Текст книги "Бархатный ангел (ЛП)"

Автор книги: Николь Фокс Николь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

– Неудивительно, что с тобой все время тяжело, – замечает он.

– Отъебись, маленькое дерьмо.

Богдан смеется и уходит в противоположную сторону.

Но по-настоящему раздражает то, что… он чертовски прав.

27
КАМИЛА

Я просыпаюсь на час раньше Джо.

Я сижу рядом с ее кроватью и смотрю, как она спит. Это на грани жутко, но, учитывая, что я пропустила так много ее утра, я решаю, что в данном случае я права.

Она просто красавица в детстве. Я тоже не думаю, что предвзято так думаю.

Любой, кто смотрит на нее, может видеть, насколько чисты, как нежны ее черты.

Чем больше я смотрю на нее, тем больше я вижу Исаака в изгибе ее носа, изгибах ее бровей, линиях ее лица. Она – он в миниатюре, и это страшнее, чем я ожидала.

Вздохнув, я прокрадываюсь в свою комнату на несколько минут, чтобы взять пару вещей. Когда я возвращаюсь, Джо шевелится. Я проскальзываю под простыни и обнимаю ее рукой.

Она моргает, открывая глаза, и бросает на меня прищуренный взгляд с примесью замешательства.

– Привет, милая. Доброе утро. – Она все еще выглядит растерянной. – Это я, мамочка.

– Мама?

– Да, милая.

Медленно, когда сон сходит с ее глаз, она садится и смотрит мне в лицо. – Я тебе не приснилась?

Мое сердце будто взлетает и разрывается одновременно. – Нет, моя милая. Тебе это не приснилось. Я правда здесь.

– Ты спала со мной?

– Да. Ты ведь не против?

Я немного нервничаю из-за ее ответа, но она мило улыбается мне и качает головой. – Нет. В следующий раз, может быть, мы тоже попросим тетю Бри поспать с нами.

Я прячу свое разочарование за улыбкой.

Дело не в том, что я завидую узам сестры и дочери; Я просто хочу, чтобы в сердце Джо было немного больше места для меня. Воспоминание о вчерашнем дне возвращается в полной силе вместе со всеми вызванными им чувствами.

Джо была рада меня видеть, но после первого воссоединения она, казалось, отодвинула меня на задний план своей жизни. Как будто она не знала, как вести себя со мной в реальном времени.

Я сидела в сторонке и смотрела, как она играет с Богданом, которого уже прозвали. И она даже играла с Исааком.

Конечно, отношения Исаака с ней были гораздо более достойными, чем у Богдана. Меня очень раздражает и слегка впечатляет, что ему удалось манипулировать даже характером своих отношений с Джо таким образом, что ему не приходится притворяться ослом, если он этого не хочет.

Еще один пример того, как Исаак добивается своего.

– Мама?

– Хм?

– Мы можем спуститься и посмотреть, где Исаак?

Я улыбаюсь ей и пытаюсь понять, как он вообще этого добился.

Он не самый приятный из людей. И все же каким-то образом ему удалось произвести впечатление на Джо.

И все это, не говоря ей, кто он на самом деле.

– Джо?

– Да, мамочка?

Каждый раз, когда она это говорит, это трогает струны моего сердца. Я чувствую себя виноватой за то, что я такая неблагодарная сука. А что, если бы Джо не цеплялась за меня, как за Бри?

Это займет время. Я отсутствовала всю ее жизнь. Я не могу просто ожидать, что все вернется на свои места, потому что никогда не было установленного места для начала.

Я ушла до того, как мы с Джо смогли наладить собственные отношения.

Это придет. Со временем. Со временем. Со временем.

Я говорю себе это снова и снова, провожая Джо в ванную.

– Мама?

– Да?

– Нет, ты меня о чем-то спросила.

– О верно. Верно. Э-э, я хотела спросить тебя, э-э… нравится ли тебе Исаак?

Она стоит перед раковиной со своей зубной щеткой. Она смотрит на меня в зеркало. – Да. Он очень высокий.

Я смеюсь. – Это единственная причина, по которой он тебе нравится?

– Мне также нравятся его глаза.

– Да, они очень красивого цвета, не так ли?

Она хмурится и кладет зубную щетку на стол, прежде чем повернуться ко мне. – Нет, я имею в виду, что у него красивые глаза.

Я смотрю на нее. – Тетушка Бри научила тебя этому?

– Да, – отвечает Джо, кивая, прежде чем снова повернуться к зеркалу. – Тетя Бри говорит мне искать добрые глаза. Это люди, которые помогут.

Я улыбаюсь, вспоминая, что мы узнали эту фразу от нашей бабушки до ее смерти. Когда я начала встречаться, я попросила совета у Бри, и она сказала мне, что у нее есть только один совет для меня.

"Ищи мужчину с добрыми глазами, Ками. Тогда ты будешь готова."

Искала ли я доброту в глазах Максима, когда впервые встретилась с ним? Нет. Я даже не вспомнила об этом совете. Я жила этим в старшей школе. А потом я стала старше, пресыщеннее, замкнутее. Я провела годы, уткнувшись головой в книги, и перестала смотреть людям в глаза.

До Исаака.

– Мамочка, о чем ты думаешь?

– Извини, – бормочу я. – Почему бы тебе не воспользоваться туалетом, а потом мы можем спуститься вниз?

– Хорошо. Можно мне немного уединения, пожалуйста?

– Ох.

Какое-то время я смотрю на нее в шоке. Потом я понимаю, что она ждет, что я выйду из ванной. Она кажется мне такой молодой еще. Мне приходится напоминать себе, что ей почти шесть.

– Конечно, дорогая. Мне жаль.

Я выбегаю из ванной, и она закрывает передо мной дверь. Я чувствую себя странно. Ходячее клише, птица без крыльев. Я так долго ждала воссоединения с Джо, и теперь, когда я здесь, я ей не нужна.

Я вынуждена стряхнуть с себя жалость к себе, когда Джо возвращается в комнату, вся одетая в розовое платье, явно новое и явно дорогое.

– Это красивое платье.

– Спасибо, – весело говорит она, явно надеясь на комплимент.

– Babushka купила мне его, когда мы ходили по магазинам. Она говорит, что этот цвет мне идет.

– Это правда. Но держу пари, тебе идет любой цвет.

– Не желтый.

Я поднимаю брови. – Не желтый?

Она качает головой. – Сэм говорит, что я выгляжу как банан, когда ношу желтое.

Я смеюсь. – Что в этом плохого? Бананы отличные. Я люблю их.

Джо хихикает и вплетает свои пальцы в мои, пока мы вместе спускаемся по лестнице. Это дает мне немного надежды.

Если она достаточно молода, чтобы хотеть держать меня за руку, возможно, я ей все еще нужна.

Может быть, я не опоздала.

Может, еще есть надежда.

***

Когда мы приходим на кухню, завтрак уже накрыт. Это сложное распространение, гораздо больше, чем я привыкла. Свежие круассаны и датские блюда, шведский стол из булочек, йогурта и хлопьев, тарелки с хрустящими картофельными оладьями, шипящие колбаски, толстые ломтики бекона.

– Чего бы ты хотела, милая? – Я спрашиваю.

Джо садится на стул и изучает. – Хлеб и масло.

– И это все?

– Ага.

Я смазываю маслом два ломтика тоста и передаю их со стаканом апельсинового сока. Потом прошу у горничной чашку кофе и беру себе шоколадный круассан.

– Где Исаак? – спрашивает Джо, откусывая от намазанного маслом хлеба.

Это более чем раздражает, что Джо уже кажется такой привязанной к нему. Как ему удалось покорить ее за столь короткий промежуток времени? Она знает меня всю свою жизнь, и сейчас я борюсь, потому что это совсем не так.

– Он занят, дорогая. Вероятно, у него есть большие, важные дела.

– Верно, – раздается глубокий голос. – Есть.

– Исаак! – Джо спрыгивает со стула и бежит к нему. Она обнимает его за талию, и он проводит рукой по ее волосам.

– Доброе утро, малыш.

– Доброе утро, Исаак!

Он поднимает ее и усаживает обратно в кресло. – Это все, что ты ешь?

– Ага.

– Подозрительно насчет остальной еды?

– Подозрительно… подозрительно, – повторяет Джо, явно любя звучание этого слова. – Ага-ага.

Исаак берет полоску хрустящего бекона и кладет ее на край ее тарелки. – Попробуй это. Это вкусно.

Джо выглядит смущенной потемневшим куском мяса. Она морщит нос и качает головой. – Я не хочу пробовать.

– Если ты не попробуешь это, ты никогда не узнаешь, насколько это хорошо.

– У тети Бри он иногда бывает дома, – осторожно говорит Джо.

– Но ты пробовала?

– Нет.

Исаак кивает на ее тарелку. – Ешь. Тебе нужно хорошенько позавтракать, прежде чем мы отправимся сегодня.

Ее глаза расширяются от волнения. – Мы уходим?!

Я смотрю на Исаака, надеясь привлечь его внимание. Он очень демонстративно игнорирует меня.

– Ты хотела прогуляться сегодня, не так ли?

– Ага!

– Хорошо, тогда куда ты хочешь пойти?

– Я могу выбирать?

– Ты можешь выбирать.

Она визжит и хлопает в ладоши, явно в восторге. – Я знаю, куда я хочу пойти.

– Давай послушаем.

– Аквариум!

Исаак даже не моргает. – Тогда вот куда мы направляемся. Но сначала поешь. Нет бекона, нет аквариума.

Джо смотрит на свою тарелку и на мгновение рассматривает бекон. Затем она поднимает его и подносит ко рту. Она откусывает неуверенно, а затем еще один, побольше.

– Эй… это хорошо. Это действительно хорошо!

Исаак торжествующе улыбается. Я раздраженно скриплю зубами. Ему все так легко дается. Каждый аспект его мира. Даже это, о чем он никогда не мечтал.

Я не знаю, хочу ли я перепрыгнуть его кости или сломать их.

– Хлеб с маслом – тоже хороший завтрак, – кисло говорю я.

Исаак встречается со мной взглядом, и его улыбка становится только шире. – Джо, почему бы тебе не попробовать это после того, как ты закончишь с этим? Это шоколадный круассан.

– Хорошо, – радостно говорит она.

Я встаю и иду к кухонному островку с чашкой кофе. Через мгновение ко мне присоединяется Исаак.

– Есть проблема? – он урчит.

– Тебе обязательно быть таким контролирующим с моей пятилетней дочерью?

– Во-первых, она тоже моя пятилетняя дочь. И, во-вторых, какая часть поощрения твоего ребенка к полноценному завтраку является контролирующей?

– Это… это именно так, как ты это сделал.

– Как я это сделал?

– Ты манипулировал ею. Ты… ты подкупил ее.

– Да, я думаю, что это первая глава в книге. «Воспитание 101. Как подкупить своих детей».

Я качаю головой и меняю тему. – Что это за поездка?

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, каков твой мотив?

Он поднимает брови, и выражение его лица становится смертельно серьезным. – Я планирую украсть всех самых редких рыб в аквариуме, чтобы продать их на черном рынке. Суши премиум-класса сейчас в моде.

Я смотрю на него. – Это не смешно.

Он улыбается и пожимает плечами. – Перестань задавать мне глупые вопросы, и ты перестанешь получать глупые ответы.

– Я не играю с тобой в «Счастливую семейную экскурсию», – огрызаюсь я.

Он выглядит в высшей степени равнодушным. – Отлично. Тогда ты можешь остаться и объяснить Джо, почему ты предпочитаешь провести день здесь в одиночестве.

Мое сердце сжимается, когда я понимаю, что выхода нет. – Будь ты проклят.

Исаак просто подносит кружку к губам и ухмыляется.

***

После завтрака мы втроем садимся в одну из более скромных машин Исаака и отправляемся в океанариум. Я пытаюсь сопротивляться, но всю дорогу не могу не посматривать на него украдкой.

Это просто немного… странно, если не сказать больше.

Когда мы с Исааком отправляемся в такое обычное место, кажется, что мы попали в Сумеречную зону. Он будет торчать, как больной палец.

Через два часа мое предположение подтвердилось.

Но не так, как я думала.

Исаак торчит, но он никоим образом не неуклюж и не в сознании. Он ходит вокруг, держа Джо за руку и давая ей дополнительные лакомые кусочки, которых нет даже в информационных карточках.

Есть виды медуз, биологически бессмертные.

У дельфинов два желудка.

И судя по всему, скаты тесно связаны с акулами.

Я ничего этого не знала. Но Исаак знает. Не спрашивайте меня как. Пока мы ходим по каждому дисплею, каждому резервуару, каждой комнате, он зачитывает информационные карточки Джо, а затем добавляет еще один маленький кусочек, от которого ее глаза каждый раз расширяются, а челюсть отвисает от восторга.

Он кажется совершенно непринужденным. Думаю, меньшего и не следовало ожидать.

Но он выделяется. Его рост, ширина плеч, голубые глаза, красивое лицо. Я насчитала дюжину разных женщин, открыто проверявших его еще до того, как мы прошли через первую выставочную площадку.

Кажется, он не замечает, что я не сказала ему ни слова с тех пор, как мы вышли из дома. А может ему просто все равно. Но я начинаю понимать, что это молчаливое обращение раздражает меня больше, чем его.

– Джо, – зовет Исаак. – Ну давай же.

– Куда мы идем сейчас?

Она была сгустком энергии с тех пор, как мы приехали сюда, и в ближайшее время она не подает признаков того, что отключится. Что, я полагаю, хорошо, потому что Исаак тоже.

Один из управляющих аквариумом ведет нас по затемненной дорожке, которая выходит в яркое пространство, обрамленное искусственным камнем, и массивным бассейном между ними.

Я слышу взрыв смеха и сразу понимаю, что мы в присутствии…

– Дельфины! – Джо кричит. – Боже мой! – Она бросается вперед и обеими руками хватает огромную руку Исаака. – Могу я прикоснуться к ним?

– Ты можешь сделать больше, чем это, – говорит он. – Ты можешь войти туда вместе с ними.

Джо явно очарована, когда поворачивается ко мне. – Ты слышала это, мама? Я могу попасть к дельфинам!

Я изобразил свою самую яркую, самую фальшивую улыбку. – Я слышала, детка.

– Вы тоже можете войти, мэм, – вежливо предлагает управляющий аквариумом. – У нас есть гидрокостюмы всех размеров.

– Спасибо, но я думаю, что я посижу здесь и посмотрю.

Исаак даже не смотрит в мою сторону, когда ведет Джо в раздевалку.

Когда они снова появляются, они оба одеты в полное водолазное снаряжение.

Чертовски раздражает то, как хорошо выглядит Исаак. Каждый его мускул подчеркнут плотным, неумолимым материалом. Никто не выглядит хорошо в спандексе с ног до головы.

Кроме Исаака Воробьева.

Они забираются в аквариум с водолазом, и я около часа наблюдаю, как Джо гладит и играет с двумя дельфинами, которых им принесли.

Я смотрю на Исаака почти так же, как и на Джо. К концу часа моя улыбка становится более естественной.

Она так много пожертвовала за свою короткую жизнь, даже если не знает об этом. Может быть, Исаак прав: может быть, она заслуживает отца. И не какой-нибудь отец, а он.

Мужчина, который может предложить ей такие вещи.

Может быть, меня одной не достаточно для нее.

Я стряхиваю с себя мрачные мысли, затуманивающие мою голову, пока сотрудник помогает Джо выбраться из резервуара. Она и Исаак ковыляют, чтобы снова переодеться.

Когда они снова появляются, мы возвращаемся в основную часть аквариума.

Буквально в ту же секунду, как мы отступаем в сторону публики, я замечаю пару молодых женщин, глазеющих на Исаака и смущенно хихикающих в своих руках.

– Господи, – говорю я, закатывая глаза.

– В чем дело?

– Ничего, – отвечаю я, пожимая плечами. – Просто интересно, не купить ли нам и тебе витрину.

Его улыбка слишком многозначительна. – Тебя беспокоит, когда другие женщины проверяют меня?

Я фыркаю. – Едва ли.

Но я не уверена, что у меня хорошо получается быть убедительной. Вместо того, чтобы оставаться на стандартной Воробьевской инквизиции, я бросаюсь вперед и держусь поближе к Джо, пока мы заканчиваем обход последних нескольких дисплеев.

Когда мы закончили, я поднимаю голову и понимаю, что Исаак не преследует нас, как я думала. На самом деле он в дальнем конце туннеля болтает с женщиной, которую я не узнаю.

Она моего возраста, плюс-минус, и она хорошенькая. Очень хорошенькая. Клубнично-светлые волосы и такая миниатюрная, но пышная фигура, которая сводит мужчин с ума.

– Мамочка, кто это? – спрашивает Джо, глядя мне в глаза.

– Просто какая-то женщина, которой скучно, милая. Почему бы тебе не пойти посмотреть на крабов? Тогда мы можем снова выйти наружу. Оставайся там, где я могу тебя видеть.

Джо не спорит. Я бросаюсь к Исааку и его новой шлюшке.

Я слышу окончание их разговора. Женщина взмахивает волосами с ненужной энергичностью, а стены, кажется, эхом отражаются от ее смеха.

– Впечатляет, что ты так много знаешь о жизни в океане, – кокетливо говорит она, касаясь его руки. – Я слышала, как ты раньше рассказывал своей дочери о китах.

Мы сделали выставку китов два часа назад. Эта женщина следила за нами с тех пор?

– Я много читаю, – спокойно говорит Исаак.

Я бы не назвала его кокетливой личностью. Его голос не меняется; его манеры не меняются. Он просто неизменно уверен во всем, что делает.

Включая это.

– Извините, – выпаливаю я, врываясь прямо в разговор.

Блондинка поворачивается ко мне с разочарованным взглядом. Должно быть, она давным-давно заметила, кем я была. – О, привет! Ты, должно быть, подруга Исаака.

Если бы я могла выстрелить ядом из своего тела, как один из скатов, мимо которых мы прошли ранее, я бы сделала это сейчас.

– Подруга? – Я повторяю. – Нет, я не его подруга. Я его жена.

Я знаю, что в ту минуту, когда это слово сорвется с моих губ, я заплачу за это позже. Но в данный момент стоит увидеть выражение ее лица, когда ее надежды рушатся и умирают.

– Ох. Я не поняла.

– Исаак, – говорю я, глядя на него, – Джо устала. Она хочет домой.

– Прости, Аннабель, – говорит он, а я закатываю глаза. – Было приятно поговорить с тобой.

Она грустно машет ему рукой, прежде чем мы направляемся к Джо. Я практически чувствую, как самодовольство скатывается с него. Именно поэтому я делаю все, что могу, избегая его взгляда.

– Она была хороша, – просто говорит он.

– Замолчи.

Он усмехается.

– В следующий раз, – добавляю я, – может быть, тебе не стоит болтать с какой-нибудь золотоискательницой, пока ты должен проводить время со своей дочерью.

Он смотрит на меня с поднятыми бровями. – Ты провела последние несколько дней, говоря мне, что ты не моя жена, а Джо не моя дочь. Что изменилось за последние пять минут?

Я начинаю возражать, но замолкаю, когда понимаю, что на самом деле не знаю, как вернуться к этому. Как ему всегда удается поймать меня так просто, так легко?

– Если тебе что-то нужно от меня, Камила… ты должна об этом сказать.

– Мне ничего от тебя не нужно, – рявкаю я, когда между нами появляется Джо.

– Куда дальше? – спрашивает она, прежде чем Исаак успевает ответить.

Он встречает мой взгляд еще мгновение, прежде чем отвернуться. Это тоже хорошо – еще пара секунд, и его взгляд прожег бы дыру в моем лице.

– Домой, детка, – говорит Исаак, беря ее за руку.

Она даже не моргает, когда он говорит это. Потому что теперь для Джо дом там, где Исаак.

Где, черт возьми, это оставляет меня?

28
ИСААК

Атмосфера между нами была напряженной уже несколько дней, но она достигла рекордного уровня, когда мы сидим в машине, притворяясь настоящей семьей.

– Мы должны быть дома через полчаса.

Я, наверное, смогу доставить нас туда за пятнадцать. Но я еду длинным путем. Даже несмотря на дискомфорт от всего напряжения, что-то в том, что Камила и Джо так близко… это заставляет меня что-то чувствовать.

Я просто не могу понять, что именно.

– Домой, – шепчет Ками.

Я готовлюсь к ехидному замечанию, но ничего не происходит. Она даже не сказала этого со своей обычной злобной пассивно-агрессивной агрессией. На самом деле, она кажется почти… спокойной. Ужасно так.

– Знаешь, это твой дом, – говорит она, понизив голос, напоминая мне, что Джо спит на заднем сиденье. – Не мой.

– Я думаю, это зависит от тебя.

Она молчит так долго, что я предполагаю, что она закончила говорить. Затем: – Ты был великолепен с ней сегодня.

Я этого не жду. – Спасибо, – искренне говорю я.

– Серьезно. Все эти часы прогулок, разговоров об океане, ответов на ее вопросы…

– Что из этого тебя удивило?

– Твое терпение, – признается она без колебаний.

– Я могу быть терпеливым, когда пытаюсь быть терпеливым.

– Очевидно, ты никогда не пробовал со мной, да?

– Мы снова ссоримся?

Она вздыхает. – Нет. Я не хочу драться сегодня. Я слишком устала.

Я смотрю на нее, замечая, как приглушенно сейчас выглядят ее зеленые глаза. Она снова обвила руками свое тело.

– Тебе холодно?

– Нет, – настаивает она. – Нет, мне не холодно.

– Камила…

– Я ей не нужна, – выпаливает она. Слова вырываются у нее, как будто я держу пистолет у ее головы.

Она демонстративно избегает смотреть мне в глаза, но я вижу, как ее щеки пылают румянцем. Очевидно, чего ей стоило сказать это вслух. Мне не меньше.

– Почему ты это сказала?

– О, да ладно. Ты был там вчера.

– Я был, и я не знаю, о чем ты говоришь.

Она смотрит на меня. – Она может называть меня мамой, но она не видит меня такой.

– Ей пять. Ее версия нормальности отличается. Это не обязательно плохо.

– Не так ли? Почему-то я всегда предполагал, что однажды смогу вернуться, и все просто… совпадет. Я буду ее мамой, а она будет моим ребенком, и мы будем как две капли воды. Мы были бы счастливы.

– Теперь она счастлива, – замечаю я.

– Я не наивна. Я знаю, что она поселилась здесь, – признается она. – Но это именно моя точка зрения. Кажется, она связана с тобой, твоей мамой, твоим братом… со всеми, кроме меня.

– Возможно ли, что ты ожидаешь от нее слишком многого?

Она хмурится. – Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что ей пять лет, и, как ты уже сказала, она привыкла, что тебя нет рядом. Она должна взять на себя инициативу от тебя, а не наоборот.

– Ты имеешь в виду, что я должна стараться больше?

– Дело не в том, чтобы стараться сильнее, Камила. Просто будь рядом с ней. Будь с ней. Без ожиданий. Перестань ожидать, что она побежит к тебе, схватит за руку, попросит о помощи. Просто сделай себя доступным для нее, и, в конце концов, она обратится к тебе по собственной воле.

Выражение ее лица становится задумчивым. – Это еще один урок из Parenting 101?

Я барабаню пальцами по рулю. – У меня не было никаких ожиданий, когда я впервые встретил ее. Я просто хотел ее увидеть. Я остался на краю и наблюдал за ней. Я не настаивал и не просил слишком многого. В конце концов, она заинтересовалась мной.

– Для тебя это другое.

– Как же так?

– Ты не мечтал воссоединиться со своим ребенком почти шесть лет. У тебя могут быть разные ожидания, потому что у тебя разное чувство ответственности.

Мое лицо становится холодным. – Ты полагаешь, что из-за того, что я недавно узнал о Джо, мое чувство ответственности перед ней меньше твоего?

– Ты мужчина.

– Есть ли смысл в будущем?

Она смотрит на меня пронзительно зелеными глазами. – Ничто не имеет для тебя большего значения, чем Братва, – говорит она. – Думаешь, это сильно отличает тебя от так называемых «нормальных» мужчин? Это не так. Это просто другая версия одного и того же. Мужчины ставят себя, свои цели, свою карьеру превыше всего. Они сосредоточены на амбициях, а не на семье.

– О, понятно, – рычу я. – Братва значит для меня больше, чем Джо.

– Ты сам уже делал это признание.

– Я не верю, что говорил так о своей дочери.

– Ее нужно упоминать конкретно? – спрашивает Камила. – Я не знаю, знает ли она.

– Господи, Камила. Слезь со своей высокой лошади.

Она смотрит на меня с неприкрытым потрясением, пораженная.

– Ясно, что ты ни хрена не поняла из того, что я тебе сказал.

– Что я пропустил?

– Все. Абсолютно все.

Она на секунду задумывается над выражением моего лица. – Тогда объясни мне это? – мягко спрашивает она.

– Почему? – Я щелкаю. – Ты уже определилась с моим положением. Я всего лишь человек, неважно, животное, которое берет то, что хочет, и тогда, когда хочет.

Она поднимает волосы, руки на груди и крепко сжаты челюсти. – Ты хочешь, чтобы я думала иначе? – возражает она. – Тогда будь другим.

– Я такой, какой я есть.

– И я должна это понимать, не так ли? – она спрашивает. Ее голос чуть-чуть хрипит. – Я должна понимать тебя, но ты ничего мне не должен, когда дело касается моих чувств. Я правильно поняла?

– Твои чувства? – спрашиваю я, когда мы мчимся через ворота комплекса. – Я начну признавать твои чувства, когда ты начнешь в них признаваться.

Мы здесь раньше, чем мне хотелось бы, и, поскольку я не готов к тому, чтобы этот разговор закончился, я стараюсь, чтобы двери оставались запертыми, когда я паркуюсь.

Впрочем, в этом нет необходимости, потому что Камила, похоже, даже не замечает, что мы вернулись в особняк или что я припарковал машину.

– Не переворачивай это на меня, блядь, – шипит она, бросая взгляд на Джо, чтобы убедиться, что она все еще спит.

– Это уже о тебе, так почему бы и мне не сказать?

– Я могу злиться из-за того, что ты украл моего ребенка!

– Мое дитя, – резко поправляю я. – И я забрал ее, потому что ты скрывала ее от меня чертовски долго.

– Это не оправдание.

– Я не даю тебе оправдания; Я привожу тебе свои доводы.

– Твои рассуждения смешны.

– Ты смешна, – рявкаю я.

Она откидывается на спинку сиденья, как будто я ударил ее. Ее грудь вздымается и опускается, и я не могу не восхищаться декольте, которое я вижу сквозь V-образный вырез ее обтягивающей белой футболки. Я замечаю, что ее соски твердеют и торчат сквозь тонкую ткань. Я решаю быть джентльменом и воздерживаюсь от указания на это.

Я отказываюсь позволять ей раздражать меня. Вместо этого я откидываюсь на спинку кресла и спокойно смотрю на нее. – Хочешь откровенного разговора, Камила? Тогда давайте будем честными.

Она хмурится.

– Ты сегодня ревновала.

Ее глаза расширяются, когда она понимает, как я планирую загнать ее в угол.

– Исаак… – бормочет она, отводя взгляд.

– Давай, – нажимаю я. – Что было со всей этой демонстрацией?

– Иисус. Вряд ли это было «демонстрацией».

– Ответь честно хоть на один гребаный вопрос, Камила. На этот раз просто скажи правду, как ты это думаешь, как ты это чувствуешь. Кем ты хочешь быть? Ты моя жена или нет?

Она старается не смотреть мне в глаза, но ей негде спрятаться. – Что ты хочешь, чтобы я сказала на это? – хрипло хрипит она.

Джо шевелится во сне. Нахмурившись, я жестом призываю Камиллу выйти из машины. Я выхожу, прежде чем она успевает открыть дверцу машины, и подхожу к ней, чтобы встретить ее на своей стороне.

Я жду, пока она повернется ко мне, ее лицо пылает виной, обидой, гневом.

Она встречается со мной глазами, и я вижу, как в них крается поражение.

– Я ревновала, ясно? – она говорит. – Это то, что ты хотел услышать?

– Это только начало.

Она яростно стискивает зубы. – Я знаю, что это было глупо, потому что у меня нет на тебя прав. Мы не пара, независимо от того, что написано на этом клочке бумаги. Но… но… я чертовски завидовала. Да. Я не могу этого отрицать.

Я киваю.

– Но почему ты вообще с ней разговаривал? – она взрывается на меня.

Я должен сохранить ухмылку. Хотя это очень приятное чувство – знать, что она все еще не уверена в случайном разговоре, который у меня был с незнакомкой, который ничего для меня не значит.

Не то чтобы я точно не знал, что делал, когда подбадривал хорошенькую блондинку с расчетливыми глазами.

– Она подошла ко мне, – невинно говорю я. – Она начала разговор.

– Она приставала к тебе! Ты должен был проводить время с Джо…

– Не надо, – прерываю я. – Я провел каждую минуту дня с этим ребенком, и ты твердишь о двух минутах, когда я решил уделить внимание кому-то другому? Повзраслей.

Она начинает бормотать: – Ты сер…

Но я снова вклиниваюсь. – Или это больше из-за того, что я не обращал на тебя внимания?

– Да пошел ты, – выплевывает она. – Иди нахер, нахер, нахер.

– Почему ты ревновала, Камила? Почему это имеет значение, если ты не заботишься обо мне?

Она качает головой и пытается отвернуться от меня, не отвечая.

Я хватаю ее за руку и поворачиваю так, что ей некуда бежать. – Ну давай же. Ты та, кто требует от меня честности. Дай немного, чтобы получить.

– Почему я должна? Я никогда не получу это от тебя!

– Ты хочешь, чтобы я был с тобой честен?

– Да.

– Хорошо, – говорю я, не отпуская ее. – Правда в том, что я не хочу, чтобы Максим был рядом с тобой или Джо.

– Господи, я уже знала это, Исаак.

– Чего ты не знаешь, так это того, что на мгновение я забеспокоился, что ты выберешь его.

Она останавливается. Мы оба останавливаемся. Единственный звук – это наше смешанное дыхание, раскаленное в прохладном воздухе.

Глаза Ками ищут на моем лице признаки ловушки. – Ты… ты серьезно?

Я не отвожу взгляд. – Зачем мне лгать?

Она качает головой. – Ты боялся, что я выберу его?

– У тебя с ним история. Я не был уверен, насколько глубоки твои чувства к нему.

– У меня нет к нему чувств, Исаак, – говорит она после долгой паузы. – Уже нет.

– Теперь я это знаю.

Она смотрит вниз, потом в сторону, потом снова вверх. Куда угодно, только не на меня. Ее руки безвольно свисают, как будто она не знает, что с ними делать.

– Ты… ты тоже ревновал? – осторожно спрашивает она. С надеждой.

– Конечно, черт возьми, да.

– Ты хорошо это спрятал.

Я пожимаю плечами. – Все это часть моего обучения.

Легкая улыбка расползается по уголкам ее рта. – Я не знала, что твое обучение распространялось на супружеские отношения.

– Теперь у тебя есть шутки? – Я усмехаюсь. – Что случилось с раскаленной добела яростью?

– Извини. Я просто… удивлена, наверное. Никогда не ожидала от тебя такого признания.

– Не привыкай к этому.

Она закатывает глаза. – То, что ты человек, не делает тебя менее сильным, понимаешь?

Я горько смеюсь. – Скажи это моему отцу.

– Я бы так и сделала, если бы он был рядом, – тут же говорит она.

– Я не уверен, что ты бы это сделала. Он был страшным человеком.

Она усмехается. – Если я могу справиться с тобой, я могу справиться с кем угодно.

– Ты заблуждаешься, если думаешь, что вообще справишься со мной.

– Это вызов? – спрашивает она, делая шаг ко мне.

Я улыбаюсь. Она возвращает это. Мой член оживает, и она, кажется, осознает скрытое сексуальное напряжение, которое только что вспыхнуло между нами. Ну, правда, между нами всегда что-то искрится. Но иногда жары становится слишком много, чтобы ее игнорировать.

– Я бы никогда не предпочла его тебе, – шепчет она. – Я бы никогда никого не предпочла тебе.

Я протягиваю руку и заправляю выбившуюся прядь ее волос за уши.

– Сегодня был хороший день, – говорит она мне.

Я киваю. – Это так.

– Есть ли причина, по которой ты так много знаешь о жизни в океане?

– Так же, как ты так много знаешь о литературе, искусстве и истории. Я читаю.

– Когда ты находишь время?

– Я не сплю.

Она улыбается. – Данные. Слишком тяжело для сна. Очень фирменно.

Я снова смеюсь. – Как бы ты отнеслась к тому, чтобы пригласить свою сестру и ее семью на один день?

Вопрос застает ее врасплох. Она просто долго смотрит на меня, прежде чем снова находит слова. – Эм… моя сестра? Ты хочешь пригласить ее куда?

– Сюда.

– Сюда как здесь-здесь? В особняк?

– Камила… – устало говорю я.

– Ты… ты бы сделал это?

– Она твоя сестра. Она семья Джо. И она женщина, которая воспитала Джо. Насколько я могу судить, она чертовски хорошо с этим справилась.

Ее глаза сияют неприкрытой благодарностью. – Исаак… это было бы идеально. Идеально.

– Я полагаю, что с тем же успехом я мог бы попытаться возместить ущерб, который я нанес своей репутации, забрав Джо.

Она прикусывает нижнюю губу, и мой член еще немного оживляется. – Э… да. Я прикрыла тебя.

Я поднимаю брови. – Ты сделала?

Она кивает. – Маленькая белая ложь.

– Почему?

– Это имеет значение?

– Камила.

– Не заставляй меня говорить это.

– Я думаю, ты знаешь меня достаточно хорошо, чтобы знать, что я заставлю тебя сказать это.

Она вздыхает. – Я пыталась защитить тебя, ясно?