Текст книги "Экс. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Павел Ганжа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 56 страниц)

  ГЛАВА 12

  Вид из панорамного окна в новом кабинете Мишеля радовал взгляд. Взлетно-посадочная полоса, усыпанная раскуроченными останками челноков ангары, а за ними зелено-серебристые ковры холмов и бело-голубое панно неба. Выразительный контраст урбанистических и пасторальных мотивов. Назвать себя художником Смит не посмел бы и по пьяни, но и его проняло. Захотелось взяться за кисточку и холст и запечатлеть картину. Пейзаж. Для создания которого пришлось пожертвовать челноком пассажирского корабля, а также единственным имевшимся на Лауре и приписанным к космопорту грузовым шаттлом. Непреложная аксиома: красота требует жертв. А красота постановки – тем паче.

  Не страшно, Смит рассчитывал в ближайшее время пополнить запас кораблей на планете. Полковник ждал прибытия крейсера и ботов десантного транспорта. Примерно как запертый в подвале оголодавший кот – жирных крыс. Со схожими чувствами. И страшно, и опасно, и поживиться хочется, и деваться некуда.

  Уже не свернешь.

  После инцидента в помещении департамента информационной поддержки захват и зачистка космопорта завершились без сучка и задоринки. Как и планировал полковник, для "внешнего мира" и большинства сотрудников смена "царя горы" осталась за кадром. С Федерацией понятно, планет метрополии новость когда еще достигнет. А местному внешнему миру – чиновникам, конторским и военным, а также непосвященным сотрудникам космопорта просто не до оценок и суждений было. Когда известие о "диверсии" поступило в город, началась свистопляска. Треш и угар. Как водится в подобных случаях. Толпы набежали с разных сторон. Полиция, медики, пожарные, куча проверяющих, представители из мэрии и канцелярии наместника, родственники и друзья пассажиров, обычные зеваки. Разве что без многочисленной журналисткой братии обошлось. В силу местной специфики. Два бодрых корреспондента новостных порталов не в счет.

  Вдобавок капитан висевшего на высокой орбите пассажирского корабля каждые полчаса бомбардировал центр связи космопорта сообщениями. Вопросительно паническими. Капитану Смит распорядился отправить короткий ответ... с посылом куда подальше. Мол, ЧП, диверсия, отвали, парниша. Один черт посадить свой драндулет или как-то повлиять на ситуацию он не сможет. В конце концов, надоедливый капитан, убедившись в том, что челнок не вернется, а пассажиров доставить на орбиту не на чем, плюнул и стартовал из системы.

  А вот с местными "набежавшими" было сложнее. Их абы куда не отправишь.

  Благо, что единицы из них имели соответствующие допуски и право доступа на охраняемую территорию. Иначе эта людская орава растоптала бы немногочисленный "уцелевший персонал" космопорта. Не в буквальном толковании, понятно. За периметром скопились сотни человек. Если не тысячи. Никто не считал. И отдельная благодарность хакерам из отдела инфподдержки: системы безопасности перезагрузились, Смит быстренько "закрыл периметр" и наладил "надлежащую охрану подвергшегося нападению стратегического объекта". Даже оцепление в отдельных секторах выставил из бойцов тревожной группы и Седьмой бригады. И организовал проход внутрь космопорта избранных: высших чиновников, сотрудников Бюро и контрразведки, военных дознавателей и медиков. Пожарных и полицейских завернули. Нечего им делать на территории временно закрытого космопорта. Не пожар ведь. И не ограбление.

  Формально руководил этим бедламом Мишель Анри, как самый старший по должности начальник из администрации космопорта, не пострадавший во время инцидента. А в целом пострадало до черта народу. Пять сотен человек угодили на больничную койку. Кто – в муниципальные больницы, кто – в медсектор космопорта. Раненых почти не было, один капрал Моралес из военных, в основном – работники и пассажиры, потерявшие сознание после отравления распыленным веществом номер 5075. Плюс около двух десятков травмированных – те неудачники, что при потере сознания еще и лбы расшибли.

  Применение изъятых у бедолаги Муна ампул полковника порадовало. Отличная штука. Все – в отрубе. Даже счастливчики, хватанувшие малую дозу газа и уже очухавшиеся, выглядели жалко. И говорить не могли – свойства вещества подтвердились на сто процентов. При попадании газа в ротовую полость произошла частичная парализация мышц и связок гортани, в том числе и голосовых. Не пикнешь и спустя часы.

  Около сорока человек пришлось "занести в список жертв". В том числе – не попавших под распыление вещества и оказавших ожесточенное сопротивление безопасников. Раненых и плененных охранников из грузового терминала добили. Что делать – вынужденная мера, они могли рассказать много лишнего... кому не нужно. Подфартило только работягам, находившихся на свежем воздухе в момент распространения газа по помещениям. Их оставили в живых. И тех, кто бузил. Никакой опасности в плане слива информации они не представляли. А что их повязали бойцы Седьмой бригады, самым рьяным намяв бока, и изолировали – то для профилактики. Атака на космопорт, никто сразу толком не разобрался, кто напал, от кого обороняться, вот эксцессы и случились. И данную версию опровергнуть было тяжело. И сомневаться в ней оснований-то не имелось.

  Оставшийся персонал – практически поголовно составляли люди Смита, сотрудники космопорта и привлеченные кадры. Они одни остались, что называется, на ногах. Помимо тех, что Радулеску выдернул из подконтрольных отрядов. Бойцов троянских групп сыгравших роли пассажиров, Смит тоже пощадил. Мавр сделал свое дело, мавр... Нет, о ликвидации отрядных бойцов речи не было, ценный кадровый ресурс, пригодятся и в дальнейшем. Просто их после полной зачистки "усыпили" газом. Пусть полечатся на общих основаниях. Не то вопросы ненужные возникнут. А так – пострадавшие пассажиры, и точка. Компромата по полицейским и военным базам на них не было, Радулеску отбирал "чистые" кадры.

  И оставшиеся на ногах героически боролись с последствиями диверсии. Включая функции: не пущать посторонних и формирование верной картины произошедшего. Что было очень важно, поскольку при нападении работа камер наблюдения и сканеров была заблокирована диверсантами, а до атаки вирусным путем уничтожены терабайты информации, поступавшей с приборов слежения за последние сутки. Соответственно, компьютеры заинтересованным лицам никаких сведений о нападении выдать не могли. И бросить тень на официальную версию.

  А официально картина выглядела просто и незатейливо.

  На космопорт противником было совершено нападение. Несколько диверсионных групп Мухабарата, проникли на территорию, подготовили и осуществили газовую атаку и вступили в боестолкновениях с уцелевшей охраной. По ходу пьесы взорвали шаттл на полосе. Однако акция врага провалилась. Попытка захвата космопорта подлыми халифатскими диверсантами была доблестно отбита с помощью военных из Седьмой бригады. Диверсионные группы арабов, несмотря на первичный успех газовой атаки, были рассеяны и частично уничтожены.

  При отражении нападения погибли около четырех десятков сотрудников космопорта, включая нескольких руководителей. В их числе оказались – о, ужас! – начальник космопорта, глава службы безопасности, его зам, шесть прикомандированных сотрудников БФБ и контрразведки, в том числе капитан Вайкулис и лейтенант Штоббе. Подобного расклада, безусловно, никто не предполагал. Да что там, и представить не мог. Нападение состоялось внезапно, вероломно, но бдительность службы безопасности и помощь военных спасла космопорт. И само собой, смерть ворогам, а погибшим героям слава.

  Такова была единственно допустимая неповторимая версия произошедшего. Для внутреннего и внешнего потребления. И ее потихоньку кушали. И сотрудники космопорта, и даже компетентные органы.

  Местное отделение контрразведки и военные дознаватели по горячим следам организовали оперативную проверку. Осмотрели место происшествия, зафиксировали последствия. Проверяющим были предъявлены трупы "диверсантов". Ими стали пленники из числа местных сепаратистов, которых держали в "зинданах" подконтрольных полковнику отрядов, и полдесятка монтевильских уголовников. А также реальный резидент Мухабхарата и его помощник, чьи данные полковник получил через канал в контрразведке.

  По приказу Смита уголовников и резидента с помощником отловили в городе накануне, доставили в космопорт и пристрелили во время "нападения". На роль трупов Смит определил контингент по принципу "кого не жалко". Большого правдоподобия здесь не требовалось, поскольку личное участие резидента Мухабхарата с помощником придавало реальный привкус ситуации. Да и местные службы контрразведки и Бюро не должны были особо рьяно рыть именно в космопорте. Не их епархия, за исключением прикомандированных сотрудников. Служба безопасности космопорта подчинялась непосредственно региональному отделению Бюро на Ньюланде. А также куча дополнительных сдерживающих факторов играла роль: местные конторские заточены под другое – борьба с мятежниками, к тому же война, и прикормлен кое-кто кое-где. Другое дело – если Федерацию инспекцию из метрополии направит для проверки инцидента, но то когда будет.

  Впрочем, ряд подстраховочных мероприятий полковник успел затеять. Например, парочку лояльных контрразведчиков в число проверяющих засунули по рекомендации Смита, переданной через нужных людей. А еще для подстраховки отдельным "диверсантам" выстрелами измочалили физиономии, неизгладимо их изуродовав и сделав невозможным опознание. Генные карты ведь явно не на всех мятежников в БФБ и контрразведке имелись. Нехай устанавливают супостатов, возятся, время теряют.

  И, самое главное, успели до прибытия и прохода на территорию военных дознавателей, конторских и прочих компетентных господ обработать "химией" и гипнозом полтора десятка прикомандированных сотрудников Бюро и контрразведчиков. Запасы "химии" едва ли не до дна извели на них. Помимо "героически погибших", естественно. Руководители службы безопасности и конторские пали смертью храбрых отчасти именно потому, что им в свое время поставили блоки против химической и гипнотической обработки. Вдобавок в тело начальника СБ, а также двух старших сотрудников контрразведки и Бюро были вживлены устройства, выбрасывающее в кровь колонии нанитов, нейтрализующих действие практически любой химии. Смит узнал об этом еще во время службы первым инквизитором ОВК, когда готовился к "исчезновению" и изучал материалы по Лауре. И выяснял информацию по местным ключевым персонам. Процедура дорогая и в условиях аномальной планеты накладывала ряд серьезных ограничений. По сути, начальник службы безопасности космопорта и старшие конторские офицеры были "невыездными". Жили и работали на территории космопорта. Не могли покинуть зону стабильности. Иначе устройство вышло бы из строя с необратимыми последствиями. Аналогичное устройство было вживлено и в организм Эрикссона. О чем он сам сообщил полковнику.

  Работали быстро и оперативно. Помещали сотрудников в медбоксы, приводили в погранично-сознательное состояние, накачивали препаратами, давали "верные" установки, и вновь вырубали. За столь незначительное время серьезную перековку не проведешь, но первичные закладки сделали. И теперь можно всех постепенно и методично обрабатывать. Если дальнейшая ситуация позволит. Опытным путем выяснили, что еще два неучтенных сотрудника Бюро имеют глубокую защиту от кодирования. Соответственно, списки геройски погибших пополнились двумя фамилиями. Хорошо, что конторским не поголовно мощные блоки ставили, иначе количество трупов бы выросло. Вместе с числом проблем.

  Конечно, любая тщательная проверка наличие гипнокодировок выявит, но бонус в том, что здесь ее никто не назначит. Ни полномочий, опять же, ни достаточных средств у местных спецслужб нет. Лучшей и – что основное – действующей медицинской аппаратурой располагал именно космопорт. Муниципальная больница и Монтевильский военный госпиталь хоть и располагались в зоне стабильности, но хронически нуждались в качественном обновлении оборудования. Недаром, местное высокое начальство предпочитало лечить болячки в медсекторе космопорта, а то и вообще летать за врачебной помощью на Ньюланд.

  Комплексным тестирование, с применением встречного гипнокодирования, препаратов, аппаратуры контроля физиологических показателей и искусственно стимулирующих функционирование желез нанороботов на планете никто заниматься не будет. За пределами космопорта – точно. Тем более – в отношении сотрудников БФБ и контрразведки. Как раз парочка обработанных сотрудников и могла бы провести подобное тестирование, но по понятным причинам это исключалось. А в местных медицинских учреждениях максимум, что внушало опасение – анализы крови. Не было гарантии, что они дадут "хорошие" результаты. В связи с чем, допускать лечение закодированных сотрудников Бюро и контрразведки вне космопорта Смит не собирался. Пусть на месте исцеляют, благо мест в боксах хватает. А остальным пострадавшим не грех и в больницах города поваляться. В их крови ничего крамольного не найдут.

  Кое с кем из сотрудников неудобно получилось. В частности, с Вайкулисом и Штоббе. Их кодировка, учитывая то, что контрразведчики видели и слышали в помещениях департамента информационной поддержки, представлялась делом неблагодарным. Особенно в условиях нехватки времени. Полковник, съевший не одну собаку на гипнозакладках и химической перековке, это отчетливо понимал.

  Сознание – штука тонкая. Никто не ведает, что выкинет человек, имеющий мощные ситуационные эмоциональные привязки там, где для эффективного внедрения внушенной реальности нужны нейтральные, фоновые воспоминания. Ненужный риск. Что крайне вредно. И рисковать Смит не желал. Потому капитан с лейтенантом угодили в покойники. И не в героические жертвы, а в пособники диверсантов.

  К ним едва не присоединился и Корнеев, но Эрикссон спас своего подчиненного от ужасной судьбы и лечебной пули, поручившись за него головой. Оставались еще операторы дежурной смены в количестве восьми душ, не отведавшие из-за чрезмерной подозрительности одного вредного майора чудесного вещества под номером 5075. Трое из этих душ были полностью куплены господином Мефистофе... то есть, Смитом. А пятерку прокачали "химией", закрепив верные воспоминания и установки. А именно: попытка захватить изолированный от внешнего мира операционный зал департамента инфподдержки осуществлена "перевертышами" Вайкулисом и Штоббе, предателей обезвредила тревожная группа Ланге при поддержке Эрикссона и Корнеева, операторы эвакуированы из залов, часть из них попала под остаточный газовый выхлоп и потеряла сознание. Просто, четко и по существу. И здесь сомнения по поводу эффективного внедрения внушенной реальности у Смита отсутствовали. Ситуационные эмоциональные привязки с учетом "предательства" Вайкулиса и Штоббе были правильными.

  Проверяющие из Бюро, контрразведки и военные дознаватели все это проглотили. И не подавились. За минувшие с момента "диверсии" сорок часов предварительные проверки были проведены, промежуточные выводы сделаны. Какие-то шероховатости замечались, вопросы возникали, но до глубоких копаний в связи с недостатком кадров, средств и полномочий не доходило. До поры – до времени. То есть, до прибытия инспекции из метрополии.

  А пока прибывали крейсер и транспорт. Двадцать минут корабли вышли на орбиту Лауры и связались с космопортом. Через канал транспорта. Командир крейсера, как и подозревал полковник, не высказал намерения входить в атмосферу и вывел борт на высокую орбиту. А транспортник запросил посадку для своих ботов. "Диспетчерская" по указанию Мишеля ориентировала транспорт на поочередный спуск малых бортов. Из-за диверсии и аварии на полосе, естественно.

  В целом, план нейтрализации федералов Смит кардинально пересмотрел. Да и не планом назвать задумки двухдневной давности язык не поворачивался. Так, примитивные наброски. На коленке. И они никуда не годились. От идеи повторного применения газа Смит не отказался. Но намерение, проникать на борта, прикрываясь последствиями диверсии и карантином, и распылять состав под номером 5075 внутри десантных ботов не выдерживало критики. Прикрытие-то нормальное, только использовать газ на борту тяжелого челнока класса "орбита – поверхность", предназначенного для перевозки десанта, а, следовательно, оборудованного изолированными отсеками было бы глупо и рискованно. Особенно – не обладая информацией о том, какие именно боты пойдут на посадку, об устройстве вентиляционных систем и размещении бойцов. А экипажи ботов в любом случае окажутся вне зоны газовой атаки. Да и кто сказал, что бойцы дыхательные маски не оденут или, вообще, в тяжелые бронескафы с автономными дыхательными аппаратами закрытого цикла не облачатся.

  Потому Смит решил, что бойцов будут встречать ребята Ланге и Радулеску, сопровождать до закрытых помещений для кормежки или размещения, а там уже распылять газ. Встречающие группы, количественно и качественно, будут оперативно формироваться в зависимости от состава вояк полка УСО Флота, прибывающих на ботах. Вариантов было много: поротно, побатальонно, комбинированно. И, как ранее предусматривалось, бойцов изолировать в помещениях пустых складов, а командиров – на "химию" и гипноз. Для доклада начальству в Федерации через канал на транспортнике.

  А уже затем определяться, нейтрализовать ли экипажи ботов, а борта оприходовать, или нет. Разжиться челночком-другим, безусловно, хотелось, но ради сохранения секрета "смены царя горы" полковник готов был смирить собственную жабу.

  Дальше – содержание пленных и прочее – по обстоятельствам. Долго в тайне факт пленения полутора тысяч военных спецов не продержишь, но ныне каждый час – на вес золота.

  Естественно, при такой схеме нейтрализации полка УСО Флота накладки могли возникнуть в любой момент, однако ничего более внятного Смит скоропалительно выдумать не успел.

  И в настоящий момент первый тяжелый бот снижался по направляющему лучу в коридоре зоны стабильности.

  Мишель Анри, перебравшийся в кабинет начальника космопорта, забарабанил пальцами по керамопластиковой столешнице, вытер пот со лба и принялся регулировать работу климат-контроля.

  – Двадцать градусов. Нет, восемнадцать. Отмена, девятнадцать! Отмена, девятнадцать!

  – Опять вы за свое, – пожурил Анри полковник. – Еще кругами бегать начните по обыкновению. Лучше проверьте, все ли готово для встречи гостей.

  – Да, вроде бы...

  – Еще раз пройдитесь. Не повредит. Отвлечетесь.

  Мишель обреченно вздохнул, но отстал от климат-контроля. и развернул проекцию объемного плана космопорта.

  – Подобранные помещения очищены? Мебель занесли?

  – Да. В ангары номер пятнадцать и семнадцать, – Анри увеличил изображение и выделил на проекции названные склады, – расставили столы и стулья, места раздачи питания под столовую.

  Смит отлично это знал, так же как и то, что ангар номер двадцать один подобрали под пункт временного размещения, но мебель туда завезти не успели. Полковник лично задания раздавал, короткие отчеты об исполнении принимал, и сейчас внимал словам Мишеля рассеянно. Вполуха. Пусть говорит, трястись меньше будет. Да что там, и сам полковник был не прочь отвлечься. Аналогичным способом. Недолго думая, Смит вызвал по коммуникатору Ланге.

  – Герман, у нас точках приема гостей порядок? Конторские под присмотром?

  Выслушав в очередной раз доклад о готовности, в том числе о том, кого и где Ланге расставил, кто по сигналу будет газ распылять и каким способом, а также о плотном пригляде за конторскими, полковник выключил комм. Ничего нового бывший капрал не сказал, но Смит почувствовал себя увереннее. Не то, чтобы мандраж исчез напрочь, но спокойствия добавилось. Все под контролем. Насколько все и как эффективен контроль – другой вопрос.

  Персонала не хватало катастрофически. Не "людей Смита", а примитивно – рабочих рук. Лиц, не входящих в "круги доверия" полковника, после "диверсии" на территории космопорта осталось очень мало. Подавляющее большинство загорало в Монтевильском госпитале и муниципальной больнице, восстанавливая здоровье.

  В наличии были лишь те, кто не попал под распыление. А кроме доверенных кадров Смита в счастливчики угодили: около десятка диспетчеров, сотрудники из отдела главного энергетика, операторы и специалисты из департамента информационного обеспечения, работяги из грузового терминала и обслуга взлетно-посадочной полосы. Кроме того, полковнику пришлось сделать "здоровыми" четырех сотрудников из состава прикомандированных сотрудников Бюро и контрразведчиков. По двое из каждого ведомства. Из числа тех полутора десятков, которых успели до прибытия и прохода на территорию военных дознавателей и прочих компетентных органов обработать "химией" и гипнозом.

  Отправить их в госпиталь вместе с массой пострадавших Смит не захотел – иначе Мишелю для дежурства в помещениях департамента инфподдержки навялили бы сотрудников из местных отделений. Чего допускать было нельзя ни при каких обстоятельствах. Не дай аллах, что-то подозрительное заметят, поймут, дел наворотят – не разгребешь. Тогда все коту под хвост. А упомянутая данная четверка начальную обработку прошла, закладки поставлены. Чудить начнут – одним кодовым словом можно вырубить.

  Имелся соблазн ограничиться парой контрразведчиков, а на дежурство от Бюро отрядить Эрикссона с Корнеевым, но полковник данный вариант отмел. Тупо конторских не хватит. И без того в дежурные смены для департамента инфподдрежки ставили теперь по сокращенному графику. Две морды на смену – по рылу на орган. В смысле – на компетентный. Уменьши это число – опять выплывет вариант с навяливанием сотрудников из местных отделений. Кроме того, не настолько Смит пока майору доверял, чтобы его в самое охраняемое место космопорта без надзора загонять. Особенно на пару с лейтенантом. Их опекали люди Ланге и Радулеску.

  И, в целом, за каждым, кроме пролетариев из грузового терминала и обслуги посадочной полосы, старались плотно присматривать. Где непосредственно, где дистанционно, при помощи камер, микрофонов и сканеров. Они пока местами функционировали, но в дальнейшем планировался "сбой". И стирание информации. Для заметания следов. Особенно жестко обложили военного дознавателя, конторского и контрразведчика, завершавших проверку по факту "диверсии". На них народу и техники не пожалели.

  Кажется, ничего не забыли, подготовились, но как на практике срастется, время покажет.

  – Связь с ботом уже установлена?

  Анри подключился к каналу диспетчерской и ответил:

  – Нестабильная. Можно сказать, что отсутствует.

  – Сколько единиц личного состава на борту так и не выяснили, – пробормотал под нос полковник.

  Мишель принял фразу за вопрос, пускай и риторический, и помотал головой.

  – Нет.

  – Что не есть хорошо...

  Закончить глубокую мысль Смиту не дали, ведущий диспетчер сообщил по комму Анри, включенному на громкий режим:

  – Борт класса "орбита-планета" в зоне видимости. Предполагаемое время касания с поверхностью – сто восемьдесят секунд.

  – Пусть перебросят нам картинку, и выведи ее на экраны, – попросил Мишеля полковник.

  Разглядев изображение, Смит отметил:

  – Бортовой номер эл джи ай семьдесят пять – триста восемнадцать. Мишель, посмотрите в базе грузоподъемность штурмовых ботов типа "джи ай". Чтобы вместимость прикинуть.

  Анри потратил на поиск меньше полуминуты и выдал информацию:

  – Вместимость без экипажа до двухсот пятидесяти человек. Экипаж шесть – восемь.

  – Значит, до двух рот за один рейс бота доставить могут. Будем исходить из этого. Вряд ли полупустой борт гонять станут. Если я ничего не путаю, в УСО Флота отдельные полки списочно насчитывают по тысяче восемьсот – две тысячи лбов. У нас транспорта запросили пять посадок, то есть, не весь Второй отдельный доставили. Ладно, мерси и на том.

  Дальнейшие события полковник отслеживал по камерам. По отдельным, подключенным к системе наблюдения через специальные кабели. С момента посадки служба безопасности включила сеть глушилок и антиглушиклок, так что большая часть камер, сканеров и коммуникаторов превратились в аутентичные устройства. Функционировали средства связи избирательно, например, в кабинете Анри, главной диспетчерской и в местах дислокации бойцов службы безопасности космопорта. А на взлетно-посадочной полосе коммы не работали. Во избежание, так сказать. Официальная версия – предупреждение новых диверсий. А реально – дабы изолировать прибывших вояк из УСО.

  По завершению посадки бота, из него выбрались колоннами дести пятьдесят бойцов. Две роты – здесь Смит оказался прав на сто процентов. Встречала гостей группа из шести сотрудников космопорта, по три человека из управления делами и службы безопасности, и одного конторского. Конторским, несложно догадаться, был майор Эрикссон. Формально группу встречающих возглавлял заместитель Анри Эскобар, "неформально" – Эрикссон, а реально – Ланге.

  На первый взгляд встречающих было слишком мало. Что могут сделать семь человек (или шесть – в зависимости от того, под каким углом смотреть на майора) против двух полных рот вооруженных бойцов? Особенно – из отдельного полка Управления специальных операций Флота. Случись что – хозяев растопчут, почти не заметив. Словно муравьев. Но то – на первый взгляд. А на второй – внимательный – можно увидеть, что часть систем управляемого вооружения космопорта ненароком нацелена на гостей. Включая пулеметные и огнеметные точки, лазерные установки и пушки Гаусса. Боевыми программами каждый боец-усошник помечен значком потенциального противника и по команде будет ликвидирован. За секунды. Условно помечен, естественно, в профилактических целях, порядок такой, протокол безопасности и прочее. Однако прозвучи команда – конец котенку. И двум ротам полка УСО. А команду мог отдать только Смит.

  Впрочем, подобный вариант предусматривался на крайний случай. Самый крайний. По понятным причинам. И, к счастью, прибегать к нему не пришлось. Пока. На предложение Эскобара в первую очередь накормить личный состав, а затем заниматься размещением, старший офицер – а им оказался сам командир Второго отдельного подполковник Хафиз – с удовольствием согласился.

  Роты дисциплинированно построились, потопали за Эскобаром и, когда добрались до ангара номер пятнадцать, зашли внутрь и расселись, вдохнули распыленный газ и дружно повались на пол. Во главе с подполковником. Под распыление не угодила только тройка бойцов, выставленная предусмотрительным Хафизом в охранение. Их скрутили ребята Ланге.

  Усошники оказались парнями хваткими, двое успели среагировать и едва не оружие не применили. Хорошо, что и в тревожной группе люди опытные, не пальцем деланные, в первую очередь блокировали именно доступ к оружию. До стрельбы не довели. А вот пару-тройку синяков и одно проникающее ножевое ранение схлопотали. Благо, что ранение не опасное для жизни – бойца сразу же оттащили в лазарет, а усошников отконвоировали в пустой склад, предназначенный для содержания пленников. Предварительно проведя разъяснительную работу с тройкой ретивых гостей. Разъясняли все добросовестно и с великим энтузиазмом. В результате чего конвоирование превратилось в доставление. Путем переноски.

  Прямую трансляцию имел удовольствие наблюдать только Смит в компании Мишеля. Иным "абонентам" картинку отрубили вместе со связью. И присутствие "посторонних" очевидцев исключили, заблокировав район ангаров пятнадцать и семнадцать. Кто будет интересоваться причиной невозможности доступа в данный сектор космопорта – сбой автоматики. Последствия проклятой диверсии.

  Трансляция напомнила полковнику демонстрационный показ на учебной лекции в Академии Бюро. Не хватало только аудитории и строгого преподавателя, готового задать каверзный вопрос по материалу и сделать замечание курсанту Смиту по поводу внимательности просмотра и недопустимости вальяжных поз. Эх, как давно это было. А сейчас каверзные вопросы исключительно жизнь задает.

  – Из диспетчерской сообщают, что транспортный бот просит разрешения на взлет. – Анри отвлек полковника от призраков минувшего.

  – Разрешайте, конечно. Минут через пятнадцать. Причину задержки сами пусть придумают.

  – Хорошо.

  Издав невнятный звук, напоминающий кряхтение, полковник принял позу невальяжную. Сел на кресле ровно. Настала пора ему оторвать свое седалище от кресла. И не для разглядывания видов космодрома из панорамного окна кабинета начальника порта. Смит вывел на экран коммуникатора хронометраж. На посадку, судя по отсчету, бот потратил более двух часов. Время отстыковки от транспорта зафиксировано. Будь Лаура нормальной планетой, челнок приземлился бы быстрее. Припланетился, если желаете. А здесь медленно снижался – по направляющему лучу, чтобы, спаси и помилуй, не вылететь за границу зоны стабильности. Со всеми вытекающими в виде авиакатастрофы. Подниматься бот будет чуть бодрее, но не намного. С учетом задержки – минимум четыре часа.

  Добавив время на стыковку, размещение свежей партии бойцов полка УСО на борту, предстартовую подготовку челнока и пилотов, получается не менее пяти часов до следующей посадки бота. Если на транспорте имеется второй тяжелый бот класса "орбита – поверхность", а он наверняка есть, то время размещения бойцов и стыковки обратно минусуется. Снижаться второй бот одновременно со взлетом первого точно не будет. Это не садиться или подниматься поочередно друг за другом, риск серьезный. Посадочно-взлетный коридор в зоне стабильности не столь велик, чтобы тяжелые транспортные челноки, расходились, как в море корабли. Бортами, естественно, не зацепятся, но встречное воздействие воздушных и энергетических волн в узких местах "коридора" возможно. Так что остается четыре часа. Гарантировано. И за данное время нужно успеть подготовить офицера из полка для приема свежей партии усошников.

  Пора и полковнику появиться на арене.

  Смит набрал по спецсвязи Ланге.

  – Герман, подбери, пожалуйста, мне командиров рот, и доставь их... – бывший инквизитор пробежал взглядом по выведенному на экран плану космопорта, – в пятьдесят пятый склад.

  Дождавшись подтверждения, связался с Абрамяном и сказал ему доставать на тот же пятьдесят пятый склад "химический чемоданчик". А затем отправился туда сам. Полковник намеревался лично обработать и допросить "языка". Обработка командира роты требовалась Смиту для приема следующих партий бойцов УСО. Не окажись среди встречающих кого-то из офицеров полка, прибывающим ситуация могла показаться странной. Подозрительной. Вдруг кто из вновь прилетевших начнет вопросы задавать неприятные, интересоваться, куда делся личный состав? А тут один из командиров рот в наличии, обстановку прояснит, а что связи нет с первой группой – то глушилки виноваты. После диверсии служба безопасности охранный режим усилила. Вероятно, Смит тоже элементарно перестраховывался, но работа, да и жизнь в целом приучили его, что лучше дуть на воду, дабы на молоке не обжечься. И потом, нужно еще расспросить УСОшника о количестве рейсов, составе подразделения, приданных силах, целях и задачах.