Текст книги "Стать настоящим (СИ)"

Автор книги: Ольга Моисеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

  Ведь именно Пернатый пролил здесь эту кровь! Да так пролил, что до сих пор дрожит, когда вспоминает...

  Случилось это, когда он уже получил человеческое тело и вернулся в старый дом – вроде как снова взглянуть, теперь уже настоящими глазами, на комнату в башенке с круглым оконцем...

  Хотя истинная причина, конечно же, крылась вовсе не в исследовании возможностей человеческого тела.

  Птичнику просто не давало покоя собственное предательство, ведь он прекрасно понимал, что без него Иван Григорьевич ни драться со змеями, ни следовать за Вороной ни за что не сумеет. И, как убийца порой не в силах сопротивляться желанию вновь очутиться на месте преступления, так и Пернатый, получив тело, снова явился туда, где так бессовестно бросил спящего Деда Мороза, вероломно нарушив своё обещание помочь пройти лабиринт...

* * *

  Завладев телом Марка Раздольского, Умник считал, что дальше всё пойдёт как по маслу, поэтому, когда стая вдруг не явилась, испытал настоящий шок. Не понимая, как и почему такое могло случиться, он уяснил одно: впредь надо быть более внимательным, собранным и не упускать ни одной мелочи, ибо, кроме себя, положиться ему не на кого. Хищница, конечно, хороша, но держать её рядом просто так, из-за каких-то женских прелестей, он больше не собирается. Оптимистичный до эйфории настрой сменился суровым расчётом. Пусть то, что получит, отработает – раскроет наконец тайну исчезновения собратьев!

  Отыскав на вокзале одинокую девицу и отправив вместо себя в ночной клуб ряженых, чтобы отвлечь на них следившую за ним спецслужбу, Марк думал, что предусмотрел и подготовил всё, как надо. Без приключений добравшись до старого дома, он притащил Милену наверх, где, у входа в лабиринт, её уже дожидалось новое тело. Марк вколол связанной девице с вокзала нейротоксин, а потом запустил Хищницу в проход и, перекинувшись обратно в человека, стал спокойно дожидаться вестей о стае, абсолютно уверенный, что уж на этот раз никаких неприятных сюрпризов с ним не случится.

  Как же жестоко он ошибался!

  Он успел почувствовать, что разведчица уже внутри лабиринта, прежде чем кто-то рванул его за волосы, запрокидывая голову, и ножом рассек горло.

  Кровь полилась рекой – в отличие от Хищницы, которая носила временные тела, как одежду, Марк сживался с человеческой формой, принимая её правила, ибо только так можно было существовать в этом мире сколь угодно долго. Поэтому удивляться и ужасаться времени не было! Мгновенно перекинувшись в тигра, Марк ушёл от следующего удара и прыгнул на неизвестного человека с ножом, вот только тот тоже успел трансформироваться в странное крылатое существо и подлететь так, что восьмисантиметровые клыки только напрасно щёлкнули, не сумев дотянуться до шеи. Однако длинные тигриные когти успели пройтись ему по спине и вспороли крыло, а сама лапа так сильно саданула по позвоночнику, что едва его не перебила.

  Взвизгнув от боли, птица-зверь упала на пол и поползла в сторону, волоча повреждённое крыло, – зашибленное тело едва слушалось. Ещё удар – и твари с пастью птеродактиля пришёл бы конец, но тигр не мог больше драться: как бы могуч – благодаря накопленным за всё время пребывания на Земле сущностям – он ни был, мощная кровопотеря делала своё дело, неизбежно приближая материальное тело к смерти. Сознание уплывало, и, чудовищным усилием удерживаясь от падения в черноту, тигр перекинулся в человека и захрипел, обхватив руками горло.

  Тем временем отползший к стене летучий зверь вздрогнул и завозился на досках, подтягивая раненое крыло. Потом с трудом встав на ноги, полуптица, клацнув пастью, поковыляла к окровавленному человеку – тот, зажимая пальцами вены и артерии, сквозь надвигавшийся тёмно-красный морок увидел, что телом тварь больше походила вовсе не на птеродактиля, а на белого волка, только с сильно вытянутой пастью и в перьях вместо шерсти. Но это уже не имело значения: Тигр и так сообразил, кто перед ним, а атаковавший Марка летун понял, какую страшную – чудовищную! – ошибку он совершил.

  Осознание пришло к обоим одновременно – таков был итог их скоротечного боя, когда когти одного проникли в другого, и иномирные сущности сумели обменяться самой животрепещущей на тот момент информацией.

* * *

  Когда Пернатый шёл в заброшенный дом, он и помыслить не мог, что всё так получится! – только хотел посмотреть, что стало с проходом и, может быть, Дедом Морозом. Птичник осознавал, что, учитывая настрой и убеждённость старика, тот, вероятнее всего, самостоятельно сунулся в лабиринт и погиб, но всё равно, в глубине души надеялся, что этого не случилось...

  А что, если, проснувшись, Дед Мороз просто ушёл? – думал Пернатый, поднимаясь по лестнице. – Почему?.. Да мало ли! Всякое бывает...

  И тут сверху вдруг раздалось громкое мычание и возня. Что это?! Кто здесь?.. За вознёй последовали удары и шуршание. Дед Мороз?! Птичник бросился на последний этаж, но, внезапно ощутив присутствие иномирья, остановился. Кто это?.. Достав нож, он, стараясь не шуметь, осторожно поднялся на последнюю лестничную площадку.

  Тихий голос пробормотал что-то, из башенки, где был вход в лабиринт, послышался шорох, потом завывание. И тут... Пернатый услышал громкий стук и одновременно вдруг почувствовал родную, до боли знакомую сущность: Хищница! Здесь была Хищница!

  Больше не мешкая, он рванулся к двери и заглянул в комнату: обратившись в леопарда, кошатница стояла напротив огромного тигра. Молниеносный прыжок, и обречённая на распад Хищница рванулась прочь, а тело осталось на полу с перекушенной шеей! Птичник даже не успел разглядеть, как тигр это сделал: только услышал чудовищный хруст и увидел распростёртого на досках леопарда – почти отделённая голова скалилась в потолок – это было непостижимо, немыслимо!! В голове Пернатого помутилось, шок сковал члены, живот скрутило судорогой, перед глазами всё поплыло, а когда он сумел, наконец, обуздать ещё не ставшие привычными реакции человеческого тела, загрызший кошатницу тигр уже обратился в человека – совсем молодого кудрявого парня. И тогда птичник, вмиг оседлав накатившую на него красную волну ярости, одним прыжком оказался рядом и рванул парня за волосы, запрокидывая голову назад, чтобы легко и быстро рассечь ножом горло.

  А уже спустя полминуты, раненый в коротком бою Пернатый внезапно осознал, что убийца не тигр, а он сам!

  Трансформировавшись в Котова и, схватив с пола первую попавшуюся тряпку, Пернатый, припадая на обе ноги, бросился к потерявшему сознание Марку и, вскрикивая от боли в покалеченной руке, замотал ему шею. И одновременно вдруг почуял касание кого-то бестелесного. Человеческая кожа никак на это не отреагировала, но иномирная суть птичника мгновенно ощутила знакомые пальцы и губы – Хищница! Она провела рукой по его спине, поцеловала в щёку, и Пернатый почувствовал, как она быстро слабеет и распадается.

  Хищнице срочно нужно было перейти в новое тело, но птичник не мог ей в этом помочь, потому что – увы! – такие, как он, вселялись только один раз. Выбрав несчастного одинокого Николая Котова, который согласился открыться, Пернатый сразу слился с человеческой формой и отправил прежнего хозяина в лучший из миров. Теперь птичник мог использовать свой материальный носитель как хотел: перекидываться в животную форму или выглядеть парнем, но перейти в другое тело стало для него настолько же невозможным, насколько для обычного человека – снова оказаться в утробе, только уже иной матери, чтобы родиться заново...

  Зато это мог сделать тот, кому Пернатый только что перерезал горло – о Господи, что же он наделал?! Лишил Хищницу жизни, неправильно поняв, что происходит! – безумие! Это же настоящее безумие!!

  – Очнись! Очнись!! Очнись!!! – заорал Пернатый, тряся Марка, но тот оставался бледным и неподвижным.

  'Прощай...' – прошелестело где-то в глубине его иномирного существа последнее слово кошатницы. Почему, за что?!

  Вскочив, птичник здоровой рукой схватил связанную девицу за веревки и волоком подтащил её вплотную к бесчувственному Марку.

  Последние, едва заметные крохи присутствия кошатницы истаяли, но Пернатый этого будто и не заметил.

  – Пожалуйста, ты должен вселить Хищницу в это тело! – он бросил завывавшую сквозь кляп жертву так, что её голова ткнулась прямо в замотанное тряпкой горло Марка.

  Тот тихо застонал и вдруг открыл глаза. С трудом сфокусировав взгляд на Пернатом, он шевельнул губами, пытаясь что-то сказать. Отвернувшись от Марка, птичник заорал, обшаривая глазами помещение, словно человеческое зрение могло увидеть то, чего уже совсем не чувствовала его иномирная суть:

  – Хищница! Сюда! Иди сюда!

  Марк с огромным трудом перевернулся на бок, чтобы оказаться лицом к лицу со связанной девицей. Она широко распахнула залитые слезами глаза, зрачки расширились, девушка дёрнулась, пыталась отползти назад, но не успела: сверкнули острые длинные клыки, и багровая пасть сомкнулась, навсегда отсекая белый свет. К проглоченным Тигром тринадцати единицам бытия добавилась ещё одна, четырнадцатая, – с такой силой внутри он стал почти бессмертным.

   А Пернатый всё это время продолжал кричать и очумело метаться по комнате, не желая верить в очевидное.

   'Идиот!..' – беззвучно выдохнул Тигр и смежил веки, стараясь не шевелиться, чтобы начавшее срастаться горло снова не разошлось.

* * *

  Воспоминание Пернатого, как он, неверно истолковав ситуацию, на нервяке, сам, собственными руками, отрезал Хищнице путь к спасению, до сих пор рвало душу и отнимало все силы... Однако сделанного не воротишь, и осознавать это было так невыносимо!!

  Как?! Ну как он мог оказаться таким непроходимым тупицей?!

  Всё дело в человеческой природе: мол, разум людей слаб, и его легко забивают эмоции – так считал Тигр.

  Свою точку зрения он объяснил много позже: к тому времени горло Марка уже затянулось, раны Пернатого были перевязаны, и иномирцы, вместе прибравшись в старом доме и приведя себя в порядок, отправились в лесопарк. Там они встретились с доверенным человеком и, выслушав доклад о подготовке лаборатории, Тигр вдруг, без всякого предупреждения, поглотил человеческую душу подельника, мгновенно переселившись в его тело.

  'Марком оставаться больше нет возможности', – заявил подлый иномирец, руками ещё недавно живого, преданного ему человека, забирая из кармана мёртвого Марка смартфон.

  Потрясённый таким вероломством Пернатый всё это время простоял в каком-то тупом ступоре, молча, с открытым ртом, наблюдая за манипуляциями Тигра.

  'Вот об этом я и говорю! – выпрямившись, тот ткнул в птичника пальцем. – Ты не можешь действовать быстро, логично и эффективно, потому что твой разум отравлен'.

  'Отравлен?.. Чем?'

  'Скорее кем, – Тигр смотрел на него, как мог бы врач – на умирающего пациента с редкой, необычной болезнью, сожалея, как мало осталось времени на изучение столь любопытного недуга. – Вы все отравлены выдрами, их глупыми, человеческими чувствами – они и налагают ограничения, которые не дают правильно действовать'.

  'Тебе мои глупые чувства только на руку! – буркнул Пернатый. – Без них я бы не согласился тебе помогать...'

  'Без них ты бы не попёрся со своим 'Дедом Морозом' в лабиринт, из-за чего я лишился своей стаи! Без твоей дури они все были бы уже здесь, со мной, и твоя помощь вообще бы не понадобилась! – усмехнулся Тигр. – Вот она – зашоренность твоего мышления – опять подтверждается! И так будет снова и снова. Ты просто не способен идти к цели прямым путём'.

  'Зато я способен эти цели менять! – вдруг, удивив собеседника, заявил Пернатый. – Захочу – умру, я почти сделал это, дождавшись распада, а захочу – передумаю, бросив 'Деда Мороза' помирать, а то и вообще плюну на всё и стану жить обычным человеком! А ты – нет! Ты так не можешь: ты одержим одной-единственной целью и идёшь к ней прямым путём только потому, что просто не в состоянии с него свернуть, вот и всё! Ха-ха!'

  'Моя цель – неограниченная власть, она даст мне всё что угодно, это самая верная и глобальная цель, зачем мне другая?'

  'Зачем? – Пернатый нехорошо улыбнулся. – Да хотя бы затем, что она – не твоя! Это ведь цель Привратника!'

  'И что?!'

  'А то, что она навязана тебе! Ты не сам её придумал, а получил в наследство так же, как я – человеческие чувства! Я 'заразился' человеком, а ты – Привратником, вот и вся разница! Но люди могут выбирать, чего хотят, а ты – нет, ты живёшь не по своему разумению, а по программе Привратника, и ничего не можешь с этим поделать, понятно?!'

  'Моя цель совпадает с тем, что планировал Привратник, лишь потому, что я, как и он, выбираю самое лучшее!'

  'Придумал оправдание!'

  К тому моменту они, оставив тело Марка в лесопарке, уже вышли к оставленной на дороге машине.

  'Хватит болтать, садись, – не ответив на последнюю реплику, бросил Тигр. – Дел до хрена, и от останков надо до утра избавиться'.

  Пернатый тоже резко потерял желание спорить и кивнул: в багажнике до сих пор лежали вещи и тело девицы с вокзала, да ещё мешок с тем, что было когда-то Миленой – последним пристанищем Хищницы. Вспомнив об этом, птичник помрачнел, потеряв всякую охоту спорить с Тигром, – ведь он был единственной соломинкой, за которую можно схватиться.

  'Ты и правда сможешь её вернуть?' – тихо спросил Пернатый.

  'Когда переброс сработает, я смогу всё!'

  Пернатый очнулся от воспоминаний, чувствуя, что силы его на исходе – тело ломило, крылья уже отказывались работать – он понял, что начинает терять высоту. До цели было ещё так далеко – без передышки не долететь...

  Ничего! Центр города он уже покинул, погоня явно отстала, Чёрный ястреб наверняка потерял след, можно и передохнуть.

  Увидев высокий дом с приоткрытой дверцей на чердак, Пернатый, почти упав вниз, скорее плюхнулся, чем сел на крышу и прямо так, не перекидываясь, пролез в спасительную темноту за дверцей, где, несмотря на боль в покалеченном рысью теле, сразу же отключился.

* * *

  Отворив дверь, на чердак вошли двое рабочих: пожилой мужик, а за ним – совсем молодой парень.

  – Чё за?.. – старший так резко остановился, что юноша врезался ему в спину и громко ругнулся.

  – Он ранен! – сбросив висевший на плече моток кабеля, мужик бросился к лежавшему на полу существу, похожему на огромную белую птицу.

  Существо вскочило и метнулось к выходу на крышу.

  – Это чё, лебедь?! – парень вытащил телефон, чтобы заснять странное пернатое создание. – Чёрт, Чёрт!! – он яростно затряс вдруг отказавшийся работать гаджет.

  – Стой! Куда?! – вытянув руки, мужик прыгнул вперёд и сумел ухватить чудную 'птицу' за хвост.

  Неистовым усилием 'лебедь' рванулся наружу, оставив в руках рабочего несколько перьев. Громко цокая когтями по железной крыше, странное белое создание в три гигантских скачка добралось до края крыши и ухнуло вниз.

  – Стой, убьёшься! – в отчаянии выкрикнул мужик, широко и с силой взмахнув зажатыми в кулаке перьями, словно держал волшебную палочку, способную остановить мгновение.

  Матюкнувшись, он осторожно двинулся было к краю крыши, но тут пернатое существо взмыло вверх и пронеслось мимо рабочих, стремительно набирая высоту.

  – Какой здоровенный! – задрав голову, молодой человек ошалело смотрел вслед 'птице', оставив попытки реанимировать телефон.

   – Это не лебедь, – провожая белое создание взглядом, констатировал пожилой рабочий.

  – А кто?.. – парень посмотрел на перья – они мягко светились серебром. – Мутант?!

  – Сам ты мутант! – нахмурился мужик, однако прозвучало это как-то не очень уверенно. – Дряни всякой насмотрятся в своих интернетах...

  – Да говорю тебе, Михалыч! Мутант это! Железобетонно! Ты морду его видел? Лебедь с зубами! Эх, жалко я его не сфоткал! Телефон... блин, Михалыч! – юноша вдруг выпучил глаза, – да он, походу, ещё и радиоактивный!

  – Чего? – мужик уставился на перья в своей руке. – Ты, Петька, уж совсем-то с ума не сходи!

  – Стопудово! – безапелляционно заявил парень. – Это был радиоактивный мутант! Вот почему мобила сдохла! – он извлёк из кармана телефон. – Ё-ооо, до сих пор глючит! А у тебя?

  Михалыч полез за пазуху и достал свой мобильник.

  – Тоже хрень какую-то выдаёт! – выхватив гаджет из рук старшего товарища, констатировал Петька. – И перья эти – радиоактивные, гляди, как блестят! – Брезгливо сморщившись, он сделал шаг назад. – Блин, фигли ты вообще руками его хватал?!

  – Я просто помочь хотел, у него была кровь, он раненый был!

  – 'Раненый был!' – передразнил его парень. – А теперь мы с тобой облучились! блин! Да он же наверняка с секретной военной базы сбежал, вот его пристрелить и пытались...

  – Ну всё, Петька, уймись! – Михалыч тряхнул головой, словно физически сбрасывая с ушей навешенную парнем лапшу. – Чушь мелешь несусветную, чтоб тебя!

  Порывшись в своей рабочей куртке, он выудил пакет и, сунув туда перья, убрал обратно в карман.

  – Ты это... вот... не надо, – Петька замотал головой, показывая на карман пальцем и всем своим видом демонстрируя крайнее несогласие с действиями Михалыча.

  – Покажу их специалисту, у меня есть старый друг, он разбирается! – отрезал тот. – А сейчас пошли работать. И так уже сколько времени профукали...

  – Но радиация!

  – Да откуда радиация-то, бес тебя, Петька, раздери! Хотя у него, кстати, и счётчик Гейгера тоже имеется... А сейчас – всё, хватит! – Он решительно вошёл на чердак и поднял моток кабеля. – За работу!

* * *

  Пернатому повезло: дом оказался достаточно высоким, чтобы успеть расправить затёкшие крылья, – мимо мелькнуло порядочно окон, прежде чем он смог прекратить падение и начать набирать высоту.

  Проклятье, ну что за хреновый сегодня день! – думал Пернатый, проносясь над крышей, где, задравши головы, провожали его взглядом рабочие. Даже простая передышка и та вышла ему боком! К тому же теперь, вдобавок к груди и спине, разболелся ещё и хвост – один из этих чёртовых дураков на чердаке целую кучу перьев выдрал, как плохо!.. Вообще всё очень, очень плохо!..

  Поднявшись повыше, Пернатый потихоньку выровнял полёт, изредка ловя подходящие потоки воздуха, чтобы, планируя, немного расслабиться и окончательно прийти в себя. Ему всё-таки удалось неплохо поспать, прежде чем его обнаружили, так что лететь теперь стало гораздо легче.

  Птичник лёг на курс к лесопарку, где они с Тигром оставили тело Марка, а потом, отъехав дальше загород, закопали останки Милены и девицы с вокзала в лесу, тщательно замаскировав место захоронения и уничтожив следы своего пребывания. А после этого – поехали в лабораторию готовить Пернатого к приходу в ОКОП, чтобы он смог выкрасть откуда лучезар.

  Тигр назвал лучезар квинтэссенцией соединения иномирья с Землёй и сказал, что если вставит его в свою установку, это сделает переброс мгновенным. А чем быстрее Тигр обретёт власть, тем скорее он сможет вернуть Хищницу!

  Ради этого Пернатый, конечно же, согласился сделать всё, что потребуется. И тогда Тигр, с помощью своих разработок и установок, подлечил Пернатого, а затем нарастил чувствительность и добавил ему сил так, чтобы он смог стянуть растворённую в теле Ладмирова иномирность в компактную форму, а потом утащить её, когда они со стариком окажутся у лабиринта. Ведь только там, на самой границе прохода в иномирье, лучезар мог выйти из тела наружу.

  Об этом птичник, предложив свою помощь ОКОПу, конечно же, умолчал. Как и об истинных мотивах, которые привели его к двери бывшей выдры. Помощь Ивану Григорьевичу из-за мук совести служила прекрасным прикрытием, тем более что такие муки действительно имели место, хотя и не являлись настоящей причиной.

  Ворона – якобы проводница, конечно же, была самой обычной дворовой птицей и играла роль отвлекающего манёвра, позволяя всем заморочить голову и одновременно вывести из строя Чёрного ястреба – Пернатый считал его своей главной угрозой, единственным, кто мог остановить его и отнять лучезар.

* * *

  Пернатый приземлился на дерево в самой глубине лесопарка. Здесь, в секретном месте, практически в глухом лесу, росло дерево с большим дуплом, где был спрятан пластиковый пакет с одеждой. Птичник заранее оставил её там, прежде чем пойти к Крюкову домой сдаваться. Там же, в дупле, лежал ещё и плотный чёрный мешок, вот только теперь положить туда было нечего...

   Птичник внимательно оглядел окрестности: никого. Осторожно спрыгивая с ветки на ветку, он спустился вниз и только с третьей попытки сумел наконец перекинуться в человека. Достав из дупла пакет, вынул одежду.

  Что-то будет теперь, когда он явится в лабораторию без лучезара?!

  Тигру теперь придётся долго пыхтеть, прежде чем установка заработает, а потом... – станет ли он делать, что обещал подельнику, если тот не справился с заданием?..

  С другой стороны – а куда ещё, кроме как в лабораторию к Тигру, Пернатому, в обличье Котова, сейчас деваться? В ОКОПе прекрасно знают, как он выглядит, и будут усиленно его искать. К тому же – он поморщился, обнаружив, что к саднившим ранам добавилась тянущая боль в пояснице – рабочий вырвал часть перьев! А это просто ужасно!

  Одевшись, Николай Котов сел под деревом – надо было подумать.

  Думал он долго и пришёл к выводу, что идти сейчас в лабораторию нет никакого смысла. Про то, что лучезара не будет, Тигр и так уже понял, не дурак. Значит, Хищницу теперь он если и вернёт, то лишь после того, как доработает свою установку. Причём ключевое слово тут 'если'! Тогда, в заброшенном доме, когда горло у Тигра срослось, и он заявил, что сможет её вернуть, Пернатый просто поверил в это, без колебаний, не размышляя и не анализируя. Ну, ещё бы! Он был в таком ужасе от содеянного собственными руками – годилось что угодно, лишь бы хоть немного облегчить боль и избавить от адского чувства вины! Но теперь...

  Теперь, когда прошло время, боль чуть притупилась, а голова прояснилась, Пернатого вдруг одолели сомнения. Нет, не в своём желании вернуть Хищницу – да, он понимал, что она его больше не любит, но уже не хотел слишком многого: пусть будет жива и ладно, – а в самой возможности такого возврата!

  Пернатый перебрал в голове информацию, считанную им во время схватки с Тигром, но не нашёл в ней ничего, что могло бы прояснить этот момент. Бой был коротким и, когда иномирные сущности соприкоснулись, Тигра волновало множество вещей, но все были о другом! Вот если бы птичник мог поглотить красноглаза – тогда увидел бы всю его память, все слои разума, а так... В общем, насчёт Хищницы Тигр думал только, что после разведки лабиринта он вселит её в тело девицы с вокзала...

  Вспоминать и думать об этом было тяжело, но если отбросить эмоции и сосредоточиться исключительно на фактах, то ясно: Тигр легко мог, воспользовавшись ситуацией, соврать, с целью заставить Пернатого выкрасть лучезар.

  Благодаря интеллекту Привратника, красноглаз был очень умён, прекрасно разбирался в физике иномирья и знал: Ворона-проводница могла помочь, только пока Пернатый был бестелесным и оттого имел с бывшим своим хозяином-выдрой особую связь, поэтому ни один гипнолог не в силах справиться с поставленной задачей, а значит, ОКОП непременно обратится к Вьюшко. О гениальности Вьюшко Тигр знал от Опера – уникального создания, которого ещё Привратник подготовил для особого задания и усовершенствовал так, как никого больше. Опер полностью сохранил свою человеческую память, и когда Тигр его сожрал, то получил её в своё полное распоряжение, равно как и всю информацию, добытую во время бестелесного вторжения в 'зоосад' и контору ФСБ, где работал Арбоканов. Потому и мог придумать, как обойти введённые после этого проникновения беспрецедентные меры по охране 'зоосада', выманить всех наружу и заполучить лучезар.

  Однако сколь бы замечательным ни был план, всегда что-то может пойти не так... Это и случилось. Но Тигр, наверняка, винит в этом Пернатого, кого ж ещё?! И если уж он жрал даже успешных подельников, то что сделает с провинившимся?..

  В общем, явившись в лабораторию, можно так нарваться, что больше уже никогда оттуда не выйти. Однако и ходить в обличье Николая Котова тоже не безопасно!

  Так что же делать?

  Пока ясно только одно: ночевать придётся прямо здесь, в лесу.

* * *

  – Привет, ну как ты? – Валера присел возле Кириной койки, стараясь не выказывать потрясения от её вида: зелёно-серое лицо, глубоко запавшие глаза, даже волосы выглядели матовыми сосульками, как шерсть больного животного.

  – Жить буду, – слабо улыбнулась напарница. – А ты?

  – Да я-то что! – вздохнул Валера. – Нормально... если не считать того, что я упустил Пернатого.

  – Ну, ты же не виноват... это ведь Вьюшко тебе голову заморочил!

  – Так-то оно так, конечно... вот только ты-то сумела обман обнаружить, а я – нет!

  – Да брось! Ничего я не сумела, случайно получилось... просто отвлеклась на секунду и в окно глянула, а там эта ворона, якобы проводница, сидит себе на ветке преспокойненько...

  – Так ворон же миллион вокруг!

  – У этой перо из хвоста смешно торчало, вот по нему я её и узнала! Перекинулась – и гипноз сразу перестал на меня действовать! Смотрю, а эта тварь пернатая уже лучезар схватила и – в окно... ну, дальше ты знаешь.

  – Ах, вот оно что! – улыбнулся Валера. – А мы-то думали, как ты догадалась? Арбоканов дико мечтал понять.

  – Чего ж не пришёл спросить?

  – Так к тебе только пускать начали – я самый первый проскочил!.. а скоро все потянутся. Коса, ты теперь – героиня!.. А я – лопух! Да ещё и на время без напарницы остался.

  – Ничего, Бластер, поймаем мы этого красноглаза! Вьюшко наверняка был с ним в сговоре, и... – с жаром начала Кира, но по выражению лица напарника поняла: дело плохо. – Чёрт, неужели Вьюшко тоже сбежал?!

  – Да нет, нет, что ты! – поспешил успокоить её Валера. – Арбоканов ему не позволил. Здесь сидит, гад! Сознался уже, что на Тигра работал... – он кратко рассказал всё, что гипнолог сказал на допросе.

  – Значит, где эта лаборатория, он не знает? – разочарованно протянула Кира.

  – Да похоже на то!.. Его задачей было только голову нам всем гипнозом задурить, чтобы Пернатый мог лучезар стырить, а как потом с Тигром встретиться, тот должен был сообщить Вьюшко дополнительно...

  Дверь в палату открылась.

  – Крюков, время давно вышло! – возмутился стоявший на пороге Сергей. – Имей совесть, она ведь еле жива!

  – Да я... – начал Валера.

  – Иди, Бластер! – сказала Кира. – Мне поспать надо, лекарствами так напичкали... ты лучше делом займись.

  – Займусь, – мрачно пообещал, вставая, Валера. – А ты, Коса, давай уже быстрей выздоравливай!

  – Есть, товарищ капитан.

  Что ж, выходя из палаты, вздохнул с облегчением Валера, с ней, слава Богу, всё будет нормально, не то разорвал бы я этого Котова собственными зубами! А теперь, пожалуй, только морду набью как следует, да и хватит, – главное, этого ублюдка найти!..

  В отличие от Тигра, который мог менять тела, когда заблагорассудится, а потому никто не знал, как он на данный момент выглядит, человеческий облик Пернатого был известен, а потому его фотографию загрузили в базу данных системы распознавания лиц. Она работала в Москве уже пару лет, и ФСБ таким образом не раз выявляло до того годами скрывавшихся преступников. Поэтому Арбоканов имел все основания рассчитывать, что Котов скоро попадёт в поле зрения одной из полутора тысяч подключённых к системе видеокамер.

  А пока все ждали от системы сигнала о совпадении, Валера, решив не терять времени, каждую свободную минуту мониторил соцсети, порталы, форумы: искал любые мелочи, упоминания, описания, хоть что-то, что могло навести его на след смывшегося Пернатого. В наш век интернета ничто не происходит бесследно, даже если это и нельзя сфотографировать или снять на видео. Кто-то же должен был хоть мельком увидеть эту проклятую звероптицу!..

* * *

  Иван Григорьевич умер. После выхода лучезара его организм отказался нормально функционировать. Использовав последние силы на то, чтобы закрыть своим телом чудо-шар, старик потерял сознание, и в себя больше не пришёл. Его успели подключить к аппаратуре искусственного поддержания жизни, однако уже на следующий день врачи констатировали у Ладмирова смерть мозга. И сразу же тело Ивана Григорьевича, не взирая ни на какую аппаратуру, мгновенно усохло, а лучезар – его хранили отдельно в контейнере в специально оборудованном помещении – налился дополнительным красноватым светом, словно вытянул из мёртвого старика соки, сделав его похожим на найденных в своё время кошек-'сухофруктов'.

  Что означал этот процесс для Ладмирова, как и почему изменился лучезар, Валера, как, впрочем, и все остальные, не знал, но он искренне верил, что Иван Григорьевич всё же встретился со своей горячо любимой умершей женой. Причём так, как делают это людские души, без всякой помощи иномирья.

  После того, как впавший в глубокую кому Иван Григорьевич стараниями Котова-Пернатого очнулся, он так искренне обрадовался 'лунатику', что Валера потом долго с ним беседовал: объяснил, где Ладмиров находится и как попал в 'зоосад', а тот рассказал про свою Манечку и как любили они друг друга в этом старом, заброшенном нынче доме. Историю с лучезаром старик воспринимал однозначно как чудо, которое непременно сведёт его с женой для вечного счастья, и верил в это столь абсолютно и непоколебимо, что и другим стыдно было сомневаться в таком исходе.

  Вот Валера и не сомневался, пусть даже и считал, что какой-то иномирный артефакт тут совершенно ни при чём, а всё дело в беззаветной любви Ивана Григорьевича к своей жене – ибо только любовь и творит настоящие чудеса, как бы по-дурацки банально и пафосно это ни звучало.

  И всё равно старика было жаль: хорошего человека всегда жалко, особенно, если его нагло использовали в своих целях подлые иномирные твари, причём имевшие когда-то к тебе самое непосредственное отношение. Нет, разумом Валера понимал, конечно, что не в ответе за своего бывшего Дуса, ставшего самостоятельной единицей бытия, – ведь не отец же он Пернатому, ну, в самом-то деле, пусть даже тот когда-то и 'заразился человеком' от своего хозяина. 'Они – не мы!' – как когда-то правильно сказала Кира, но, несмотря на это, факт, что Пернатый оказался предателем, сильно действовал на нервы. Валера винил себя в том, что с самого начала, когда только впустил Котова в свою квартиру, не заподозрил подвоха! Пусть Пернатый сейчас и самостоятельная единица бытия, когда-то он был подчинённым Дусом, так почему же бывший хозяин совсем ничего не почувствовал?! Мысль о возможности сговора Пернатого с Вьюшко и Тигром даже не пришла в голову! А то, что, выйдя из гипноза, Валера не сумел остановить чуть не убившую напарницу звероптицу, лишь подливало масла в огонь.