Текст книги "Обречённая на месть. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Ника Веймар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 37 (всего у книги 48 страниц)
– Лея звала в гости к ним с Алваром, – вспомнила Дана. – В следующую лунницу.
– Хорошо, подпишу разрешение на выход, – кивнул боевик. – Кто ещё с тобой будет?
– Альма и Мелисса, – покосившись на Атора, девушка призналась: – Я думала, придётся долго тебя уговаривать…
– С какой стати? – мужчина нахмурился. – Ты имеешь право получить разрешение на выход за пределы Академии в выходные.
– А ты имеешь право его не подписать, – прошептала Дана.
– Имею, – согласился Атор. – Но не вижу смысла. Ты не под арестом. К вечеру всё равно вернёшься. Хотя… – Он задумался на несколько секунд, затем кивнул: – Я дам тебе ещё одну пластинку. Когда ваши посиделки закончатся, сломаешь её. Я тебя заберу.
– Куда? – насторожилась девушка.
– Увидишь, – боевик лениво улыбнулся. – Тебе понравится.
Больше вопросов Дана задавать не стала, решив поверить на слово. Понравится – и хорошо. В любом случае, до этого ещё целая неделя. А сейчас цель иная: дойти всей группой до заданной точки, не попав по дороге в ловушки. И почему-то девушка подозревала, что самым сложным окажется последний участок пути.
Так и вышло. Едва ли не на каждом шагу подстерегали петли, аккуратно прикрытые дёрном ямы и даже несколько капканов – нетугих, с прочно зашитыми толстой кожей челюстями, но оставивших внушительные синяки на голенях двоих невезучих, умудрившихся туда влезть. Первым пострадал Ниэль, решивший обойти подозрительную кочку. Вторым в капкан попал Витор, решивший пнуть ногой кучу слежавшихся листьев на пути.
– Нет, ну это какое-то безобразие! – в голос ругался Алехно, помогая Маттису освободить пурпурноволосого неудачника. – Вит, ты будущий боевой маг или погулять по лесу вышел? Ещё бы голову туда сунул, в эти листья! Что за дурацкая привычка пинать всё, что плохо лежит?
– Листья как раз хорошо лежали, – возразил Баррио, морщась от боли. – Вот я и… А они… Эх…
– Полудурок! – буркнул Маттис.
– Сам знаю, – староста вздохнул. – Командир, мы скоро дойдём? Жрать охота, да и заколебался уже.
– Морально-волевые подключай, – хмыкнул Алехно. – Или просто волевые. Все устали.
Как ни странно, ловушки вскоре закончились. Ребята слегка расслабились, и очень напрасно. Дана и Феб метров на пять отстали от основной группы. Фабиан рассказывал, как однажды был на зимней охоте с дедом. По словам парня, это было одним из самых ярких воспоминаний детства.
– Я же мелкий тогда был – во! – махнул он рукой в полуметре от земли. – А дед егерем был, я говорил. И взял меня на кабана зимой. Залезли, значит, на вышку, мороз, снег под луной искрится, пар из рта. Тишина такая… А я стою, укутанный, только нос торчит, и смотрю вниз. А там, у кромки леса, сено и зерно разбросано. Вижу – тени из лесу, осторожно так. Много, больше, чем пальцев на руке. Считать я тогда не умел-то… А дед мне – смотри, Фебка, кабаны пришли. И арбалет взведённый взял. Стрела тихо тренькнула, а потом такой визг раздался внизу! И затихло всё. Дед спиртовку разжёг, чай нам погрел, с мёдом. И постреливал, когда волки попробовали сунуться к туше. Их видно, волков-то, глаза, как огоньки, зелёные ночью. Утром спустились, нашли кабана забитого в метрах десяти от кормушки. И трёх волков околевших. У меня тогда доха из них была, мамка сшила. А кабана ползимы ели, хватило. Ох, и вкуснятина-то! Свежатина – вещь!
Заслушавшись, ребята пропустили момент, когда кто-то из впереди идущих зацепил очередную малозаметную верёвочку, зато услышали треск, глухой удар и последовавшие за ним вопли боли. Вдоль тропинки угрожающе покачивалось висевшее на толстых верёвках бревно с короткими суками, а на мокрой земле лежало и сидело семь человек, которых оно снесло с дороги. Минимум, у двоих были открытые переломы – Дана видела, как быстро пропитываются кровью рукава курток.
– Только маме ничего не говорите, – покачиваясь из стороны в сторону, бормотал светловолосый Лаир, один из «неопределившихся». – Волноваться будет. Не говорите маме!
Попавший под удар Маттис вскочил, прошёл несколько метров и упал. Недоуменно посмотрел на нестественно вывернутую ногу. Снова попытался подняться, но не сумел.
– Всё хорошо, всё очень хорошо, – глупо хихикая, Агерьен зажимал рукав куртки у предплечья, глядя на сочащуюся между пальцев кровь.
– Ваш же продырявленный зверобой, – тоскливо протянул Феб и бросился на помощь Дане, пытавшейся расстегнуть куртку Агерьена, чтобы добраться до плеча и наложить жгут выше раны.
Атора, как назло, всё не было. И амулетов-пластинок на этот раз он не оставил. Запаниковавший Люсьен, позабыв о страхе, размазывая по щекам слёзы, орал на весь лес, призывая помощь, и в итоге, сорвав голос до еле слышного сипения, упал на землю и принялся молотить по ней руками и ногами. Получив неожиданную затрещину от Ниэля, успокоился, притих, и лишь вздрагивал. Зато Витор неожиданно проявил здравомыслие, без лишней суеты и истерик. Аккуратно разрезал рукава курток у тех, кто нуждался в перевязке, помог туго затянуть жгуты и лично положил под каждый записку со временем перевязки. Алехно отпаивал пострадавших водой, Дана бинтовала раны. Рид как-то сказал ей, что в критических ситуациях у целителя атрофируется чувство страха и он входит в своеобразный транс. И лишь потом, когда опасность будет позади, придёт откат, жестокий и суровый. Сейчас, вдумчиво, тщательно и совершенно спокойно перевязывая пострадавших, она внезапно вспомнила его слова и поняла, о чём он говорил.
– И что будем делать? – тихо спросила девушка, подходя к Алехно. – Мы ведь не сможем донести всех…
– Сможем, – возразил парень. – По очереди. Пятеро могут идти сами, хоть и медленней, заберём рюкзаки и вперёд. Двоих донесём как-нибудь.
– У Лаира и Агерьена травматический шок, если верить симптомам, – возразила Дана. – Их укутать нужно… Большая кровопотеря – это плохо. И они никуда сами не пойдут, посмотри: вялые и апатичные. Их нужно поскорее в тепло. А лучше – к Риду. Я не умею исцелять переломы, максимум могу царапину заживить, этому Рид уже научил.
– У нас нет выбора, – хмуро проговорил барон Бретон. – Я более чем уверен, что наш драгоценный преподаватель не появится, пока мы не доберёмся до места. Или не сдадимся. Террен говорит, осталось два километра, не больше.
Он умолк, положил руку на плечо девушки, ободряюще сжал и отошёл. Через несколько секунд его уверенный, спокойный голос разнёсся над импровизированным лазаретом.
– Из него выйдет отличный маршал! – негромко произнёс подошедший Ниэль. Коснулся руки Лиданы, с беспокойством поинтересовался: – Ты как?
– Терпимо, – девушка вздохнула, указала на раненых. – И точно лучше, чем они.
– Не край? – друг улыбнулся. – Тогда идём на зов нашего командира, подадим заразительный пример остальным.
В группе тем временем назревал бунт. Трое парней во главе с сипящим Люсьеном демонстративно уселись прямо на землю и заявили, что никуда не пойдут. Мало ли, что там за сюрпризы впереди?
– Я лучше сдамся, но останусь жив, – просипел Брехано. – Подумаешь, не получу зачёт с первого раза.
– Ты его не получишь вообще, – Алехно говорил холодно и жёстко. Демонстративно достал из рюкзака нож, щелчком раскрыл лезвие. – Мы не в пансионате благородных девиц, где можно закатить истерику и получить в ответ сочувствие и обнимашки от окружающих. Вы сами согласились пойти под моё командование. А неподчинение приказам карается вплоть до смерти. Мне начать с тебя, Люсьен?
Брехано побледнел и попытался отползти подальше. Дана вцепилась в руку Ниэля, расширившимися глазами наблюдая за таким незнакомым сейчас другом и командиром. Тот, не получив ответа, шагнул вперёд, схватил Люсьена за волосы и дёрнул назад, открывая горло.
– Стой! – просипел тот. – Я согласен идти!! Согласен! Не убивай!
На штанах Брехано проступило мокрое пятно. Брезгливо отступив на шаг, Алехно перевёл тяжёлый взгляд на оставшихся возмутителей спокойствия. Те вскочили, как ужаленные, и забормотали, что передумали и тоже готовы идти дальше, хоть сейчас. Для Маттиса и ещё одного парня с открытым переломом лодыжки соорудили импровизированные носилки из веток, накрытых верхней одеждой. Дана хотела было тоже отдать куртку, но Алехно так на неё посмотрел, что девушка тут же умолкла. Выдав ей и Фабиану по длинной палке, барон отправил их в авангард, велев прощупывать едва ли не каждый сантиметр пути. Предосторожность оказалась не напрасной: были обнаружены три ямы и семь петель. Последний этап перехода длился полтора часа, но наконец вымотанная, усталая группа добрела к дому, конечной точке похода. Алехно, убедившись, что раненых разместили на кроватях, напоили водой и накрыли одеялами, ткнул пальцем в не вовремя оказавшегося рядом Витора, бесцветным голосом назначил его ответственным за разведение костра и приготовление позднего обеда, и вновь направился в сторону леса, даже не надев куртку. Дана рванулась было за ним, но её остановил Террен.
– Ему нужно побыть одному, – веско заявил он. – Каждый имеет право на минуту одиночества.
Девушка посмотрела вслед медленно удаляющемуся юноше и нехотя кивнула, признавая правоту Террена. Алехно сегодня пришлось нелегко, намного труднее, чем остальным. И если друг решил побыть один, пусть будет так.
ГЛАВА 11
Алехно брёл, не разбирая дороги. Было тяжело дышать, словно кто-то запихнул в горло и лёгкие ком колючей проволоки. Барон остановился, вытянул перед собой руки. Ладони дрожали, как у деревенского самогонщика с перепою. Ноги казались набитыми тяжёлой, мокрой ватой. Парень добрёл до ближайшего дерева и прислонился к нему лбом. Юношу колотило от пережитых эмоций. Слишком сложным, неожиданно сложным выдался этот поход. Теперь Алехно понимал, почему подобные вылазки назывались уроками выживания.
За спиной тихо хрустнула ветка под чьей-то ногой. Даже не оборачиваясь, Бретон точно мог сказать, кто решил нарушить его уединение. Только один человек мог подойти так тихо и наступить на ветку исключительно для того, чтобы дать знать о своём присутствии.
– Я не курю, но сейчас, клянусь честью, выкурил бы десяток сигар одну за другой, – барон криво усмехнулся, не оборачиваясь. – Простите мою прямоту, Атор, но вы – чудовище.
– Сам знаю, – прозвучало в ответ. На плечи Бретона легла тёплая куртка. Предупреждая возможные возражения, боевик веско заявил: – Потом вернёшь. И не спорь.
– Теперь я понимаю, почему так мало желающих обучаться у вас, – помолчав, проговорил Алехно. – Ваши методы … – Он замялся, подбирая слово.
– Отвратительно жестоки, – спокойно подсказал Атор. – Но они работают. И дальше будет лишь хуже. Вы умница, Бретон. Из вас получился хороший командир. Если так пойдёт и дальше, пожалуй, к выпуску я доверил бы вам прикрывать свою спину.
Алехно слабо улыбнулся похвале.
– Вы мне льстите, – он покачал головой. – Потерять почти треть группы – это не успех.
– Раненые – не убитые, – возразил хаосит. – И к назначенной цели вы привели всех, как и обещали.
– Вашими методами, – глухо отозвался парень.
– Какая разница? – хмыкнул Атор. – Цель оправдывает средства, Алехно. Если ты вызвался в командиры, значит, принял на себя ответственность за людей. Они могут позволить себе устать, подумать о том страшном и жутком, что ждёт впереди, и бесконечно заколебаться. А ты не можешь, потому что у тебя за спиной – без малого два десятка чужих жизней. И ты обязан быть сильным и жёстким, пресекать неповиновение и думать за всех, потому что если ты проявишь слабость – пострадают все. Полчаса вам на рефлексию, юноша, а после возвращайтесь к остальным. Вы ведь не думаете, что дальше вас всех ждёт исключительно приятный отдых на природе?
Алехно как раз так и думал, но благоразумно промолчал. Действительно, глупо было надеяться, что в двухдневном походе всё ограничится исключительно путешествием из точки А в точку Б, да ещё и без ограничений по времени.
– Атор, позволите личный вопрос? – он повернулся к боевику. – Если бы среди пострадавших оказалась Дана, вы бы тоже не вмешались?
– А что заставляет вас думать иначе? – взгляд янтарных глаз был холоднее льда. – Требования одинаковы ко всем.
Барон умолк, в очередной раз поражаясь чёрствости и жестокости преподавателя.
– Это не её война, – тихо возразил он через минуту. – Вы же видите, как Дане сложно.
– Вам тоже сложно, – холодно отозвался боевик. – И вашим одногруппникам не легче. Предлагаете мне выяснить, кто из вас несчастнее и чья жертва больше? Или выгнать госпожу Льенн из группы без объяснения причин? Не занимайтесь ерундой, барон. И возвращайтесь к остальным.
Он развернулся и бесшумно направился прочь. Алехно вздохнул. Он признавал правоту Атора и возразить было нечего, но, Пресветлый, какой же горькой и отвратительной была эта правда! Благородство, жалость, честь действительно ничего не значили на ФБМ. Барон тяжело прислонился к дереву, чувствуя, как до боли сводит скулы, и подумал, что ближайшие четыре года, пожалуй, будут самыми мерзкими в его жизни.
На поляне у дома кипела жизнь. Ребята сумели высечь искру с помощью огнива и теперь Витор осторожно подкармливал слабенькое пока пламя тонкими лучинками и вырванным из конспекта чистым листом. Один из парней заливал водой крупу, ещё двое заостряли толстые концы рогатин, чтобы позже положить в развилки перекладину и повесить на ней котёл с будущей кашей. Дана и Террен были в доме и наблюдали за ранеными. У двоих начался жар, Лаира бил озноб, хотя его закутали в четыре одеяла. Маттис с угрюмым видом сидел на кровати, уложив пострадавшую ногу на валик из одеяла и куртки.
– Дай холодный компресс, – Дана сняла сложенный в несколько раз влажный бинт с горячего лба Агерьена и протянула Террену. – И напомни Витору, что нам срочно нужен горячий чай для раненых.
Парень намочил в миске с холодной водой бинт, слегка отжал и вернул девушке. Вытер ладони о штаны и быстро зашагал к выходу, но остановился, чуть не столкнувшись с Атором. Отступил назад, замялся.
– Считайте, что зачёт по оказанию первой помощи в полевых условиях вы уже получили, – спокойно сообщил боевик. – Список сдавших отдам Ансельму, когда вернёмся в Академию. Физические травмы у пострадавших я сейчас уберу, с психологическими потом разберётся Рид. Нет, в этот раз повреждения возвращать не стану. Никс, вы, кажется, куда-то спешили?
Террен выскочил за двери. Боевик прошёл вдоль ряда кроватей, касаясь раненых. Потянул Дане флакон из тёмного стекла.
– Рид сказал, что это уберёт последствия травматического шока и нивелирует последствия стресса на тридцать часов. Пять капель на чашку воды. Проследи, чтобы выпили все. И начни с себя.
– Со мной всё хорошо, – тихо возразила девушка.
– Пока да, – кивнул Атор. Налил в чашку воды из стоявшей на полу бутылки, протянул девушке: – Добавляй эликсир и пей. Лучше добровольно.
Дана вздохнула, открыла пробку, под пристальным взглядом преподавателя отмерила в чашку пять капель и выпила воду в несколько глотков, морщась от сильного запаха аниса. Набрала новую порцию воды, добавила эликсир и, аккуратно поддерживая голову Агерьена, напоила его. Встала, пошла к следующему «пациенту». Атор не стал дожидаться, пока она обойдёт всех, и вышел прочь.
Алехно вернулся точно в назначенный срок, беспрекословно выпил протянутое Даной «антистрессовое». Отметив, что все раненые исцелены, подошёл к боевику, чтобы вернуть куртку и поблагодарить. Помня о состоявшемся разговоре, барон ждал, когда же случится обещанное «ещё хуже». Но Атор щедро дал группе время пообедать, вновь отказавшись разделить с ними нехитрую еду, и немного отдохнуть. Сидел на ступеньках крыльца, отхлёбывая травяной настой, жевал галету и, казалось, даже не смотрел в сторону греющихся у костра ребят. Бретон подошёл к нему сам.
– Вы говорили, будет ещё задание, – облокотившись на перила, произнёс он.
– И не одно, – подтвердил Атор, вытаскивая из жестяной коробочки очередную галету. – Вы куда-то спешите?
– Хочу знать, к чему готовиться, – Алехно откинул со лба волосы. – Это ведь не запрещено.
– Узнаете, – пообещал преподаватель. – Минут через десять. Наслаждайтесь послеобеденным отдыхом, юноша. Силы вам пригодятся.
Алехно вернулся к одногруппникам, привычно отшутился в ответ на взволнованные взгляды друзей, не желая пугать их заранее. Но когда Атор, не спеша подойдя к костру, озвучил следующее задание, барон понял, что переход по лесу с ловушками действительно был лишь разминкой.
– С командным испытанием вы худо-бедно справились, – холодно произнёс боевик. – Следующее задание индивидуальное. У вас будет полчаса форы, чтобы скрыться в лесу. С собой можно взять лишь одну вещь, остальное останется здесь. А потом по вашим следам пойдут големы. Ваша задача – продержаться три часа, до тех пор, пока не начнёт темнеть, и вернуться на базу. Сдаться можно в любой момент. Последствия – полсотни штрафных баллов. Как и когда будете их потом отрабатывать, меня не волнует. Выберете двух человек, которые останутся в лагере. Им отдыхать тоже не придётся, но встречи с големами эти двое точно избежат.
– Останется Дана, – тут же предложил Алехно.
– Нет! – возмутилась та. – По какому праву?
– Ты девушка, – пробасил Маттис. – Поддерживаю предложение.
– Это нечестно! – Дана негодующе сжала кулачки. – Давайте тянуть жребий. И вообще… может, големы безопаснее.
– Я тоже за жребий, – подал голос Витор. – Это справедливо. Дана такой же член группы, как все.
– Вот именно, нечего делать ей поблажки, – согласился Гобро, высокий парень с выбритыми висками, один из тех, кто всё это время держал нейтралитет. – Я тоже к големам не хочу.
В итоге Феб наломал с ближайшего куста веточек по количеству членов группы, и две из них сильно укоротил. Хорошенько перетасовал в кулаке, первым вытащил длинную, и начал обходить ребят. Одна счастливая палочка досталась Ниэлю. Дана не спешила тянуть жребий, решив, что её веточка будет последней. А вторую короткую всё не вытягивали.
– Длинная, – тянувший предпоследним Алехно широко улыбнулся, демонстрируя вытянутую веточку. – Поздравляю, Дана. Я же сразу говорил, что ты останешься.
Девушка не нашлась, что возразить. Обвинять Феба в том, что он как-то подыграл ей, было невозможно. Да и компания Ниэля была вполне приятной. Дану немного тревожило, что Атор не сказал, что именно ждёт двоих оставшихся, но, признаться, она даже обрадовалась, поняв, что встречи с големами не будет. Слишком уж беспощадно и умело те били, не прощая ни одной ошибки.
– Льенн, де Рен, остаётесь здесь, остальным – три минуты на выбор единственной вещи, которую возьмёте с собой, – сообщил Атор, раздав всем, кроме Даны и Ниэля пластинки-амулеты. – Время пошло. Ловушек в лесу нет. В этот раз.
Когда группа вспугнутыми зайцами разбежалась в разные стороны, боевик выдал счастливчикам пачку бумаги, грифельные карандаши и тоненькую брошюрку с названием «Узлы. Техника вязания и применения» и, за неимением стола, отправил к подоконнику, любезно подвесив над ним два светящихся шарика.
– Перерисуете прямой и схватывающий узлы, булинь, восьмёрку, грепвайн и перепишите инструкции по их применению, – заявил он. – Экземпляры – по количеству одногруппников. Себя не забудьте.
На простую, но монотонную работу, требующую внимательности и сосредоточенности, у Даны и Ниэля ушло чуть больше полутора часов. От карандашей остались огрызки, на полу валялось десятка три испорченных рисунков.
– Я теперь эти схемы с закрытыми глазами нарисую! – простонала девушка, утирая лоб чёрной от грифеля ладошкой.
– Мурзатик, – ласково, как младшей сестрёнке, улыбнулся ей Ниэль. – Извозилась в грифеле, как чертёнок.
– На себя посмотри, – Дана выпрямилась, помассировала затёкшую поясницу. – Ох, Пресветлый… Думала, никогда не разогнусь.
– Идём умываться, – маркиз собрал с пола смятые листы. – Заодно отдадим результат наших стараний Атору.
Тот, просмотрев рисунки, кивнул и отпустил студентов к ручью. Сдавшихся пока не было: даже трусливый Брехано предпочёл столкновение с големом перспективе получить пятьдесят штрафных баллов. Но травм уже было с избытком. Агерьен умудрился насквозь пропороть ладонь, наткнувшись на острый сук. Кое-как перетянул рану, не сумев остановить кровотечение, но упрямо пёр вперёд. Признавать поражение он не желал. Атор присматривал за ним и ещё парочкой таких же принципиальных полудурков, готовый вмешаться, когда ситуация окажется близкой к критической.
– Стоять, – скомандовал он умывшимся «художникам поневоле», возвращающимся в дом. – Десять минут вам на самостоятельную разминку, а потом будете отрабатывать друг на друге изученные приёмы.
Дане нравилось оказываться в паре с Ниэлем на тренировках. Друг никогда не бил в полную силу, но при этом мягко указывал на ошибки. Вот и сейчас он сдерживал удары, лишь намечая касания. И, разумеется, Атор не оставил это без внимания.
– Значит, так, мои дорогие, – боевик поднялся с бревна, жестом велев прекратить тренировку, – хватит заниматься ерундой. Вы не хрустальные, так что выбросьте из головы идиотскую идею о том, что драться с друзьями в полную силу нельзя. Это бред. Именно друзья лучше всего знают ваши сильные и слабые стороны. Лидана, какие ошибки допускает Ниэль?
– Слишком высоко держит левую руку во время блокирования и не всегда успевает защититься, если бить под колено, – не раздумывая ответила Дана. – И предсказуемое начало: прямой удар правой, блок левой.
– Де Рен, ваша очередь, – кивнул преподаватель.
– Дана слишком близко к себе держит руку при блокировании, – сообщил Ниэль. – И боится ударов в живот.
– Вот и прекрасно, – Атор хищно улыбнулся. – Станьте врагами на ближайшие полчаса, деритесь в полную силу без всякой жалости.
– А травмы? – Ниэль с тревогой посмотрел на подругу. – Они ведь неизбежны.
– И что? – взгляд боевика был холоден и спокоен. – Результат того стоит. Пара-тройка таких тренировок в полную силу, и вы начнёте чувствовать друг друга, а после сумеете предугадать действия любого противника. Боевой имперский маг должен уметь убивать и голыми руками. Бывают моменты, когда магию использовать категорически нельзя. Можете приступать.
Ниэль колебался, с жалостью глядя на Дану. Ударить её в полную силу? Никогда!
– Де Рен, либо вы посылаете свою жалость … к ночным и закатным тварям, либо я создам для вас големов, – равнодушно бросил Атор. – Выбирайте.
Маркиз вздохнул, и Дана, видя обречённость в его взгляде, поспешила выкрикнуть:
– Создавайте голема. Я не смогу ударить Ниэля в полную силу.
– Всё равно заставлю, – «обрадовал» боевик. – Но сегодня я добрый, големы так големы.
Прикрыл глаза на несколько секунд, оценивая обстановку у самых «проблемных» студентов, вроде Агерьена. Для мага-стихийника не было проблемой, во-первых, наблюдать за группой с помощью своих созданий, во-вторых, подчинить своей воле и отправить вслед за каждым студентом какую-нибудь мелкую пичугу или зверька, чтобы их глазами отслеживать передвижения ребят. У троих ситуация была близка к критической, но юные идиоты боялись штрафных баллов больше, чем смерти. Взмахом ладони Атор создал двух големов для Даны и Ниэля и ушёл в портал.
Магические дуболомы напали сразу. Дана опомниться не успела, как тяжёлый кулак рассёк ей бровь. По лицу потекла кровь, мешая обзору. Второй удар, в солнечное сплетение, сбил с ног. Третий удар последовал по рёбрам, заставляя болезненно охнуть и съёжиться на земле. Девушка попыталась отползти, вслепую отмахнулась ногой, попав по голему, но не нанеся ему вреда. Перекатилась, вскочила, утирая кровь с лица. Правый глаз щипало, рану саднило. Девушка пыталась защищаться, отчаянно не желая снова оказаться на земле. Била зло, изо всех сил, то и дело утирая текущую из рассечённой брови кровь, не обращая внимания на разбитые костяшки пальцев. И сумела продержаться с полминуты, прежде, чем снова упала.
Ниэль, связанный боем со вторым големом, ничем не мог помочь подруге. Противник не давал ему ни секунды передышки. Парень изо всех сил ударил магическую тварь в грудь и поморщился, услышав, как хрустнули пальцы. Замахнулся ещё раз, не обращая внимания на боль, но голем внезапно растаял.
– Достаточно, – ровно и отстранённо произнёс вернувшийся Атор.
Подошёл к сжавшейся на земле Дане, помог девушке подняться, коснулся разбитой брови. Повернулся к Ниэлю, молча баюкавшему травмированную руку.
– Проводите будущую коллегу к ручью, – устранив перелом, скомандовал он. Когда ребята вернулись, сухо спросил: – Что-нибудь ещё беспокоит?
– Нет, – покачал головой де Рен.
– Руки, – Дана продемонстрировала сбитые до крови костяшки.
– Как отчаянно вы сражались с големом, – хмыкнул мужчина, поочерёдно касаясь ссадин на внешней стороне ладоней девушки. – Дорогие мои будущие очень боевые маги, скажите, как останавливается учебный поединок, если вы получили травму?
– Нужно поднять правую руку вверх, – тихо произнесла Дана.
– Помните, значит, – удовлетворённо кивнул боевик. – Так почему не воспользовались этой возможностью? Понравилось драться вслепую, когда кровь заливает глаза? Странные у вас вкусы, Лидана. Впрочем, у вас, Ниэль, тоже. Бить противника, когда два пальца сломаны, а в запястье – трещина, специфическое удовольствие.
– Но вы же сами сказали, драться, как с врагами, – возразил маркиз. – Без жалости.
– Де Рен, – Атор покачал головой, – поединки у нас пока что учебные. И когда ваш противник по объективным причинам не может продолжать бой, он имеет полное право попросить его прервать. Когда вы просто защищаетесь от големов, отрабатывая до автоматизма блоки – это одно, а когда дерётесь с ними – это другое. Но хватит об этом. Готовы драться друг с другом, или снова предпочтёте неубиваемых големов?
Друзья переглянулись. Големы однозначно были хуже.
– Мы попробуем, – с мученическим видом произнёс Ниэль.
– Вы ж моя умность, – усмехнулся боевик. – Не сомневался, что вы сумеете принять верное решение. Приступайте.
Дана глубоко вздохнула, глядя на встревоженного друга. Она действительно успела узнать немало о Ниэле за почти три месяца знакомства. К примеру, маркиз был ярко выраженным правшой и часто пропускал удары слева, забывал защищать ноги в бою и слишком открывался при ударе. Вот только и друг знал все её слабые места.
– Прости, – шепнул парень, и атаковал первым.
Дана увернулась от кулака и тут же ударила под колено. Отскочила от упавшего Ниэля, готовясь защищаться. Маркиз поднялся, рванулся вперёд и ударил по рёбрам. Больно. Девушка поморщилась, блокируя второй удар. Наверняка опять все руки будут в синяках. Выбросила руку вперёд, целясь в челюсть. Слева, с неудобной для Ниэля позиции. Парень попытался отбить удар в последний момент, и кулак Даны вместо того, чтобы впечататься в челюсть, врезался ему в нос.
Потеряв равновесие, Ниэль начал падать, дёрнув девушку на себя. Дана не успела сгруппироваться и вскрикнула, услышав, как хрустнули кости запястья. От боли на глазах выступили слёзы. Сев, подняла правую руку вверх, прося передышки.
– Падение будешь отрабатывать, – предупредил Атор, подходя и касаясь повреждённой руки. – Ниэль, составишь девушке компанию в понедельник. За тобой – отработка верхнего блока. Пять минут перерыв, потом проведёте ещё один бой.
Боевик снова ушёл в портал. Друзья переглянулись, молча сели рядом на бревне у костра. Де Рен подбросил в огонь несколько поленьев.
– Извини, – проговорил он, не глядя на Дану. – Я не хотел причинить тебе боль.
– Атор прав, – тихо отозвалась девушка. – Если мы будем друг друга жалеть, так ничему и не научимся. Ударить того, кто неприятен, всегда легче.
– Я понимаю, – маркиз досадливо поморщился, – только от этого не перестаю чувствовать себя последним подлецом за то, что ударил женщину.
– На ФБМ мы все на равных, – Дана смотрела на огонь. – Здесь нет титулов и нет особой программы для девушек. Я ведь сама попросилась в эту группу.
– Жалеешь? – Ниэль коснулся холодной ладони подруги.
– Нет, – не раздумывая, ответила Лидана. Мягко улыбнулась: – Я нашла замечательных друзей, а это уже немало. Альма рассказывала, как проходят занятия у них… Господин Ларош намного мягче, и требования у него не такие запредельные. Но я бы не хотела переходить к нему. Атор лучший боевой маг Империи, и если кто и сможет сделать из меня бойца, так только он. Хотя сейчас мне очень хочется, чтобы этот лес и эта учёба оказались просто кошмарным сном.
– Понимаю, – друг ободряюще сжал её руку и нехотя встал. – Интересно, как дела у ребят?
– У Феба была какая-то идея, – Дана тоже встала, разминая кисти. Отошла на десяток метров от костра, повернулась к Ниэлю. – Мне тоже кажется, что наши пять минут уже прошли. Не хочу големов, они больно дерутся. Пропустить удар от тебя как-то приятнее.
Маркиз коротко рассмеялся, оценив шутку, и встал напротив девушки. Мысленно сосчитав до пяти, перешёл в атаку, на сей раз не торопясь, с учётом прошлых ошибок. Дана тоже старалась не открываться и уходила от прямых ударов и захватов, зная, что в физической силе уступает парню.
Феб, Маттис, Террен, Алехно тем временем в очередной раз совершали круг по лесу, ориентируясь по оставленным на деревьях зарубкам. Идея Фабиана полностью оправдала себя: парнишка, услышав, что големы будут идти по следам, предложил друзьям не пытаться замаскировать следы, а просто ходить по кругу, надеясь, что получасовой форы хватит, чтобы противники не догнали их. И пока идея себя оправдывала. По крайней мере, до конца «прогулки» оставалось с полчаса, а големы пока так и не появились.
– Может, мы с ними сегодня и не встретимся? – Террен устало утёр пот со лба. – Фух, я взопрел, как мышь в соломе!
– Не знаю, – Алехно тревожно оглянулся. – Мы идём намного медленнее, чем раньше.
– Твари! – Маттис сплюнул, увидев, как метрах в трёхстах позади между деревьев мелькнули фигуры. – Догнали всё-таки! Ребят, поднажмём! Может, оторвёмся?
Впереди был косогор, пусть не слишком крутой, но для уставших парней и он стал испытанием. Из последних сил, спеша, как только могли, друзья карабкались по склону.
– Я сейчас лёгкие выплюну! – взмолился Феб, хватаясь за тонкий ствол подвернувшейся берёзки. Перед глазами у подростка плыли кроваво-красные круги, в висках шумела кровь. – Идите дальше без меня.
– Не дури! – рявкнул Маттис, подхватывая друга под руку. С другой стороны Фабиана тут же поддержал оказавшийся ближе Террен. – Счас поднимемся, а там по-ровному легче будет.
Но далеко уйти не удалось. Големы нагнали их на вершине, усталых и измученных. И защищаться уже не было сил.
Атор, навестив всех разгуливающих по лесу, напомнил, что возвращаться в лагерь они будут самостоятельно, и времени на это – час. Убрал серьёзные травмы у самых невезучих, в число которых попал Феб, неудачно упавший от удара голема и глубоко разодравший щёку. Предупредил, что через час за всеми, кто не дошёл, явится лично, и это сомнительное удовольствие обойдётся «потеряшкам» в десять штрафных баллов. Таймер на браслете отсчитывал последние минуты трёхчасового испытания. Встречи с големами не избежал никто, синяков, ссадин и царапин хватило на всех. Вернувшись в лагерь, боевик с трудом сдержал рвущееся с губ ругательство. Дана и Ниэль слишком серьёзно восприняли слова о поединке, и, уже выдохшись, продолжали драться вяло, почти механически.
