Текст книги "Поющий Ландыш.Сила для Меча.Часть 5 (СИ)"

Автор книги: Ольга Сараева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

  Я не смогла скрыть изумления. Лицо ФиДеля осталось невозмутимым, но в уголках глаз пряталась улыбка. Ду серке застыл, боясь вздохнуть.

  – Дель....

  – Спокойно, Гил, я просто хочу знать мнение Арбитра.

  Я обвела взглядом эльфов. Ну что ж, вопрос не праздный: если мы разрушим ритуал Отвержения, то на него, так или иначе, придётся отвечать.

  – Возвращение – это не смерть делота, ФиДель, это просто возможность сделать выбор, которого он был лишён с рождения. Тот, кто предпочтёт Первородство, должен будет уничтожить в себе Отверженного, но примириться с его памятью, тот, кто откажется или не выдержит перемены, станет Отступником и будет изгнан и, возможно, убит по Долгу крови. Жестоко, не спорю, но это будет их собственный осознанный выбор.

  – И что ты скажешь о Сомбрэле?

  Я посмотрела в серые с рубиновыми прожилками глаза.

  – Он на пути к Первородству, ФиДель. Но не требуй от него невозможного.

  Бровь мужа слегка приподнялась.

  – Чего, например?

  – Например, стать Светлым.

  – Ну, это слишком, – чуть улыбнулся ФиДель. – Так эльф он или нет?

  – А сам-то ты как считаешь?

  – Во всяком случае, "звучит" как Перворождённый. Но я бы не спешил с выводами.

  – А кто тебя торопит, князь?

  – Не кто, а что, Сомбрэль. Первое Совершеннолетие твоего сына. Но совать голову в Школу делотов в связке с одним из её бойцов? Благодарю покорно. Как там у вас: надёжность слова в пределах суммы сделки?

  Ду серке провёл по лицу рукой. Командир был, безусловно, прав: мы не могли полностью довериться Сомбрэлю. Однако напоминание об Элегорде заставило меня задуматься: а что будет с воспитанниками Школы, не прошедшими ритуал Отвержения? Ну, с сыном Сомбрэля всё ясно – по воспитанию он обычный Тёмный, а как же остальные?

  – Им ничего не грозит, ТариАна, – сказал ду серке. – Делотов из нас начинают делать только после ритуала Отвержения, а до этого обучение в школе ведётся так же, как у Тёмных Охотников, только жёстче и в закрытом режиме. Вы знаете, что я имею в виду.

  Ещё бы! Картины из школьного детства Сомбрэля ещё долго будут стоять у меня перед глазами.

  Коридоры в этой части Лабиринта были просторными, с высокими полукруглыми сводами и ровным полом. Боковые ходы и пещеры встречались реже, ощутимо тянуло сквознячком. Казалось, где-то впереди нас ждёт или выход на поверхность, или одна из пустот вроде той, где мы впервые встретили слэгров. У очередной развилки пришлось остановиться.

  – Прямо, – чуть подумав, решил Сомбрэль.

  Ну, прямо, так прямо. Где-то после первой сотни шагов возникло странное ощущение, что коридор начал растворяться во мраке, забирая с собой все звуки, в том числе и звук шагов. Разумеется, никто и не ожидал здесь увидеть свет, но сейчас впереди была не просто темнота, а сама Тьма. И ещё пустота. В колени ткнулось что-то мягкое, заставив замедлить шаг.

  – Командир, – окликнула я.

  ФиДель поднял руку, останавливая движение.

  – Будет лучше, если я пойду первой.

  Он понимающе кивнул и пропустил меня вперёд. Ноги по колено утопали во Тьме, поэтому идти приходилось медленно, почти наощупь. Коридор оказался коротким и закончился широким карнизом, обрывающимся в бездну. Гил тихо присвистнул.

  – Ещё один провал?

  – Ты видишь другую сторону, князь? – мрачно спросил Сомбрэль.

  Ду серке был прав: насколько хватало глаз, вокруг простиралась тьма.

  – Гаэртуин, Море Тьмы. Когда смотрел на него из Ломэдора, не думал, что у него есть берега.

  Волосы шевелил лёгкий ветерок, не хватало только прибоя.

  – А где Ломэдор, Сомбрэль?

  Ду серке пожал плечами и неопределённо махнул рукой:

  – Где-то там.

  – Он окружён бездной?

  – Скорее, защищён ею с тыла.

  – Есть способы переправиться?

  Сомбрэль отрицательно покачал головой.

  Ребята обменялись взглядами.

  – Идеальная ловушка, – констатировал ФиДель.

  – Для гостей? – уточнил ду серке.

  – Для хозяев. Возвращаемся к развилке.

  Второй коридор оказался более просторным и прямым как стрела, правда, спускаться по нему пришлось едва ли не бегом: пол слишком резко уходил вниз. Мы отошли достаточно далеко от входа, когда в стене коридора у самого пола обнаружился лаз – круглое отверстие, вполне достаточное для того, чтобы в него пролезть. Внутри оказался гладкий полукруглый жёлоб, крутой дугой уходивший в темноту.

  – Система доставки? – предположил Гил.

  – Чья? Спингоров? – усмехнулся Сомбрэль. – Никогда не видел ничего подобного.

  – Забавно, – сказал ФиДель, задумчиво разглядывая лаз. – Сколько отсюда до входа?

  – Тэлантра три, а что?

  – Так, на всякий случай.

  Продолжая спускаться, мы не сразу обратили внимание на изменения поверхности под ногами: пол коридора сначала редко, затем всё чаще стали пересекать узкие горизонтальные борозды. Я коснулась стены рукой: так и есть – на ней тоже. По спине пробежал холодок. Сомбрэль резко остановился.

  – Назад! Уходим!

  Повторять не пришлось. Мы рванули обратно, правда, бежать теперь приходилось вверх.

  – Не мелковато для ламброона? – спросил Гил, привычно хватая меня за руку.

  – Уже не важно, – ответил Сомбрэль, тревожно оглядываясь.

  Кто же знал, что смотреть нужно было вперёд! Мы уже миновали лаз и приближались к развилке, когда сверху послышался гул. Пол отозвался едва ощутимой дрожью. Всё, выход отрезан! Бежать вниз бесполезно: в узком прямом коридоре у нас не будет ни одного шанса.

  – К лазу! Скорее!

  Когда мы домчались до отверстия в стене, грохот раздавался уже так близко, что внутрь пришлось нырять чуть ли не с разбегу. Чудовищный "локомотив" промчался мимо, от входа пахнуло жаром и раскалённой пылью. Прислушиваясь к удаляющемуся грохоту, мы не сразу заметили, что жёлоб под нашими ногами пришёл в движение.

   Тангарское Слово

   ФиДель

  Я сразу понял, что движется не жёлоб: нас несло по каменной трубе на воздушной подушке. Скорость спуска росла до тех пор, пока, вероятно, не достигла расчётного уровня, и после этого оставалась неизменной. Интересный способ доставки груза: что-то вроде пневмопочты. Определить бы ещё, кто получатель. Для надёжности мы обвязались верёвкой и держали запястные арбалеты наготове: если что, два вбитых в свод болта-якоря – мой и Гила – должны были удержать всю связку. Обсуждать было нечего: не сможем вовремя соскочить с транспортёра – рискуем влипнуть во что-нибудь похуже паутины. Вопрос в другом: куда соскакивать? Жёлоб по крутой спирали уверенно уходил вниз, мимо проносились глухие стены – ни ответвления, ни выхода. Постепенно спуск становился более пологим, скорость движения снизилась. Ход больше не напоминал трубу, скорее уж, коридор, оснащённый системой перемещения грузов. Вот только соскакивания груза с транспортёра эта система не предусматривала. Оставалось ждать подходящего причала.

  Тем временем из пещеры нас вынесло на дно глубокого ущелья. В лицо подул сежий ветерок, высоко над головой мелькнули и погасли огоньки. Если бы не знал, где нахожусь, решил бы, что на поверхности. То ли из-за небольшого уклона ущелья, то ли по другой причине, но движение транспортёра снова замедлилось, и это позволило нам наконец встать на ноги. Жёлоб по-прежнему уходил в неизвестность, пора было покидать навязанный маршрут. Правда, деваться нам было решительно некуда: мимо проплывали отвесные склоны. Не может быть, чтобы здесь не было пещер!

  – Дель!

  – Вижу.

  Над нами темнела арка коридора. Слишком высоко! Транспортёр неспешно плыл вдоль ущелья, оставляя позади пещеру за пещерой: все они оказывались либо труднодоступными, либо не имели выхода к жёлобу. Наконец впереди показалось то, что нужно – ровная площадка вровень с транспортёром. Не встретив сопротивления, мы по очереди шагнули на каменный карниз и, поднявшись по вырубленным в скале ступеням, замерли на перед входом в пещеру.

  – Та-ак, – озвучил Гил общие чувства.

  Вход был украшен аркой с руническим орнаментом. Тара положила ладонь на каменную резьбу и замерла, прислушиваясь.

  /Гномы в Эльдамале – это смешно, не так ли, феальдины?/

  Мы с Гилом переглянулись, Сомбрэль смотрел на нас непонимающим взглядом. Я бы тоже предпочёл не понимать, да обстановка не позволяла. Тара покачала головой и отняла руку от камня.

  /Насколько это серьёзно?/

  /Более чем, Дель. Помнишь, в фандарге Линдориэля мы говорили о камне с тангарским клеймом? Тогда ты сказал, что задачи нужно решать по мере поступления и с учётом важности. Посмотри туда/, – Тара указала на руну в центре арки, над самым входом. – /И как теперь ты оцениваешь важность задачи, командир?/

  В голове, как на зло, не было ни одной дельной мысли, кроме:

  – Предельная готовность, феальдины.

  Оставаться снаружи было едва ли не опасней, чем войти в пещеру, поэтому я выбрал второе. Сомбрэль заступил нам дорогу.

  – В пещеру идти нельзя, князь. Это пат"н-рэт – путь-без-возврата.

  Мы переглянулись.

  – Тебе знаком этот коридор?

  – Нет, только это, – он указал на руны. – Именно в таких коридорах бесследно исчезали наши разведчики.

  – Только не говори, что Тёмный Совет не ответил на вызов.

  – После потери нескольких экспедиций такие пещеры у нас под негласным запретом, князь.

  – Понятно: не трогаете вы, не трогают вас. А это, – я кивнул в сторону арки, – что-то вроде пограничных столбов. Есть предложения, Тёмный?

  Ду серке отрицательно покачал головой.

  – Тогда вперёд.

  Когда Тара передала своё оружие Сомбрэлю, я не возражал: ду серке был мне как-то понятнее, чем неизвестные эльдамальские гномы.

  Просторный коридор уходил вглубь скалы и носил явные следы обработки: ровные стены и пол, широкие ступени в местах крутых спусков. Высота полукруглого свода давала возможность развернуться с мечом и секирой, а вот с левитацией точно возникли бы трудности. Все понимали: знакомства с хозяевами коридоров не избежать, и были внутренне готовы к этому. Что ж, Поиск предполагал встречи на пути к Цели, в том числе и с вероятным противником. Однако ситуация нуждалась в «прокачке», и обнаруженная нами круглая пещерка оказалась кстати. Скорее всего она когда-то служила караулкой: грубые лавки и стол были вырублены прямо в скале. Мы невольно посмотрели на Сомбрэля: тема, которую предполагалось обсудить, не предназначалась для его ушей.

  – И что мне делать? – криво усмехнулся он. – Убиться об стену?

  – Зачем? Можешь просто отвернуться из вежливости, – ответила Тара.

  Сомбрэль пожал плечами и отошёл к выходу из пещеры, мы присели к столу. Разговор продолжили на фэдарине.

  – Итак, первое, феальдины: обелиск с тангарским клеймом в фандарге. Такие же или похожие на него разбросаны по всему Тёмному Пограничью. Отпугивают глубинных тварей, но могут иметь и другие свойства. Второе: транспортное устройство неизвестного происхождения, явная магомеханика. И третье: арка коридора всё с тем же тангарским клеймом. Ещё?

  – Странное исчезновение клана Тангаров из Амандора, точнее, из пещер под Большим Ящером, – добавил Гил. – Как говорил Диг, аккурат между первым Расколом и созданием Звёздного Купола. Клеймо лично у меня не вызывает сомнений – это руна Танту. Кстати, символы на арке похожи на те, что я видел в Оке Света, и это не кхазд и не гонх.

  – Верно, – сказала Тара. – Руны изменены, и как я теперь понимаю, изменены системно. Причём, отличия от кхазда есть не только в написании рун, но и... как бы это сказать... в их содержании! Гномы, плетя заклинания, обращаются к своей Стихии напрямую, наполняя руны Силой Земли. Здесь же кроме Силы есть и Астрал. То, что мы видели – это новый язык, феальдины, магический язык клана Тангаров. Потому и руна Танту, их клановая печать, имеет теперь иное начертание.

  – Шутишь? – недоверчиво усмехнулся Гил. – Гномы используют Астрал?

  – Ясен камень, используют. Ты же видел руны в Цитадели Света! Сомбрэль, говорил, что обелиски уже были в Пограничье, когда они пришли в Ломэдор. Гватамари пытались их разгадать, но не обнаружили в них магии, так?

  – Так, – кивнул брат.

  Тара повернулась ко мне.

  – Похоже, не даются тангарские "памятки" в чужие руки, Дель. А знаешь, почему? Подгорные жрецы умудрились-таки соединить Силу и Астрал, привязав созданный канал к магии Крови, позволяющей передавать знания и мастерство по наследству!

  Я невольно улыбнулся.

  – Астрал недоступен для гномов, Тара. Прости, но это смешно.

  – А я и не говорила, что они владеют Астралом, Дель. Гномы используют его, чтобы получить доступ к другому виду магии. Как они это делают – не знаю, но скоро мы сможем задать этот вопрос самим кудесникам.

  Я молча смотрел на жену. Наши маги-стихийники и жрецы подгорного народа управляли Стихиями, но обращались к ним по-разному. Соединять, вернее, смешивать разные виды магии не имело смысла: Астрал или Сила – результат один. Но совсем другое дело, когда речь шла о расширении возможностей своей магии засчёт чужой. Наша, возможно, и не сильнее подгорной, зато уж точно гибче и шире, особенно в области астральной Навигации.

  – Что-то мне подсказывает, Посвящённая, что получить ответы на наши вопросы будет непросто, – вздохнул я, переходя на эльфийский.

  – С чего бы, командир? – изобразил удивление Гил. – Не забывай: ты женат на тангарской женщине. Да, можешь повернуться, Сомбрэль!

  Мои глаза встретились с изумлённым взглядом ду серке.

  – Что за тангары, князь? Они опасны?

  – Это как посмотреть, – серьёзно ответил я. – Видишь ли, хозяева этих коридоров вполне могут оказаться моими родичами.

  Ду серке тряхнул чёрной гривой.

  – Погодите, я уже совсем ничего не понимаю. Твои родичи? Атаны, что ли?

  Он вопросительно взглянул на Тару. Тангарская женщина рассмеялась, но пояснять не стала.

  – Скоро увидишь сам. Одна просьба, мальчики: не спешите с "балетом", хорошо?

  – Это Поиск, Тара, – напомнил я, – так что сама понимаешь. Всё, уходим, феальдины!

  Сомбрэль не сдвинулся с места.

  – Отомри, Тёмный, – усмехнулся Гил. – Тангары ждут.

  Коридор уходил вниз, напоминая лестницу огромной башни. Прямые пологие участки с широкими низкими ступенями время от времени сменялись крутыми, спирально уходившими вниз. Очередной переход между спусками показался слишком коротким. Сделав несколько шагов, я понял, что ошибся: едва заметное искажение пространства делило ход пополам, при этом дальняя часть выглядела отражением ближней. Элутар! Я предостерегающе поднял руку. Замерев на месте, мы вглядывались в странную аномалию.

   – Астральное "зеркало", Дель?

   – А где отражение?

  Мы не сговариваясь посмотрели на ду серке. Тот пожал плечами.

  – Спрашивайте тех, кто там был.

  – Хочешь сказать, тех, кто оттуда не вернулся?

  – Дайте-ка я, мальчики.

  – Тара! – сказали мы хором.

  Она улыбнулась.

  – Да я не глубоко, командир.

  – Ну что там? – не выдержал я, когда ожидание затянулось.

  Тара оторвала взгляд от аномалии.

  – Это не Врата, Дель. Но то, что там, – она кивнула в сторону искажения, – не Эльдамаль.

  Элута-ар. А как же Звёздный Купол?! Однако заключение Навигатора не подлежало сомнению. Нужно было решать: продолжать путь или возвращаться к транспортёру. Оба варианта не гарантировали успеха, а времени на размышления почти не было. От всего этого в ушах стоял лёгкий звон, поэтому я не сразу обратил внимание на слова Сомбрэля:

  – Тебе не кажется, что оно движется, князь?

  – Все назад!

  Поздно! Волна искажения гигантским языком слизнула нас с каменной поверхности и потащила за Пределы мира.

  Глаза привычно подстроились к темноте Подземья. Впереди – всё тот же коридор, за спиной – глухая стена.

  – Значит, вот так оно и происходит, – сказал Сомбрэль, осматриваясь.

  – Где мы, Тара?

  – Даже боюсь предположить, Дель. Посмотрите назад.

  Мы оглянулись.

  – Что видите?

  – Камень, – ответил за всех Сомбрэль.

  – Именно! А я вижу эльдамальскую часть коридора.

  – И что это значит?

  – А то, что мы находимся в двух мирах одновременно. Во всяком случае, для меня это именно так.

  – А для нас?

  – Пока не знаю. Но покинуть этот мир так, как мы в него попали, невозможно: придётся открывать Врата.

  – Пат"н-рэт, – сказал Гил. – Путь-без-возврата.

  Ду серке коснулся рукой стены.

  – Значит, те, кто не вернулся из этих коридоров, должны быть где-то здесь.

  – Не уверен, – заметил я.

  – Почему?

  – Ты не учитываешь определяющий фактор.

  Ду серке с интересом взглянул на меня.

  – Глубинных тварей?

  – Тангаров, Сомбрэль.

  – Да нет, как раз пытаюсь учесть, князь. Попытки проникновения в эти коридоры прекратились сравнительно недавно. Не удивлюсь, если хозяева не будут разбираться, а просто ударят по нам чем-нибудь дальнобойным.

  – Нашёл, чем пугать гномов – эльфами в Эльдамале! – рассмеялся Гил. – Столько времени провести в чужом мире и ничего о нём не знать – непростительная глупость, этой расе совсем не свойственная. Подгорный народ всегда отличался здравым рассудком, Сомбрэль. Не станут гномы действовать вслепую, да и опасаться им нечего: никуда мы от них не денемся в этих коридорах.

  – Какие гномы? Вы что, серьёзно, Светлые? – разозлился ду серке. – Сначала тангары какие-то, теперь гномы!

  – Тангары и есть гномы, клан их так называется, – усмехнулся брат. – Руну на арке видел? Ну вот! И не злись: всякому знанию своё время.

  Вот это верно. О Тангарах, кстати, даже гномы мало что знали. Клан был немногочисленный, зато крепкий. Лучшие оружейники Северной Подгории. Дигрим говорил, интересы его родичей не ограничивались только оружием, жрецы у них тоже очень занятные были. И если за оружие Тангаров уважали, то за странную магию опасались. Похоже, не зря. Незадолго до своего исчезновения клан перебрался под Большой Ящер: что-то искали они в эльфийских горах. Дайенар, Совет Старейших девяти тангарских родов, возглавлял тогда Таргон Тангар. Дигрим и Дангор – его прямые потомки.

  /Как думаешь, Гил, Таргон жив?/

  /Вряд ли, Дель. Две тысячи лэдов – большой срок, для гномов – почти предельный. Ко времени исчезновения клана Таргон был уже в зрелых летах./

  Тара отняла ладонь от стены.

  – Ну что, командир, будем ждать хозяев или пойдём навстречу?

  – А есть разница?

  – Да в общем, никакой: они сами идут сюда.

  – Сколько?

  – Двое.

  – Сторожевое охранение? Маловато, – усмехнулся ду серке.

  Гил смерил его взглядом.

  – Для этого коридора – в самый раз. Да ты гномов-то видел когда-нибудь, Тёмный?

  – Где? В Школе делотов?

  – Завидую.

  – Чему, Светлый?

  – Впечатлениям, которые ты получишь, – рассмеялся Гил.

  Судя повсему, брат не слишком опасался встречи с гномами. Впрочем, он знал их куда лучше, чем я.

  – Вот что, командир, – сказала Тара, – Поиск Поиском, а переговоры с родичами лучше вести мне.

  Она права: так будет действительно лучше.

  – Как скажешь, агарта.

  В конце коридора затеплился свет. Тангарская женщина сдвинула брови, предупредив:

  – Без резких движений, феальдины.

  Хозяева не дали нам времени на подготовку, разве что позволили осмотреться. Дозорные вынырнули из тонущего во мраке коридора и сразу заполнили его собой. Они неторопливо приближались, ощупывая нас зорким взглядом. Оружие, что было на виду, гномы уже отметили и теперь проверяли наши пояса, голенища сапог, заплечные сумки: бойцы оценивали бойцов, и делали это основательно. Остановились дозорные в нескольких шагах от нас: могучие, суровые, странно знакомые. Словом, если бы не был уверен, что нахожусь в нашем Подземье, решил бы, что попал в амандорскую Подгорию.

  Доспех на гномах оказался лёгкий, кольчужный, усиленный на груди и плечах коваными пластинами. Руки были защищены наручами, перчатки и штаны сплетены из проволочной сетки. При этом пластины зрительно не утяжеляли доспех, а мелкое кольчужное плетение лежало, будто ткань. Подгорная работа! Хотел бы я видеть того, кто усомнится в её надёжности. Обувка гномов тоже оказалась знакомой: грубые башмаки были окованы металлом, высокое голенище укрепляли такие же вставки. Округлые шлемы имели особую, закрывающую подбородок пластину, широкая стрелка наносья предохраняла лицо. Спереди, чуть выше места крепления стрелки, в металл был вправлен крупный самоцвет, излучавший белёсый рассеяный свет. Вместо короткого меча-"подреза" в кольцах на поясах висели секиры с двумя полукруглыми лезвиями. Не кан"чеки, конечно, но я не сомневался, что длина их рукоятей может очень удивить противника. Словом, выйти против них с двумя лёгкими мечами да без левитации я бы не рискнул.

  – Рот закрой, – тихо сказал Гил Сомбрэлю, но тот был так впечатлён, что даже не понял шутки.

  Рыжие бородачи застыли в нескольких шагах от нас и обменялись взглядами. Один едва заметно пожал плечами, другой тронул пластину на груди. Блеснули золотые насечки доспеха, вспыхнула выбитая в центре нагрудника руна. Воздух перед нами слегка "поплыл", обдав жаром, дыхание перехватило. Огненный "щит"? Прикинув мощность, я тут же открыл астральный канал Воды. Водяное "зеркало" ослабило силу Огня, дышать стало легче.

  – Трайн в помощь, уважаемые, – нарушила молчание Тара. – Что ж так нелюбезно гостей встречаете?

  Я не сомневался, что она заговорит на кхазде, но она предпочла квэр. Учитывая, что наш с Гилом разговорный кхазд имел с подлинным, подгорным, мало общего, это было верное решение. Гномы вновь переглянулись, и тот, что ставил "щит", ответил густым басом:

  – Так ведь незваный-то гость хуже зеркха, девица. А иным разным не любезностью хозяев, а жизнью своею след озаботиться. Самое время.

  Гном говорил медленно, было заметно, что ему приходится подбирать слова. Да, подзабыли Долгобородые Всеобщий за две тысячи лэдов!

  – Правда твоя, уважаемый: незваные мы гости, да ведь не по своей же воле, – ответила Тара. – Однако и вы дому сему не хозяева.

  Звякнули кольца на поясах: дозорные потянулись к секирам. Я взглянул на Гила, он ответил движением брови – рано.

  – Чудны твои речи, девица, – покачал головой гном, – молвишь, о чём и гадать-то не след. Да ты сама рассуди: тебе да тем двоим, – он кивнул в нашу с Гилом сторону, – быть здесь не должно – не место людям да эльфам в этих глубинах. Вот и приходится смекать, не тёмный ли вы морок!

  – На иных-то гостей проще сразу обрушить свод, чем потом от них отбиваться, – добавил второй дозорный. – А этого, – он ткнул пальцем в кольчужной перчатке в Сомбрэля, – надобно сразу укоротить на голову – дешевле выйдет. Такая вот у нас любезность на сей час, девица. Уж не обессудь.

  По поводу Сомбрэля, кстати, я бы не стал спорить, но тёмный морок? Неужели ду серке пытались использовать фантармов против гномов?

  Тара покачала головой.

  – Хорошо же вы родичей встречаете, Тангары, нечего сказать! Читать-то ещё можете, ай разучились в чужом дому?

  Как именно подгорный народ узнаёт родичей, для меня всегда оставалось загадкой. Ду серке, кстати, тоже лихо вычисляют своих, правда, только по линии матери. Гномы, услышав своё клановое имя, отшатнулись было, но тут же приблизились вновь. "Щит" предостерегающе замерцал, и один из бойцов погасил его, просто махнув рукой. Изумлению, написанному на суровых лицах дозорных, не было предела. Густые рыжие брови подскочили так высоко, что, казалось, вот-вот сдвинут тяжёлые шлемы на затылок. Понятно, почему гномы сразу не признали Тару: родство с атани было для них слишком невероятным.

  – Да как же это? – выговорил наконец один.

  – Долго объяснять, уважаемые, – улыбнулась Тара. – Ну что, на пороге гостей оставите аль в дом позовёте?

  – Оно, конечно, гно..., – начал, было, другой, но получив тычок от напарника, закончил, – госпожа. Величать-то тебя как прикажешь?

  – ТариАной меня зовите, – улыбнулась Тара.

  Гномы степенно поклонились.

  – А-ой, ТариАна! Я буду Горин Тангар, – представился один. – А это вот – Ангор Тангар.

  – Из рода Топора мы, берзарги, – добавил другой. – По ратному делу, значит.

  Они нерешительно потоптались на месте, и тот, что назвался Горином, виновато спросил:

  – Не сочти за обиду, уважаемая, не разглядели: какому из тангарских родов гостью-то принимать?

  Вот оно что! Наши амандорские близнецы-затейники сестрицу свою названую в клан приняли, а род уточнить забыли. Зачем, если в Подгории из Тангаров только они двое и остались?

  – Братья мои названые к роду Металла принадлежат, стало быть, и я тоже.

  Гномы согласно кивнули.

  – Оно конечно, уважаемая ТариАна. Что ж, гостю у нас честь и место, а родичу – кров да щит, – поклонился Горин. – Как с воинами, что с тобой пришли, решим, так и отправимся.

  – А что с воинами не так? – насторожилась Тара.

  – Эльфы оне, уважаемая, – ответил Ангор, – а у нас тут чай не сады. Было б оружие у них забрать, да ведь добром не отдадут, а силой негоже.

  Мои глаза встретились с ярко-голубыми глазами гнома. Знакомый прищур, тангарский. Ангор скользнул по нашим поясам выразительным взглядом. Знает, куда смотреть!

  – Слово Древней крови примешь, берзарг? – спросил я.

  – Смотря о чём оно будет, Сгибающий-меч.

  Даже так? А Гил оказался прав: столько времени жить в чужом мире и ничего не знать о нём Тангары просто не могли. Интересно, что же вы ещё о нас знаете, Долгобородые?

  – А Слово будет такое, уважаемый: жизнь, честь и свобода каждого из нас – в нашей воле, остальное – воля хозяев, и гостям в неё мешаться не след. Годится?

  – Годится, – кивнул гном. – Только касаемо свободы должен тебя огорчить, эльф: покинуть наши коридоры вы не сможете, и в том нашей хозяйской воли нет.

  – Ну, с этим мы уж как-нибудь сами разберёмся, Мастер, – сказал Гил.

  Ангор спрятал улыбку в усы: вероятно, все, кто попадал сюда, поначалу думали так же.

  – Ну-ну, Трайн в помощь, Сгибающие-меч. Идём, что ли, гости невольные?

  – Погоди-ка, Ангор, а этот как же? – указал Горин на ду серке. – Их-то Слову цена известна!

  Элутар, неужели Тёмные нарушили Слово Древней крови?! Мы с Гилом посмотрели друг на друга, потом на Сомбрэля: тот был бледен, как полотно. Делоты ли тому виной или сами ду серке, а с гномы явно имели причины не доверять Слову Тёмных. Не знаю, что понял Сомбрэль из предыдущего разговора, но последнюю фразу Горина расценил верно. Он молча протянул Таре мечи и развёл руки в стороны, показывая, что безоружен. Мы смотрели на него с невольным сочувствием. Ду серке были отнюдь не чужды понятию чести, и я хорошо представлял, что должно было твориться в его душе.

  Широкие сводчатые коридоры, зеркально-гладкие стены из необычно светлого, белёсого камня, на пересечениях – арки-"скрепы" с рунным орнаментом. В кованых светильниках полыхает открытый огонь. Благодаря ментальному отчёту Гила я узнал это место: Кхилин-Заррат – Светлые Чертоги, гномьи владения под Большим Ящером. Именно оттуда клан Тангаров исчез около двух тысяч лэдов назад. Неужели вместе с хозяевами из Амандора исчезли и сами коридоры?

  /Ничего никуда не исчезло, Дель/, – сказала Тара. – /Всё это как было, так и осталось в Амандоре, только теперь появилось ещё и в Эльдамале. Этот кусок реальности находится в двух мирах одновременно, причём чужой мир открыт для пришельцев, а родной закрыт. Эльдамальцы же, попав сюда, не могут выбраться ни в один из миров, ибо не являются частью изменённой реальности. Вот что бывает, когда маги начинают изображать из себя Навигаторов!/

  Существование в двух мирах одновременно! Элута-ар. Привыкнув к надёжности наших порталов, мы как-то забыли об опасностях самого Перехода. Представляю, скольких магов мы лишились, пока была создана новая теория Перемещения.

  Высокие своды коридоров тонули во мраке, на стенах плясали тени. Наши шаги гулко отдавались в тишине подземных залов. Интересно, как теперь выглядят эти коридоры в Амандоре?

  /Они пусты, командир. Тари права: "дверь" в Амандор закрыта наглухо/, – ответил Гил.

  /Откуда знаешь?/

  /Согласно Договору, малдуэль признали Дигрима и Дангора наследниками Таргона Тангара и открыли им коридоры под Белой Грядой./

  Понятно. Значит, клан Света знал о гномьих опытах с Навигацией, поэтому в Огненных мастерских Светозарный и принял Дигрима за вернувшегося в Амандор Таргона. А я-то всё время пытался понять, что именно напоминают мне новые тангарские руны! Да наши собственные и напоминают: астральный вариант староэльфийского. Эх, знать бы заранее, какие вопросы нужно было задавать главе клана Сил"лемен!

  /Думаю, на них нам ответят сами Тангары, Дель. Если захотят выбраться отсюда, конечно/, – сказала Тара.

  Что-то мне подсказывало, что такая надежда у нас есть. Мы продолжали идти за мерно шагающими дозорными, прекрасно понимая, что долго так продолжаться не может. Когда дорогу нам преградили подгорные бойцы, с ходу охватив фронт и фланги, я даже не стал проверять, свободны ли пути к отступлению. Берзарги, Подгорная гвардия! Кому, как не им, охранять Рубежи. Вперёд вышли двое. Один – седовласый, белоснежная борода заплетена в косы, взгляд из-под густых бровей обжигает сине-льдистым огнём. Широченные плечи гнома прикрыты золочёными щитками-крыльями, золотом отливают мелкие чешуйки доспеха, голову охватывает широкий обруч-венец с крупным алмором в центре. Из оружия – только лёгкий, богато отделанный кан"чек на поясе. Другой – рыжебородый, чуть выше и шире первого в плечах. Доспех у него кольчужный, с мощным кованым нагрудником, плечи и руки закованы в латы, как у других бойцов. Металл сияет золотой насечкой, золотом же отделан и шлем с высоким гребнем и предличником, закрывающим нижнюю часть лица. На поясе – тяжёлый боевой топор с молотом-противовесом и острым гранёным навершием. Рыжеволосый поднял руку в кольчужной перчатке, загремел мощным басом:

  – Порядка не ведаешь, дозорный! Не дело пришлых по авенире тащить! Сворачивай!

  По выговору слышно: кхазд, и самый настоящий, подгорный, а не тот, которому нас в Академиях учат. Не удивительно: кто ж свой праязык, хранящий древнюю Силу расы, иноплеменникам откроет? Дозорные с достоинством поклонились седовласому, и только после этого Ангор ответил:

  – Порядок мне ведом, бригадир, а только не пришлые они вовсе.

  Он покосился в нашу сторону и добавил тоном пониже:

  – То есть, эти-то, конечно, пришлые, но девица нашего, подгорного племени будет – сестрица названая. А кто из Тангаров в Амандоре памятку о себе оставил, ты и сам, поди, ведаешь.

  По рядам воинов пронёсся шепоток, гномы заулыбались, подмигивая и подталкивая друг друга локтями. Такая реакция серьёзных бойцов меня, признаться, удивила.

  – А ну! – прикрикнул бригадир, восстанавливая порядок.

  Он махнул рукой, и дозорные послушно расступились. Я тут же занял их место впереди группы, Гил шагнул назад, прикрывая тыл. Предводитель грозно сдвинул брови, рука привычно легла на топор. Я не мог пропустить его дальше, он не мог отступить. Сартэ, как говорят Мастера меча. Выход был только один.