Текст книги "Честь и меч (СИ)"

Автор книги: Олег Леконцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

– Я взял у мамы, – честно сказа он.

Настя посмотрела на него долгим взглядом, в котором было все – благодарность за подарок, опасение, что он окажется слишком богатым для нее, радость, что у нее появился юноша…

Она вздохнула, понимая, что пора уходить:

– Мне надо накормить отца, а то уже полдесятого.

– Как полдесятого? – спохватился Игорь, – мне же к девяти надо быть, – он хотел сказать, что у матери, но на всякий случай решил промолчать и закончил фразу в новом варианте: – мне к девяти надо быть.

– Ладно, – охотно согласилась Настя.

Если Игорь уедет, то она успеет сбегать к дяде. Собственно, отец был только предлогом – его накормит Елена.

– Я завтра до обеда заеду, – пообещал Игорь, – после обеда уезжаю из столицы надолго.

– Как? – огорчилась Настя, на миг забыв о розе. – И насколько?

– На несколько месяцев, – вздохнул Игорь. – Я пойду.

Вергун забуянил, когда его оторвали от кобылы. Лошадка для разнообразия тоже забушевала. Видимо, пришелся ко двору Вергун. Впрочем, чему тут удивляться, Вергун был парень видный.

– Надо ехать, – твердо сказал Игорь на все попытки жеребца остаться.

Вергун вздохнул. Игорь тоже. До чего же несправедлива жизнь.

Глава 13

– Ты опоздал, – вместо приветствия сказала Марина. – Ты должен вырасти мужчиной, а значит, быть пунктуальным.

Игорь молча поклонился.

Марина тоже помолчала, вздохнула. Порывисто подошла к нему, поцеловала в лоб.

– Поздравляю тебя, сын мой. В четырнадцать лет ты громишь нечисть, а теперь вот становишься Диктатором.

Голос ее был негромкий, грустный.

– Ты недовольна, мать моя, вдовствующая государыня?

– Какая я государыня.

Марина грустно улыбнулась. На лицо набежали морщины. Перед Игорем стояла женщина в тридцать пять лет. Еще красива, но уже катящаяся к закату и увяданию.

– Ты у меня все-таки мужчина, хоть и опаздываешь. И уже к девушкам ездишь. Любят тебя девушки, а? Краснеешь.

– Всего одна, – недовольно произнес Игорь.

– Даже одна.

Марина порывисто подошла к окну. Ее покои находились на третьем этаже. Отсюда видно далеко.

– Сегодня после Совета, когда ты убежал к своей девушке, мы долго разговаривала с Митрополитом Ладожским. Он все-таки твой союзник, хотя на его шее церковь и он вынужден учитывать это. Мы с ним пришли к выводу – тебя пора женить. И чем скорее, тем лучше.

– Ты хочешь, чтобы я стал рыцарем и так далее, поднялся наверх орденской лестницы?

Марина долго молчала, глядя в окно. Там буйствовала природа немного поблекшими красками августа. Ах, как там было хорошо.

– Игорек, – мягко сказала она. – Для меня это во-вторых. Хотя я буду лукавить, если скажу, что не хочу твоего становления Гроссмейстером. Это твой крест и нечего от него отказываться. Но еще я хочу твоей женитьбой, чтобы ты завел ребенка.

Игорь покраснел.

– Тебе приходится слишком рано взрослеть, сын. В другое время я бы тебя к девушке еще не попустила. Ведь тебе только четырнадцать. Сам ребенок. Но сейчас, надеюсь, ты понимаешь, в какой смертельной игре ты участвуешь.

Игорь, – тяжелым, каким-то безжизненным голосом сказала она, – ты должен вернуться из этой поездки живым. Сразу женишься. Заведешь себе сына, а мне внука. Вот после этого делай что хочешь.

– Тебе нужен я, или наследник?

Марина опять засмеялась.

– Философ. Циник мой четырнадцатилетний. Я люблю тебя, сынок. Конечно ты. Но жизнь страшная штука, а ты ходишь по острию меча.

В общем, так. Поговорив с отцом нашим, Митрополитом, – перешла Марина на официальный тон, – мы решили, что еще завтра, до отъезда подобрать тебе невесту. А сразу после приезда женить. Сразу.

– Без меня меня женили, – иронично сказал Игорь.

– Да, – твердо сказала Марина. Ее слова прозвучали как стук большой рыцарской печати.

Аминь.

– Нет, мама.

Марина рассердилась.

– Я клянусь тебе, женюсь, но невесту подыщу только после возвращения.

Марина долго смотрела на него и, не добившись, пока он смешается взглядом, сдалась.

– Но после возвращения сразу же, – предупредила она.

– Я сегодня же спрошу ее, – пообещал Игорь, – я думаю, она согласится.

Марина только руками всплеснула.

Все еще находясь под впечатлением слов матери, утром Игорь входил в домовую церковь Совета Магистров. Небольшое помещение было наполнено до предела. Совет Магистров в полном составе, высшие чины Ордена. Все как полагалось.

Митрополит Ладожский встречал его у алтаря, там, где оставалось немного свободного места.

– Господи, помилуй, – попросил он, – это я, покорный твой слуга, произвожу Игоря Кудрявцева во временный ранг Диктатора и Спасителя Ордена.

Спрятанный хор запел благодарственную молитву. Митрополит Ладожский сделал знак. Игорь подошел и опустился на правое колено. Тяжелая корона Гроссмейстеров Орденских временно опустилась ему на голову. Затем он получил жезл Диктатора. Жезл помимо церемониймейстерских функций имела и практическую – на одном ее конце находилась печать Диктатора, которой Игорь теперь мог подтвердить любой документ.

Только теперь Игорь почувствовал, кем он стал, глядя на почтительные лица окружающих. И тяжесть короны не только физически, но и морально заставляла по-другому смотреть на мир.

Церемония длилась недолго – не больше часа. Все торопились – Магистры отправить Игоря на помощь осажденным крепостям, Игорь на свидание к Насте. А Марина… единственно Марина никуда не торопилась. Но ее мнением никто не интересовался.

Выходя из церкви, Игорь с иронией подумал о Магистрах, что они, похоже, в большинстве искренне верят, будто он один сумеет победить тьмы нечисти, осадивших восток и север Ордена.

У него оставалось совсем немного времени до встречи с мэром, после чего он должен уехать из столицы.

Во дворце десятки людей принялись готовить ему снаряжение, а сам Диктатор и Спаситель в это время сбежал.

Настя встретила его у знакомой калитки с незнакомым блеском глаз.

– Ваша Милость, – девушка сделала книксен, – мы рады вас видеть в нашем скромном доме.

Она подняла голову и их взгляды встретились – его влюбленный и горячий и ее тревожный и не менее любящий. Только она боялась подойти – ведь перед ним стоял сын Гроссмейстера.

Вчера Настя, похлопотав у постели отца, отругав его за излишнее хождение – кости могли не выдержать и искривиться, сбежала к дяде с подарком Сергея.

Дядя Дима – один из опытных ювелиров столицы, смотрел на розу не долго.

– Занятная вещица, – сказал он безразлично. Настя успокоилась. Так дядя говорил о дешевых безделушках. – Первый раз держу в руках. Откуда она у тебя?

– Так, – девушка засмущалась, – мальчик один подарил, оруженосец.

Дядя поднял лицо и просмотрел на нее таким пристальным взглядом, что она совсем смешалась.

– А ты выросла и похорошела. И ухажеры уже появляются. Какие подарки тебя дарят.

– Он сказал, роза стоит сто рублей, – почти жалобно сказала Настя, страстно желая, чтобы это действительно было так, – это много, да?

– Сто рублей говоришь, – дядя усмехнулся. – Если бы в сто рублей, то как раз по твоей красоте. Впрочем, откуда тебе разбираться в таких безделушках. Позволь познакомить тебя – он поднял розу за цепочку, – украшение 17 века доорчьей эпохи с бриллиантами. Оно и без камней-то стоит… А уж с ними… В общем я бы оценил его в тридцать – тридцать пять. На аукционе, я думаю можно больше.

– Тридцать, – Настя успокоилась. Конечно же, Игорь ошибся. Откуда ему знать истинную цену драгоценности. Его обманули. Сказали сто, стоит тридцать.

– Тридцать тысяч, – подчеркнул дядя.

– Как? – едва не подпрыгнула Настя.

– Вот такие у тебя богатые ухажеры, – хмыкнул дядя на прощание. – Я бы испугался такого подарка.

Он хотел сказать еще что-то, но окинул взглядом хорошенькую Настю и передумал. Такая красивая девушка стоит драгоценностей. А уж какой цены дело самих ухажеров. Вопрос в том, кто за ней ухаживает. И что будет от этого им всем. Лицам, приближенным к власти, иной раз бывает очень плохо.

Насте было не до взглядов дяди. У нее закружилась голова. Кто же этот милый и красивый Сергей, спасший ее от насилия и смерти и так трогательно ухаживающий за ней. Он очень нравился ей, хотя она боялась признаться в этом даже себе самой. Но если он так богат, готов дарить одним махом огромное состояние, то он ей не пара. Они бедны, если не сказать нищи. Пенсия от синьора – почти единственный источник доходов. Ее судьба, как догадывалась Настя, стать женой такого же бедного рыцаря, ну может чуть богаче, нарожать ему кучу детей и видеть счастье в них. Она была не против. В юности вся будущая жизнь видится в розовом свете, даже бедность. Но Сергей ей так нравился! Может, он разрешит ей войти в свиту ее будущей жены, ей – его краткому увлечению.

Когда она терялась и будущее казалось ей таким неясным, она шла к единственному человеку, совет которого может помочь – отцу.

Сегодня в лоб спрашивать не хотелось. Настя поправила сбившееся одеяло, причесала отца, немного еще покрутилась и под насмешливым взглядом Михаила, понимавшего, что ей что-то надо, наконец, спросила:

– Папа, как ты думаешь, из какой семьи Сергей?

– Слава тебе Господи, в конце-концов спросила, а не смотришь на него дурацки преданным взглядом. Я скажу. Поскольку он напрямую не запретил, а только остановил, то сказать можно. Как ты до сих пор его не узнала?

– Ну папа! – возмутилась Настя тянущему время отцу. – Говори уже.

– Наследник и единственный сын погибшего Владимира Красивого Игорь Кудрявцев, – просто сказал Михаил.

Настя вяло опустилась на пол, почти потеряв сознание от таких слов.

И вот теперь она встречала его официально-почтительно, не зная, как обращаться к одному из знатнейших рыцарей Ордена.

Судя по взгляду, Игорь даже не обратил внимания, как она к нему обратилась. Он нежно взял ее под руку. Настя вежливо, но твердо освободилось.

– Ваша Милость, пройдемте в дом, как раз готов обед.

В этом она была твердо уверена, поскольку обед приготовили час назад.

Лицо Игоря исказилось как у малыша, которого обидели и он вот-вот расплачется. Настя всплеснула руками.

– Не надо, Ваша Милость.

Она стояла перед ним – красива, гибкая, юная, немножечко счастливая, немного напуганная таким ухажером.

Игорь не мог не улыбнуться. Он нежно взял ее за руку и поцеловал в прелестные пальцы.

Настя была неумолима.

– Пойдемте.

– Скажите, Ваша Милость, – передразнил он Настю, – кто меня выдал?

– Вы сами прокололись, Ваша Милость, – засмеялась Настя, – дарить подарки в тридцать тысяч, а то и больше способны не любые оруженосцы. Точнее сказать, оруженосцы их дарить вообще не способны.

– Тридцать тысяч! – Игорь даже остановился. Настя поняла, что для него сумма подарка тоже является сюрпризом.

– А потом дело техники – мой дядя ювелир, а отец неоднократно вас видел, пока был жив ваш отец. Я то же видела, но не запомнила. А отец помнил!

– Понятно, – задумчиво сказал Игорь. Интересно, раскрытое инкогнито поможет или наоборот навредит исполнению его плана женитьбы.

Обед был как всегда вкусен. Игорь уже понял, что вкусная еда это достижение Елены и надеялся еще не раз попробовать ее творения.

После обеда отец попросил помочь ему лечь и вскоре заснул. А Игорь и Настя прошли в угловую комнату, расселись в креслах и неловко замолчали.

Настя все еще не привыкла, что перед ним не Сергей Кудрявцев, а Игорь Кудрявцев – сын Гроссмейстера и сам великий полководец. Человек, одним взглядом опрокидывавший нечисть и за которым готовы идти в бой тысячи рыцарей.

А Игорь не считал, что сделал нечто сверхъестественное и удивлялся шумихе. Вот и сейчас, если бы он посмотрел на нее, то подумал бы о любом другом, только не о прошедших боях, видя, как блестят ее глаза, как ее руки кружат в воздухе, гладят по столу, по своему колену, не решаясь коснуться Его – единственного и несравненного ЗАЩИТНИКА.

Он не видел ее мучений, занятый своими мыслями. Предложение стать его женой, такое естественное и обычное – ведь не для любви, а для защиты Ордена, вдруг стало труднопроизносимым, и он никак не мог произнести нужные слова.

– Сегодня вечером или, скорее всего завтра утром я уеду в короткое, но опасное путешествие. – Сказан Игорь как бы в размышлении. – Трудная поездка… Всяко будет… Стань моей женой! – выпалил, наконец, он, прервав свои рассуждения.

Настя с трудом подавила радостный вопль. Она втайне мечтала находиться в свите, стать наперсницей его будущей супруги, а он захотел взять ее в жены.

Я буду снимать с тебя сапоги каждый вечер…, я буду кормить тебя вкусно и сытно…, я буду твоей спутницей и никогда не скажу недовольства… я нарожаю тебе сыновей и дочерей…, – бормотала она еле слышно, еще не веря.

– Я… подумаю, – с трудом сказала Настя, с ужасом ожидая, что он воспримет все взаправду и начнет искать другую. Но он только заморгал ресницами и принял ее ожидание. А потом страстно поцеловал ее руку, не признаваясь себе, что политика была лишь поводом.

– Ну, – отобрала Настя свою руку. – И вообще, мне еще рано. Только пятнадцатый год и выходить замуж лучше через два-три года. – Она покраснела и добавила, – и нравишься ли ты мне. Может, я другого жду!

Настя чувствовала, что говорит не те слова и не то. Он ей нравился и еще как! Но гордость юной девушки требовала отбиваться и она отбивалась. А он, молодой человек, не умеющий общаться с девушками, надулся и помрачнел, приняв ее игру за окончательный ответ. Она красива и у ней много ухажеров. Зачем ей он – человек, постоянно ходящий по краю пропасти.

– Мне пора, – вскочил он резко. Ему было действительно некогда. Он опять (опять!) опаздывал, на этот раз к мэру. – Пока! – кивнул он Насте, в запале чувств обещая себе твердо, что больше здесь не покажется.

Настя печально посмотрела ему в след. Во дворе раздался стук копыт. Ускакал. Ее радость, ее недоразумение. Что ты так легко подаешься ее словам.

Отец спал, когда она вошла в его комнату. Настя вздохнула. Уставилась на одну точку в центре лба. Подействовало. Через некоторое время отец зашевелился, открыл глаза.

– Вроде б ни я, ни жена покойная не блистала, – пробормотал он. – В кого ты красивая, Настенька?

– Игорь предложил мне руку и сердце, – вместо ответа сказала Настя.

Михаил расплылся в мечтательной улыбке.

– Это высокая честь. Быстро же ты его окрутила.

– Я сказала, что подумаю.

Мечтательная улыбка исчезла с лица Михаила. Зато в руке появился костыль.

Настя на всякий случай отскочила от отца. Хорошо, что он болен и не может двигаться. Он бы ее выпорол.

– Вот я тебе, – предупредил Михаил.

– Отец, ты что?! Ты меня не любишь!

– Род Кудрявцевых просит и ты должна выполнить долг вассала, а не кочевряжиться. Выходи немедленно замуж!

– Я девушка!

– Ты вассал!

Настя фыркнула и хотела сказать что-то едкое, но вместо этого заплакала.

– Я не могу так быстро. Он же должен поухаживать за мной пару лет, ну хотя бы несколько дней и только потом сделать предложение.

– М-да, – вздохнул Михаил. – Сын Гроссмейстера не имеет времени ухаживать, у него слишком много других дел. Нет, я ничего не имею против, если ты полюбишь другого и выйдешь за него. Хотя Игорь парнишка не плохой.

– Он мне тоже нравится, – сквозь слезы сказал Настя.

– Вот то-то и оно, – еще раз вздохнул Михаил. – Я слышал, он куда-то уезжает. Готов держать пари, из поездки он вернется уже женатый. Да, доченька. Игорь должен жениться, чтобы стать рыцарем, а потом Гроссмейстером.

Настя заплакала еще сильнее и вышла из комнаты. Ах, Игорь, где же ты, неужели она его потеряла?

ЧАСТЬ II

Глава 1

При всей той общей торопливости, когда одни пытались его убрать, а другие поскорее переправить для победы в осажденные крепости северной линии, отправиться в тот же день он не сумел. С утра он крутился как белка в колесе и все равно освободился только к сумеркам. Может и к лучшему. Не зачем начинать долгое путешествие вечером, глядя на багровое закатное солнце и переживая грустные воспоминания.

Игорь философски подумал, утром все-таки лучше. И поспал на мягкой кровати, и прощальные речи короче – народ не выспался и торопится отправить его, чтобы доспать, и отказ Насти выйти замуж отделен двумя ночами.

Вечер оказался у него заполнен событиями. Сначала он встретился с мэром. Анатолий Дементьев, грубый и сердитый, в его присутствии начинал льстиво улыбаться. Улыбка эта пугала Игоря посильней, чем самые страшные угрозы. Откуда-то из дальних закоулков души возникали детские страхи перед живыми скелетами. Сказать бы как-то мэру, чтобы выглядел посерьезнее. Обоим будет проще. Но Игорь почему-то стеснялся.

Мэр самолично подвинул стул Кудрявцеву.

– Ваша Милость, как приятно вас здесь видеть.

– Я уезжаю завтра утром, – Игорь деловито перешел от похвал к планам на недалекое будущее, – в трудную поездку по северной линии крепостей.

– Поход будет в вящей славе вашего рода, – оценил мэр трудности. – Я желаю Вашей Милости вернуться с победой.

– Хм, – искоса посмотрел Игорь на мэра, – вас что, должность стимулирует постоянно льстить?

Дементьев потер руки.

– Ваша Милость, как всегда, правы. Мэр столичного города должен быть вежлив с сильными мира сего.

Игорю захотелось разбить о лысую голову куриное яйцо. Интересно, мэр и тогда скажет:

– О как вы правы, Ваша Милость?

Вид разбитого яйца так явственно нарисовался перед глазами, что он потряс головой и поспешил вернуться к теме поездки.

– Это все что вы мне хотите сказать?

Сухой тон сына Гроссмейстера заставил Дементьева оживиться.

– Все что не делает Ваша Милость, получается к вящему добру. – Игорь поморщился. – Зная о вашей поездке, я принял кое-какие меры. – Жестом заправского фокусника мэр вытащил из кармана пергаментный листок. – Надеюсь, это вам поможет.

Игорь недоверчиво взял листок. Что там еще придумал мэр. На пергаменте с бланком Рыцарского Банка означалось, что податель сего Кудрявцев Игорь Владимирович является членом высшего правления Орденского Банка, заместителем Председателя Совета Директоров. Сына Гроссмейстера удивить таким частоколом должностей было трудно.

– Хорошо, – спокойно кивнул Игорь и положил пергамент в карман, не понимая, что его возводят на такую высоту, которую достичь простому смертному просто не возможно.

Дементьев был несколько уязвлен незатейливостью и равнодушием знакомства с листком.

– Ваша Милость, являясь моим заместителем, вы имеете прав оперировать некоторыми суммами.

Пергамент ожег карман. Его уже однажды подставили подсунутой «мелочью».

Сколько?

– До десяти миллионов.

Игорь попытался представать груду серебра в десять миллионов. Не получилось. Он вытащил пергамент и протянул его мэру.

– Нет, нет, Ваша Милость, – открестился Дементьев, – этот клочок может вам очень пригодиться. В конечном итоге, вы можете его не использовать. А вдруг…

Мэр так обворожительно улыбнулся, что Игорь согласился оставить удостоверение, лишь бы он престал скалить зубы.

– Вот и хорошо, – успокоено выдохнул воздух мэр. Листок намертво связывал их – и мэра и, что немаловажно, Игоря. Гроссмейстер впервые станет скреплен с интересами купцов, что сулило в будущем обильные прибыли. Правда, до этого надо дожить. Если Архиепископ Новодмитриевский узнает об этом, он в порыве бешенства может приказать наградить кинжалом в живот. Но что делать.

Игорь хотел высказать все, что он думает о городской администрации и лично о ее главе, но ухо уловило колокол башенных часов. Уже восемь вечера! Опять он опаздывает к маме. Выслушивать в очередной раз сентенцию о необязательных мужчинах очень уж не хотелось.

– Мне пора.

– Надеюсь, – осторожно сказал мэр, закидывая удочку на будущее, – вы будете заботиться не только об интересах Ордена, но и Банка.

Игорь почувствовал, его опутывают паутиной множеством интересов. Он едва не сбежал от мэра, но потом сдался и смирился, склонив голову. Может Гроссмейстер и должен быть таким.

Со всеми этими переговорами и переживаниями он все-таки опоздал.

– Ваша Милость, мой сын, – Марина сделала насмешливый книксен, встречая его в своих владениях в замке, – вы опять опоздали.

– Я был занят важными делами, – сухо ответил Игорь. У него было неважное настроение, а при мысли, что сейчас ему сделают выволочку, становилось еще хуже.

На его счастье Марина была слишком умной и многоопытной, чтобы повторять ошибки начинающих женщин.

– Ты, наверное, весь вечер бегал, – понимающе сказала она, – пойдем, по крайней мере, я тебя накормлю. Твой папа всегда опаздывал. И не из-за неумения ценить время, а из-за государственных забот.

Теперь, когда неприятный разговор откладывался, Игорь действительно почувствовал страшный голод.

– Я бы не отказался чего-нибудь погрызть, – согласился Игорь.

Он наивно полагал, что стол отделит их от выяснения его жизненного положения. Как бы не так! Пока он поглощал гусиную ножку Марина принялась тихонечко излагать свои взгляды на его семейное положение.

– Мама, – взмолился Игорь, – давай после моего приезда. Мы же разговаривали.

Марина посмотрела на него строго.

– Игорь, сан монаха теперь не требует целибата. А если я не буду тебе напоминать об этом, ты не женишься еще лет пять как минимум.

– Знаю я, – с досадой сказал он, – но все-таки после приезда.

– Хорошо, – кротко сказала Марина, – но дай мне слово, что в течение недели после приезда ты выберешь свою невесту.

– Даю слово, – согласился Игорь, прожевав мясо, – ты довольна?

Марина пожала плечами:

– Я буду довольна, когда вокруг меня будет бегать несколько внуков.

– О! – только и сказал потрясенный Игорь. Ему стало казаться, что поездка в Сарматово становится не тяжелым испытанием, а возможностью передохнуть от женщин. С этим проснулся утром и выехал из Новодмитриева. По приезде его будет ждать сонмище невест. Но до этого ему еще надо дожить.

Сонные стражники, наконец, сумели распахнуть крепостные ворота и выпустили, пожелав счастливого пути. Мало кто еще знал, что Совет Магистров избрал временного правителя. Он выезжал обычным путешественником, сумасшедшим с точки зрения стражников, отправляющимся в одиночку при такой напасти тварей.

– Благодарите Его Милость Игоря Кудрявцева, – сказал один из стражников, – может, и доберетесь спокойно.

Кажется, я становлюсь популярным, – подумал Игорь. – И опять Его Милость. Все только и торопятся произвести в Гроссмейстеры.

– Там впереди выехал еще один такой в одиночку, – добавил другой. – Если догоните, поедете вдвоем веселее будет.

Веселее будет. Игорь отстраненно подумал о его невольном спутнике. Тот-то что выехал. Вот уж действительно сумасшедший. Его послали, а этот?

Вергун кошкой пробрался по полуразбитому мосту через ручей, неодобрительно посмотрел на хозяина. Он любил, когда дороги были нормальные.

– Я прикажу наказать бездельников, – пообещал Игорь. – После возвращения. Обязательно прикажу.

Вергун поверил и покорно отправился дальше.

Впереди показалась фигура на обочине. Игорь на всякий случай положил руку на рукоять меча. Он взял с собой родовой меч Кудрявцевых. Многие, правда, были против – в случае неудачи его путешествия меч мог сгинуть. Но Игорь настоял – кто бы поверил, что он Кудрявцев, если у него не будет знаменитого клинка. И потом, если последний из рода Кудрявцевых умрет, кому он будет нужен – в музее хранить?

Тревога оказалась напрасной. Это был выехавший ранее спутник – молодой, такой же юный, как и сам Игорь, парень. Подтянутый и перетянутый ремнями, с осиной талией, он походил на девушку, если бы не тоненькая ниточка начинающих появляться усов и шрам через щеку, доходящий до верхней губы и рассекающий ее надвое. Видимо из-за этого он щедро опустил черные волосы почти до плеч и время от времени ими потрясал.

Как девчонка, – насмешливо подумал Игорь, но на всякий случай спросил:

– Что-то случилось?

– О нет, – хриплым голосом ответил парень, – я еду не торопясь, думаю, может, догонит кто. А то одному ехать через лес небезопасно. С одной стороны нечисть, с другой разбойники. Перегрызли бы друг друга, проезжающим легче было.

Логично рассуждает. Игорь так понравилась его рассудительность, что даже лицо показалось приятнее и фигура перестала быть девичьей. И еще усы. Игорь даже позавидовал. Сам он, как ни старался, еще не мог нащупать ни усы, ни бороду на своем лице.

Вчера он наотрез отказался брать охрану, полагая, одному будет проще пробираться, а сегодня подумал, что погорячился. Пусть под столицей леса только называются так, но нечисть настоящая. А потом, через сто километров, и леса пойдут настоящие, густые и разбойники могут показаться. Развелось их ныне. А они хоть и люди, а ничуть не лучше нечисти. Пятерка – другая рыцарей ничуть бы не помешала.

– Поедемте вместе, – предложил Игорь, – Илларион Сущевский, – представился он на всякий случай под вымышленным именем.

– Анастасий Звягин, – ответил попутчик, вскочил на коня и протянул руку.

Игорь пожал затянутую в перчатку руку. Тонкая какая, – невольно подумал, – ведь сущая девчонка, куда его потянуло в лес в одиночку.

Он хотел спросить, куда Анастасий едет, но постеснялся. Явно не пустяк, если вот так попер на обед нечисти.

Вместо вопроса он пришпорил Вергуна. Тот взбрыкнул, попытался достать его задним копытом и пошел легкой рысью. Вороной Звягина пошел следом. Он то же норовил похулиганить, но Анастасий твердой рукой навел порядок. Конь смирился, в глазах Игоря Звягин сразу вырос. Мало что фигура девичья. Если поступки мужские, то это ни о чем не говорит.

Анастасий окончательно подчинил вороного и заставил его скакать рядом с Вергуном. Впрочем, вороной был здесь не при чем. Он просто не хотел идти рядом с жеребцом, поскольку тот кусался и пинался, недовольный таким соседом.

Игорь сделал ему внушение. Не подействовало. Тогда Игорь врезал ему по голове кулаком в легкой, но железной перчатке. Вергун смирился.

– Капризный у вас конь, – заметил Анастасий.

– Обычный, – удивился Игорь замечанию. – Просто он боевой конь, а они все такие – капризные, кусачие, но преданные и в бою надежные.

– А, – потянул Анастасий, словно для него это было внове.

Вот парень. Кстати, а как его в уменьшенном виде называть – Настя? Игорь хотел посмеяться, но при имени Насти нахлынули воспоминания о капризной девчонке. Как она там, выйдет замуж, пока он ездит по крепостям. Эх, Настя, Настенька. Лицо его потемнело от грусти и тоски.

– А скажите, пожалуйста, вы не в Сарматово направляетесь?

Игорь покосился на Анастасия. Да, он ехал в Сарматово. Эта крепость была самой крупной среди северных, там располагался Магистр северной цепи крепостей – Магистр Сарматовский, каковым был ныне Андрей Сарматовский. Он выехал вчера, не захотев ехать с юнцом в высоком звании. Игорь надеялся набрать там крупный отряд, а при возможности снять осаду, разбив нечисть. Как и у столицы, у Сарматово твари появились внезапно, словно вынырнули из иной вселенной. И теперь их требовалось разбить. Планы огроменные. Только трудно ему придется с Магистром, не любящим молодых командиров. Уже первая проблема, а он только выехал.

– Допустим, – нехотя сказал он, – а вам-то что. Надеюсь, вы не туда направляетесь?

– Туда, – вздохнул Анастасий. – Вы понимаете, Илларион, просто так голову твари в пасть не суют. Дела семейные. Больше я вам сказать не могу, если позволите.

Игорь подумал и кивнул. В чужие семейные заботы ему соваться ни к чему. Наверняка наследство.

– Так вы позволите мне ехать с вами до Сарматово?

А вот это плохо. Пробираться вдвоем по лесам и веселее и безопаснее, а в крепость куда хуже, чем одному. В таких случаях, чем меньше, тем лучше. Впрочем, видно будет.

– Посмотрим, – неопределенно сказал Игорь. – Подберемся ближе. А там, как получится.

Анастасия явно не удовлетворил ответ, но он не стал спорить.

За разговорами они проехали крестьянские поля, несколько небольших рощиц и въехали в лес покрупнее – предвестник бескрайней тайги. Пока стояла обычная лесная суета – пели птицы, где-то стучал дятел – явный признак отсутствия нечисти. Иначе птицы сидели бы оцепенев. Нечисть, собравшись, создавала поле, которое парализовало живность поменьше, а побольше, в том числе и людей, делало вялыми и сонными.

Игорь ехал успокоенный, он даже задремал и поэтому едва не упал, когда Вергун резко остановился, пропустив вперед вороного, который не сумел затормозить.

Игорь чуть глаза не протер – впереди стоял здоровенный орк, перегородив дорогу. Откуда же ты взялся, дорогой мой, в одиночку, среди человеческого леса.

Орку явно было не по себе, в отличие от обычного он не ревел, не бил дубиной по ноге, показывая, какой он сильный и храбрый. Но дорогу он все-таки перегородил. Сказывался кровожадный характер. И теперь пристально смотрел красными глазами, словно выбирал, кого и как съесть.

Анастасий вдруг по-девчоночьи взвизгнул и спрятался за Игоря, вывернув вороного. Трус соплячий.

Игорь орка не боялся. То же мне велика проблема – заблудившаяся тварь. Если бы огр, это пострашнее. Да и тот без войска не очень опасен. Трудность в имени. Игорь только теперь понял – назвался-то он каким-то Сущевским, а клинок у него с красным отливом – один-единственный, другого в Ордене не существует. Да что в Ордене – в мире, насколько ему известно. Как же теперь драться с орком? Извиниться перед Звягиным, – мол, так получилось – выехал с Сущевским, поедешь с Кудрявцевым. Рыцари не любили лгунов. А Звягин хотя и выглядит как девчонка, и характер, похоже, аналогичный, а дворянин. Вот позору-то на его нестарую и еще не седую голову.

Он спрыгнул с жеребца. Остается старый друг детства кинжал, который с недавнего времени – с появления меча – попадал в руки все реже и реже.

Это было откровенное ребячество – вступать в бой пусть с одиночным, но очень сильным противником, вооруженным к тому же дубиной. Не убьет, но покалечит так, какая уж там поездка по крепостям.

Но Игорь уперся, решив не вытаскивать из ножен меч. И поскольку благоразумных ветеранов поблизости не нашлось, надвинулся на орка с одним кинжалом.

Тварь немного робела в одиночку. Она слегка отступила. Однако затем гнев ударил ей в голову. Орк взревел, поднял дубину и пошел на человека.

Сильный удар дубины пришелся по кинжалу. Игорю показалось, орк вбил его в землю. Хорошо, кинжал из доброй стали, выдержал. С давних пор человеку зоны вливали понемногу с детства орчьей сыворотки, пока он не становился почти равным по силе твари. Поэтому Игорь остался стоять. Удар дался ему нелегко, рука на миг онемела, но он выдержал. А потом молниеносный выпад. В отличие от огра, орк не имел природной защиты из непробиваемой кожи. Только крепкие кости. Игорь ударил в горло, выпустив фонтан голубой крови, и отпрыгнул.

Орк еще ревел, еще пытался наступать, крутя смертоносной дубиной. Со стороны казалось, он еще может победить. На самом деле жить ему оставалось ровно столько, сколько в нем находилось крови. А ее оставалось все меньше и меньше.