355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Николай Капченко » Политическая биография Сталина. В 3-х томах. Том 2 » Текст книги (страница 53)
Политическая биография Сталина. В 3-х томах. Том 2
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 17:56

Текст книги "Политическая биография Сталина. В 3-х томах. Том 2"


Автор книги: Николай Капченко



сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 76 страниц)

Перестраивалась работа научных учреждений с целью установления более тесного и планомерного сотрудничества науки и практики. Академия наук СССР была подчинена непосредственно Совету Народных Комиссаров Союза СССР. В 1935 году был принят новый Устав Академии, в план научных исследований были включены теоретические проблемы, непосредственно связанные с насущными задачами развития промышленности, сельского хозяйства и культурного строительства. Сталин особое внимание уделял усовершенствованию планирования и координации научной работы в масштабах страны. В Академии наук создавались новые научно-исследовательские институты и лаборатории. Количество институтов Академии наук увеличилось с 28 в 1932 году до 48 в 1937 году, а число работников в них за то же время возросло в 2,6 раза (на отделении физико-математических наук – более чем в 3 раза, технических наук – в 4 раза).

Всего к концу 1937 года в СССР действовало 806 научно-исследовательских институтов и их филиалов, 397 сельскохозяйственных и других отраслевых опытных станций, 31 обсерватория. Повышению квалификации научных кадров способствовала введенная в 1937 году единая система аттестации научных и педагогических работников. Была установлена защита докторских и кандидатских диссертаций, присвоение ученых званий[738]738
  См. История Коммунистической партии Советского Союза. Т. 4. Книга вторая. С. 471–472.


[Закрыть]
.

Сталин поддерживал постоянный контакт с некоторыми видными советскими учеными, был в курсе их научных интересов и разработок. Особое значение он придавал концентрации усилий наших ученых на разработке важнейших теоретических и народнохозяйственных проблем: физики и химики вели работы в области изучения металлов и сплавов, новых видов сырья и источников энергии. Геологи изыскивали новые месторождения железа, нефти, угля, свинца, молибдена, олова, хрома, никеля, золота и других нужных стране полезных ископаемых. Создавались условия для сокращения импорта редких металлов и увеличения государственных ресурсов. Не говоря уже о чисто хозяйственном значении всех этих вопросов, они входили как органическое звено в создававшуюся Сталиным систему мобилизационной экономики. Едва ли есть нужда подчеркивать, что научные исследования, на проведении которых настаивал вождь, имели прежде всего прямое отношение к вопросам укрепления обороноспособности государства. Показателем бурного развития советской науки, причем на ее наиболее перспективных направлениях, является участие в этом многих крупнейших ученых, ставших гордостью не только советской, но и мировой науки. В это время развернула свою деятельность возглавляемая С.П. Королевым группа изучения реактивного движения (ГИРД), коллективом которой были созданы первые экспериментальные ракеты. В эти же годы была смонтирована одна из крупнейших в мире установок для расщепления атомного ядра. Развертывались работы в области телемеханики, радиотехники, электроники и автоматики. Широким фронтом велось изучение Арктики. В стране плодотворно трудились выдающиеся ученые, такие, как Н.И. Вавилов, С.И. Вавилов, А.Ф. Иоффе, B.Л. Комаров, И.В. Курчатов, И.В. Мичурин, В.А. Обручев, Е.О. Патон, И.Е. Тамм, В.А. Фок, C.А. Чаплыгин и многие другие.

Я в этой главе не рассматриваю проблемы Сталин и литература, Сталин и искусство. Хотя по логике вещей здесь было бы уместно остановиться на них. Однако мне представляется необходимым посвятить специальный раздел данным проблемам, причем он будет построен не в хронологических рамках, а выдержан в проблемно-тематическом ключе. К тому же, для удобства изложения и создания полноты представления об отношении Сталина к этим вопросам, на мой взгляд, стоит объединить в одно целое весь период сталинского правления, что даст возможность проследить эволюцию его взглядов и позиций по вопросам литературы и искусства.

3. Сталин и вопросы укрепления обороноспособности страны

Сталкиваясь с поистине необъятным кругом проблем, которыми занимался Сталин, невольно испытываешь чувство удивления, а порой и недоумения. Иногда даже создается некое подобие недоверия к источникам, отражающим всю гамму его интересов как государственного деятеля. Но это – ложное чувство: как высший руководитель партии и фактически государства он в силу объективных причин был вынужден заниматься не теми проблемами, которые интересовали его лично, а теми, в которых было заинтересовано государство. Кредо вождя по данному вопросу можно было бы выразить его же собственными словами, правда, имеющими более широкий смысл. В одном из его писем Кагановичу есть такая примечательная фраза: «Нельзя зевать и спать, когда стоишь у власти»[739]739
  Сталин и Каганович. Переписка. С. 440.


[Закрыть]
.

Вдумываясь в смысл этой незамысловатой фразы, начинаешь понимать, что для Сталина она не была чисто обиходным выражением, так сказать, красным словцом. Если попытаться ее расшифровать, то в ней как-то незримо просматривается некая целостная философия, которую исповедовал вождь. Видимо, даже во сне его не покидала мысль о том, что он стоит у власти, а, значит, и несет ответственность за все, что происходит «в его епархии». А что вопросы военного плана, прежде всего повышения боеготовности вооруженных сил страны, укрепления ее обороноспособности, находились всегда в эпицентре его внимания: в этом убеждает огромный массив документов, да и вся в целом политическая и государственная деятельность Сталина. Здесь, конечно, нет возможности затронуть все аспекты такой многоплановой и емкой проблемы. Поэтому остановлюсь лишь на некоторых ее ключевых моментах.

Прежде всего возникает вопрос: считал ли сам Сталин себя военным деятелем? На этот вопрос однозначного ответа дать нельзя. В самом упрощенном виде можно утверждать, что, с одной стороны, он не раз подчеркивал, что является прежде всего политиком и вопросы военной стратегии для него представляются как часть политической стратегии вообще. То есть не рассматривал себя как военного деятеля. С другой стороны, его деятельность во время Гражданской войны показала, что он активно решал и вопросы сугубо военного плана, и, таким образом, как бы выступал в роли военного деятеля. Вспомним также, что нарком обороны Ворошилов уже в конце 20-х годов проповедовал идею, согласно которой не кто иной, как Сталин был фактическим создателем Красной Армии. Конечно, эта ворошиловская версия не соответствует исторической правде и должна быть отвергнута как заведомо апологетическая и подхалимская по своему содержанию и духу. Но и отрицать важную и активную роль Сталина в строительстве Красной Армии – значит противоречить истине. Как член Политбюро, а затем Генеральный секретарь ЦК он непосредственно участвовал в разработке и принятии ключевых решений по вопросам обороны страны и строительства армии и флота. Приведу оценку английского военного специалиста, написавшего книгу о Сталине как военачальнике, отметив при этом, что английский автор отнюдь не может быть причислен к почитателям Сталина.

Вот что он писал о Сталине того периода, который мы сейчас рассматриваем: «В период 20 – 30-х годов Сталин в конечном счете контролировал важнейшие назначения в армии, одобрял или указывал направление развития военной теории, подготовки, организации, оснащения и размещения вооруженных сил… Главный позитивный вклад Сталина в это время заключался в создании высокоразвитой собственной индустриальной базы, ответственной за производство огромного количества военного снаряжения, большая часть которого была на современном уровне и хорошего качества, имея в виду время, когда оно принималось на вооружение»[740]740
  Albert Seaton. Stalin as military commander. N.Y. 1976. p. 270.


[Закрыть]
.

Когда же Сталин превратился в единовластного правителя страны, его роль в решении всех военных вопросов не только возросла, но и стала определяющей по всем параметрам. Особое место занимает Великая Отечественная война, но об всем этом пойдет речь в соответствующих главах. Здесь же мне хотелось затронуть один важный эпизод, проливающий свет на подходы Сталина к военной проблематике.

В 1930 году тогдашний заместитель наркома обороны М. Тухачевский обратился в ЦК партии с предложениями о новых планах строительства армии. Сталин внимательно ознакомился с этими предложениями и в письме Ворошилову подверг их уничижительной критике. Основные критические замечания, высказанные вождем, стоит воспроизвести, поскольку они раскрывают глубокое понимание Сталиным самой природы военного строительства и взаимосвязи проблем обороны с общим развитием страны. А именно такого подхода от него требовала его должность лидера страны.

В письме, относящемуся к марту 1930 года, он писал: «Получил оба документа, и объяснительную записку т. Тухачевского, и «соображения» Штаба. Ты знаешь, что я очень уважаю т. Тухачевского, как необычайно способного товарища (выделено мной – Н.К.). Но я не ожидал, что марксист, который не должен отрываться от почвы, может отстаивать такой, оторванный от почвы фантастический «план». В его «плане» нет главного, т. е. нет учета реальных возможностей хозяйственного, финансового, культурного порядка. Этот «план» нарушает в корне всякую мыслимую и допустимую пропорцию между армией, как частью страны, и страной, как целым, с ее лимитами хозяйственного и культурного порядка. «План» сбивается на точку зрения «чисто военных» людей, нередко забывающих о том, что армия является производным от хозяйственного и культурного состояния страны.

Как мог возникнуть такой «план» в голове марксиста, прошедшего школу гражданской войны?

Я думаю, что «план» т. Тухачевского является результатом модного увлечения «левой» фразой, результатом увлечения бумажным, канцелярским максимализмом. Поэтому-то анализ заменен в нем «игрой в цифири», а марксистская перспектива роста Красной Армии – фантастикой.

«Осуществить» такой «план» – значит наверняка загубить и хозяйство страны, и армию. Это было бы хуже всякой контрреволюции.

Отрадно, что Штаб РККА, при всей опасности искушения, ясно и определенно отмежевался от «плана» т. Тухачевского.

23 марта 1930 г. Твой И. Сталин»[741]741
  Советское руководство. Переписка. 1928 – 1941. С. 113.


[Закрыть]
.

Как видим из письма, Сталин, по существу, обвинил Тухачевского не только в том, что тот стоит на явно антимарксистских позициях, плохо понимает природу органической и неразрывной взаимосвязи военного строительства с другими важнейшими параметрами экономического развития страны, но и что его предложения «хуже всякой контрреволюции». Все это как-то не вяжется с высказанной ранее высокой оценкой Тухачевского как необычайно способного товарища. При таком отношении к предложениям заместителя наркома обороны мог стоять только вопрос о его освобождении от должности, до которой он явно не дорос. Но в начале 1930-х годов подобный отзыв со стороны вождя отнюдь не был равнозначен вердикту о политической неблагонадежности автора представленных предложений.

Но данный сюжет интересен не только этими моментами, но и тем, какое он имел продолжение через два с лишним года. Сталин в 1932 году написал письмо Тухачевскому с признанием своей неправоты, что случалось с ним не столь уж часто. Особенно если принять во внимание не демонстративно-показное, а реальное отношение вождя к Тухачевскому. Между ними пробежала кошка еще во время войны с Польшей в 1920 году, когда они сошлись в прямом противоборстве. А Сталин не забывал старых обид, и тем более не умел их прощать. Поэтому его письмо Тухачевскому со своего рода самокритикой, вызывает удивление, граничащее с шоком. С какой стати ему понадобилось через два года признавать свою неправоту? К этому его побуждали отнюдь не сентиментальные чувства, а сугубо деловые соображения. Суть в том, что в тот период в практическом плане обсуждались предложения о внесении коренных коррективов в долгосрочную программу военного строительства. И здесь выяснилось, что ряд идей и соображений Тухачевского вполне соответствуют новым условиям и их реализация может существенно способствовать укреплению мощи и повышению боеспособности и мобильности Красной Армии. Словом, предложения Тухачевского стоили того, чтобы к ним отнеслись со всей серьезностью. Тем более, что именно в тот период со всей остротой стоял вопрос о том, чтобы довести нашу армию до уровня самых современных армий мира.

Видимо, все это в своей совокупности и побудило вождя отбросить в сторону всякого рода эмоции и соображения «чести мундира». И он направил человеку, которого недавно чуть ли не смешал с грязью, послание следующего содержания.

«7 мая 1932 г.

Товарищу Тухачевскому. Копия товарищу Ворошилову.

Приложенное письмо на имя т. Ворошилова написано мной в марте 1930 г. Оно имеет в виду 2 документа: а) Вашу «записку» о развертывании нашей армии с доведением количества дивизий до 246 или 248 (не помню точно); б) «соображения» нашего штаба с выводом о том, что Ваша «записка» требует, по сути дела, доведения численности армии до 11 миллионов душ, что «записка» эта ввиду этого – нереальна, фантастична, непосильна для нашей страны.

В своем письме на имя т. Ворошилова, как известно, я присоединился, в основном, к выводам нашего штаба и высказался о Вашей «записке» резко отрицательно, признав ее плодом «канцелярского максимализма», результатом «игры в цифры» и т. п.

Так было дело два года назад.

Ныне, спустя два года, когда некоторые неясные вопросы стали для меня более ясными, я должен признать, что моя оценка была слишком резкой, а выводы моего письма – не во всем правильными.

Во-первых, ближайшее знакомство с делом показало, что цифра»11 миллионов душ» не вытекает из Вашей «записки», ибо то, чего может требовать Ваша «записка» и чего она в самом деле требует – это армия в 8 миллионов душ. Конечно, 8-ми миллионная армия – тоже нереальна, не нужна и непосильна для нашей страны, по крайней мере, в ближайшие три-четыре года (не говоря уже о первой пятилетке). Но 8 миллионов все же не 11 миллионов.

Во-вторых, несомненно, что изменившийся за последние годы характер армий, рост техники, военного транспорта и развитие авиации, появление механизированных частей и соответствующая реорганизация армии – создают совершенно новую обстановку, лишающую старые споры о большом количестве дивизий их решающего значения. Нет нужды доказывать, что не количество дивизий, а, прежде всего, их качество, их насыщенность техникой будет играть отныне решающее значение. Я думаю, Вы согласитесь со мною, что 6-ти миллионной армии, хорошо снабженной техникой и по-новому организованной – будет вполне достаточно для того, чтобы отстоять независимость нашей страны на всех, без исключения, фронтах. А такая армия нам более или менее по силам. Мне кажется, что мое письмо на имя т. Ворошилова не было бы столь резким по тону и оно было бы свободно от некоторых неправильных выводов в отношении Вас, если бы я перенес тогда спор на эту новую базу. Но я не сделал этого, так как, очевидно, проблема не была еще достаточно ясна для меня.

Не ругайте меня, что я взялся исправить недочеты своего письма с некоторым опозданием.

7. V. 32 г.

С коммунистическим приветом И. Сталин»[742]742
  Советское руководство. Переписка. 1928 – 1941. С. 171–172.


[Закрыть]
.

Приведенный выше обмен эпистолярными посланиями дает основание сделать вывод: Сталин, когда это было нужно, интересы дела, заботу об укреплении оборонной мощи наших вооруженных сил ставил выше всех других соображений. В том числе и соображений личного престижа. Данная оценка, разумеется, не носит и не может носить абсолютный и вневременной характер. Ее неправомерно было бы распространять на все последующие этапы деятельности вождя. Но в рассматриваемый отрезок времени он, вне всякого сомнения, продемонстрировал как чувство здравого смысла, так и чувство ответственности в столь щепетильном и важном деле, как военное строительство. Для изыскания средств на укрепление обороноспособности страны Сталин не останавливался буквально ни перед чем. Известно, что в 20-е годы в партии серьезно встал вопрос о разрешении продажи водки, что могло бы дать весьма существенные поступления в государственный бюджет. Однако среди значительной части большевиков была жесткая оппозиция такого рода курсу. При этом ссылались на принципиальную позицию Ленина, категорически выступавшего против идеи спаивания народа под эгидой государства. Сталин не сразу, но решительно выступил за введение такой меры. В конце концов вопрос о продаже водки при государственной монополии был решен положительно, однако объемы реализации водочной продукции все же пытались как-то регулировать.

Вождь в начале 30-х годов настойчиво проталкивал идею увеличения продажи водки, видя в этом один из важнейших источников получения средств от населения. Аргументация его носила чисто прагматический характер и была далека от всякого рода сантиментов. Вот отрывок из его письма Молотову, в котором обсуждались детали предстоявшей реформы в военном деле: «И наоборот, при этой «реформе» мы наверняка обеспечиваем победоносную оборону СССР. Но для «реформы» потребуются немаленькие суммы денег (большее количество «выстрелов», большее количество техники, дополнительное количество командного состава, дополнительные расходы на вещевое и продовольственное снабжение). Откуда взять деньги? Нужно, по-моему, увеличить (елико возможно) производство водки. Нужно отбросить ложный стыд и прямо, открыто пойти на максимальное увеличение производства водки на предмет обеспечения действительной и серьезной обороны страны. Стало быть, надо учесть это дело сейчас же. отложив соответствующее сырье для производства водки и формально закрепить его в госбюджете 30–31 года. Имей в виду, что серьезное развитие гражданской авиации тоже потребует уйму денег, для чего опять же придется апеллировать к водке»[743]743
  Письма И.В. Сталина В.М. Молотову. 1925 – 1936. С. 209–210.


[Закрыть]
.

Правительство изыскивало деньги всюду, где это было возможно. Одним из важных и стабильных источников пополнения бюджета явились государственные займы, распространявшиеся среди населения. Формально они носили добровольный характер, но на деле были добровольно-принудительными, а если говорить точнее, то в основном принудительными. Введенные в практику в период первой пятилетки, они стали имманентной чертой советской жизни и просуществовали вплоть до 1957 года, когда Хрущев сделал «красивый жест», возвестив об их отмене. Немалая доля и без того не ахти какой высокой заработной платы высчитывалась в пользу государства. И если на первых порах, когда стране неоткуда было черпать средства, эта мера могла быть объяснена и оправдана, то на последующих стадиях она выглядела не иначе, как дополнительный побор, взимаемый в пользу государства.

Помимо экспорта традиционных товаров (хлеб, древесина и т. д.), достаточно широкий размах приняла практика продажи за границей ценных произведений искусства, в первую очередь живописи. Какой-то вклад в общегосударственную копилку эта мера вносила, однако, рассматривая ее в ретроспективном плане, представляется очевидным, что она безусловно нанесла ощутимый урон культурному национальному достоянию страны. Даже учитывая всю сложность тогдашней ситуации с добыванием валюты, эту политику, проводившуюся если не по инициативе Сталина, то с его бесспорного одобрения, никак нельзя признать продуманной государственной линией. Широкое внедрение в те годы получила также система так называемого торгсина, т. е. торговли с иностранцами. Для реализации этой системы в стране была создана сеть закрытых магазинов, в которых иностранцы за валюту могли покупать необходимые продовольствие и товары широкого потребления Со временем доступ к этим магазинам был разрешен и советским гражданам: свои покупки они оплачивали золотом, драгоценными изделиями, произведениями искусства и т. д.

Словом, все мыслимые и немыслимые источники оказались задействованными в целях получения средств, необходимых для осуществления индустриализации. Само собой очевидно, что значительная часть этих средств предназначалась на военные нужды, на цели укрепления армии и флота и оснащения их необходимыми видами вооружения и техники. Проводил эту линию Сталин последовательно и непоколебимо.

Успехи страны в осуществлении первой и второй пятилеток позволили поставить дело военного строительства на совершенно новую основу. В итоге были созданы условия, позволившие в весьма короткий исторический отрезок времени осуществить необходимое перевооружение Красной Армии и Военно-Морского Флота. В результате проведения сплошной коллективизации укрепились социальная база и тыл Красной Армии, выросло сельскохозяйственное производство и улучшилось материальное снабжение армии. Не последнее место занимало и то, что были подготовлены необходимые предпосылки создания мобилизационных резервов на случай войны. Бурный рост автотракторного машиностроения позволял переключать предприятия этой отрасли на производство танков, военных тягачей и другой боевой техники. Сельские механизаторы становились важным источником технически подготовленного пополнения армии (вспомним хотя бы популярный в то время фильм «Трактористы», где эти проблемы нашли отражение в художественной форме). И едва ли у кого-нибудь возникнут сомнения в том, что у истоков всех этих дел стоял Сталин, последовательно осуществлявший свой курс на создание мобильной экономики.

На XVII съезде партии в 1934 году и в своих последующих выступлениях Сталин подчеркивал необходимость расширения мобилизационных возможностей индустрии и всего народного хозяйства, создания новых предприятий тяжелой промышленности, в том числе оборонной, в восточных районах страны. Эта географическая переориентация, как показали предстоявшие грозные события второй мировой войны, с полным правом может расцениваться как огромная заслуга Сталина перед страной и перед ее будущими поколениями. Достаточно даже чисто умозрительно, гипотетически представить себе, – будь это не было сделано, – чтобы во всем грандиозном масштабе представить всю сумму неразрешимых проблем, с которыми столкнулась бы страна в период войны. Можно сказать, что для созидания мощного военного потенциала вождь не позволял тратить впустую не только одного года, но и ни одного дня. И все это сторицей воздастся в дальнейшем.

В плане реализации намеченного курса в марте 1934 года было принято постановление «О системе артиллерийского вооружения РККА на вторую пятилетку»; в апреле 1935 года был утвержден план развития Военно-Воздушных Сил на 1935–1937 годы. Несколько раньше (в июне 1933 г.) было принято решение «О программе военно-морского строительства на 1933–1938 гг.». Эти документы явились составными частями второго пятилетнего плана строительства Вооруженных Сил СССР, основная задача которого заключалась в том, чтобы обеспечить за Красной Армией превосходство над армиями капиталистических государств по всем основным средствам борьбы – авиации, танкам, артиллерии, флоту[744]744
  50 лет Вооруженных Сил СССР. М. 1968. С. 197.


[Закрыть]
.

По инициативе Сталина и на основе сформулированных в решениях ПБ и СНК установок проводилась реконструкция предприятий оборонной промышленности, строились десятки новых военных заводов. Причем надо отметить, что во всех отраслях оборонной индустрии были обновлены основные фонды, созданы новые производства, значительно увеличился выпуск производимой продукции. Говоря в целом, оборонная промышленность СССР во второй пятилетке развивалась намного быстрее других отраслей народного хозяйства. Ее валовая продукция за эти годы возросла в 2,8 раза; почти удвоилась численность рабочих, инженерно-технических работников и служащих, занятых на военных предприятиях, более чем в три раза увеличилась выработка продукции на одного рабочего. Производство самолетов и авиационных моторов за вторую пятилетку возросло в 5,5 раза, в том, числе боевых самолетов – в 7,5 раза, военных кораблей – в 3 раза, артиллерийского и стрелкового вооружения – в 4 раза, радиоаппаратуры – в 3 раза, боеприпасов – почти в 5 раз, танков – более чем в 2 раза, пороха – почти в 7 раз и т. д.[745]745
  История Коммунистической партии Советского Союза. Т. 4. Книга вторая. С. 398–399.


[Закрыть]
В целях концентрации сил и средств, а также в интересах улучшения дела оборонного строительства по инициативе Сталина в 1936 году было принято решение об образовании общесоюзного Народного комиссариата оборонной промышленности. В апреле 1937 года опять же по предложению Сталина было принято постановление о создании при СНК СССР Комитета Обороны Союза Советских Социалистических Республик[746]746
  КПСС о Вооруженных Силах Советского Союза. Документы. 1917 – 1968. М. 1968. С. 277.


[Закрыть]
. По прямому указанию Сталина, оформленному решениями ЦК партии, в стране были созданы специализированные по родам войск научно-исследовательские институты, крупные военно-конструкторские бюро и опытные производства, которые развернули работу по освоению новейших видов боевой техники и вооружения. Начались исследования в области ракетостроения. В начале 30-х годов были образованы специальные научно-исследовательские учреждения по созданию средств ракетной техники. Созданные, испытанные и пущенные в серийное производство в конце 30-х – начале 40-х годов, эти средства сыграли важную роль в предстоявшей войне.

За эти же годы выросли замечательные кадры военных конструкторов. Так, центральные конструкторские бюро и институты самолетостроения возглавили выдающиеся инженеры и ученые Н.Н. Поликарпов, А.Н. Туполев, В.М. Петляков, С.В. Ильюшин, А.С. Яковлев, С.А. Лавочкин и другие. В области авиационного моторостроения успешно работали А.А. Микулин, В.Я. Климов и А.Д. Швецов. Крупнейшими специалистами в танкостроении были Ж.Я. Котин, Н.А. Кучеренко, М.И. Кошкин и др. Большой вклад в развитие советской артиллерии вносили В.Г. Грабин, И.И. Иванов, Ф.Ф. Петров. Плодотворно трудились старые, опытные конструкторы стрелкового оружия В.А. Дегтярев, Ф.В. Токарев, В.Г. Федоров, С.Г. Симонов, Б.Г. Шпитальный, Г.С. Шпагин. Неоценимое значение для Военно-Морского Флота имела деятельность талантливых кораблестроителей А.Н. Крылова и др.

Выше перечислены лишь обобщающие факты и данные, рисующие крупными мазками картину всего того, чем приходилось заниматься лично Сталину как главному советскому лидеру в области укрепления обороноспособности страны. Сохранились многочисленные воспоминания военачальников и ученых, конструкторов и летчиков, лиц, непосредственно связанных с развертыванием военной промышленности Советского Союза. Не буду перегружать книгу воспроизведением этих живых и весьма поучительных воспоминаний. Сошлюсь лишь на трех человек. Первый – это Молотов, знавший Сталина не только дольше всех его соратников, но и, видимо, лучше них. Вот его оценка:

«На мой взгляд, Сталин быстро и глубоко схватывал вопросы техники. Это всегда сказывалось при рассмотрении вопросов военной техники: авиации, артиллерии, танков, морских судов. В этом Сталин легко ориентировался, и хотя совершенно не любил математическую сторону техники, хорошо улавливал прогресс и активно толкал вперед дела военной техники. В этих делах, естественно, на экономическую сторону обращалось мало внимания. В вопросы экономики Сталин не старался углубляться»[747]747
  «Независимая газета». 30 июня 2001 г. В примечании хочется выразить достаточно обоснованное сомнение в том, что при рассмотрении военно-технических вопросов Сталин экономической стороне дела уделял мало внимания. Это – явная натяжка, поскольку противоречит просто здравому смыслу, а отсутствие такового у Сталина еще никто не замечал. Во-вторых, историография располагает многочисленными фактами, свидетельствующими как раз об обратном – Сталин неизменно вникал в экономическую цену того или иного проекта или решения. Другой вопрос – часто приходилось идти на жертвы, несмотря на высокую цену, поскольку того требовали интересы дела.


[Закрыть]
.

Другой свидетель, на мнение которого я сошлюсь, – это блестящий знаток проблем оборонной промышленности Д.Ф. Устинов, назначенный в 1941 году Сталиным на пост наркома вооружений. Его оценки достойны веры, поскольку появились тогда, когда имя вождя отнюдь не находилось в почете. Важно и другое – он близко соприкасался со Сталиным и имел хорошую возможность наблюдать его подходы к решению проблем оборонных отраслей. Вот что писал Д. Устинов о стиле работы Сталина: «При всей своей властности, суровости, я бы сказал, жесткости, он живо откликался на проявление разумной инициативы, самостоятельности, ценил независимость суждений. Во всяком случае, насколько я помню, как правило, он не упреждал присутствующих своим выводом, оценкой, решением. Зная вес своего слова, Сталин старался до поры не обнаруживать отношения к обсуждаемой проблеме, чаще всего или сидел будто бы отрешенно, или прохаживался почти бесшумно по кабинету, так что казалось, что он весьма далек от предмета разговора, думает о чем-то своем. И вдруг раздавалась короткая реплика, порой поворачивавшая разговор в новое и, как потом зачастую оказывалось, единственно верное русло…

Обладая богатейшей, чрезвычайно цепкой и емкой памятью, И.В. Сталин в деталях помнил все, что было связано с обсуждением, и никаких отступлений от существа выработанных решений или оценок не допускал. Он поименно знал практически всех руководителей экономики и Вооруженных Сил, вплоть до директоров заводов и командиров дивизий, помнил наиболее существенные данные, характеризующие как их лично, так и положение дел на доверенных им участках. У него был аналитический ум, способный выкристаллизовывать из огромной массы данных, сведений, фактов самое главное, существенное. Свои мысли и решения Сталин формулировал ясно, четко, лаконично, с неумолимой логикой. Лишних слов не любил и не говорил их»[748]748
  Устинов Д.Ф. Во имя победы. Записки наркома вооружения. М. 1988. С. 91–92.


[Закрыть]
.

И, наконец, свидетельство выдающегося советского конструктора А.С. Яковлева: «Сталин задал несколько вопросов. Его интересовали состояние и уровень немецкой, английской и французской авиации. Я был поражен его осведомленностью. Он разговаривал как авиационный специалист»[749]749
  А.С. Яковлев. Цель жизни. Записки авиаконструктора. М. 2000. С. 133.


[Закрыть]
.

Сталин уделял внимание развитию всех видов и родов войск, сознавая, что грядущая война будет прежде всего войной моторов, и в ней одержит победу лишь тот, кто будет иметь современное вооружение, отвечающее потребностям новых форм ведения боевых операций. Соответственно, ускоренными темпами осуществлялось формирование танковых частей и соединений. Если в 1931 году армия получила 740 танков отечественного производства, то в 1938 году – уже 2271 танк К концу второй пятилетки в Красной Армии только основных образцов танков насчитывалось 12 тысяч единиц. И хотя наши танки отличались быстроходностью и огневой мощью, слабым их местом была недостаточно прочная броня. Для ликвидации этих изъянов предпринимались энергичные меры. Советские конструкторы в этот период вплотную приступили к созданию не имевших мировых аналогов боевых машин Т-34 и КВ[750]750
  История Коммунистической партии Советского Союза. Т. 4. Книга вторая. С. 401.


[Закрыть]
.

Можно сказать, что любимым детищем вождя была авиация. Ее развитию уделялось первостепенное внимание: С 1933 по 1937 год количество боевых самолетов увеличилось более чем в два раза. На созданных нашими конструкторами отечественных самолетах советские летчики установили выдающиеся международные рекорды, свидетельствовавшие о превращении СССР в передовую авиационную державу. В июле 1936 года на самолете АНТ-25 В.П. Чкалов, Г.Ф. Байдуков, А.В. Беляков пролетели без посадки более 9 тысяч километров по маршруту Москва – Петропавловск-на-Камчатке – остров Удд. Через год этот же экипаж совершил беспосадочный перелет из Москвы в США. И все это были не акции пропагандистского плана, а реальная демонстрация высокого уровня советской авиации и ее военной промышленности.

Не оставалась вне поля внимания Сталина и советского руководства такая важная составляющая оборонной мощи страны, как военно-морской флот. Было развернуто строительство подводных лодок и надводных судов. К концу второй пятилетки в строй вступило 500 боевых и вспомогательных кораблей различных классов, оснащенных совершенными артиллерийскими и зенитными системами, торпедными аппаратами. С 1930 по 1936 год число подводных лодок увеличилось более чем в 8 раз, малых надводных кораблей – в 4 раза. Балтийский, Черноморский, Тихоокеанский и Северный флоты располагали уже линейными кораблями, крейсерами, эскадренными миноносцами, подводными лодками, торпедными катерами[751]751
  Там же. С. 402.


[Закрыть]
.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю