Текст книги "Видение Анастасии (СИ)"

Автор книги: Павел Фёдоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 42 страниц)

– Осознаёшь ли ты что творишь или нет?! – в этом главный принцип разделения! Но разве Мироздание не сбалансировано, разве равновесие определяется только равным количеством добра и зла?

– Конечно нет: «О, если бы большинство способно было творить величайшее зло, с тем чтобы быть способным и на величайшее добро! Это было бы прекрасно! А то ведь люди не способны ни на то, ни на другое: они не могут сделать Человека ни разумным, ни неразумным, а делают что попало», – вот она высшая добродетель, вот к чему стремится в жизни Творец, для этого дана Человеку жизнь, только для этого, а не для чего-то другого! Так создаётся будущее, его создаёт Создатель, а Творец только воплощает свой же план в жизнь, для этого она есть, потому и не может быть никаких воздаяний и наказаний за труд, потому что наградой может быть только одно: создал ты своим трудом будущее или нет!

– Некому наказывать или поощрять за ошибки, они неизбежны на пути, а иначе тогда и пути-то никакого нет, а так, просто прогулка перед обедом. Быть способным на величайшее зло, чтобы творить величайшее добро – осознанная последовательность истинного поступка, как основы философского камня – чистейший ингредиент, единственный в своём роде.

– И он уже в руках Государя, Мироздание будет очищено от мёртвых.

– Но они же ждут другого, надеются, что сила камня даст им жизнь, вечную жизнь, воскресит?!

– Да, надеются, и все придут к нему, когда он будет активирован, чтобы получить то, что, как они считают, заслужили.

– И ничего не получат.

– Почему же, получат, силу зелёного огня, а ему далеко не безразлично, кто он и для чего предназначен.

– Огонь из которого выковано кольцо?

– Не просто кольцо, это первичная энергия, на основе её сформированы связи структуры кристалла Мироздания, но только связи, а энергия философского камня даст ему необходимую устойчивость во времени.

– Потому он и лежал на развилке, он ждал выбора.

– Осознанного выбора – быть способным творить!

– Но как осознать этот выбор, ведь невозможно же всё разделить, понять или даже просто увидеть его, как?

– Это одна из самых больших загадок, я не смогу тебе ничего сказать, что-то интуитивно угадываю, но так неопределённо пока, просто подожди, думаю, что ответ ты найдёшь, он есть, он придёт к тебе.

– Ты знаешь, я сейчас подумала неожиданно, что это не загадка, нет, это ответ на мой вопрос…, то что я ищу, да-да, я поняла, мне необходимо его найти, там, за ним скрывается всё то о чём я, мы, да все, об этом думаем и знаем ответ, но не задав вопроса его не найти, он не проявит себя в своей истинной сущности. Я вдруг сейчас увидела прямо перед собой, нет в себе, какая огромная разница между верой и доверием – пропасть, хотя там лежит мост, а это даже большее.

– Не просто большее, они противоположны по значению, хотя и кажутся на первый взгляд похожими. Вот Творец приступил к реализации Замысла, и все почему-то думают о том, что у него безграничные возможности, право делать что хочет или пожелает. Вот он качнул маятник и время пошло, всё очень строго, выверено, и самое главное в точности в соответствии с задуманным, а не кабы как получилось, потом переделаю. Потому он не верит просто так Человеку, как некоему безличному аморфному существу, который прозябает где-то на чужбине и ждёт награды только за то, что он есть и несёт эту, как ему кажется, тяжёлую ношу. Нет, он доверил Человеку самое главное – жизнь, передал ему её лично из рук в руки. Он доверил ему проявить её, для того, чтобы тот в конечном итоге активировал силу зелёного огня.

– Творец доверил себя – Человеку!?

– Это бескорыстный труд, где нет ничего кроме обязательств перед собой в Замысле Создателя проявить себя в Творце. Но, к сожалению, я всё время сталкиваюсь с тем, что люди только и сетуют на то, что им не хватает каких-то там прав или свобод…, для чего они им? Ведь они постоянно просят меня дать их ребёнку счастье, красоту, ум, здоровье и так далее и тому подобное. Они сюда сами пришли, понимаешь, по доброй воле, их сюда никто силком не тащит и не заставляет здесь сидеть, а сами приходят и приносят с собой эти дары, чтобы помочь Творцу в реализации своего же Замысла, а вместо этого просят менЯ уже о награде. За что их награждать и чем, хотела бы я знать. Это не просто дары, это доверие Его Человеку их сюда принести и сохранить! Какие ещё им права нужны, если сам факт их нахождения здесь это уже высший смысл, из первых рук, от самого Создателя, а они только и делают, что плачутся перед Нелли за то, что она обошла их своим вниманием, не дала того, что они якобы заслуживают.

– Потому она такая жёсткая, даже жестокая, таким холодом от неё веет, порой.

– Станешь здесь жёстким, когда тебя же за твои дары презирают, ненавидят и используют в своих личных интересах как последнюю рабыню или орудие казни, приходиться защищаться. А на самом деле она настолько прекрасна в своей сущности, что и глаз не оторвёшь и сколько же сил надо, чтобы сохранить её, первозданной, даже не представляю. Но, похоже всё же нашёлся один Человек, который увидел эту красоту и благодарен ей только за это, ничего не требуя от неё для себя.

– Это и есть справедливость, путь к добродетели: увидел то, что каждый Человек может видеть, но не хочет?

– Это и есть справедливость, но не как путь к добродетели, а истинная сущность самой добродетели, это как раз и есть её путь.

– Ты хочешь сказать, что Человек наделён всем необходимым от рождения? Буквально всем, что ему понадобится в жизни?

– Человек, отправившийся в путь, возьмёт с собой только самое необходимое, только то что действительно ему понадобится – инструменты. Они даются не просто Человеку, мол бери что хочешь, к чему душа лежит, нет, они необходимы Мастеру в его труде. Взяв инструменты в руки тем самым Человек берёт на себя ответственность перед всеми людьми, они ему доверили себя и своё будущее, полагаясь на него, что он выполнит обещанное, а не присвоит плоды труда остальных себе.

– Принцип изолированной системы – выживай за счёт других. Но получается, что это распространяется на всех людей?!

– Нет, напротив, на очень немногих. Такой принцип требуют особых условий, а подавляющее число людей вообще об этом не задумываются. Для них всё просто: есть еда, кров над головой, какое никакое положение в обществе, развлечения…, что ещё Человеку нужно для счастья. Труд же Мастера есть нечто абсолютно противоположное, потому его практически не видно.

– Слишком всё просто в его жизни, он как бы никто?

– Тот Мастер ввёл в принцип изолированной системы подМастерьев, для которых неразборчивость в средствах есть некое достижение его личного развития над другими, оно поощряется, потому он встречает в своей работе куда меньше трудностей, ему в этом помогают. Поскольку никакие духовного рода законы не сдерживают его в его действиях, он самым бесцеремонным образом приобретает контроль над любым умом и целиком и полностью подчиняет его своим силам и интересам. Его мотивы просты: завладение психическими силами или знанием любой из тайн Природы, факт использования оккультных сил для достижения эгоистичных целей. Он, воспользовавшись своей способностью “внушения”, заставляет Человека совершить кражу или убийство, распространять “системы омоложения”, использующие животные инъекции в человеческую кровь, на которых выстроена медицина и другие. Но истинные Мастера никогда этого не делают. Они не имеют права приобретать безраздельное господство над чьим бы то ни было бессмертным Я, и поэтому могут воздействовать лишь на физическую и психическую Природу Человека, никоим образом не затрагивая его свободную волю. Потому, когда Человек находится в психической связи с Мастером ему помогает его доверие, а передавая свои мысли Человеку, который не отвечает этим требованиям, испытывает величайшие трудности, пытаясь пробиться в облачный хаос его личной сферы. Сила существует, и Высший Разум, который её направляет, а также живые сознательные орудия, через которые эта сила передаётся и которыми она принимается.

– Всякое дерево познаётся по плодам?

– И об каждом Человеке, и обо всех нужно судить по их делам, а не по тому, что они пишут или говорят, поэтому Мастера нужно оценивать по его достоинствам, а не по тем претензиям на авторитетность, которые могут быть предъявлены толпе, которой лишь нужно хлеба и зрелищ. Представляешь, большинство даже не задумывается о том, что зелёный огонь ведь сожжёт всё мёртвое, а они ждут от него лишь Светового представления, как фейерверка во время праздника, не больше. Тогда какого будущего они заслуживают?

– Мне надо идти, но куда, где искать шкатулку?

– Иди в город, и самое главное доверься во всём Всеволоду.

– Он был у тебя, говорил обо мне?

– Он передал тебе, чтобы ты его ждала у главных ворот. В город не входи, а дождись его.

Они обе вместе вышли из дома. Алёна остановилась у крыльца, смотря как Анастасия пошла по дорожке, обогнула фонтан и скрылась за деревьями. Она вернулась в дом, закрыв за собой дверь.

[]

А вы жестоки в вашей песне

Я вас понять пытался, но,

Конечно, вы в далёком месте

И не подумали, и что…

Чуть стало не хватать тепла

И в ваших думах я нашёл

То настроение быть может

Да! Конечно, я смешон

В своей наивности.

Простите!

Надежда – вы меня любите

Раз уж я вас нашёл

И «как железом по стеклу»

Вы ноготком стучите, жуть

И ваше трепетное сердце

Поранило осколком грудь

То кровоточащая рана,

Стеклом, блеснувшая в глазах

А вы жестоки в вашей песне

И муж ушёл забыв про вас

Что там за вашей песней знаю

Вы не поможете и мне…

Опять о той, я к ней взываю

Я к ней уйду до вас мне не…

Наступит утро, а поутру

Наступит день моей невесте

Жестоки вы и ваши песни

Я ту – счастливую люблю.

[]

Анастасия сидела перед воротами, через которые можно было войти в город. Она присела на камень перед входом, чтобы немного передохнуть и подумать, что теперь ей делать, чего ожидать. Всеволод передал через Алёну, чтобы она его здесь ждала, не входила в город. Солнце ещё не поднялось, но уже было довольно Светло. Вдруг неожиданно Анастасии послышался тихий звук колокольчиков, и одновременно с ним вдалеке на дороге появилась тёмная фигура. Она сразу узнала Всеволода, но в этот раз он был как-то странно одет в длинный почти до земли тулуп, широкополую шляпу, а в руке держал длинный посох, на конце которого надет наконечник в виде кольца из желтоватого металла. В кольцо была продета толстая верёвка и к ней привязан металлический знак из того же желтоватого металла в виде восьмёрки, который при каждом движении посоха подпрыгивал и бился об наконечник кольца, издавая при этом звук похожий на звон колокольчиков. Всеволод подошёл к Анастасии и остановился прямо напротив неё. Анастасия вся напряглась от его взгляда, глаза чёрные и в них какая-то внутренняя необычная сила, от которой стало не просто ей страшно, а она почувствовала на себе как будто весь мир вокруг неё сжался от ужаса перед тем кто сейчас на него смотрел. Всеволод постоял, глядя ей прямо в глаза, а потом вдруг неожиданно повернулся и ничего не сказав пошёл к воротам.

– Всеволод, постой, – Анастасия пошла следом за ним, – ты же мне сказал, чтобы я тебя здесь дожидалась…, что мне делать?

– Кто готов пожертвовать самым дорогим, что у него есть? Кто отдаст то, что у него просят? Кто отдаст в жертву своего ребёнка? Ищу ребёнка! Ищу того чей ребёнок для жертвы! Кто готов пожертвовать, кто готов, кто…, ищу…, отдай что есть самого дорогого…?!

Всеволод шёл по почти пустым улицам города, звеня своим колокольчиком, и тяжёлым низким голосом не громко твердил эти, то ли вопросы, то ли просьбы, то ли предупреждения. Редкие прохожие, заслышав его голос, скорее старались скрыться, окна захлопывались, двери спешно закрывались. Они долго шли по каким-то закоулкам, пока не остановились у высокой каменной стены, скрытой от глаз за густым разросшимся кустарником. За стеной были видны мощные, стоящие сплошной стеной ели. Всеволод остановился в глубоком молчании перед кустами, Анастасия стояла рядом и ждала.

– За то, что люди не признавали церковных обрядов, проповедовали отказ от военной службы были наказаны. Это справедливо?

Всеволод повернул голову и посмотрел на Анастасию.

– Я не знаю…, может они что-нибудь совершили…, противоправное?

– Противоправное…, они пытались уничтожить оружие.

– Справедливо, оружие ведь не только для нападения, но и для защиты. Они готовы были сдать город врагу?

– Они сами познали непротивление злу или кто-то их надоумил?

– В терпении несправедливости заложена очень большая сила, но она не приведёт к тому на что надеешься, к чему идёшь.

– То есть должен быть путь, выбранный путь, и только тогда эта сила поможет?

– ИстиннаЯ сущность понимания слова всегда даётся от одной стороны – гонимых, а не спрошена другая сторона – гонителей, не уменьшает сущности правды или лжи.

– Гонимым незачем скрывать то, что они делали: они провозглашают это на весь мир, гонителям же не может не быть стыдно за те меры, которые они употребляли против гонимых, и потому они всеми средствами будут стараться скрыть свои дела.

– При отсутствии свободного слова, нельзя знать, что правда и что вымысел. Для того, чтобы узнать истину, необходимо самому быть на месте событий.

– В душе Человека пребывает сам Творец и наделяет Человека его внутренним словом. Творец чувственно существует в Природе, а духовно в человеческой душе. Самому Творцу, как личности, Человек не придаёт особого значения. Он представляет только образ того, что в душе каждого совершает Высший Разум, или Слово. Человек признаёт Творца во плоти, его деяния, учение, любовь и страдания, надежду и печаль, но все то принимают в духовном смысле и утверждают, что Творец должен зачаться, родиться, возрастать, учиться, учить, страдать и умирать.

– Потому что сам Создатель был и есть вечное, живое, сам есть Слово и пишется только в сердцах?

– Творец сын Создателя, но в таком смысле, в каком и мы называемся сынами человеческими. Цель жизни Творца единственно та, чтобы подать нам пример истинной сущности самой жизни.

– А Человек объявил, что это Смерть – Тьма?

– Человек сказал, что любое поклонение Творцу и всё, что в нём совершается и к нему относится, не имеет для него никакого значения и не приносит никакой пользы. Вести такую жизнь совесть не желает, в ней познания истинной сущности жизни нет, потому что она тленна, а не вечна. Так как Творец пребывает в душе каждого Человека, то здесь же должна быть такова и жизнь.

– Человек отвергнул внешнее поклонение Жизни, как иллюзию, потому не имеет уже надобности в таинствах и обрядах, символах, они не признают священными и не почитают никаких изображений, которые обязательными насильно вводит тот Мастер?

– Рукотворным образам не кланяется, в них жизни нет. Высший Разум почитают, но его не призывает на помощь, потому что с совестью в ладу живёт.

– Откуда берёт Человек знания о полезном, нравственном?

– Всё, что подходит под его образ мыслей он старается объяснить в обыкновенном, но не таинственном смысле. Он основывается не на заучивании чего либо, а на опыте. Это предание от отцов называется Живой Книгой. Живой Книгой называется предание потому, что оно живёт в его памяти и сердце в противоположность сегодняшним книгам, состоящей, по его словам, из мёртвых букв. Живая Книга Человека составляется из так называемых Песен, состоящих из отдельных звуков, поступков, размышлений, встреч, любви, рождений и Смерти. Песен у Человека бесчисленное множество, они от начала мира до сих пор слагаются и потому число их всё увеличивается. Знать все песни одному Человеку невозможно, поэтому Живые Книги и хранятся в полном своем составе не каждая порознь, а в целом роде. Полная Живая Книга сложила все памяти и сердца человечества в единой библиотеке. Книга по частям передается из рода в род преемственно от отца к сыну по устному учению и ни одна йота этой книги не затерялась и не может затеряться, как не погибнет бессмертная душа, хранительница книги.

– Скорее наша книга видимая, тленная, мёртвая затеряется, то есть потеряется истинная сущность слова, как уже действительно потерялись, по неверному изложению в ней истинных поступков.

– Нравственные понятия Человека в том, что все люди по своему естеству равны, а внешние отличая, каковы бы они ни были, не значат ничего. Эту мысль о равенстве людей Человек перенёс и на государственную власть. Творец всё исполняет сам, что следует, без принуждения: власти ему не нужны.

– Не нужно быть на Земле никаким властям, ни духовным, ни Светским, лишь только потому, что люди все между собою равны? Но ведь они же живут в иллюзии и обмане, выстроенным тем Мастером!?

– Все люди одинаково подвержены искушению обмана и иллюзии, потому Человек, хотя и не восстаёт против учреждённых властей, но не имеет к ним доверия, если и уважает их, то делает это с оговоркой, что всякую подчинённость, и тем больше элитарное правление, признаёт противным своему образу мыслей. В своих отношениях с людьми он необыкновенно вежлив и торжественен в приёмах.

– Почему Человек не желает служить власти?

– Желал бы служить, но власть принуждает людей к насилию, а его душа этого не желает.

– Почему не желает?

– Потому что Создатель наделил силой жизни Творца для претворения истинного Замысла, а не для насилия.

– Подобным образом поступает Человек при разного рода столкновениях с властями? Но все это только слова, не достаёт ещё общего выражения своего отречения от насилия.

– Такое отречение он выразил тем, что решил уничтожить всё имевшееся у него оружие.

– Понимаю – это уничтожение оружия истинный поступок, выражающий на деле готовность принять все последствия непротивления злу насилием, то есть терпеть всякого рода посягательства на жизнь и безопасность скорее, чем позволить себе сделать насилие над другим Человеком. Но как тогда быть без оружия и защищаться при нападении?

– Кто с мечом войдёт – от меча и погибнет!

– В этом же состоит основной принцип жизни!

– Именно. Власть не могла допустить такого уклонения Человека от установленных законом требований, и началась борьба с ним.

– Власть требует исполнения своих требований, а Человек не покоряется? И власть не может уступить, но ведь стоит допустить это, и, вместо порядка и сохранения жизни, наступит самовластье, хаос и ничья собственность и жизнь не будут защищены.

– Так должны рассуждать Правительственные лица и не могут рассуждать иначе и нисколько не виноваты в том, что они рассуждают так. Без всякой даже порой эгоистической заботы о том, что такие отказы должны лишить его средств существования, собираемых с народа насилием. Без всякой эгоистической заботы о себе всякий Правительственный Человек, должен до глубины души возмутиться отказом каких-то некультурных, полуграмотных людей от исполнения обязательных для всех требований Правительства. “По какому праву, – подумает он, – позволяют себе эти ничтожные люди отрицать то, что признано всеми, освящено законом и делается повсюду”.

– И Правительственные лица никак не могут быть признаны виноватыми за то, что они поступают так, как поступают. Они употребляют насилие, грубое насилие, но им ведь и нельзя поступать иначе.

– В самом деле: разве возможно разумными, гуманными средствами заставить людей, поступать на службу к людям, обучающихся убийству и готовящихся к нему? Можно поддерживать обман всякого рода одурением, присягой, богословскими, философскими и юридическими софизмами, но как скоро обман как-нибудь разрушен и люди, назвав прямо вещи по имени, говорят: Я – Человек и потому убивать не могу, ложь раскрывается и убеждать такого Человека разумными доводами уже нельзя. Единственная возможность заставить повиноваться: побои, казни, лишение крова, холод и голод их семейных. Это самое и делается. До тех пор, пока они не осознали своего заблуждения, Правительственные люди не могут делать ничего другого и потому не виноваты.

– В этом ужасный трагизм отношений друг к другу Человека и власти.

– Трагизм в том, что власть управляет народом, хотя еще не вполне осознающим свою истинную сущность Творца, но с каждым днем и часом всё более и более это постигая на своём опыте. Власть всегда знала и чувствовала это и инстинктивно для самосохранения делает всё то, что могла, для того, чтобы затемнить истинный смысл Человечества и подавить дух его. Она знает, что если усвоится Человечеством дух этот, то уничтожится насилие и уничтожится сама власть, и потому Правительства делают своё дело, устраивая свои государственные учреждения, нагромождая законы и учреждения одно на другое и надеясь под ними похоронить этот неумирающий, заложенный в сердце Человека дух Творца. Как в разгорании костра наступает время, когда огонь, после того как он долго работал внутри и только изредка вспыхиванием и дымом показывал свое присутствие, пробивается, наконец, со всех сторон и становится уже невозможным остановить горение, так точно и в жизни духа Творца наступает то время, когда этот дух прорывается всюду, уже не может быть подавлен и ежеминутно угрожает разрушением тем учреждениям, которые были нагромождены на него. Положение власти ужасно, ужасно тем, главное, что ей не на что опереться. Никакими ухищрениями мысли нельзя признать истинный поступок Человека дурным, и не только нельзя не одобрять, но нельзя не восхищаться им, потому что нельзя не признавать, что Человек, поступающий так, поступает так во имя самых высших свойств души Человеческой, без признания высоты которых Человеческая жизнь падает на степень животного существования. И потому, как бы ни поступала элита по отношению к Человеку, она неизбежно будет содействовать не его, а своему уничтожению.

– Но власть жестоко относится к Человеку, виноватым только в том, что он ведёт более нравственную и добрую жизнь, чем она, и на деле исполняет провозглашаемый всеми закон добра. Самая жестокость эта и отталкивает Человека от власти. Ни одно гонение невинных людей не кончается без того, чтобы люди из гонителей не переходили к убеждениям гонимых.

– Сколько бы ни набрасывали на горящую кучу хвороста дров, думая этим затушить огонь, – огонь истины, только на время стихнет, но разгорится ещё сильнее и сожжёт всё то, что наложено на него. Ведь истина не может перестать быть истиной оттого, что перед страхом мучений дрогнет Человек, должно победить человеческое.

– Но что же будет, если Правительство уничтожится?

– Вопрос, который всегда ставят сторонники власти, предполагая, что если не будет того, что есть теперь, то уже ничего не будет и всё погибнет. Ответ на этот вопрос всегда один и тот же. Будет то, что должно быть, что задумано Создателем и передано Творцу, согласно с его вложенным нам в сердца и открытым нашему разуму Замыслом. Если же при этом уничтожается Правительство, то это означает только то, что Правительство требует противного воле Творца, то есть зла, и что потому Правительство есть зло и потому должно уничтожиться. Происходят роды, и вся деятельность Человека должна быть направлена не на противодействие, а на содействие им. Содействие же это достигается никак не отступлением от истины, а, напротив, явным и бесстрашным приятием её.

– С властью случилось то, что обыкновенно случается с замыкающимися в самих себя и вследствие того процветающими группами людей: материальное благосостояние их увеличивается, но духовное сознание понижается.

– Переход в пятую Эпоху сострадания должен совершиться, не может не совершиться, и нельзя закрывать глаза на то, что он совершается, только потому, что он совершается без пушечной пальбы, без войскового парада, без развевающихся флагов, музыки, электрического Света, колокольного звона и торжественных речей, криков людей, разукрашенных галунами и лентами. Ведь только дикие судят о значительности явления по внешнему блеску, которым оно сопровождается. Хотим ли или не хотим видеть это, теперь в жизни Человечества проявилось та сущность истинной жизни, для которой происходит всё то доброе и разумное, что только творится в Мироздании. Ведь все наши государственные устройства, наши парламенты, общества, науки, искусства, ведь всё это только затем и есть, и живёт, чтобы осуществлять ту жизнь, которую все мы, мыслящие люди, видим перед собой как высший идеал совершенства. И вот Человек осуществил этот идеал, осуществили так, как, мы и не мечтали осуществить его со своими сложными государственными устройствами. Ведь осуществляется то, к чему все стремимся, к чему ведёт нас вся наша сложная деятельность.

– Неужели попытки осуществления истинных поступков в жизни так важны для Создателя в его Замысле?

– Сомнения в том, что потуги, не кончившиеся ещё родами, что тёплые дожди и лучи солнца, не сразу принёсшие весну, не важны? Ведь если должен осуществиться импульс Мироздания, то он может осуществиться только такими попытками. То, что эти потуги продолжаются и усиливаются, не доказывает того, что не будет родов, а, напротив, – то, что они близки.

– Говорят, что это сделается, но только не таким путем, а каким-то другим: книгами, газетами, университетами, театрами, речами, собраниями, конгрессами?

– Если даже и допустить, что все эти газеты, и книги, и собрания, и университеты содействуют осуществлению Замысла, но ведь осуществление должно совершиться людьми, – людьми добрыми, готовыми к доброй, общей жизни, и потому главное условие осуществления есть существование и собрание таких людей, которые осуществляют уже то, к чему мы все стремимся.

– Дело только во времени?

– Ведь жизнь есть жизнь только тогда, когда она есть служение делу Творца. Противодействуя же ему, люди лишают себя жизни, а между тем ни на год, ни на час не могут остановить совершения задуманного. И нельзя не видеть, что при той внешней связи, установившейся теперь между всеми обитателями Земли, при том пробуждении духа Человечества, которое проявляется теперь со всех сторон, совершение это наступило. И потому, поняв всю важность совершающегося события как в жизни всего Человечества, так и каждого из нас, помня, что тот случай действовать, который представляется теперь нам, никогда уже не возвратится, сделаем то, что необходимо для того, чтобы свершился Замысел. Пренебрежём всеми мелкими, алчными соображениями, и каждый из нас, в каком бы положении он ни находился, сделаем всё то, что в нашей власти, для того, чтобы если уже не помочь тем, через кого делается дело Творца, если уже не для того, чтобы участвовать в этом деле, то по крайней мере, чтобы не быть противниками совершающегося Замысла.

Всеволод подошёл к кустам, и Анастасия увидела, что в этом месте видна узкая тропинка, ведущая от дороги сквозь густые кусты вглубь. Он прошёл вперёд и скрылся в кустах, Анастасия пошла за ним. Метров через пять, пройдя по тропинке, они остановились перед небольшой железной дверью в высокой каменной стене.

– Ты готова служить?

– То есть как служить…, кому?

– Государю!

– Я не знаю…, но если это необходимо, то конечно….

Всеволод со звоном постучал посохом по двери. Через некоторое время за дверью послышался звук открываемого замка. Дверь открыла полная пожилая женщина. При виде Всеволода и Анастасии она сразу заулыбалась.

– А вот и вы, проходите. Как раз кстати, я чай заварила, пирожков напекла, вот и хорошо, отдохнёте с дороги, чаю выпьете….

Анастасия шла за Всеволодом по узкой тропинке в сумраке сквозь непроходимую чащу огромных разлапистых елей. Позади неё женщина что-то постоянно говорила тихо, но Анастасия не прислушивалась. Тропинка петляла и петляла, было такое ощущение, что они в глухом дремучем диком лесу, а не в большом современном населённом городе. Неожиданно открылась большая, выложенная каменными плитами, но заросшая травой площадь, на которой угадывались очертания большого фонтана, а дальше стоял каменный старинный Дом или даже Дворец. Женщина прошла вперёд и стала подниматься по широкой лестнице потом скрылась за высокими резными дверями парадного входа.

Она провела их на большую кухню, быстро накрывала на стол и украдкой всё время, как бы ненароком, поглядывала на Анастасию.

– Наталия, это Анастасия, теперь она будет помогать тебе.

Женщина присела с краешка от стола на табурет, слегка улыбаясь заглянула в глаза Анастасии.

– Очень хорошо…, значит Анастасия…, ты откуда? – Анастасия несколько замешкалась с ответом – Но это не важно, главное, что ты теперь здесь…. Я Наталия, живу в этом доме, смотрю за ним…, но понимаешь, мне одной трудно справляться…. Скоро Ольга Александровна должна подойти….

– Ольга Александровна?

– Да, она хозяйка этого дома, правда раньше приезжала крайне редко, но с недавних пор переехала сюда жить постоянно. Муж мой, Сергей Фёдорович, сейчас надолго уехал, так что мы здесь втроём. Ольга Александровна ждёт приезда своего внука, Алексея, мой сын тоже скоро должен приехать, так что…, дом необходимо привести в порядок….

Всеволод вскоре ушёл. Наталия показала Анастасии комнату, в которой та будет жить, объяснила её обязанности. Потом они долго ходили по большому дому, и Наталия показывала, где что находится, как куда можно попасть, чтобы не заблудиться.

В самом центре дома прямо под куполом находился большой зал, он, наверное, один занимал треть всей площади дома. В нём, напротив высокой и широкой центральной двери на противоположной его стороне было некое возвышение, пустое и не понятное по своему значению. Анастасия с Наталией с большим трудом вдвоём принесли большой и тяжёлый ковёр, и начали застилать им это возвышение. Анастасия неожиданно почувствовала на себе чей-то посторонний взгляд, она выпрямилась оглядываясь. В конце возвышения в углу стояла высокая седая статнаЯ женщина молча неподвижно наблюдала за ними.

– Ольга Александровна, вот та самая Анастасия, о которой говорил Всеволод…, – Наталия говорила, одновременно отирая платком лицо, – а это Ольга Александровна….

Женщина мимолётно кивнула, внимательно не отрываясь смотря на Анастасию, потом медленно повернулась и скрылась за не большой дверью в углу.

– Она почти никогда не покидает своей комнаты, не знаю почему. Даже на улицу не выходит.

– Может она боится кого?

– Боится?! Попробуй её испугай, видела какая надменная…, говорю тебе, тот долго не проживёт, кто её тронет. Ты её голос ещё не слышала, низкий, тяжёлый надтреснутый, такое ощущение, что из-под земли доносится. Она предупредила, чтобы только ты и я могли зайти к ней, и никто другой. Как будто здесь кто-то ещё есть.

Как ни странно, но в доме почти не было никакой мебели, было такое впечатление, что в нём никогда никто не жил. Пустые комнаты, только в нескольких, главным образом в которых жили, стояли шкафы, столы, кровати, и в комнате Ольги Александровны диван.