Текст книги "Смертельный огонь"

Автор книги: Ник Кайм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

Глава 28
Удар

Боевая баржа «Харибда», грузовые палубы

По всей длине корабля прошла дрожь. Пол накренился, и Зитос врезался в стену, но устоял на ногах. Однако смертные в коридоре перед ним попадали. Не обошлось без повреждений: одной женщине, перед тряской звавшей маленькую девочку в каюту, сильно рассекло лоб.

Женщина, судя по ее виду, была из числа беженцев. – Ты в порядке? – спросил Зитос, помогая ей подняться.

– Просто царапина, все хорошо, – ответила она, хмурясь, а затем благодарно улыбнулась. – Спасибо, что спасли нас. Мы уж решили, что погибнем там. С тех пор как началась война… – У нее был потерянный взгляд, и Зитос знал, что у него такой же. – Мы еще ни разу не встречали таких космических десантников, как вы.

– Буду считать это комплиментом, – ответил Зитос и опустился на колено, чтобы обратиться к девочке, обнимавшей женщину за ногу. – А ты? Дитя, ты не ранена?

Она медленно покачала головой, благоговея от трепета и страха перед ониксовым воином. Огни в коридоре вспыхнули, замигали, потускнели, и во внезапном сумраке глаза Зитоса стали яркими, как горящие угли.

– Найдите каюту и оставайтесь внутри, хорошо? – сказал он, поднимаясь. – Никто не навредит вам, пока на этом корабле есть сыны Вулкана, но сейчас ходить по коридорам небезопасно.

По всей видимости, женщину его слова подбодрили, но девочка, кинув на него еще один испуганный взгляд, уткнулась в ногу женщины.

– Это твоя дочь? – спросил Зитос.

– Нет, я ее не знаю, – ответила женщина. – Она увязалась за мной, когда мы сюда прибыли. Я не могла ее бросить.

– Ясно, – ответил Зитос, не зная, что еще сказать.

– Брат.

Голос Вар’кира заставил Зитоса развернуться к капеллану, который стоял в коридоре и наблюдал за тем, как беженцы исчезали в каютах.

– Я не представляю, что нам с ними делать, – признался Вар’кир.

– Что случилось?

– Мы вышли из варпа, – ответил капеллан, помрачнев.

– Так быстро?

Вар’кир кивнул.

– Шторм отверг нашего навигатора.

– Разве Ушаманн не должен был поддерживать ее, чтобы этого не случилось?

– Он не смог, волнения были слишком сильны. Они…

«Харибда» опять задрожала; стойки протестующе застонали, сгибаясь, а в борт корабля ударили гигантские психические волны.

– Она вернет нас? – нахмурился Зитос.

– Я не…

Лампы в конце коридора опять вспыхнули, на этот раз так ярко, что Зитосу пришлось прикрыть рукой глаза. Затем они громко загудели и потухли, погрузив корабль в темноту.

Корпус корабля громко зазвенел, когда двигатели отключились. Неизменный гул бортовых систем сменился тишиной. Рециркуляторы воздуха, освещение, жизнеобеспечение – все отказало.

Гробовая тишина висела несколько секунд, пока не включились аварийные системы, и коридор с глухим гулом залило алым светом. Фильтрация воздуха заработала, но на меньшей мощности.

Зитос уже связывался по воксу с Зонном.

– Мы некоторое время были без энергии, сержант, – сказал технодесантник, не дожидаясь вопроса.

– В этой части корабля она еще не восстановилась, технодесантник. Что случилось?

– Урон от преждевременного выхода из варпа. Некоторые ключевые системы были отключены. Я работаю над этим.

– Какие части корабля затронуло, брат?

– Все. Жизнеобеспечение на минимальной мощности, двигатели обеспечивают только полет. Все орудийные системы, авгуры и пустотные щиты также не работают. Мостик, новатум, сенсориум, апотекарион, бараки, допросная и даже камбуз не…

– Допросная? – перебил Вар’кир.

– Так точно, капеллан. Энергия в люки не подается.

– Проклятье.

Каспиан Хехт ждал возвращения тюремщиков, опираясь ладонями на стол, когда на него обрушилось ощущение сдвинувшегося пространства.

Ментальный импульс нанес его сознанию такой удар, что он покачнулся; ему пришлось вцепиться в стол согнутыми, как когти, пальцами, чтобы не упасть со стула.

– Трон Терры… – пробормотал он, покрываясь лихорадочным потом.

Частота дыхания подскочила, а нервные окончания окатило огнем. Он закрыл лицо руками, словно боясь, что плоть может разорваться, и предположил, что находится под какой-то психической атакой.

Лорд Малкадор предупреждал, как опасна эта миссия, какое внимание она привлечет. Странствующие рыцари нередко действовали в одиночку, и с пропажей – и, возможно, гибелью – его напарника подкрепления ожидать не стоило.

Накатил новый приступ, от которого Хехт забился в конвульсиях, а сотни синапсов вспыхнули сами по себе. Улучшенный организм сопротивлялся, как мог, генерируя различные химические вещества и запуская второе сердце, чтобы скорее вызвать паллиативную реакцию.

Хехт сполз на пол и оттолкнул стул в сторону. Он упал бы, если бы не ухватился за край стола с такой силой, что по поверхности побежали трещины.

Блестящая поверхность стола отразила его лицо в мигающем свете ламп… и он отшатнулся.

Он попятился, опустил дрожащую руку к оружию, которого не было, и попытался взять себя в руки.

А затем приступ кончился, и он все понял.

Он спокойно, уверенно поднялся, подошел к столу. Он по-прежнему не узнавал лицо, смотрящее на него, но теперь знал почему.

Он перевел взгляд на дверь. На запирающем механизме горел красный символ, указывая на то, что проход закрыт. Затем лампы опять замигали и погасли, а вместе с ними погас и красный символ. После этого раздался низкий металлический стук отодвигающихся засовов.

Божий Промысел?

Хехт, уже шагавший к двери, в этом сомневался.

Зитос тихо выругался.

– Ну хоть что-то еще работает, Зонн?

– Сенсоры малой дальности и астронавигация. Мы находимся за пределами нового Империума, где-то в секторе Карадон. Я также обнаружил приближающийся корабль.

– Что? – Зитос обменялся с Вар’киром взволнованными взглядами, чувствуя, как стынет в жилах кровь.

– Это «Некротор», брат-сержант. Неведомым образом они сумели нас найти.

– Как быстро мы сможем восстановить работу щитов и орудийных систем?

– Недостаточно быстро. Судя по их вектору сближения, «Некротор» идет на полном ходу.

– Он включает излучатели? Торпеды не выпускал?

Зитос знал, что «Харибда» гораздо больше легкого крейсера, который в данный момент к ним приближался, но также подозревал, что корабль Гвардии Смерти – лишь предвестник большого флота. Кроме того, превосходство в размерах и вооружении не имело значения, если им нельзя было воспользоваться.

– Никак нет. Они приближаются. По моей тактической оценке, они планируют взять нас на абордаж. Ожидаю скорого выпуска десантных кораблей и абордажных торпед.

Зитос тоже так считал.

Вар’кир уже говорил по воксу, предупреждая всех о скорой атаке.

– Сколько времени?

Зитос ответил.

– Адопламя… – Зитос закрыл канал и встретился взглядом с Вар’киром.

– Что делать с Хехтом? Он не должен свободно бегать по кораблю в такое время.

– Как думаешь, сколько на том крейсере легионеров?

– Сотня, а может, и больше.

Зитос горестно покачал головой. «Харибда» была могучим кораблем, но людей на ее борту было удручающе мало.

– Собери Погребальный Огонь – немедленно, брат. Я отыщу Хехта.

– А Нумеон?

– Он слышал приказ, – ответил Зитос. – Он либо останется на месте, либо ответит на зов. В любом случае они знают, кого мы везем, и летят к нам, чтобы убедиться в его гибели. Или же они оппортунисты, охотящиеся за знаменитой головой. Это неважно.

Вар’кир кивнул и надел шлем:

– Я все сделаю.

Он уже собрался уходить, когда Зитос схватил его за предплечье:

– Капеллан, я знаю, что это не твои задачи. Ты не мой советник.

Вар’кир по-братски хлопнул Зитоса по плечу.

– В этом путешествии все выполняют те задачи, которые нужно. В пламя, брат, – сказал он.

Зитос отпустил его.

– Будем надеяться, что мы в нем не сгорим.

Лампы в святилище вспыхнули и погасли.

Нумеон, молча стоявший на коленях, поднял взгляд. Затем подавил приступ иррациональной паники, когда биосканер пикнул один раз и тоже отключился.

Он был вынужден напомнить себе, что сканер всего лишь отслеживал активность, а не был частью системы жизнеобеспечения. И все же его сердце некоторое время колотилось, так психологически тяжело было смотреть на мертвый прибор, не регистрирующий даже самую слабую биологическую или нейронную активность.

Он тяжело поднялся. Ободранные до крови костяшки пальцев посинели, лицо выглядело так же. Оно отражалось в стекле погребального саркофага.

Измученный испытаниями и тревогами, он походил на труп больше, чем его отец. Из рассеченной губы шла кровь, а правый глаз отек. И эти раны были заработаны с позором, а не доблестью.

Печать лежала перед ним, как подношение. Нумеон вдруг заметил на голове молота капли крови. Саламандровской крови. Его или Зитоса… Но какая разница?

В своем разыгравшемся воображении Нумеону мнилось осуждение на лице Вулкана. Если б примарх был в сознании и увидел, как двое самых близких его сыновей избивают друг друга, их обоих ждал бы строжайший выговор.

Отрицание, злость… Горе вело его по мрачной дороге. Он обязан был с нее сойти, поднять знамя, повести за собой этих отчаявшихся воинов.

Саламандры никогда не поднимали друг на друга ни руки, ни оружия. Вулкан создавал благородных воинов, не способных на это. Он учил их ценить жизнь и узы братства. Он оградил их от разрушения.

– Как быстро мы забыли твои уроки, отец, – тихо сказал Нумеон, – когда ты перестал нам их напоминать.

Он вытер кровь с головы молота.

Атмосферные рециркуляторы под потолком медленно начали затихать. Спустя несколько секунд они вовсе замолчали, и наступила абсолютная тишина, которую нарушило только жужжание включающихся аварийных систем корабля.

Во время варп-перехода что-то произошло. Они все еще находились в реальном пространстве и не имели энергии, а значит, были уязвимы.

Его место было на мостике, а не здесь, рядом с отцом. Пока что. Нумеон крепко сжал печать и поднес ее к лицу.

– Обещаю, отец… – прошептал он. – Мы вновь увидим Ноктюрн и воскресим твое тело в земле. Но я позабыл о своих братьях и должен искупить вину. Теперь я это понимаю. Я вижу путь, которому должен следовать. Но прошу тебя, – продолжал он, плача, – дай хоть какой-нибудь знак. Покажи, что во Владыке Змиев еще есть жизнь.

Опустив взгляд на заключенного в саркофаг примарх а, Нумеон увидел лишь спящий вечным сном труп. И все же, несмотря на месяцы, прошедшие с момента гибели, Вулкана до сих пор не тронуло разложение. Его плоть была неуязвима к энтропии. Она была вечной.

Его надежда была слаба, но они покинули Макрагг, не имея почти ничего другого.

Перед тем как покинуть святилище, Нумеон торжественно произнес три слова, надеясь, что они найдут какой-то отклик.

– На наковальню, отец…

Глава 29
Прорыв

Боевая баржа «Харибда», допросная

Подходя к комнате, где они оставили Хехта, Зитос держал руку на пистолете. У него не было причин подозревать серого легионера в злых намерениях, но он не собирался доверять агенту Малкадора, пока не узнает его задачи и мотивы.

Как и следовало ожидать, дверь оказалась открыта. Зитос вытащил болт-пистолет из кобуры и задумался, правильно ли поступил, отправившись сюда один. Ему не нужна была паника перед атакой. И тем более не нужен был почти неизвестный легионер, свободно гуляющий по кораблю.

На Макрагге все было просто. Веди Погребальный Огонь, сторожи Вулкана. Но там у них не было цели. Нумеон вернул ее легиону – точнее, его остаткам, – а горячий клейменной прут отдал Зитосу.

Подавив раздражение, Зитос проскользнул в допросную, пригнувшись и держа болт-пистолет двумя руками. Он тут же расслабился. Хехта не было.

– Фрагов сын…

Он хотел было связаться по воксу с Вар’киром, когда его позвали:

– Сын Вулкана…

Обернувшись, Зитос увидел Хехта. Тот стоял в коридоре, который вел в допросную со стороны носа, напротив прохода, откуда вышел Зитос.

Он рефлекторно поднял пистолет.

Хехт поднял руки.

– Я по-прежнему безоружен, – сказал он. – Вы все забрали, помнишь?

Хехт стоял у глянцевого иллюминатора, все еще прикрытого после неудавшегося варп-перехода, и отражался в нем мутным серебристым силуэтом.

– Могу я опустить руки? – спросил он.

Зитос убрал пистолет в кобуру.

– Зачем ты покинул комнату?

– Дверь открылась, когда отключилось электричество, – пояснил он. – Я решил выяснить, в чем дело. Мы выпали из варпа?

– Ты сам знаешь, что да, – ответил Зитос, нахмурившись.

Они встретились на середине правобортного коридора.

– Почему ты не попытался сбежать? – спросил Зитос.

Хехт растерянно улыбнулся:

– Куда? И зачем? Я на своем месте.

Зитос не понял, что тот имеет в виду, но сомневался, что загадочный легионер ему объяснит.

– В таком случае мне нужно, чтобы ты в нее вернулся.

– Нет, не нужно, – сказал Хехт, и Зитос опять потянулся к пистолету.

– Ты бросаешь мне вызов?

– Скоро нас атакуют.

– Откуда ты?..

– Вы используете открытый вокс-канал, а его достаточно легко подслушать. Я хотел знать, что вы обо мне говорите. Дай мне оружие. Позволь помочь вам, как на Бастионе.

Зитос не спешил ему верить.

– Для человека, который жаждет свободы, ты используешь странный способ завоевать доверие.

Хехт примиряюще поднял руки:

– Я не хочу быть вашим врагом. И я могу помочь вам с нынешней проблемой.

– В обмен на свободу?

Хехт кивнул:

– Я могу быть вашим союзником, Саламандр.

Зитос колебался. Нумеон знал бы, что делать, но Зитос был один и решение должен был принять сам.

– Тогда помоги нам, и я подумаю, надо ли держать тебя под замком.

Хехт грустно рассмеялся:

– Кажется, выбор у меня невелик.

– У тебя его вообще нет. – Зитос отдал Хехту свой пистолет. – Предашь нас, и я лично тебя убью.

– Пойдет, – сказал Хехт, взвешивая пистолет в руке. – А что насчет моего собственного оружия?

– Нет времени, – сказал Зитос, доставая молот, и указал на правобортный коридор. – Сюда, на мостик. Веди.

– Будешь следить, чтобы со мной ничего не случилось или чтобы я ничего не сделал?

– Когда доберемся до моих братьев, ни первого, ни второго не потребуется.

Хехт опять рассмеялся:

– Война превратила вас всех в циников.

Зитос подумал об Истваане V, а затем о трупе в грузовом отсеке «Харибды».

– Предательство превратило нас в циников. Отрицать я этого не собираюсь, но у нас есть на то причины.

– Возможно, – отозвался Хехт. – Но более самоотверженного братства я еще не встречал.

– У нас нет выбора.

– Вы многое потеряли.

– И потеряем еще больше, прежде чем все это закончится, – мрачно пробормотал Зитос, когда они направились к мостику.

Группы сервиторов, технопровидцев и законтрактованные разнорабочие суетились в ремонтных цехах, нося инструменты и заваривая оборудование.

Они спешно покидали эти палубы.

Последние рабочие миновали защитный кордон как раз тогда, когда баррикады начали закрываться.

Фар’кор Зонн активировал комплект автотурелей, и неподвижно установленные мультилазеры и автопушки поднялись. На ретинальном дисплее технодесантника зажглись шкалы боеприпасов для каждого из них.

Он послал импульс с бинарной командой, и тридцать шесть вооруженных сервиторов заняли позиции на первой линии баррикад. Целеуказатели наполнили темный машинариум зернистыми красными линиями. Остальные элементы обороны были укомплектованы людьми-рабочими с карабинами и дробовиками.

Кулеврина Зонна мягко жужжала в руке. Его аугментированный слух уже улавливал вой магна-резаков, медленно буривших истерзанный корпус «Харибды», хотя другие еще ничего не слышали. Улучшенные авточувства зафиксировали изменения температуры, определив наиболее вероятные точки проникновения. Именно там Зонн и сосредоточил силы.

Еще до обнаружения «Некротора» Зонн с мастерством опытного генерала собрал всех доступных служителей с базовыми инженерными знаниями, способных использовать тяжелые инструменты для ремонта «Харибды».

Тех, кого обучали Механикум, он отправил в машинариум, чтобы они помогли запустить основные мощности корабля, а остальных собрали в группы и послали на участки, откуда поступали сообщения о повреждениях конструкции.

Проведя диагностику «Харибды», Зонн обнаружил несколько небольших трещин во внутреннем корпусе, но ничего, что угрожало бы герметичности. Однако даже самая маленькая трещина могла вырасти в серьезную брешь, если ей не занимались, к тому же следовало принять во внимание возраст корабля. Ему сильно досталось на Истваане V от предательских орудий «земля-орбита». Зонн знал, что залатанные раны имеют обыкновение открываться заново, если швы время от времени не обновлять.

К легиону это тоже относилось.

Саламандры пострадали поболее многих, хотя, возможно, не так сильно, как некоторые. Во всяком случае, когда Зонн провел статистический анализ на основании экстраполированных данных, почерпнутых у выживших в резне и после нее, он пришел к выводу, что боевая эффективность Восемнадцатого значительно снизилась. А с учетом их раздробленности они были почти бесполезны в контексте большой войны.

Зонн знал, что легион стоит на грани гибели. И примарх сможет их восстановить, а если Вулкан не вернется, то кто-то другой должен будет объединить раздробленные племена, как в прошлом. Им оставалось только надеяться.

Но все это потеряет всякий смысл, если их надежда умрет вместе с «Харибдой».

Служители продолжали работать за баррикадами. Тонкая серая линия автоматических орудий и бледнокожих сервиторов Зонна была их единственной защитой от тех, кто в данный момент разрезал броню корабля.

Дальше по широкому коридору, в котором Зонн выставил свой кордон, небольшой участок металла на внутреннем корпусе загорелся красным. Пятно росло на глазах, пока не превратилось в круг плавящегося металла, от которого дрожал воздух. Когда машинариум огласили парные удары абордажных таранов, оборонительная линия открыла огонь.

Сплошные снаряды и лазерные лучи вонзились в десантные катера, как только их рампы опустились и наружу хлынули легионеры, облаченные в грязнобелую с зеленым броню. Гвардия Смерти пришла на «Харибду».

Несколько легионеров упали, едва высадившись под обстрелом с кордона, но большинство сумели пройти вперед и занять укрытие в альковах и за внутренними ограждениями.

Мгновения спустя корпус пробили еще два абордажных тарана, и огонь со стороны защитников резко разделился.

Зонн забрался на самый высокий парапет баррикады, чтобы выстрелить из кулеврины. Сумрак разрезали волкитные лучи, подсвеченные трассирующим огнем и вспышками энергии.

Закрепившись, Гвардия Смерти ответила скоординированным потоком болтерного огня. Снаряды уничтожали сервиторов по всей длине линии, разрушая и плоть, и металл.

Прицельная сетка была заполнена потенциальными жертвами, но Зонн выбрал легионера со связкой взрывчатки на поясе. Перед ним шли четыре легионера с прорывными щитами, принимая на себя основной огонь.

Две турели, уловившие присутствие взрывчатки, сменили цели, но одну уничтожил гравитонный импульс, от которого пушка смялась и осыпала несчастных защитников зрелищным градом шрапнели. Погибли шесть разнорабочих, двух боевых сервиторов разорвало на части, а несмертельные повреждения невозможно было подсчитать.

Вторая турель успела дать короткую очередь, после чего лазерный резак разрубил ее надвое с ближнего расстояния.

Не обращая на все это внимания, Зонн вогнал заряд прямо в респиратор легионера со взрывчаткой, и от прогремевшего за их спинами взрыва прорывные щиты разлетелись.

Мощный обстрел плазмой и лазерами убил их, не дав перестроиться.

Но эта победа была каплей в океане поражений.

Гвардия Смерти выпустила в воздух какие-то зловонные химические реагенты, образовавшие над их головами облако плотного дыма, которое вскоре накрыло баррикады.

Плоть сервиторов покрывалась пузырями и сходила со скелетов, обращаясь в разложившуюся массу, но, даже разлагаясь, воины продолжали стрелять. Никак не защищенные рабочие гибли в муках, оглашая большой машинариум криками. Доспехи Зонна были герметичны, но токсичность облака все равно окрасила его шкалу угрозы в красный цвет.

Его силы уменьшились до шестидесяти двух процентов, а потери у Гвардии Смерти значительно снизились по сравнению с началом битвы. Несколько легионеров неуклонно наступали, сомкнув щиты и успешно выдерживая обстрел с оборонительной линии, который постепенно ослабевал.

Зонн приказал отступать. Эффективно удерживать баррикаду больше не было возможности. Защитники успели лишь отойти к следующему валу, когда их баррикада раскололась в трех местах от мощных взрывов.

Из трещин повалило еще больше ядовитого дыма, за которым следовали легионеры с прорывными щитами. Волтеры, поставленные на изгиб щитов, взревели, полыхая дульным пламенем.

Когда по наплечнику Зонна скользнул снаряд, он отправил вперед сервиторов, вооруженных огнеметами, и коридор превратился в ад. Сервиторы действовали лишь несколько секунд, прежде чем Гвардейцы Смерти оказались у них в тылу и зарубили их косами.

Остальные защитники Зонна отступили почти на пятьдесят метров. На ретинальном дисплее вспыхнул символ – сенсор сближения. Зонн активировал его мысленной командой. Теперь только арка отделяла Гвардейцев Смерти от тонкой линии сервиторов и рабочих, готовящихся к последнему бою.

Авангард легионеров уже собирался идти вперед за славой, когда один из них заметил на колоннах арки красные мигающие диоды. Он едва успел выкрикнуть предупреждение на родном барбарском, как пятнадцать мин, которые Зонн установил по всей арке, отреагировало на приближение и сдетонировало.

Взрыв был оглушительным. Авангард исчез в огне и дыму, а сверху на них повалились обломки мостиков, труб и большей части верхней палубы.

Зонн, не отступивший так далеко, как остальные защитники, позволил пыли и мусору осыпать его. Несколько рабочих неподалеку прикрыли головы и пригнулись, спасаясь от взрыва. Не прошло и минуты, как все закончилось и коридор оказался заблокирован огромной стеной обломков.

У Зонна не было возможности узнать, сколько Гвардейцев Смерти погибли во взрыве. Однако он ждал с подрывом, пока они почти не миновали арку, а потому следовало ожидать значительных потерь с их стороны. В этом случае Гвардейцам придется гораздо дольше разбирать завал, что давало время на ремонт корабельных систем.

– Машинариум в безопасности, брат-сержант, – сообщил он по воксу. – Приступаю к восстановлению энергии на корабле.