Текст книги "Светлячок и тень (СИ)"

Автор книги: О. Зеленжар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Глава 19. Баракуир

Из пасти злобоглаза раздалось шипение, и он рухнул на землю, рассыпая искры вперемешку с кусками обугленной плоти. Подземный ветер подхватил частички пепла, разнося их по руинам.

– Последний готов, – констатировал старик в ослепительно белой хламиде, украшенной орнаментом из черных кругов. – Можно больше ничего не опасаться.

Он сел на упавшую колонну, болезненно потирая колени. Девушка с темно-серой коже и неровно обрезанными белыми волосами тронула труп монстра острием меча, вызвав очередное облако пепла.

– Что теперь? – спросила она.

– Ждем, – отозвался старик. – Мы пришли рано.

Вложив меч в ножны, девушка села рядом со стариком:

– Рано до чего? До ритуала? Вы же понимаете, что у отца не так уж много времени, чтобы просто ждать!

Последнее она почти прокричала, сжав кулак. Старик положил поверх него ладонь.

– Верь мне, дитя мое, как я верю в безграничность возможностей Энтропии. Корниату хватит сил поддержать твоего отца, но помни, что остальное зависит только от тебя. Ты поняла?

Она кивнула:

– Я готова к тому… что прольется кровь. Я готова… стать медузой…

– Однако что-то терзает тебя, – проницательно заметил старик.

– Да, – неохотно ответила девушка. – Кого принесут в жертву?

– Я не знаю, – качнул головой старик, – но Корниату видней. Если он чего-то не сказал, значит так и должно быть. Не забывай, что только ему доступен весь узор, а наше дело – быть его иголкой и ниткой.

– Что будет после? Я больше никогда?…

Старик кивнул.

– Ты много рассказывал мне об Энтропии… Но каково это служить ей?

– Понимаю твой страх, но служить ей – равно служить неизбежности, самой судьбе. Честь, которой ты удостоишься, несравнима ни с одной другой привилегией.

Глаза девочки алчно блеснули, но она тут же тряхнула головой:

– Я делаю это ради отца и матери.

– Они могли бы гордиться тобой, – слегка улыбнулся старик.

***

К полудню Ксаршей и Морион добрались до руин, по разбитым стенам которых невозможно было понять, что же здесь раньше было. Девушка подумала, что они достигли Баракуира, но парень объяснил ей, что это заброшенные дварфийские шахты.

– Здесь мы спустимся, – добавил он, – а оттуда до Баракуира рукой подать. Только где же тут путь вниз?

Они долго бродили среди заброшенных каменных развалов, натыкаясь на рассыпающиеся в труху шахтерские инструменты. Наконец, они набрели на каменный колодец с большим железным колесом и цепью, которая хоть и покрылась хлопьями ржавчины, выглядела надежно.

– Видимо, это и есть спуск, – сказал полуэльф, перегнувшись через парапет. – Люлька, должно быть, внизу.

Вцепившись в поворотный механизм, он навалился на него всем своим весом. С третьего раза у него вышло привести колесо в движение. Шло оно неохотно, со скрежетом, но все же подняло маленькую ветхую кабину.

– Садись, я спущу тебя, а сам по цепи, – сказал Морион, и, увидев страх в глазах Ксаршей, успокаивающе погладил по плечу. – Не бойся, все будет хорошо. Я тебя точно удержу, да и лазаю я отлично.

– Хорошо, – пробормотала эльфийка, с опаской залезая в люльку, которая страшно скрипела, грозясь развалиться прямо под ногами.

Ксаршей вцепилась в кабину мертвой хваткой, и она медленно, со скрипом поехала вниз, погружаясь в темноту шахты. Девушке показалось, что люлька двигалась целую вечность, и, коснувшись земли, Ксаршей вздохнула с облегчением. Она подергала за цепь, дав знак Мориону, что достигла нижнего яруса. Пока он спускался, она успела оглядеться. Вокруг простирались такие же развалины старой выработки, покинутые в явной спешке. Что бы здесь ни случилось, это напугало даже стойких дварфов.

Морион ловко спрыгнул с цепи, отряхнув руки от ржавчины:

– Ну вот, осталось совсем немного.

– А что здесь произошло? – спросила друидка.

– Не знаю. Может, проиграли войну, а может и что похуже.

По коже девушки побежали мурашки.

– Превратиться? – робко спросила она.

Он ненадолго задумался.

– Да, надо поискать следы Талнисс.

Обернувшись волком, друидка принюхалась к пыльному воздуху. В покинутом на вид месте кипела жизнь, доносился аромат прячущихся между камней маленьких тварей и опасных монстров. Резкие, предостерегающие запахи. Среди всего этого разнообразия Ксаршей отыскала тоненькую ниточку следов Талнисс. Они были едва ощутимы, очень старые. Тихо тявкнув, друидка повела Мориона за собой, лавируя между полуобработанными кусками камня. Они вышли в гигантскую пещеру. Вдалеке виднелись темные башни руин и высокие стены, от которых отражался мерный плеск воды, словно где-то здесь было большое озеро. Они спрятались за каменным обломком, и девушка вернула себе прежний облик.

– Я двинусь на разведку, – сказал Морион, надевая тетиву на лук. – Говорят, тут живут злобоглазы, не хотелось бы встретиться с ними. Я вернусь и скажу, насколько впереди безопасно.

Ксаршей хотелось воспротивиться, пойти с ним, но разумом она прекрасно понимала, что ему с его природной маскировкой будет сподручней идти одному.

– Будь осторожен, – кивнула она, а на сердце шевельнулся холодный червячок страх.

Друидка следила за ним, растворяющимся в густом мраке, и гадала, отчего же ей стало вдруг так жутко. Вокруг царили покой и тишина. Может, дело было как раз в этом мертвом безмолвии? Ожидание тягостно тянулось, показавшись Ксаршей многочасовым.

Увидев движение в темноте, девушка насторожилась, но это был всего лишь Морион. Он приложил палец к губам и махнул рукой, побуждая следовать за ним, и, не дожидаясь ее реакции, юркнул обратно в темноту. Ксаршей поспешила за ним, боясь упустить из виду. Парень шел очень быстро, исчезая то за обломком стены, то – за гигантской расколотой статуей, и Ксаршей все никак не могла его нагнать. Ей даже хотелось крикнуть, чтобы он шел помедленней, но вовремя спохватилась, сорвавшись на бег.

Хрусть! – пол под ногами внезапно просел, ломаясь хрупкими досками, и Ксаршей рухнула в глубокую яму, прямо на острые колья. Одежда разошлась по швам, но дерево и железо не причинили телу вреда. Не успела Ксаршей опомниться, как яму заволокло плотной пеленой зловонного дыма. Она закашлялась, слепо шаря перед собой, и заметалась, натыкаясь на острые деревяшки. Перед глазами пошли цветные пятна, к горлу подкатила тошнота. Это точно был непростой дым. “Ну уж нет!” – подумала друидка, и в следующее мгновение обернулась гигантским пауком. Ловкие лапы рванули тело вверх, из едкого облака, и голова девушки приподнялась над ямой. Глаза паука различили две фигуры на фоне холодного черного камня. Зверь не видел ни деталей, ни лиц, только очертания и идущее от них красное тепло. Одна из фигур подняла руки, что-то вспыхнуло ярко-алой вспышкой, и Ксаршей сжалась от боли. Как жжет! Следом полетел предмет, источающий тошнотворный дым. Паук упал на покосившихся лапах, сознание потухло, и Ксаршей погрузилась во мрак.

Она пришла в себя резко, как от удара. Во рту стоял вкус крови и кляпа из грязного тряпья, тело нестерпимо жгло. Шевельнувшись, Ксаршей поморщилась от жгучей боли и увидела, что ее тело обмотано серебряной цепью. Приподняв голову, она чуть не ударилась лицом об арбалет со взведенным болтом, который держал Мориона. Полуэльф внимательно смотрел на девушку. Что вообще здесь происходит? Изловчившись, Ксаршей выплюнула кляп.

– Но-но! – прикрикнул Морион, мгновенно подхватив тряпку и вернув ее на место.

Голос определенно был чужой. “Просто кто-то очень на него похожий”, – с облегчением подумала друидка.

– Смотри, чтобы не сбежала, – приказал голос невидимой женщины.

Ксаршей завертела головой, пытаясь высмотреть его обладательницу. ”Может, это Талнисс?” – подумала она. Туман перед глазами, наконец, развеялся, и в нос ударил густой запах крови. Слева от Ксаршей лежал опутанный цепью Морион. Он не шевелился, но мертвого они вряд ли стали бы связывать… Впереди из дыма проступила большая каменная плитам высотой по пояс. Она побурела от застарелой крови, желобки по бокам, давно источенные временем, сейчас влажно блестели. К густой металлической вони примешался и сладковатый смрад разложения. Вокруг алтаря грудой лежали голые красные тела. Ксаршей выхватила из этой горы мяса обнаженные женские груди и знакомое лицо. Это была беглая рабыня из лаборатории Ксунвира. Глаза навыкат от ужаса, вместо живота – месиво распотрошенных органов. Из-за алтаря выступила покрытая кровью женская фигура. Лицо – дикая алая маска, безумные карие глаза и волосы, представляющие из себя коричневые сосульки, но Ксаршей узнала ее. Это была эльфийка Мальтир, а руках у нее был большой кривой нож. Друидка застыла на месте, не в силах пошевелиться от сковавшего ее животного ужаса.

Кровавая маска сморщилась, изобразив улыбку:

– Имфим, можешь сбросить маскарад, она уже поняла.

Морион тряхнул головой, обернувшись молодым красивым дроу с длинной косой. Точно, он был женихом матроны… Ксаршей не отрываясь смотрела на него, пытаясь понять, что он здесь делает. Подойдя ближе, Мальтир наклонилась к девушке. На шее у нее звякнул амулет с черным камнем, тоже смутно знакомый.

– Я знала, что наши пути ещё пересекутся, – сказало страшное кровавое лицо. – Я даже рада… Мне как раз не хватает нужной крови, – безумные глаза блуждали, переводя взгляд от эльфийки к лежащему без сознания полуэльфу. – Только кого первым?… В обоих течет кровь дроу.

Мальтир сделала шаг назад, хлопнув в ладоши:

– Тащи мальчика, друидка напоследок.

Дроу наклонился, схватив полуэльфа за цепь, и Ксаршей осознала, что сейчас им обоим придет конец. Сосредоточившись, эльфийка обернулась медведем, разорвав хрупкие серебряные цепи. Можно было броситься в бой, но она слишком хорошо помнила, как быстро дроу разделал гигантского паука… Она замахнулась лапой на Мальтир. Та ловко отпрянула от когтей. Дзынь! – цепочка амулета треснула, и камень свалился вниз. Подхватив его налету, Ксаршей пустилась наутек. Она узнала его, это он был вплавлен в грудь медузы, и если уж Мальтир прибегла к таким ухищрениям, чтобы раздобыть его, то наверняка кинется в погоню.

– Бей ее! – завизжала за спиной бывшая рабыня.

Тьму разрезали огненные лучи, посланные Имфимом, медведь рассыпался горсткой пепла. Ксаршей, выкинутая в естественный облик, упала на землю, затем рывком вскочила и юркнула за обломок стены, сжимая в руках амулет. Отползла подальше, почти задержав дыхание. Пробежав мимо, эльф остановился, хищно озираясь

– Где же ты, – зло прошипел он, перекатывая между пальцами сгусток алого огня.

Ксаршей никогда не видела демона, но ей отчего-то показалось, что у них такие же безумные красные глаза, полные жажды крови. Издали слышался лязг цепи, глухие удары и эльфийская брань, а затем крик Мориона.

– Мне немедленно нужен амулет!!! – проорала Мальтир, и дроу дернулся от ее вопля, как от удара плетью.

Принюхавшись как пес, Имфим двинулся прямо в сторону Ксаршей. Девушка стиснула зубы. Она еще не накопила достаточно сил, чтобы снова обернуться зверем, оставалось только одно…

Раздалась тяжелая дробь копыт по камню, отчаянный крик дроу, удар и мокрый хруст. Лось, призванный друидкой, опрокинул эльфа, а затем, развернувшись, пробежал по нему огромными копытами. Имфим закричал, выпустив в зверя струи огня, но поздно. Сверху обрушилась темная масса плоти, вспышка рассыпалась оранжевыми искрами, выхватив из темноты смятое лицо некогда красивого мужчины.

– Убей другую! – приказала Ксаршей.

Развернувшись, лось помчался к алтарю, а девушка следом за ним. Вокруг каменной глыбы клубилось странное красноватое марево, и воздух колебался, словно в знойный день. Эльфийка сосредоточено водила руками, вырисовывая магические символы, а Морион неподвижно лежал на камне. Взяв разгон, лось врезался в марево и почти мгновенно истаял, словно выжатая досуха мумия. Едва труп успел коснуться земли, как его развеяло порывом ветра. Криво улыбнувшись, Мальтир вонзила нож в грудь Мориона по самую рукоять. Ксаршей истошно закричала. В это самое мгновение яркая вспышка ослепила друидку, лицо обожгло порывом раскаленного воздуха, и ее отшвырнуло от алтаря, ударив о камни. Перед глазами все померкло, звуки вдруг стали тише, зато стук сердца, отдающийся в виски – просто оглушительным, как удары в огромный каменный барабан.

Ксаршей медленно поднялась на ноги, опираясь о разрушенную стену. Вокруг оседал пепел и каменная пыль. В ушах зазвенело. От Мальтир осталась только груда обугленных костей. Призванное ею марево развеялось, но между двумя огромными колоннами над алтарем появилась зловещая черная точка. Сердце друидки чуяло, что это не к добру. Пошатываясь, она побежала к колонам, находу выговаривая формулу рассеивания магии…

– Не смей! – крикнул седой незнакомец, хромающий в ее сторону.

На нем была ослепительно белая мантия.

Перед Ксаршей метнулась черная фигурка, которая упала на алтарь и взвыла:

– Нет! Это неправильно!

Обернувшись, Ксаршей увидела серокожую девушку, рыдающую на груди полуэльфа. Неровно остриженные белые волосы, меч в ножнах на поясе. Талнисс. Девчонка рванула кинжал из груди брата и кинула в сторону. Как много крови…

Метнувшись за девушкой, Ксаршей посмотрела на Мориона. Сердце упало. Огонь пощадил его, немного задев руку и корпус, но две продолговатые раны, прорезавшие кожаную куртку, были несовместимы с жизнью.

– Талнисс, сними его, – глухо сказала друидка, боясь прикоснуться к нему и почувствовать мертвую холодность.

Всхлипывая, полуэльфийка впилась ладошками в куртку Мориона, намереваясь стащить его с алтаря.

– Если ты это сделаешь, то ритуал прервется, – сказал старик, – и тогда умрет твой отец. Печально, что твой брат стал последней жертвой, но такова цена.

Ксаршей прикоснулась к ладони Мориона, такой теплой, но безвольной. Совсем недавно они держались за руки, и это был самый прекрасный миг в ее жизни. К глазам подобрались слезы.

– Твой отец отжил свое, – тихо сказала она девочке, – а вот брат ещё молод…

– Нет! – Талнисс замотала лохматой головой. – Если умрет отец, мать этого не вынесет…

– Одна смерть или две. Выбор невелик, – эхом отозвался старик.

Талнисс отошла от алтаря. Ксаршей не поверила своим глазам. Неужели она вот так принесет Мориона в жертву?

Старик посмотрел на все расширяющуюся черную точку между колоннами:

– Когда кровь истечет, на ее зов явится сфера, – он посмотрел прямо на друидку. – Верни амулет.

Только сейчас Ксаршей осознала, что ее руки пусты.

– Я выронила его… – тихо ответил она, и седой, чертыхнувшись, кинулся за разрушенную стену, где раньше пряталась друидка.

Ксаршей снова посмотрела на полуэльфа. Его грудь была неподвижна словно каменный блок, только струйки крови, что сочились из двух ран, придавали телу видимость жизни. Ксаршей зажала их ладонями, шепча лечащие заклинания. Она читала и читала, магия текла сквозь пальцы словно вода, но раны не закрывались.

– Это не сработает, – тихо сказала Талнисс, глядя на эльфийку. – Его кровь уже попала в Бездну…

– Ты дура! – отлаяно прорычала друидка. – Ушла, никому ничего не сказав! А он кинулся тебя спасать! И я за ним следом!

– Никто не должен был идти за мной! – крикнула девушка, снова перейдя на рыдания. – Я же говорииила. Я же говорииила, что нельзя за мной ходить… Мать должна была уговорить его остаться, всеми силами. Не понимаю, почему так вышло…

“И правда, почему так вышло?” – подумала Ксаршей, а потом ее осенило. Она зло посмотрела на Талнисс:

– Потому что такова была задумка. Слишком много совпадений.

Все начало складываться в единую картину. Странные недомолвки Корниата, которые будоражили в Морионе желание бежать за сестрой сломя голову. Его же слова заставили Ксаршей идти за мальчиком, чтобы сберечь от предсказанной гибели… Все было спланировано. Как расчетливо и жестоко.

– Время пришло, – пророкотал голос седовласого за плечом у Ксаршей. – Встань туда и поднеси амулет к груди.

Он протянул Талнисс зажатый в ладони медальон.

– Но я не хочу так… – прорыдала полуэльфийка.

– Ты использовал девочку, – зло порычала Ксаршей.

– Нет, сфера всегда воздает хранителю, а она станет им.

Эльфийка вспомнила слова медузы о том, что он был хранителем какой-то темой демонической силы. Амулет… Все ниточки вели к этому мигу, и они послушно подчинились мановению рук кукловода.

Убрав окровавленные руки с неподвижной груди Мориона, она прошептала:

– Я готова отдать свою жизнь взамен его. Пожалуйста…

Это было спонтанное, но совершенно осознанное решение. Она, вечная трусиха Ксаршей, была сейчас готова пожертвовать собственной жизнью ради него. Разве можно жить дальше, после такого ужаса?

Каменное спокойствие изменило старику.

– Нет! Кто ты вообще такая? – закричал он, поддавшись внезапной ярости. – Тебя не было в плане!

– Я была, – глухо ответила Ксаршей. – Корниат позаботился, чтобы я привела Уголька сюда. Просто тебе он предпочел об этом не говорить. Он вообще много о чем умолчал…

Зареванное лицо Талнисс перекосило от гнева:

– Вы меня обманули! – прокричал она. – Кто знает, сколько ещё лжи вы мне наговорили!

Сверкнула обнажившаяся сталь, старик закричал, амулет отлетел в сторону вместе с зажавшей его ладонью.

– Безумная! – прокричал он сквозь боль. – Что ты творишь?

– Аааа! – с остервенением закричала девчонка, кинувшись к раненому, находу сплетая заклятия.

Вспышка света, искры, шрапнели каменного крошева. Два волшебника схлестнулись в поединке не на жизнь, а на смерть. Воздух загустел от запаха грозы, а точка между колонами все укрупнялась и укрупнялась, принимая форму черного шара, который словно поглощал окружающее пространство. Белая линия расчертила темноту, удар молнии расколол монумент, дождь мраморных осколков ударился по прозрачному куполу вокруг Талнисс, превращаясь в песок. Грохотали огненные взрывы… Ксаршей кинулась к отрубленной кисти, схватила амулет, такой же полночно-черный, как и шар. Повинуясь наитию, она взяла острый мраморный осколок и со всего размаха ударила по чернильному камушку.

Жуткий свист резанул уши. Треск, вой множества диких голосов, словно всю Бездну спустили с цепи.

– Нет! Теперь она уничтожит нас! – закричал старик, с ужасом глядя на черный шар, который стал вдруг танцевать, то увеличиваюсь, то уменьшаясь, скрежеща и свистя, как ветер в ледяном ущелье.

Отшатнувшись от старика, Талнисс крикнула Ксаршей:

– Бежим!

Полуэльфийка кинулась к алтарю, находу превратившись в лютоволка. Схватив тело Мориона, зверь со всех ног кинулся прочь, а Ксаршей побежала следом. Вой за спиной стал оглушительным. Каменные стены задрожали, покрываясь паутиной трещин. С потолка полетели крупные сталактиты. Ксаршей бежала без оглядки, словно ее гнала стая демонов. Нет, теперь было даже страшней, потому что позади была такая жуткая непознаваемая бездна, что казалось, одного взгляда на нее хватит, чтобы навсегда лишиться рассудка. Только окончательно выбившись из сил, она осмелилась оглянуться. Картина, увиденная ею, была поразительной. Руины исчезли, поглощенные непроницаемо-черным шаром. Это было самое настоящее Ничто, голодное пустое и безразличное. На мгновение Ксаршей показалось, что она глядит в гигантский зрачок бога-мертвеца, с каждой секундой теряя саму себя, растворяясь в этой непроницаемой темноте.

– Она бы убила меня, убила… – пролепетала рядом Талнисс, принявшая прежний облик, и эти слова вывели друидку из ступора

С усилием отвернувшись от поглотившего горизонт шара, Ксаршей заставила себя склониться над телом Мориона. Он совершенно точно был мертв, еще тогда, на алтаре, но девушка не желала признавать этого. Ей казалось это чем-то немыслимым. Он так долго был рядом, словно страж, словно тень, он просто не мог взять и умереть. Рядом словно ребенок ревела Талнисс, размазывая по лицу грязь и копоть.

Хлоп! – стало вдруг легче дышать. Обернувшись, Ксаршей увидела, что шар исчез, оставив после себя глубокую гладкую словно стекло, лунку. Морион вдруг захрипел, сделав глубокий вдох, от которого на его губах выступила кровавая пена. Ксаршей кинулась к нему. Жив? Неужели она ошиблась? Но как же?… Увидев его содрогающимся в конвульсиях, она мгновенно выкинула из головы лишние мысли. Только шепот лечащего заклинания и поглаживание рукой над раной. На этот раз края стягивались послушно, как под иглой умелой швеи. Глаза парня распахнулись, посмотрели прямо на Ксаршей.

– Что произошло? – просипел он. – Я помню злобных эльфов… И дальше… голос… который говорил мне…

Ксаршей почти задыхалась от счастья.

– Это бывшая рабыня Ксунвира, – ответила она. – Чей голос ты слышал?

– Не знаю, – ответил он. – Но он говорил, что моя плата принята… И что я сослужу службу…

“Нежели, ведьмин должок? Поэтому он жив, хотя совершенно точно должен быть мертв?” – подумала друидка.

– Прости меня, – прошептала Талнисс, обхвати его за шею так сильно, что тот застонал от боли, – я не знала, что ты будешь жертвой.

Морион обнял сестру, прижав к израненной груди, а затем счастливыми глазами посмотрел на Ксаршей.

– Спасибо, что нашла ее, – сказал он, улыбаясь от уха до уха. – Но я все равно не понимаю. Какая жертва, какая рабыня?

Ксаршей переполняли чувства. С одной стороны, она была так счастлива, что Морион остался жив, но она не могла спокойно смотреть на Талнисс, обнимающую брата за шею. Перед глазами все еще стоял алтарь, парень, распростертый на нем, и девчонка, делающая шаг в сторону, чтобы ее отец и мать жили… А брат прошел за ней пол Подземья, заплатил боги весть чем, чтобы найти. Ксаршей отвернулась, пробормотав:

– Она сама нашла тебя.

Непонимающе нахмурившись, Морион отключился в объятиях своей бестолковой сестры. Ксаршей села рядом с ним, погладила по лицу, ощущая, что, несмотря на весь этот ужас, прикасаться к нему было приятной отдушиной.

– Он выкарабкается, – успокаивающе сказал друидка. – Я его вытащу.