Текст книги "HistoriCity. Городские исследования и история современности"

Автор книги: Оксана Запорожец

Соавторы: Борис Степанов,Кирилл Левинсон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)

Публичные историки и пространственный поворот

Примерно полвека назад импульсом к возникновению публичной истории стала потребность в создании моста между репрезентацией прошлого в профессиональной историографии и восприятием его обычными людьми691691
  Benson S. P., Brief S., Rosenzweig R. Preface // Presenting the Past. Philadelphia: Essays on History and the Public / ed. by S. P. Benson, S. Brief, R. Rosenzweig. Temple University Press, 1986. P. XI. См. также: Савельева И. М. Профессиональные историки в «публичной истории» // Новая и новейшая история. 2014. № 3. С. 141–155; Gatina Z., Savelieva I. Academic Historians in Russian Media: a Selfie-Session // Rozprawy z Dziejów Oświaty. 2014. T. LI. S. 11–32.


[Закрыть]. Какими бы ни были сопутствующие факторы этого импульса, коренились ли они в левых настроениях конца 1960‑х гг. или в кризисе на рынке труда, связанном с перепроизводством профессиональных кадров, – так или иначе, условиями возникновения публичной истории стали стремление к переоценке историками своего монопольного права на производство исторического знания и их установка на интерактивное взаимодействие между историком, публикой и историческим знанием/объектом692692
  Ср. схожий проект публичной социологии, возникший в начале 2000‑х гг.: Burawoy M. For Public Sociology. 2004 Presidential Address // American Sociological Review. 2005. Vol. 70. P. 4–28.


[Закрыть].

Прислушавшись к голосам своих читателей, историки конца XX в. обнаружили, что тех увлекает прежде всего повседневное прошлое – то, как раньше жили и работали люди, как они строили свои семьи, какие у них складывались отношения с соседями и другими горожанами693693
  Glassberg D. Sense of History: The Place of the Past in American Life. Amherst, MA: University of Massachusetts Press, 2001. P. 5.


[Закрыть]. При этом американские публичные историки выяснили, например, что американцы живо интересуются историей, но не государственного масштаба, а локального – прошлым своей семьи и того места, в котором они живут694694
  Rosenzweig R., Thelen D. The Presence of the Past: Popular Uses of History in American Life. New York: Columbia University Press, 1998. P. 12, 15–16.


[Закрыть]. Левый демократический пафос, изначально присущий публичным историкам, фокусировал их внимание на меньшинствах и тех, чей голос на протяжении многих веков был исключен из публичного дискурса, – таковы различные этнические группы (в США прежде всего коренные американцы и чернокожие), отдельные профессиональные сообщества, женщины, бедняки. Профессиональные навыки историков нашли свое применение в сфере консультирования и оказания услуг, где заказчиками могли выступать самые разные лица, организации и коллективы. Работа публичных историков состояла в проведении архивных исследований и написании исторических текстов по заказу; они занимались культурным менеджментом и развитием исторического туризма, созданием новых музеев и экспозиций, работали над укреплением местных сообществ и т. д.695695
  Turrentine J. W., Russell D. E. Practicing Public History A Conversation with W. Turrentine Jackson // The Public Historian. 1998. Vol. 20. № 1. P. 20–48. Ср. в связи с этим об эволюции архивного дела в США: Блоуин Ф., Розенберг У. Споры вокруг архивов, споры вокруг источников // Статус документа: окончательная бумажка или отчужденное свидетельство? / под ред. И. М. Каспэ. М.: Новое литературное обозрение, 2013. С. 125–154.


[Закрыть].

В этих обстоятельствах неудивительно, что американская публичная история прежде всего была связана с локальной проблематикой. Уже в 1983 г. вышел номер журнала The Public Historian, посвященный работе с местной историей и местным сообществом696696
  The Public Historian. 1983. Vol. 5. № 4.


[Закрыть]. Обращение публичных историков к городской тематике происходило вначале в связи с запросом разных акторов и групп на создание такого прошлого, которое бы связывало их с городом, создавало определенную идентичность. Это были публичные организации, локальная администрация, бизнес, различные группы и сообщества, желавшие идентифицировать себя с конкретным местом, регионом, городом697697
  Jackson W. T., Russell D. E. Practicing Public History. P. 24.


[Закрыть]. Муниципальные органы, заказывая написание истории своего города, преследовали такие цели, как развитие его туристического потенциала, укрепление местного сообщества, поднятие спроса на культурные и образовательные услуги и т. п.698698
  Williams J. A. Public History and Local History: An Introduction // The Public Historian. 1983. Vol. 5. № 4. P. 13–14.


[Закрыть].

Однако нужно отметить, что в то время город рассматривался прежде всего сквозь призму сообщества его жителей699699
  Ibid. P. 16.


[Закрыть]: именно оно создает город и определяет его историю, которая помогает горожанам обрести и поддерживать свою идентичность и связь с другими горожанами700700
  Landorf C. Public History: A Sense of Identity and a Sense of Place // Oral History. 2000. Vol. 28. № 1. P. 92.


[Закрыть]. При этом город как место действия присутствовал скорее в виде фона, пространства локализации группы – оно всегда было в кадре, но почти никогда в фокусе. Вплоть до начала 2000‑х гг. место играло скорее подчиненную роль – город выступал как атрибут сообщества, как материальная платформа его прошлого. Например, Рой Розенцвейг и Элизабет Блэкмор в книге «Парк и люди», признавая возможность другой истории парка, изначально оговаривают, что историю Центрального парка Нью-Йорка конституируют социальные отношения внутри этого пространства и города в целом, и их интересует история парка именно с точки зрения его посетителей, строителей, пользователей701701
  Rosenzweig R., Blackmar E. The Park and the People: A History of Central Park. Ithaca, N. Y.: Cornell University Press, 1992. P. 3.


[Закрыть].

Однако начиная с 1990‑х гг. можно говорить о «пространственном повороте», произошедшем в рамках публичной истории. Возможно, первым из американских публичных историков, кто в своих исследованиях целенаправленно проблематизировал значение места per se в памяти его жителей, был историк Дэвид Глассберг702702
  Glassberg D. Public History and the Study of Memory // The Public Historian. 1996. Vol. 18. № 2. P. 7–23.


[Закрыть]. Он отличался от других публичных историков интересом к смежным дисциплинам и теоретической литературе. В своей главной работе Sense of History: The Place of the Past in American Life703703
  Glassberg D. Sense of History. На эту работу мы опираемся и далее в этом и следующих абзацах.


[Закрыть] Глассберг сделал вопрос о месте одним из ключевых для публичной истории и рассматривал его в совокупности отношений между жителями, их памятью о прошлом и местом проживания. По мнению автора «Чувства прошлого», работы публичных историков отличает от академических интерес к месту, пространству и среде, в которой живут люди. Если «традиционные» историки в первую очередь интересуются социальным, экономическим и политическим, игнорируя специфику конкретного места, то работы по публичной истории начинаются с вопроса о месте (городе, поселении).

Дэвид Глассберг рассматривает значение места для его жителей через восприятие образа этого места. Он выделяет несколько факторов, которые формируют отношение человека к месту. Во-первых, это индивидуальное психическое восприятие места, которое зависит от личного прошлого человека. Здесь он обращается к возрастной психологии и когнитивистике, показывая сначала, как формирование образа места связано с переживаниями, полученными человеком в период социализации, а потом – как сложившийся образ формирует восприятие города в течение всей жизни. Во-вторых, Глассберг указывает на роль внешних факторов, влияющих на формирование представлений о прошлом конкретного места. Одним из них является массовая культура, влияние которой особенно заметно в больших городах. Другим таким фактором он называет «коллективную память», в которой формируются и транслируются пространственные образы и образы прошлого, в ней же отражаются конфликты разных групп, соперничающих за продвижение своих интересов. Борьба за власть сказывается на городских ландшафтах, которые не хуже текстов повествуют о былых столкновениях и до сих пор существующих напряжениях в обществе, о вытеснении одних групп и доминировании других. Нетрудно заметить, что здесь автор обращается к традиции критической географии, где пространство осмысляется и рассматривается через существующие в данном месте конфликты между группами и сообществами, которые его населяют, через отношения между ними.

Дэвид Глассберг противопоставляет образ пространства, который формируется у местного населения, тому, который используют и тиражируют бизнес, власть и массмедиа, с опорой на критическую социологию разоблачая существующее неравенство прав на память. Вместо единого парадного и «туристического» образа места он отстаивает необходимость сохранения разных памятей о месте, которые будут показывать присутствие всех групп жителей в публичном пространстве города.

Идеи Глассберга о «месте», его жителях и памяти о прошлом встретили большой интерес и отклик среди других публичных историков; как отмечал Джеймс Опп спустя десять лет, тематика «места» плотно заселена историками, археологами, географами и социологами704704
  Opp J. Public history and fragments of place // Rethinking History. 2011. Vol. 15. № 2. P. 261.


[Закрыть], которые продолжают развивать это направление и демонстрируют интересные результаты. Глассбергу отдают первенство в проблематизации пространства в публичной истории; можно сказать, что его работа сделала популярным изучение пространства с точки зрения зафиксированной в нем памяти. Однако подход к изучению этой темы, в дальнейшем получивший широкое распространение, не был изобретен ни Глассбергом, ни кем-то другим из публичных историков: он был заимствован у критических социологов и географов и распространился сначала среди исследователей архитектуры и городской истории (Urban History), а в 2000‑х гг. проник в публичную историю. Осмысление места в этих исследованиях происходило более критично и радикально – тут уже не было апелляций к индивидуальному психологическому восприятию места, но все объяснение строилось через понимание ландшафта города как отражения отношений доминирования и вытеснения, распределения и перераспределения власти и ресурсов в обществе. Наверно, главным проводником идей критического ландшафтоведения в публичной истории оказалась американская исследовательница Долорес Хейден – на ее опыт ссылаются почти все публичные историки, работающие в этом направлении, в том числе Дэвид Глассберг705705
  Glassberg D. Public History and the Study of Memory. P. 21.


[Закрыть]. Традиция критического ландшафтоведения довольна старая, сама Хейден ссылается на труды Кевина Линча начала 1970‑х гг. как пионерские в этом направлении706706
  Hayden D. Placemaking, Preservation and Urban History // Journal of Architectural Education. 1988. № 41. P. 45.


[Закрыть]. В то же десятилетие американские социологи города включили в свою исследовательскую повестку вопрос о репрезентации власти в городе и необходимости демократизации городского пространства, подчеркивая, что современный им город отражал только вкусы и потребности элит, а не простых жителей707707
  Ibid.


[Закрыть].

Главный труд Хейден The Power of Place, опубликованный в 1995 г., оказался для многих исследователей отправной точкой для переосмысления городского пространства708708
  People and their Pasts. Public History Today / ed. by H. Kean, P. Ashton. Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2009. P. 91.


[Закрыть]. В этой книге были собраны и заново артикулированы основные идеи автора, высказанные ею в статьях 1980–1990‑х гг. В качестве проблемы Хейден определяла неравенство, присутствующее в пространстве, истории и культуре города: по ее мнению, в нем недостаточно репрезентированы чернокожие, рабочие и женщины, которые составляют большинство населения709709
  Hayden D. The Power of Place: Urban Landscapes as Public History. Cambridge, MA: MIT Press, 1995. P. 6–7.


[Закрыть]. Выход она видела в более справедливом переустройстве города, в диверсификации его культурной политики, в написании истории с участием всех групп и идентичностей. Разнообразие и многоголосие публичной культуры и истории в городе может, по ее мнению, способствовать укреплению городского сообщества в целом. Достичь этой цели можно, если справедливо переустроить прежнее пространство, – этим должны совместно заниматься архитекторы, социологи, историки, менеджеры культурного наследия и др.

Большое значение в переустройстве городских пространств Долорес Хейден придает публичной истории, которая должна создавать в пространстве города разные исторические нарративы, способствующие включению всех жителей в единое сообщество710710
  Ibid. P. 8–9.


[Закрыть]. Сила места, по уверению Хейден, в том и заключается, что оно способно формировать вариативную память о прошлом и воспитывать гражданскую идентичность711711
  Ibid. P. 11.


[Закрыть]. Таким образом, в связке оказываются актуальное городское пространство, его локальная история и проект создания инклюзивной гражданской среды в городе.

Интерес публичных историков к идеям Хейден совпал с процессами, происходившими внутри самой публичной истории и в дальнейшем изменившими ее приоритеты.

Участие профессиональных историков в формировании публичного городского пространства не всегда было таким заметным, каким оно стало в последние десятилетия. На этапе становления публичной истории в США тема истории в городе почти не просматривается в их деятельности. По первым номерам The Public Historian (журнал, c 1979 г. издаваемый Национальным советом по публичной истории – NCPH) видно, что историков интересуют публичная политика, история бизнеса и конкретных фирм, семейная история, устная история. Так, целый номер в 1981 г. был посвящен обсуждению вопроса о том, чем публичные историки могут быть полезны бизнесу (история корпораций, корпоративная память, архивы и пр.)712712
  The Public Historian. Vol. 3. Issue 3. Summer 1981.


[Закрыть]. Очень много материалов по разысканию документов и написанию истории отдельных подразделений армии и особенно флота. Тема города если и появляется, то чаще всего в связи с протестами против политики городских властей, инициативами городских служб (помехи, создаваемые аэропортом, экология в городах, проблема контроля городских властей и прочее).

Когда в 1992 г. панелистов Ежегодного съезда NCPH попросили перечислить, в каких областях публичная история оказала влияние на академическую историю, они назвали историю технологии, военную историю, подводную археологию, историю сообществ, историю окружающей среды, историю современной науки, международные отношения, историю бизнеса, рабочую историю и историю женщин. Никто не упомянул историческую урбанистику713713
  Cole Jr. C. C. Public History: What Difference Has it Made? // Public Historian. Vol. 16. Issue 4 (Fall, 1994). P. 9–35.


[Закрыть]. Это тем более удивительно, что во многих американских городах существовали университеты с историческими факультетами и вольные исторические общества.

Однако надо принять во внимание, что в те годы только разворачивалась идея исторической памяти, роли места в формировании идентичности, неразделенности социального пространства с временем, а тем самым – истории с географией. Впоследствии спациализация истории и пространственный поворот в гуманитарных науках в целом весьма способствовали росту внимания к городу как к объекту целенаправленной деятельности.

Просматривая анналы NCPH, мы буквально видим, как по мере академической разработки идей о роли пространства в формировании идентичности и закрепления метафорики исторической памяти происходит «внедрение» указанных конструктов в сознание и публичных историков, и «простых горожан». Пользуясь марксистским словарем, можно сказать, что идеи становятся материальной силой. Этому способствует и изменившийся подход к пониманию публичной истории, который обращает меньше внимания на различия между «историком» и «публикой», а больше на процесс превращения прошлого в историю714714
  Wright P. Preface // On Living in an Old Country. 2^nd ed. Oxford: Oxford University Press, 2009. P. x.


[Закрыть]. И здесь важны не только профессиональные знания, но и мастерство их передачи. В конечном итоге для горожанина ощутить город как место – значит ощутить вполне определенное прошлое и в итоге приобрести новый социальный опыт. Не случайно в куррикулумах магистерских программ по истории с городской проблематикой связаны такие курсы как Seeing history и Placing history.

К тематике города в работе публичных историков относятся очень разные вещи: отношения с городскими властями, локальная история, маркирование городского пространства, политика городской памяти, сохранение исторического наследия, участие в создании проектов реновации исторических дистриктов, оптимальное решение вопроса о соотношении целей развития туризма и сохранения аутентичности городских исторических районов, организация городских праздников, городские архивы, музеи, создание самых разных исторических обществ, ориентированных на тематику городского прошлого715715
  Об использовании истории в городском сообществе см.: Archibald R. R. A Place to Remember: Using History to Build Community. New York: AltaMira, 1999; Tosh J. Why History Matters. Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2008; Glassberg D. Sense of History.


[Закрыть]. Проекты могут преследовать разные цели и даже, если эксплицирована определенная задача, на самом деле неизбежно имеют многообразные эффекты. Это стало понятно не сразу (примеры см. ниже). Но сегодня работа, связанная с определением исторических зон и даже ценностью отдельного архитектурного памятника, преследует цель не только сохранения исторического наследия, но и повышения качества жизни в районе, смягчения социальных конфликтов, привлечения туристов и развития экономики города716716
  См.: http://ncph.org/cms/what-is-public-history/.


[Закрыть].

Создание городских образов требует ответа на целый ряд вопросов. Как определить горожан? Что рассказать им об их истории? Какие события и каких людей включить в рассказ? О ком и о чем умолчать и на каких основаниях? Как экспертное знание может сочетаться с популярным нарративом?

В работе на поприще городской истории велика роль устных свидетельств, визуальных источников, артефактов. Но и сбор документов тоже важен, причем документов, которые вряд ли подлежали бы ведомственному хранению (например, таких, в которых отражается личная история горожан или культурная история отдельных институтов города). Хотя с развитием социальной, а затем и культурной истории значение материальных источников существенно расширилось, создание архивов и работа с ними развиваются невиданными темпами и на самых разных уровнях, а вначале это было едва ли не главным занятием публичных историков717717
  Public Historian. Vol. 11. Issue 2 (Spring, 1989). См. также: Public Historian. Vol. 11. Issue 4 (Fall, 1989) – обзор выставок по городским архивам.


[Закрыть].

Далее остановимся на трех основных практиках публичной истории в городе, как то: организация городских сообществ (по районам или темам), создание городских музеев самого разного масштаба и толка, охрана исторических памятников (определение исторических зон и объектов, их сохранение, репрезентация и использование). Соответственно, эти широко практикуемые виды активности, представленные тремя отдельными кейсами, репрезентируют и разные решения проблемы неравенства в пространстве, истории и культуре города – проблемы, внимание к которой привлекла Долорес Хейден.

Практика организации городских сообществ. Готэм‑центр истории Нью-Йорка

Основанный в 2000 г. историком Майком Уоллесом Готэм-центр истории Нью-Йорка (Gotham Center for New York City History) является частью Городского университета Нью-Йорка718718
  См.: http://www.gothamcenter.org/.


[Закрыть]. Цель этого центра, как она сформулирована в программном заявлении, заключается в том, чтобы «изучать и исследовать богатейшую историю города, сделать ее более доступной для горожан и ученых, учителей и учеников, местных и приезжих». В Центре разрабатываются разнообразные программы, позволяющие как узнавать, так и исследовать прошлое города, очень важны ресурсы, размещаемые на веб-сайте. Центр поддерживает независимые профессиональные исследования истории Нью-Йорка с помощью системы грантов, стипендий, семинаров и конференций и довольно амбициозно указывает в качестве своей миссии создание исследований «нового поколения». Одновременно через систему разнообразных публичных инициатив (серии открытых мероприятий, блога, подкастов, образовательных программ) Готэм-центр делится самыми интересными и передовыми исследованиями с максимально широкой аудиторией за пределами академического сообщества и за границами Нью-Йорка. В сфере внимания центра также задача расширения багажа исторических знаний политиков и деятелей культуры719719
  Ibid.


[Закрыть]. Таким образом, Готэм-центр функционирует прежде всего как университетский исследовательский и образовательный институт, но при этом с ним аффилировано более 30 городских любительских исторических обществ и групп по сохранению городского наследия (см. страницу Historical Societies & Preservation Groups). Эта часть деятельности центра представляет собой публичную историю, и, как и декларируется в программном заявлении, конечный результат обеспечивается объединением «множества талантливых ученых и любителей, кураторов и архивистов, библиотекарей и учителей, кинематографистов и защитников городской среды», которые совместно «изучают, сохраняют и представляют богатое и увлекательнейшее прошлое».

Готэм – одно из прозвищ Нью-Йорка, но в то же время и название вымышленного города в известном сериале720720
  «Готэм» как название для Нью-Йорка придумал Вашингтон Ирвинг в 1807 г., использовав его в своем литературном журнале Salmagundi. Он основывался на английской легенде о деревне Готэм, чьи жители славились своей глупостью. Готэм-сити (англ. Gotham City) – вымышленный город, в котором происходит действие историй о Бэтмене. Мрачный мегаполис расположен на Восточном побережье США. Его прототипами являются Чикаго и Нью-Йорк, антиподом – вымышленный город Метрополис, где живет Супермен. Согласно описанию одного из первых авторов Бэтмена Денниса О’Нила, Метрополис – это Нью-Йорк выше 14‑й улицы, а Готэм – Нью-Йорк ниже 14‑й улицы. В современной киновселенной DC Comics прототипом Готем-сити стал Чикаго (с элементами Нью-Йорка), а прототипом Метрополиса – Ванкувер (тоже с элементами Нью-Йорка). См.: https://ru.wikipedia.org/wiki/Готем.


[Закрыть]. Стимулом к созданию Готэм-центра стал успех книги Уоллеса (в соавторстве с Эдвином Берроузом) «Готэм: История города Нью-Йорка до 1898 года»721721
  Burrows E., Wallace M. Gotham: A History of New York City to 1898. Oxford: Oxford University Press, 1998.


[Закрыть]. Книга получила Пулитцеровскую премию; признание вдохновило Уоллеса на создание института, посвященного истории города. В формулировке задачи Готэм-центра мы видим не только цели (развлекательные и образовательные), но и четко проговоренный темпоральный режим городской публичной истории – проекцию прошлого в будущее: «Мы хотим одновременно и развлекать, открывая один из увлекательнейших городов мира, и освещать настоящее, критически размышляя о прошлом. Нью-Йорк находится в постоянном движении; понимание того, как он развивался, – непременная предпосылка для формирования его будущего»722722
  См.: http://www.gothamcenter.org/.


[Закрыть].

На примере Готэм-центра можно составить представление почти обо всех аспектах работы городских исторических сообществ: от целей и состава участников до видов деятельности, конкретных мероприятий и палитры ресурсов.

Виды деятельности центра являют собой удивительно пеструю картину и показывают соотношение тематических интересов участников: информационные источники/архивы (18), исторические здания/места (59), библиотеки (27), нью-йоркцы в прошлом (2), музейные коллекции (33), университетские исторические факультеты (13), веб-сайты (160), активное знакомство с историей города и образование, прогулочные туры (42), учебные курсы (3), исторические продукты (historical commodities) (7), исторические услуги (2), ученые/эксперты (88), исторические группы по темам и интересам (27), блоги (86). Мы видим, что в эпоху интернета по популярности с огромным опережением лидируют блоги и веб-сайты, тем не менее востребованы и очень многие традиционные виды исторической активности.

Если посмотреть, чем конкретно занимаются публичные историки в Готэм-центре – например, исторические группы (Historical Societies & Preservation Groups), которых в этом центре насчитывается 35723723
  См.: http://www.gothamcenter.org/historical-societies-and-preservation-groups.html.


[Закрыть], – то и здесь мы убедимся, что они разнообразны по тематике и представляют интересы локальных и этнических групп, защитников исторического наследия и реконструкторов. Одни озабочены воссозданием событий и людей прошлого (Day Break B’hoys), другие культивируют «чувство места». Так, The Greenwich Village Society for Historic Preservation «работает ради сохранения архитектурного наследия и культурной истории Гринвич-Виллидж. Созданное в 1980 г. общество играет главную роль в деле сохранения „чувства места“ и масштаба личности, определяющих уникальное сообщество Гринвич-Виллиджа»724724
  См.: http://www.gvshp.org/_gvshp/index.htm.


[Закрыть]. Broad Channel Historical Society «хранит историю общины района Broad Channel». Greater Astoria Historical Society, основанное в 1985 г., озабочено не только сохранением прошлого старого района Лонг-Айленд (The Village of Astoria, Ravenswood, Steinway, Hunters Point, Sunnyside, Dutch Kills), но и его будущим. Члены общества организуют экскурсии, прогулочные туры, презентации, лекции для школьников и публики. Douglaston/Little Neck Historical Society заботится о шести исторических районах Верхнего Ист-Сайда и 125 отдельных памятниках. Bronx African-American History Project создает «историю места» для «более чем полумиллиона афроамериканцев, населяющих Бронкс» (что составляет более трети всего населения района). «Черные были интегральной частью истории Бронкса с колониальных времен, внесли большой вклад в его культурную историю, а в последнее время и в новую жизнь своего района, но об этой многочисленной и разнообразной группе населения почти ничего не было написано, кроме отдельных пассажей в нескольких книгах»725725
  См. http://bronxhistoricalsociety.org/.


[Закрыть].

В целом примеры деятельности отдельных обществ Готэм-центра – маркирование объектов культурного наследия, сохранение «чувства места», создание локальных историй, вовлечение горожан в историко-культурные мероприятия в качестве не только пассивных, но и активных участников – позволяют говорить о современном (с точки зрения актуальной исторической науки) статусе публичной истории. Следует подчеркнуть ключевое значение общения для переживания опыта места, что позволяет совместно создавать собственную историю или чувствовать среду обитания и ощущать историю по следам прошлого, проходя по старым улицам, разглядывая здания, памятники, знаки и даже пустыри и руины.

Освоение городского пространства и выработка «чувства места» не является простым приобщением к истории или развитием исторического чувства. Каждая такая группа де-факто вырабатывает для себя понимание того, что значит быть чернокожим обитателем Бронкса или богемным жителем Гринвич-Виллиджа, как приватная локальная история соотносится с историей жителя Нью-Йорка или принадлежностью к американскому народу.