Текст книги "Поющий Ландыш.Сила для Меча.Часть 5 (СИ)"

Автор книги: Ольга Сараева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

  – Ну ни стыда, ни совести, Дель, – вздохнул Гил. – Снимай штаны, делот.

  Когда Да"Эйн протянул ему Тёмный к"рис, брат отрицательно качнул головой.

  – Хватит в игрушки играть, валатэр: оружие есть оружие, чем бы оно ни было зачаровано.

  – Никому об этом не говори, – усмехнулся Да"Эйн, пряча слегка изогнутый нож за голенище.

  А в ладони Гила уже возник Старший. Он кивнул на делота.

  – Давай, Сомбрэль: я сажусь ему на ноги, ты – держишь плечи.

  – Не нужно, Высокий князь, я справлюсь, – сказал узник. – Мой порог – тридцать два.

  Охотник тихо присвистнул.

  – Подходяще, – оценил Гил, – но я всё равно сяду – мне так удобней. Сомбрэль, будь готов на всякий случай.

  Однако помощь не понадобилась: делот не шевельнулся и не издал ни звука – ни когда Гил разрезал мышцу, ни когда, зажмурившись, залез пальцами в рану, ни когда искал в ней злополучный костяной шарик. Наконец, брат бросил его к моим ногам, и я со странным удовольствием снова наступил на амулет. Будто гадину раздавил!

  – Всё, дальше я сама, – сказала Тара, присаживаясь рядом с делотом.

  – Только без рук, – предупредил я.

  Жена изумлённо взглянула на меня. Согласен, глупо, но не смог удержаться. А делот оказался сильным парнем: ни разу даже не застонал и быстро пришёл в сознание. Когда Сомбрэль помог ему сесть, оказалось, что нижняя часть лица и рубаха на груди узника залиты кровью. Кровь шла носом, такое бывает, если.... Он что, пытался использовать глубокий Метал? Без подготовки?! Я изумлённо смотрел на делота. Элутар, полукровка! Может ли быть, чтобы в нём текла кровь Духа?

  – Как твоё имя?

  – Ты хочешь знать, как меня называют в Школе, Высокий князь?

  – Просто скажи, на какое звукосочетание ты отзываешься.

  Делот вытер кровь с лица тыльной стороной ладони.

  – Айрэт.

  – Я запомню.

  Всё оказалось до смешного просто: алатамировые шахты и золотые копи гномов, на которые наткнулись эти двое делотов! Понятно, что убийцам Перворождённых редко выпадала работа «по специальности», чаще всего их использовали как разведчиков. Золото, камни, металлы, источники воды, пастбища слэгров – круг интересов наших Тёмных соплеменников был довольно широк. Разумеется, поисковые группы время от времени попадали в Кхилин-Заррат. Этих двоих, к примеру, Тангары отловили прямо в своих шахтах. Тот выход разведчиков в Лабиринт был свободным, не под заказ, то есть сведения о гномьих сокровищах принадлежали самим делотам. Они собирались продать их тому, кто больше заплатит. Да"Эйн узнал об этом уже после мятежа, в ходе дознания, которое провёл в истинных традициях ду серке. Что ж, наш Тёмный родич умел быть по-своему благодарным: тех, кого пощадили его спасители, он сам приговорил к смерти. Предъявленный делотам Долг крови не оставил им шансов. Однако сведения о гномьих шахтах могли пригодиться, а дорогу туда от Ломэдора могли показать только эти двое. Князь их не тронул: ему были нужны проводники и свидетели, которые подтвердили бы законность его притязаний на гномье наследство, ведь теперь, когда законные владельцы ушли, богатейшие месторождения и разработки оказались бесхозными.

  В камере, где шёл разговор, было тесновато. Мы с Гилом устроились на кровати, Тара с Сомбрэлем за столом, а делоты стояли у стены – сидеть в присутствии Древней крови им не полагалось. Да и едва зажившие раны этому никак не способствовали. Тара развернула кресло Да"Эйна к себе.

  – Постой-ка, князь, ты же говорил, что не собирался возвращаться в Ломэдор!

  Да"Эйн пожал плечами.

  – А я и не собирался. Однако бесконечно долгая жизнь полна сюрпризов, ТариАна, и один из них – ваше появление. Не скажу, что я этого ждал, но не исключал чего-то подобного. Вот и подготовил для себя некоторые... э-э-э... гарантии.

  – Сомнительные гарантии, – заметила Тара.

  Её глаза искрились весельем, и это обещало Да"Эйну ещё один сюрприз.

  – Почему сомнительные? – поднял бровь князь.

  – Потому что эти копи и шахты принадлежат Тангарам, – пояснил Гил.

  Да"Эйн развернул кресло к нам.

  – Хочешь сказать, князь, что гномы могут предъявить претензии из Амандора?

  – Почему из Амандора? Из Эльдамаля, – ответил я.

  Да"Эйн озадаченно тряхнул головой. Тара рассмеялась.

  – Ладно, не мучайся, всё равно не угадаешь. Во-первых, выходы из своих коридоров в Лабиринт гномы запечатали, так что снаружи к копям не подобраться, а во-вторых.... Я ведь не только атхара, князь, я ещё и внучка Таргона Тангара, так что всё это вместе с Ключами от эльдамальского Кхилин-Заррата оставлено мне – в качестве приданого тангарской невесты эльфийского князя.

  Да"Эйн потрясённо молчал. Откровенно говоря, я ему сочувствовал: после стольких лэдов небытия возвращаться без хорошо обеспеченного тыла....

  – Да ты не переживай, родич, мы тебе другие гарантии дадим, феальдинские, – сказал Гил. – Обеспечат будущее не хуже прежних.

  – Благодарю, князь. Но какого Тёмного устроит будущее, держащееся на гарантиях Светлых? – вздохнул Да"Эйн. – Тем более, на их мечах.

  Мы с Тарой посмотрели друг на друга.

  /Тебя волнует моё приданое, любимый?/

  /Ни в коей мере, любимая, хотя я ценю щедрость Тангаров. Однако у Л"лиоренталей и своего хватает: после Разрыва Кольца межмировая торговля пришла в упадок, и наши закрома забиты под завязку./

  – Думаю, мы сможем договориться, Да"Эйн, – сказала Тара. – В Ломэдоре про мои шахты не знают. Ты собирался заявить на них права? Так заявляй. Остальное останется между нами.

  – Уверена? – спросил князь и посмотрел на стоящих у стены делотов.

  Татуировка на их лицах уже начала бледнеть, в глаза вернулась тоскливая обречённость: как проводники они были больше не нужны, а как свидетели разговора – просто опасны. Тара улыбнулась.

  – А о чём они могут рассказать? О том, что я предложила тебе сделку? Скажем, управление шахтами взамен на некую услугу.

  – Какую услугу? – насторожился князь.

  – Ну, мы же не будем обговаривать условия здесь и сейчас, – ответила Тара, сделав ему "страшные" глаза.

  – Элутар... конечно! – сообразил Да"Эйн.

  – Вот и отлично, со сделками разобрались. На очереди Долг крови.

   Дух-мститель

   Тара

  Если да"эйновские «капканы» я пережила спокойно, то амулеты Смерти меня едва не доконали. Я «подвиг» Сомбрэля никак забыть не могу, а тут групповое членовредительство! Да, гватамари справились с задачей, отбив у делотов охоту к извлечению амулета. Ну, почти справились. Я взглянула на Айрэта. Ему пришлось пережить не только боль, но и унижение. Впрочем, я, кажется, снова сужу об унижении по нашим, человеческим меркам. И всё-таки странная у ду серке тяга к крови! Даже древнее название клана изменили: была Тёмная Крепость, стала Тёмная кровь.

  /Что же в этом странного, Тара?/ – включился Лес"с. – /Кровь – это Жизнь, обратная сторона Смерти. А магия Смерти требует крови – закон Равновесия./

  /А плётки и пытки сюда же, к Равновесию?/

  /Конечно! Кстати, кровью не брезговали и Светлые, когда их особый ментальный дар только формировался. Ты просто не знаешь, что творили Перворождённые во времена Эльдагора!/

  И знать не хочу! Я посмотрела на своего феальдина. А он бы смог? Скажем, воткнуть нож и провернуть его в ране? И была вынуждена признать: да, смог бы. И то, как Дель чисто и уверенно вскрыл бедро делота, только подтверждало мои предположения. Элутар, за кем же это я замужем?

  /За мной/, – напомнил муж.

  /Ты не оставил мне выбора/, – напомнила я в ответ.

  /Естественно. Слушай, ты правда собираешься отдать шахты Да"Эйну?/

  /С чего ты взял? В-первых, батюшка не одобрит, а во-вторых, у нас уже есть наследники. Я собираюсь сделать князя управляющим. Не сидеть же мне самой в Подземье!/

  /Управляющий Древней крови? Поистине мы живём в эпоху перемен./

  /Ой, да ладно, Дель, как-нибудь разберёмся./

  Кстати, интерес Да"Эйна к подгорному наследству мы чуть не приняли за двойную игру. Нет, надо быть полным ду серке, чтобы поверить, что гномы способны бросить добро без присмотра! Не будь меня, они бы просто запечатали свои коридоры и рудники и оставили всё это под охраной кхазаргов. Однако Тангары рассудили, что негоже дочери главы клана пребывать в доме супруга без приданого, потому и отдали эльдамальский Кхилин-Заррат в моё полное распоряжение.

  Однако если с подгорным наследством мы разобрались, то вопрос, что делать с делотами, по-прежнему оставался открытым. Да"Эйн не собирался отступать от заявленного Долга крови, более того, прибавил к прежним шестерым должникам ещё двоих – тех, кого собирался взять с собой и которые теперь оказались не нужны. Феальдины не вмешивались: они, как и Да"Эйн, были Перворождёнными, и чуждость делотов ощущалась ими гораздо глубже, чем мной – почти на физиологоческом уровне. Я же, глядя на узников, видела перед собой всё тех же эльфов, только из прошлого, из кровавого Эльдагора, куда их насильно ввергли Тёмные Матери. Тогда Перворождённые в попытке выяснить, кто сильнее, поставили собственную расу на грань выживания. Теперь они продолжают играть в те же игры, но больше не отнимают жизни, а используют для поединков пространства Магии и Сознания. Делоты же существуют вне Закона, поэтому им не на кого рассчитывать, кроме Арбитра. Мы шли в Ломэдор, чтобы сломать ритуал Отвержения, и до первого в своей жизни выбора узникам оставался всего лишь шаг. Пусть не у всех получится стать Певорождённым – кто-то не выдержит испытания памятью убийцы и уйдёт в Пустоту, кто-то не справится с прошлым и станет Отступником, но это будет их собственный выбор. Сомбрэль не сводил с меня глаз. Я слегка кивнула, и он облегчённо вздохнул: его бывшие товарищи по несчастью получат свой шанс.

  Делоты стояли у дверей камер, мы – в центре тюремного двора: я, Да"Эйн и Сомбрэль впереди, Гил и ФиДель – чуть сзади. Феальдины не собирались участвовать в разговоре: Долг крови – дело Тёмных и Арбитра. Да"Эйн был бледен – заживающий позвоночник еле держал нагрузку. Он стоял, заложив руки за спину, распахнутый ситаль открывал его сверкающий серебром «доспех». Кресло было рядом, но вернуться в него маг отказался.

  – Итак, убийцы, речь пойдёт о сделке. Надеюсь, вы помните её условия?

  Князь обвёл делотов взглядом, и все как один опустили глаза. Он удовлетворённо кивнул.

  – Однажды вы уже отвечали на вопросы о мятеже – под пыткой. Откровенно говоря, не вижу разницы: ложь я распознаю в любом случае.

  Да"Эйн помолчал и продолжил:

  – Впрочем, разница всё же есть. Клан Тангаров обвинил вас в вероломстве, мятеже и умышлении на убийство. Соглашаясь с ними в главном, я всё же смещу акцент. Чтобы получить доверие гномов вы использовали то, что вам не принадлежит – Слово Тёмных, но не собирались ему следовать, ибо глупо следовать тому, чего не существует. Однако у здешних хозяев свои понятия о чести, им наши клановые изыски вроде "эльф – не эльф" и "слово – не слово" до серого камня. Поэтому за вероломство делотов ответили все Тёмные. Я, Высокий князь Да"Эйн Хэлеворн, Тёмный Охотник, обвиняю вас в гибели Перворождённых. Это Долг крови, и я требую уплаты.

  Князь замолчал. Заложенные за спину руки были стиснуты в кулаки: самообезболивание почти не действовало. Я провела ладонью вдоль его спины, помогая справиться с болью. Князь глубоко вздохнул и медленно выдохнул, прикрыв глаза.

  – Сядь, Да"Эйн, не геройствуй, – тихо сказала я. – От твоего падения не будет никакой пользы – ни для дела, ни для позвоночника.

  – Благодарю, силлемари.

  Сомбрэль придвинул кресло, и князь наконец сел, с облегчением откинувшись на спинку.

  – Я закончил. Продолжай, Охотник.

  Сомбрэль шагнул вперёд.

  – Вам ясны претензии князя Хэлеворна, делоты?

  Узники подняли глаза. "А что, у нас есть выбор?" – было написано на бледных лицах. Похоже, они не совсем понимали, что происходит, зато это прекрасно понимал Сомбрэль. Для того, чтобы Арбитр мог вмешаться, требовалось разногласие сторон. Если сейчас делоты добровольно признают себя виновными, я ничего не смогу поделать с да"эйновским Долгом крови.

  – Вы находитесь в узилище по приговору Дайенара клана Тангаров, и то, что он справедлив, ни у кого не вызывает сомнений. Однако против вас выдвинуто новое обвинение. Если вы с ним не согласны, можете просить вмешательства силлемари. Её права Арбитра признаны Перворождёнными.

  Сомбрэль сделал паузу, внимательно наблюдая за делотами. А они изумлённо смотрели на меня: поворот в их судьбе был слишком крутым, чтобы сразу в него поверить.

  – Вы можете рассчитывать на мою помощь, – подтвердила я. – Однако помните: решение может быть принято в пользу любой из сторон.

  Делоты обменялись оживлёнными взглядами, но хватило едва заметного движения головы Айрэта, чтобы появившаяся на их лицах надежда сменилась отчаянием. Сомбрэль взглянул на меня: заметила ли я перемены? Разумеется, заметила: узники поняли, что им дали шанс, но что-то мешало им этим шансом воспользоваться. Охотник подождал, пока взгляды делотов снова обратятся к нему, и продолжил:

  – Я не верю в существование безумцев, готовых добровольно платить по чужим счетам. Всё дело в цене вопроса, не так ли? Поэтому прежде чем спросить, признаёте ли вы обвинение князя Хэлеворна, я хочу знать, связаны ли вы ещё каким-нибудь договором, касающимся мятежа?

  Во взгляде Да"Эйна, которым тот одарил Охотника, смешались недовольство и удивление. Сомбрэль не обратил внимания: он ждал ответа делотов, а они один за другим молча опускали глаза.

  – Да, Тёмный, связаны, – раздался наконец чуть хрипловатый голос Айрэта.

  У делотов вырвался вздох облегчения. Сомбрэль удовлетворённо кивнул.

  – Остаётся ли договор по-прежнему в силе?

  – Да, Тёмный, остаётся.

  Что там говорил князь про возможность расторжения договора? Воля заказчика или смерть исполнителя? Охотник повернулся к Да"Эйну.

  – Как видишь, князь, нам всё же придётся навестить девятого постояльца этой подгорной гостиницы.

  Мы шли по галерее в сторону главного коридора – ду серке содержался отдельно, на нижнем ярусе цитадельного кольца.

  – Как ты узнал про договор, Сомбрэль? – недовольно спросил Да"Эйн.

  – Догадался, – усмехнулся тот. – Видишь ли, князь, то, что делоты смирились с участью приговорённых, ещё не означает признания ими вины. Возможно, у них просто не было выбора. Но стоило мне дать узникам надежду на спасение, как они среагировали, невольно выдав себя, ибо виновность, скорее всего, оставила бы их равнодушными.

  – Однако на допросах они почему-то не говорили о сделке!

  – А ты их об этом спрашивал? – усмехнулся Сомбрэль. – Ты многое узнал об Отверженных, князь Да"Эйн, причём из первых уст. Однако делоты – не ду серке, их надо уметь допрашивать. Результат, кстати, далеко не всегда зависит от степени воздействия. К примеру, делот во время дознания не рассказывает, а только отвечает на вопросы, всегда придерживается темы и не даёт развёрнутых ответов. Иначе он просто не умеет. Чтобы получить правильный ответ....

  – Нужно задать правильный вопрос, – закончил Да"Эйн. – К этому я пришёл сам, опытным путём. Надо полагать, специальная подготовка?

  – "Полный курс методов дознания". Нас... их этому учат, князь. Вытрясти из делота всё могут только гватамари, ибо знают, как это делается. Ну и ментаты, конечно.

  Да"Эйн усмехнулся.

  – Ну, из тебя же не вытрясли.

  – Так меня и не допрашивали, – улыбнулся Охотник. – Со мной заключили сделку.

  Князь с интересом взглянул на феальдинов, но от вопроса воздержался. А ведь дело не только в правильной постановке вопроса, но и в желании его задать! Да"Эйн и Сомбрэль, как верно заметил наш ду серке, были по разные стороны, потому и спрашивали о разном. Для бывшего делота вопрос о сделке был ключевым, для князя же – лишним, ибо нарушал его собственную правду о мятеже. Совсем как гватамари: они не против другого мнения, но должны захотеть его услышать. Да"Эйн не захотел. Винить во всём делотов было куда проще, чем признать, что именно ду серке, нарушив Слово Тёмных, обесчестили собственный клан.

  – Мне не стоит идти туда, ТариАна, – неожиданно заявил Да"Эйн. – У меня плохое предчувствие.

  Я удивлённо взглянула на него.

  – Это не слова Тёмного Охотника.

  – Ты про врага за спиной? – усмехнулся Да"Эйн. – Дело не в этом. Ты как-то спрашивала, почему я не интересовался узником. Так вот: мне это было не нужно, я всегда чувствовал, что в Кхилин-Заррате есть кто-то из Хэлеворнов. То есть, тот, кому мне меньше всего хотелось бы попадаться на глаза.

  Я остановилась. Да что же это за родичи такие?! Гил тихо присвистнул, ФиДель поднял бровь, невозмутимым остался только Сомбрэль. Да"Эйн развернулся к нам.

  – Что не так?

  – Да в общем, ничего, – пожал плечами ФиДель. – Теперь-то что тебя останавливает?

  – То же, что и раньше, феальдин.

  И Да"Эйн слегка пристукнул по подлокотникам кресла.

  – Да брось, тебе же с ним не танцевать, – сказал Гил.

  – Кто знает, валатэр, кто знает, – усмехнулся князь.

  Из главного коридора на нижний ярус цитадельного кольца вела широкая винтовая лестница. Спустившись на сторожевую галерею, мы увидели такие же расположенные по кругу камеры с дверьми-решётками. Правда, помещения для узников здесь были просторнее, и вместо общего тюремного двора каждое имело отдельный прогулочный дворик.

  – Однако я не чувствую тхашатхона, – заметил ФиДель. – Как же гномы держали здесь Перворождённого?

  Командир был прав: связь с Астралом на нижнем ярусе ощущалась в полной мере.

  – Сейчас увидишь, – сказал Да"Эйн.

  Мы остановились перед дверью в единственную занятую камеру. Комната была освещена приглушённым синеватым светом: круглый стол в четырьмя стульями, кровать под ярким полосатым покрывалом, стеллаж с книгами у стены. Ду серке неспеша прохаживался по камере, напольное покрытие мягко глушило звук шагов. Рассматривая эльфа, я отмечала бледное лицо, чуть впалые щёки, жёсткую складку у плотно сжатых губ. Элутар, да он действительно Хэлеворн! Если ещё и характер.... Белоснежные волосы ду серке были собраны в "хвост". Одежда предельно проста: узкие штаны, рубаха, ситаль из грубой ткани, на ногах – короткие сапоги из эласа. И разумеется, никаких украшений. Впрочем, нет, одно украшение всё же было: на шее эльфа поблёскивало тонкое металлическое кольцо с вкраплениями тёмного камня.

  – Ошейник? – спросил Сомбрэль.

  – Шейный браслет, – поправил Да"Эйн.

  – Кхазад"кхор с тхашатхоном, – уточнил Гил. – Персональный глушитель магии.

  – Так это и есть один из авторов балета под названием "мятеж"? – усмехнулся Сомбрэль.

  – Ну, это ещё нужно доказать, – напомнил Да"Эйн.

  Что-то в его тоне меня насторожило. Князь был мертвенно бледен, но это была не боль, вернее, не физическая боль. Пожалуй, не стоит настаивать на его присутствии в камере.

  – Решай сам, Да"Эйн.

  – Уже решено ТариАна: я войду первым. Только дай мне немного времени.

  Князь откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Ждать пришлось недолго: уже через несколько мгновений он провёл по лицу ладонью и взглянул на ФиДеля. Мне показалось, или в его взгляде был не только вопрос, но и просьба? Командир улыбнулся уголками губ и чуть заметно кивнул. Да"Эйн облегчённо вздохнул, встал и сделал два уверенных шага к двери.

  – Я готов. Открывай, силлемари.

  Да"эйн быстыми твёрдыми шагами вошёл в камеру. Узник обернулся. Его брови медленно поползли вверх, глаза расширились, лицо побледнело. Как будто призрак увидел! Да в общем, так оно и было. Ду серке отшатнулся и начал отступать в глубину комнаты. По мере того, как приближался Да"Эйн, узник отходил всё дальше, и если бы не наткнулся на вросший в камень стол, отступал бы до самой стены. Он, несомненно, осознавал наше присутствие, но смотрел только на Да"Эйна. Странно: обычно эльфы спокойно относятся к Посланцам, в том числе и из Пустоты. Тогда что его так напугало?

  – Авен Элль, Имлэдор. Прости, что без приглашения. Да я это, я, не дух-мститель, можешь Светлых спросить, – усмехнулся Да"Эйн.

  Дух-мститель? Никогда о таком не слышала. Может ли быть, чтобы гватамари использовали запрещённую некромантию?

  – Т-ты?

  Мертвенно-бледное лицо узника постепенно обретало краски. Он потрясённо молчал, разглядывая родича. А князь уже устроился в кресле и, кажется, был доволен своим появлением. Не представляю, чего ему это стоило!

  – Ты не меняешься, Да"Эйн, – покачав головой, сказал наконец ду серке. – Всё та же тяга к представлениям.

  Его голос слегка подрагивал от недавнего потрясения.

  – Раньше ты называл их дешёвыми, Имлэдор, – напомнил Да"Эйн. – Поверь, за представление, которое ты только что видел, я заплатил очень дорого.

  Узник недоверчиво усмехнулся и смерил нас взглядом.

  – Странная у тебя свита, Да"Эйн.

  Князь улыбнулся.

  – Свита? Нет, кузен. Просто совпадение интересов. Это Младшие князья Л"лиорентали, феальдины со смертельным чувством юмора. У них, видишь ли, дела в Ломэдоре, и по дороге туда они зашли в Кхилин-Заррат проведать родичей.

  Ду серке вскинул брови, но от вопроса воздержался.

  – Ты ведь ещё помнишь, кто такие Навигаторы? – продолжил Да"Эйн. – Считай, тебе повезло: это Тир-Элен"на. Как ни странно, она тоже зашла в Кхилин-Заррат проведать родичей.

  – По дороге в Ломэдор? – криво усмехнулся узник.

  – Видишь, ты уже способен анализировать, кузен, – удовлетворённо отметил Да"Эйн. – Тир-Элен"на только что отправила гномов обратно в Амандор, чем сделала нашу с тобой встречу неизбежной.

  Навигатор, родичи, Амандор. Что из этого может быть правдой? Узник пристально вглядывался в моё лицо, пытаясь разглядеть черты под серебристо-серой тканью. Напрасный труд: когда нужно, даршиз становился не прозрачнее драконьей кожи.

  – И наконец, Сомбрэль, Хранитель моих мечей и очень необычный Тёмный Охотник, – подытожил Да"Эйн.

  Княжеский кузен окинул Сомбрэля холодновато-оценивающим взглядом. Тот поклонился в ответ. Глубокий поклон Тёмному Древней крови? Как бы не так: кивнул, как равному! Удивительно, но на этот раз Да"Эйн только улыбнулся в ответ на его дерзость.

  – Как видишь, кузен, содержать такую свиту мне не по карману, поэтому танцы здесь заказываю не я. Ты представишься сам или это сделать мне?

  – Князь Имлэдор Хэлеворн, – слегка поклонился ду серке. – Но если то, что ты говоришь, правда, и гномы покинули Эльдамаль, то я... свободен?

  Эльф старался казаться равнодушным, но на последнем слове у него предательски дрогнул голос. Интересно, сколько лэдов он провёл в Кхилин-Заррате? Что-то мне подсказывало, что не многим меньше, чем Да"Эйн.

  – Всё не так просто, родич. Я же говорил: танцы заказываю не я. Но прежде чем продолжить беседу, давай кое-что проясним. Итак, Имлэдор Хэлеворн, мой кузен. Его мать, серехини Нартуин, сестра моей матери, гватамари Эсгелемор.

  – Старшая сестра!

  Кажется, в голосе Имлэдора прозвучала угроза. Да"Эйн невозмутимо пожал плечами.

  – Твоя мать взяла в супруги князя Младшего Дома, сложив с себя титул и права наследницы-серегамы. Это был её выбор. А ты, я вижу, с этим так и не смирился. Зря, Имлэдор. У тебя в любом случае не было шансов стать Оружейником – я сильнее тебя.

  Ду серке рассмеялся.

  – Ты что, так ничего и не понял, Да"Эйн? Против тебя сыграла твоя же собственная Сила! После подписания брачного контракта с Тиндомэ ты должен был покинуть Дом Хэлеворн, но гватамари Эсгелемор не захотела терять такого Оружейника и решила заменить тебя на Лодэрэна. Это я разрушил твой намечавшийся союз с Фуинрут, Да"Эйн! Тогда мне пришлось сыграть две роли: мужскую и женскую. Тебе я показал Фуинрут, ей – тебя. Кстати, целоваться с мужчиной даже в образе женщины совсем не весело. На что только не приходится идти Мастеру иллюзий ради достоверности, правда? Элутар! Неужели я всё-таки сказал тебе всё это? Какое наслаждение!

  Откровения узника ввели меня в ступор. И не только меня: феальдины тоже обменялись взглядами. Вероятно, долгое одиночество нарушило внутренние запреты ду серке, заставив его забыть об осторожности.

  – Да-да, я помню, кто обеспечивал прикрытие на той охоте, – спокойно ответил Да"Эйн. – Глупо было бы не воспользоваться моментом, правда?

  Имлэдор сложил на груди руки.

  – А ты начинаешь прозревать, родич.

  Элутар! Так это Имлэдор заманил кузена в ловушку, и Да"Эйн, не желая винить в этом Лодэрэна, оказался прав! Я ждала вспышки гнева, но князь неожиданно рассмеялся.

  – Да, поистине ты получил, что хотел, кузен – стал Оружейником Дома Хэлеворн, правда, в Кхилин-Заррате. Может, скажешь ещё, что ты здесь забыл?

  Серые очи Имлэдора побагровели, но он молчал, с нескрываемой ненавистью глядя на родича. Да"Эйн невозмутимо продолжил:

  – Не хочешь? Тогда скажу я: ты искал мечи Тьмы! Эти клинки передаются от Оружейника к Оружейнику, и тебе во что бы то ни стало нужно было их найти. Однако пока ты осторожничал, Лодэрэн успел вытащить мои рисморы из логова спингоров. Он передал мечи Фуинрут для нашей дочери, за что, полагаю, и получил согласие гватамари на брак. Что, не веришь? Прошу, Тир-Элен"на, покажи ему меч.

  Я достала рисмор из наспинных ножен. Синеватый клинок полыхнул отражённым светом.

  Да"Эйн развёл руками.

  – Ты просто обречён быть неудачником, Имри. А всё почему? В тебе течёт кровь Младшего Дома! Твоими стараниями Старший Дом Хэлеворн остался без Оружейника и утратил артефакт – воинский оберег, который перешёл отныне к Дому Тиндомэ. Представляешь, какой приём ждёт тебя в Ломэдоре?

  Имлэдор улыбнулся: он уже окончательно оправился от потрясения, вызванного встречей с кузеном.

  – Даже не пытайся пугать, Да"Эйн, не выйдет. Ты жив, значит, Отступничество мне не грозит. Остальное можно пережить.

  Маг окинул родича сочувствующим взглядом.

  – Прошу, Сомбрэль, напомни князю, для чего существуют делоты.

  – Для внесения поправок в решения Тёмного Совета, – усмехнулся Охотник.

  – Слышал? А до Тёмного Совета ещё нужно дожить, кузен. Впрочем, об этом после. У Тир-Элен"на есть к тебе вопросы, и я хочу, чтобы ты на них ответил.

  Узник сложил на груди руки.

  – А ещё чего ты хочешь, Да"Эйн?

  Я смотрела на Имлэдора, понимая, что если с первым Хэлеворном я ещё могу мириться, то второй мне совсем не нравится. Вероятно, эти чувства отразились на моём лице, потому что Дель тихо напомнил:

  – Тара, он нам нужен.

  Да ясен камень, нужен, командир! Но я уже не могла остановиться.

  – Ошейник не жмёт, князь Хэлеворн?

  – Что? – растерялся тот, явно не ожидав такого вопроса.

  Я указала на шейный браслет.

  – Ошейник, говорю, не жмёт?

  – Это?

  Он коснулся каменного кольца и вдруг схватился за горло.

  – Что.... Что ты....

  Да"Эйн с интересом наблюдал, как брат хватает ртом воздух. Я поспешила вернуть браслету прежние размеры. Когда узник немного отдышался, князь уточнил:

  – Так ты готов отвечать, кузен, или...?

  Имлэдор кивнул, всё ещё держась за горло.

  – Прошу, Тир-Элен"на.

  – Благодарю, князь Да"Эйн. Князь Имлэдор, меня интересует сделка, заключённая ду серке с делотами накануне мятежа. Заказчики, условия, сроки – всё, что знаешь.

  – Я не заключаю сделок с делотами... Тир-Элен"на.

  Последнее слово князь выговорил явно через силу: даже испытание браслетом не могло заставить его поверить в Навигатора. Что ж, его дело. Однако вряд ли узник сказал неправду. Скорее всего, сделка была заключена одним из ду серке от имени всех, и формально Имлэдор не имел к ней отношения. Если это так, он гораздо умнее, чем я думала. Вот будет номер, если он ещё и в мятеже не участвовал!

  – Допускаю, что ты не заключал сделки лично, но она могла быть заключена от твоего имени. В любом случае ты не можешь о ней не знать.

  – Я не говорил, что не знаю, я сказал, что не заключал.

  – Пытаешься играть в слова?

  Имлэдор отвёл взгляд. Как же ему не хотелось отвечать! Голос Сомбрэля за спиной раздался так неожиданно, что я едва не подпрыгнула на месте.

  – Думаю, я могу помочь, силлемари. Позволишь?

  Узник смерил его взглядом и усмехнулся.

  – Ну-ну, Тёмный, попытайся.

  Сомбрэль улыбнулся.

  – Что меня всегда удивляло, князь Хэлеворн, так это уверенность Древней крови в своём превосходстве над остальными Перворождёнными.

  Феальдины осторожно переглянулись, Да"Эйн спрятал улыбку.

  – Давай, Охотник, – кивнула я.

  – На самом деле всё просто, – начал он. – За мятеж и захват заложников делотам обещали поддержку и, разумеется, возвращение Имени. При этом вся ответственность за операцию падала на Отверженных, а роль в ней ду серке требовалось хранить в тайне. Ещё бы: в родном Ломэдоре за нарушение Слова Тёмных можно загреметь на рудники. Целью же мятежа был всё тот же захват гномьих копей и шахт, а вовсе не Тёмный анклав внутри Кхилин-Заррата. Силлемари права: Слово Тёмных нарушили сами Тёмные. Они знали, на что шли, и получили своё.

  – Что скажешь, кузен? – повернулся Да"Эйн к брату.

  – Скажу, что у тебя интересный Хранитель мечей. Я не вижу его Дома.

  – А я предупреждал, что это необычный Тёмный. Он, видишь ли, из делотов.

  Глаза узника расширились от удивления.

  – Шутишь? Ни один маг не может вернуть Имя не мёртвому!

  – Вижу, ты тоже интересовался этим, Имлэдор. Но кто здесь говорил о маге? Я имел в виду Навигатора.

  Узник снова устремил на меня долгий изучающий взгляд и наконец сказал:

  – Спрашивай, Тир-Элен"на.

  Кажется, это было признание.

  – Полагаю, Сомбрэль не ошибся, князь?

  – Нет.

  – Хочешь что-то добавить?

  – Да, по поводу Древней крови. Среди изменивших Слову ду серке не было ни одного Перворождённого из Высоких Домов. Это были разведчики и свободные Охотники Малых Домов, потерявшие голову от возможности разбогатеть. Рано или поздно гномы должны были покинуть Эльдамаль, и о нарушении Слова Тёмных никто бы не узнал.

  – А ты?

  – Я не собирался ни изменять Слову, Тир-Элен"на, ни сообщать об измене остальных. Однако если ты думаешь, что у меня есть долги перед гномами....

  – Ты должен? Кому? Тем, кто вытащил тебя из паучьих коридоров и столько лэдов давал кров? Конечно, она так не думает, – усмехнулся Да"Эйн. – Кстати, брать в заложники гномов – непроходимая глупость. Для них не существует такого понятия – заложник. Захваченных в плен соплеменников подгорный народ сразу причисляет к павшим. Если бы в Академии Ду Сул читали нормальную "межрасу", а не тот огрызок курса, что отался от него теперь, то сохранили бы не один десяток жизней. Однако остановить мятеж можно было и по праву Древней крови. Хотя погоди-ка.... Ты что, сам рассчитывал на гномье наследство и таким образом убирал конкурентов?

  Элутар, и этот тоже? Подставить своих под топор гномов, зная, что мятеж заведомо обречён, и этим расчистить путь к цели?! Древняя кровь! А с чего я вообще взяла, что смогу понять и принять Тёмных?