Текст книги "Муравьи, кто они?"

Автор книги: Павел Мариковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 44 страниц)

По-видимому, муравьев не устраивает приготовленное нами жилище. Ни к чему им не расчищенная площадка, ни старательно скрытая ямка, ни искусственный кольцевой земляной вал, ни кол, вбитый посредине. Весь этот уют, созданный по нашему представлению, муравьям не нужен. Им легче построить новое жилище, чем восстанавливать разрушенное старое.

Внимательно приглядываясь к муравейничкам, замечаю, что на них преобладают муравьи-малютки, иногда совершеннейшие малышки. Крупных муравьев не стало. Они исчезли, пропали. Видимо на новом месте крупные муравьи, смелые разведчики и охотники разбежались по сторонам в поисках старого и милого для них дома, заблудились и погибли. Маленькое общество спасли домоседы-малыши. Они взяли на себя хозяйственные заботы, и вот теперь из каждого муравейничка вырастет большой дом с сотнями тысяч жителей.

И еще одна особенность! Конусы многих молодых муравейничков ярко-охристого цвета. Они сложены исключительно из свежей, недавно упавшей с дерева хвои. Муравьи понимают толк в строительстве. Зачем употреблять гнилой материал, когда можно набрать свежий. Он дольше прослужит. Но некоторые муравейнички, возникшие из той же исходной семьи, что и их соседи, построили холмики из всякой хвои, валявшейся поблизости. Видимо, разные были поданы примеры, и по-разному стали вести себя строители. Как велика сила подражания в муравьином обществе!

Объединение

Не повезло муравейничку, поселенному нами у края лесной просеки. Вначале дела шли хорошо. Но вскоре появились черные лазиусы. Почуяв неприятелей, рыжие муравьи начали спасать куколок и потянулась процессия торопливых носильщиков. Место нового поселения они выбрали в маленьком гнилом пеньке, почти скрытом толстым слоем мха. Вскоре разведчики обнаружили поблизости другой маленький переселенный муравейничек, который был взят из того же материнского гнезда. В чужом враждебном лесу встретились родственники. И опять потянулась процессия с куколками: муравейнички объединились. А когда жителей стало больше – и дела пошли значительно успешней.

Но и объединенному муравейничку не сиделось на месте, и он стал переселяться метров за пятнадцать к старому пню. Очевидна, здесь предполагалось создать новое жилище по своему усмотрению.

Не подселить ли муравьев из того же самого материнского гнезда на место первого покинутого муравейничка? Новым поселенцам тоже не понравилось заброшенное жилище. Они дружно двинулись по пути, проложенному их предшественниками: сперва ко второму и тоже заброшенному муравейничку, а от него повернув почти под прямым углом, к старому пню. Переселение шло проторенной дорогой, обозначенной пахучими следами. Пусть она была и не прямая, зато торная настолько, что сбиться с нее никто не мог.

В лесу повсюду существуют невидимые для нашего глаза муравьиные дороги, и пользуются ими только хозяева. Если же кто из чужаков случайно натолкнется не на свою дорогу, то спешит свернуть с нее. Кому хочется встретиться с врагами!

Разные судьбы

По-разному сложились судьбы переселенцев. В тех муравейниках, откуда разбежалось большинство его жителей по незнакомому лесу и погибло от голода и одиночества, по поверхности гнезд вяло бродят рабочие. Впрочем, некоторые тащат палочки, проделывают ходы. Но через две-три недели такие муравейнички представляют печально зрелище. На них много погибших муравьев. Осколок большого общества потерял интерес к окружающему, к жизни. Вместо дома – жалкое убежище, вместо оживления – мрачное запустение.

Зато что творится на тех муравейничках, которые благополучно прижились! Какая неуемная работа! Сколько молодого задора, неисчерпаемой энергии! Тут все оживлены, все трудятся, всем хватает дел. Такие муравейнички вдохновляют меня. Наш труд не пропал даром. Новые поселенцы принесут пользу лесу, уберегут его от вредных насекомых.

Муравьев можно расселять, только дело это не столь простое, как кажется, и нужно браться за него с умением.

Загадка

Год тому назад в лесок из густых, но тоненьких сосенок мы переселили четыре больших муравейника рыжего лесного муравья. Переселенцам не посчастливилось. Через несколько дней на них набросились полчища рабовладельцев Формика сангвинеа. Как обычно мы и не подозревали, что в этом лесу они хозяева. Через несколько дней безуспешной обороны многочисленные куколки рыжих лесных муравьев были растащены, а их хозяева истреблены. Сейчас же, посетив это место, я был удивлен: на переселенных и ранее разгромленных муравейничках рыжего муравья шло энергичное строительство. Значит кое-кто уцелел, пережил катастрофу и вот теперь оказался владельцем собственного уютного жилища.

Но я ошибся. Из четырех муравейничков в трех рыжие лесные муравьи были не настоящими хозяевами, а оказались потомками убитых в прошлом году родственников. Они вышли из тех куколок, которые были взяты в качестве трофеев рабовладельцами. Приглядевшись, я увидал и самих рабовладельцев.

Рыжие муравьи делали все: и строили на свой лад жилище, и нянчили личинок и куколок рабовладельцев, и ходили на охоту. Чем же занимались сами рабовладельцы? Мне кажется они только изредка ходили на охоту и, как казалось, бегали попусту по муравейнику.

Рыжие муравьи не узнавали своих истинных родственников. Они свирепо набрасывались на бродячих самок, принадлежащих своему виду, и уничтожали их. Самки в их представлении должны были иметь внешность рабовладельцев. Сколько пройдет лет, прежде чем все рабочие вымрут и в муравейнике останутся одни рабовладельцы!

Но в четвертом самом большом муравейнике происходили необыкновенные дела. Здесь также шла кипучая работа, но без рабовладельцев. Рыжие муравьи жили сами по себе. Кто они и откуда? Неужели те, которые уцелели во время разгрома. Но разорение было опустошающим и никто не остался в живых, я это хорошо помню.

Впрочем, и здесь были рабовладельцы. Но не как хозяева жилища, а как чужаки-разведчики. Они прибегали всегда с одной стороны и, покружившись, возвращались обратно. Нередко кое-кто из них проникал во входы жилища, но возвращался к себе без какой-либо ноши. Один из них как-то подобрал придавленного мною и брошенного на землю комара. Но добычу его быстро заметили и отобрали.

Рабовладельцы разведчики забирались всюду в этот муравейник, но избегали показываться на самом его верху, где всегда толпилось много муравьев. В этой особенности поведения крылась какая-то загадка. Но какая? Там наверху могли быть самые опытные, наблюдатели.

Может быть, рыжие лесные муравьи смогли освободиться из плена и в этом, рожденным в неволе молодым муравьям помогли случайно уцелевшие рабочие старики. Не поэтому ли рабовладелец исключительно редко использует в качестве своего помощника рыжего лесного муравья. Может быть, в этой семье просто мало рабовладельцев? Тогда я бросаю одного рабовладельца на крышу конуса муравейника. Его моментально хватают, растягивают во все стороны за ноги и отравляют. И других рабовладельцев, подброшенных мною, постигает та же участь.

Неудача

Ель на берегу речки Яя была спилена очень давно, оставшийся после нее пень со всех сторон облупился, в нем поселились муравьи. Черник большого древоточца Кампонотус саксатилис, занял основание пня, проделал множество ходов, выбросив наружу кучки опилок. Совсем рядом с гнездом древоточцев в продольной трещине обосновался лесной муравей Формика фуска. Муравьи разных видов не обращали внимания друг на друга и, часто встречаясь, лишь притрагивались усиками. Такое содружество черного фуски и муравья-древоточца я видел не первый раз, а однажды даже застал в самом центре гнезда древоточцев кучку муравьев фусок, которые жили на равных правах со своими хозяевами. Помню тогда древоточцы, обеспокоенные моим вмешательством, метались по пню, а муравьи фуски занимались попрошайничеством и получали от них отрыжки. Быть может, самки муравья фуски иногда находили приют в гнездах древоточцев на первых порах организации нового муравейника, или наоборот.

С этим пнем мы допустили промах. Всегда так внимательно просматривая место, прежде чем на него поселить рыжего лесного муравья, на этот раз не заметили в пне его многочисленных обитателей. Большеголовые солдаты-разведчики древоточца моментально наткнулись на переселенцев, Но встревоженные и возбужденные переселением рыжие лесные муравьи наткнувшись на древоточцев уничтожили их и затащили их трупы на вершину холмика.

На следующий день ничто не предвещало катастрофы. Думалось: «Может быть, все обойдется. Ведь живут древоточцы с муравьями фусками в дружбе». Но древоточцы были неспокойны, бродили по пню и трясли головами друг перед другом. Это был плохой признак: муравьи готовились к наступлению.

Разгром произошел неожиданно ночью и утром переселенный муравейник казался необитаемым. У его основания валялось множество трупов сражавшихся. Я насчитал III древоточцев и около двух сотен рыжих лесных муравьев. Число переселенцев казалось явно малым. Уж не спрятались ли они в своем муравейничке, пережидая катастрофу? Желая убедиться в своем предположении, тщательно разрыл переселенный муравейничек. Он оказался совершенно пустым. Лишь из-под одного комка выпавшего материала материнского гнезда, выскочил рыжий муравей. Он встрепенул усиками и занял боевую позу. Муравей, видимо, был слегка придавлен при переселении и продержал в плену. Защитники гнезда погибли или успели куда-то переселиться, спасая куколок.

На пашне

По вспаханному полю среди березового леса, бродят серые вороны, сороки, скворцы и белые трясогузки. Все очень заняты, ковыряются в земле, находят поживу, набивают свои животики. Только скворец собирает добычу в клюв и несет своим скворчатам. Армия пернатых друзей земледелия добросовестно очищает поле от всяческих вредителей, обитающих в почве.

Но не только птицы занимаются этим полезным для человека делом. На краю березового леска виден большой старый муравейник. От него к пахоте протянулась тропинка, и по ней в оба конца без устали мчатся охотники. Для них тоже немало добычи на поле: кто атакует гусеницу озимой совки, кто напал на жука-щелкуна, а кто терзает личинку хруща. Потом, когда взойдут посевы и зеленей ковер закроет собою черную землю, птицам будет нечего делать на поле. Зато муравьи до самой осени не прекратят набеги на вредителей сельского хозяйства.

Создавая полезащитные лесные полосы, мы забываем о тех жителях леса, которым трудно сюда проникнуть, и в частности о рыжем лесном муравье. Если заселять лесные полосы этим первейшим другом земледельца, да кроме того на посевах оставлять узкие межи с муравейниками, сколько бы пользы принесли эти маленькие труженики!

Практическое значение муравьев на этом, конечно, не ограничивается и трудно предугадать сколько можно извлечь пользы, раскрывая различные особенности жизни этих удивительных созданий.

Муравьи – враги человека

Муравей из мумии фараона

Среди многочисленного и разнообразного муравьиного населения оказались и вредные для человека: несколько видов муравьев приспособилось жить в домах. Из них наиболее докучливый муравей Мономориум фараонус достоин пристального внимания.

Впервые этого крошечного светло-желтого муравья заметили в в позапрошлого столетия на парусниках, бороздивших моря южного полушария. Может быть, он начал путешествовать вместе с человеком еще и раньше, но уже тогда он изрядно докучал морякам своими набегами на съестные продукты. Они его хорошо знали и звали «корабельным муравьем».

В конце девятнадцатого столетия, начале двадцатого столетия светло-желтая крошка связала свою судьбу с человеком прочно и основательно заселила его жилище в крупных морских портах. С морского побережья с продуктами, с вещами и товарами этот муравей-невидимка постепенно стал распространяться во все стороны по материкам. Вскоре он не преминул воспользоваться достижениями научно-технического прогресса и, всюду следуя за человеком, начал разъезжать по железной дороге, понравились ему и удобства воздушного транспорта.

Азиатскую часть нашей страны он стал атаковать как с тихоокеанского побережья, так и со стороны Западной Европы. Еще недавно он был сравнительно редок в сибирских городах, а Средняя Азия его, по-видимому, и вовсе не знала. Теперь он может считаться коренным сибиряком, успешно осваивает и города Казахстана, нередок в Караганде, прописался в Алма-Ате. Расселение его сейчас завершается бурными темпами и вскоре весь земной шар станет его владением. Как ему воспрепятствовать, кто заметит сразу крошку размером в полтора миллиметра!

Он южанин по происхождению, исконный обитатель тропических стран. Точно его родина не установлена, возможно, Зондские острова, где он обитает как рядом с человеком, так и на воле в природе на положении независимого от него жителя. Оказавшись квартирантом человека, он нашел у своего хозяина и тепло, и обильную пищу. Вкусы его совпали с человеческими. Он также всеяден и потребляет решительно все вещества как растительного, так и животного происхождения. Но больше всего фараонов муравей обожает сладости: сахар, мед, фрукты, конфеты... Кроме того он пристрастен к остаткам пищи, в том числе и к гниющим. Известны случаи, когда от его нашествия терпели урон научные коллекции насекомых. Смелый и напористый он забирается в пчелиные ульи.

Ему немного надо, такому лилипутику для обоснования своего муравейника. Едва заметные щелки в стенах домов, оконных перекрытиях, в полах, под плинтусами, под отставшей штукатуркой, даже в мебели – чем не отличное жилице, лишь бы было тепло, как на родине. Плодовитость у него отменная: в каждом его гнезде к тому же проживает по несколько родительниц, усиленно кладущих яйца. Ему не страшен собственный демографический взрыв: процветающий муравейник быстро дает отводки, постепенно организуя многочисленные, связанные друг с другом колонии, а затем и настоящие государства с резко выраженными наклонностями захвата пустующих пограничных территорий. Осторожный, боящийся света, он нападает на продукты питания ночью и его обычно замечают в жилище, когда он уже заселил его основательно многочисленными, многотысячными, а то и миллионными жителями.

Великий систематик К.Линней, живший в средине восемнадцатого столетия и разработавший классификацию мира растений и животных, дал этому муравью научное название Мономориум фараонус. К роду Мономориум относятся маленькие муравьи, обитающие преимущественно в жарких странах земного шара. В нашей стране известно несколько видов этого рода живущих преимущественно в пустынях и равнодушных к человеку. Видовое название этого муравья К. Линнеем было дано не случайно: едва различимую крошку ему прислали обеспокоенные работники одного из музеев, обнаружившие неожиданного поселенца на мумии фараона.

Фараонов муравей встревожил гигиенистов. Было выяснено, что он виновник многих недугов человека, так как способен распространять заразные болезни и глистные инвазии. В той же мере он небезопасен и для домашних животных. Сейчас едва ли не во всех развитых странах ищут радикальные меры борьбы с ним, но пока еще никто не нашел средств избавления от этого непрошенного визитера. Применение различных ядов так называемого контактного действия, то есть убивающих при соприкосновении, скорее приносит вред не муравью, а человеку и особенно небезопасно для детей, организм которых особенно чувствителен к различным токсическим веществам. Инсектициды, которыми увлекаются многие в борьбе с насекомыми вредителями сельского хозяйства и которыми в изобилии снабжается наш рынок, далеко небезопасны в помещениях, особенно в пекарнях, столовых, продуктовых магазинах и складах. И все же, обнаружив этого маленького воришку, надо немедленно заняться поиска ми его жилища и найдя заселенную им щелку, дырочку, попытаться залить туда скипидар, керосин или, на худой случай, один из разрешенных в быту инсектицидов, стараясь воспользоваться им так, чтобы он не попал на окружающие предметы. Затем надо начать борьбу и с самими муравьями при помощи отравленных приманок, для чего буру (обязательно обезвоженную и не кристаллическую) или борную кислоту добавляют в маленькие посудки с сахаром, медом и другими пищевыми веществами, оставляя приманки так, чтобы уберечь их от детей, могущих по своему неразумению отведать их на вкус. Употребляя буру, следует иметь в виду, что она при соприкосновении с водой теряет свои токсические свойства.

Бороться с фараоновым муравьем надо все время, систематически, не ослабляя на него наступления, если только не желаете оказаться побежденным. Хорошо бы санэпидстанциям следить за очагами заселения этого муравья агрессора. Может быть, когда-нибудь ученые предложат более радикальные способы уничтожения нежелательного и небезопасного поселенца наших жилищ муравья из мумии фараона.

Захребетники

Приспособились жить в домах и некоторые другие виды муравьев. Но один и тот же вид в различных районах своего обитания вдет себя по-разному. Это говорит о высокой степени изменчивости поведения. Так широко распространенный и многочисленный в природе муравей Тетрамориум цеспитум кое-где поселяется в домах человека. Так же ведет себя и другой широко распространенный муравей черный лазиус Лазиус нигер. В Европе живет в домах муравей Феидоле мегалоцефапа, но близкий к нему вид, обитающий в пустынях Средней Азии Феилоля паллидуля, пока не проявил такой особенности поведения. В Бразилии муравей-крошка Пренолепис фульва вредит запасам человека. В Рис-Гранд, на границе между США и Мексикой, в домах вредит, завезенный сюда, муравей-крошка из рода Иридомирмекс. В Бразилии муравей, прозванный маниоковым, забирается в дома и из кладовок тащит зерна маниока. Приспособился кое-где к жизни в человеческих жилищах муравей Соленопсис дебилис, обитающий на положении вора в муравейниках других муравьев. Удивительно как он легко сменил роль захребетника муравьиных обществ, на захребетника человеческих жилищ, будто нашел между ними что-то общее.

Муравьи-листорезы иногда сильно оголяют деревья, плодами которых пользуется человек, лишая их листвы и, следовательно, урожая. Кое-где считают вредными муравьев-жнецов, хотя, как я убедился, в Средней Азии он собирает только падалицу зерновых культур, да и то по периферии посевов, так как на самих посевах в условиях периодической вспашки жить не может. Кое-где считают вредным муравья красногрудого древоточца Кампонотус геркулеанус, хотя он селится только в древесине отмирающих деревьев, а также в пнях, к тому же проточенных другими насекомыми, живущими в древесине. Он способствует гумификции отмирающих деревьев. Из юго-восточной Азии в Полинезию и Чили завезен муравей Плагиолепис лонгипес – неприятный гость человеческих жилищ в жарких странах. Интересно, что вместе с ним проникли на новые места обитания и его симбионты – красный жучок из семейства Латирида и маленький кузнечик Мирмекофила пренолепидис. Аргентинский муравей Иридомирмекс гумилис завезен в порты Италии и юга Франции, где стал теснить местные виды муравьев. Много написано и о бродячих южно-американских муравьях рода Эпигон, предпринимающих массовые походы громадными полчищами. На своем пути эти муравьи уничтожают все живое. Кусаются они очень больно.

Беспокойство мирмекологов, да и медиков вызывает огненный муравей, быстро распространяющийся по Северо-Американскому континенту. Его ужаление очень болезненно и вызывает дерматиты. Он был случайно завезен из других стран.

Муравьев нередко обвиняют в том, что они защищают тлей, вредящих садам и полевым культурам.

Непреодолимая черта

Маленький не более метра высотой персик ранней весной разукрасился обильными цветами и стоял нарядный и торжественный в молодом саду. Вокруг него крутилось множество пчел и мух, и розовые венчики цветов слегка трепетали от любителей пыльцы и нектара. Потом, когда деревце отцвело, оно оказалось усыпанным шишечками плодов. Полив был хороший, появилась обильная листва и, хотя часть плодов отпала, оставшихся было так много, что как-то не верилось, что такое тщедушное растение даст богатый урожай. Но персик буйно рос, росли и его плоды, а чистые и гладкие листья сверкали на солнце, отражая его щедрые теплые лучи.

Прошла первая половина лета, Созрели черешни, за ними вишни. Зацвели роскошные мальвы. Что же стало с персиком? Он неожиданно остановил свой буйный рост, его многочисленные светло-желтые побеги скрутились, приняли уродливые очертания: деревце исподволь поразили персиковые или. Они быстро размножились на самых молодых нежных листочках, изуродовали их и сами спрятались в глубокие складки. Всюду по листочкам шмыгали юркие темно-рыжие муравьи куникулярии. Они доили тлей и оберегали их от врагов. Достаточно было лишь прикоснуться к одному из заселенных тлями побегов, как оттуда выскакивало несколько муравьев и принимало боевые позы, застывая с раскрытыми челюстями. Муравьи завладели всем деревом, оно для них стало чем-то вроде обширного пастбища, на котором благоденствовали их дойные коровушки.

Тли, высасывая соки растений, начали его угнетать. Постепенно один за другим стали опадать на землю уже большие, размером с грецкий орех плоды. Страдая от нахлебников, растение пыталось освободиться от излишней нагрузки.

Жаль молодое деревце. Как-то надо его спасать. Но как? Персик рос почти у самой ограды, у всех на виду, и соседи, проходя мимо, поглядывая на скрюченные листья, удивлялись и спрашивали:

– Почему не опрыскиваете?

Опрыскивание ядами широко распространено. К нему прибегали, и когда в этом не было никакой необходимости. Бывало так, заметив на деревце одну-две гусеницы, дачники вооружались ядами. Мне же не хотелось прибегать к химическим мерам борьбы, так как яды отравляют почву, растения и продукты, которое оно давало нам. К тому же персиковая тля недосягаема. Она хорошо защищена в скрюченных листиках. Да и что станет с птицами, живущими на дачном участке? А их было немало, славка, сорокопут, несколько пар скворцов, воробьи и даже трясогузочка. Что же делать? Конечно, проще всего уничтожить муравейник. Тогда на деревце начнут хозяйничать божьи коровки, златоглазки пожиратели тлей. Но выживать муравейники с этой территории, недавно занятой под сад жаль. Придет время, и муравьи принесут пользу, уничтожение насекомых вредителей.

Добыть в Институте Защиты растений личинок божьих коровок? Может быть, они уничтожат тлей, несмотря на бдительную охрану. И сейчас на веточках деревца сидели божьи коровки. Не смея приблизиться к пораженному листику, тщательно оберегаемому муравьями, они поджидали случайно отлучавшихся в сторону тлей и их поедали. В природе ныне мало тлей, и только в таких обороняемых муравьями, можно было кое-как прожить впроголодь до лучших времен. Выходит, муравьи, оказывая вред деревцу, косвенно приносили пользу. Вокруг их стола перебивались злейшие враги тлей – божьи коровки и только так переживали период тяжелой бескормицы. Об этом прежде как-то никто не подозревал. Действительно, кто поверит, что муравьи защитники врагов растения – тлей, оберегают от катастрофического вымирания их отъявленных врагов. Получалось же, так только тлей становилось много, муравьи переставали их опекать, им просто было не под силу заниматься охраной многочисленного племени, да и не к чему. Вот тогда, сохранившиеся враги тлей, божьи коровки, златоглазки и некоторые другие насекомые, неожиданно на обильной пище проявляли безудержную плодовитость, и в природе быстро устанавливалось равновесие между хищниками и их исконной добычей.

Личинкам божьих коровок, привезенным мною, не посчастливилось. Муравьи напали на них с ожесточением, изувечили многих острыми челюстями, прогнали. Надо было предпринимать что-то другое.

Прошло несколько дней. За это время тлей стало еще больше, и сильнее обезобразились концевые молодые листочки. Богатую ж добычу разведали многочисленные на участке мелкие черные муравьи Тапинома ерратика и переселились к самому деревцу. По его стволикам потянулись оживленные процессии. Как же муравьи куникулярии, такие большие в сравнении с тапиномами, сдали свои позиции, уступили место малышам? Оказывается, при встрече с ними старые сборщики тлевого молочка в панике отбегали в сторону: черные тапиномы обладали очень неприятным запахом. Теперь на деревце трудилось не более десятка куникулярий, соблюдая крайнюю осторожность и осмотрительность в отношениях с новыми хозяевами многочисленного стада тлей. Тогда, убедившись, что с муравьями не одолеть тлей, я пошел на хитрость. Достал большой кусок канифоли и бутылку технического касторового масла. Смешал размельченную канифоль с касторкой в равной пропорции и прокипятил. Получился так называемый мушиный клей: темно-коричневый, слегка прозрачный, немного похожий на свежеоткаченный из сотов мед. Добавил в него для запаха немного дегтя, обмазал смесью стволик персика. С каким недоумением теперь сталкивались муравьи с неожиданным препятствиям, как отскакивали в сторону, зачуяв неожиданный и крайне неприятный запах, вместо хорошо обозначенной муравьиной дорожки, указывающей путь и на дерево, и обратно к жилищу, сколько их скопилось у этой непроходимой черты сверху и снизу, какая поднялась неразбериха! В суматохе тапиномы сталкивались с муравьями куникуляриями и стремительно отскакивали друг от друга. Нашлось несколько смельчаков, которые решились пройтись по липкому кольцу. Но они тот час же увязли ногами и усиками, и, вздрагивая телом, погрузились в липкую массу клея. Остальные спешно искали обходных путей, бегали по веточкам. Но другого пути не было. Постепенно, те, кто находился на деревце поспрыгивали с него на землю, а кто пытались забраться на него, повернули обратно.

На следующий день деревце опустело, муравьи исчезли, а в колониях тлей стали хозяйничать жуки-коровки, златоглазки и личинки мух-сирфд. Прошло еще несколько дней и тли пропали совсем, до единой. Непреодолимая черта оказала свое действие. До чего же простой оказалась эта мера! Но не всегда до простого легок и короток путь.

Потом клеевое кольцо я испытал и на других деревьях против других видов тлей. А затем стал делать еще проще. На ствол навязывал полоску полиэтиленовой пленки, на нее посредине ставил кольцо из рыхлой веревки или тряпки и большим шприцем смачивал его дегтем. На стволик диаметром примерно около десяти сантиметров уходило пять кубических сантиметров дегтя. Полиэтиленовая пленка предохраняло дерево от дегтя, действие которого предположительно могло оказаться вредным. В жаркую погоду приходилось добавлять деготь через пять дней, в прохладную – через десять. Кольцо исправно служило дереву и предохраняло от заползания на него не только муравьев, но и некоторых отъявленных насекомых-вредителей. Как только опасность миновала, кольцо снималось. Веревку или тряпочку полагалось завязывать слабо. Иначе они оставляли кольцевую бороздку на стволе быстро растущего молодого деревца. На старые деревья тли не нападали.