Текст книги "Стать настоящим (СИ)"

Автор книги: Ольга Моисеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

  К счастью, Кира, хоть и медленно, но всё же шла на поправку. Сегодня Валера пришёл с самого утра и краснел от слов нежной благодарности, неожиданно излитой на него напарницей. Оказалось, едва Арбоканова пустили к покалеченной сотруднице, он рассказал, как Валера, заклинив шваброй дверь бокса и рискуя всем на свете, отчаянно боролся за человеческую форму Киры, после чего она сильно расчувствовалась и даже в голос разрыдалась, чего не случалось с ней уже лет тысячу! Это от общей слабости, – объяснил Сергей, не побоявшись на правах лечащего врача отругать начальника ОКОПа за излишние волнения ещё не готовой к этому пациентки. А сегодня, восхваляя напарника за смелость, преданность и решительность, Кира снова разволновалась, и Валера, скомкано пробормотав 'Да брось, не стоит...', поспешил сменить тему, рассказав последние новости:

  – Ребята снова протрясли работников склада, где по поддельному паспорту забирали оборудование для лаборатории – помнишь?

  – А-а, да-да... там ещё кто-то, видно, подчистил записи, и куда всё это погрузили и увезли, неизвестно.

  – Ну да! Только ещё вчера у нас появилась зацепка: записи-то и правда подчистили, но когда на кладовщика посильнее нажали, он отыскал у себя в личном блокноте номер грузовика, на котором товар забирали. Черкнул тогда на бумажке, прежде чем пропуск оформить, да и забыл об этом. А как пришёл к нему Мамонт с предложением память освежить хорошенько, так сразу про блокнот-то и вспомнил!

  – Мамонт может, он такой, – улыбнулась Кира, глаза её стали закрываться.

  – Да уж, – согласился Валера. – Он после того прокола с Раздольским прямо спит и видит до этой твари добраться! Ну, и за тебя переживает, конечно! Мы все очень переживаем.

  – Не надо, я норм... грузовик отследили?

  – ГЛОНАСС-GPS навигатор на нём не установлен, поэтому вчера послали в ГИБДД срочный запрос на выписку из 'Потока', а ребята поехали с водителем побеседовать.

  – Держи меня в курсе...

  – Пока, – улыбнулся Валера уже провалившейся в сон напарнице.

* * *

  Тигр окинул взглядом опустевшее помещение: большую часть оборудования он уже вчера перевёз на новое место и, как выяснилось, не зря! Эта драная птичья скотина так здесь и не появилась.

  И с лучезаром Пернатый больше не работает!

  Тигр сделал специальный индикатор, чтобы следить за тем, как птичник ежедневно проводит сеанс 'лечения' Ладмирова, пока не закончится подготовка и наступит день, когда ОКОП проведёт 'операцию по запечатыванию канала'. Каждый раз, когда прокачанный Тигром птичник вступал в контакт с лучезаром, идущее от звероптицы иномирное излучение так усиливалось, что чувствительное к нему соединение реагировало, заставляя индикатор гореть ярким синим глазком.

  Последнюю неделю он всегда зажигался в три часа дня, пока позавчера вдруг не вспыхнул раньше обычного – в одиннадцать утра. Подумав, что настал наконец день операции, Тигр замер в ожидании: если лучезар уже вытащен из Ладмирова, то индикатор так и будет гореть, пока Пернатый не доставит артефакт прямо сюда, в лабораторию. Однако спустя какое-то непродолжительное время – Тигр не засёк, но, по ощущениям, минут пять-семь – индикатор вдруг погас!

  Ничего, успокоил себя Тигр, возможно, это лишь очередной сеанс 'лечения Деда Мороза', который, по каким-то причинам, перенесли на утро, а время было короче обычного, потому что лучезар уже полностью стянулся, Пернатый боится вытащить его раньше времени, и тогда логично предположить, что операция назначена на завтра. Однако случившееся в любом случае сильно настораживало, поэтому Тигр сразу заказал на завтра грузовую перевозку, рассудив, что лучше заплатить за пустой прогон машины, чем потерять всё да ещё и угодить в маски-шоу спецназа.

  Следующим утром, когда индикатор не загорелся до двенадцати, Тигр принялся разбирать и упаковывать установку. Расчёты, когда лучезар полностью стянется, показывали, что это уже должно было произойти, но Ладмиров – всё-таки живой организм, а не машина, так что временные вариации возможны... Тигр больше не следил за сигналом, но увозя оборудование, до самой ночи надеялся, что операция в заброшенном доме по каким-то причинам отложена, и завтра индикатор снова вспыхнет. Тигр даже не запер общую дверь в бывшую лабораторию, оставив закрытой на замок только одну комнату с оставшимися мелочами, на дверь которой прилепил записку, что вернётся сюда завтра утром.

  Всю ночь он собирал обратно часть установки с индикатором, на случай, если день операции – завтра, но утром, когда всё было готово, огонёк так и не загорелся. В пол-одиннадцатого, бросив последний взгляд на мёртвый индикатор, Тигр поехал по старому адресу забрать последние мелочи. Сначала долго исследовал окрестности, но не заметил ничего подозрительного и тогда решился зайти в подвал – дверь туда была не заперта, записка висела на месте. Тигр сорвал её и сунул в карман. Отпирая единственную закрытую комнату, он думал, как правильно сделал, что так быстро свалил отсюда!

  Уже стало окончательно ясно, что операция не состоялась, а значит, Пернатого, а с ним, конечно же, и Вьюшко, каким-то образом разоблачили ОКОПовцы. Теперь они вытрясут из обоих всё, что тем известно. Гипнолог-то вряд ли сможет привести спецслужбу к лаборатории, но вот Пернатый!

  Пернатый знает, где находится установка, и, несмотря на страх не вернуть Хищницу, скорее всего, не выдержит давления и расколется... К тому же он видел нынешнее лицо Тигра, а значит, ещё и тело снова придётся менять. Возможно, расколется Пернатый не сразу – ведь он знает, что Тигр запустит переброс и без лучезара, просто для этого понадобится гораздо больше времени, поэтому поначалу эта драная курица, наверное, будет крепиться, в надежде дождаться момента, когда ОКОП уже сможет помешать иномирью. Слишком уж сильно чувство вины перед своей, так глупо отправленной на тот свет, возлюбленной кошатницы, и Пернатый верит, что Тигр сможет её вернуть после переброса... Однако и рассчитывать, что этот слабак сумеет продержаться больше нескольких дней, тоже не стоит.

  Проклятье, думал Тигр, доставая ящики, как же теперь всё затягивается! А ведь переброс мог начаться ещё вчера, если бы бестолковый птичник и козёл-гипнолог нормально выполнили свою часть работы! Катались бы уже, как сыр в масле, вместо того, чтобы сидеть в застенках спецслужбы.

  – Тупые уроды! – выругался он в голос, упаковывая в ящики последние оставшиеся мелочи. – Ну, ничего, я ещё до вас доберусь!..

* * *

  Водителя грузовика, номер которого удалось отыскать в личном блокноте кладовщика на складе, где было отгружено лабораторное оборудование, дома не оказалось. Жил он в Подмосковье, грузовик давно выкупил и работал сам на себя. Машина стояла во дворе, а водитель, по словам соседей, уже недели две как здесь не появлялся – во всяком случае, они его точно не видели. Выходило, что последним делом водителя стала перевозка оборудования, после чего он вернулся домой, поставил грузовик, а позже ушёл куда-то и пропал.

  Потом пришла выписка ГИБДД из базы данных 'Поток' – в ней были адреса камер дорожного наблюдения, которые зафиксировали номер грузовика и время, когда он там проезжал. По этой выписке оперативники быстро определи район, куда, погрузив на складе лабораторное оборудование, отправился грузовик. Там он пробыл несколько часов, очевидно разгружая товар. Место оказалось в том же секторе, где и лесопарк, на подходе к которому Вьюшко посадили в машину, так что, похоже, его и правда возили кругами, пытаясь создать впечатление, что лаборатория – на другом конце Москвы.

  Собрав данные о недавно арендованных в том районе подвалах и просмотрев записи окрестных камер, ОКОПовцы в итоге обнаружили место, где разгружалось оборудование, однако, когда туда ворвался спецназ, помещение оказалось пустым – Тигр, судя по всему, только что переехал! Подъездная и дворовая камеры, которые могли снять процесс этого внезапного переезда, оказались уже три дня как выведены из строя, а жильцы дома об этом и не подозревали, думая, что всё работает как обычно. Арбоканов разругался с ответственными за городскую систему видеонаблюдения, обвинив их в извечном бардаке, но это не помогло.

  Несмотря на риск попасться случайным гражданам на глаза и тем получить дополнительные проблемы, Валера всё же перекинулся, чтобы взять след. Однако без иномирного подселенца в организме эта его способность носила ограниченный характер и была сродни собачьему нюху: да, он чуял былое присутствие красноглаза в здании, особенно сильно в одном из помещений, и во дворе, но там, где тот сел в машину и уехал, след терялся. Метнувшись обратно в подвал, Чёрный ястреб обратился в человека и быстро оделся, надеясь, что, пока он был во дворе, никто не успел заснять его на смартфон. К счастью, всё вроде обошлось. Обидно было бы писать объяснительную и по полной огребать от начальства за глупую самодеятельность, когда от неё нет ни малейшего толка.

  Мамонту, взявшемуся за дело с другой стороны, похвастаться тоже оказалось нечем. Он хотел выяснить, кому Тигр сделал заказ на транспортировку оборудования с этого адреса, но грузоперевозчиков, включая частников, в Москве оказались тысячи, так что обзванивать их пришлось бы несколько месяцев, да ещё и не факт, что работающие на себя водители хранят записи, куда ездили, дольше одного дня.

  В общем, дело снова зашло в тупик, и теперь вся надежда была на то, что удастся разыскать Пернатого, а он уже скажет, где красноглаз.

  Однако время шло, а сигнала о совпадении от системы распознавания лиц, куда загрузили фото Николая Котова, до сих пор не поступило! Как и где Пернатый умудрился залечь на дно?! – никто не брался сказать, и Арбоканов был в ярости, зато Валере, в его прочёсывании интернета, наконец, улыбнулась удача: в одной из соцсетей некто с ником Ари Высокий обмолвился, что видел лебедя-мутанта с зубами.

  Представившись журналистом, пишущим для журнала 'Чудеса и приключения', Валера обратился к Ари в личку с вопросом, нет ли у того фоток странного зверя, подчеркнув, что готов неплохо за них заплатить. И вот тогда-то и выяснилось самое интересное: Высокий посетовал, что фотки не получились, потому что смартфон вдруг, в самый неподходящий момент накрылся. 'А потом, как ни в чём не бывало заработал?' – спросил Валера. 'Откуда вы знаете?' – удивился Ари. 'Предлагаю всё объяснить при встрече, – загадочно объявил 'журналист'. – Я прямо сейчас подъеду – дашь мне интервью и сам узнаешь много интересного!'

  Высокий, конечно, не устоял и назвал адрес. Приехав на место, Валера не стал больше темнить и, предъявив удостоверение ФСБ, повёз парня в контору. 'Значит, статьи в журнале не будет?' – упавшим голосом спросил Ари, как видно, уже размечтавшись почитать про самого себя в 'Чудесах и приключениях'. 'Статьи в журнале – нет, – подтвердил Валера. – А вот обещанное интервью – обязательно. И поверь, это гораздо важнее, чем пустая болтовня с журналистом'. Он так многозначительно посмотрел в зеркало заднего вида на парня, что тот даже сел прямее, осознав собственную причастность к серьёзным делам.

  В конторе он назвал свои настоящие имя и фамилию – Пётр Тяпкин, а также домашний адрес и место работы. И когда узнал, что не должен никому рассказывать про свой визит в ФСБ и 'зубастого лебедя', потому что это – государственная тайна, вообще, так проникся патриотическим желанием помочь спецслужбе, что даже попытался самостоятельно нарисовать странное существо на листочке, но вышла невразумительная каляка-маляка. Зато когда пригласили художника, глазам оперативников предстал во всей красе не кто иной, как Пернатый.

  – Ух ты! – восхитился Тяпкин. – Это точно он, лебедь с зубами! Здорово! прям как живой!

  У Валеры аж во рту пересохло от возбуждения, он застыл, пожирая рисунок глазами – так замерший в засаде кот смотрит на выход из мышиной норы.

  – Вы говорили, что работали на чердаке не один.

  – Да, – кивнул Петька. – Михалыч тоже там был.

  – Этот Михалыч, он что, 'лебедя' не видел?

  – Видел, – нехотя признался Тяпкин.

  – Что ж вы раньше-то не сказали? – укорил его Валера.

  – Вы не спрашивали, – хмуро ответил Петька, чувствуя, как интерес к его собственной персоне блёкнет, переключаясь на другого человека.

  – Фамилия и имя Михалыча?

  – Овчинников Борис Михайлович.

  – Телефон и домашний адрес знаете?

  – Адрес – нет, а телефон... вот – Тяпкин нашёл в своём мобильнике номер. – Но я с ним больше не работаю, меня к другому наставнику приставили.

  – Почему?

  – Да чёрт его знает! – пожал плечами Петька. – Такое распоряжение.

  – Андрюш! – обратился Валера к сидевшему в той же комнате за компьютером Капцеву. – Будь добр, найди мужика, – он передал листок с фамилией, именем, отчеством, телефоном и местом работы Овчинникова. – Надо его срочно сюда!

   Никогда не отличавшийся многословием Капцев молча взял бумажку.

  – Итак, Пётр, – повернулся Валера к Тяпкину. – Давайте-ка конкретно: что именно видел Овчинников?

  – Да всё... – тяжко вздохнул парень. – Мы 'лебедя' одновременно заметили. Я хотел его сфоткать, а Михалыч сразу бросился ловить.

  – Зачем?

  – Помочь хотел, – пожал плечами Пётр. – Это... лебедь-то вроде как раненый был... Ну, а потом он вырвался и улетел.

  – Вырвался? То есть Михалыч с ним контактировал?

  – Да, – выдавил Тяпкин, и добавил, с такой неохотой, словно безвозмездно отдавал Валере найденный у себя под кроватью чемодан с деньгами: – Даже перья выдрал...

  – Что? – обалдело спросил Валера. – Вы это серьёзно?! Михалыч выдрал у 'лебедя' перья?

  – Да, – совсем поник Пётр. – Несколько штук... Серебряные. Из хвоста.

  – Ну и где же они?!

  – У Михалыча.

13. Призрачный кречет

  Мобильный телефон Овчинникова оказался выключен, домашний – не отвечал, с места работы Бориса Михайловича сообщили, что он срочно оформил двухнедельный отпуск и собирался уехать из города. Сказал – семейные проблемы, но с женой он уже десять лет как развёлся, а сын вырос и тоже жил своей жизнью. Оба заявили, что лет сто Овчинникова не видели и понятия не имеют, где он.

  Пётр Тяпкин припомнил, что Михалыч хотел показать перья какому-то своему старому другу, но не имени этого друга, ни места работы назвать не смог, помнил только, что у того есть счётчик Гейгера.

  Благодаря особым полномочиям, выбитым Арбокановым из высшего руководства, детализацию звонков с мобильника обычного честного гражданина Овчинникова получили сразу после допроса Тяпкина. К счастью, Борис Михайлович был не слишком общительным и звонков делал немного, поэтому довольно быстро выяснилось, что перья он, скорее всего, показывал Антону Сергеевичу Пешкину – он оказался единственным из владельцев указанных в распечатке номеров, с кем не удалось переговорить, поскольку его телефон тоже, как и у Овчинникова, был выключен. Пробив адрес, Валера с Димкой Мамонтовым срочно выехали к Пешкину на квартиру.

  Мамонт был за рулём, а Валера, сидя на пассажирском сидении, в очередной раз пытался дозвониться Антону Сергеевичу на мобильник, потом на городской домашний телефон – безуспешно. На работе трубку никто не брал, потому что был уже поздний вечер.

  Валера посмотрел в окно: на улице поднялся ветер и начал накрапывать дождь.

  – Что, глухо? – спросил Димка.

  – Как в танке! – вздохнул Валера. – У меня такое чувство, что мы снова опоздали. События – словно поезд, несутся вперёд, а мы только и успеваем, что прибежать на станцию и увидеть хвост уходящего состава...

  – Причём мы даже знаем конечный пункт маршрута, – усмехнулся Мамонт, – а толку – ноль!

  Пропел сигнал эсэмэски, и Валера обрадовался было, что это сообщение о появлении в сети вызываемого абонента, но – увы!

  – МЧС предупреждает, – буркнул он, убирая телефон в карман. – На Москву идёт гроза с порывами ветра до двадцати метров в секунду.

  – Гроза в начале мая – дело обычное, – заметил Димка, и, покосившись на собеседника, сменил тему:

  – Слушай, Бластер, а как там Коса? а то я к ней только один раз заскочить и успел – сразу, как врачи разрешили...

  – Ну, выздоровление идёт, динамика положительная, в общем, нормально!

  – Что ж, отлично! – облегчённо выдохнул Мамонт. – Всё время вспоминаю, как её, окровавленную, уносили... таким виноватым себя чувствую!

  – Брось! – отмахнулся Валера. – Это всё чёртов Вьюшко, при чём тут ты? Ты же не мог, как она, перекинуться, чтоб сменить восприятие!

  – Вот потому и виноват... я не мог перекинуться, потому что отказался от форсированных исследований.

  – Не ты один, – пожал плечами Валера. – К тому же, у тебя-то как раз были самые большие на то основания!

  – Ты правда так считаешь?

  – Ну да... а ты сам разве – нет?

  – Не подумай, что я оправдываюсь, но тут дело не только в том, что у меня жена скоро родит... просто после того, как я... Виолу... вот чёрт! До сих пор не могу об этом!.. – Димка так вцепился в руль, словно машина была диким мустангом, ждущим любого маломальского послабления, чтобы вырваться.

  Эту историю Валера узнал от Киры, когда только начал работать в ОКОПе: как Мамонт, прямо в метро, обратился в дикого пса и чуть не загрыз Виолу. Сумев выскользнуть из его когтей, она не стала стрелять из боевого пистолета а, истекая кровью, бегала по туннелям, получая раны и один за другим всаживая во взбесившегося зверя снотворные дротики, пока тот не отключился.

  – У тебя замечательная жена, Мамонт! Не всем так везёт...

  – Это правда, Бластер, – серьёзно ответил Димка, заметно расслабляясь, и немного подумав, сказал: – Мне вообще с напарницами везло – это я о том времени, когда ещё Коса за мной присматривала. Коса ведь тоже в тебя из боевого стрелять не стала!

  – Да, – кивнул Валера. – Хоть и не знала совсем, вообще первый раз в жизни видела! что-то будто заставило... – так она потом сказала...

  – Вот! – горячо воскликнул Димка. – Эти наши женщины... ведь быть бы нам с тобой трупами, Бластер, если б... чёрт! вот пока мы с тобой всё чего-то там думаем-соображаем, они – просто берут и делают! То, что считают правильным... Просто берут, на хрен, и делают!! Понимаешь?!

  Бластер не очень-то понимал, но предпочёл молча кивнуть: это явно были какие-то личные 'тараканы' Мамонта, так что пусть погоняет их, если надо... Достав из кармана телефон, Валера снова набрал Пешкина – опять безрезультатно. Минут через пять они доехали до дома Антона Сергеевича. Дождь усилился, но ветер пока ещё был не слишком сильным.

  – Погоди секунду, – выйдя из машины, сказал Валера. – Хочу птиц сюда подогнать на случай чего.

  – Давай, – одобрил Мамонт, заходя в подъезд.

  Наладив контакт с несколькими воронами, Валера последовал за ним.

  – Подожди, – вдруг остановил он Димку, уже протянувшего руку к звонку.

  – Почему?

  – Сам не знаю... – растерялся Валера. – Предчувствие?..

  Прикинув расположение окон, он направил к ним ворон, чтобы попытаться заглянуть внутрь, а Мамонт тем временем прислонил ухо к двери и какое-то время прислушивался.

  – Тихо вроде, – сообщил он, выпрямляясь, и осторожно надавил на ручку: – Заперто. А дверь – железная, быстро не вломиться!

  – Шторы задёрнуты, но внутри горит свет, – сказал Валера, прежде чем его вдруг накрыло, как в тот раз, когда Серый привёл их с Кирой к бывшим Дусам. – Пернатый! – прошептал он, борясь с пробивавшей тело огненной молнией – предвестником спонтанной трансформации. – Пернатый перекинулся в звериную форму – я его чувствую!

  Мамонт нажал кнопку звонка: прозвучал мелодичный перелив, затем снова воцарилась тишина. Впускать гостей никто не спешил.

  – Да откуда же здесь, на другом конце города, взяться Пернатому, если он в системе так и не засветился? – удивился Димка, снова давя на кнопку звонка. – Может, это ты так перья чувствуешь?

  – Нет, – покачал головой Валера. – Пернатый где-то тут, совсем близко... чёрт... на улице уже ветер и дождь, придётся отпустить ворон.

  Позвонив ещё раз, Мамонт заорал, колотя в дверь кулаком:

  – Откройте, полиция!

  Из квартиры послышался громкий шорох и стук.

  – Он удирает! – Валера ринулся вниз, на ходу сбрасывая одежду.

  Распахнув подъездное окно, он дал, наконец, огненной молнии полную волю. На лестничную клетку ворвался ветер и брызги воды, на подоконник упали джинсы, а за ними, глухо стукнув о раму, вниз, во двор, полетели ботинки.

  Огромная бело-дымчатая птица вымахнула из растворённого настежь окна квартиры и взвилась в тёмное небо, уходя вертикально вверх, а следом, стремительной спиралью рассекая капли дождя, рванулся ввысь Чёрный ястреб.

* * *

  Дождь усиливался, пытаясь промочить перья, но они пока держались, отвергая влагу, словно водонепроницаемый плащ, а вот с крепчавшим каждую минуту ветром дело обстояло гораздо хуже. Резкие порывы бросались на крылья, словно голодные собаки на кости, стремясь сломать, перекрутить и уже обглоданными бросить на землю. Блеснула молния, за ней ещё, воздух сотрясли громовые раскаты. Удивляться, как и почему 'лебедь с зубами' вдруг превратился в огромную бело-дымчатую хищную птицу, было некогда. Чёрному ястребу приходилось замысловато маневрировать, уклоняясь от нападок злобных вихрей. Вороны, не говоря уже о мелких птахах, давно попрятались в укрытия: летать в такую погоду, да ещё и в темноте, других дураков, кроме двух чокнутых оборотней, не нашлось. И хотя обе птицы были крупными и сильными, белый хищник по размерам явно превосходил ястреба. За несколько взмахов набрав скорость, огромная светлая птица упрямо неслась вперёд, рассекая дождь, точно атомная подлодка – океан. Снова ударила молния, ярко высветив могучие, длинные и острые крылья – они работали как заведённые. И почти сразу прогремел гром, гораздо ближе, чем в предыдущий раз, так что все внутренности сотряслись и ухнули куда-то вниз, на долю секунды сбив ястреба с курса. Он быстро выправился, но понял, что отстаёт, и попытался прибавить ходу. Дождь усилился и лететь стало ещё труднее, расстояние между птицами увеличивалось, а ястреб не мог ничего поделать! Он чувствовал, что его главные преимущества перед массивным светлым хищником – это большая ловкость и маневренность, но здесь, над домами, на открытом всем ветрам пространстве, они совсем не имели значения! Резкий порыв ветра чуть не смял ястреба, заставив бешено работать всем телом, чтобы удержаться в воздухе. 'Господи, помоги! Я не могу, я не должен его упустить!! Пожалуйста!!!'

  И вдруг сквозь дождь пронеслось нечто большое, мокрое, похожее на огромного синего ската. Оно налетело на улетавшую от ястреба птицу и накрыло её, закутав в себя с головой. Ярко сверкнула молния, за ней последовал такой оглушительный громовой раскат, что в окрестных домах зазвенели стёкла. Синий бьющийся ком, кувыркаясь, стал валиться прямо на плоскую крышу высокой жилой башни. Отчаянно борясь с ветром, ястреб рванулся туда, где светлый хищник продолжал падать, сражаясь с синей напастью. Ею оказался сорванный ветром синий строительный тент – подлетев ближе, ястреб увидел, как разодранное когтями полотно разошлось, и белая птица лезет наружу.

  Однако едва тент был скинут, как бешеный порыв ветра бросил светлого хищника боком прямо на высокий металлический штырь. С диким грохотом взорвалась ярчайшим сиянием молния, ослепив и оглушив Ястреба, он провалился вниз, где, спрятавшись от ветра возле самой стены дома, уцепился когтями за выступ, тряся головой и пытаясь быстро прийти в себя.

  Наконец, плававшие перед глазами пятна разошлись, и он увидел, как мимо соседнего дома огромной безумной синей бабочкой порхнул, уносясь в темноту, синий тент. Переждав очередную сумасшедшую атаку ветра и лелея слабую надежду, что светлого хищника ранило о штырь, Ястреб отцепился от выступа и осторожно поднялся вдоль стены.

  Вместо белой птицы на краю крыши, прислонившись боком к металлическому стержню, неподвижно лежал голый мужчина. Опустившись рядом с ним, Ястреб увидел, что в месте, где тело соприкасается с металлом, виден чёрный ожог. Штырь оказался громоотводом, в который ударила молния!

  Обернувшись человеком, Валера осторожно отлепил бесчувственного мужчину от металлического прута, стащил с токоотвода в сторону центра крыши, подальше от края, заглянул в лицо – Овчинников! Ах ты чёрт! это значит, Пернатый каким-то образом, вопреки тому, что объяснял им Кузов, научился менять тела! Валера обалдело воззрился на лежавшего без сознания Бориса Михайловича – так вот почему его не засекла искавшая совпадение с Котовым система распознавания лиц! Валера прощупал Пернатому шею: пульс оказался едва заметным, но всё же присутствовал. Опять полыхнула молния, но гром раздался только через несколько секунд – он по-прежнему оглушал, однако гроза явно переместилась, уходя от башни.

  Вновь обратившись ястребом, Валера спустился на один из балконов и, мысленно извинившись за мелкое воровство перед отсутствовавшими, судя по тёмным окнам, хозяевами, отцепил бельевую верёвку. Вернувшись на крышу, он крепко и тщательно связал Пернатого – пока занимался этим, совершенно закоченел – голым, ночью, под весенним ливнем, на крыше было жутко холодно – зуб на зуб уже не попадал. Ничего, не умрёт, глядя на бледного с чёрными ожогами человека, подумал Валера, иномирцы – твари живучие... раз уж у него достало сил из звероптицы вырасти в такого мощного пернатого хищника, то и холод переживёт! Овчинников был лишь немного плотнее Валеры, значит, сильно превышавшие ястреба размеры, скорее всего, иллюзия: наверное, так ему виделась большая мощь Пернатого. Но откуда эта мощь взялась и как он, вообще, сумел животную форму сменить?! Загадка!.. Ещё раз проверив узлы верёвки на крепость, Валера вспомнил, как Пернатый покалечил Киру, и едва сдержался, чтобы не пнуть его ногой, так что пришлось даже отступить подальше.

  Вздрогнув от налетевшего порыва ветра, он с большим удовольствием перекинулся обратно в покрытого перьями ястреба и, держась вдоль защищавших от ветра стен домов, полетел назад, к Мамонту. Молнии продолжали бить, но грохотало слабее, интервалы между сверканием и громом увеличивались – гроза постепенно покидала город.

* * *

  – Нет, раны нанесены не Пернатым! Эта звероптица неделю сидела у нас в 'зоосаде', я её вдоль и поперёк изучил, все части тела измерил, – осмотрев труп Пешкина, уверенно заявил Мамонту Сергей.

  Поняв, что Пешкин мёртв, Мамонт вызвал 'зоосадовского' врача сразу же, как Валера улетел догонять огромную белую птицу. Сергей Крапивин был уже дома, в соседнем районе Москвы, так что на место прибыл быстро, одновременно с женой Пешкина, которую вызвали с ночной смены, чтобы отрыла дверь. Сейчас её, накачанную успокоительным, увезли в контору, чтобы там провести беседу.

  – Во-первых, здесь явно поработала не пасть, а клюв, – Сергей показал на шею жертвы, а затем склонился, разглядывая глубокие раны на груди. – Также когти убийцы гораздо крупнее, чем у звероптицы!

  – Его убила большая птица с острыми крыльями! – сказал, заходя в комнату, Валера. – Огромный, бело-дымчатый пернатый хищник.

  – Бластер! – обрадовался Мамонт и, подскочив, тряхнул его за плечи. – Ты цел?!

  – Да цел, цел! – уверил его Валера. – Привет, Серёга!

  – Привет! – врач обменялся с ним рукопожатием и, совершенно не обращая внимания на полную наготу собеседника, заметил: – Больно уж здоровым должен быть этот твой бело-дымчатый пернатый хищник!

  – Очень здоровый, – подтвердил Валера. – Значительно мощнее меня в звериной форме, оттого и раны такие! Слушайте, мне бы хоть штаны! Мамонт, ты не видел?

   – А, да! вот, я всё на лестнице подобрал! – метнувшись в угол комнаты, Димка схватил со стула стопку одежды.

  – О, спасибо тебе, отлично! – Валера стал быстро натягивать джинсы. – А где мой телефон?! Надо Пернатого забрать – он тут, через несколько кварталов, на крыше жилой башни отдыхает.

  – Ты догнал его?! – воскликнул Димка, передавая телефон, в голосе слышалось ликование.

  – И связал.

  – Связал и оставил на крыше?! – поразился Мамонт.

  – Да он без сознания, – набирая номер, пояснил Валера, – налетел на громоотвод, в который саданула молния.

  – Иди ты! – восторгу Димки не было предела. – Чё, серьёзно?!

  – Серьёзно.

  Вызвав из 'зоосада' спецов и переговорив с Арбокановым, Валера вкратце рассказал, как гнался за белой птицей и чем всё закончилось.

  – Да, Пешкина убил он! – выслушав подробное описание светлого хищника, объявил Сергей. – Гигантская птица, без сомнений.

  – Ох, и ни хрена ж себе! – продолжал восхищаться Мамонт. – Ну ты, брат, красавец! И что, ты прилетел сюда, во дворе перекинулся и вот так, прямо голый, в подъезд зашёл?

  – Нет, я на крышу сел. Дверь на чердак хлипкая, я её ногой выбил... Ну, короче, сверху я спустился, и никто из жильцов меня вроде не видел.

  – Чёрт, Бластер! – спохватился Димка, вдруг узрев его босые ноги. – Там, в прихожей – твои ботинки, я их во дворе нашёл. Только вот мокрые они, заразы, насквозь!

  – Сойдут и мокрые... – пробормотал Валера, зайдя со своего смартфона в интернет и углубившись в изучение хищных птиц. – О, нашёл! Тёмные глаза, острые крылья, размах больше, чем у ястреба, окраска бывает разной, в том числе и совсем светлой, взлетать может вертикально... Это кречет! – Он повернул телефон дисплеем к Мамонту, демонстрируя фото с сайта, где рассказывалось о хищных птицах: – Кречет, хищная птица из семейства соколиных, – вот кем стал теперь Пернатый, полюбуйся. Выглядит точно так же, только крупнее раз в пять.

  – С чего же он так изменился? – удивился Сергей, тоже взглянув на фото.

  – Не знаю, – Валера прошёл в прихожую и, морщась от прикосновения к ногам ледяной внутренности промокших ботинок, добавил: – Наверное, это как-то связано с новым телом.

  – Новым телом?! – одновременно вопросили врач и оперативник.

  – А я что, не сказал? – натянув ботинки, Валера посмотрел на застывших в изумлении Сергея и Димку. – У Пернатого теперь тело Овчинникова.

  – Так вот почему его не засекла система! – Мамонт звонко хлопнул себя по ляжке.

  – Сменил тело?! – всё ещё никак не мог поверить врач. – Но как? Он же не красноглаз!

  – Но был с красноглазом в сговоре, – пожал плечами Валера. – Надеюсь, скоро мы узнаем все подробности... если он, конечно, там, на крыше, ещё не окочурился.

  – Не, – мотнул головой Сергей. – В нём же подселенец, а они так просто не окочуриваются!

  – Вот я тоже так думаю, – согласился Валера. – Мамонт, давай поедем к башне, группа уже не подходе, хочу встретить.

  – Ага! – Димка с готовностью нацепил куртку. – Справишься тут один, Серёж? Наша труповозка скоро будет.