Текст книги "Сердце Ёксамдона (СИ)"

Автор книги: Ольга Толстова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

В первый миг Юнха застыла, невежливо уперев в него взгляд: с ума сойти, что вот так на улице можно встретить кого-то настолько красивого! Причём красота мужчины была такой, какую обычно создаёт только нож хирурга по тщательного выверенному эскизу. Глаза идеально очерчены, брови – как два полумесяца, даже раздражённая гримаса не портит эти столь же совершенной формы губы. У него были очень тёмные глаза и волосы примерно до плеч, связанные в хвост так небрежно, что Юнха тут же передумала: непохоже, что мужчина сильно заботится о внешности, так что вряд ли бы стал тратить деньги на операции. В его одежде тоже не чувствовалось особой заботы о красоте или стиле: просто неровно подвёрнутые джинсы и футболка с уже стёртым по краям принтом – несколько иероглифов ханчжа, издали Юнха разобрала только один: «нить».

Первая женщина принялась кричать – Юнха не смогла бы не подслушать эту ссору, даже если бы захотела:

– Господин домовладелец! – орала женщина визгливо и морщилась так, что из миловидной тут же превращалась в уродину. – Это ваша обязанность! Уберите эту сумасшедшую или же мы сами её в полицию отведём!

– Влезать в личные дела арендаторов – вовсе не моя обязанность, – раздражённо и то же довольно громко ответил мужчина. – Жалобы на мусорные свалки или неработающий кондиционер – вот это ко мне.

– Мусорные свалки?! – крикунья будто задохнулась и наконец выпустила руку второй женщины, которую всё это время дёргала и трясла. – Кстати про мусорные свалки! Соседка съехала, – женщина кивнула на бывшую парикмахерскую, – потому что клиентов потеряла.

Она заговорила спокойнее, зачем-от отряхивая одежду и морщась в сторону испуганной женщины:

– Перестали ходить, потому что вот эта волосы их подбирала.

– Что? – удивился мужчина. – Волосы?

Он посмотрела на испуганную женщину, нахмурился, будто припоминая что-то, и заговорил значительно мягче:

– Вы госпожа Ким из третьей квартиры?

Женщина кивнула, став ещё более испуганной, несмотря на его тон.

– Вы правда собирали волосы?

Госпожа Ким что-то ответила, но Юнха не разобрала. Голос госпожи Ким был очень тихим. Её пальцы двигались, будто вертя что-то в воздухе или перебирая клавиши. Взгляд сделался отстранённым.

Юнха рассматривала её со всё большей тревогой: одежда госпожи Ким была совсем не новой, но относительно аккуратной – с поправкой на растрёпанность, вызванную, должно быть, столкновением с крикливой владелицей продуктового.

На светлых брюках справа на колене была небольшая заплатка. Точно такая же, отметила Юнха, была и на левом колене, точно в том же месте. Возможно, на том же расстоянии от шва.

На домашней блузке, слегка растянутой на локтях, около воротника были два очень больших пятна – тоже по обе стороны, одно чуть посветлее, а второе…

Почти не заметив этого, Юнха подошла ближе. С каждым шагом она отчётливее видела: одно пятно затирали, но не стёрли, только повредили ткань вокруг. Второе было почти полностью идентично первому – не только по цвету, но даже по форме.

Юнха перевела взгляд на шевелящиеся пальцы госпожи Ким: один-два-три… пауза… один-два… пауза… один… пауза… один-два-три…

– Что вы делаете? – раздался над ухом удивлённый мужской голос. Юнха резко обернулась и отпрянула: увлёкшись, она подошла очень близко к ссорящейся троице.

– Ещё одна ненормальная! – фыркнула крикливая женщина, и Юнха взвилась: она не могла терпеть, когда с кем-то беззащитным поступали несправедливо.

– Прекратите кричать на неё! – ледяным тоном осадила Юнха владелицу продуктового. – У неё ОКР или расстройство аутистического спектра, она не может остановиться.

– Что? – крикливая женщина отступила на шаг, растерявшись. Но потом снова взбесилась:

– Да вы кто такая! Что вы меня тут отчитываете!

– Продолжите, и я напишу на вас жалобу из-за издевательств и рукоприкладства. Я видела, что вы только что с ней делали.

– Да вы!.. – женщина задохнулась от гнева, но в её глазах мелькнула неуверенность.

Юнха, не сводя глаз с крикуньи, достала смартфон.

– И кому вы хотите позвонить? – с искренним интересом спросил мужчина.

– Подруге, она работает в районной администрации, – ответила Юнха. – В соцотделе. Попрошу назначить опекуна госпоже Ким. Присмотрите за ней, пока я звоню?

И прежде, чем он успел что-то ответить, Юнха отошла на пару шагов, но продолжала зорко следить за крикуньей.

Та уже явно нервничала. Она оглядывалась на свой магазин, на несколько человек, незаметно остановившихся поодаль и с интересом следивших за сценой. И на мужчину, который глядел задумчиво то на неё, то на госпожу Ким.

Юнха всё объяснила Чиён, и та тут же обещала: отправит одного из своих сотрудников, он появится через полчаса или даже раньше.

– Я его дождусь, – ответила Юнха громко.

При этих словах крикливая женщина юркнула в магазин, но было видно, что она следит за улицей через стеклянную дверь.

– Не думаете же, что её как-то накажут? – спросил мужчина, когда Юнха завершила звонок.

– Нет, но, может быть, она напугается достаточно, – ответила Юнха. – Вы поможете мне отвести госпожу Ким домой? Покажите, где её квартира?

– Конечно.

Госпожа Ким почти жалась к Юнха, пока они втроём поднимались по лестнице на второй этаж: мужчина шёл впереди, указывая дорогу. Юнха хотела оставить госпожу Ким в её доме и подождать снаружи, но та вцепилась в плечо Юнха и не отпускала, пришлось войти в квартиру вместе с хозяйкой.

Это место выглядело так, как Юнха и ожидала: всё было по возможности симметричным, и иногда в этом желании повторения проглядывало истинное отчаянье, как с пятнами на блузке. Мебели мало, но всего по два, и две части крохотной комнатки смотрят друг на друга как на отражение в зеркале.

Чиён не выдержала: приехала вместе с сотрудником, которого Юнха смутно даже помнила. Она оставила госпожу Ким на них с лёгким сердцем: хозяйка симметричного дома доверилась Чиён тут же. Теплу, излучаемому Хан Чиён, сопротивляться было невозможно.

Выйдя из квартиры госпожи Ким, Юнха с удивлением заметила того мужчину, терпеливо дожидающегося её снаружи. Он прислонился к стене узкого коридора и отсутствующим взглядом упёрся в стену противоположную, на которой из интересного была только крохотная трещинка в штукатурке. Услышав хлопок двери, он тут же обернулся. Поймал взгляд Юнха и насмешливо вздёрнул уголок рта:

– Вы искали меня, не правда ли?

– Эм… – Юнха только что вспомнила, зачем вообще пришла к этому дому. И только тут наконец задумалась, что этот мужчина, должно быть, и есть Ок Мун. Иначе зачем крикливая женщина из магазинчика звал бы его домовладельцем?

– Да, я вам писала где-то… больше часа назад…

Его усмешка стала шире, а глаза блеснули:

– Нет, я никогда не путаю голоса. Я говорил с вами вчера. И до того вы писали мне весь день. Вы из «КР Групп»… госпожа Чо Юнха.

– Вы запомнили? – вырвалось у неё.

– Вы писали своё имя в каждом сообщении. Теперь оно навсегда выжжено в моей памяти.

Он отлепился от стены и сделал шаг к Юнха. Навис над ней, и ей пришлось поднять голову, чтобы смотреть ему в глаза.

– Значит, – заговорил Ок Мун, – госпожа Чо, вы будете обхаживать меня, пока я не соглашусь продать два этих дома?

– Что?.. – она вдруг испугалась и попыталась сделать шаг назад, но там, конечно же, оказалась стена.

Ок Мун засмеялся и сам отступил.

– Ничего такого, – весело сказал он. – Не подумайте лишнего. Мне просто нужна помощница, пока я не найду нового сотрудника в офис. Предыдущий помощник уволился на прошлой неделе. И мне понравилось, как вы разобрались с этим делом. А платить вам будет ваше собственное начальство, так что я ещё и сэкономлю на зарплате.

– Помощница? – недоумённо повторила Юнха.

– Да, – кивнул Ок Мун. – Вы уж точно справитесь с офисной работой и с людьми умеете разбираться, как я понял. Так почему нет? А взамен я точно продам участки, но не без торга, конечно.

– Я должна спросить начальника Ли, – ответила она, но уже почувствовала, что ей наконец-то снова начало везти. Да, предложение странноватое, но не то чтобы пугающее. И ничего противного делать не нужно.

– Конечно. Кстати… – он помедлил и, посмотрев на неё ещё пристальнее, спросил:

– Воровство волос – это странный поступок, так с чего вы вдруг решили защищать госпожу Ким?

– Не знаю, правда ли она воровала срезанные волосы, – нахмурилась Юнха, – это может быть и ложью. Но если брала их, то потому что не могла не делать этого.

– Вы поняли про её особенность вот так сразу? Лишь взглянув на неё? – допытывался Ок Мун.

– Я просто смотрела внимательно, – пожала плечами Юнха, не очень понимая его интерес. Но, с другой стороны, он, наверное, хочет знать, кому предложил работу… неоплачиваемую, правда.

Она вдруг поёжилась: как будто порыв сквозняка? Потом краем глаза заметила какое-то движение на стене. Пока Юнха поворачивала голову, оно прекратилось. Там опять была только та самая трещинка… или не та самая. Вроде бы шире? Или рисунок изменился? Какой бред. Её нервы сдают из-за переживаний последних дней.

Юнха тряхнула головой и снова посмотрела на Ок Муна. Его взгляд теперь был рассеянным, как будто он уже думал о чём-то ещё.

– Приходите в понедельник, госпожа Чо, – он легко улыбнулся ей. – Уверен, ваше начальство согласится, и мы проведём с вами приятно и эффективно ближайшие недели две. А потом обсудим вашу вожделенную сделку.

02. Свет в окне

Конечно, начальство согласилось с радостью. Начальник Ли был просто в восторге:

– Все бы работали так, как ты, Юнха, – нахваливал он её, ёрзая в кресле, как будто стараясь проделать в нём вмятину поглубже. – Молодец. За день справилась! Теперь вотрись к нему в доверие покрепче, смотри, не ссорься с ним. Молодец! Оформим это… как командировку. Конечно, только в соседний округ… оплата, должно быть, будет без коэффициента…

Он продолжал бурчать – уже для себя и почти не разборчиво – о том, как это нужно оформить и объяснить, и Юнха поняла, что её внимание начальнику Ли не требуется. Его лицо, только что вполне обрадованное, опять принимало выражение страдающего от работы и жизни, замученного всеми и вся человека. Юнха не была знакома ни с кем из временных коллег по отделу и потому не знала почти ничего о начальнике Ли, за исключением одной вещи: об этом говорили вообще все, так что и она как-то услышала – начальник Ли был женат дважды и в совокупности завёл пятерых детей. И двое из них были подозрительно близки по возрасту, одногодки, оказавшиеся ожидаемо в одном классе. Как-то начальник Ли пронёсся по этажу такой взволнованный, что редкие волосы вокруг лысины на макушке стояли у него дыбом. Секретарь Но поделилась под большим секретом с Юнха – и со всеми вообще – тем, что начальнику Ли в тот день позвонили из полицейского участка, потому что два его сына-одноклассника, единокровных брата, подрались так сильно, что обоих потом возили в больницу. И, не имея никакой возможности об этом узнать, секретарь Но добавляла красочных подробностей вроде того, что братьев положили в отделении скорой помощи на соседние койки, и даже тогда мальчики, забинтованные и перемазанные йодом, продолжали друг друга оскорблять.

Пусть секретарь Но выдумала половину, вражда единокровных братьев явно была настоящей. Как и проблемы начальника Ли, безуспешно пытающегося примирить одну половину своих близких с существованием второй.

– Можешь идти, – наконец произнёс начальник Ли, договорившись сам с собою о том, как оформлять её отсутствие в офисе. – Помни нашу общую цель: мало уговорить…

Он сделал паузу.

– Нужно не выйти за «последнюю цену»? – немного поколебавшись, ответила Юнха. И начальник Ли расцвёл:

– Молодец! А теперь иди, давай, работай.

И мгновенно потерял к ней интерес.

Ким Китхэ нагнал её у лифта, как будто поджидал специально.

– Слышал о твоём задании, – сказал он. И Юнха почувствовала дежавю: второй раз за несколько дней кто-то хочет поговорить с ней о работе – обязательно у лифта. И каждый раз этот человек что-то «слышал».

Но если Санъмину она была готова рассказывать о своей жизни, то при звуках голоса Китхэ неожиданно для себя сжалась, желая провалиться сквозь землю.

Их последний разговор вышел скомканным и незавершённым, и наверняка начальник Ким желает его продолжить. Он прислал ей два сообщения, одно она проигнорировала, а второе честно заметила очень поздно и не смогла решить, стоит ли отвечать спустя почти сутки, и потом просто забыла об этом.

– Обычная рабочая задача, – ответила Юнха, лишь мельком взглянув на него и тут же отвернувшись.

– Тебе нужна помощь?

– Я нашла решение.

– Правда?

Она с удивлением обернулась, расслышав в его голосе вдруг прорезавшуюся хрипотцу.

– Правда, – ответила она, вглядываясь в лицо начальника Кима. В холле лифтов никого не было, рабочее утро только началось, и сотрудники ещё не успели устать достаточно, чтобы под любым предлогом бежать от своих мониторов. Лифт не спешил, спускаясь с сорокового этажа и постоянно останавливаясь. Его гудение и шуршание кондиционеров как будто делали тишину ещё тише. И Юнха хорошо услышала, как дыхание Китхэ сделалось неровным.

Он шагнул к ней, почти прижимая к стене, и Юнха дёрнулась в сторону, но Китхэ загородил ей дорогу.

– Не занимайся ради этого задания не пойми чем, – медленно произнёс он, – с не пойми кем. Мне это не нравится.

– Это работа, – тихо ответила Юнха, решив разобраться с этим как можно быстрее. И потому опустив фразу, что именно Ким Китхэ, по факту, отправил её в отдел сопровождения. И теперь – какой у неё выбор? Отказаться от задания и просто уволиться?

– Ты можешь уволиться, – он будто прочёл её мысли, – я о тебе позабочусь.

– Мы с тобой расстались… в прошлый четверг.

– Я так не думаю, – ещё медленнее произнёс Китхэ, ещё больше сокращая расстояние между ними.

– А я думаю именно так. – Юнха почти удивилась твёрдости в собственном голосе. Она положила руку на грудь Китхэ, отодвигая его прочь, и он, поколебавшись, подчинился.

Наконец звякнул лифт, и Юнха быстро сделала шаг в сторону.

В лифте были люди, так что разговор закончился сам собой, и Юнха даже не обернулась, покидая этаж, но чувствовала, что начальник Ким смотрит ей в спину довольно-таки тяжёлым взглядом.

Она написала сообщение Ок Муну, что её командировку одобрили и она уже направляется к нему, и мгновенно получила в ответ «понял». Как будто господин Ок с нетерпением ждал от неё известий.

После нескольких сухих дней снова пошли дожди, и Юнха почти бежала по душным и мокрым улицам под зонтом, жалея в этот раз, что нет более простого способа добраться до «Доходных домов Чонъчжин».

Ок Мун, кажется, в самом деле ждал её: на улице, под козырьком, со сложенным зонтом в руке. Только заметив, что зонт есть и у неё, Ок Мун ухмыльнулся, открыл дверь и закинул зонт в ящик.

Придерживая дверь, Ок Мун впустил Юнха внутрь и поздоровался с хорошо слышной иронией:

– Доброе утро, помощница Чо.

– Доброе утро, начальник Ок, – откликнулась она, и он ощутимо вздрогнул:

– Пожалуйста, просто по имени.

– Ну тогда и вы не зовите меня помощницей, – с тихим злорадством ответила Юнха.

– Признаю, вы меня тут же победили, – усмехнулся Ок Мун. – Если честно, я ненавижу подобные обращения. С тех пор, как люди стали звать меня «господин домовладелец».

Он открыл перед ней дверь офиса:

– Заходите.

– А как звали до того?

– По имени, – поделился он. – А изредка – братец Мун.

«Ну уж нет!» – мысленно ответила ему Юнха.

В офис была превращена одна из квартир первого этажа, и отличалась от любой другой квартиры она только мебелью. Здесь по-прежнему был кухонный угол, за одной из приоткрытых дверей виднелась раковина, а за второй – огромные металлические шкафы, как будто привезённые сюда прямо из шестидесятых.

В большой комнате стояли два стола с рабочими креслами, на одном из столов жужжал уже включённый ноутбук. Ещё были диванчик, пыльное третье кресло в углу, низкий стол и шкаф – в этот раз более современного вида, со стеклянными дверцами и полный папок. И всё равно это место казалось… устаревшим? Лет на десять или даже двадцать.

Юнха обернулась на хозяина офиса: сегодня господин Ок оделся чуть-чуть аккуратнее. Отвороты на джинсах теперь стали равнее, а однотонная футболка выглядела новой. Но всё так же в нём не чувствовалось стремления произвести впечатление хоть на кого-то.

– Что мне нужно делать? – спросила Юнха.

Ок Мун ожидающе протянул руку.

– Что? – не поняла она.

– Зонт, – коротко ответил он и, поскольку она ещё медлила, сам осторожно забрал у неё мокрый зонт. Юнха чуть вздрогнула, когда его пальцы мазнули по её ладони: прохладные и сухие, очень странно для такой влажной духоты.

Пристраивая зонт на просушку в соседней комнате, Ок Мун заговорил:

– Сначала разберите то, что в тех папках, – он указал на шкаф со стеклянными дверцами. – Это всё записи от руки. Какие-то из них уже не нужны, потому что жильцы съехали. На рабочем столе, – он вернулся в комнату и ткнул пальцем в ноутбук, – ярлык на реестр. Сверяйте адреса и имена. Если жильцы съехали, просто откладывайте записи из папок в коробку. Я её принесу. А если они ещё проживают в одном из моих домов, заносите записи в базу. Да… – он будто спохватился, но Юнха была уверена: это игра, ничего он не вспоминал в последний момент. – Базу надо создать. Придумать.

– Придумать? – переспросила Юнха.

– Организовать, – кивнул Ок Мун. – Придумать принцип сортировки, группировки, гм… организации. Всё рассортировать и перенести в электронную форму. Хорошо, чтобы была организация по фамилиям, но мне надо ещё и типы случаев. И, пожалуй, исход.

– В смысле исход?

– Была ли решена жалоба или тяжба и в чью пользу.

С этими словами он скрылся из офиса. Юнха растерянно посмотрела на ноутбук, экран которого только что потемнел.

Ок Мун вернулся с двумя большими пустыми коробками.

– Там нет пароля, – он бросил взгляд на ноутбук. – И ничего важного, кроме реестра, вы там тоже не найдёте.

– Я и не… – запротестовала Юнха, но он только весело улыбнулся и уселся за второй стол.

Юнха приступила к работе. В ней не было ничего сложного, она была лишь раздражающе утомительной. В папках оказался огромный архив всех случаев, когда компания «Доходные дома Чонъчжин», в лице владельца господина Ок Муна, взаимодействовала с арендаторами домов – а домов было почти три десятка, все в пределах Ёксамдона. Архив начинался с 2010-го и продолжался по сей день, самой свежей записью в нём была жалоба на госпожу Ким от крикливой владелицы продуктового, которую звали госпожа Пэк.

Закопавшись в бумаги, Юнха почти забыла, что в офисе не одна. Но вскоре так и стало: Ок Муну позвонили, и он убежал разбираться с очередной проблемой. Юнха продолжала продираться через записи, сортируя их и перенося аккуратно в созданный файл базы данных.

В конце концов, даже такой работой можно было увлечься. Ок Мун не записывал много подробностей, в основном там были только даты, имена, адреса и очень краткое описание проблемы и решения, если оно было найдено. Но иногда он оставлял и короткие комментарии, как будто для памяти: «перед домом разбит асфальт», «птицы пели очень громко» или «в ближайшем магазине продавали свежие блинчики с кимчхи». Поколебавшись, Юнха решила, что стоит переносить и это.

Она не удивлялась, что помощник сбежал от Ок Муна. Начальником тот был простым и не требовательным: дав задание, ничего больше не просил и не ждал, даже сам варил кофе и себе, и ей, с разговорами не приставал и вообще по большей части отсутствовал. Но это тихое одиночество, в которое она погружалась за работой, могло кого-то другого ввергнуть в тоску.

Ок Мун неизбежно возвращался в конце рабочего дня, чтобы попрощаться с ней и запереть офис. Открывала она по утрам сама, получив от Ок Муна ключи от офиса и подъезда. В конце первого дня она спросила, зачем ему все эти записи, да ещё за столько лет? У неё лично не было версий, кроме как «однажды это пригодится полиции для расследования» или «у меня, как и у госпожи Ким, ОКР, я должен контролировать мир вокруг». Ок Мун ответил:

– Пока люди живут в моём доме, я отвечаю за всё, что с ними происходит.

Её это покоробило. Да, конечно, ответственный домовладелец лучше, чем безответственный, но Ок Мун хозяин домам, а не людям в них.

В конце второго дня господин Ок, глядя на вечереющее небо, спросил задумчиво, не нужно ли Юнха проводить хотя бы до остановки.

– Я хожу пешком, – ответила она. – Спасибо вам за заботу, но провожать точно не нужно.

Он рассеянно кивнул, думая уже о чём-то другом. Юнха отметила, что это далеко не впервые.

Ок Мун часто погружался в себя – стремительно, и столь же стремительно выныривал из мыслей.

На третий день, пользуясь тем, что хозяина офиса опять нет на месте, она посмотрела на проклятый стеклянный шкаф, на папки в нём, слава духам, уже ополовиненные, и неожиданно закричала.

Стало легче. Юнха засмеялась радостно, обернулась и увидела, что – разумеется – Ок Мун стоит в открытых дверях офиса и с интересом за ней наблюдает.

Смутившись, она отвернулась и поспешила вернуться к работе.

– Я обдумываю сделку, – сказал Ок Мун, входя в офис и закрывая дверь. – Не бойтесь, вы не просто так разбираете этот шкаф.

– Я не спрашивала, – опешила она от неожиданности. – Я…

– Не спрашивали, – согласился он. – Я просто захотел, чтобы вы об этом знали.

Почему-то Юнха смутилась ещё больше и чуть ли не носом ткнулась в очередную папку, стремясь спрятать лицо.

Утром четвёртого дня, когда дожди припустили с новой силой, а Ок Муна опять не было в офисе, в очередной папке среди однообразных «протоколах о столкновениях» – как Юнха стала их называть – она обнаружила сложенный пополам и, кажется, спрятанный среди остальных бумаг лист.

Вырванный из какого-то блокнота, слегка помятый, он содержал только записанные в два столбца имена. Их было несколько десятков – просто имена, без каких-либо ещё пометок и сведений. Почерк на этом листе отличался от остальных записей Ок Муна.

Нужно ли было и это переносить куда-то и что имена могли означать? Сперва Юнха просто отложила список, чтобы потом спросить о нём у домовладельца. Но затем, почуяв смутное беспокойство, ещё раз прочла имена.

Она продолжала разгребать записи, но мысль о списке уже зависла в голове как чёрная тучка на горизонте только что безоблачного неба. Кажется, несколько из этих имён Юнха видела слишком часто, чтобы ничего не заметить. В конце концов, спустя несколько часов она уже была абсолютно в том уверена.

И когда наткнулась на записи об очередном выехавшем жильце и открыла коробку, чтобы переложить их туда, она поняла, где видела те имена.

Список начинался с тех, кого она не знала, должно быть, «протоколы о столкновениях» с ними относились ко времени до 2010-го. В середине и почти до конца шли имена тех, чьи бумаги попали в коробки – в эту и предыдущую, которую Ок Мун уже унёс. Почти все люди, чьи имена из списка Юнха узнала, съехали из принадлежащих ему домов. Но последние четверо всё ещё были его арендаторами.

Записи в папках шли вовсе не хронологически, это разозлило её ещё в самом начале: казалось, домовладелец составлял очередной «протокол о столкновении» – каждый на отдельном листе, иногда тетрадном, иногда А4, линованном, чистом, в точку, в общем, на каком придётся – и потом засовывал его в первую попавшуюся под руку папку, да ещё клал не поверх прочих бумаг, а в их серёдку, то есть, тоже куда придётся.

Он был аккуратен только в самих записях, во всём остальном небрежен так же, как и в одежде.

Она не вчитывалась в бумаги, которые отправляла в коробку. Но вот «протоколы», где появлялись последние четыре имени из списка, заносила в базу, поэтому помнила достаточно хорошо. Их было очень много.

Если подумать, то и бумаг в коробке с некоторыми именами тоже было слишком много…

Она вытащила часть листов и отобрала те из них, имена на которых повторялись. Потом в каждой стопке разложила бумаги по хронологии. Чем ближе к дате переезда, чем чаще становились записи. Если подумать ещё…

Её смартфон звякнул – в тишине звук сообщения показался резким и очень громким и совершенно сбил Юнха с мысли.

Она машинально потянулась за смартфоном, потом остановилась и посмотрела на вытащенные из коробки бумаги. Упущенная мысль юркой ящерицей металась в голове, не давая рассмотреть себя хорошенько и вызывая беспокойство.

Юнха сложила записи обратно и даже немного перемешала. Потом спрятала список в сумку.

Ею сейчас двигали не разумные соображения, а что-то неосознанное, но очень тревожащее. Бег ящерицы превратился в узор танца, и в нём вот-вот что-то можно будет прочесть.

Юнха села за стол и чуть прикрыла глаза. Нужно отвлечься, тогда мысль вернётся.

Взяв, наконец, смартфон, она открыла мессенджер. Ким Санъмин прислал фото прояснившегося неба и вопрос, не хочет ли она поужинать с ним сегодня? Юнха задумалась: они не так уж редко ужинали вдвоём или втроём – третьей была Чиён, в таких случаях её всегда звала Юнха, но Санъмин никогда не возражал. Но почему-то сегодня его обычное сообщение читалось как-то иначе.

Может быть, дело в том, что сейчас у Юнха нет парня? Нет, она всё придумывает, правда? У неё разыгралась паранойя из-за только что случившегося.

Она посмотрела на сумку, в которой тихо лежал список.

«Поужинаем завтра», – написала она в ответ. А потом добавила, движимая всё той же паранойей: «Я позову Чиён».

В ответ пришёл радостно прыгающий котик, и Юнха улыбнулась. Нет, на Санъмина всегда можно рассчитывать как на лучшего друга. А поработаешь в одиночестве с кучей одинаковых, но очень странных бумаг, так и правда с ума начнёшь сходить…

– Кому вы так улыбаетесь? – спросил у неё над ухом голос Ок Муна.

Юнха вздрогнула и вскинула голову, Ок Мун, кажется, едва успел отпрянуть.

– Какой милый стикер, – теперь в голосе домовладельца слышалась неприкрытая ирония.

– Что, слишком по-детски для вас? – спросила Юнха, пряча смартфон.

– Милашничайте с вашим парнем, как вам захочется, – небрежено махнул он рукой и уселся за свой стол. Вытащил из рюкзака очередной «протокол о столкновений» и протянул ей. Юнха пришлось встать, чтобы забрать записи.

– Он не мой парень, – ответила она, и на лице Ок Муна появилась раздражающе издевательская улыбка: конечно, слишком большая вышла пауза перед ответом.

– Это не моё дело, – вежливо ответил Ок Мун, не переставая улыбаться. – Ваша личная жизнь только ваша, помощница Чо.

– Так и есть, начальник Ок, – парировала она, с радостью отметив, как его улыбка угасла.

– Нашли что-то интересное? – он спрашивал для проформы, это был его стандартный вопрос в конце рабочего дня.

– Всё то же, – ответила Юнха. – Я продолжаю работать.

– Я продолжаю думать над предложением «КР Групп», – бросил в ответ Ок Мун и уткнулся в свой смартфон.

Юнха села и попыталась спрятаться за ноутбуком. Слова о предложении заставили ящерку-мысль сбавить скорость. Узор стал чётче.

Если подумать, каждый раз перед переездом на жильцов лавиной обрушивались… неприятности. Записей становилось очень много, самых разных: о постоянных поломках то одного, то другого, о ссорах с соседями, о взаимных жалобах… В жалобах соседей появлялись слова о шуме – криках и даже возможных побоях. По звуку не всегда определишь, конечно. Ок Мун всё это фиксировал тщательно.

Юнха бросила на него осторожный взгляд: кажется, Ок Мун занят перепиской. Его идеальные брови были нахмурены, чёрные глаза чуть ли не метали молнии, происходила очередная неприятность… где-то и с кем-то.

Юнха открыла реестр должников, который тоже был на ноутбуке: четыре человека, что ещё не съехали, но чьи имена были на странном листе, здесь не значились. Она быстро пробежалась по нему: если какие-то другие имена совпадали, вот так она не смогла этого определить, нужно доставать листок из сумки и сверять тщательнее.

Потом она зарылась в собственноручно созданную базу данных: в последнее время записей об этих четырёх людях действительно стало больше. Особенно часто встречалось имя женщины, в которой только теперь, найдя её адрес, Юнха узнала ту самую крикливую госпожу Пэк.

Ящерица остановилась, посмотрела Юнха прямо в глаза, раскрыла пасть и дыхнула огнём.

Следующим днём Юнха внешне спокойно разбирала записи, но при этом неотрывно думала о списке. Она вернула в его папку, решив, что так будет разумнее и менее подозрительно, но его фото она в любой момент могла изучать на смартфоне. Все мысли, связанные со списком, выходили полными паранойи и вообще странными.

Она таки проверила реестр должников, но ничего не нашла. Всё равно туда были внесены только текущие долги, а не прошлые.

Ок Мун поглядывал на неё чаще обычного, один раз даже спросил, не устала ли она. Юнха поняла, что несмотря на все старания, ведёт себя подозрительно, и до вечера решила выкинуть мысли о списке из головы.

Вечером, поужинав в забегаловке с самгетханом, Юнха, Чиён и Санъмин вышли на мокрую после дождя набережную Янъчжэчхона, которую очень любили. Чиён каждый раз при виде здешней зелени саркастически вспоминала другие набережные – Чхонъгйечхона, которые Чиён считала давней попыткой чиновников от градостроительства пустить пыль в глаза.

Сама работая в администрации, она не имела никакого желания выгораживать решения города или района, который считала лицемерными, неверными или неэффективными. Слова о «восстановлении экосистемы» Чхонъгйечхона она всегда называла в высшей степени лицемерием и громко ещё при этом фыркала. Единственное, что она признавала: конечно, после открытия ручья мелкая торговля вокруг него расцвела.

Сев втроём на скамейку – Юнха оказалась посерёдке, они наблюдали за велосипедистами и прогуливающимися парочками и старались не говорить ни о чьей работе. Юнха не выдержала первой: спросила у Чиён, что там с госпожой Ким.

– Всё хорошо, – ответила Чиён, но её лицо чуть-чуть порозовело, как бывало всегда, когда она что-то скрывала или недоговаривала.

Чиён чуть нервно убрала за ухо короткие волосы и улыбнулась:

– Она приспособлена к жизни намного больше, чем нам тогда показалось. Просто была запугана соседями. Хорошо, что ты оказалась там в тот день.

– Хорошо, – согласилась Юнха. Из-за списка на выселение и суток размышлений о нём, она была немного раздражена и не хотела тратить время на хождение вокруг до около, поэтому спросила прямо:

– Чиён, ты что-то хочешь мне сказать про госпожу Ким?

– Нет! – тут же замотала головой Чиён, – Ну… не про госпожу Ким…

Она зачем-то переглянулась с Санъмином, потом заговорила осторожно:

– Дело в том человеке, с которым ты тогда была. И с которым теперь работаешь.

– В домовладельце?

Чиён кивнула:

– Я о нём слышала, хотя раньше не сталкивалась. На него были жалобы. Странные.