Текст книги "Порог резистентности (СИ)"

Автор книги: Олег Марин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 37 страниц)

7

Каторжники молча стояли у входа в пространник, и это было жутко. Никогда еще Тимур не видел такой молчаливой толпы. Даже Слон, против обыкновения, не матерился. Только нудный голос брата нарушал благоговейную тишину около вагонетки. Наверное, от Смотрящего ждали каких-то слов, но ему больше нечего было сказать. Шагнув к вагонетке, Тимур взялся рукой за обледенелую перекладину.

По толпе каторжников прокатился еле слышный ропот, и снова воцарилась тишина.

Тимуру показалось, что он чувствует холод стылого железа сквозь рукавицы. Ерунда. Нервы.

Рука соскользнула, и он едва не рухнул вниз. Мгновенно разозлился, будто только и ждал повода. Красиво он будет выглядеть, если грохнется с лестницы, как какой-нибудь новичок, нечего сказать. Герой-спаситель, не способный подняться на три метра!

Внизу всхлипывала Рада и бубнил Риф.

Тимур даже не взглянул на них в последний раз. Если твои расчеты окажутся неправильными, мстительно подумал он, я вернусь и убью тебя, брат! "Если вернешься", – сказал мерзкий голосок внутри головы. Хрена с два, ответил ему Тимур. Я обязательно вернусь! Хотя бы ради того, чтобы хорошенько врезать этому умнику!

Лестница закончилась слишком быстро. Он не успел ни о чем толком подумать, подготовиться, настроиться. А следом уже карабкался, громко сопя, Слон.

Тимур спрыгнул в пустое нутро вагонетки, гулко ударив подошвами в металлический пол. Напарник приземлился рядом. Через борт перелетела охапка выделанных шкур, которые Слон сразу же принялся заботливо раскладывать, сооружая импровизированное лежбище.

Тимур, затаив дыхание, устроился в центре "гнезда", принял удобную позу и, не давая себе передумать, сунул в рот сосульку.

В лучшем виде доедешь, друг Жмур, приговаривал амбал, копошась среди белых полотнищ и вводя Тимуру препарат, созданный Рифом. Братан у тебя – ученый, так что нечего и переживать, все пучком будет, доедешь-разморозишься-оглядишься, жратвы прихватишь, узнаешь, как на Землю вернуться, и назад.

Тимур хотел было проститься с ним, но губы не послушались – сосулька начала действовать.

Слон встал, удовлетворенно оглядел Тимура, закутанного в шкуры, как куколка снегожорки, и осторожно прикрыл ему лицо. Теперь Тимур мог только слушать.

Гулко затопало – Слон отошел. Скрежет – карабкается наверх. Приглушенный звук удара – спрыгнул на ту сторону.

– Давай, навались! – это Джокер командует.

Вагонетка вздрогнула, будто просыпаясь, и двинулась неровными рывками. Тимур знал, что там, снаружи, на нее налегли каторжники, толкая в сторону портала. Сейчас висящий в воздухе овал запульсирует, наполнится чужой, непонятной энергией. Неповоротливая туша вагонетки прорвет опалесцирующую пленку перехода и…

Что будет дальше, Тимур мог только предполагать. Ни один из решившихся на побег через портал не вернулся. Говорили, что переход пропускает только неорганику. Говорили, что безумцы, не побоявшиеся рискнуть, выходят прямиком на Землю и живут там долго и счастливо, потому что их моментально амнистируют – за храбрость. Много чего говорили те, кто торчал на Фригории, как привязанный и ни за какие коврижки не сунулся бы в портал.

Вдруг движение, которое Тимур чувствовал, несмотря на замороженное состояние, прекратилось. Вагонетка качнулась пару раз и замерла. Снаружи раздались крики. Ну что за хрень, злобно подумал Тимур. Затолкали бы меня в переход, а потом и собачились сколько влезет. Страшно же, мать вашу! Лежу тут как кусок снегожоркиного дерьма и ни хрена не могу сделать!

– Держи его! – орали снаружи.

– По башке бей!

– Да держи же! Вот сволочь!

Что-то застучало, потом раздался знакомый гулкий удар в пол, и вагонетка снова пришла в движение.

Ну и что это было, недовольно подумал Тимур. Кто-то желает сказать мне последнее прости? Или тюкнуть по ледяной башке?

Снаружи продолжали орать, но вагонетка упорно катилась. По прикидкам Тимура, до входа в портал оставалось не больше нескольких метров. Если бы мог, он бы зажмурился. Хотя, спасибо Слону, шкура, лежащая на лице, не давала смотреть по сторонам.

Только он успел об этом подумать, как та самая шкура исчезла. Свет больно ударил по глазам, и Тимур ненадолго ослеп. Когда зрение вернулось, перед ним маячило знакомое лицо. Тощий. Каторжник нависал над Тимуром, с любопытством рассматривая его. Потом взгляд Тощего ушел в сторону. Судя по движению плеч, он что-то там делал руками. Почти сразу Тощий снова уставился на беспомощного Тимура, теперь со странным выражением на лице. То ли недоверия, то ли задумчивости.

– В натуре ничего не чувствуешь? – спросил Тощий.

Ответа, естественно, не последовало. Каторжник хмыкнул.

– Так даже лучше, – непонятно сказал он. – Что, Жмур, думаешь, какого хрена я сюда залез?

Тимур мысленно кивнул.

– Достало все, – буднично пояснил Тощий. – Не могу больше, веришь? Уроды кругом, лед этот, твари ваши пасутся… Не мо-гу!

Верю, мысленно ответил Тимур. Еще как верю. Только это не объясняет, какого хера ты в вагонетку полез, парень.

– Сдернуть я отсюда решил, – пояснил Тощий, будто услышав мысли Тимура. – Ты-то вернешься или нет – хрен знает. А что там начнется, без тебя… Нет уж, мне Шведа хватило, накушался! Больше не хочу!

И тут они вошли в портал. Дневной свет медленно, словно нехотя, померк, уступая место мерцающим переливам, похожим на северное сияние. Голоса за бортом стихли, точно отсеченные невидимым барьером.

А Тощий все говорил.

– Я с ребятами добазарился. Ну, что я заскочу, а они навалятся и затолкают нас в ворота. Пока ваши не очухались. Набрехал, что присмотрю за тобой. А то вдруг, мол, Жмур сдернуть надумал, а нас всех бросить, – Тощий негромко рассмеялся. – У меня ведь даже сосулька есть.

Он поднес к глазам Тимура синий столбик.

Ну так жри давай, раз решил мне компанию составить, беззвучно крикнул Тимур. Чего ждешь?! Сдохнешь, дурак!

– Страшно, – пояснил Тощий.

Телепат он, что ли?

– Видел я, что бывает с теми, кто эту дрянь жрет. Дружок у меня был… Впрочем, неважно, – каторжник помолчал, задумчиво вертя в пальцах кусочек волшебного синего льда. – Может, и так пронесет? Смотри-ка, Жмур, ничего и не происходит. Врали, значит, про то, что нельзя в тоннель лезть? Это кто ж, интересно, такую лажу запустил? Встретить бы его, да крюком, как ту снегожорку. Чтоб кровища во все стороны и кишки наружу. Зря, значит, мы столько лет тут погибали! Можно было вот так вот просто запрыгнуть и уехать?! Жмур, и почему мы во все это верили? – печально спросил Тощий. – Мы же с тобой образованные люди, не такие, как Слон или Швед. Я учителем был там, на Земле. А ты, говорят, журналистом. Если бы…

Он вдруг замолчал. Склонил голову набок, точно прислушиваясь к чему-то. Однако Тимур ничего не слышал.

На вытянутом лице Тощего медленно проступило удивление.

– Что за… – начал он и вдруг обеими руками вцепился себе в лицо. Побелевшие пальцы глубоко вдавились в щеки. Через несколько секунд под ногтями показалась кровь, а Тощий все продолжал давить.

Свихнулся, с беспокойством подумал Тимур. Сейчас раскокает меня к чертовой матери и можно будет не беспокоиться о проблеме возвращения на Фригорию.

Тощий, по-прежнему не отрывая рук от лица, начал быстро раскачиваться из стороны в сторону. На губах у него показалась желтоватая пена. Он раскачивался все сильнее и монотонно гудел при этом. Глаза постепенно наливались кровью и все больше вылезали из орбит.

– А-а-а! – вдруг дико заорал он. – Убью! Что смотришь, мясо?! Убью на хрен!

Тимур мог лишь беспомощно наблюдать, как Тощий размахивается. Затянутый в рукавицу кулак стремительно полетел навстречу…

И тут они провалились в темноту, словно вагонетку накрыло тяжелым душным одеялом. Не осталось ничего, кроме бесконечного вопля Тощего. Чего же он так орет-то?

Прекрати, мысленно крикнул ему Тимур, эй, ты, не могу больше! Прекрати орать! Не может человек так надрываться! Да что там с ним происходит-то?! Сейчас с катушек съеду. Хватит! Хва-а-атит!… И, главное, не видно ни черта, только вой этот и будто хлюпает что-то… Уф… Замолчал.

На переносицу Тимуру шлепнулось теплое и липкое.

Чтоб я сдох, подумал Тимур, не врали, значит, про органику-то. Капает. На лицо. Не хочу думать. Не буду об этом думать… Да что это капает-то, черт побери, в бога, в душу, мать вашу, не хочу – не хочу – не хочу, остановите это, пусть оно перестанет, а-а-а-а-а-а!…

И тут вагонетка прошла второй портал.

8

Очень долго была тишина. Мир сузился до пределов того, что попадало в поле зрения. Высокий белый потолок. Часть борта вагонетки. Край того, что лежало на щеке – лохматого, буро-красного, влажного. Все.

Тимур ждал, сам не зная чего. Что "точно рассчитанное" Рифом время действия сосульки закончится и тело вновь станет подчиняться ему. Что придут снеговики и отправят его назад или сожрут, или пустят на корм бактериям, вырабатывающим фуду. Что вагонетка отправится обратно, унося его замороженную тушку, и братья-каторжане разобьют недавнего лидера на тысячу кусочков – просто чтобы отвести душу. И еще десятки разных вариантов развития событий – от благоприятных до совершенно кошмарных.

А потом тишина взорвалась ревом сирены.

Вот и все, подумал Тимур, скоро все закончится. Сейчас за мной придут.

Но ничего, ровным счетом ничего не происходило.

Тимур не чувствовал течения времени и не мог сказать, сколько уже валяется ледяным бревном в пустом чреве вагонетки. Казалось, что прошла даже не вечность – несколько миллионов вечностей. Вопли сирены перемалывали мозг. Светящийся потолок расплывался перед уставшими глазами, подергивался рябью, неприятно пульсировал. Покрытая ржавчиной стенка вагонетки то нависала над Тимуром, грозя раздавить его, то отодвигалась далеко-далеко. Реальность распадалась и собиралась вновь, как разноцветные стекляшки в детском калейдоскопе. Каждый новый узор был прекраснее предыдущего. В какой-то момент Тимур подумал, что не выдержит и сойдет с ума – и это было бы счастьем, спасением от новой, вымороченной реальности. Но желанное безумие не приходило. Вместо него пришло просветление. Тимур стал частью Вселенной, крошечной, но очень важной частичкой. Он видел, как вспыхивают и гаснут сверхновые в угольной глубине космоса; как пробивается сквозь плотный слой дерна трава на далекой голубой планете; как копошатся мягкие белые личинки нзунге в распадающихся телах своих матерей; слышал первый крик только что родившегося человека и предсмертный хрип аутера; ругань каторжников и трель шестикрылой птицы в сиреневом лесу планеты, не значащейся ни на каких звездных картах… Он был всем и ничем.

– Гру-у-уз пришел, – сказал высокий, почти детский голос.

Мироздание испуганно вздрогнуло и рывком встало на место. Тимур с недоумением воззрился на потолок, скучный и абсолютно неодушевленный, и понял, что сирена стихла.

– Гру-уз? – удивленно пропел второй голос, такой же высокий и чистый. – Рабо-о-отать?

Невидимые дети затеяли препираться, выясняя, означает ли прибытие "груза" необходимость работать или можно не заморачиваться в связи с отсутствием "хозяев". Тимур прислушивался с внезапно проснувшимся интересом. Нерадивые работники странно растягивали слова – будто находясь под гипнозом. Да и запас этих самых слов был весьма ограничен – весь спор свелся к повторению "хозяева", "груз" и "работать" на все лады.

В конце концов один из голосов победил. По металлическим ступеням затопали подошвы. Карабкаясь на вагонетку, хозяин шагов не переставая ворчал: "Рабо-о-отать… Груз тяжо-о-олый… Еда, где еда-а-а?…"

Тимуру стало жаль невидимого пока ребенка. Похоже, наш план в очередной раз дал трещину, озабоченно подумал он. Нет тут никаких аутеров. И куда ж это меня занесло, вот вопрос на миллион кредитов? Каторга для несовершеннолетних? Тимур мысленно вздрогнул, представив десятки, а то и сотни несчастных детишек в антураже Фригории. Да нет. Не может быть! До такого ужаса на Земле не опустились бы даже с подачи снеговиков, сказал он себе. Прозвучало неубедительно.

Тем временем ребенок добрался до верхушки лестницы и гулко спрыгнул внутрь вагонетки, попав в поле зрения Тимура. Ну и ну, растерянно подумал Тимур, вот тебе и дети…

Покрытое голубыми прожилками странное лицо безволосого существа было лишено возраста и пола. Тимур мог бы поклясться, что никогда в жизни не встречал его, но… Кажется такое лицо было у кого-то совсем другого. Пустой, расфокусированный взгляд скользнул по Тимуру, как по неодушевленному предмету. Губы незнакомца непрерывно шевелились, крылья носа трепетали, как будто он к чему-то принюхивался. Тонкие белые руки, до локтей высовывающиеся из неровно обрезанных рукавов какой-то дикой хламиды, нервно подергивались, пальцы сжимались и разжимались, напоминая двух пришпиленных к бумаге жуков.

Постояв несколько минут над Тимуром, незнакомец скорчил обиженную гримасу и протянул, явно обращаясь к тому, кто остался за бортом вагонетки:

– Ту-у-ут гря-а-азь!… Убира-ать надо?

Второй незамедлительно откликнулся и посоветовал не ныть, а как раз и заняться делом, то есть выгружать чистый лед. А грязь оставить как есть.

– Твоя-а-а очередь, – заупрямился первый. – Только льда не-е-ет!

Снова раздались шаги, и вскоре обладатель второго голоса приземлился рядом с первым и равнодушно уставился на Тимура. Такой же тонкий и очень похожий на своего товарища.

– Ликвиди-и-ировать? – после недолгого раздумья спросил он.

Э, заволновался Тимур, я вам сейчас поликвидирую! Он заметался внутри ледяной тюрьмы своего тела, потом вспомнил Раду и отчаянно попытался внушить этим непонятным людям мысль, что его лучше не трогать.

Первый без слов умудрился изобразить несогласие, лень и отвращение одновременно. Тимур с облегчением мысленно выдохнул.

– Нельзя-а-а, – с сомнением протянул второй. – Приказ хозя-а-аев…

Тимур мысленно выругался и пообещал себе, что если – когда! – выберется из этой передряги, сначала найдет неведомых "хозяев" и открутит им снежные башки, а потом настучит по мозгам любимому братцу, втравившему его в эту авантюру!

– Ну ла-а-адно, – с тяжелым вздохом протянул второй и сделал шаг вперед, одновременно вытаскивая из-за спины руку… с зажатым в ней крюком. Лицо его по-прежнему было лишено эмоций. Тимур понял, что это очень страшно – когда тебя убивают просто так, по необходимости, а не в горячке драки или по злобе. Так можно смахнуть со стола пробегающего таракана – с равнодушным отвращением.

Рука пошла вниз. Тимур, лишенный даже возможности зажмуриться или потерять сознание, беспомощно смотрел, как хищно изогнутое острие крюка стремительно приближается к глазам.

– А-а-а! – закричал кто-то совсем рядом.

На лице потенциального убийцы впервые мелькнуло человеческое выражение. Слабо обозначенное, похожее на тень эмоции, но все-таки это было несомненно оно – удивление. Спасительный вопль продолжал тянуться на одной ноте, и Тимур не сразу понял, что орет он сам. Действие сосульки заканчивалось! Риф не подвел!

Признак разума соскользнул с лица незнакомца, как снежинка со шкуры снегожорки. Блеклые глаза опять затянуло мутной пустотой, а крюк описал короткую дугу и…

Звонко блямкнул по полу вагонетки. Тимур, напрягая еще непослушное тело, сумел рывком отодвинуться сантиметров на двадцать. Извиваясь, точно нелепый червяк, он пополз прочь, каждую секунду опасаясь получить удар в спину. Но вместо этого позади раздались голоса:

– Живо-о-ое? – со слабой тенью недоумения спросил тот, который едва не убил Тимура.

– Не-е-е, – скучно откликнулся второй. – Не похо-о-ож.

На кого не похож, кретины, хотел заорать Тимур. Но все силы уходили на то, чтобы ползти.

– Хозя-а-аин? – с чуть большей долей сомнения вопросил Первый.

– Не-е-е, – однообразно отозвался второй. – Гря-а-азь.

Тимур тем временем уперся макушкой в стену вагонетки. Дальше ползти было некуда. Оставалось два варианта: вскарабкаться по лесенке и дать деру или попытаться наладить контакт со странными обладателями детских голосов. Трезво оценив свои силы, Тимур повернулся лицом к работникам и попытался принять сидячее положение, уперевшись спиной в холодную металлическую стенку.

– Вы кто? – хрипло спросил он. – Я… Где я?

Чужаки переглянулись и ничего не ответили.

Тимур невнятно выругался и кое-как сумел подняться на ноги. Незнакомцы бесстрастно наблюдали за его возней. Правда, когда Тимур сделал пару шагов, они вроде бы попытались отодвинуться. По крайней мере, обозначили это намерение слабым движением, но, так и не завершив его, остались на месте.

– Вы кто? – повторил Тимур, вглядываясь в бледные лица. Черт, где он видел точно такие же пустые глаза и заторможенную речь?! Воспоминание мелькало совсем рядом, но боль в только что разморозившихся мышцах и туман в голове мешали поймать его.

Странные подростки переглянулись.

– Льда не-е-ет, только гря-а-азь.

Пожалуй, решил Тимур, Фригория еще не самое ужасное место во вселенной. Даже там размазанный по вагонетке человек вызвал бы больше эмоций. А этим, похоже, не в новинку подобное зрелище. "Гря-а-азь!".

– Отпр-а-а-вить назад? – спросил первый. Его рука потянулась к панели на стене.

– Стоять! – завопил Тимур. От мысли, что он будет размазан по вагонетке так же, как тощий учитель, его прошиб холодный пот. – Не двигаться. Я тебе сейчас дам "отправить"!

– Хозя-а-аин? – неуверенно спросил тот, что собирался замочить его крюком.

– Не, – ответил второй.

– Какой, на хрен, хозяин?! – разозлился Тимур, сплюнул на дно вагонетки и полез наверх.

К снегожоркам этих дебилов! Может, портал занес его в какую-то инопланетную психушку? А крупные поставки льда с Фригории нужны, чтобы охлаждать наиболее буйных психов? Все может быть, философски подумал Тимур. После обнаружения под поверхностью планеты-каторги разумных бабочек и гигантских термитов он бы уже ничему не удивился.

Лестница оказалась ужасно длинной и неудобной. Даже странно, как Тимур раньше, не раздумывая, взлетал по ней. Пару раз он чуть не грохнулся вниз, и один – чувствительно приложился локтем. Вспомнилось, как когда-то Слон говорил, что после заморозки нужно несколько дней отдохнуть, прийти в себя… Тогда Тимуру не дала этого сделать мысль о Раде. А сейчас – инстинкт самосохранения. Кто знает, какие еще придурки водятся в этом дурдоме? Один раз повезло – встречающие оказались тихими, даже заторможенными. Но следующие могут быть гораздо более опасными.

Он наконец-то добрался до верха, с трудом перекинул одну ногу, затем вторую. Опять едва не сорвался.

Пара заморышей внимательно следили за ним, но ничего не предпринимали.

– Ну, кто у вас тут хозяева? Аутеры? Люди? Нзунге? – спросил Тимур и помахал руками. – Эй, вы меня слышите? Куда я попал? Это Земля? Отсюда выход есть?

Странные работники в балахонах его проигнорировали.

"Ну и хрен с вами!" – подумал Тимур. С трудом балансируя на узком крае стены, он огляделся. И еще больше утвердился в мысли, что попал на другую каторгу, а не на Землю.

Просторное куполообразное помещение напоминало привычные сектора. Если убрать из них все, что натащили каторжники и наделать в стенах порталов – от огромных, через один из которых и попала сюда вагонетка с Тимуром на борту, до крошечных, пролезть через которые мог бы разве что котенок. Больше ничего в помещении – Тимур решил называть его ангаром за пустоту и какую-то… казенность -не было, кроме горы ледяных блоков, сложенных в дальнем конце.

Цепляясь за край стены, Тимур утвердил ноги на перекладинах лестницы и начал спуск. Оказавшись наконец на полу ангара, обессиленно привалился к стене и долго стоял, тяжело дыша и дожидаясь, пока перестанут дрожать и подгибаться ноги.

– Отпра-а-а-вляй! – скомандовали сверху.

Пространник полыхнул молочным светом. Интересно, растерянно подумал Тимур, а каким образом я назад вернусь? Похоже, чего-то я опять не учел. Погодите, хотел крикнуть он, вызовите ее назад! Но не успел. Вагонетка с воем ухнула в пустоту и исчезла. Тимур представил толпу каторжников, встречающих ее на той стороне. Пустую. Вернее не совсем. Надо было хоть маляву на стенке останками Тощего накалякать, нервно хихикнул он. Мол, добрался, не волнуйтесь. Вот бы у брательника лицо вытянулось.

Ну что, старик, мысленно вздохнул Тимур, надо двигать. Ничего ты тут не выстоишь, ясное дело. Хорошо бы найти кого-нибудь более адекватного, чем эти двое придурков, и все-таки выяснить, куда же тебя занесло.

Он отлепился от надежной стенки и, волоча ноги как после тройной смены на выработке, поплелся к ближайшему порталу. Размером мерцающий овал как раз подходил для человека, из чего Тимур сделал оптимистичный вывод, что именно на людей данный путь и рассчитан. Эти двое каким-то образом здесь появились. Вывалиться из перехода где-нибудь посреди ледяной пустыни будет, конечно, обидно, но, в конце концов, всегда можно быстренько прыгнуть обратно.

Перед самым порталом Тимур ненадолго остановился. Зачем-то еще раз оглянулся на двух дурачков, занимавшихся уборкой помещения. Было очень страшно. Больше всего хотелось сунуть в рот сосульку, припасенную для возвращения, и, пока яд будет действовать, нырнуть в огромный переход, ведущий на Фригорию, следом за вагонеткой.

Не успеешь, старик, сказал себе Тимур. Сосульки действуют практически мгновенно. А договориться с этими, чтобы пригнали еще одну вагонетку, а потом уложили его… Хм… Да у них и сил-то не хватит. Или мозгов. Так что хорош очковать, лезь в портал и надейся на лучшее!

Он задержал дыхание и шагнул.