Текст книги "Рыцарь"

Автор книги: Пьер Певель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 33 страниц)

ГЛАВА 25

Гвардейцы пришли за Лорном и проводили его в большой зал замка. В ожидании аудиенции Лорн безразлично скользил взглядом по портретам лангрийских королей на стенах. На душе у него было тоскливо. Он не знал, зачем понадобился Эрклану И. В памяти звучали слова Посланника: у него исключительное предназначение, и начало этому предназначению будет положено здесь, в Цитадели, во время встречи с умирающим Верховным королем.

Его провели в тронный зал.

Длинное помещение с высоким потолком, поддерживаемым колоннами, было погружено в темноту. Плотные черные шторы полностью затеняли узкие стрельчатые окна. У двери и дальше по залу на одинаковом расстоянии друг от друга стояли большие канделябры, и дрожащее пламя их свеч составляло единственный источник света в этом зале.

Лорн вступил на длинный темно-красный ковер и зашагал в сторону трона. Ковер приглушал шум его шагов. Стояла глубокая тишина, но воздух под каменными арками дрожал. Лорн чувствовал, что идет навстречу своей судьбе. Он держался прямо и старался оставаться невозмутимым, сжимая пальцы на рукояти своей скандской шпаги, которая висела у него на боку.

Старый король Эрклан II неподвижно сидел на своем троне из эбенового дерева и оникса и ждал. Он был облачен в серую кольчугу на черной кожаной подкладке. Полоска темной ткани, прикрепленная к короне, ниспадала на лицо короля. Его правая рука лежала на эфесе зачехленной шпаги, словно на рукоятке трости.

Лорн склонился перед возвышением, покрытым черно-серебристым ковром. На стене за троном висел большой череп, который, казалось, был выточен из гладкого камня, – череп Серк-Арна, Дракона разрушения, убитого Эркланом I в конце эпохи Теней.

– Подойди. Подойди, я хочу видеть тебя, – произнес Верховный король хриплым голосом.

Лорн взошел по ступеням возвышения и поцеловал руку в перчатке, которую ему протягивал король, – сухую и исхудавшую руку. Затем, пятясь, возвратился на место и опустился на колено, склонив голову в знак уважения и повиновения.

– Встань, Лорн. Встань, – сказал Эрклан, сопровождая свои слова движением руки.

Лорн встал и позволил королю рассмотреть себя. Тут он заметил Норфолда, который держался в тени в двух шагах от трона и не отводил взгляда от Лорна.

– Твой глаз, – заговорил Верховный король мгновение спустя. – Правый. Он… Он изменился, да?

Входя в тронный зал, Лорн не надел очки. Впрочем, при таком слабом свете он вполне мог обойтись и без них.

– Да, государь.

– Тьма?

Лорн кивнул.

– Покажи мне свою руку, – попросил Верховный король.

Видя, что Лорн медлит, он повторил:

– Покажи.

Лорн медленно развязал кожаный ремешок на левой руке. Затем подошел к королю и склонился, выставив ее вперед, чтобы Верховный король смог увидеть каменную печать, врезанную в кожу. Старый король взял его за руку и долго рассматривал метку Далрота.

– Болит?

– Иногда.

Медленным и осторожным движением, движением дряхлого старика, король отпустил руку Лорна.

Затем он выпрямился и спросил:

– Мы причинили тебе много страданий?

Лорн промолчал, и старый король сам же ответил на свой вопрос:

– Да. Много страданий…

Лорн продолжал молчать.

– Я рад снова видеть тебя, сын, – отчетливо выговорил Эрклан II.

Сын.

Верховный король всегда ласково называл Лорна сыном. Конечно, у него было много других крестников, потому что он никогда не отказывал в этой чести старшим сыновьям своих вельмож и рыцарей. Но к Лорну у него было особенное отношение. Лорн знал, что король по-отечески любил его. Он не сомневался в этом до того времени, как его осудили и приговорили к заключению. Тогда Эрклан не сделал ничего, чтобы спасти Лорна. Он не помешал его отправке в Далрот. Одним словом, бросил.

Эта боль легла на сердце Лорна глубокой раной и никуда не исчезла.

– Вы… Вы не сделали ничего, – произнес он надтреснутым от волнения голосом. – Вы могли бы… Одно ваше слово, и… и…

Он не смог договорить фразу, все внутренности сжались в комок.

Верховный король не ответил, и блестящие глаза продолжали рассматривать Лорна из-за полоски черной ткани, которая скрывала изможденное лицо.

Наконец он тяжело произнес:

– Помоги мне.

Он попытался встать, схватившись за подлокотник трона одной рукой и опираясь на свою шпагу другой. Удивленный Лорн замер на месте, в то время как подоспевший Норфолд помог Верховному королю подняться на ноги.

– Спасибо, Норфолд, – проскрипел Эрклан, переведя дыхание. – Но я полагаю… я полагаю, Лорн достаточно силен, чтобы помочь мне самостоятельно.

Капитан неохотно отпустил локоть короля. Лорну ничего не оставалось, кроме как поддержать старого человека, который теперь казался ему ужасно беззащитным. Одного неловкого движения было бы достаточно, чтобы Эрклан упал и больше не поднялся. Но тут Лорн встретил взгляд Норфолда и прочел в его глазах грозное предостережение.

– Туда, – сказал Верховный король, указывая на большие черные шторы.

За ними находился балкон.

Лорн помог королю пройти за шторы, затем подвел его к балюстраде. Оттуда открывался вид на всю долину. Наступал вечер. Тени горных вершин наползали на землю. Запертая между крутыми обрывами, Цитадель уже погрузилась в ночную тьму.

Король оперся о каменную балюстраду, но Лорн, понимая, что он нетвердо стоит на ногах, не стал отпускать его локоть.

– Теперь, – произнес Эрклан, обводя взглядом пейзаж, – это все мое королевство…

– Государь, вы по-прежнему остаетесь Верховным королем.

– Да, я ношу эту корону, – с трудом вымолвил старый король. – Но она слишком тяжела. У меня не осталось сил, чтобы править, чтобы властвовать. Мое королевство страдает от этого. Я чересчур долго пренебрегал им, Лорн. Чересчур долго. И по моей вине оно умирает. Как и я…

Утомленный, он повернулся и длинным морщинистым пальцем указал на кресло. Лорн помог ему сесть и, словно сиделка, старательно поправил подушки.

Устроившись в кресле, Верховный король облегченно вздохнул.

– Так лучше, – сказал он. – Спасибо.

Затем он огляделся вокруг, словно искал что-то, нахмурился, видя, что Лорн продолжает стоять, и крикнул:

– Принести стул для рыцаря!

– Нет, государь. Я вас уверяю, я…

– Стул для рыцаря!

Кто-то поспешил принести и подать табурет Норфолду, который стоял на пороге балкона. Капитан поставил табурет рядом с троном и ушел.

– Садись, – сказал король.

Лорн повиновался.

– Ближе, ближе…

Лорн приблизил табурет и подался вперед, чтобы Верховный король мог говорить ему на ухо. Изо рта короля шел кисловатый запах, дыхание было свистящим.

– Я не мог ничего сделать, понимаешь? – произнес он. – Если бы я вмешался, если бы заступился за тебя… меня обвинили бы в том, что я ставлю себя выше собственного правосудия. Потому что ты был моим крестником. И другом Алана. Понимаешь ли ты?

Нет, Лорн не понимал.

То, чего не сделал Верховный король тогда, дабы не запятнать свое имя, он все равно сделал, пусть и тремя годами позже. Из раскаяния или чувства долга. Или, вероятнее всего, по инициативе Ассамблеи Ир-канс.

– И потом, следовало сохранить тайну, – добавил король. – Тайну обвинений, которые были выдвинуты против тебя, и тайну твоего процесса. Все это требовалось, чтобы сохранить другую тайну. Еще более значимую. Тайну этих проклятых переговоров с Иргаэрдом. – Глаза короля сверкнули под вуалью. – С Иргаэрдом… С Иргаэрдом! До сих пор не пойму, как я позволил убедить себя, что сближение с этой страной не только желательно, но и возможно? Как?

Король помолчал, стараясь успокоиться.

– Если бы я встал на твою защиту, разгорелся бы скандал, – сказал он. – Потому что люди узнали бы, как ты был обвинен. И в чем. Наши… наши союзники узнали бы о переговорах с Иргаэрдом. Они узнали бы, к чему мы готовились: к тому, чтобы предать наши союзы. Отменить наши договоры. И тогда… началась бы смута. А может быть, и война… – Он вновь оживился, насколько позволяли его слабые силы. – А эти доказательства, Лорн! Они… Они не оставляли никакого сомнения! Я не мог поверить, что ты виновен, ты, кого я любил как своего сына. Но ты был виновен, Лорн! Ты был виновен!

Он замолчал и схватил морщинистыми пальцами руку, которую Лорн положил на подлокотник кресла.

– Прости меня, – взмолился старый король сокрушенным голосом. – Прости меня…

Лорн был потрясен и взбешен. Он не знал, что говорить и что делать.

Украдкой он бросил взгляд на Норфолда, который сохранял внешнее спокойствие, но был готов вмешаться в любую секунду. Лорн хотел отдернуть руку, но король Эрклан вцепился в нее из последних сил.

Лорн колебался.

Он ощущал, как в его душе закипает чувство, которое он поздно заметил и которое теперь заслоняло собой все остальные.

Ярость.

Не в силах больше сдерживаться, он резко поднялся и отдернул руку, словно обжегшись.

– Нет! – воскликнул он.

Верховный король инстинктивно отпрянул.

Норфолд бросился к нему, схватившись рукой за эфес шпаги и успев вытащить ее из ножен на несколько дюймов, а Лорн тем временем развернулся и, дрожа, оперся о балюстраду.

Старый король жестом остановил своего капитана и замер, выставив руку в его сторону.

Он ждал.

Лорн пытался отдышаться и успокоиться. Небо вдалеке затягивалось тучами, наступала ночь, плотные облака заслоняли собой Туманность.

– Это Ассамблея Ир-канс сообщила мне, что ты невиновен, Лорн, – проговорил старый король срывающимся голосом. – Клянусь тебе, я не знал этого…

Лорн не пошевелился.

– А еще Хранители поведали мне, что у тебя есть предназначение, и оно должно быть исполнено.

Понимая, что опасность миновала, Норфолд убрал шпагу в ножны, но не отступил ни на шаг.

– Они сказали также, кем ты был, – добавил Верховный король.

Лорн поморщился:

– Кем я был?

– Кем ты являешься, – поправился Эрклан. – Кем ты был всегда.

Лорн вспомнил слова Посланника: «Мы сказали ему, кто вы».

– Государь, я не понимаю.

Старый король встал, сухо отклонил помощь Норфолда и с огромным трудом подошел к Лорну.

– Если Хранители правы, ты рожден для великих свершений, Лорн. Да, иногда Хранители ошибаются. Или лгут, если считают, что это необходимо для осуществления желаний Серого дракона. Но если они говорят правду, тогда, возможно, ты – действительно последняя надежда Верховного королевства.

Растерявшись, Лорн не смог сдержать циничную улыбку.

– Последняя надежда, – усмехнулся он. – Я!

Медленно, с трудом сдерживая гнев, он повернулся к старому королю и поднял левый кулак, обнажая метку Тьмы.

– Я? – повторил он почти угрожающим тоном.

Все это не имело никакого смысла.

На перила балкона упала крупная белая капля. За ней последовали другие, и по полу балкона, перилам и навесу вскоре застучал дождь.

Верховный король поднял глаза к небу и смиренно улыбнулся.

Лорн знал, что белые дожди представляли собой послания Верховному королевству от его покровителя Эйрала, Белого дракона. В пантеоне божественных драконов он был Драконом знания и света. Подобные дожди состояли из воды и белой золы, которая, высохнув, превращалась в пыль. Они трактовались как предупреждения, которые Эйрал направлял Верховному королю со Священной горы.

– Пойдем назад, – предложил Эрклан. – Я уже совсем без сил.

Лорн остался под дождем.

– Завтра я собираюсь на могилу Старого Эрклана, – сказал король, в то время как капитан Норфолд уводил его с балкона. – Съезди со мной, Лорн. Я прошу тебя только об этом. Съезди со мной завтра… – И добавил: – А потом делай что хочешь.

ГЛАВА 26

Лорн без аппетита поужинал в своей комнате, перед дверью которой стоял Хурст. Он быстро отставил тарелку и принялся задумчиво поглаживать рыжего кота, запрыгнувшего к нему на колени. Кошачье мурлыканье и стук капель дождя по крыше успокоили его и помогли замедлить суматошный поток мыслей, опасений и вопросов.

Дождь закончился и оставил на серых камнях белесые потеки. Наступила ночь, и Цитадель казалась пустынной. Всеми покинутой. Ни малейшего движения. Ни малейшего шума, кроме стука капель, падавших с крыш в большие белые лужи.

Настоящая могила.

Стоя у окна, Лорн вспоминал те дни, когда в Цитадели, какой бы суровой она ни казалась, бурлила жизнь. Верховный король предпочитал ее всем прочим резиденциям. Но она была изолированной и труднодоступной, неудобной и малопригодной для повседневной жизни. Словом, она плохо подходила для проживания правящей особы, и Эрклан II был вынужден смириться с тем, что жить здесь можно только в течение самого теплого месяца лета, когда зной в Ориале, столице Лангра, делался совсем невыносимым. Именно в этом месяце Алан и Лорн приезжали гостить к Верховному королю, после чего возвращались к герцогу Сарма и Валланса, которому было поручено воспитание принца.

Лорн не смог сдержать улыбки при воспоминании о счастливых днях, которые они с Аланом провели в тени этих стен. Тогда они совсем не казались ему зловещими. Шли годы, и теперь Цитадель превратилась в будущую могилу старого короля, больного и одинокого. С трудом сидя на троне из эбенового дерева и оникса, он ждал смерть и бессильно наблюдал за разрушением своего королевства.

Лорн знал, что этой ночью ему уже не уснуть.

Он надел перевязь, облачился в плащ с капюшоном и под внимательным взглядом кота вылез в окно. Он знал крыши Цитадели как свои пять пальцев, ведь в юношеские годы вместе с Аланом еженощно бегал по ним. Чтобы испытать упоение, радость открытий и нарушения запретов. А еще чтобы ускользнуть от бдительного взора своих телохранителей.

«В точности как сегодня», – сказал себе Лорн, думая о Хурсте.

Никто не мог запретить ему пойти туда, куда он шел, но он хотел побывать там без свидетелей.

Перебираясь с крыши на крышу, ускользая от взора часовых, Лорн покинул квартал гвардейцев, где его поселили. Затем, очень осторожно, чтобы не поскользнуться на влажной черепице и не оступиться в темноте, он спустился на землю и перешел в квартал оружейников.

Цитадель разделялась на кварталы, состоявшие, как правило, из одного двора и нескольких домов. Между кварталами проходили дозорные галереи, сторожевые башни и зубчатые стены. Если смотреть сверху, территория Цитадели напоминала мозаику. Королевский квартал был наиболее просторным и лучше всего укрепленным. Частично вырубленный в скале, он возвышался над всеми остальными. Кроме того, в Цитадели имелся квартал конюшен, арсенальный квартал, посольский квартал, квартал храмов, квартал школ, больничный квартал. Были здесь и другие кварталы, некоторые из них уже прекратили существование, отчего подсчитать их точное число не мог никто.

Решетка на входе в квартал оружейников была поднята.

Казалось, здесь больше никто не живет. Двор пустовал, а дома тонули в темноте.

Не раздавалось ни звука.

Лорн почувствовал комок в горле.

По традиции, именно в квартале оружейников жили королевский учитель фехтования и кузнец. Первый обучал и тренировал Верховного короля, тогда как второй ковал для него оружие и доспехи. Каждый по-своему отвечал за жизнь монарха. Почетная, но тяжелая ответственность, которую еще следовало заслужить.

Отец Лорна был учителем фехтования Эрклана II. Он сопровождал короля на все поля сражений и оставался при нем, когда время войн закончилось. Вот почему именно здесь Лорн провел первые годы своей жизни; здесь отец с матерью вырастили его; сюда он приезжал каждое лето во времена своей юности. Здесь же под руководством отца он вместе с Аланом постигал азы ратного дела, трудясь до седьмого пота и никогда не отступая, несмотря на усталость и раны.

Наконец, здесь он впервые влюбился.

Ее звали Наэрис. Она была единственной и обожаемой дочерью Рейка Ваарда, королевского кузнеца. В детстве она играла вместе с Лорном и Аланом. Когда она повзрослела и похорошела, оба юноши влюбились в нее и попытались соблазнить. Она предпочла Алана, как и многие другие после нее. Со временем Лорн к этому привык. Алан умел хорошо говорить, был привлекателен, элегантен и полон энергии. В нем было что-то солнечное. Это ослепляло. Толпы подданных обожали его, а женщины рано или поздно уступали его обаянию.

Это правило знало лишь одно исключение: Алиссия.

Лорн молча постоял, глядя на дом своего детства. Для него это был в первую очередь дом его отца – дом, где овдовевший учитель фехтования состарился и умер.

Ставни были закрыты.

Лорн попробовал открыть дверь. Она была заперта, но шаталась на петлях. Надавив плечом, Лорн без особых усилий высадил ее.

Он замер на пороге, вдыхая запах затхлости и старой пыли.

Затем вошел.

Он едва видел в темноте. Тем не менее обстановка была привычной, и, казалось, все предметы стояли на тех же местах, что и…

Что и целую вечность назад.

Или, по крайней мере, на тех же местах, что и во время последнего приезда, когда Лорн заехал навестить отца, возвращаясь из Сарма и Валланса, где он отыскал Алана. Конечно, он ни словом не обмолвился ни о своем задании, ни о зависимости от кеша, в которую впал принц Верховного королевства. Даже своему отцу. Даже королевскому учителю фехтования.

Несколькими днями позже Норфолд конфисковал у Лорна шпагу и арестовал его.

– Кто вы такой? – вдруг прозвучал женский голос за спиной Лорна. – И что вам здесь нужно?

Лорн повернулся, и неяркий свет фонаря тотчас ослепил его. Он поднес руку к лицу, закрывая глаза.

– Предупреждаю: если я позову солдат, то только для того, чтобы они унесли ваш труп! – пригрозила молодая женщина, встав в дверях. – Отвечайте немедленно!

Одетая в штаны, рубашку и камзол, она размахивала фонарем в левой руке и держала шпагу в правой.

– Наэ? – произнес Лорн. – Наэ, это ты?

Молодая женщина растерялась:

– Л… Лорн?

Она подняла фонарь, и свет переместился на ее лицо, прекращая слепить Лорна. И он узнал эти большие черные глаза, и этот непокорный взгляд, и этот нежный отблеск в глазах, и эту левую щеку, рассеченную некрасивым шрамом.

Наэрис.

– Да, Наэ. Это я.

– Лорн!

Она поставила фонарь, бросила шпагу, подбежала к нему и прижалась своим стройным, крепким телом. Лорн смутился. Он не знал, куда девать руки, но потом обнял ее в ответ.

Молодая женщина была так взволнована, что не могла подобрать слова:

– Это… это ты, это в самом деле ты… Я… я думала, что…

– Меня освободили, Наэ. Оправдали.

– Но как? – спросила она, чуть отстраняясь, чтобы заглянуть ему в глаза. – Мы не знали, что ты…

Она улыбалась, глядя на него со слезами на глазах.

– Меня освободил Верховный король, – сказал Лорн. – Я…

Но Наэрис прервала его:

– Нет, не здесь. Идем, – произнесла она, увлекая его за собой. – Сейчас ты нам обо всем расскажешь. Папа будет счастлив…

Она замолчала, разом сделавшись серьезной.

– Что такое? – встревожился Лорн.

– Мне… Мне так жаль, Лорн. Я о твоем отце.

– Спасибо, Наэ.

– Знаешь, это папа нашел его. Утром. Но… было уже слишком поздно.

Глаза Наэрис вновь увлажнились, но на этот раз она плакала не от радости.

– Давай, парень. Налей себе еще стакан.

Лорн потерял счет выпитому, но не находил мужества отказаться. Впрочем, Рейк Ваард сам налил ему вина и, видя, что бутылка закончилась, повернулся к дочери.

– Неси еще одну, Наэ.

– Может, хватит?

– Нет, не хватит! Неси давай!

– Тебе не кажется, что вы уже достаточно выпили?

Старый кузнец с возмущением взглянул на дочь:

– А ты не забыла, что можешь нарваться на порку за непокорность отцу?

– Нет, папа, я уже не в том возрасте. Кроме того, это была бы первая порка, которую бы ты мне устроил.

Пожав плечами, Рейк склонился над столом и шепнул Лорну:

– Ох, плохо я воспитал свою дочь.

Лорн улыбнулся и подвинул полный стакан к Рейку.

– Она – лучшее ваше достижение.

– Ну да, – с притворным сомнением протянул кузнец, а затем подмигнул дочери, сидевшей у края стола, чуть в стороне от обоих мужчин.

С возрастом его светлые волосы, завязанные в конский хвост, поседели, но он по-прежнему оставался могучим силачом. Из-под закатанных рукавов виднелись голубые татуировки, которые покрывали его руки, грудь и спину. Скандские татуировки, такие же, какие были у матери Лорна. Словно по волшебству, они приобретали красный оттенок, когда тот или та, кто их носил, позволял воинственной ярости завладеть собой. Рейк был скандом и кузнецом. Это означало, что он мог работать с арканиумом и ковать необыкновенное оружие и доспехи.

– Он сражался до самого конца, ты знаешь? – внезапно произнес Рейк. – Твой отец. До конца. Он так и не поверил обвинениям. И когда тебя осудили, сделал все, перепробовал все, чтобы… Но что он мог? Весь мир повернулся к нему спиной. Даже Верховный король, представляешь?

Он выругался.

– Весь мир, кроме вас двоих, – возразил Лорн.

Кузнец переглянулся с дочерью и улыбнулся ей.

– Да. Кроме нас, – с горечью подтвердил он. – Если бы это что-то изменило… Хотел бы я помочь тебе по-настоящему, парень.

Лорн кивнул:

– Я знаю.

Он не сомневался, что Рейк говорит искренне. Этот человек принадлежал к народности скандов, как и мать Лорна; он любил Лорна как родного сына, которого у него никогда не было. Его жена умерла в родах, и он больше не женился.

– Твой отец поклялся, что смоет позор с твоего имени, – добавил старый кузнец, мрачно глядя перед собой. – Что твой приговор пересмотрят. Он был в ярости. Потерял сон. Стучался во все двери. Во все. Но безуспешно, и это лишило его сил. Он остался один, без друзей и денег. Но так и не отступился… – Рейк вздохнул. – А как-то утром не отворил в доме ставни. Я зашел к нему – дверь была открыта. Он сидел в своем кресле перед камином. Мертвый.

Лорна пробила дрожь, и у него затряслись руки. Во рту пересохло, а грудь словно сдавило тесным обручем. Сначала ему даже показалось, что начинается приступ. Но это не имело ничего общего с Тьмой. Это были гнев и боль, которые потекли по его жилам, словно жгучий яд.

Уставившись перед собой, он с трудом сдержал слезы.

– Где он похоронен? – спросил Лорн мгновение спустя.

– Здесь, – ответила Наэрис. – На маленьком кладбище квартала оружейников.

– Что? – поразился Лорн. – Не в королевском квартале?

– Нет, – покачал головой Рейк. – Нет.

Он одним глотком осушил стакан Лорна и, поднявшись с места куда легче, чем можно было ожидать от человека такого телосложения, произнес:

– Жди здесь.

Тяжелым шагом он вышел из кухни, расположенной в глубине большого дома, ныне почти пустого. Он оставил дверь приоткрытой и скрылся на заднем дворе.

– Куда он пошел? – спросил Лорн.

Наэрис подсела ближе к нему. Она вылила половину своего вина в стакан Лорна, и они сделали по глотку, прежде чем она ответила.

– К себе.

– Как это?

– Он спит над своей кузницей, – объяснила она.

– А ты?

– Здесь. На чердаке.

– Но почему?

Молодая женщина посмотрела Лорну прямо в глаза.

– Папу разжаловали из королевских кузнецов, Лорн. Мы почти все потеряли. Нам вообще нельзя тут находиться, но папа не хочет покидать Цитадель. Так что мы, можно сказать, нарушаем волю короля. И не знаем, когда нас отсюда выселят.

– А кузница?

– Остановлена, – ответила Наэрис, словно сообщая о чьей-то кончине.

Рейк Ваард не был обычным кузнецом.

Он знал тайны скандских военных кузнецов, умел создавать уникальное оружие и доспехи из арканиума и стали. Став королевским кузнецом, он принес клятву, которая запрещала ему ковать для кого-то другого помимо Верховного короля.

Лорн посмотрел на пустые бутылки на столе и понял, почему Рейк не боится испортить руки, выпивая больше, чем следовало.

– Все из-за того, что вы поддержали моего отца, да?

– Да. Но не говори ничего папе, – поспешно добавила Наэрис, слыша шаги отца. – Ты же знаешь, какой он гордец. Он…

Рейк вошел, сел за стол и положил перед Лорном шпагу в ножнах.

– Забирай, – сказал он. – Это твое.

Лорн улыбнулся, узнавая шпагу, и тотчас обнажил ее.

Не могло быть никаких сомнений.

Это была его шпага, та самая, которую Норфолд конфисковал у него, когда пришел арестовать. Шпагу Лорну подарила мать, которая, как все скандские женщины, была воительницей. Шпага тоже была скандской: превосходно выкованная, она имела тяжелый и широкий клинок, остро заточенный с одной стороны, а ее корзинчатая гарда обхватывала кисть. Грозное оружие, с каким управится далеко не каждый.

– В конечном счете это все, что осталось у твоего отца, – уточнил старый кузнец-сканд. – Я не знаю, как он получил ее.

– Спасибо, – поблагодарил Лорн сдавленным голосом. – Спасибо.

Позже, попрощавшись с Рейком и его дочерью, Лорн заметил Хурста, который ожидал его на входе в квартал оружейников.

– Как вы узнали, где меня искать? – спросил он, не сбавляя шага.

– За вашими окнами наблюдают.

– То есть вы шли за мной и следили с самого начала.

– Я охраняю вас. Да, с самого начала.

– Почему вы показались мне только теперь?

– Я подумал, что вы хотите побыть один.

Лорн улыбнулся.

– Вы следуете странной логике, Хурст.

– Нет, господин. Я следую приказам.

– Вы знали, что бывший кузнец Верховного короля до сих пор живет здесь?

– Да. Вместе с дочерью. Об этом знают все. Или почти все.

Лорн задумчиво кивнул.

Он уже решил отомстить тем, кто предал его.

Теперь в этот список он добавит тех, кто отвернулся от его семьи и друзей.