Текст книги "Обречённая на месть. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Ника Веймар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 36 (всего у книги 48 страниц)
– Пойдёмте, Дана, – повторил боевик. – Не волнуйтесь, далеко от лагеря уходить не будем, и верну вас сюда в целости и сохранности.
Вздохнув, Лидана встала, подошла к Атору. С ладони мужчины сорвался и повис в воздухе на уровне коленей девушки шарик размером с большое яблоко, от которого исходил свет. Герцогиня лишь вздохнула: ну конечно. это первокурсникам запрещено применять магию, а на преподавателей запрет не распространяется.
Харли не верил своей удаче. Девчонка отвлекла Атора, и теперь ничего не мешало рябому начать воплощать свой план по отмщению. Он подошёл к Алехно, словно между прочим, бросил:
– Слышь, командир, дело есть.
Барон отошёл с ним к краю поляны. Скрестил руки на груди, выжидающе взглянул.
– Ты грозился, что зубы мне проредишь, так я не против твои пересчитать, – Харли сплюнул. – Через три часа, как все заснут, на просеке, что мы проходили по дороге. Разберёмся по-мужски.
– Буду, – коротко кивнул Алехно.
Дальше Кебиан вернулся к своей банде и долго о чём-то тихо шептался с дружками.
– Пакость, небось, замышляют, – недовольно покосился на них Маттис. – Алехно, может, ну их? Пусть берут карту у Атора и валят на х… на хвойные берега.
– Держи друзей близко, как только можешь, а врагов – ещё ближе, – философски заметил барон Бретон. – Уж лучше пусть шипят на виду, чем ударят в спину.
– Как там Атор любит говорить? – тихо фыркнул Феб. – Хороший враг – мёртвый враг.
– Феб, я тебя умоляю, – Алехно сверкнул белоснежной улыбкой. – Где мы спрячем столько трупов? Пусть пока сами себя таскают.
О грядущей драке с Харли он решил не говорить. Алехно считал, что решать такие вопросы нужно один на один, и он вполне может дать рябому в челюсть без лишних свидетелей. О том, что у Кебиана совершенно другие планы, он даже не подозревал.
* * *
Дана медленно шла вслед за Атором, гадая, куда ведёт её боевик. Шарик, освещавший дорогу, особо не помогал: девушка несколько раз всё равно споткнулась. Идти по ночному лесу было сложно. Но мужчина и не собирался уходить далеко от лагеря. Едва костёр скрылся за деревьями, боевик остановился, повернулся к Лидане. Та смотрела с лёгкой настороженностью, не зная, чего ожидать.
– Замечание к тебе у меня пока лишь одно, – проговорил Атор, стоя в шаге от девушки. – Ты смотришь только под ноги, когда идёшь. Можешь вовремя не увидеть опасность. Остальные недочёты – как у всех, о них расскажу завтра всей группе сразу.
– Всё плохо? – немного расстроилась Дана.
– Будь это боевая вылазка, вас бы уже убили, – не стал скрывать боевик. – Единственное, что могу сказать – вам всем нужно учиться думать. И не рассчитывать на других. Идём обратно.
Девушка опешила. Выходит, они ушли от лагеря только для того, чтобы с полминуты постоять под каким-то раскидистым деревом и вернуться?
– А зачем мы тогда уходили? – спросила она.
– Хотел убедиться в справедливости претензии, – пояснил Атор. – И ещё кое-что…
Он шагнул к ней, протянул руку. Дана замерла, как испуганный оленёнок, но мужчина всего лишь снял запутавшийся в волосах девушки листок. А потом резко обнял, крепко прижал к себе, уткнулся в её макушку.
– Знаешь, Дана, сейчас я, как никогда близок к тому, чтобы признать свою педагогическую несостоятельность, – шепнул он. – Глядя на тебя, думаю совершенно не о том, что надо научить тебя выживать в любых условиях, а о том, что хочется тебя согреть.
– Мне не нужна твоя жалость! – Дана обиженно рванулась из его объятий.
– А кто сказал, что я тебя жалею? – Атор прижал её к ближайшему дереву, без труда заломив обе её руки над головой и удерживая тонкие запястья одной ладонью. – Я тебя желаю, солнышко. И хочу заботиться о желанной девушке, а не смотреть, как она дрожит в мокрой одежде.
Дана смотрела на него с опаской и настороженностью, но было в её глазах и затаенное ожидание. Слишком недвусмысленной была поза, слишком близко стоял мужчина. Боевик наклонил голову и поцеловал девушку в шею, слегка прикусив кожу. Чуть отстранился, выжидательно взглянул в глаза. Дана тихо вздохнула и сама потянулась к нему. Поцелуй, поначалу лёгкий и нежный, становился всё более страстным и глубоким. Ладонь Атора проникла под куртку девушки, погладила живот и поднялась к груди. Герцогиня слегка прикусила губу мужчины, чувствуя, как по телу прокатилась тёплая дрожь. Ладонь Атора снова опустилась на живот, а потом скользнула ниже, прошлась по внутренней стороне бедра. Дана раздвинула ноги, чтобы позволить ему прижаться ещё ближе, потёрлась бёдрами о выпуклость в его паху. Попыталась шевельнуть руками и тихо ойкнула от боли в запястьях.
– Не дразни меня, – шепнул мужчина, отстраняясь. – Иначе найду возможность остаться с тобой наедине, солнышко, не дожидаясь возвращения в Академию. И забуду о намерении разделять работу и личные интересы.
Он протянул ей ладонь и повёл обратно к лагерю. Коряги, ветки, камни словно сами собой убирались с пути. И Дана, чувствуя тепло ладони боевика, поймала себя на мысли, что совсем не против согреться в его объятьях.
– А почему ты отказался от ужина? – спросила она, замедляя шаг. – Он был вполне съедобным.
– Я не голоден, – коротко ответил мужчина.
Когда они подошли к лагерю, у костра оставались лишь несколько человек, в том числе, Люсьен, с неподдельным интересом осмотревший Дану. Из палатки, отданной основной части группы, торчали чьи-то ноги и доносились тихие ругательства.
– Дана, мы тут решили разделить дежурство у костра, – Алехно приобнял усевшуюся рядом подругу за плечи. – По часу. Предлагаю тебе первую вахту, с Маттисом и Люсьеном.
– А остальные? – уточнила девушка. – Тоже с нами?
– Наша с Браниром вахта вторая, – улыбнулся барон Бретон. – Но я спать пока не хочу. Не прогоните ведь от костра?
– Не прогоним, – Дана положила ладонь на рукав его куртки и поморщилась: ткань была холодной и влажной. Тихо повторила: – Не прогоним…
Пощупала свою одежду. Сухая, словно не было перехода по мокрому лесу и холодного «душа» с каждой ветки. Подняла вопросительный взгляд на Атора, стоящего на границе отбрасываемого огнём круга света. Боевик едва заметно улыбнулся и кивнул, подтверждая правильность догадки. «Спасибо», – одними губами шепнула девушка. Возмущаться не хотелось. Наоборот, от проявленной заботы на душе стало тепло и уютно, словно от ласковых солнечных лучей.
Бранир дремал, уложив голову на колени. Сидевший рядом Люсьен то и дело дёргал товарища, не давая тому свалиться с бревна. Алехно и Маттис тихо что-то обсуждали, время от времени подкидывая в огонь ветки. Атор отошёл к краю поляны и стоял, прислонившись спиной к дереву. Дана, решившись, поднялась, подошла к боевику.
– Ты вообще не собираешься спать? – спросила она.
– А кто будет присматривать за группой? – резонно прозвучало в ответ. – Не волнуйся, я в состоянии не спать несколько суток. Вы тоже научитесь.
– Звучит, как угроза, – поёжилась девушка.
– На ФБМ почти всё звучит, как угроза, – спокойно ответил Атор. – И даже то, что не звучит, чаще всего именно ей и является. К выпускному курсу, Дана, мораль скатывается к простому «убей или умри». И чем раньше ты это поймёшь, тем лучше.
Предложенная тема Лидане не понравилась. Боевик говорил об этом слишком легко и просто, словно о чистке зубов по утрам. И оттого его слова казались ещё более зловещими.
– Пойдём к костру, – попросила девушка. – Там теплее.
Алехно и Маттис продолжали спор, выясняя, кто в бою окажется в более выигрышном положении: обладатель двуручного меча или воин, вооружённый саблей. Преимущества были и у одного, и у другого оружия. С удовольствием привлекли Атора в качестве судьи. Дана слушала про оружие, пока глаза не начали слипаться окончательно. Её вахта уже закончилась, Люсьен, растолкав спящих одногруппников, кое-как заполз в палатку, Бранир, сидящий напротив, хлопал глазами, словно большая сонная сова.
– Сюда бы сейчас Квабарюна с его незабываемым: «Не спать!» – Дана зевнула, прикрыв рот ладошкой. – Сон бы в один момент слетел.
– Тебе зачем? – Алехно отвлёкся от обсуждения очередной пары оружия и почти приказал: – Спать иди. Будешь утром сонная, как осенняя муха. Я тебя на плече не понесу!
– Ко мне в рюкзак положим, – пробасил Маттис. – Помнится, бабка моя, дай ей Пресветлый покоя, сказку говорила. Про то, как люди давеча дружили со зверями, а те человечьим голосом говорить умели. И одна девочка хотела в гости к бабке своей, но боялась идти через лес. Напекла пирогов и попросила, чтоб медведь отнёс их в корзине. А сама в ту корзину и влезла.
– Мне кажется, ты не соотносишь размеры рюкзака и мой рост, – улыбнулась Дана. – Представляю, какая была сказочкая корзина, чтобы в неё поместилась девочка. А дальше что было?
– Не помню, – парень неожиданно смутился. – Вроде он её донёс. А она ему всю дорогу кричала: «Не садись на пенёк, не ешь пирожок».
– Шли бы вы оба спать, друзья мои, – Алехно белозубо улыбнулся. – Завтра у нас сложный переход, судя по плану, опять наша любимая переправа через реку, и моста мы с Терреном не увидели. Вы мне нужны отдохнувшими и полными сил.
– Я ещё посижу, – упрямо мотнул головой Маттис.
– А я спать, – Дана поднялась. – Спокойной ночи.
Лагерь спал. Время от времени кто-то выбирался из палатки, чтобы отойти по естественным надобностям и через какое-то время вернуться обратно. Атор сидел у костра, прикрыв глаза, не обращая внимания на дежурных. Со стороны могло показаться, что боевик задремал. Но чуткий слух боевого мага ловил каждый подозрительный звук. И сейчас ему категорически не нравилось, что группа из пяти студентов собралась на просеке метрах в двухстах от лагеря. Туда же сейчас направлялся молодой Бретон. А за плечом Атора уже минуту сопел и переминался с ноги на ногу Витор Баррио.
– Слушаю вас, Витор, – негромко произнёс мужчина, не поворачивая головы.
Сидевший у костра Феб волком покосился на старосту третьей группы, но промолчал.
– Господин Атор, – бледный и взволнованный Баррио наклонился к нему, – я должен кое-что вам сказать… Только это конфин… конфир… секретно.
– Присаживайтесь, – предложил хаосит. – Завесу тишины я уже поставил. Что стряслось?
– Харли хочет убить Бретона, – выпалил парень, чуть помявшись. – Я не шакал, я не сдаю друзей, но это слишком! Он назначил драку, а сам взял всех наших. И меня звал. Пятеро против одного, да исподтишка… Короче, не по понятиям. Они на просеке ждут. А я не пошёл.
– Правильно сделали, – кивнул Атор. – Останетесь живы и невредимы. А барону будет урок: не суди противника по себе и готовься к худшему. Вы правильно сделали, что пришли ко мне, Витор. У наёмников тоже должен быть свой кодекс чести. Похоже, у вас он есть. Поздравляю. Можете возвращаться в палатку.
– А вы… – Баррио побледнел ещё сильнее.
– А я разберусь, – кивнул боевик. – Возвращайтесь в палатку, Витор. Живо!
Староста испуганно сглотнул и отступил. Слишком явной была угроза в голосе преподавателя. И слишком спокойной – реакция. Похоже, он знал о готовящемся нападении. Витор ещё раз похвалил себя за благоразумие. Алехно ему не нравился, но то, что собирались сделать Харли с компанией, было подло даже на взгляд Баррио. «Кебиан сам виноват, – решил староста, заползая в тепло палатки. – Какого хрена на стрелку пошёл не один? Не по понятиям это. Вот и огребёт по щам. Не, Атор всё-таки правильный мужик. Хорошо, что я к нему в группу пошёл».
Алехно тем временем вышел на просеку и осмотрелся вокруг. Увидел, как из тени шагнули навстречу пять фигур.
– Какая неожиданность, – барон покачал головой. – Господа, не припомню, чтобы приглашал на нашу ночную беседу с Кебианом всех остальных.
– Вместе веселее, – буркнул Люсьен.
– Харли, ты так меня боишься, что пригласил четверых друзей, которые донесут тебя обратно? – Бретон улыбнулся, попытавшись скопировать презрительно-ленивую усмешку Атора.
Алехно быстро оценил ситуацию и понимал, что единственный шанс выстоять против пятерых – обозлить их до предела, чтобы разьярённые противники мешали друг другу и совершали ошибки. Сбежать не выйдет: скорее, он расшибёт себе лоб в темноте.
– Как бы тебя не пришлось нести, урод, – Кебиан сплюнул. – Хотя сам доползёшь, не переломишься. Или останешься лежать тут, на корм падальщикам.
– Ну, допустим, падальщиков я уже вижу, – скромно согласился Алехно. – Целых пять штук. Поздравляю, Харли, ты только что с успехом окончательно убедил меня в том, что ты подлец и трус. Как и твои… партнёры.
– Ах, ты… – начал было ещё один из пришедших с рябым, но тот махнул рукой, делая дружку знак заткнуться.
– Ну что, благородный выкормыш, пришло время платить за свои слова, – лицо Харли искривила предвкушающая улыбка. – Ты оскорбил нас, всех пятерых.
– Не болтай ерундой, нападай уже, – лениво бросил барон, зорко следя за противниками. – Крысы всегда нападают стаей. А вы и есть крысы. Причём одна облезлая.
– Нарвался ты, командир, – в ладони рябого тускло сверкнуло лезвие ножа. – А сам виноват!
Алехно подхватил лежащую под ногами кривую ветку, пусть ненадёжное, но всё-таки оружие, и приготовился защищаться. И тут в тишине раздались ленивые хлопки.
– Превосходно, господа будущие маги и наёмники, – произнёс Атор, сбрасывая невидимость и выходя на просеку. На губах его играла та самая презрительно-ленивая улыбка, которую до того пытался скопировать Алехно. – Кебиан, не припомню, чтобы давал вашей пятёрке разрешение убить одногруппника.
Бретон выдохнул и слегка расслабился. Преподаватель, как всегда, появился очень вовремя. Все останутся живы и целы. С Атора, конечно, станется придумать им очень неприятное наказание, но это пережить вполне можно. Ущемлённые гордость и чувство собственной важности, как правило, живучие, и быстро оправляются от ударов.
– Так мы не собирались никого убивать, – выдавил Харли, попятившись назад. – Мы просто разговаривали.
– Лично у меня разговоры с наличием у одного из собеседников ножа вызывают справедливые сомнения в мирном исходе общения, – лениво бросил боевик. – Алехно, благородный барон Бретон, вся надежда на вас. Поведайте, ради чего вы так дружно собрались в этом живописном месте, презрев ночной сон?
– Мы с Кебианом пришли к выводу, что наше общение зашло в тупик и возникшие разногласия необходимо решить в честной драке, – не стал врать Алехно.
– И кто из вас не умеет считать? – поднял бровь Атор. – Мне казалось, что разногласия между двумя людьми решаются один на один. Прогрессивные вы мои, пятеро на одного нынче называется честной дракой? Наверное, я отстал от жизни.
– А он сам нас задирал! – подал голос Люсьен.
– Дайте-ка угадаю, – боевик откровенно издевался, – вы, Брехано, просто погулять вышли и подышать свежим лесным воздухом, а тут навстречу Бретон. И давай вас оскорблять! Вы, разумеется, не стерпели этого и предложили драку. А пока дошли, он ещё и оставшихся троих из вашей банды, мирно гулявших по просеке, цинично унизил и угрозами заставил на него напасть всем скопом.
– Ну… почти так, – Люсьену хватило совести слегка смутиться.
– Бретон, вы меня поражаете, – Атор повернулся к Алехно. – Я бесконечно счастлив, что вы стремитесь облегчить мою тяжкую преподавательскую участь и сократить число бездарей в отдельно взятой группе, но не кажется ли вам, что вы слишком рьяно взялись за дело?
Барон чувствовал, как пылают щёки. Вальтормар не сказал пока ничего обидного, но при этом умудрился устроить словесную порку всем присутствующим. И парень подозревал, что это далеко не всё.
– Простите, больше такого не повторится, – произнёс он, глядя в холодные янтарные глаза.
– Не обещайте того, в чём не можете быть уверены, Алехно, – боевик слегка наклонил голову. – К слову, вызывая эту дружную пятёрку во всех отношениях достойных молодых людей вы подумали о том, как они будут оправдываться передо мной, если случайно вас убьют? Я бы не поверил, что это была обыкновенная драка, а не спланированное убийство. Стоять, Кебиан, я вас никуда не отпускал!
– Так мы и не хотели его убивать, – попытавшийся незаметно удрать от крайне неприятного разговора Харли занервничал. – Не хотели, господин Вальтормар!
– Да, именно так вы бы мне и говорили, – кивнул Атор и хищно улыбнулся: – Дорогие мои желторотики, а вы внимательно читали Устав ФБМ?
– Драки и поединки на территории Академии запрещены, – Алехно не совсем понимал, куда клонит преподаватель, и это его тревожило. – Но мы не в Академии…
– Не в Академии, – согласился Атор. – Я не об этом, барон. В Уставе приведены выдержки из Кодекса имперских боевых магов. В частности, о том, что любой представитель нашей славной профессии имеет право поддержать коллегу, если тот стал участником неравного боя. Что, неужели не читали?
– Господин Атор… – барон сообразил, на что намекает боевик, и побледнел, – Право, я…
– Тихо, Бретон, – прервал его преподаватель. – Вы свой подвиг уже совершили. В следующий раз будете умнее и задумаетесь, стоит ли подходить к противнику с собственной меркой. А теперь к делу. Нападайте, униженные и оскорблённые!
– Господин Вальтормар! – стоявший ближе всего Люсьен тоже понял, к чему идёт дело. – Не надо! Мы… мы всё поняли!
– Брехано, не нападёте вы, нападём мы, – лениво отозвался боевик. – Верно, мой благородный союзник барон? Впрочем, лично мне ждать уже надоело.
И шагнул вперёд. Пятёрка неудачников не успела даже отреагировать. Атор расшвырял их, как котят, за считанные секунды. Валяющийся в траве Брехано, воя от боли, потирал шею, остальные студенты, ощутимо получившие по различным болевым точкам, вразнобой стонали, кто лёжа на земле, кто согнувшись. Кебиана Атор хладнокровно убил, вывернув руку с ножом и вогнав лезвие в глаз рябому по самую рукоять. Повернулся к Алехно, замершему, как кролик перед удавом.
– Помогите будущим коллегам похоронить покойного, Бретон, – произнёс он спокойно и ровно. – Нехорошо, если тело сожрут волки. Вдруг отравятся.
– Вы… вы его убили, – лежащего Люсьена вывернуло.
– Вы поразительно наблюдательны, Брехано, – лениво кивнул преподаватель. – Убил. Из него вырос вполне законченный беспринципный мерзавец, не подлежащий исправлению, и это меня крайне раздражало. К слову, вы мне тоже не нравитесь. Учтите это на будущее. Бретон, я передумал, любезные господа закопают труп друга сами. А мы возвращаемся в лагерь.
Алехно молча поплёлся за ним. Парень чувствовал свою вину. Действительно, мог догадаться, что от Харли не стоит ждать порядочности, особенно, после того, как тот почти в открытую шептался со своими союзниками. И, не вмешайся Атор, неизвестно, остался бы Алехно в живых. Но то, как хладнокровно и безжалостно боевик убил Кебиана, барона поразило. В свои 17 Алехно несколько раз дрался со сверстниками на дуэли до первой крови, но весьма условно представлял, как это – лишить человека жизни. Вынести приговор и привести в исполнение, глядя в глаза жертве.
– Атор, я повёл себя крайне неосмотрительно и благодарен, что вы вмешались, но у вас не будет проблем из-за того, что вернутся не все? – спросил он у спины преподавателя.
– Бретон, вы серьёзно? – боевик даже не соизволил замедлить шаг. – Я могу вырезать всю вашу группу и сказать, что так было надо. Если бы Кебиан не выхватил нож, остался бы жив. А вас бы слегка побили.
– А что будет со мной теперь? – поинтересовался Алехно.
– Надеюсь, вы сделаете верные выводы из случившегося, – мужчина остановился, повернулся к студенту. – Благородство, дорогой барон, следует применять в малых дозах. Иначе долго не проживёте. И учитесь ждать подвоха от каждого, кто вам не друг.
– Учту, – кивнул парень и тут же вскрикнул, схватившись за щёку.
Лицо словно опалило огнём. Сквозь пальцы сочилось что-то тёплое и липкое. А ведь Алехно даже не успел уловить движение боевика.
– Ещё один урок, – Атор подошёл, бесцеремонно отнял ладонь парня от раненой щеки, коснулся магией света, – думайте, что и кому говорите. А если сказали – будьте готовы к последствиям. Кровь я остановил, шрам уберёт Рид, когда вернётесь в Академию. А до тех пор ноющая рана будет вам напоминанием. Всё понятно?
Бретон молча кивнул. Щеку болезненно дёргало, но, судя по ощущениям, рана была неглубокой. Интересно, чем Атор так приложил его?
– Ледяное лезвие, – бросил Вальтормар, словно прочитав его мысли. – У вас на лице написано, о чём вы думаете. Пойдёмте, Алехно. На сегодня с вас уроков достаточно.
Поутру группа была непривычно тихой и боязливо шарахалась от преподавателя. Вернувшаяся под утро «похоронная команда» в красках расписала зверства боевика. Зато на Дану теперь посматривали с откровенным сочувствием и ни одной плоской шутки в её адрес больше ни звучало. Алехно, периодически потирая кончиками пальцев багровую ниточку свежего шрама на щеке, уверенно вёл команду вперёд. Пока им везло: в ловушки никто не попадал. И даже переправа через реку оказалась не такой уж сложной, как представлялось изначально. Мост был. Он представлял собой переброшенное через реку бревно, скользкое от брызг. Фабиан, оставив товарищам рюкзак, балансируя, перебрался по нему, дважды едва не рухнув в воду, привязал принесённый с собой конец верёвки к ближайшему дереву. Алехно на другом берегу сделал то же самое, завязав хитрый узел, подсмотренный в учебнике и отработанный за последние несколько дней. С импровизированными «перилами» переправа прошла успешно. Атора в пределах видимости не было и ребята чувствовали себя более свободно.
– Бретон, слышишь, – подошёл к Алехно Люсьен на одном из привалов. – Ты это… извини, короче, братка. Сдурили мы.
– Урок получили все, – барон поморщился, в очередной раз коснувшись щеки. – Главное, сделать верные выводы.
Брехано успокоенно кивнул и отошёл. Получив недвусмысленное предупреждение, парень нервничал. Повторить судьбу Кебиана он не желал.
– Больно? – Дана сочувственно взглянула на друга, в очередной раз коснувшегося занывшей щеки. – Не трогай, заразу занесёшь.
– Зараза к заразе не липнет, – отшутился тот. – Жить буду.
Девушка вздохнула, чувствуя, что барон чего-то недоговаривает. Алехно на вопрос о происхождении шрама заявил, что неудачно поскользнулся и оцарапался о шип на ветке. Но, на взгляд Лиданы, рана была слишком ровной и чистой.
Барон не рассказывал о том, что произошло в лесу, но Дана, наслушавшись обсуждений, обрастающих всё новыми подробностями о том, как хладнокровно и жестоко Атор расправился с Харли, слегка приуныла. Боевик в рассказе Люсьена был страшнее Пересмешника. Девушка помнила, как легко он убил троих мерзавцев, нанятых Айей, и не сомневалась, что Кебиан заслуживал наказания. Но всё равно было немного жаль парня, которого знала лично. Дана не желала ему смерти и, пожалуй, обрадовалась бы, если бы рябого просто отчислили.
– Так, судя по карте, нам осталось пройти две контрольные точки, – объявил на очередном привале Алехно. – Часа три, не больше. Так что сейчас полчаса отдыхаем, и вперёд.
Сидеть на сырой земле было неудобно, и первокурсники, зябко ёжась от ветра, кое-как умостились на упавшей берёзе, нахохлившись, словно воробьи на ветках. Все устали, и заявление о том, что впереди ещё три часа блуждания по лесу, полному ловушек, не радовало. Вялые разговоры моментально прекратились, стоило появиться на поляне Атору. На преподавателя смотрели с плохо скрываемым ужасом. Особенно, те, кто не присутствовал на просеке. Спокойными остались только Маттис, Феб, Ниэль, Террен, Алехно и Дана. Правда, Бретон снова неосознанно коснулся багровой нити шрама и поморщился.
Боевик остановился в нескольких шагах от группы, молча окинул студентов взглядом. На поляне повисла звенящая тишина. Казалось, пролети где-нибудь поблизости последний выживший осенний комар – его было бы слышно. Первокурсники прятали глаза, не желая смотреть в лицо преподавателю. Напряжение нарастало. И Дана не выдержала, поднялась, подошла к Атору.
– У меня есть несколько вопросов, касательно учебного процесса, – звонким от волнения голосом проговорила она. – Могу ли я их с вами обсудить? Сейчас.
– Можете, – согласился мужчина. – Всплеск интереса к учебному процессу должен поощряться. Как минимум, ответами. Спрашивайте.
– Давайте отойдём, чтобы наш разговор не помешал отдыху моих одногруппников, – предложила девушка.
Атор молча повернулся и неторопливо направился в сторону вывороченной с корнем сосны. Дана шла следом, лихорадочно размышляя, о чём спросить.
– Могу узнать, какого демона тебе пришла в голову потрясающая идея пожалеть будущих коллег и избавить их от моего жуткого общества? – поинтересовался мужчина, когда они отошли достаточно далеко.
– Похоже, я боюсь тебя меньше, чем они, – растерянно улыбнулась девушка. – И действительно пожалела… Ребята устали.
– А ты – нет? – тёмная бровь мужчины вопросительно поднялась.
– А я вполне могу отдохнуть рядом с тобой, – Дана вздохнула и скороговоркой закончила: – Мне с тобой уютно.
Боевик молча расстегнул куртку. Девушка смело шагнула к нему, пряча озябшие руки на груди, прижимаясь щекой к гладкой ткани рубашки. Замерла в его объятьях, наслаждаясь теплом. Ей не хотелось сейчас ни о чём спрашивать. Не потому, что страшно было получить ответы, а потому, что рядом с Атором действительно было уютно и спокойно.
Одна ладонь мужчины лежали на её талии, не стремясь опуститься ниже, вторая – между лопаток. Боевик действительно просто согревал Дану, чувствуя, как доверчиво сейчас она прильнула к нему.
– А почему ты убил Кебиана? – тихо спросила девушка, не поднимая головы.
– Он мне надоел, – просто ответил Атор. – Идиот, не желающий видеть дальше собственного носа.
– Но ведь его можно было отчислить, – Дана чуть отстранилась, чтобы взглянуть в янтарные глаза боевого мага, поёжилась от холода и, пробормотав: «Бр-р-р-р!», снова уткнулась лицом в его грудь.
– Солнышко, ты, случайно, не забыла, на каком факультете учишься и кто из вас в итоге должен получиться? – ласково поинтересовался хаосит. – Наёмные убийцы высочайшего класса, лояльные к власти и не обременённые излишними моральными принципами. Но при этом вы должны уметь думать и делать выводы. Идеальный исполнитель – тот, кому не нужно разжёвывать каждую деталь, он способен сам разработать план и воплотить его в жизнь. Императору не нужно на службе отребье, которое в самый неподходящий момент начнёт выяснять отношения между собой вместо выполнения приказа. Как ты считаешь, твой дохлый одногруппник соответствовал озвученным мной требованиям? Кроме того, есть рамки, за которые выходить не стоит. В частности, нападать на командира группы впятером и с ножом. Я такого не прощаю.
– А если бы Харли был каким-нибудь графом или виконтом? – немного помолчав, поинтересовалась девушка.
– Кровь у подлецов одинаково красная, вне зависимости от их положения в обществе, – холодно прозвучало в ответ. – Считаешь, мне не доводилось убивать благородных мерзавцев? Разочарую. Приходилось. И поодиночке, и целыми компаниями. А на ФБМ, напомню, все равны. Титулы здесь не значат ничего, моя маленькая герцогиня.
Дана вздрогнула от этого обращения. Слишком интимно оно прозвучало, хотя навряд ли Атор хотел достичь именно такого эффекта. Скорее, он намекал, что главную роль играют личные качества, а не то, из насколько богатой и высокопоставленной семьи происходит студент. Да взять хотя бы её компанию! Аристократы Ниэль и Алехно, сын деревенского кузнеца Маттис, отпрыск торговца Террен… Фабиан тоже не мог похвалиться высоким происхождением, она сама соврала, что из семьи слуг. Но при этом все общались на равных, без разделения на «благородных господ» и «низкую чернь».
– А шрам на щеке Алехно… – Лидана повернула голову, продолжая прижиматься к боевику. – Это Харли его так?
– Я, – спокойно поправил мужчина. – Бретон получил болезненный, но полезный для себя урок. Сумеет сделать правильные выводы – его счастье.
Девушка снова умолкла. Вздохнула, но больше спрашивать ни о чём не стала. Методы преподавания у Атора были жёсткими, подчас – жестокими. Но ведь он сразу предупреждал, что просто не будет. Особенно в его группе по боёвке. И действительно учил, присматривал, чтобы со студентами ничего не произошло. Дана несмело обняла его под курткой, погладила по спине и задумалась. Девушка не понимала, почему после того, как она фактически сбежала от него прошлым утром, он ведёт себя так, словно ничего не произошло. Атор говорил, что разделяет личные и рабочие моменты, но даже сейчас, во время очередного урока самостоятельного выживания он, не выходя за рамки дозволенного, заботился о ней. Высушил промокшую одежду вечером, а теперь согревал. И не требовал никаких объяснений.
Дана подсознательно ожидала, что он будет злиться и избегать общения с ней, либо, напротив, при первой же возможности устроит допрос. Но возможность была уже минимум второй, а страшного вопроса всё не звучало.
– Атор, – решилась она наконец, выпрямляясь и глядя в глаза мужчине: – насчёт вчерашнего утра… Точнее, того, почему я…
Девушка набрала в грудь побольше воздуха, чтобы высказать всё, как на духу, но не успела. Боевик приложил палец к её губам и покачал головой:
– Не объясняй. Я всё понимаю. Тебе нужно время. А я слишком тороплю.
И ни капли злости или обиды в янтарном взгляде, лишь лёгкий интерес. И Дана растерялась окончательно от этого спокойного понимания. Чувствуя, как краснеют щёки, замотала головой.
– Не только. Хотя и это тоже. Я … – она запнулась, мучительно пытаясь сформулировать внятное и логичное объяснение.
– Ты не готова принять это предложение, только и всего, – снова помог хаосит. – Хорошо, я постараюсь не давить на тебя.
– Кто я для тебя? – Дана прикусила губу, отчаянно боясь услышать ответ.
– Моя женщина, – Атор обнял её за плечи, притягивая к себе.
– Любовница? – тихо шепнула девушка, обречённо уткнувшись лбом в его плечо.
– Моя женщина, – повторил боевик.
Дана принципиальной разницы не видела, но почему-то быть женщиной Атора казалось куда лучше, чем его же любовницей. И давало надежду, что он видит в ней не только тело для удовлетворения сексуальных потребностей. Но его холодность и отстранённость до сих пор больно ранили, ледяными занозами вонзаясь в сердце. Интересно, обнял бы он её сейчас, если бы она не замёрзла? Просто так, чтобы сделать приятно? Навряд ли… Атор иногда напоминал девушке надёжный артефакт, продуманный до мелочей и никогда просто так ничего не делающий. Да и сейчас, он назвал Дану своей женщиной, но не своей любимой.
– Мне пора возвращаться к ребятам, – девушка неохотно отстранилась. – Спасибо, что согрел.
– Я бы с удовольствием согрел тебя иначе, – заявил мужчина, отпуская её. – Но сейчас не место и не время. Идём, провожу.
