Текст книги "Смертельный огонь"
Автор книги: Ник Кайм
Жанры:
Боевая фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)
Смерть корабля
Боевая баржа «Харибда», мостик
Лисса Эсенци увидела на схематическом дисплее, что штурмовик вылетел из пускового дока на правом борту, и вновь занялась подготовкой к бою. Теперь, когда Нумеон и большая часть его воинов были в пустоте, ей следовало удерживать на себе внимание двух вражеских кораблей. Для этого она первым делом сосредоточила внушительную мощь «Харибды» на меньшем корабле, который к тому моменту приблизился, чтобы иметь лучшее положение для стрельбы.
– Цель – «Монархия», – сказала она. – Все бортовые орудия.
По ее приказу орудия «Харибды» развернули и зарядили.
Через считанные секунды из них дали залп, вибрация от которого докатилась до мостика. Эсенци с мрачным удовольствием наблюдала за стрельбой по схематическому дисплею.
Гигантская сила залпа снесла щиты крейсера, как шаровым тараном.
– Еще раз, – приказала Эсенци.
Между тем воздух заполнился воем сирен, а на дисплее вспыхнули красным отметки о проникновении врагов на борт. Отрядам корабельных бойцов было приказано идти на перехват. Эсенци видела, что Саламандры хотят присоединиться к бою, но им хватало дисциплинированности, чтобы не покидать свои посты.
Дали второй залп, наполнивший пустоту беззвучными вспышками от разрушительных бомбардировочных пушек «Харибды».
– Торпеды, полный залп! – закричала она, чтобы перекрыть вой сирен, и вцепилась в подлокотники трона, когда мостик затрясся от удара вражеских орудий.
Запуск был удачным, и смертельный груз из торпедных аппаратов корабля помчался сквозь пустоту.
На дисплее вспыхнули новые значки: враги пробили внутреннюю часть корпуса и вошли в корабль. Общекорабельный вокс-канал переполнился трафиком, когда одновременно началось несколько схваток. Эсенци старалась не слышать выстрелы и крики.
Ее внимание переметнулось к потоку тактических данных – одному из нескольких гололитических экранов, которые перед ней висели. Он показывал, что второй залп покончил с остатками левобортных щитов «Монархии». Спустя несколько мгновений туда попали торпеды.
В черном как ночь космосе расцвели беззвучные взрывы – словно молния без грома.
Хороший удар. Как раз чтобы проломить броню. На таком расстоянии Эсенци не могла ничего разглядеть, но она представляла себе, как бронепластины опавшими листьями улетают в пустоту.
– Ударить еще раз из всех бортовых орудий и выпустить один комплект торпед. Двигатели правого борта – полный вперед! Я хочу повернуться. Подойти ближе.
Легионеры на борту «Харибды» уже прорвались через шестнадцать стратегических точек. Судя по вокс-сообщениям осаждаемых защитников, враги продвигались от палубы к палубе, как дикий огонь.
Вот только он был не диким, а имел конкретную цель и направлялся к мостику.
– Мои благородные господа, – произнесла Эсенци, продолжая следить за ожесточенным боем кораблей.
Му’гарна и Бадук уже направлялись к выходу. Когда ударил второй залп, они прошли через бронированные двери к мостику и заперли их за собой.
Ленту данных заполняли отчеты о повреждениях по мере того, как «Харибду» медленно настигала смерть.
Но это было мелочью в сравнении с катастрофическим ударом, который они нанесли «Монархии». Крейсеру удалось восстановить несколько щитов, но их вскоре перегрузили обстрелом. Темноту беззвучно нарушали гигантские взрывы, освещая истерзанный корпус корабля Несущих Слово. В пустоту вылетали мгновенно замерзавшие тела. Некоторых пожирали эфемерные пожары, исчезавшие через миг после рождения.
Обломки, целые секции палуб, барочная арка соборной башни, – с пуском торпед, все это уже рассеивалось в космосе.
Эсенци встала с кресла, когда одна из ключевых систем «Монархии» не выдержала нагрузок, и за широким экраном иллюминатора родилась звезда.
Смерть корабля. Несмотря на разделявшее их расстояние, ударная волна достигла «Харибды» меньше чем за минуту и обрушилась на корпус боевой баржи.
Эсенци швырнуло обратно на кресло. Повсюду вспыхнули пожары, которые сервиторы немедленно взялись тушить. До мостика и нижних палуб донеслось несколько опасно громких взрывов, и «Харибда» начала всерьез истекать кровью.
– Как долго мы еще продержимся, госпожа капитан? – спросил капеллан. Он стоял позади, лицом к взрывостойким дверям, хотя не имел глаз, чтобы видеть, кто входит на мостик.
Еще восемь стратегических точек пало. От смертных защитников почти никого не осталось.
– Госпожа капитан, – повторил капеллан, на пару секунд оторвав Эсенци от мрачного планирования.
– Они на два уровня ниже нас. И еще один отряд направляется к грузовым отсекам.
Капеллан улыбнулся.
– Они до сих пор думают, что он на борту, – сказала Эсенци.
– Жизни Нумеона и моих братьев на штурмовике зависят от того, как долго они будут так думать.
– Я могу отвлечь их внимание, – сообщила Эсенци, отметив, что «Харибда» почти закончила разворот. Она перевела взгляд на мичмана у руля. – Плазменные двигатели на полную мощность.
От «Монархии» осталось облако космического мусора, ставшего видимым только сейчас, когда угасла электромагнитная вспышка от вышедших из строя варп-двигателей.
Эсенци намеревалась пролететь прямо сквозь него в висевший позади корабль. Она взглянула на схематический дисплей, где отслеживались перемещения абордажной команды.
– Еще одна палуба, и они доберутся сюда, – сказала она отчасти для себя, но капеллан услышал.
По рукояти его булавы в форме головы дракона пробежал разряд энергии.
Немногочисленные бойцы, еще остававшиеся на мостике, заняли позиции для стрельбы позади капеллана и нацелились на взрывостойкие двери.
– Значит, нам следует поспешить, госпожа капитан, – бодро произнес капеллан.
– Как вы будете с ними сражаться? – спросила Эсенци, а между тем дорсальные бомбардировочные пушки уже поворачивались в сторону новой цели, а торпедные отсеки пополняли для следующего залпа.
– С помощью огнерожденной веры, госпожа капитан, – истово ответил он. – Ничего больше мне не нужно.
– Лорд Вар’кир… – начала Эсенци, пытаясь как-то отметить их последние мгновения.
– Ты заслужила право обращаться ко мне по имени, – ответил он. – Меня зовут Фест.
– Лисса Эсенци.
Вар’кир грустно улыбнулся:
– Для меня ты всегда будешь госпожой капитаном.
Вновь взревели сирены, положив конец душевной открытости. Шкала на схематическом дисплее показывала нагрузку, которую испытывали плазменные двигатели. Они и так были повреждены, а теперь, разогнанные сверх допустимых уровней, вовсе находились в красной области. Дрожь двигателя доходила до мостика, а на сводчатом потолке и стенах начали появляться небольшие трещины.
Оставалось недолго.
Когда заревели дорсальные пушки, Эсенци сжала висевшую на груди аквилу и стала молиться за Нумеона.
Штурмовик опустился под массу обломков, оставшихся от «Монархии», и по его корпусу застучала шрапнель.
Хотя черный от огня, изломанный остов мертвого крейсера не был помехой для корабля размеров «Харибды», он представлял значительную угрозу для небольшого штурмовика, пытающегося проложить путь через его останки.
При гибели «Монархия» распалась на несколько частей. Пару особо крупных кусков взрывом катапультировало в пустоту навстречу штурмовику.
Теперь по корпусу бил град, но скоро он мог превратиться в невыносимую бурю.
Неподалеку ярко вспыхнул взрыв, видимый даже через закрытое смотровое окно, что означало гибель спасательной капсулы. Саламандры молча летели сквозь рой пустых транспортов, склонив головы и не сводя глаз со своего покоящегося примарха.
Только один из них выдохнул имя вместе с запахом золы.
– Вулкан… – проговорил Нумеон, сжимая в кулаке печать.
Глава 61Сведение счетов
Боевая баржа «Харибда», грузовой отсек
После того как они пробили корпус, Дегат направился к нижним палубам. Святилище находилось там, и его сопровождал отряд из девяти легионеров. Четверо его Несущих Слово и пятеро варваров Гвардейцев Смерти. Они до сих пор не встретили сопротивления, из-за чего их охотничья команда шла медленно и осторожно, в отличие от агрессивно наступающих воинов наверху, которым предстояло штурмовать мостик.
Хотя вторжение на корабль прошло не идеально гладко, вскоре стало очевидно, что на самой «Харибде» осталось не так много защитников. Несколько палуб оказалось затоплено хладагентом или излишками прометия из различных генераторов и малозначимых систем.
Когда враги пробивали брешь во внутреннем корпусе и проникали в корабль, химические вещества, которыми затопили эти палубы, автоматически воспламенялись. Одних легионеров выбрасывало из области проникновения обратно в пустоту с поврежденной, уязвимой броней. Другие сгорали заживо.
Корабль от этого получал почти необратимый урон, но Дегат пришел к выводу, что Саламандры осознали свой близкий конец и решили драться всеми оставшимися силами. Их решение было достойно уважения, но не могло ничего изменить.
– Сюда, – сказал он остальным, обнаружив длинный магистральный коридор, засыпанный обломками, но ведущий к святилищу.
Кто-то пытался расчистить путь. Дегат уже хотел было повести их вперед, когда его оттеснил плечом воин, командующий Гвардейцами Смерти, сержант по имени Уктег.
– Лестигону нужно тело! – прорычал он с грубым барбарским акцентом, заставившим Дегата стиснуть зубы.
Несущий Слово отошел в сторону, подавив воинские инстинкты. Ему было нужно кое-что другое, кое-кто другой, но его здесь не было. Он встретился взглядом с братом, пока Гвардия Смерти проходила вперед. Отряд двигался медленно и осторожно, следили за тенями, ожидали засад, но их не было.
Дойдя до конца коридора, они увидели почему.
– Его здесь нет! – зарычал Уктег и уже собирался вызвать Лестигона по воксу, но его остановил клинок колхидской стали, погрузившийся в горло.
Его союзники отреагировали не сразу. Дегат убил второго масс-реактивным снарядом прямо в лицевую пластину, а его братья застрелили и зарезали остальных.
Теперь на полу перед входом в святилище лежало пять вонючих трупов Гвардейцев Смерти.
Дегат выстрелил каждому в голову и грудь, чтобы живых точно не осталось. Может, истории о выносливости барбарцев и были преувеличены, но он не видел смысла рисковать.
– Отправляйтесь к остальным и захватите мостик, – приказал он своим воинам. – Я иду на охоту. Он где-то здесь, внизу, я чую вонь его трусости и ереси.
Несущие Слово кивнули, жаждая крови Нарека не меньше, чем Дегат, но благоразумно решив не перечить ему. Они ушли, как было приказано, и Дегат остался один в тенях лабиринтов грузового отсека.
Он знал, что Саламандры сбегут со своим повелителем. Но это была проблема Гвардейцев Смерти или даже Проповедника, его же она не заботила.
– Хотя бы обозначь свое присутствие, трус! – с вызовом крикнул он в темноту, медленно проходя по магистральному коридору в сам грузовой отсек.
Ему не ответили, но тишина была слишком полной. Она походила на какую-то сверхъестественную пустоту, явно обозначавшую, что рядом кто-то есть.
– Ты здесь, изменник. Дай взглянуть на тебя. Я положу конец твоим диссидентским страданиям.
И опять ему не ответили, но инстинкты у Дегата были хорошо развиты. Он чувствовал рядом присутствие; такие ощущения возникали у него, когда он знал, что за ним наблюдают. Он держался у стен, пригибался, использовал любые укрытия. Он помнил, что Нарек – снайпер и предпочитает воевать на расстоянии. Дегат же убивал в ближнем бою, чтобы видеть смерть врага собственными глазами, а не через прицел снайперской винтовки.
Он проходил все дальше, тщательно осматривая разбросанные ящики и нерабочие боеприпасы. Лампы над головой мигали, а пол дрожал при каждом новом ударе по «Харибде».
«Саван жнеца» бил в не полную силу, но, как только Лестигон догадается, что Вулкан больше не на борту, он перестанет сдерживать боевую мощь. Дегат должен был найти Нарека до того, как это случится. И ничто его не остановит. Ни Квор Галлек, ни Гвардия Смерти, никто.
У очередного перекрестка Дегат, держа наготове клинок и болт-пистолет, в последний раз попробовал подстрекнуть Нарека:
– Я – твое возмездие, Нарек. Выйди ко мне и смой хотя бы часть пятен на своей чести.
– Его здесь нет, – раздался низкий, мощный голос из темноты в конце следующего коридора. – Но есть я.
Дегат сбавил шаг, а потом вовсе остановился и прищурился, вглядываясь в темноту.
– Змий? Верно?
Их разделяла по меньшей мере сотня шагов. Дегат продолжал расслабленно держать болт-пистолет, когда из теней вышел Саламандра.
– Что-то ты хромаешь.
Дегат улыбнулся, взглянув на свой небрежно подлатанный наголенник.
– Тебе хватит мужества сойтись со мной в ближнем бою, а, Змий?
Звук вынимаемого из ножен клинка послужил исчерпывающим ответом. Дегат убрал пистолет и взял цепной меч двуручным хватом.
Затем два воина стали сближаться.
– Почему ты не сбежал со своим повелителем?
– Я искал кое-кого.
– Надо же, и я.
Подстегиваемый бравадой, Дегат лишь на полпути к Саламандре понял свою ошибку. Он остановился, но поворачиваться не видел смысла.
– Мы нашли его, – сказал он Саламандре, который ответил ему недоуменным взглядом, пока в темноте не вспыхнула точка прицела.
– Приветствую, брат, – тихо, с сожалением проговорил Нарек. – Ты стал шумнее с нашей последней встречи.
Дегат скользнул взглядом по своей раненой ноге.
– Живая приманка, – кивнул он и одновременно потянулся к болт-пистолету и слегка согнул ноги, намереваясь развернуться. – Я впечат…
Болтерный снаряд взорвал переднюю часть его черепа вместе с дыхательной маской и частью шлема. Дегат рухнул на колени под весом собственного тела и затем упал вперед.
Ксафен, на груди которого теперь остановился огонек прицела, не шевелился. Хоть и с трудом, но он различил снайперскую позицию, которую Нарек устроил под потолком отсека.
– Покончи с этим, Несущий Слово. Смерть давно меня ждет.
Прицел еще несколько секунд светился на нем, а затем потух.
Ксафен достал из-за спины болтер, одним стремительным движением опустился на колено и прицелился, но Нарек уже исчез.
Глава 62В последний раз
Гранд-крейсер «Саван жнеца», мостик
Лестигона обманули. То, что он сначала принял за отчаянное бегство, оказалось хитроумным прикрытием. Он так сосредоточился на «Харибде», что ничего не заметил, но теперь он увидел штурмовик среди спасательных капсул, падающих на Ноктюрн.
– Он у них, – пробормотал он и, повысив голос, обратился к Раку: – Уничтожь «Харибду». Все орудия. Рак помедлил и осмелился заметить:
– Командир, наши воины еще на борту.
Лестигон вскочил с трона и навис над перепуганным капитаном:
– Уничтожь ее! Пока она не уничтожила нас. И отправь за этим штурмовиком истребители.
– Над территорией Ноктюрна? – спросил Квор Галлек, все еще с трудом сдерживая злость из-за глупой гибели своего корабля. Лестигон бросил его на растерзание побитой, но куда более крупной боевой барже, чтобы дать своим легионерам больше времени на поиски его приза.
– Над любой территорией. От Восемнадцатого почти ничего не осталось, проповедник. Мы об этом позаботились на Истваане. Мне нужна голова Вулкана, тебе нужен фульгурит. Больше обсуждать нечего.
– Атака на мир легиона равнозначна самоубийству, Лестигон.
– Нет. Я завоюю Ноктюрн или обращу его в пепел. Так или иначе, голова Вулкана будет моей.
Рак передал приказ, и орудия открыли огонь, в то время как флот истребителей вылетел на охоту из пусковых доков.
– Уничтожьте их, – просипел Лестигон, возвращаясь на трон. – Уничтожьте обоих.
На «Харибду» обрушился такой огонь, что члены экипажа на мостике не удержали равновесие. Даже Вар’кир не устоял на ногах. Со всех сторон он слышал треск разрушающейся надстройки, чувствовал запах дыма и жар огня.
– Госпожа капитан? – позвал он Эсенци, которая нечетким голосом ответила:
– Я здесь. Пока жива.
Из-за взрывостойких дверей доносился шум боя: Му’гарна и Бадук пытались задержать абордажную команду. Они еще долго сражались после того, как в воксе затихли сдавленные доклады корабельных бойцов и других законтрактованных смертных защитников, но и их сопротивление закончилось тишиной.
– Защиты не осталось, – доложила Эсенци.
Вар’кир слышал, как она сошла с командного трона.
Теперь корабль подвергался серьезным повреждениям. Они потеряли целые палубы и сотни членов экипажа. Щиты отключились, от брони почти ничего не осталось. Даже их орудия нейтрализовали.
– Встанешь рядом со мной, госпожа капитан? – спросил он и услышал, как Эсенци зарядила свой пистолет, прежде чем ответить:
– Другого не остается.
Двигатели шли к перегрузке, и их безостановочная дрожь наносила корпусу не меньше вреда, чем убийственный обстрел, который вел теперь «Саван жнеца».
Треск и шипение плазменных резаков, прожигавших взрывостойкие двери, возвестили начало конца. Вар’кир знал, что все завершится, как только вражеские легионеры окажутся внутри.
Неважно, сколько их будет. В нынешней ситуации одного отделения хватит, чтобы убить всех имперских слуг на мостике и узурпировать командование.
Вар’кир слышал, как двери медленно, со скрипом открываются. У них срезали запирающий механизм, но поскольку электричества не было, их пришлось раздвигать рычагом.
– Огонь!
Не успел он договорить, а команда бойцов уже открыла стрельбу. Как и Эсенци.
Он не мог видеть произведенного эффекта, но знал, что тот незначителен. Смертных бойцов не готовили для сражений с Легионес Астартес. Предполагалось, что необходимости никогда не возникнет.
– Убить их! – крикнула Эсенци, и Вар’кир понял, почему ее команда звучала так отчаянно.
Гвардия Смерти отправила свой передовой наступательный отряд, укрывавшийся за абордажными щитами. Капеллан слышал, как рикошетят от них снаряды.
У защитников корабля не было оружия, способного пробить эту броню.
Когда выстрел задел правый наголенник, Вар’кир поднял крозиус, чествуя всех, кто погиб, чтобы вернуть Вулкана на Ноктюрн, и приготовился слепо броситься в гущу боя.
Его остановил знакомый боевой клич, за которым последовали звуки яростного ближнего боя. Не успел Вар’кир определить, что именно происходит, как раздался взрыв, невидимый, но ясно слышимый и ощущаемый. Взрывная волна отшвырнула в сторону, наполнив болью, которая, медленно набирая силу, превратилась в агонию, когда он приземлился.
Дезориентированный Вар’кир попытался встать, но запоздало понял, что взрывом ему оторвало ногу. Сквозь рев пламени и грохот финальных разрушений корабля послышались приближающиеся шаги, и он потянулся к оброненному крозиусу.
– Госпожа капитан, ты… – начал он.
– Она мертва, Вар’кир.
– Ксафен?
– Они все мертвы.
Рука в латной перчатке подняла его в сидячее положение.
– Мы – последние живые обитатели этого корабля, если не считать пару сервиторов, – сказал Ксафен.
Вар’кир до сих пор чувствовал под собой дрожь двигателей, которые медленно разрушали корабль, словно действуя заодно с орудиями «Савана жнеца».
– Рек’ор… – прохрипел он, сглатывая кровь, поднимавшуюся по горлу, словно желчь, – они добрались?
– Я не знаю, брат. Но надеюсь.
Вар’кир горько рассмеялся:
– Ты? Ты же говорил, что мы безумцы.
– Ты действительно безумец, но завесу мы все-таки прорвали.
Мостик разрушался, и весь корабль уступал под гневом «Савана жнеца».
Вар’кир кивнул, хотя любое движение причиняло боль.
Ксафен поднял его, чтобы лицо раненого было обращено к иллюминатору, пусть он и не мог ничего за ним увидеть.
– Она… невероятная, – сбивчиво выдохнул Ксафен, поскольку мостик трясло.
– Наша планета.
Вар’кир почувствовал на плече руку Ксафена.
– Вулкан жив, капеллан.
Он улыбнулся, невзирая на боль:
– В каждом нашем поступке от этого момента и до самого конца.
– Который наступит совсем скоро, – заметил Ксафен, а треск уже достиг крещендо, и жертвенный огонь подбирался все ближе.
– Но зато, – сказал Вар’кир, когда «Харибда» стала распадаться на части, – я хотя бы в последний раз увидел Ноктюрн.
Глава 63Опустившиеся на землю
Гранд-крейсер «Саван жнеца», мостик
Смерть «Харибды» породила в пустоте волну, которая разбила щиты «Савана жнеца» и швырнула град обломков в его незащищенный борт.
Сотни людей погибли за считанные мгновения, когда целые палубы вскрыло, подставив холодным объятиям космоса. Рабочие отреагировали так быстро, как только могли: закрыли взрывостойкие двери, задраили люки, надеясь сохранить на поврежденном корабле герметичные области, но огонь все равно пробирался в закрытые помещения.
Больше всего пострадали кормовые палубы, включая машинариум и множество левобортных пусковых доков. Буря обломков разорвала на части целую флотилию истребителей и штурмовиков, которые готовились к вылету в атмосферу, тем самым лишив поддержки авангардные корабли, отправленные за Саламандрами.
Самоубийственный гнев «Харибды» едва не искалечил «Саван жнеца», ограничив его атакующие способности, щиты и военную силу на борту. Он даже затронул мостик.
Лестигон отбросил труп Рака в сторону, и гололит, помигав, ожил. Зернистое изображение, едва видимое за дымом, показывало продвижение трех кораблей сквозь облако космического мусора.
Два угловатых штурмовика возглавляли охоту, маневрируя среди обломков спасательных капсул, а транспортный аппарат следовал сразу за ними. Потрескивающий экран показывал беззвучное дульное пламя из носовых орудий двух «Огненных рапторов».
Трассирующие снаряды из спаренных «Мстителей» разрывали пустоту и куски спасательных капсул, которые рикошетили от абляционной брони убегающего корабля, но навести на сам транспорт Саламандр не удавалось.
Лестигон не обращал внимания на отчаянные выкрики старшего помощника, который пытался восстановить порядок после преждевременной кончины Рака. Он не обращал внимания на вопли и запах гари. Он едва слышал сирены и скрип деформирующихся лонжеронов в истязаемом корпусе. Все его внимание было сосредоточено на Саламандрах, мчащихся к Ноктюрну, и «Рапторах», несущихся за ними.
Скоро они достигнут атмосферы, и тогда планетарная атака станет не возможностью, а необходимостью. Несмотря на урон, который понес «Саван жнеца», их химическое оружие осталось цело.
– Догоните их. Раньте… – приказал Лестигон, наклоняясь к экрану, когда заметил, что аркан начинает стягиваться. – А потом я выжгу поверхность, пока от нее не останется только голый камень.
Когда штурмовик вошел в верхние слои ноктюрнской атмосферы, в десантном отсеке повысилась температура, а внутренний корпус затрясло от стремительного спуска.
Жар был так силен, что изморозь, образовавшаяся в пустоте, обратилась в струйки пара, но для легионера это было ничто, а для Саламандры – меньше, чем ничто.
Змии молчали на протяжении всего спуска, даже Нумеон, бдевший над телом их павшего повелителя, не поднимал глаз.
Скользящий удар по левому крылу выдернул их из забытья.
Нумеон первым вскочил на ноги, убрав фиксатор и отключив магнитные замки в обуви, которые удерживали его во время полета сквозь атмосферу. Он потянулся к боковому люку, распахнул его одной рукой, второй балансируя для равновесия, когда корабль пошел в пике, чтобы уклониться от второго удара.
Он высунулся из люка. Сперва из-за дыма ничего не было видно, однако, когда они на секунду выскользнули из черного облака, Нумеон заметил хищно следующих за ними «Рапторов» и череду выстрелов из носовых болтерных пушек «Мститель».
Позади них летел искаженный маревом «Грозовой орел».
Их намерения были очевидны. Два «Раптора» собьют их, а «Орел» заберет примарха.
Он посмотрел вниз, где между обрывков пирокластических облаков мелькала пепельная равнина. Впереди, хотя все еще далеко, высилась цепь скалистых гор, так хорошо знакомая Нумеону.
Смертопламя.
Источник жизни и смерти, бьющееся сердце Ноктюрна. Не просто гора – символ, огненный маяк, не дающий жителям этого мира смерти забывать, как хрупка на самом деле жизнь. Смертопламя существовала, сколько существовала планета. А когда этому миру придет конец, гора падет последней.
Нумеона вновь настигло видение, которое подарил ему Магнус Красный.
Ее тень нависает над ним, небо покраснело от огня…
Сквозь воспоминания прорвался голос Ферона, пытающегося перекричать стоящий в отсеке вой сирен.
– Держитесь! Приступаю к маневрам! – крикнул пилот.
Из пустыни поднялся столб пламени, и кораблю пришлось резко накрениться.
Смертоносная натура Ноктюрна напомнила о себе без церемоний. Да, Ноктюрн был для Саламандр домом, но убить их мог так же легко, как вторгшихся врагов; разве что Саламандры лучше знали, каких опасностей ждать.
Нумеон вцепился в поручень, затем попытался крикнуть пилоту, что «Раптор» опять открыл огонь, но было слишком поздно. Фюзеляж прошила очередь снарядов, повредив двигатель и воспламенив левый турбовентилятор. Несколько секунд спустя тот взорвался, и корабль немедленно вошел в пике.
Вновь раздался голос пилота:
– Держитесь, держитесь!
Нумеона схватили за плечи чьи-то сильные руки и отшвырнули назад, не дав вывалиться из люка на верную смерть.
Он встретился взглядом с Зитосом, который лежал на полу.
Нумеон последовал его примеру. Остальные по-прежнему сидели в фиксаторах. По меньшей мере пятеро были мертвы: смертельная очередь из болт-пушки, пробившая корпус, задела и их.
– Когда они доберутся до нас, – обратился к братьям Нумеон, пытаясь перекричать рев двигателя и вой ветра, врывающегося в отсек через открытый люк. – Когда доберутся… Будьте готовы к бою!
Последнее, что он услышал перед тем, как они рухнули на землю, был полный боли голос Ферона, заживо сгоравшего в кокпите:
– Вулкан жив!
Затем на них набросился огонь под какофонию разрывающегося металла, а потом последовала темнота.
Сквозь дыру в борту штурмовика проникали отупляющий жар и едкая вонь пустыни.
Что-то горело: то ли земля, то ли корабль. Возможно, и то и другое. Они рухнули в глубокую расщелину; по обеим сторонам сквозь клубы дыма виднелись серо-коричневые склоны скал.
Внимание привлек треск пламени у носа корабля. Тот ушел в песчаную дюну, почернел от копоти и был безнадежно разрушен.
– Ферон мертв, – прохрипел он, едва дыша из-за обильного пепла, который проникал в разбитый фюзеляж и медленно оседал на всех поверхностях. Его броню покрывал растущий серый слой.
– Как и Мур’ак с Кадиром, – сказал Зитос, стаскивая помятый шлем и со стуком роняя его на пол.
– И Ксорн, – добавил Гарго, стоявший на коленях рядом с мертвым воином, которого пронзило обломком фюзеляжа.
– Не только они, – печально констатировал Нумеон, смотря на пятерых, убитых орудиями «Раптора».
Осталось двенадцать.
Послышался гул двигателей, на такой глубине отдающийся эхом.
– Они будут нас искать, – заметил Абидеми, помогая встать одному из своих братьев.
– Столько дыма… – произнес Нумеон и взглянул на саркофаг с Вулканом, проверяя, цел ли тот. – Нас быстро найдут. Нужно выбираться из этой развалины.
Корабль перевернулся при падении, так что боковой люк оказался наверху, а отсек завалило сломанными металлическими балками, обрывками кабеля и выпавшими проводами.
– Примарха через люк не вытащить, – сказал Нумеон.
Абидеми между тем прислушивался.
– Они ближе…
– Гарго, – позвал Зитос с другого конца отсека и показал на рампу, их единственный возможный выход. – Можешь сорвать зажимную скобу?
Кузнец кивнул и осторожно пробрался через обломки к задней части десантного отсека. Добравшись до рампы, он пробил защитный корпус бионической рукой и сломал скобу.
– Благодарю, – кивнул Зитос и двумя мощными ударами распахнул рампу, как дверь на петлях.
Саламандры вместе отсоединили саркофаг и медленно повезли его через зияющий проход в корме корабля.
Абидеми вышел первым, следя за пасмурным небом через прицел болтера. Выбравшись из района крушения, он поманил остальных.
Место, где упал штурмовик, густо усеяли обломки. Чем дальше, тем их становилось меньше. Левое крыло полностью оторвалось, но его нигде не было видно. Из земли торчали куски фюзеляжа, напоминая обломанные металлические зубы.
– Где мы? – спросил Гарго, когда собрались позади одного из самых больших обломков фюзеляжа.
– Слишком далеко от Смертопламени, учитывая, что транспорта нет, – мрачно ответил Нумеон.
В небе кружили дактилиды, временно собравшиеся в стаю для поисков падали, но приближающийся рев двигателей разогнал их.
«Огненный раптор» Гвардии Смерти вылетел из облака, добавляя мрачности кроваво-красному небу.
Саламандры открыли огонь, но болтерные снаряды отскочили от бронированного корпуса, не причинив вреда, после чего корабль наклонился и набрал скорость для бреющей атаки.
– Нас перестреляют и заберут его тело, – сказал Зитос.
Без тяжелого оружия они были обречены. Укрываться за обломками фюзеляжа было бессмысленно, но они все равно не отступали.
Носовые болтерные пушки «Раптора» уже начали вращаться, когда в борт ему ударила ракета, прервав бреющий полет и отбросив в стену каньона, при столкновении с которой он и взорвался.
Над головами пронеслось три штурмовика змеино-зеленого цвета.
На Ноктюрне оставались Саламандры, и теперь они явились на помощь своему повелителю.
Вокс-бусина Нумеона некоторое время шумела статикой, но вскоре заработала:
– Братья, это Ном Рай’тан. К кому я обращаюсь?
Из глаз Нумеона едва не полились слезы облегчения.
– Артелл Нумеон и одиннадцать братьев Погребального Огня с важной ношей. Самим примархом.
– С Вулканом?
В голосе Рай’тана звучала надежда, но в то же время – сомнение. Он замолчал, словно не мог сразу осознать столь важную новость. Но колебался старый учитель Вар’кира недолго.
– Держитесь братья. Мы идем.
Он закрыл канал, оставив Нумеона и остальных выживших глядеть на небо и прислушиваться к звукам далекого боя, эхо которых доносилось до расщелины.
– Ном Рай’тан? – спросил Зитос. – Тот самый Ном Рай’тан?
– Глас Огня и хранитель ключей, – ответил Нумеон. – Жаль, что Вар’кир не с нами.
После этого они молчали, пока из дыма не показалась тень штурмовика, опускающегося в расщелину, на плоскую гранитную плиту.
Когда Погребальный Огонь приблизился к нему, кормовая рамка опустилась, и вперед вышел капеллан в черной броне, сопровождаемый почетной стражей драконьих воинов.
Огненные Змии.
Нумеон думал, что они все погибли.
Две группы Саламандр встретились среди вихрей пыли, поднимаемой нисходящими потоками воздуха от двигателей «Громового ястреба».
Когда Нумеон встал перед Рай’таном, тот протянул ему руку в латной перчатке, и они сжали друг другу предплечья по обычаю воинов.
Облачение Рай’тана имело немало общего с броней Вар’кира, но все же было величественнее и искуснее. Гигантский обсидиановый молот с двуручным хватом, закрепленный на спине Рай’тана, считался реликвией легиона.
– Брат-капитан, ты вовремя прибыл, – сказал Рай’тан, когда они выпустили друг друга. Даже респираторная решетка в его черепной маске не скрывала зрелость и мудрость, звучавшие в голосе. – Я думал, что вся Погребальная Стража погибла на Истваане.