Текст книги "Экс. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Павел Ганжа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 56 страниц)

– Нет, столь далеко и глубоко мои... допущения не простираются.

– И славно!

– Однако они есть, и мне немного не по себе.

– Отчего?

– Слишком гладко и красиво... и потом... смущает, что проверку я буду проводить постфактум, а не до... не привык. Не укладывается в голове, что вы сразу капралу доверились. Пусть он и интуит. Тем более – если интуит. Вдруг гипноз применил, или еще что – способности экстрасенсов нормально не исследованы.

– Нет, гипноза не было – чем угодно ручаюсь!

Радулеску покачал головой, но не стал прохаживаться относительно того, что пьяный всегда оспаривает собственную нетрезвость, а сумасшедший – неадекватность. Лишь уточнил:

– И как же наша профессиональная паранойя?

– Ее переубедила моя старая чувствительная задница. Она меня никогда не подводила – ты знаешь.

– Да, согласен, ошибаетесь очень редко, думаю, что у вас тоже задатки интуита – минимум, но, все равно, это...

– Не по-конторски?

– Наверное.

– Мы уже не в конторе. Точнее – я уже, а ты... без пяти минут за бортом, извини за корявость слога. Ладно, при оптимистическом раскладе задержишься в Бюро на месяцы, но итог один. И надо привыкать работать... более разнообразно. Тадеуш, нам люди нужны, мы же обговаривали... А набирать кадры по стандартам конторы у нас тут не всегда получится. Порой элементарное доверие потребуется. Взаимное доверие. Что с интуитом вдвойне актуально – они же ходячие детекторы лжи, по сути. В данном конкретном случае, полагаю, подход сработал. Да, чуть не забыл, – полковник хлопнул ладонью себя по лбу, – я знаю, где Галлис, капрала видел. Заболтал меня, говорливый ты наш.

– И где?

– В лесу. Месяц назад Ветров был в составе конвоя, сопровождающего колонну с воларитом: на охранение мятежники навалились. И так случилось, что Галлис с капралом в рукопашной сошлись. Результат налицо. – Полковник неожиданно заливисто заржал. – Ха-ха-ха.

– В смысле? – переспросил Тадеуш.

– То есть – на лице, – отсмеявшись, уточнил Смит. – Ветров Галлису нос откусил.

– Ясно, – протянул капитан. К специфическому чувству юмора начальника он давно привык, но не сказать, что восторгался.– Он сам сказал?

– А кто же? Заодно и данный факт проверим.

– Хорошо, – сказал Радулеску. – Относительно кадров...

– Что?

– Я понимаю, люди необходимы, но чем данный капрал может пригодиться? Место службы далеко, с местными не связан, если не соврал... У нас есть интерес к данной бригаде?

– Тадеуш, у нас интерес к любой военной части должен быть. А об интуите и говорить нечего – пригодится. Что наше главное оружие, по-твоему?

– Как обычно – информация.

– Безусловно, но не о том речь. Извини, я, очевидно, неправильно вопрос сформулировал. Что мы можем реально 'демонам' противопоставить? Куда информацию приткнуть?

Радулеску развел руками, демонстрируя, что мяч на стороне полковника, но пробный шар катнул:

– В СМИ?

– Ты про наши ведущие масс-медиа не хуже меня осведомлен, что им можно, а что нельзя. Десять из десяти каналов, большинство порталов, каждое первое агентство – 'под колпаком'. Но логика верная. Агитация и пропаганда – вот наши методы. Примитивно рассказывать людям правду, вербовать сторонников. Просто расширять круг посвященных. Где опосредованно, где напрямую. Тут я вижу наше спасение. Чем больше людей узнают истинное положение вещей о тихом захвате власти, чем больше кадров мы привлечем для противостояния 'демонам', тем больше шансов... уцелеть. А народ затянем – там, глядишь, и до СМИ дело дойдет.

– Спорить не стану. Люди нам нужны. Однако... принцип 'чем больше людей, тем лучше' в нашей ситуации кажется... рискованным. Мало ли кому информация поступит. Стукачей никто не отменял.

– Нормальный принцип, – не согласился полковник. – Надо лишь аккуратно действовать. С Ветровым – вопрос отдельный, он интуит, но в целом, конечно, ты прав, предварительные проверки не помешают. Вообще, я тут думал... – Смит сделал паузу. – И у меня появился... не план, скорее – мысли. Они, правда, попахивают... государственным преступлением. А то и чем похлеще.

– Дело привычное.

– Не скажи. Я до такой глобалистики додумался, что... сам, признаться, изрядно испугался.

Увидев на лице капитана скептическое выражение, полковник заметил:

– Кроме шуток... А мысли примерно такие... Надеюсь, ты мою логику разделишь. Мы предполагаем, что 'демоны' по неясным причинам не способны организовать нам сердечный приступ, исчезновение или другой фортель на Лауре. Плохой тут климат для врага. Вероятно, планета для них – запретная территория. И пока данную логическую посылку факты лишь подтверждают. С другой стороны, никто не мешает 'демонам' устраивать нам подлянки... опосредованно. Дистанционно. Чтобы нанять киллера, не обязательно лично на планету переться, правильно?

– Безусловно.

– Соответственно, 'демоны' способны устроить нам 'веселую' жизнь, и не имея прямого доступа на планету. Начнут нанимать лиходеев пачками, и будем мы от каждой тени шарахаться, пока нас не ликвидируют. Сначала – меня, а потом уже и до тебя доберутся. Вдвоем нам не уцелеть. Можно попробовать отсидеться где-нибудь в глухом углу, благо, планета аномальная – позволяет, но вечно прятаться не получится. Один черт, найдут, загонят, затравят, словно зайцев. Если только в лес уйти и жить... отшельником-дикарем. Но меня подобная перспектива не вдохновляет. А среди людей... рано или поздно обнаружат. Логично?

Радулеску кивнул.

– И чтобы элементарно сохранить шкуры, нам нужно противостоять неприятелю. Для чего потребны ресурсы. Люди, связи, оборудование, деньги. Кое-что у нас есть, но надо больше, намного больше. А еще лучше иметь то, что нам обеспечит ресурсы – власть.

– Э-ээ, то есть?..

– Правильным путем двигаешься, но ты же у нас аналитик милостью божьей... Короче, замыслил я... мятеж.

Тадеуш закашлялся, словно подавился воздухом, и оглянулся. Не сказать, что испуганно, скорее – обеспокоено. Потенциальных зрителей и слушателей рядом не было, однако Радулеску нервно поежился.

– Крутовато.

– А ты сомневался.

– Теперь верю.

И пока капитан переваривал новости, добавил:

– А теперь пойдем, попытаем наших новых друзей. Мои садистские наклонности потешим.

ГЛАВА 17

Допрос с применением 'химии' избытка полезной информации не принес. Нет, кое-что из дамочки, удалось вытянуть, но в основном – шелуха. Много биографических подробностей, наверняка бы заинтересовавших криминальную полицию, но ненужных Смиту и Радулеску. Заказы, ликвидации, даты, подготовка, способы выполнения, расчеты. И мало реально важных сведений. Разве что контакты Анны Лурье – такой оказалась настоящая фамилия девушки – среди партизан и федеральных чиновников могли пригодиться. И пара адресов в Монтевиле, которые использовались Точкой и Лопесом для конспиративных встреч. О заказчике покушения на Смита Анна ничего не знала – Веселый Лопес, как полковник и предвидел, не стал посвящать исполнителя в столь пикантные вопросы.

А Галлис, в принципе, ничего нового не сообщил. Повторил то, что и без 'химии' рассказывал Тадеушу. Однако Смит не чувствовал и тени разочарования – с его опытом ждать 'новогодних подарков' было бы... забавно.

Выйдя из машины, полковник достал из кармана пакетик с леденцами и закинул один кругляш в рот. Когда-то давно, пытаясь избавиться от никотиновой зависимости, Смит пристрастился к сосательным конфетам. Настолько, что леденцы тоже едва не стали вредной привычкой. А любые привычки для сотрудника Бюро – по определению вредные. У профессионала в идеале их быть не должно. К счастью, и тяга к курению прошла, и к леденцам Смит со временем охладел. Однако порой позволял себе... 'вспомнить молодость'.

– Не желаешь? – Полковник протянул пакетик Радулеску.

– Нет, спасибо. Что с 'гостями' делать?

– Прикопать бы их поглубже ветками забросать и забыть... Или для опытов сдать аборигенам. А те парочку скушают с аппетитом, и следы – тю-тю. Но нельзя – от плохо проваренных сепаратистов у бедных аборигенов может случиться диарея.

Радулеску укоризненно посмотрел на патрона.

– Не сверли во мне дырку, сейчас загорюсь. – Полковник поднял руки. – Убедил, шутки у меня однообразные стали. От нервов, сам понимаешь. Слишком много желающих попортить шкуру старику Смиту. Но согласись – прикопать 'гостей' для нас было бы идеально.

– Не стоит – их видели с нами.

– Согласен. Если серьезно, давай так: Галлиса вербуем, пусть бумаги подписывает. В отряд сейчас возвращаться ему не стоит. Конечно, про вероятного наблюдателя ни Анна, ни Деметрий не знают, но Веселый – хитрый лис, вполне мог подстраховаться. Тем более куча народу видели, как мы киллеров паковали. Языки не прищемишь. Давай-ка, мы обоих в 'холодную' определим. Ты с кем из местных копов успел снюхаться?

– Есть некий капитан Гарри Корволан. Начальник центрального изолятора. У меня на него был материал в базах – воспользовался, подкатил. Теперь Гарри мне... обязан. Резервный вариант – лейтенант Ткаченко. Инспектор криминальной полиции.

– О, изолятор – прямо в цвет. Договорись с Корволаном, чтобы наших пташек к нему поместить, можно и по обвинению в покушении. На тебя, красивого и умного. Мне лучше за кадром остаться. Пару недель подержит, а потом отпустит. Ты обвинение снимешь. Для правдоподобия – за недостатком улик. Версия для Лопеса, чтобы он бедолагу Галлиса наизнанку не выворачивал. Пусть Деметрий в отряд возвращается, будет нам стучать за милый мой. Хотя толку от его стука...

– А Лурье?

– Анной надо заниматься... индивидуально. Крепкий орешек. Попробую сам с ней поработать. Склонить... на правильную сторону. Будет упираться – препаратами помогу... сориентироваться.

– Ясно. – Капитан прочистил горло. – И еще...

– Чего мнешься, спрашивай.

– Насчет мятежа...

– Не тяни кота за... причиндалы!

– Идею я понял, но... – Радулеску пожевал губы, – не срастается. Слабо представляю реализацию подобного... замысла.

– До реализации далеко – как до Марса на велосипеде. Пока лишь мысли. Однако и наметки есть. – Полковник кинул в рот второй леденец.– Я последний месяц плотно информацию по Лауре изучал. И знаешь что? Планета, по сути, рассадник сепаратизма.

– Естественно.

– Нет, ты не понял. Не в лесных партизанах дело, хотя и в них тоже. На Лауре в каждой части ВС Федерации половина бойцов – потенциальные сепаратисты. Их толкни – на сторону инсургентов переметнутся. Тут ведь личный состав бригад не из федеральных элит собран. Напротив, из маргиналов. Молодые люди из разорившихся фермерских семей, беглецы с холодных планет, люмпены из промышленных миров, преступники, которым заменили каторгу на службу в армии, эксы, наконец... У них мало поводов Федерацию любить. Да, службой они гражданский статус повышают, но сам в курсе, как тяжко у нас из колониальной пехоты продвинуться. Не Космофлот ведь. Мозги одним рекрутам пудрят. А маргиналы – не значит, что круглые идиоты. Так что, военные части здесь – своеобразные пороховые бочки. Факел поднеси – взорвутся. Но факел должен быть правильным.

– Я в курсе принципов комплектования колониальной пехоты, – сказал Радулеску. – Как и состава абордажных команд. Да, туда маргиналов, в основном, подбирают, но подобное положение характерно для любого подразделения на планетах Федерации, не только на Лауре. И, насколько я осведомлен, мятежей не было. Ни одного значимого случая за последние двадцать-двадцать пять лет. Со времен бунта на Ахелое. А на Лауре вообще мятежей не было никогда. Значит, нет условий. Плюс особые отделы, контрразведка и Бюро не дремлют, работают на предотвращение... – Тадеуш задумчиво почесал подбородок – Если честно, не вижу причин, почему легко полыхнуть может. И что за факел нужен... для воспламенения.

– И где твои аналитические способности, которые я не устаю нахваливать? – вздохнул Смит. – Ты об аномальности планеты забыл.

– Не забыл.

– Не спорь, забыл. Постоянно в зоне стабильности ошиваешься, вот и вылетело из башки. А я мучаюсь без ТВ и сети, поневоле и мыслю... предметно. Именно в аномальности планеты кроются возможности. И перспективы. Представь, взбунтовалась воинская часть на условном Марсе. Спустя минуты, максимум – часы, о происшествии будут знать в Главном штабе. И за сутки обложат мятежников тяжелой техникой, роботизированными танками, системами залпового огня, стационарными лазерными установками, проутюжат авиацией и, если понадобится, с орбиты ракетным ударом накроют. Шансов на успех мятежа – ноль целых ноль десятых. А на Лауре ни авиации, ни орбитальных комплексов, тяжелой техники минимум, да и связь... местами есть, а местами отсутствует по определению. Я документы некоторые на досуге почитал... в частях каменный век практически – до сих пор приказы в письменном виде издаются. И в электронном варианте часто не дублируются – по понятным причинам. Случись в какой-нибудь бригаде дальней дислокации ЧП – об инциденте могут и не узнать. Райские условия для бунтов. Тот же, кто сумеет организовать захват космопорта, вообще станет королем песочницы.

– А корабли ВКС? Насколько я помню, целая эскадра подступы к системе охраняет.

– Именно, что подступы. Эскадра и с контрабандистами справиться-то не в состоянии. Адмирал Ванштейн поставлен, чтобы систему от кораблей Халифата и Поднебесной караулить, а не контрабасов гонять или мятежи давить. Это, во-первых. А во-вторых, допустим, получил он задание мятеж на Лауре ликвидировать – и что сподобится сделать?

– Высадить десант или накрыть скопления мятежников ракетным залпом, – предположил Радулеску. Он, в принципе, знал заранее ответы на свои вопросы и сомнения, но уже освоился с ролью недостаточно информированного скептика, которую ему нередко приходилось играть в разговорах с полковником, когда они что-то планировали или обсуждали.

– Задницу он шортами накроет, а не скопления. На расстояние меньше полутора миллиона миль корабли способны приблизиться лишь по коридорам над зонами стабильности. Выйдет за коридор – катастрофа процентов на девяносто. С гаком. А за коридорами теоретически можно с поверхности присматривать – при условии распоряжения военными мощностями планеты. Не давать возможности десантироваться – и дело в шляпе. Примитивно заминировать вероятные посадочные точки – и привет. А насчет ракетного залпа... управляемые боеприпасы – не прокатит. Выйдет боеголовка за пределы коридора – за полминуты в кусок металлолома превратится, не более. Разве что зоны стабильности ими полировать. Но подобная идея из разряда бредовых. Федерации нужны ресурсы планеты, а бомбить, образно выражаясь, золотоносную жилу – клинический идиотизм. Беспросветный. И садить неуправляемыми с высоты полутора миллионов – примерно то же самое, что пытаться попасть в бидон струей с двадцать пятого этажа. Смешно и глупо. Могут еще космопорт расфигачить – но это из той же оперы клинического идиотизма.

– Согласен.

– Кроме того, есть второй существенный фактор. Я, когда в базах копался, интересную детальку обнаружил. Тут не в одних нижних чинах дело. Личный состав местных корпусов и бригад в целом... перспективен в плане сепаратизма. Многие офицеры не слишком довольны собственной судьбой. Обижены. Ведь что такое служба на Лауре? Неработающая техника, недостаток информации, отсутствие благ цивилизации, да что там – элементарных удобств, боестолкновения с партизанами и прочие 'прелести'. Думаешь, офицеры в очереди стоят, чтобы на планету попасть?

– Безусловно, нет. Но, очевидно, им компенсируют риск и неудобства. Льготами и финансами.

– Пытаются, конечно. Довольствие у них повышенное, условия проживания стараются создать получше... с учетом аномальности планеты. Но едва ли льготы и деньги положение в корне меняют. Тебе хоть дворец выделяй и фазанами в мидиевом соусе корми, без сети, стерео и прочих благ волком взвоешь. Отрыжка цивилизации, мать ее. Соответственно, служить на Лауру никто не рвется. Почти треть сюда вообще за косяки попадают. За мордобой, пьянство и другие залеты. Если не считать молодняк, командование, психологов и наших конторских коллег, для которых служба на Лауре – ступень в карьерной лестнице, остальные офицеры корпусов и бригад фактически... ссыльные. И, клянусь своей неполученной пенсией, едва ли довольны... жизнью. Про сержантов и рядовых и говорить не стоит. На других планетах подобной картины ты точно не найдешь. В самых занюханных дырах Федерации и фильм посмотреть можно, и по сети полазить, пусть и местной, и прочими прелестями прогресса побаловаться. Таких 'сказочных' условий для недовольства нет.

– Очевидно, особые отделы, сотрудники Бюро и контрразведки данные обстоятельства учитывают, – заметил Радулеску.

– Наверняка учитывают. Контингент то задабривают, то поддавливают, психологи трудятся, конторы не спят, но если серьезно начать подрывную деятельность... уверен, долго раскачивать лодку не придется. Плод быстро созреет.

– А я не уверен. Ранее же не было прецедентов...

– Именно что не было. В том огромный плюс и очевидный козырь для... потенциальных инициаторов мятежа. Наши доблестные коллеги явно не на пределе бдительности пашут. Рутину и привычку тяжко победить. Как себя не накручивай, отсутствие... серьезных инцидентов расслабляет. И в том шанс. Наш шанс.

– И все равно я что-то сомневаюсь.

– Твое право. Святое, – поднял палец вверх полковник. – Тем более, я говорил уже, это пока... мысли. Неоформленные. И, ясен пень, дело не одного дня, надо обмозговать, прикинуть...

В расположение части Антон явился раньше положенного. Срок увольнительной заканчивался в воскресенье вечером, а Ветров обратно уже к полудню приперся. Благо, оказия в виде штабной машины подвернулась. И остаток увольнительной провел... спокойно. Приключений с 'крестничком' и посиделок с полковником хватило выше крыши. Не гулял, не кутил, в казино не играл. Жаль, правда, методику Германа на практике не опробовал, но еще успеется. Денег, кроме оплаты за ночь в гостинице, еду и доступ к сети, не тратил. Тем самым, по сути, наплевал на рекомендации штатного психолога. Ничего, Джонсон потерпит, в следующий раз Антон оторвется по полной программе. Да и новый знакомый намекнул, что может, если что, 'поспособствовать'.

В отсеке 'загорал' один Ковальски. Он валялся на кровати, дымил сигаретой и лениво листал глянцевый журнальчик. Увидев Ветрова, Ник потушил окурок и отложил в сторону чтиво.

– Привет, гуляка, ты чего так рано? Что-то случилось?

– Привет. Ничего не случилось, просто соскучился по родным физиономиям и решил пораньше сдернуть из города.

– Брешешь!

– Запомни, рядовой, брешут собаки. А капрал говорит правду. – Антон сбросил боты, плюхнулся на койку и поучительно ткнул пальцем вверх. – Или вещает истину. Иногда, очень редко, приукрашивает или недоговаривает. Уяснил, рядовой?

– Так точно, сэр! – Ковальски скорчил подобострастную рожу и вытянулся на кровати. Типа – выполнил команду 'смирно'. Что в исполнении Ника выглядело как 'лежка смирно'.

– Молодец! Будешь дальше слушаться старших – позволю не стоять с подушкой на подоконнике при высочайшем появлении господина капрала в кубрике. Да, пошто надымил-то, ирод? Выйти – ноги отвалились?

– Извини, никого нет, а бегать туда-сюда лень.

Ковальски встал, подошел к окну и открыл пошире створку.

– Хоть топор вешай! – ворчливо заметил Антон.

– Ладно, не бухти, сейчас быстро проветрится.

– Поглядим. Да, а где народ?

– Первое отделение – в патруле. Остальные – на стрельбище. Маку что-то в голову взбрело внеплановую проверку меткости устроить.

– Он в своем репертуаре. А ты почему отдыхаешь?

– Мне нельзя, я – раненый.

– Чего?!

– Смотри. – Ковальски закатал рукав и продемонстрировал повязку на правом предплечье.

– Бандитская пуля?

– Вроде того. Вчера жук какой-то цапнул. Руку разнесло – мама дорогая, в рубашку не лезла. Сегодня полегче, отек спал, но Мак сказал остаться, мол, толку с тебя – ноль. Я и не спорил.

– Кто бы сомневался.

– Опять ворчишь. Стал капралом – характер испортился. Лучше расскажи, как в Монтевиле покутил. Казино разорил, надеюсь?

Ветров подумал, не поведать ли Нику о событиях в парке и разговоре с полковником Смитом, но не стал 'грузить' товарища. Пока. Правильнее сначала с Ланге потолковать. Герман – интуит, поймет. И поверит. Авось посоветует что-нибудь дельное. И знание-понимание придерживалось аналогичного мнения.

– Не играл я. Настроение не было. В ресторане посидел, выпил сто грамм, закусил, и баиньки.

– Скучновато.

– Что попишешь. Герман тоже на стрельбище?

– Нет, у себя.

Антон поднялся с койки.

– Пойду, надо с ним пообщаться.

В своих ожиданиях Ветров не ошибся. Чуйка и дар авурха сигнализировали, что в реальность 'демонов' Ланге поверил сразу и безоговорочно. Впрочем, и без них понятно было. В смысле – без чуйки с даром. Поскольку обычно невозмутимый Герман, внимательно выслушав рассказ Антона, крякнул и витиевато выругался:

– Твою душу скипидаром через хвост обезьяны! Не было печали! Умеешь же ты... сделать вечер томным.

Ветров развел руками.

– Я за советом пришел.

– За советом, – фыркнул Ланге. – И что теперь прикажешь с такими новостями делать?

– Не знаю.

– А я знаю? Скотина ты, Ветров, неблагодарная. Я к тебе по-братски, а от тебя одни неприятности. Вот на кой ты мне все это рассказал? И ведь выбрал время – лучше не придумаешь. Я служил – не тужил, ждал завершения контракта, меньше месяца осталось, в метрополию собирался, вещички паковать принялся. А теперь – хрен пойми, что делать. Сердцем чую, какая-то грандиозная погань готовится. Такие шевеления неспроста начинаются. Особенно – если власть по-тихому прибирают к рукам. Или что там у них вместо рук – ложноподии? Или большую войну затевают, или революцию, или другую ерунду в подобном духе. – С досады капрал хлопнул по подлокотнику. – Обрадовал! Спасибо, что не прямо перед отбытием в космопорт поделился новостями.

– Герман, извини, я не думал...

– А надо думать! Говоришь, этих тварей – Чужих на Луаре нет? Проникнуть на планету они не в состоянии?

– Полковник сказал, что нет. Вроде, в космпорте хитрые приборы установили, способные выявить демонов – ни одного случая. И беспричинных необъяснимых сердечных приступов – тоже не было.

– Полковник ему сказал... спасибо, что не генерал, – пробурчал Герман. – Вообще, странно все это... Целый полковник... откуда он, говоришь?

– Вроде бы, из Бюро, но категорично утверждать не возьмусь. Однако спецура – на сто процентов.

– Бюро, контрразведка, разведдепартамент – не важно, главное – из Конторы. Так вот, конторский полковник, пусть и отставник, сливает информацию капралишке из колониальной пехоты. И не абы что, а информацию, которая должна помечаться грифом 'совершенно секретно'. Тебя тут ничего не настораживает?

– Еще как. Но он не врал.

– А не мог он просто заблуждаться, обманываться? Может, он местный сумасшедший, напридумывал невесть что и сам поверил.

– Герман, я же интуит, – Антон укоризненно посмотрел на товарища. – Он не просто рассказывал, ситуация именно так и обстоит, я... знаю. У Смита и материалы есть. И потом, его реально бы пришили, если бы я не встрял.

– Материалы?

– Да. На следующей встрече он обещал дать их для ознакомления.

– Это и пугает. Когда конторские начинают о помощи пехтуру просить, документы ДСП суют для изучения, значит... дело пахнет абзацем. От полной безысходности, разве что...

– Мне тоже показалось, что он за меня ухватился не потому, что я неповторимый, могучий и красивый, а по той причине, что ему опереться особо не на кого.

– Самое поганое, что и я уверен – полковник тебе на уши лапшу сильно не вешал. Где-то он, возможно, ошибался в выводах и посылках, но по сути... – Ланге вздохнул. – Хоть контракт продлевай, честное слово. Охота в метрополию возвращаться напрочь у меня отсохла что-то. Еще, не дай бог, под замес угодишь. Екарный бабай, чтоб их разорвало, шакалов!

Ланге принялся бродить по кубрику и изредка поругиваться. Сквозь зубы. Со стороны непробиваемого капрала подобное поведение выглядело почти как грандиозная истерика. Антону стало неудобно, что он довел Германа до такого состояния, и возникло желание снова извиниться. Однако не стал. Перебор получится.

Повздыхав и почертыхавшись минут пять, Ланге резюмировал:

– Короче, надо к Дяде Тому идти.

– К подполковнику Томасу, начштаба? – удивился Ветров.

– К нему.

– Зачем?

– За тем же, за чем ты ко мне приперся, – переиначил вопрос Герман. – За советом. Больше некуда. Кто другой меня с эдакими россказнями прямым ходом к капитану Джонсон отправит. А то и в Монтевильскую психушку. Пришельцы неуловимые власть захватывают, таинственные исчезновения, сердечные приступы, борцы со злом – отставные конторские полковники – ты сам-то понимаешь, что тут полный букет классической шизофрении? Или как там у психов бред их называется?

– В принципе, согласен, – почесал макушку Антон. – Если со стороны посмотреть – выглядит...хм... клинически. У меня сосед, еще в те времена... до заморозки, с катушек съехал, так он похожими байками нас потчевал.

– То-то и оно. Я тебе сразу поверил, потому что вижу – история реальная. Но я – случай отдельный. А поведай мы о 'демонах' даже Маку – к психологу он нас не отправит, конечно, но, в лучшем случае, посчитает рассказ дурацким розыгрышем. В худшем же – обеспокоится... нашим душевным равновесием.

– А Томас не обеспокоится, значит?

– По поводу твоей истории – нет. Дядя точно нас за психов не примет, он – тоже случай особый.

– Интуит? – догадался Ветров.

– Молодец, ответ правильный.

– Есть ощущение, что в бригаде питомник по выведению... нашего брата, – пошутил Антон.

– Тут ты загнул, всего пять человек. Ты, я, Дядя и пара разведчиков из второго батальона. Конец списка.

– Откуда дровишки?

– То есть?

– Откуда известно, что только пять человек.

– От Дяди Тома. Мы с ним миллион лет знакомы. Я когда зеленым салагой сюда попал, он нашим взводом командовал. Еще лейтенантом был. Именно Дядя и раскрыл... мои способности. Лично меня натаскивал. Потом его на роту кинули, через год – на батальон, и уже девять лет – начштаба. Но меня не забывает, отношения поддерживает. И в сержанты меня пихал, и в военное училище предлагал отправить, но я отбрыкивался постоянно. Не мое это.

– Теперь ясно, – кивнул Антон. – Неплохую карьеру он сделал.

– Неплохую, – согласился Ланге. – Правда, начштаба – потолок. Тут Дядя хоть век прослужит, так подполковником и останется. Выше подняться не позволят. Разве что полковничьи погоны вместе с приказом об отставке вручат. И бригадой командовать не доверят.

– Потому что интуит?

– Не без того. Но главное – местный.

– Любопытно.

– Ага. Дядя на Лауре родился. Вырос в шахтерском городке на юге Этана, закончил школу по госпрограмме. По гранту поступил в военное училище. Потом сюда вернулся служить.

– По гранту! – присвистнул Антон. – Если я правильно помню, чтобы тесты на госпрограмму сдать надо яйцеголовым 'ботаником' быть. А чтобы грант получить – вообще гением.

– А он и есть гений. У него ай-кью больше чем у всего нашего взвода вместе взятого.

– Ну, тут ты загнул.

– Если загнул, то слегка. Родись Дядя в метрополии – министром бы стал, не меньше. А так... политика Федерации – не допускать уроженцев колоний к центральной власти. Нет, получить генеральские погоны Дядя в принципе мог – если бы служил на другой планете, но не на Лауре. Командовать крупными военными подразделениями на колониальных планетах местным уроженцам запрещено.

– А почему он не переведется?

– Сестра тут, мать больная, межсистемный перелет ей противопоказан. Томас им помогает. Получается, что с одной стороны Дядя к планете привязан, а с другой – быть ему начштаба... очень и очень долго. А то и до выхода в отставку. Прослужит в должности еще десяток лет – его просто больше никуда не переведут, разве что в пределах планеты.

– Тоже неплохо, вообще-то, – заметил Ветров. – Полное гражданство, привилегии, денежное содержание, прочие прелести.

– Это для нас было бы пределом мечтаний, а у Дяди амбиции куда дальше простирались. И вполне обоснованно, хочу сказать, по уму с ним рядом никто и не стоял. Так что, пойду-ка я к нему... с твоими заморочками.

От начштаба Ланге вернулся... необремененный советами. Лишь озвучил итог разговора: 'Дядя будет думать', едва не спровоцировав Ветрова на доисторическую шутку про Чапая. И как Антон не выпытывал подробности беседы, Герман отделывался малоинформативными фразами, а то и междометиями. И дар авурха в прояснении ситуации не помогал.

А потом потянулась привычно-служебная круговерть. Занятия, стрельбы, выходы в сельву, конвои, патрулирование, уничтожение схронов мятежников. За месяц удалось дважды побывать в увольнительной в Монтевиле. Смит выполнил обещание и познакомил Антона с конторскими материалами по 'демонам'. Более того – разрешил кое-что скопировать. Бумажные копии Ветров передал Ланге, а тот – Томасу. И снова – отсутствие видимой реакции со стороны полковника. Антон устал 'кликать' знание-понимание в бесплодных попытках выведать отношение начальника штаба к истории с 'демонами'.

Неопределенность раздражала. Время шло, Антон нервничал, приставал с вопросами к Ланге, а тот ругался и посылал Ветрова за информацией по множеству известных и не очень адресов. Единственное, что Герман сообщил Антону – Дядя посоветовал Ланге продлить контракт. Что капрал и сделал, к вящему удивлению сослуживцев. За исключением, понятное дело, Антона. Который не успокаивался и продолжал каждый день донимать Германа.

Вот и сейчас, готовясь к дальнему рейду, Ветров не забыл заскочить к Ланге и поинтересоваться, нет ли новостей от начштаба. За что в ответ выслушал пяток-другой нелицеприятных выражений, освещающих нудность и назойливость одного неугомонного экса.

– Твою мать, Антон, нам сложный выход предстоит, а ты опять со своими заморочками лезешь.

– Да чего сложный-то? – возразил Антон, дабы 'свернуть' разговор. – Разве что топать далеко, а так – обычный.

– Ты же сам слышал, Мак сказал, разведчики из третьего батальона засекли следы сепаров.

– И что? Были там, наследили. До нашего подхода рассосутся, сто процентов. И следы, и сепары.

– А если не рассосутся?

– Тогда и будем думать, – легкомысленно махнул рукой Антон.

– Ох, рано тебе капрала дали, – проворчал Ланге. – Тебе группу вести, между прочим.

– Я не просил мне лычки вешать, – возмутился Ветров.

– В курсе.

– А группу доведу, не беспокойся.

– Будем надеяться.

Антон храбрился. Возглавлять группу в дальнем рейде ему еще не приходилось. Впрочем, никуда не денется – справится. И чуйки не надо. По ближнему и среднему периметрам бойцов ведь уже водил. Правда, с мятежниками в этих рейдах не сталкивались, но и тут не факт, что зацепят. А боевую задачу, как правильно заметил Герман, выполнят. Будем надеяться.