

– Ты можешь попросить Ирдэля, чтобы ее освободили?

– Официальная версия гласит, что арест Дорсиана – успех моего брата. Правда, однако, такова, что за это он должен благодарить Далька, доверенное лицо Эстевериса.

– Не знаю такого, – сказал Лорн.

– Поверь мне, еще узнаешь. В общем, если я правильно понял, Наэ в руках Эстевериса. Не Ирдэля. И даже не правосудия Верховного королевства.

Ваард, казалось, хотел задать вопрос, но не решался. Лорн заметил это и кивком предложил ему говорить. Тогда старый кузнец откашлялся и смущенно обратился к принцу:

– Я не совсем понимаю, ваше высочество.

– Что именно?

– Если всех остальных держат в карцерах Саарсгарда, почему мою дочь привезли сюда? Почему ее, а не кого-то другого?

Саарсгардом называлась грозная крепость, защищавшая Ангборн.

– Потому что Эстеверис знает, кто такая Наэ, – объяснил Алан. – Следовательно, он знает, чего она стоит. А это и хорошо, и плохо одновременно…

– В каком смысле «чего она стоит»? – перебил Лорн.

– Она дочь королевского кузнеца. Возможно, Эстеверис попытается вовлечь в скандал Цитадель и Верховного короля, пусть даже косвенно. Или же он планирует оказать давление на вас, Ваард. Или на тебя, Лорн. Возможно, даже на меня. Потому что, можешь быть уверен, эта тучная змея знает, что для нас значит Наэ…

Лорн и Ваард вернулись в ту часть корабля, которая была отведена Ониксовой гвардии, и встретились с остальными. С согласия старого кузнеца Лорн в нескольких словах изложил ситуацию. Гвардейцы озабоченно выслушали его, обмениваясь удивленными взглядами и с восхищением посматривая на Ваарда.

– Она храбрая, эта малышка, – прокомментировал Лайам, когда Лорн закончил рассказ.

– Да уж!.. – отозвался Ваард с гордостью.

– Она ничего не боится, а еще она упрямая, – добавил Лорн. – Есть в кого.

– Так как же мы поступим? – спросил Дуэйн.

– Алан просил нас ничего не делать, подождать, пока он разберется, – ответил Лорн. – Так мы и поступим: не будем делать ничего.

– Однако, – сказал Йерас, – мы могли бы разведать, где ее держат, и тогда сегодня же ночью…

– Нет. Никакого насилия, никакого своеволия. Мы ждем.

Итак, они стали ждать; спустя два часа явился слуга принца и пригласил Лорна к Алану. Друзья встретились в тихом уголке на нефе принцев, где никто не мог подслушать их разговор.

– У меня мало времени, – сказал Алан. – Я завтракаю с братом и матерью.

– Ты виделся с Эстеверисом?

– Я принц Верховного королевства, – ответил Алан веселым тоном, в котором чувствовалась гордость. – Я вижусь с теми, с кем хочу увидеться.

– Это правда, – кивнул Лорн. – Итак?

– Итак, я поговорил с Эстеверисом, но не добился освобождения Наэ. Впрочем, я и не просил об этом.

– Что? – вспылил Лорн, стараясь не повышать голоса. – Но почему? Ты же сказал, что…

– Я сказал, что займусь этим вопросом, и именно это я и собираюсь сделать.

– В самом деле? А мне кажется, что ты вообще не занимаешься этим вопросом, а просто тянешь время.

– А мне вот кажется, что ты не знаешь, о чем говоришь. Это тебе не бастион приступом брать. И не главу милиции запугивать.

Лорн удивленно посмотрел на Алана.

Он намекал на Андару? И если да, что именно он знал об этом?

Когда взаимное напряжение немного спало, Алан взглянул Лорну в глаза и терпеливо объяснил:

– Первым делом, чтобы не угодить в ловушку, следовало убедиться, правду ли сказали Ваарду. Потому что, уверяю тебя, в отношении Эстевериса никогда нельзя быть чересчур подозрительным. Я не стал говорить об этом при Ваарде, но, если Эстеверис притащил Наэ в Плавучий дворец, возможно, он поступил так именно потому, что здесь также находимся мы с тобой. Он, безусловно, понимает, что рано или поздно мы узнаем о присутствии Наэ, и ждет, чтобы начать игру, правила которой известны ему одному…

Лорн был вынужден признать, что Алан прав.

– Хорошо, – сказал он. – Прости меня.

– Ты согласен довериться мне?

– Да.

– Эстеверис подтвердил, что Наэ у него. Это первый ход. Партия началась, и играть надо с умом. Без сомнения, она продлится не один день, а то и не одну неделю, но у меня хорошие шансы выйти победителем. Договорились?

– Договорились.

– Я не меньше твоего хочу, чтобы Наэ вернулась на свободу. Но не предпринимай ничего. Позволь действовать мне. Прежде всего, я должен выяснить, чего именно хочет Эстеверис.

Лорн неохотно кивнул.

Знать, что Наэ совсем рядом, и не иметь возможности ничего сделать, чтобы спасти ее, было для него невыносимо. Он чувствовал себя бессильным перед лицом обстоятельств, подоплеки которых не понимал, и это приводило его в бешенство. Прежде он был терпеливым человеком, но теперь в его душе жило ощущение постоянной спешки, подпитываемое гневом. Ему требовалось действовать, действовать все время, стремясь к своим целям и не позволяя никому вставать на его пути.

ГЛАВА 5

В тот вечер Алан отдал несколько строгих распоряжений и отправился на ужин к брату в компании вельмож из своего окружения. Он старался вести себя как обычно, но большую часть времени отмалчивался и сидел с отсутствующим видом. Принц волновался, и ему было крайне сложно скрыть это в узком кругу.

– Что с тобой? – спросил его старший брат, склонившись к нему, когда один из гостей запел.

– Ничего.

– Ты чем-то обеспокоен. Твои мысли где-то далеко.

Принцы любили и ценили друг друга, но никогда не были близкими людьми. Десять лет разницы в возрасте, очень непохожие, практически зеркально противоположные характеры – все это разделяло их. Алану иногда казалось, что они – просто знакомые или очень дальние родственники, которых связывает несколько общих воспоминаний и которые с удовольствием встречаются при случае, однако не скучают друг по другу. Поскольку их отношения никогда не были доверительными, Алан поколебался, прежде чем произнести:

– Ты прав. Дело в том, что… Дело в том, что один мой друг, похоже, собирается совершить ошибку.

– Этот друг – Лорн?

– Да.

– Возможно, тебе следует вести себя с ним осторожнее.

– Лорн никогда не сделает ничего, чтобы навредить мне.

– Знаешь, бывают люди, которые, сами того не желая, навлекают несчастье на тех, кто их окружает. Лорн один из них.

Первым желанием Алана было запротестовать, защитить друга. Но он промолчал и задумался над словами Ирдэля. Он знал, что его брат хорошо разбирается в людях. Как и все, кто наделен большим умом и сдержанным нравом, а потому склонен молчать, слушать и наблюдать, Ирдэль давал оценки, которые редко оказывались ошибочными.

Когда песня закончилась, кто-то из гостей произнес тост, и Алану пришлось отвлечься от тягостных мыслей. Он поднял свой бокал и, растянув губы в притворной улыбке, чокнулся с остальными, после чего увидел у двери Одрика, который пытался незаметно привлечь к себе его взгляд.

– Сейчас вернусь, – сказал Алан брату.

Он встал и поспешил подойти к своему слуге.

– Что-то с Лорном? – спросил он.

– Нет, ваше высочество.

Обгоняя Одрика, поспешно переступавшего своими худыми ногами, Алан торопливо шел и не замечал стражников, которые склонялись при его приближении. Последние двое часовых распахнули перед ним двустворчатую дверь, и он вбежал в комнату, освещенную фонарем.

Там его ожидал капитан, командовавший охраной нефа принцев.

– Он пытался проникнуть на борт нефа Лазурной гвардии, – доложил капитан. – С ним пришлось повозиться, но они все же скрутили его. Согласно вашим приказам, доставили его к нам.

Капитан удалился.

Двое стражников стояли по сторонам табурета, на котором сидел Ваард со связанными за спиной руками. Голова его наклонилась вперед, и лица было не видно; он едва заметно покачивался из стороны в сторону. Волосы кузнеца были всклокочены, воротник рубашки и рукав камзола порваны. Рана на лбу продолжала кровоточить.

Алан приблизился и сморщил нос: от Ваарда пахло дешевым вином.

– Я же вам говорил: ничего не делайте.

– Я хочу освободить свою дочь, – произнес кузнец, не поднимая головы.

Алан почувствовал, как его охватывает гнев.

– Старый дурак.

Поворачиваясь к капитану, он добавил:

– Заприте его в карцер. Отыщите рыцаря Лорна и приведите ко мне.

Капитан кивнул:

– Будет исполнено.

Но едва стражники подняли Ваарда с табурета, как вдруг снаружи послышался какой-то громкий хлопок, а затем свист.

Второй раз.

И третий.

Алан устремился на мостик и, подбежав к борту, увидел в небе яркие вспышки.

– Сигнальные ракеты! – воскликнул он.

Капитан, который последовал за ним, указал пальцем на судно, расположенное с другой стороны от нефа королевы.

– Их запустили с нефа Лазурной гвардии, – сказал он.

– Да, – мрачно ответил принц.

В этот миг еще одна ракета упала на палубу неподалеку от них и едва не подожгла навес.

Менее получаса спустя капитан Лазурной гвардии запросил аудиенцию у принца Ирдэля. Весь Плавучий дворец пришел в волнение. Сигнальные ракеты чуть не вызвали всеобщую панику. Кто-то даже решил, что это пираты напали на один из кораблей, но вскоре поползли слухи о чьем-то дерзком побеге из-под носа королевской гвардии.

Ирдэль встретил капитана Стюриша в присутствии Алана и капитана своей собственной гвардии. Покончив с церемониальными приветствиями, Стюриш поклонился и сказал:

– Господа, этой ночью на борт нефа Лазурной гвардии проник человек и помог бежать заключенному лицу, которое содержалось там. Когда они убегали, их заметили, и им пришлось броситься в воду. Мы выпустили ракеты и увидели, как они удаляются вплавь. Мы убеждены: если эти люди не утонули, в данный момент они укрываются на вашем нефе.

– Имя заключенного лица? – спросил Ирдэль.

– Наэрис Ваард, ваше высочество. Преступница. Мятежница, сообщница Каэла Дорсиана.

– Известно ли, кто именно освободил ее?

– Мы не смогли узнать его, – ответил Стюриш и только потом заметил, что принц Ирдэль повернулся к своему брату, словно адресовал вопрос ему.

Алан выдержал взгляд Ирдэля.

В его глазах не было ни тени упрека; Ирдэль смотрел на брата спокойно и грустно, словно говоря: «Видишь, как быстро все произошло?»

– Я полагаю, вы желаете провести обыск, – произнес Ирдэль.

– Совершенно верно, ваше высочество. С вашего позволения.

Ошеломленный Алан выпрямился.

– Обыск? – возмутился он. – Обыск на нефе принцев? И не надейтесь!

– Ваше высочество, я действую по приказу королевы.

– Да кем вы себя возомнили, Стюриш?

Будучи благородным принцем Верховного королевства, Алан счел намерение капитана неслыханным. Позволить Лазурной гвардии обыскивать неф принцев означало признать ее высшей властью или очернить себя подозрением, что здесь прячут беглецов. Каждый неф являлся обособленной территорией с собственными законами, собственными привилегиями и собственным правосудием. С точки зрения Алана, уже сам вопрос Стюриша был равнозначен оскорблению королевской особы.

– Мне приказано сделать это, – не отставал капитан.

Алан повернулся к своему брату. Осмелится ли Ирдэль восстать против королевы и Эстевериса?

– Мой брат прав, – сказал Ирдэль. – Не может быть и речи о том, чтобы кто-то посторонний устраивал обыск на нефе принцев.

Алан удивленно улыбнулся.

– Ваше высочество… – начал Стюриш.

Но Ирдэль поднял руку, веля ему молчать.

– В то же время, – добавил он, – я согласен с тем, что беглых преступников следует поймать. – Он повернулся к капитану гвардии нефа. – Капитан, я приказываю вам приступить к тщательным поискам на территории этого нефа.

Затем он вновь обратился к Стюришу:

– Что касается Лазурной гвардии, я приглашаю ее объединить свои усилия с нашими, чтобы беглецов обнаружили как можно скорее.

Стюриш поклонился:

– Спасибо, ваше высочество.

– Не благодарите меня, капитан. Я не допущу, чтобы на моем корабле находились преступники, которые укрываются от королевского правосудия.

– Ирдэль! – запротестовал Алан. – Ты не можешь позволить, чтобы…

– Я принял решение, Алан. Проследи за тем, чтобы мои приказы были выполнены. Я буду на нефе королевы.

Принц Ирдэль встал и молча вышел.

Обыск на нефе принцев продлился недолго: капитан Стюриш получил удар головой в лицо и рухнул на пол.

– Прохода нет, – сказал ему Дуэйн, который преграждал путь на территорию Ониксовой гвардии.

Он был не один. Рядом стояли другие гвардейцы, готовые перейти в рукопашную, если потребуется. Не хватало только Лорна и Ваарда.

Взбешенный Стюриш попытался встать на ноги. Из его носа текла кровь.

– Но… но… – бормотал он. – Да как вы посмели?! – воскликнул он, поднимаясь и держась за плечо своего гвардейца.

– Вы не слушали, – терпеливо объяснил Дуэйн.

– Ты мне за это заплатишь! Я… Я добьюсь, чтобы тебя судили на военном суде.

– Или же мы можем договориться, пока не поздно, – предложил рыжий гигант. – Мой лоб все еще при мне. А твой нос при тебе?

Он сделал шаг вперед.

Стюриш отступил.

– Вы не можете противиться выполнению приказа королевы и принца Ирдэля!

– Почему же, – сказал Логан. – Можем.

– Вы сошли с ума.

– Не исключено, – кивнул Лайам.

– А еще мы – Ониксовая гвардия, – добавил Лорн, выходя из-за спин своих людей.

Они расступились, пропуская его, и тотчас сомкнули ряды. Безоружный, с мокрыми волосами, Лорн встал впереди них, глядя на разъяренного Стюриша.

– Ни ты, ни твои люди и шагу не ступите по нашей территории.

Капитан Лазурной гвардии засомневался, стоит ли продолжать этот спор, но его окружали подчиненные, а также гвардейцы из охраны принцев, и он не мог пойти на попятный. Гордость одержала верх. Он вытянул шпагу из ножен.

– Не самая удачная идея, – сказал Йерас спокойным тоном, в котором слышалась явная угроза.

Стюриш исподлобья посмотрел на одноглазого разведчика.

Затем он обвел взглядом остальных Ониксовых гвардейцев и встретился глазами с Лорном, который поднял окровавленный кулак и произнес:

– Видишь этот перстень? Я получил его из рук Верховного короля. Перстень является свидетельством того, что я – Первый рыцарь королевства. А ты – ты дурак в галунах. Так что возьми приказы Эстевериса, возьми приказы принца, даже приказы королевы тоже возьми и засунь их себе сам знаешь куда. Понял?

Униженный Стюриш изменился в лице и был готов совершить непоправимое.

– Достаточно! – Это был голос Алана.

Появление принца Верховного королевства тотчас охладило всеобщий пыл. Смущенный Стюриш убрал шпагу и вытер кровь, которая стекала ему в рот. Его люди и гвардейцы Лорна отшатнулись друг от друга, словно их поймали на месте преступления. Только Лорн не сдвинулся с места, приняв равнодушный и даже надменный вид.

Еле сдерживаясь, Алан старался ни с кем не встречаться взглядом. Он был взбешен, это читалось в его глазах и на мертвенно-бледном лице.

И слышалось в его голосе.

– Убирайтесь отсюда, – категоричным тоном велел он Стюришу. – Убирайтесь отсюда вместе со своими людьми и никогда больше не показывайтесь мне на глаза.

Капитан Лазурной гвардии молча повиновался. По знаку Лорна Ониксовые гвардейцы тоже удалились.

Алан дождался, когда они останутся наедине, ледяным взглядом осмотрел Лорна с ног до головы и сказал:

– Ты весь в крови.

Лорн опустил глаза и увидел струйки крови, которые текли по его правой руке к мизинцу. Когда он поднял взгляд, Алан уже отвернулся от него и зашагал прочь.