Текст книги "Проводники света (СИ)"
Автор книги: Ольга Моисеева
Жанры:
Мистика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)
– Я поняла! – девушка стиснула нож. – Все готовы?
И, не дожидаясь ответа, она резко, длинно и глубоко, полосонула себя по левой ладони – если уж девочка Деяна могла это сделать, то уж ей-то, взрослому челу, тем более не слабо!
Рогатый Дух полыхнул золотыми зрачками, чёрные волосы его приподнялись, будто от сильного ветра снизу, и тут же тяжёлой волной обрушились обратно на плечи. Длинные пальцы вздрогнули, как от электрического разряда, открывая замок и снимая заклятье.
– Так нормально? – Вера сжала кулак, из которого потекла красная струйка, попадая Косте на грудь – туда, где вошла в тело рыбка-подвеска.
Лесной и водный Деды вытянули руки, и в груди парня стало разгораться разноцветное сияние.
– Да-а-а... – змеёй прошипел черноглазый хранитель кладов и тайн, яростно сверкнув зрачками.
Берестянки и плетёнки дрогнули, крышки слетели, облака золотых искр вырвались на волю, кружась и сливаясь в единое целое. Золотой вихрь рванулся к парню, пальцы и волосы Полуверицы снова вздрогнули, и кровь девушки внезапно растеклась тончайшей лужицей во все стороны, образовав купол, искры ударились об него и отскочили, окружив Веру и Костю золотым облаком. Радужное сияние в груди парня разгоралось всё ярче, искры притянуло к кровяному куполу, словно магнитом.
– Раскрой ладонь! – велел Полуверица.
Вера разжала кулак, и золотое полотно искр ринулось прямо в рану – открытую, словно багровый рот на ладони. Руку озарил изнутри яркий свет: на миг проявив вены, артерии и сосуды, он побежал вверх: к локтю, плечу, стал захватывать грудь. Когда он коснулся сердца, девушка ахнула и закрыла глаза. Наполовину втянувшееся в руку полотно вдруг замедлилось и почти замерло, разноцветное сияние в Костиной груди стало гореть с перебоями.
– Держи, держи, держи! – то ли хозяину леса, то ли Полуверице, а может и себе самому, взревел Водовик.
Разноцветное сияние выровнялось, остатки золотого полотна устремились в разрез, свет ринулся вверх по шее, и девушка задрожала. В голове её будто вспыхнула на миг яркая лампочка, выделив под веками и кожей щёк тёмные веточки капилляров на фоне костей черепа.
Полуверица ещё раз всплеснул волосами, и сияние погасло, а висевшая куполом кровь обрушилась вниз, усеяв микроскопическими капельками лицо и голую грудь парня. Вера протяжно, со стоном выдохнула и открыла глаза.
Лесной и водный Деды одновременно опустили руки и скорее упали, чем сели на колоды, заботливо подставленные Колтками и Бродницами.
– Господи... – тихо произнесла Вера, глядя прямо перед собой.
Потом она посмотрела на Костю, и брови её сдвинулись.
– Нет, – сказала она, и тело парня внезапно вздрогнуло.
А спустя ещё пять секунд он сел и огляделся вокруг.
Раздался звук, словно ветер шуршит бумагой, – это смеялся, покачивая своими лосиными рогами, Полуверица.
* * *
– Велес великий? – удивлённо прогудел Водовик, глядя на выходившего из леса стриженого мужчину в камуфляжной куртке, джинсах и высоких шнурованных ботинках. Брови водного Деда поползли вверх, их непрестанное шевеление усилилось.
Из кустов толпой вывалились Колтки и, кроя немыслимые рожи обеими лицами, с охами, вздохами и перешёптываниями раскатились по траве, глазея на Бога.
– Здрав будь, наш водчий на всех дорогах! – Лесовик поклонился и, обернувшись на стремительно нараставший шум этих вечных нарушителей тишины, прикрикнул: – А ну-ка, цыц!
Колтки укатились в бузину и, понизив голоса до шёпота, по очереди стали высовываться – то там, то здесь – из ветвей.
– Мир вам и Духам вашим, хозяева леса и пресных вод! – ответил Бог. – Обличью моему дивиться незачем: времена и люди сильно меняются, пока вы тут веками дрыхнете.
– О, не гневайся, владыка! – Водовик склонился, чуть ли не задев землю лбом. – Богиня Берегиня пропала, люди в Духов больше не верят, нигде нас не уважают, многие водоёмы запортили...
– Леса рубят повсюду без спросу, Боги нас не ведут и не направляют, – подхватил Лесовик. – Не знали, что ещё делать... переждать решили.
– Так можно до конца света допережидаться, – беззлобно пробурчал водчий. – Боги их не ведут, а свои смекалки-то вам на что?..
– Славься, Велес, господин путей! Владетель перекрёстков! – разнобойным хором проговорили Жарков с Верой и поклонились, тронув матушку-землю. Они как раз только закончили перекус возле палатки, когда услышали шум, карканье Крука и стремглав побежали к капищу.
Девушка махнула рукой подоспевшему Косте, и тот, пробормотав приветствие, тоже отвесил торопливый поклон.
Ворожба родновера, пробудившая память о своём древнем воплощении, работа Полуверицы, поддержка главных природных Духов и связь крови с золотыми искрами вернули Вере способности «суперлампочки», и она поставила «заслонку» от атак каракатицы. Костя теперь тоже мог видеть светаки, не опасаясь, что за этим последует выброс золотого щупальца и чья-нибудь смерть, но насколько хватит этой защиты, которая постоянно расходовала ресурсы его организма, сказать не брался никто. Мера была временной, а что и как сложится дальше – скрывал мрак и туман... Зато Костя разглядел в Верином светаке, что она знает про Катю, и испытывал по этому поводу мучительный стыд. Ситуация усугублялась ещё и тем, что заслонка от каракатицы скрывала его чувства – Костя любил Веру, но она не могла этого видеть! Ни когда ставила защиту – тогда у неё просто не было ни секунды, чтобы лезть в глубоко личное, – ни сейчас...
Он хотел объясниться, но она не пожелала слушать: «Пожалуйста, Кос, давай не будем об этом!» – «Но мне на тебя не всё равно, а Катя...» – «Замолчи! – Верка даже ногой топнула. – Не надо! Не надо ничего говорить, если не хочешь, чтобы я прямо сейчас отсюда ушла!» И ушла бы – по светаку было понятно... Она боялась, что Костя станет врать и изворачиваться. Но он бы не стал! Однако доказать это не мог...
Будто старые времена вернулись, только раньше он превосходил её способностями, а сейчас всё оказалось ровно наоборот. Она была гораздо сильнее него, однако освободить от золотой твари ни она, ни Духи, ни даже Бог сейчас не имели возможности: слишком глубоким и всеобъемлющим было проникновение. И душа и тело парня подверглись такой перестройке, что уничтожить растворённую рыбку – значило убить и самого Костю тоже.
Жарков и Вера рассказали ему про собственные воплощения в шестом веке, после чего последние кусочки мозаики встали на место, дополнив то, что он и так уже понял, когда каракатица, проникая в глубь его существа, невольно открывалась сама.
В общем, все теперь знали всё.
И как бились за доступ к человеческим душам золотые каракатицы с отдельными «головами» тьмы, пока чёрный «Змей Горыныч», названный современными людьми лысорями, не стал действовать в полную силу. И как потом лысори испоганили Мировое Древо, перекрыв нормальный доступ в мир мёртвых – Навь, где ещё на подступах обжирали человеческие души, лишая их возможности доставить свой световой багаж Высшему Мировому Разуму. Ну, или Господу Вседержителю – называть можно по-разному, суть-то вовсе не в терминах! Заперли лысори и Правь – обитель высших существ, отрезав их и от людей и от Духов природы. В итоге человечество утратило веру, что Боги действительно существуют, а Духи впали в глубокую спячку.
Пока в двадцать первом веке не случились события, прогнавшие лысорей и их наследников.
Обнаружив, что чернопёрые враги исчезли, на Землю снова явилась золотая каракатица, и он, Константин Десятов, отворил ей дверь. Пустил к людям вампира. И почти уже стал узлом, из которого родится и пойдёт ветвиться по всей Земле золоторыбья сеть для постоянной и бесперебойной выкачки душевного «сока».
Он, Костя, стал служителем силы, ничуть не лучшей, чем лысори! Он – соучастник преступления против человечества. По сравнению с этим все его мелкие, букашечные проблемы и переживания – просто сор на штормовом ветру и вообще никакого значения не имеют.
Сейчас главное – помочь исцелить Мировое Древо.
Для этого Велес проведёт Костю и «возрождённую Деяну» туда, где все вместе они попытаются разобраться, как можно отворить проходы, к которым раньше, пока были лысори, нельзя было даже приблизиться. А сейчас это стало возможным, что легко читалось по Вериному светаку, как и уверенность в том, что вот этот мужик в джинсах и камуфляжной куртке – ну да, очень красивый, но в целом обычный на вид! – самый настоящий языческий Бог.
Костя просто не мог отвести от него глаз, нутром чувствуя в нём какое-то нечеловеческое благородство, но не в силах ничего прочитать по его светаку, ибо у Велеса он весь был равномерно серебряным и полностью обнимал фигуру...
– Принимать наружность, перед которой всегда благоговели люди, мне сейчас не с руки, – по-своему истолковав пристальный взгляд парня, улыбнулся водчий. – Давай как-нибудь обойдёмся без этого, ибо все здесь присутствующие и так могут подтвердить, что я действительно Бог. – Когда Жарков, Вера и Духи вокруг энергично закивали, он продолжил: – Займёмся лучше делами куда как более насущными.
– Ок, – согласился Костя, оставив попытки разглядеть, где же всё-таки у Бога кончается светак и начинается то, что можно было бы назвать телом.
– Тогда предлагаю немедля отправиться в путь. Готовы?
– Готовы, – подтвердила Вера.
– И куда конкретно мы двинемся? – решил уточнить Костя.
– К перекрёстку миров, разумеется, куда ж ещё? – удивился вопросу Жарков и печально вздохнул: – Жаль, что без меня.
– В тебе, Боря, нет способностей Колояра, увы! поэтому на перекрёстке ты ничего не увидишь, – мягко заметил Велес. – Смысл тащить тебя?..
– Нет смысла, – признал родновер, ещё пуще помрачнев лицом. – Пустая трата энергии.
– Зато какие у вас способности к ведовству и ворожбе! – подбодрила его Вера. – Да без вас мы бы вообще никогда не узнали про Мировое Древо! Костю просто доела бы эта поганая каракатица, а потом золотые твари стали бы непрерывно качать «сок» из всего человечества. Так что вы, Борис Андреевич, для людей, Богов и Духов гораздо важнее, чем мы со своими лампочными способностями!
– Я буду следить здесь за обстановкой, – сказал Жарков, сохраняя суровое выражение лица, хотя по светаку-то всё равно было видно, насколько приятна ему похвала.
* * *
Путь оказался неблизким: сначала Велес долго вёл молодых людей вроде бы через обычный подмосковный лес, однако на самом деле природа вокруг потихоньку менялась, так исподволь и постепенно, что лишь спустя минут тридцать-сорок стало заметно, что деревья сблизились, а кроны стали гуще и выше, полностью закрыв небо. Ещё через полчаса листва исчезла, стволы сделались тоньше, ветви – гуще, а тропинка под ногами взбугрилась сплошными корнями. А вскоре и вовсе всё так переплелось, что путники оказались в туннеле со стенками из хаотично наползавших друг на друга толстых и тонких ветвей. Их слой казался неприятно живым, мощным и будто физически давил на Веру, затрудняя и ход и дыхание.
– Долго ещё? – обеспокоенно спросила она, но получилось очень тихо, и ушедший вперёд Велес ничего не услышал.
– Нет, не далеко, – ответил ей Костя. Он подошёл вплотную, но голос всё равно оказался еле слышен: звук явно поглощался туннелем. – Я это чувствую!
Он дотронулся до груди, и Вера увидела, как через «заслонку» в его светаке пробивается разноцветное свечение. Что бы это значило? Рыбка так реагирует? И тут же сама ощутила, будто внутри внезапно проснулось нечто резкое, тревожное, острое...
Плетёный из веток туннель обрывался в нескольких шагах впереди, а дальше ничего, кроме туманного воздуха, не было. Вера с Костей остановились, а Велес как ни в чём не бывало подошёл к самому краю и вдруг... – словно опрокинулся! Только что стоял вертикально и – раз! – горизонтально полетел вниз.
– Ничего себе! – девушка захлопала глазами, а Костя медленно сделал шаг, второй, оказался на самом краю, чуть наклонился и – хоп! – тоже плашмя ухнул в бездну.
Верин светак сам выплыл вперёд, переливаясь багрово-фиолетовым – это говорило о страхе и близости сверхъестественного. Красного протуберанца с чернотой по краям, по счастью, не наблюдалось.
Ладно.
"Вот сейчас и посмотрим, действительно ли я опять «суперлампочка».
Она сглотнула, вспоминая, как это делается, и легко скользнула внутрь своего светака. Дух захватило, словно с горы вниз сиганула, и всё вокруг внезапно преобразилось: туннель из веток поблёк, а там, где он обрывался, висел и сиял разными цветами большой, в рост человека, шар. В памяти сразу всплыли радужные двери – с тех пор будто прошли века, хотя на самом деле всего-то чуть больше двух лет.
Девушка осторожно подплыла ближе и увидела-почувствовала, как её светак подстраивается под переливы шара. Значит, это тоже проход! Хотя глаза видели, что Велес и Костя просто опрокинулись вниз. Вера решительно двинулась вперёд и, уже коснувшись шара, вдруг сообразила, что в светаке находится только сознание, а физическое тело осталось лежать в туннеле! Ногами надо было идти, ногами!! Она резко дёрнулась назад, но было поздно: её со страшной силой завертело и понесло сквозь разноцветные всполохи, чтобы спустя несколько секунд выплюнуть в странное, но одновременно вроде бы чем-то знакомое место... Сама она выглядела точно так же, как в туннеле, где осталось лежать её тело... блин! Да это же...
Вера провела рукой вдоль куртки, и длина полы изменилась – кисель! Следующий взмах мгновенно вернул одежде прежний вид. Всё здесь было из киселя!
Пузырь!
Не тот, конечно, где болтались отблески сознаний самоубийц – тот лопнул больше года назад, когда в глотки лысорей обрушился адский коктейль, – но явно из той же серии.
Вера оглянулась кругом, всматриваясь в однородную кисельную массу, почти ожидая увидеть странные фигуры. Три крысы, воробей, Мишка-ворон, кошка Дина, пёс по прозвищу драный Юрик – все кривые, с уродствами, колченогие, страшноватые... И с ними ещё человек – архитектор Славик. Как все они спешат к ней и Андрею, чтобы посмотреть, что же случилось в их тоскливом кисельном микромирке...
Но нет, конечно же нет! – они все погибли, это всего лишь воспоминания, а здесь...
Здесь тоже пузырь, но другой.
Она обернулась: позади неё была щель, заполненная багровым дымом. Вера осторожно сунулась внутрь, но движение вперёд быстро замедлилось: дым с каждым шагом всё сильней уплотнялся и прогибался внутрь, будто резина, так, что вскоре натяжение уже не давало идти. Впереди, сквозь багровый морок Вера вроде бы различила людей: Велес и Костя? Она изо всех сил ринулась к ним, но «резина» отбросила её назад, выплюнув обратно в пузырь.
Вера зачерпнула киселя и быстро вылепила острый, сверкающий сталью, меч. А затем снова двинулась в щель, сначала пытаясь рубить с размаху, потом резать, колоть, давить, но всё без толку – «резина» не поддавалась.
Чёрт, здесь не выбраться! – оставив бесполезные попытки, Вера выбралась из прохода, озираясь по сторонам. Возможно, где-то есть другой выход? или... кто это там?! – вдали, в глубине киселя, вроде как шевелилось что-то тёмное.
Нутром чуя опасность, она всё же двинулась в том направлении, крепко сжимая своё оружие. Ну, не зарываться же головой в кисель, трясясь от страха, пока там, снаружи, золотая каракатица пробивает защиту, чтобы переварить Костю? Сколько выдержит заслонка? Вопрос!..
Шевелившемся предметом оказались чёрные лохмы на длинной палке.
– Стрела Перуна?! – подобравшись ближе, прошептала Вера, вспоминая исполинского небесного всадника на огнегривом коне, его громовую палицу, секиру и огромный лук.
Стрела сидела так глубоко, что виднелась только верхняя часть её толстого и длинного, как копье, древка, пронизанного тончайшими, невидимыми издали чёрными струйками, – из-за них золото поблёкло и стало едва заметным. Вместо белоснежных с серебряным отливом и жёстких, словно от гигантского гуся, перьев, струились, как густой жирный дым, черные лохматые бороды. На ощупь стрела была твёрдой и гладкой, Вера попыталась потянуть её вверх, и тогда кисель слева вдруг будто взорвался изнутри, выпуская наружу нечто тёмное, гибкое и быстрое.
Спасло то, что она не успела отложить меч, чтобы тащить обеими руками. Сказался опыт борьбы с аватарами, и она рубанула сразу, не разбираясь, что там такое выпрыгнуло.
Тварь взвизгнула и развалилась напополам, барахтаясь в киселе. Она походила на покрытого чёрными перьями осьминога. Разрубленное тело стало тут же срастаться, Вера перебросила меч в правую руку, но едва замахнулась для следующего удара, как вдруг увидела человеческое лицо. Она ахнула и отпрянула, а тварь тем временем уже полностью восстановилась и вновь ринулась в бой. Мужское лицо на осьминожьем теле оскалилось и издало хриплый рёв. Вера взмахнула мечом, отсекая сразу несколько щупалец, однако одно всё же обвило ногу и опрокинуло навзничь, впиваясь в икру то ли когтем, то ли клювом. Меч вылетел, монстр резко дёрнул её на себя, и пальцы проскребли мимо оружия. Зачерпнув киселя слева, Вера мгновенно слепила короткий нож и рассекла им щупальце, но искорёженная нога не позволила быстро встать, и сверху обрушились ещё две чёрных пернатых конечности, метя острыми когтями-клювами ей прямо в живот, но она успела перекатиться вправо и схватить меч. Вырастив нож в длину, Вера стала отступать, рубя сразу двумя руками. Она получила несколько глубоких царапин, но почти искромсала монстра, когда из киселя возле стрелы – о чёрт! чёрт!! – внезапно вылезли ещё два «осьминога» с человеческими лицами и ринулись в атаку.
Нога, к счастью, восстановилась, царапины от острых концов щупалец тоже затягивались, но биться сразу с тремя тварями – кому же такое по силам?! Пока изрубленный монстр корчился на земле, Вера, черпанув киселя, метнула его в глаза двум другим с яростным повелением проникнуть как можно глубже. Ослепшие монстры закружились на месте, щупальцами отдирая впившиеся, словно кровососущие клещи, нашлёпки.
Прилепив мечи к поясу, Вера воздела руки кверху, сосредоточено манипулируя киселём, призывая на помощь опыт, накопленный в пузыре самоубийц. Монстры с диким рёвом бесились, выдирая «клещей» из глаз, пока куски третьего сползались и сливались вместе. Времени оставалось всё меньше! Один уже почти избавился от нашлёпки, второй поднимался, добирая последние кусочки, а третий уже выбросил вперёд несколько щупалец, пытаясь схватить Веру, когда сверху упал стальной купол, запечатывая тварей внутри.
Несколько быстрых круговых движений рук срастили купол с землей, прежде чем монстры успели разобраться, что происходит. Развернувшись, Вера побежала назад, к щели, за спиной слышался приглушённый рык и остервенелые удары в стенки. Она обернулась: купол трясся и вздрагивал, выстреливая кисельной пылью и проминаясь от тычков и пинков бесившихся внутри «осьминогов».
Долго ему не продержаться!
Впереди показалась тёмно-красная полоса прохода, но... как? как пробиться через «резину»?! Ответа не было, и девушка просто неслась через кисель, заставляя себя не оборачиваться.
На подходе к щели громкость рёва и грохота за спиной резко, скачком, возросла.
Конец куполу!
Вера бросилась в багровый туман, выставив вперёд оба меча, и танком попёрла вперёд.
– Костя! Водчий! – изо всех сил заорала она, с трудом разглядев за максимально растянутой, но всё равно едва пропускавшей свет «резиной» какие-то тени. – Помогите!!
Это люди, точно люди!
– Спасите!
Один из них зашевелился!
– Костя! Ко-остя-а-а!
Тень двинулась в противоположную сторону, вторая направилась следом и потом обе замерли, будто прислушиваясь.
– Я здесь! – Вера заколотила кулаками, в которых сжимала мечи. – Велес! Здесь! Помогите!
Казалось, сейчас они развернутся и подойдут к ней, но вместо этого одна вдруг поплыла куда-то вправо и пропала из видимости. Вторая двинулась туда же, но остановилась, услышав отчаянный вопль:
– Эй! Э-э-эй, куда?! Я тут, тут! Ту-ут!!
Первая тень вернулась и силой увлекла вторую прочь.
– Нет! Нет, о Боже! Пожалуйста, нет! – Вера с остервенением ринулась сквозь багровую преграду, так натянув «резину», что та с силой выбросила её обратно.
Упав на спину, Вера проехалась по киселю и вскочила. Три чёрных клубка были в относительном отдалении: купол они разнесли, а засечь, как она юркнула в щель, видно, не успели, зато теперь...
Монстры взревели и понеслись прямо к Вере.
Она не стала забиваться спиной внутрь прохода – слишком узко, не размахнёшься, да и «резина» будет давить, нет уж! Бой состоится прямо здесь, в чистом поле. Пусть это будет её последняя битва, но и тварям достанется так, что мало не покажется. Она сжала оружие и сделала пару шагов вперёд, навстречу стремительно катившимся «осьминогам».
Чёрными клубками мчались они по киселю, злобно размахивая щупальцами и взрывая когтями кисель, так что он клочьями летал вокруг, словно сорванная ветром пена.
«Ну, давайте, твари, давайте! Идите сюда, я вас жду!!» Между Верой и осьминогами уже остались считанные метры – она взмахнула мечами, со свистом рассекая воздух, как вдруг... – время замедлилось, мысли ушли, а в руках проснулась ловкость и сила!
Это было состояние бойца. Она уже испытывала его раньше. То с помощью Антона, то по велению «мегалампочки» Кости, а вот теперь как-то сумела сделать это сама.
Вера с ужасающей скоростью закрутилась на месте, орудуя двумя мечами: резала, рубила, колола сразу трёх монстров. Блеск стали, прыжки, уклонения, летящие в кисель части чёрных щупалец и даже тел. Рёв «осьминогов», тяжкое дыхание, звериные оскалы человеческих лиц, её собственные вскрики и беспрестанное хлюпанье киселя вокруг.
Разрубленные твари восстанавливались, Верины раны от их когтей тоже затягивались, но с каждым новым повреждением всё медленнее и медленнее. Разорванная в клочья одежда больше не срасталась, энергия тратилась только на движения и самые крупные раны.
Вера не отходила далеко от щели, чтобы не пустить монстров за спину, и их остервенелые наскоки теснили её всё ближе и ближе к проходу. Шаг назад, второй, третий – ей приходилось отступать и сзади уже чувствовалось лёгкое сопротивление тумана...
Сделав отчаянный выпад вперёд, она пропустила удар в ногу. Коготь проткнул стопу насквозь, и щупальце рвануло Веру на себя. Она упала навзничь, головой в багровое нутро щели, и тут вдруг что-то схватило её за волосы и поволокло назад, натягивая мембрану и волоча прицепившегося «осьминога».
– Держи, держи, не отпускай! – глухо прозвучало из-за «резины».
– Что-то тянет её назад!
Костя! Второй голос принадлежал Косте!
– Нога! – крикнула Вера, пытаясь согнуть колено, чтобы достать мечом до щупальца. – Тварь в ногу вцепилась!
Первого монстра обвил второй, и теперь они вместе тащили добычу в пузырь, грозя оторвать всё, что ниже пояса. Вера заорала от боли.
– Да-а-а-вай! – прохрипел Костя.
– Я тяну! Тяну! – вскричал Велес.
«Резина» лопнула, но тут «осьминоги» с таким зверством дернули пленницу на себя, что вырвали из щели. Девушка взвизгнула от чудовищной боли, на лицо хлынула кровь, ресурсов на затягивание ран уже не осталось. Монстры повалились всей кучей на землю, Вера рубанула сквозь красную пелену почти наугад, и ей повезло: нога обрела свободу. Подбросив мечи в воздух, девушка добавила к ним киселя, и два широких лезвия скользнули вниз, рассекая поднимавшихся монстров на части. Третьему досталось меньше всего: отлетела лишь половина щупалец, а тело осталось целым. Вера развернулась и ринулась в щель, где из багрового тумана торчала, переливаясь разными цветами, человеческая рука, в которой остался клок выдранных с кожей волос. Отбросив его прочь, Костин светак высунулся сильнее и двумя руками ухватил девушку.
– Тащи! – заорал парень.
Вера пронеслась сквозь «резину», исчезнув прямо перед носом монстра, что уже ковылял к проходу, на ходу приращивая отрубленные щупальца.
Глава 14. Тёмная одержимость
В себя Вера пришла уже в лесу: она лежала на походном матрасе, под которым чувствовался солидный слой лапника. Вокруг столпились Жарков, Костя, Водовик с Лесовиком и Ичетик. Позади главных Духов маячили Бродницы и Лесавки, над ними летали, оседлав ветры, Хухи, где-то вдали были слышны гомон и возня Колтков.
– Привет! – Костя подбежал первым, за ним Жарков, а Духи, с явным облегчением в голосах передавая друг другу «Очнулась, очнулась!», наоборот, отступили подальше. – Ну, ты как?!
– Да вроде норм... – ответила Вера, хотя и чувствовала неприятную слабость и ломоту во всём теле.
Голова, там где «вырвался» клок кожи с волосами, горела и пульсировала, но крови, к счастью, не было, да и прядь оказалась на месте. Светак показывал здесь лишь лёгкое затемнение, зато в других потоках, тех, что относятся к правой ноге, зиял довольно глубокий, тёмный разрыв непонятного – даже для суперлампочки! – свойства.
Девушка села и тут же охнула от боли в стопе – она была забинтована.
– Вот что было в твоей ноге, – Жарков показал стоявшую прямо на земле неподалёку банку из-под мёда.
Внутри плавало короткое, пушистое чёрное перо с застрявшей в волосках каплей багровой жидкости – кровь?..
– Там были чёрные пернатые осьминоги с когтями на концах щупалец, – объяснила девушка. Один проткнул мне стопу, я отрубила щупальце, но и коготь застрял внутри...
– Ты вытащила его в наш мир! – с восхищением воскликнул Борис Андреевич. – Как Деяна! У неё были такие способности.
– Я помню, – пробормотала Вера. – Она и рыбку-подвеску вытащила, и Негу, и даже навий умудрилась в наш мир призвать...
– Вот-вот! – подтвердил Жарков. – Вытащенные вещи меняются, приобретая иные черты и новые свойства, поэтому и коготь из твоей стопы стал выглядеть здесь вот так!
– Чёрное перо с каплей крови, – задумчиво проговорила девушка, внимательно разглядывая повреждение в собственном светаке, а так же очень глубинные, относившиеся к кровеносной системе, потоки. – И она не моя, это точно. Хотя вроде и человеческая... надо с Велесом посоветоваться!
– Велес пока недоступен! – покачал головой Жарков.
– А что с ним? – взволновалась девушка.
– Он потерял слишком много сил, пока они с Костей тебя спасали, даже рану твою затянуть не смог, хреновину только эту достал, – он слегка тряхнул банкой, – и тут же сам без чувств повалился. Духи его куда-то в лес унесли лечить, а мы тем временем ногу тебе перекисью обработали, мой фирменный травяной бальзам на рану наложили и забинтовали. Костя всё лампочные способности свои напрягал: разобрать, что случилось с тобой, старался, но в итоге констатировал только, что жизнь твоя вне опасности. – Тут Костя недовольно фыркнул, и Жарков, перехватив его хмурый взгляд, поспешил добавить: – Но он всё равно сидел рядом и следил за тобой, пока я обряд проводил в помощь Велесу!.. А потом прибежал Ичетик, сказал, всё в порядке, Бог скоро восстановится. После и остальные Духи сюда подтянулись, нормально всё, говорят, а по самим видно: упарились они с ним! В общем, потрепала ты нашего водчего, что и говорить... – родновер снял бейсболку, почесал затылок и снова надел.
– Ну, вышло так, я ж не нарочно! Сама чуть не склеилась!
– Как ты вообще, блин, туда провалилась?! – вопросил Костя.
– Куда, в пузырь? – Вера проверила собственноручно установленную в светаке парня заслонку: под напором каракатицы она стала заметно тоньше, но всё, что можно, уже было сделано. Не без помощи Духов, конечно: они, во главе с Водовиком, сумели «загнать тварь в узкое место» и сдерживали, пока Вера работала с Костиным светаком. Но теперь, когда золотая сволочь упорно билась над нейтрализацией защиты, пусть медленно, но всё же верно разбирая её слой за слоем, надежда была только на исцеление Мирового Древа и восстановление его нормального «кровотока», чтобы Боги, объединёнными силами всей Прави, смогли выдернуть и уничтожить чёртову каракатицу без вреда для носителя.
– Пузырь?! Какой ещё, нафиг, пузырь? – нахмурился Костя.
– Это был пузырь! – упрямо заявила Вера. – Такой же, как тот, через который мы с Андреем и самоубийцами залили лысорям в глотки адский коктейль... ты знаешь эту историю.
– Даже я уже её знаю, – буркнул Жарков. – Только понять теперь вообще ничего не могу...
– Там из киселя торчит вот такой толщины прямая палка, – Вера сомкнула указательный и большой палец кольцом, – с чёрными перьями в верхней части. Деяна во мне говорит, это стрела Перуна.
– У стрелы Перуна перья белые! – возразил Борис Андреевич.
– Были когда-то, – терпеливо кивнула Вера, – а теперь они – цвета и консистенции дыма, из которого состояли Мых с Тигром, понимаете?
– Хочешь сказать, это они так стрелу испоганили? – предположил Жарков.
– Конечно испоганили! Деяна видела в своём вещем сне, как лысори уничтожили каракатицу, забрали стрелу и с помощью неё внедрились в Мировое Древо. Чернота на стреле повсюду, не только перья, но и древко ею, как кровеносными сосудами, пронизано, она будто стекает от перьев вниз.
– А что внизу-то? – вклинился Костя.
– Не знаю, она уходит глубоко в кисель. Я попыталась её выдернуть, тут-то эти пернатые «осьминоги» с когтями и выскочили! Прямо из киселя выпрыгнули и на меня кинулись.
– В засаде сидели? – поднял бровь родновер. – Ждали, когда рыбка за червячка схватится?
– Фиг знает, – пожала плечами Вера. – Но выглядели они... – она покачала головой, подбирая слова, – короче, это совсем не было похоже на осмысленное нападение. В глазах бешенство, рты оскалены...
– Рты оскалены? – Жарков подозрительно прищурился.
– Ну да, а я что, разве вам не сказала? – Вера глянула на светак родновера. – Чёрт, я и правда, не сказала. У них были лица! У чернопёрых осьминогов. Обычные человеческие лица!
– Фигасе! – воскликнул Костя.
– Твою мать! – одновременно с ним ругнулся Борис Андреевич.
– Мужские лица, мне не знакомые, – уточнила меж тем Вера. – Двое постарше, третий молодой... Как они в пузыре оказались? Откуда взялась чернопёрость, если вся чёрная кровь нейтрализована?! Да и глаза у них были обычные, «нефтью» не залитые... Кто такие? Вот бы выяснить!..
– Кажется, я знаю! – внезапно вскричал осенённый идеей Костя.
– В смысле? – девушка смотрела на него во все глаза. – Знаешь, кто они?!
– Нет. Но я знаю, у кого это можно спросить!
* * *
После трёх дней в лесу уверенность, что горячий душ – величайшее изобретение всех времён и народов, стала абсолютной. Мысли о заброшенной учёбе Вера постаралась задвинуть подальше – потом нагонять придётся, что ж поделаешь, если сейчас совсем не до того? – и переключилась на следующий пункт в списке самого прекрасного, что только есть на белом свете. Это оказался крепкий кофе с сахаром. Отвары, молотый цикорий и травяные чаи Бориса Андреевича, конечно, весьма хороши и полезны, но ароматный, собственноручно сваренный в турке кофе – это нечто особенное, ничем иным совершенно не заменяемое.
