Текст книги "Удар по своим. Красная Армия. 1938-1941 гг."

Автор книги: Николай Черушев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 38 страниц)

Гражданской войны окончил Высшую артиллерийскую школу, после чего служил в должности командира артиллерийского дивизиона в 15-й стрелковой дивизии, начальника артиллерии 23-й стрелковой дивизии. В 1925—1928 гг. – инспектор артиллерии и бронесил РККА, начальник артиллерии Приволжского военного округа.

С января 1929 г. Г.И. Бондарь командовал 48-й Тверской стрелковой дивизией. Однако уже в мае того же года он был назначен председателем Артиллерийского комитета, а еще через два месяца – начальником научно-технического управления Артиллерийского управления РККА. Прошло еще несколько месяцев, и Бондарь – начальник Артиллерийского управления РККА. Без отрыва от основной работы он в 1930—1932 гг. учился в Особой группе Военной академии имени М.В. Фрунзе, после окончания которой получил в командование 17-ю Нижегородскую стрелковую дивизию. Ею он руководил до назначения на должность заместителя начальника Артиллерийского управления РККА (до мая 1937 г.). В ноябре 1937 г. зачислен в состав «1000», получив пост заместителя наркома оборонной промышленности.

Арестовали Г.И. Бондаря 25 августа 1938 г. Обвинялся он в принадлежности к военному заговору в РККА и проведении вредительства в оборонной промышленности. Следствие длилось шесть с половиной месяцев. Военной коллегией 10 марта 1939 г. приговорен к расстрелу. Приговор исполнен в тот же день.

Определением Военной коллегии от 25 июня 1959 г. посмертно реабилитирован.

¹

Троянкер Бенедикт Устинович в 1933—1935 гг. был помощником начальника ВВС РККА по политической части, а с ноября 1936 г. – начальником политуправления ГВФ.

²

Иоффе Семен Самойлович, заместитель начальника ГВФ по строительству. Военной коллегией 20 июля 1938 г. приговорен к расстрелу.

³

Широкий Иван Федорович обвинялся, в частности, в том, что он якобы пытался сорвать вылет дирижабля для спасения экспедиции И.Д. Папанина в 1938 г.

⁴

Берневский Арий (он же Анисим) Иванович, военный представитель на заводе № 104. – Я. Ч.

⁵

Клышко Николай Клементьевич в начале 30-х годов работал заместителем начальника мобилизационно-технической инспекции Главного Артиллерийского управления РККА.

⁶

Гамазов Иван Иванович, бригадный комиссар, заместитель председателя стрелкового комитета и начальник стрелкового сектора Центрального Совета Осоавиахима СССР. Арестован 28 июля 1937 г.

⁷

Синявская Генриэтта Марковна, 1905 года рождения, уроженка г. Одессы, была арестована 23 мая 1937 г. по подозрению в шпионаже, т.е. была арестована на полгода раньше мужа. Особым Совещанием при НКВД СССР 20 сентября 1937 г. осуждена на восемь лет ИТЛ. Наказание отбыла полностью. Вторично арестована 18 октября 1949 г. и отправлена в ссылку в Красноярский край.

⁸

Кангелари Лидия Евсеевна была арестована 7 сентября 1937 г. Особым Совещанием НКВД СССР как член семьи изменника Родины 3 декабря 1937 г. осуждена на восемь лет ИТЛ.

НАЦИОНАЛИСТЫ

Как известно, выступая на февральско-мартовском пленуме ЦК ВКП(б) (1937 г.), председатель правительства страны В.М. Молотов сказал: «...Если у нас во всех отраслях хозяйства есть вредители, можем ли мы представить, что только там (в Красной Армии. —

Н. Ч.) нет вредителей. Это было бы нелепо...»

Слова Молотова явились своего рода сигналом, и легион чекистов тотчас бросился немедленно устранять эту «нелепость». Тем более что со стороны руководителя РККА маршала Ворошилова возражений не поступило. Ведь он сам выступая на упомянутом пленуме, говорил, давая карт-бланш работникам ведомства Ежова: «Я далек, разумеется, от мысли, что в армии везде и все обстоит благополучно. Нет, совсем не исключено, что в армию проникли подлые враги в гораздо большем количестве, чем мы пока об этом знаем...»

Стоит ли тогда удивляться, если после этой фактически незавуалированной формы согласия на расширение фронта подозрений,

обысков и арестов в армии и на флоте в кратчайший срок пышным цветом, с разнообразием оттенков, «расцвели» многочисленные «антисоветские контрреволюционные организации»: офицерско-монархические, троцкистские, правотроцкистские, правые, военно-эсеровские, националистические и другие.

Просмотренные автором архивно-следственные дела по обвинению военачальников Красной Армии и Военно-Морского Флота позволяют сделать достаточно четкий вывод о том, что наиболее часто там упоминаются такие националистические организации, как Украинская, Латышская, Татарская, Польская организация войсковая (ПОВ). Остановим свое внимание на «деятельности» и составе некоторых из них. Например, на латышской. В кабинетах начальников из ГУГБ НКВД СССР и их подчиненных в краях и областях к ее формированию подходили очень просто – если тот или иной командир, политработник по национальности латыш, то туда ему прямая дорога.

По версии НКВД, латышские «националы» являлись наиболее массовой по численности антисоветской организацией. Действительно, советские латыши были одними из самых организованных и «технически» оснащенных национальных землячеств. Как показал на одном из допросов председатель ВУЧК Мартын Лацис, только просветительное общество «Прометей» и латышский клуб имени П. Стучки в 1937 г. охватывали до 10 тысяч латышей¹.

Что же касается организационных форм этого земляческого образования, то их было достаточно много. Кроме вышеназванных общества «Прометей» и клуба имени П. Стучки, функционировал также латышский театр «Скатувэ», издавались латышские журнал «Целтне» и газета «Коммунару Циня». Кроме того, в Сибири издавалась латышская газета. При обществе «Прометей» существовал издательский отдел, такой же отдел был и в «Издательском товариществе иностранных рабочих в СССР», которые издавали рассказы, пьесы, стихи латышских писателей и поэтов. Одной из секций Союза советских писателей СССР была латышская секция, которую возглавлял комкор Р.П. Эйдеман. Секция имела свои отделения в крупных городах и регионах Советского Союза, в том числе в Ленинграде. При обществе «Прометей» функционировал и сельскохозяйственный отдел, поддерживавший связи с латышскими колхозами на территории страны. При том же обществе в Москве работало «Бюро латышских стрелков». Правление общества «Прометей» в 30-х годах возглавлял видный деятель революционного движения К.Х. Данишевский.

Вот далеко неполный перечень участников латышской националистической организации из числа высшего командно-начальствующего состава РККА: командармы 2-го ранга Я.И. Алкснис и

И.И. Вацетис, армейские комиссары 2-го ранга Я.К. Берзин и А.И. Мезис, комкоры Я.П. Гайлит, Ж.Ф. Зонберг, А.Я. Лапин,

Э.Д. Лепин, К.А. Стуцка, Р.П. Эйдеман, корпусные комиссары М.Я. Апсе, А.М. Битте, коринтендант П.М. Ошлей, корвоенюрист Л.Я. Плавнек, комдивы Ю.Ю. Аплок, А.И. Бергольц, Ж.К.Блюмберг, Г.Г. Бокис, Ж.Я. Пога, И.А. Ринк, В.Ю. Рохи, О.А. Стигга, дивизионные комиссары Ф.Д. Баузер, Я. Г. Индриксон, Р.Э. Кавалере, В.К. Озол, Д.Д. Плау, А.Я. Ценне, И.Я. Юкамс, дивинтенданты А.Я. Ванаг, О.П. Латсон-Крашинский, А.С. Лоос, Р.А. Петерсон, комбриги В.А. Бюлер, А.Ю. Гайлис-Валин, И.К. Гросберг, Я.Я. Закс, Р.К. Ратауш, Я-А.М. Тылтынь, Ж.К. Ульман, А.Я. Циэмгал, К.И. Янсон, бригадные комиссары Я.Г. Дрейман, А.М. Витолин, Л.А. Краузе, Я.Я. Кремер, Н.К. Лагздин, А.П. Лозовский (В.К. Янберг), К.И. Озолин, Э.К. Перкон (Ямберг), Х.И. Салнынь, Д.Н. Статут, 0-0.Ф. Таурин, Я.К. Унгур, К.Ю. Янель, бригвоенюрист Я.К. Жигур и другие.

О некоторых из названных выше лиц упоминалось в книге «37-й год. Элита РККА на Голгофе»– это Я.И. Алкснис, Я.К. Берзин,

А.Я. Лапин, Э.Д. Лепин, Р.А. Петерсон, И.А. Ринк. Остальные же ждут своего часа. Они достойны того, чтобы их имена подняли из небытия, очистили от скверны нелепых обвинений и поставили в ряд достойных защитников Отечества.

Первый Главком Вооруженных Сил Советской Республики И.И. Вацетис, не в пример его преемнику С.С. Каменеву, оказался незаслуженно забытым. К тому же оболганным и преданным анафеме. А что было с ним на самом деле, мы сможем узнать из документов Главной военной прокуратуры.

«Секретно

Экз. № 2

Начальнику 3-го Главного Управления Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР генерал-лейтенанту тов. Леонову Д.С.

В порядке ст. 377 УПК РСФСР направляется для дополнительной проверки архивно-следственное дело № 967 400 по обвинению бывшего профессора военной истории Военной академии РККА им. М.В. Фрунзе– командарма 2 ранга Вацетиса Иоакима Иоакимовича.

По приговору суда Вацетис И.И. признан виновным в шпионской деятельности в пользу германской и латышской разведок, в предательстве на фронтах гражданской войны в бытность его Главнокомандующим всеми вооруженными силами Республики, в создании военной латышской шпионско-фашистской организации для борьбы с Советской властью.

Это обвинение Вацетиса И.И. основано исключительно на его так называемых признательных показаниях, полученных в процессе предварительного следствия в 1937—1938 гг. Других объективных доказательств, подтверждающих его виновность, в деле не имеется.

Из материалов дела также не видно, что послужило основанием к аресту Вацетиса И.И.

В целях объективной проверки обоснованности обвинения Вацетиса И.И. по делу необходимо выполнить:

1.    Проверить по материалам Центрального военно-исторического архива, ЦГАКА¹ и ЦГАОР², какие имеются объективные данные о деятельности Вацетиса И.И. в дореволюционный и в послереволюционный период, и в частности, в годы гражданской войны.

2.    Проверить по материалам КГБ и Особого архива МВД СССР, имеются ли данные о связи Вацетиса И.И. с германской и латышской разведками, и в частности, с работниками германского посольства в Москве: Шубертом, Циммерманом, Шрадером, о связи в период пребывания в Германии в 1923 году с майором германского Генштаба Фон Плото, с начальником штаба рейхсвера фон Гессе и Главнокомандующим генералом фон Сектом.

3.    Проверить, арестовывались ли лица, названные в показаниях Вацетиса, как участники антисоветской организации (л.д. 387– 389), как разрешены их дела, какие показания они давали в отношении Вацетиса. При этом необходимо учесть, что целый ряд лиц, названных в показаниях Вацетиса (Рудзутак Я.Э., Алкснис Я.И., Берзин Я.К., Аппога Э.Ф., Ошлей П.М., Розенталь К.Я., Кирш Ю.И.) в настоящее время реабилитированы.

4.    Проверить в учетно-архивном отделе КГБ, имеются ли на Вацетиса какие-либо другие материалы, кроме архивно-следственного дела, и составить по ним подробную обзорную справку...

Старший помощник Главного военного прокурора полковник юстиции Ф. Артемьев»².

Не в пример другим делам военачальников Красной Армии, арестованных и осужденных в 1937—1938 гг., архивно-следственное дело И.И. Вацетиса было проверено в рекордно короткие сроки – всего за три месяца. Уже в конце декабря 1956 г. заключение по нему, подготовленное работниками ГВП, было направлено в Военную коллегию на предмет отмены приговора (по вновь открывшимся обстоятельствам) и прекращения дела за отсутствием состава преступления.

«Секретно Экз. №3 «Утверждаю»

Зам. Генерального прокурора СССР генерал-майор юстиции (Барской)

25 декабря 1956 года

В Военную коллегию Верховного Суда

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

(в порядке ст. 378 УПК РСФСР)

по делу Вацетиса И.И.

7 декабря 1956 года, город Москва.

Военный прокурор отдела Главной военной прокуратуры подполковник юстиции Хрущев, рассмотрев уголовное дело по обвинению Вацетиса И.И. и материалы дополнительной проверки по этому делу, установил:

28 июля 1938 года Военной коллегией Верховного Суда СССР на основании ст.ст. 58—1 «б», 58—8 и 58—11 УК РСФСР осужден к расстрелу с конфискацией имущества и лишению воинского звания «командарм 2 ранга»

Вацетис Иоаким Иоакимович, 1873 года рождения, уроженец бывш. Курляндской губернии, Гольдинского уезда, имение Нейгоф, беспартийный, до ареста – профессор Военной академии РККА им. Фрунзе, командарм 2 ранга.

По приговору суда Вацетис И.И. признан виновным в том, что он якобы с 1918 г. являлся агентом германской разведки, по заданию которой в период гражданской войны осуществил ряд предательских действий, направленных на поражение Красной Армии. С

1921 года, будучи связан с латвийской разведкой, он якобы принял участие в создании фашистской шпионско-террористической латышской организации для борьбы с Советской властью (из приговора).

Это обвинение Вацетиса И.И. основано было исключительно на его так называемых признательных показаниях, полученных в процессе предварительного следствия в 1937—1938 гг. и подтвержденных им на суде. Других объективных доказательств, подтверждающих указанное обвинение, в деле не имеется.

В суде Вацетис И.И. по существу обвинения не допрашивался и судебное заседание, включая написание и оглашение приговора, продолжалось всего лишь 20 минут.

Проведенной в настоящее время дополнительной проверкой данного дела в порядке ст. 377 УПК РСФСР установлено, что обвинение Вацетиса И.И. в антисоветской деятельности было сфаль-

сифицировано бывшими работниками НКВД СССР и осужден он необоснованно.

Так, из материалов проверки усматривается, что в связи с освобождением Вацетиса И.И. 8 июля 1919 года с поста Главнокомандующего всеми вооруженными силами, его деятельность на фронтах гражданской войны была предметом специального расследования ВЧК и обсуждалась на заседании Президиума Всероссийского Центрального комитета рабочих, крестьянских, казачьих и красноармейских депутатов (ВЦИК).

В постановлении ВЦИК от 7 октября 1919 г. отмечалось:

«Поведение бывшего Главкома, как оно выяснилось из данных следствия, рисует его, как крайне неуравновешенного, неразборчивого в своих связях, несмотря на свое положение. С несомненностью выясняется, что около Главкома находились элементы, его компрометирующие. Но принимая во внимание, что нет основания подозревать бывшего Главкома в непосредственной контрреволюционной деятельности, а также принимая во внимание бесспорно крупные заслуги его в прошлом, дело прекратить и передать Вацетиса в распоряжение военного ведомства...»

В связи с этим обвинение Вацетиса И.И. в каких-либо фактах предательства на фронтах гражданской войны не соответствует действительности.

Не нашло подтверждения в ходе проверки и обвинение Вацетиса И.И. в шпионской деятельности.

В КГБ при СМ СССР и в Особом архиве МВД СССР каких-либо данных о связях Вацетиса И.И. с органами иностранных разведок не имеется.

Проверкой в других соответствующих архивах в отношении Вацетиса И.И. никаких компрометирующих сведений не установлено.

Обвинение Вацетиса И.И. в принадлежности к антисоветской латышской организации является также несостоятельным. Названные в показаниях Вацетиса И.И участниками указанной организации более 20 человек и среди них: Рудзутак Я.Э., Алкснис Я.И., Аппога Э.Ф., Ошлей П.М., Зонберг Ж.Ф., Берзин Я.К. и другие в настоящее время полностью реабилитированы.

По показаниям осужденного бывшего Председателя Центрального Совета Осоавиахима СССР Эйдемана Р.П., организационная связь с которым по антисоветской деятельности вменялась Вацетису И.И., последний не проходит.

Приведенные данные свидетельствуют о том, что так называемые признательные показания Вацетиса И.И. о его якобы антисоветской деятельности являются вымышленными и были получены от него в результате применения незаконных методов следствия со стороны бывших работников НКВД.

Бывший начальник 5 отдела ГУГБ НКВД СССР Николаев Н.Г., подписавший ордер на арест Вацетиса И.И., и его заместитель Агас-Мойсыф В.С., производивший допросы Вацетиса И.И., осуждены за преступную деятельность в 1937—1938 гг. в органах НКВД.

Из материалов о деятельности Вацетиса И.И. видно, что, будучи полковником латышской армии³, он в 1917 году перешел на сторону Октябрьской революции вместе с бригадой латышских стрелков, которой он командовал. В ноябре 1917 года Вацетис И.И. командовал отрядом по ликвидации керенщины и остатков войск контрреволюционного штаба 12-й армии. С декабря 1917 года он работал начальником оперативного управления Революционного Полевого штаба.

В январе 1918 года Вацетис И.И. являлся Главкомом войск, действовавших против корпуса польского генерала Довбор-Мусницкого. 6 и 7 июля 1918 года руководил войсками при подавлении левоэсеровского мятежа в Москве.

10 июля 1918 года Советом Народных Комиссаров он был назначен командующим Восточным фронтом, а 4 сентября 1918 года постановлением ВЦИК назначен Главнокомандующим всеми Вооруженными Силами Республики и находился на этом посту до

8 июля 1919 года. В последующие годы Вацетис И.И. работал преподавателем Военной академии РККА. По служебной деятельности характеризовался положительно.

Вацетис И.И. награжден орденом Красного Знамени и орденом Красной Звезды.

Таким образом, никаких объективных данных для ареста Вацетиса И.И в 1937 году и обвинения его в антисоветской деятельности по делу не имелось.

Учитывая установленные проверкой новые существенные обстоятельства, указывающие на необоснованность осуждения Вацетиса И.И., и руководствуясь ст. 378 УПК РСФСР,

полагал бы:

Уголовное дело по обвинению Вацетиса Иоакима Иоакимовича вместе с материалами дополнительной проверки внести на рассмотрение Военной коллегии Верховного Суда СССР с предложением: приговор Военной коллегии от 28 июля 1938 года в отношении Вацетиса И.И. по вновь открывшимся обстоятельствам отменить и дело на него прекратить за отсутствием состава преступления.

Приложение: дело на 520 листах.

Военный прокурор отдела ГВП подполковник юстиции

(Хрущев)

Согласен: Пом. Главного военного прокурора

подполковник юстиции (Камышников)³

18 декабря 1956 года».

Определением Военной коллегии от 28 марта 1957 г. И.И. Вацетис был посмертно реабилитирован.

Некоторые из членов «латышской националистической организации» прошли предварительное следствие ускоренным порядком и вскоре после ареста были осуждены к расстрелу «в особом порядке». Из крупных военработников к ним относится, например, комкор Стуцка Кирилл Андреевич. «В особом порядке» – это значит расстрел по решению наркома внутренних дел СССР и с согласия Прокурора СССР.

Как видно из материалов дела, К.А. Стуцка, работавший начальником Курсов усовершенствования командного состава автобронетанковых войск РККА в г. Ленинграде, был арестован в ночь с 28 на 29 ноября 1937 г. сотрудниками УНКВД по Ленинградской области. Ему было предъявлено обвинение в том, что он с 1932 г. являлся участником антисоветской латвийской (так в тесте оригинала. – Н.Ч.) националистической диверсионной террористической организации, руководимой Я.Э. Рудзутаком и Я.И. Алкснисом. На полном серьезе там утверждалось, что Стуцка, будучи членом военного центра указанной организации, возглавлял руководство Ленинградской повстанческой военной группы и по заданию Алксниса готовил террористический акт против одного из руководителей ВКП(б) и Советского правительства (фамилия этого руководителя почему-то не была названа – думай что угодно).

На предварительном следствии Кирилл Андреевич виновным себя признал и показал, что в указанную выше антисоветскую организацию его завербовал Р.П. Эйдеман. Помимо собственноручных признаний Стуцки, в основу его обвинения положены также показания на него арестованных по другим делам А.И. Межака, А.И. Земита, комбрига И.И. Кальвана, бригинженера И. А. Федорова, полковника Ю.И. Гродиса.

Проведенным в 1955—1956 гг. дополнительным расследованием установлен ряд новых существенных обстоятельств, свидетельствующих, что К.А. Стуцка был арестован, а затем подвергнут высшей мере наказания (расстрел 17 января 1938 г.) необоснованно. Дела в отношении Я.Э. Рудзутака, Я.И. Алксниса, Э.Ф. Аппоги, Г Г. Бокиса, В.Г. Кнорина, И.А. Федорова, Ю.И. Гродиса, с кото-

рыми Константин Андреевич якобы был связан по антисоветской деятельности, к тому времени были прекращены за отсутствием в действиях обвиняемых состава преступления.

Осужденный за участие в той же антисоветской организации корпусной комиссар М.Я. Апсе в суде виновным себя не признал, заявив, что на предварительном следствии он вынужден был оклеветать себя и других лиц, в том числе и Стуцку, в результате применения к нему мер физического воздействия. При этом Апсе утверждал, что он Стуцку вообще не знал и никогда с ним не встречался. В показаниях комкора Р.П. Эйдемана, которого Стуцка назвал своим вербовщиком, последний вообще не упоминается.

Признательные показания К.А. Стуцки кулаками и дубинкой выбивали от него на предварительном следствии сотрудники особого отдела УНКВД по Ленинградской области Рассохин и Кордонский. И не только от Стуцки —таким образом поступали они и по отношению к десяткам других арестованных командиров и политработников Красной Армии. В 1941 г., за все эти злоупотребления Рассохин и Кордонский были осуждены к нескольким годам лишения свободы.

Допрошенные по делу Рассохина и Кордонского свидетели – их бывшие сослуживцы по особому отделу Лещенко, Емельянов, Галактионов и Лавров в один голос утверждали, что дело К.А. Стуцки было сфальсифицировано. Показания названных выше А.И. Межака, А.И. Земита, И.И. Кальвана не могут являться доказательством виновности К.А. Стуцки ввиду их противоречивости, а также и потому, что следствие по их делам вели все те же Рассохин и Кордонский. Будучи привлеченным к уголовной ответственности, Рассохин показал, что по показаниям «...арестованного Межака были арестованы десятки латышей неосновательно...»

На запрос Главной военной прокуратуры из партийных архивов поступили ответы, суть которых сводилась к одному – Кирилл Андреевич Стуцка ни в каких антипартийных оппозиционных группировках и организациях не состоял и партийных взысканий не имел. Партийный билет у него был изъят при аресте, а из партии он исключен только после заключения в тюрьму.

Определением Военной коллегии от 20 июня 1956 г. К.А. Стуцка посмертно реабилитирован.

Ловись рыбка большая и маленькая!... Чаще всего в РККА невод «органов» вытаскивал на берег Ежова и Берии мелкую рыбешку и среднюю рыбу. Однако попадались и крупные «рыбины» из числа так называемых заговорщиков и националистов. Водились таковые и в глубинах сконструированной в недрах НКВД латышской националистической организации. Одним из таких «контрреволюционеров» был корпусной комиссар Битте Август Мартынович, до ареста работавший членом Военного совета Забайкальского военного округа. В декабре 1937 г. он по политическим мотивам был освобожден от должности и зачислен в распоряжение Управления по комначсоставу РККА. Спустя месяц последовал вызов в Москву (якобы для переговоров о новом назначении), где он был арестован и затем этапирован в г. Ростов-на-Дону.

Почему в Ростов-на-Дону? Да потому, что с 1931 по 1937 гг. он работал там в должности заместителя начальника политуправления Северо-Кавказского военного округа. Раскручивая маховик репрессий, «компетентные органы», учитывая непродолжительный срок службы Битте в ЗабВО⁴, приняли решение не привязывать его имя к заговору в войсках этого округа, а сделать Августа Мартыновича одним из руководителей заговорщической и националистической организации в СКВО, где в течение шести лет он стоял у руля партийно-политической работы, где комполитсостав знал его, а Битте соответственно хорошо изучил руководящие кадры округа. Хотя, надо сказать, на Битте были показания и в Забайкальском округе, но их мы оставим без комментариев, ибо по своей сути они (показания) во всех округах были весьма похожи друг на друга. Основное внимание сосредоточим на заговорщиках из СКВО.

Арестовали А.М. Битте 28 января 1938 г. сотрудники Особого отдела ГУГБ НКВД СССР. Из материалов его архивно-следственного дела видно, что этот арест произведен на основании показаний ранее арестованных политработников СКВО: секретаря окружной партийной комиссии бригадного комиссара О.Ф.Таурина, начальника отдела руководящих политорганов политуправления округа бригадного комиссара И.Н. Васьковича, начальника политотдела 10-й казачьей дивизии бригадного комиссара П.С. Ровнейко, комиссара Кавалерийских курсов усовершенствования комсостава РККА дивизионного комиссара К.М. Аникина, а также бывшего председателя военного трибунала округа корвоенюриста Д.Я. Плавнека.

В Ростове-на-Дону расследование по делу А.М. Битте проводилось самостоятельно, но в итоге (а это уже был 1939 г.) решено было несколько дел по обвинению высшего политсостава СКВО объединить в одно – так, видимо, легче было работать и отчитываться сотрудникам особых отделов в военных округах. Например, в том же 1939 г. таким образом в СибВО были объединены в одно дело материалы по обвинению бывшего начальника политуправления этого округа корпусного комиссара А.П. Прокофьева и нескольких подчиненных ему политработников. Но вернемся в Северо-Кавказский военный округ. Чтобы не быть голословным, приведем документ, подытоживающий почти полуторагодичную работу чекистов округа – вариант обвинительного заключения по групповому делу

А.М. Битте, О.Ф.Таурина и И.Н. Васьковича.

«Утверждаю»

Зам. нач. ОО НКВД СССР СКВО

капитан госуд. безопасности

(Ханников)

ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ

по следственному делу № 15557 по обвинению

1.    Битте Августа Мартыновича пост. 58 пп.1 «б», 7,8,11, ПУК РСФСР;

2.    Таурина Отто-Оскара Фридриховича по ст. 58 пп. 1 «б», 7, 11 УК РСФСР;

3.    Васьковича Исаака Наумовича по ст. 58 пп. 1 «б», 7, 8, 11 УК РСФСР.

Особым отделом НКВД СССР СКВО вскрыт и ликвидирован антисоветский военный заговор и антисоветская латышская националистическая шпионско-диверсионная организация, существовавшие в Северо-Кавказском военном округе, ставившие своей основной задачей – совершение государственного переворота, осуществление террористических актов над руководителями ВКП(б) и Советского правительства и проведение диверсионной и вредительской деятельности в частях РККА.

По имевшимся в ОО НКВД СКВО данным, участниками антисоветского заговора являлись: Битте Август Мартынович – б. зам. начальника политуправления СКВО, Таурин Отто-Оскар Фридрихович —б. ответственный секретарь ОПК⁵ СКВО и Васькович Исаак Наумович – б. нач. ОРПО⁶ ПУСКВО⁷.

Причем Битте и Таурин одновременно являлись и участниками антисоветской латышской националистической шпионско-диверсионной организации.

Все указанные лица проводили активную предательскую деятельность, направленную на подрыв боеспособности частей СКВО.

В целях пресечения их контрреволюционной деятельности, Битте, Таурин и Васькович были арестованы и привлечены к следствию.

Следствием установлено, что Битте вместе с бывшим комвойсками Кашириным, б. нач. ПУСКВО Шифрес, а впоследствии Вороновым, являлся одним из руководителей антисоветского военного заговора в Северо-Кавказском военном округе. Возглавлял антисоветскую латышскую шпионско-диверсионную организацию, существовавшую в округе.

В интересах заговора совместно с Кашириным, Шифрес, Нероновым и другими Битте проводил активную подрывную деятельность в частях округа, направленную на ослабление боеготовности войск СКВО в целях поражения частей Красной Армии во время войны с капиталистическими государствами.

Для развертывания контрреволюционной работы в частях округа, Битте завербовал в антисоветский военный заговор Плавнек —

б. председателя ВТ⁸ СКВО, Фогель – б. командира 38 стр. дивизии, Ровнейко – б. начподива 10 казачьей дивизии и другим, которые по его заданию проводили активную предательскую работу.

По поручению Битте указанные участники заговора вербовали в заговор новых лиц, вели подготовку к созданию повстанческих кадров и всячески тормозили боевую и политическую подготовку частей округа.

Через них же, по указанию Битте, в период проверки и обмена партдокументов сохранялись в партии и армии троцкисты, участники всякого рода оппозиций, уклонов, социально-чуждые и антисоветски настроенные элементы с целью последующего вовлечения их в антисоветский военный заговор и использования по контрреволюционной деятельности.

Вместо этого из партии исключались, под предлогом пассивности, честные и преданные коммунисты. Этим самым преследовалась цель вызвать среди военнослужащих недовольство и озлобленность против ЦК ВКП(б).

Большую вредительскую работу Битте проводил также через участника заговора Соколова, бывшего пом. командующего войсками СКВО по линии материального снабжения войск округа и военного строительства.

По указанию Битте политорганы и парторганизации были отстранены от должного политического обеспечения пищевых блоков в частях округа в целях обеспечения вредительства на этом участке. Также Битте, путем соответствующих мероприятий, обеспечивал подрывную работу на военном строительстве.

Причем, свою антисоветскую деятельность Битте, вместе с Кашириным и Нероновым, контактировал с руководителями право-

троцкистской организации АЧК⁹ – бывш. секретарем АЧКрайкома ВП(б) Шеболдаевым и быв. председателем крайисполкома Лариным, с которыми он был связан по контрреволюционной работе.

Кроме этого, Битте входит в террористическую группу и вместе с другими участниками заговора вел подготовку к совершению теракта над руководителями ВКП(б) и Советского правительства.

Также вел шпионскую работу. По шпионской деятельности был связан с Плавнек, которого снабжал шпионскими сведениями для передачи иностранной разведке.

Битте дал собственноручные показания о том, что он в 1914 г. в г. Риге был завербован царской охранкой и занимался провокаторской деятельностью, передавал полиции сведения о развивающемся революционном движении среди рабочего класса и срывал организованные рабочими стачки.

Таурин Отто-Оскар Фридрихович – в антисоветскую латышскую националистическую шпионско-диверсионную организацию был завербовал в 1933 г. бывш. зам. нач. политуправления СКВО Битте.

В 1936 г. был посвящен бывшим нач. политуправления СКВО Нероновым в существование в РККА и СКВО военно-фашистского заговора. От последних знал о целях и задачах латышской националистической организации и антисоветского военного заговора.

Имея задание Неронова и Битте, сохранять в партии троцкистов, участников различных оппозиций, социально-чуждых и антисоветски настроенных элементов, Таурин активно выполнял эти контрреволюционные задания.

Используя свое служебное положение секретаря ОПК, Таурин в период чистки ВКП(б), проверки и обмена партдокументов, сохранил в партии большое количество троцкистов и социально-чуждых лиц, большинство которых являлись участниками заговора.

Аналогичную картину Таурин проводил и через других участников заговора – Криппен, Перельман, Васьковича и других, с которыми он был связан по антисоветскому военному заговору.

В результате преступной деятельности Таурина в период проверки партийных документов по округу было исключено из партии всего только четыре троцкиста и при обмене партдокументов – 1.