Текст книги "Ожидание койота... Стервятник (ЛП)"

Автор книги: Ник Картер

Соавторы: Тони Хиллерман
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

   Он сделал паузу, чтобы дать Чи возможность ответить на это. Затем глубоко вздохнул.

   «Об этом я рассказал Хостину профессору. Я думаю, они все это записали на бумаге. И вы читали эту газету? Это правильно?"

   "Да. Я все это прочитал ».

   Пинто выглядел озадаченным.

   «А вы знаете Путь Навахо?»

   «Я немного его изучил, – сказал Чи.

   Выражение лица Пинто было немного скептическим, как будто он задавался вопросом, сколько Чи изучил.

   «Говорят, тогда было много оборотней, – начал Хостин Пинто. «Даже больше, чем сейчас. Ты понимаешь оборотней?

   «Я кое-что знаю о них», – сказал Чи. Он устроился в своем кресле. На это уйдет много времени. Пинто начинал с самого начала и до конца говорил. И чем дольше он будет говорить, тем больше шансов, что он прольет свет на это темное дело. Если, то есть, что-нибудь связанное с чем-либо.

   «Они учат нас, что у всего есть две формы», – сказал Хостин Пинто, начав еще дальше, чем ожидал Чи. «Есть гора, которую мы видим там, рядом с Грантсом, гора, которую билигаана называет горой Тейлор. Это внешняя форма. И затем они говорят, что есть внутренняя форма, священная Бирюзовая гора, которая была там со Святыми людьми в Первом Мире, Тёмном Мире в самом начале. И Первый Человек поднял это из третьего мира и

  Он надел его на свою волшебную мантию и украсил бирюзой. А еще есть юкка. Мы видим внешнюю форму повсюду вокруг нас, но это внутренняя форма юкки, для которой мы подносим молитвенный столб, когда выкапываем его корни, чтобы приготовить мыло для мытья ».

   Он сделал паузу, изучая Чи. «Вы понимаете?»

   Чи кивнул. Это была основная метафизика навахо. Но ему было интересно, слышала ли когда-нибудь это Джанет.

   «Синяя птица имеет две формы: олень и жук. Две формы. Они имеют форму йеи и внешнюю форму, которую мы видим. Все живые существа. Ты тоже. И я. Две формы ".

   Хостин Эши Пинто, крошечный в желтом комбинезоне окружного узника, наклонился вперед, стараясь понять, что Чи понимает.

   «А еще есть Койот», – сказал он. «Вы знаете о Койоте?»

   «Я кое-что знаю о Койоте, – сказал Чи. Он взглянул на Джанет Пит. Она была сосредоточена на Пинто, сосредоточившись на том, что он говорил. Интересно, подумал Чи, к чему все это привело. «Я знаю о его уловках. Я слышал рассказы. Как он схватил одеяло и рассыпал звезды в Млечный Путь. Как он украл ребенка Водного Монстра. Как он обманом заставил сестру медведей выйти за него замуж. Как-"

   Веселье на лице Пинто остановило его.

   «Детям рассказывают забавные истории о Койоте, чтобы они не боялись, – сказал Пинто. Веселье прошло. Пинто натянуто мрачно улыбнулся и начал объяснение – старое, как культура народа, – почему Койот не был забавным. Чи слушал, желая, как он неоднократно желал во время таких встреч со старыми рассказчиками, чтобы навахо не начинали все с самого начала. Он снова взглянул на Джанет. Она выглядела ошеломленной, вероятно, задаваясь вопросом, какого черта он надеялся извлечь из всего этого – чудо, которым Чи начал делиться. Но, по крайней мере, она не могла обвинить его в попытке узнать что-нибудь компрометирующее. Если, конечно, старик не говорил достаточно долго, чтобы рассказать ему, что Чи пришел сюда, чтобы узнать.

   Теперь Хостин Пинто говорил о том, что имя Койота в Четвертом мире было не atse'ma'ii, или Первый койот, а atse hashkke, или Первый гнев, и что это символически означало в формирующейся культуре, в которой были мир и гармония. необходимо для выживания. Он говорил о Койоте как о метафоре хаоса среди голодных людей, которые умрут без порядка. Он говорил о Койоте как о враге всех законов, правил и гармонии. Он говорил о мифической силе Койота. Он напомнил Чи, как Койот всегда сидел на пороге хогана, когда Святой Народ собирался на Совет, не являясь частичной частью этих представителей космической силы и не будучи полностью союзником дикой природы зла снаружи. И, наконец, он напомнил Чи, что другие мудрые люди, такие как старики из обществ хопи-кива, знали, что было время, когда у людей было два сердца. Таким образом, они могли переходить от одной формы к другой – от естественной к сверхъестественной.

   «Я думаю, ваш дядя, должно быть, учил вас силе кожи», – сказал Пинто. Он искал подтверждения на лице Чи и, увидев это, продолжил:

   «Говорят, именно так„ Изменяющаяся женщина “создала первых навахо. Из кожи, натертой с ее груди, она образовала Соленый народ, и клан грязи, и горькую воду, и людей из бисера. Я слышал о вашем дяде, о Фрэнке Сэме Накаи. Говорят, он отличный хатаалий. Он, должно быть, научил вас, как Койот превратил Первого человека в перевертыша, взорвав его шкурой. Вы знаете об этом? О том, как Первая Женщина не стала с ним спать, потому что теперь он имел все злые обычаи Койота, пах мочой койота, лизал себя и пытался ее лизать, и делал все те грязные вещи, которые делают койоты. И как Святой Народ вылечил Первого человека, пропустив его через волшебные обручи, чтобы снять с него кожу койота. Ваш дядя научил вас этому?

   «Некоторые из них», – сказал Чи. Он немного вспомнил об этом. Это было что-то, что было воспроизведено в части церемонии Призрачного пути – лекарство от самой опасной формы ведьминской болезни.

   «Итак, вы знаете, почему этому парню пришлось петь Призрачный путь», – сказал Пинто. «Он должен был получить это, потому что был с йеналдолуши».

   «Нет», – сказал Чи. «Я этого не понимаю».

   Джанет Пит подняла руку. "Подожди минуту. Я этого тоже не понимаю. Йеналдолооши? Это слово для животных, которые бегают рысью, не так ли?

   Чи кивнул. «Животные, которые бегают на четырех ногах. Но это также используется для перевертышей. Ведьмы."

   «Куда идет этот разговор?» спросила она. «Вы что-то ведете мистера Пинто? Ты помнишь, что обещал? »

   Пинто озадаченно смотрел.

   Джанет Пит перешла на навахо. «Я хотела удостовериться, что мистер Чи не пытался заставить вас сказать что-то, что может повредить вашему шансу в суде», – объяснила она. «Я хочу, чтобы вы были с этим осторожны».

   Хостин Пинто кивнул. «Мы говорим о том, что произошло очень давно», – сказал он.

  -"Я не понимаю, дядя, – сказал Чи. «Почему они пели Призрачный путь для того, кого звали Дельбито Вилли, когда они исполняли Путь врага для других?»

   «Потому что он вошел туда», – сказал Хостин Пинто. Его тон был терпеливым. «Он вошел туда – в Це А’Дигаш. Он вошел туда, где собираются ведьмы. Он вошел туда среди трупов и переселенцев. Он вошел туда, где йеналдолуши проводят свои церемонии, где они проводят инцест, где убивают своих родственников ».

   «Тишина», – подумал Чи. Он нахмурился, взглянул на Джанет Пит. Она наблюдала за ним. Ну, он все равно это спросит.

   «Мой дядя, не могли бы вы сказать мне, где находится этот Це А’Дигаш?»

   Выражение лица Пинто изменилось. «Я не могу вам этого сказать».

   «Не могли бы вы сказать мне, нанял ли вас профессор Тагерт, чтобы показать ему, где это?»

   Хостин Пинто уставился на Чи. «Когда вы арестовали меня той ночью, я почувствовал запах огня в вашей одежде. Я чувствовал запах того места, где горела твоя плоть. Я сказал, что мне было стыдно. Мне до сих пор стыдно за это. Но то, о чем вы спрашиваете меня сейчас, я не могу вам сказать ».

   «Что происходит?» – спросила Джанет.

   Хостин Пинто стоял, хромая, к дверному проему, его старые кости окоченели от сидения.

   «Не могли бы вы просто сказать мне, кто дал вам этот виски?»

   Хостин Пинто постучал по стеклу. Приближался тюремщик.

   «Ничего не говори, – сказала Джанет. Затем сердито обратился к Чи: „Вот вам и обещания“.

   «Я просто хочу немного правды», – сказал Чи. «Может быть, правда сделает его свободным».

   Глава 15

   Джим Чи не налетал достаточно, чтобы научиться творчески мыслить в самолете. Он провел время в этом турбовинтовом рейсе авиакомпании Mesa Airlines, глядя вниз со своего места у окна на ранний снег на хребтах горы Джемез внизу, на огромное изломанное пространство желто-серой страны Чако Меса и, наконец, на ленту исчезающие желто-черные, которые отмечали долину реки Сан-Хуан. Его мысли были о Джанет Пит, которая была раздражена им, но не настолько раздражена, как он ожидал от нее. Он предположительно решил, что это произошло потому, что Хостин Пинто не сказал ему ничего компрометирующего.

   Тем не менее, она должна была быть в ярости, потому что он попытался воспользоваться ею. Это можно было бы объяснить, если бы Джанет было наплевать, как он себя ведет. Чи это объяснение не понравилось. Возможно, это было правдой, но он отверг это. Все больше и больше ему было наплевать на Джанет.

   Он забрал свой пикап со стоянки в аэропорту и поехал вниз по шоссе 550 в оживленное движение после работы. Он останавливался в полицейском участке в Шип-Рок и смотрел, там ли капитан. Ларго часто бывал поблизости дольше, чем Чи, и знал намного больше людей в этой части резервации. Возможно, он слышал о Це А’Дигаш, о котором упоминал Эши Пинто. Чи предположил, что это будет где-то к югу от Шип-Рока. Где-то в стране обнажения вулкана. Вероятно, не слишком далеко от того места, где он арестовал человека. И если бы Ларго не знал, он, вероятно, знал бы какого-нибудь старожила, который знал бы.

   Но Ларго на вокзале не было.

   Энджи сидела за столом.

   «Эй, мужик, как рука?» – спросила она, улыбаясь ему. И, не дожидаясь ответа: «Вас искал капитан. Как будто у него что-то тяжелое на уме ».

   «Какая?» – спросил Чи, начиная автоматическое испытание совести, которое вызывают подобные заявления. «Я на больничном».

   «Не знаю что. Он не сказал. Но с ним был лейтенант Лиафорн. Вверх от Window Rock. И он выглядел разозленным ».

   «Лиафорн?»

   – Капитан Ларго, – сказала Энджи. – Если подумать, наверное, и лейтенант.

   «Это было сегодня?»

   Энджи кивнула. «Они уехали отсюда совсем недавно».

   «К черту все это», – подумал Чи. Он увидел Ларго, когда увидел его. Новости о Лиафорне обеспокоили его еще больше. Лиафорн пытался добраться до Тагерта. Этому могло быть только одно объяснение. Лейтенант, суперкар, пригласил себя в расследование Пинто. «Не по приглашению ФБР, – предположил Чи. Это было маловероятно. Скорее всего, он предположил, что офицер Джим Чи облажался. Что ж, к черту Лиафорн.

   «Энджи, ты здесь какое-то время. Вы знаете какие-нибудь места в этой части заповедника, которые люди называют Це А’Дигаш? »

   Энджи просто посмотрела на него.

   Чи настаивал. «Место с плохой репутацией для ведьм? Вроде того места, от которого люди избегают?

   «Вроде того места, о котором люди не говорят с незнакомцами, – сказала Энджи. «Я приехал из Лёппа. На юго-западной стороне резервации. В трехстах милях отсюда.

   «Я знаю, – сказал Чи. „Но вы живете здесь десять или двенадцать лет“.

   Энджи покачала головой. «Этого недостаточно, – сказала она. „Не говорить с тобой о оборотнях“.

   А этого не было. Чи знал это.

   Чи поехал домой, думая о том, кто из его друзей был достаточно старожилом с территории Шип-Рока, чтобы знать, что ему нужно знать.

  ш. Он имел в виду три имени, четвертое – Ларго. Ларго, по-видимому, в тот момент явно на него обиделся. Но в этом не было ничего необычного. И Ларго расскажет ему то, что знает. Ему было интересно, что расстроило капитана и лейтенанта Лиафорна. И при мысли о Лиафорне он сам рассердился.

   Когда он направил свой пикап с гравия на крутой путь, ведущий вниз через заросли кроликов к его дому трейлера, он увидел, что к нему пришел посетитель. Автомобиль как раз отъезжал от трейлера, приближаясь к нему. Патрульная машина племенной полиции навахо.

   Он остановился, поехал задним ходом, снова запарковал там, где Чи обычно парковал свой пикап. Он припарковался рядом с ней.

   За рулем ехал капитан Ларго, рядом с ним еще один полицейский.

   «Рад тебя видеть», – сказал Ларго, выпрыгивая из машины. «Мы тебя искали».

   «Это то, что сказала Энджи, – сказал Чи. „Хочешь войти?“

   «Почему бы и нет, – сказал Ларго.

   Другой полицейский вышел из пассажирской двери, надел свою форменную шляпу на коротко остриженную седую голову. Лейтенант Лиафорн.

   – Ааааааааа, – сказал Лиафорн.

   Полуденное солнце все еще освещало возвышенность городка Шип-Рок, но здесь, в тополях у реки, трейлер Чи пробыл в тени достаточно долго, чтобы остыть. Чи включил пропановый обогреватель, наполнил свой кофейник водой, достал три чашки и три бумажных фильтра, которые он теперь использовал для заваривания напитка прямо в чашках. Почему его искал капитан? Почему Лиафорн был здесь, так далеко от своего стола в Window Rock? Чи зажег огонь под кофейником, понимая, что с огнем он осторожнее, чем раньше. Капитан и лейтенант заняли два его стула. Чи сел на край своей койки.

   «Мы должны подождать, пока вода закипит», – сказал он. «Это займет всего несколько минут».

   Ларго откашлялся, издав грохот.

   «Сегодня здесь, в Шип-Роке, убили человека, – сказал Ларго. „Выстрел“.

   Чи не ожидал этого.

   «Выстрел? Что?"

   «Товарищ по имени Хуан Цзи, – сказал Ларго. „Ты его знаешь?“

   «Вау», – сказал Чи. Он сидел неподвижно, переваривая это. Переваривая, как он это узнал, тоже. «Ага», – сказал он. «Я точно не знаю его, но я с ним разговаривал. Однажды. На прошлой неделе. Это была его машина, которую я видел там, где был убит Делберт. Потом еще одна мысль. „Кто стрелял в него?“

   Он заметил, что Лиафорн сидит, скрестив руки на груди, и смотрит на него.

   «Подозреваемых нет», – сказал Ларго. «Очевидно, кто-то пришел к нему домой сегодня днем. Должно быть, это произошло очень скоро после того, как он вернулся из школы. А может, они его там ждали. Во всяком случае, кто бы это ни выстрелил в него дважды. Оставил его на полу в гостиной ».

   – Сукин сын, – сказал Чи. «Есть идеи, почему его застрелили?»

   «Нет, – сказал Ларго. Он прислонил стул к стене и смотрел на Чи поверх очков. „Как насчет тебя? Есть идеи?“

   «Нет», – сказал Чи.

   «О чем вы с ним говорили?»

   «О том, что он мог видеть той ночью, когда был убит Нез».

   «Что он видел?»

   «Он сказал, что ничего не видел».

   «Он оставил записку, – сказал Ларго. „Написал на обоях там, где лежал. Он написал „Позаботься о Така“, а под ним написал „Скажи Чи, что я солгал“. Он вложил палец в свою кровь и написал это “.

   «Будь проклят, – сказал Чи.

   «Как вы думаете, что он имел в виду?»

   Чи заколебался. «Ну, я знал, что он солгал об одном. Он сказал, что не видел других машин. Он должен был видеть мою полицейскую машину. Он шел ко мне, его джипстер был, и он повернул направо прямо перед нашей встречей. Сработала моя сирена и мигалка. И мои фары были прямо на нем. Ни в коем случае он бы меня не заметил.

   Все трое подумали об этом.

   Липхорн сказал: «Странно лгать».

   «Я тоже так думал, – сказал Чи. „Интересно, почему?“

   «Вы спросили его?»

   «Нет»

   «Почему бы и нет?»

   «Я не думал, что это приведет к чему-либо».

   Лиафорн задумался и кивнул. Он сказал: «Почему вы пошли с ним поговорить? Вы в отпуске для выздоровления. И это федеральное дело ".

   Чи почувствовал, что краснеет. «ФБР с ним не разговаривало, – сказал Чи. „Я думал, он что-то видел“.

   Липхорн не стал это комментировать. Он сказал: «Вода для кофе кипит».

   Однажды Джо Липхорн пристрастился к сигаретам – он курил нефильтрованные Pall Mall по две пачки в день, а когда он перешел на нитеры в ответ на беспокойство Эммы, по три пачки в день. Он избавился от этой привычки на ранней стадии неизлечимой болезни Эммы. Он укусил пулю, лишающую никотина, как своего рода подношение ей, которая любила его. И к богам – что эта маленькая, красивая женщина останется с ним. По мере того, как тяга к сигаретам угасала, он обнаружил, что ее сменило наслаждение от кофе. Теперь он просыпался каждое утро в своей одинокой постели, ожидая первого глотка и наслаждаясь им. Его рабочий день измерялся промежутками между чашками.

   Будучи Лиафорном, логично, он знал, что эта навязчивая история с кофе представляет собой изъян в его характере, слабость, а также опасность для его здоровья. Он пошел на логический компромисс: не более четырех чашек до полудня и ничего, кроме без кофеина после обеда. При этом он жил довольно счастливо.

   Но сегодня он почти не пил кофе. Он выпил свои обычные две чашки с тем, что осталось от тушеной баранины вчера вечером на завтрак. Он остановился в магазине у шоссе на перекрестке Ньюкомб, чтобы выпить еще чашку. Но доступного не было. На обед в Шипроке подавали разогретый несвежий напиток, явно оставшийся после завтрака и непригодный для употребления даже по мягким стандартам Лифхорна. А потом вмешалось убийство Хуан Цзи. Теперь, когда Джим Чи пролил кипяток на кофейную гущу, аромат, достигший ноздрей Лиафорна, был неописуемо восхитительным.

   Он никогда раньше не видел кофе, приготовленного таким способом. Чи поставил рядом с раковиной три кружки, на одну из них поставил маленький черный конусообразный гаджет, вставил в него бумажный фильтр, вылил в него ложку «Фолджера» и вылил воду. Затем он заменил гущу и повторил процесс с другими чашками. Расточительно, подумал Лиафорн, и требует много времени. Но когда он попробовал результаты, он был впечатлен. Совершенно нормально. Так хорошо, как и все, что он когда-либо пробовал. Он внимательно посмотрел на Чи через край чашки. Странный молодой человек. В каком-то смысле он был хорош собой, с таким длинным чувствительным лицом, которое, казалось, нравилось женщинам. Достаточно хороший полицейский, превосходный в одних категориях, слабый в других. Он вспомнил, что Ларго однажды попробовал его как действующего сержанта. Это длилось недолго по какой-то причине, которую он забыл или, что более вероятно, никогда не знал. Но он мог догадаться о причине. Чи не был организатором. Он был одиночкой. Хороший фрилансер. Человек, который работал внутри системы только до тех пор, пока система не вмешивалась. Один из тех, кто шел со своим личным барабанщиком. Например, попытка быть хатаалием и полицейским одновременно. Это было не просто непрактично. Как, черт возьми, коп мог получить свободное время для девятидневного пения? Это было неуместно. Это было все равно, что быть инвестиционным банкиром и католическим священником одновременно. Или раввином и клоуном. Люди не приняли бы этого. Они ожидают, что шаман или священник будет отличаться от обычных людей, ожидают, что он будет жить в тени на опасной мистической окраине сверхъестественного. Теперь Чи наполнял горшок, тяжелая повязка на левой руке делала это неуклюже. «Плод фриланса, – подумал Лиафорн. Но, честно говоря, он должен сказать, что мертвый полицейский был результатом нарушения правил, а обожженная рука – продуктом храбрости Чи. Он задавался вопросом, вошел бы он в огонь, схватился за раскаленную дверную ручку, чтобы спасти жизнь другого человека. Он не был уверен, что будет. Он мог бы стоять там, рассчитывая шансы на успех, пытаясь делать то, что было рационально.

   «Это все еще больно?» – спросил Лиафорн. «Рука?»

   «Немного.» Чи снова сел на койку. «Нет, если я буду осторожен».

   «Вы упомянули одну вещь, о которой Джи солгал, когда разговаривал с ним. Как вы думаете, о чем было послание?

   Чи заправлял сбившийся конец марли обратно в повязку – концентрируясь на этом.

   «Нет», – сказал он. «Я в этом сомневаюсь.»

   «Умно, – подумал Лиафорн. Конечно, это было не так. „Как вы думаете, что это было?“

   Чи заколебался. «Для меня это в новинку, – сказал он. „Мне нужна минута, чтобы собрать все воедино“.

   Лиафорн отпил, получил удовольствие. Замечательный кофе.

   «Не торопитесь, – сказал он.

   Чи оторвался от повязки. Его лицо было полно гнева.

   "У меня вопрос к вам. Что вас в это втянуло? В убийство Делберта Неза?

   Лиафорн рассмотрел выражение лица Чи, гнев в его голосе. «Кто-то выстрелил в Хуан Цзи, – сказал он. „Это втянуло меня в это“.

   «Нет», – сказал Чи, покачивая головой. «На прошлой неделе вы искали профессора по имени Тагерт. Что происходит? Вы думаете, я арестовал не того человека? Думаешь, я тоже облажался?

   Капитан Ларго заерзал на стуле. «Успокойся, – сказал он.

   Эмоции Чи были интересными. Что мотивировало это? Лиафорн повернул чашку в руках.

   «Мне было интересно, как Пинто попал туда, где вы его нашли», – сказал он. «ФБР не проверило это. Думаю, они не видели причин для этого, раз уж вы дали им человека с дымящимся пистолетом. Лиафорн помолчал, глядя в гнев Чи. У него не было абсолютно никаких причин рассказывать что-либо этому молодому человеку. Никакой причины, кроме перевязанной руки и того, что она изображала.

   «Я подумал об этом, – продолжил Лиафорн, – а потом ко мне пришла племянница Пинто. Она из клана Превращающейся Горы. Родственница моей покойной жены. Она хотела нанять частного детектива, чтобы узнать, кто подвез старика. Я решил сделать это для нее ».

   Чи без улыбки кивнул.

   Я заметил, что тебе тоже было интересно, – сказал Лиафорн. – Вы тоже взяли на себя труд узнать, что Тагерт нанял его.

   «Он нанял его?» – сказал Чи. «Все, что я знал, это то, что Тагерт использовал его в прошлом. Как источник старых легенд. Что-то в этом роде. Неужели на этот раз Тагерт нанял его?

   «Да», – сказал Лиафорн. Он рассказал Чи о письме, которое написал старик МакГиннис, о машине, которую видели уезжающей от дома Пинто. «Как вы установили связь с Тагертом?»

   Чи рассказал ему о Джанет Пит, о том, как он забрался в формацию, где сумасшедший художник Нез, как надеялся поймать, портил камни. Он рассказал ему о том, что они там видели, о том, что художник пронес лестницу в формацию, закрасив высокие места, не обращая внимания на низкие, закрашивая часть поверхности одной формации, пропуская следующую. Он рассказал ему об автомобиле с табличкой РЕДДНЭК, о том, что пошел в библиотеку ЕНД, чтобы послушать записи Пинто, отметив, кто их записал. Он рассказал Липхорну о том, что он узнал от Джин Джейкобс и Оделла Редда.

   – Значит, вы думаете, что Тагерт что-то исследует о Бутче Кэссиди? – спросил Лиафорн.

   «Они так думают», – сказал Чи. «Похоже, это его связь с Пинто. Та старая история про конокрадов и двух белых.

   «Так в чем, по-твоему, Джи тебе солгал?»

   Резкая смена темы Чи, похоже, не смутила.

   «Я не думаю, что Джи вел машину», – сказал Чи. «Я думаю, он солгал об этом».

   «Почему?» – спросил Лиафорн. «Почему вы так думаете?»

   «Он не видел мою машину. Он не видел огня. Он очень осторожно отвечал на вопросы. Он не предлагал ничего, что могло бы его поймать. Он просто ждал вопроса, а затем дал очень осторожный, ограниченный ответ ».

   «Зачем ему лгать об этом? У вас есть теории?

   «Что еще, по-твоему, он написал на стене?» – спросил Чи.

   Капитан Ларго ответил: «Позаботьтесь о Таке».

   – Нет, – сказал Лиафорн. «Это было„ Спасите Таку “».

   «Это его ребенок?» – спросил Чи. «Правильно?»

   Лиафорн слегка улыбнулся, одобряя то, как работает мозг Чи. «Так ты думаешь, что Така вел машину? Думаю, это неплохая догадка. Он ехал сегодня после школы. Думаю, он много ездит на ней. Он сказал мне, что у него даже есть свой ключ к нему ».

   «Я подозреваю, что он не хотел, чтобы мальчика привлекли к участию в полицейском расследовании», – сказал Чи. «Я не знаю почему».

   «Похоже, он был другом Центрального разведывательного управления. – Вернулся со времен во Вьетнаме, – сказал Лиапхорн. Он объяснил то, что сказал ему Кеннеди.

   «Так что, возможно, полковник Джи просто нервничал. Ты об этом думаешь? " – спросил Чи.

   Лиафорн пожал плечами. «Человек делает карьеру, играя в тяжелые игры, было бы трудно отказаться от такого мышления. Полицейский убит. Вы же не хотите, чтобы что-то подобное тронуло вашего ребенка ". Он снова пожал плечами. „Хорошая догадка. Мы просто недостаточно знаем “.

   «Нет, – сказал Ларго. «Мы ни черта не знаем. За исключением того, что убийство является уголовным преступлением, и мы не обладаем юрисдикцией в отношении всего этого. Нез, ни полковник Джи.

   «У нас есть юрисдикция по делу о вандализме», – сказал Лиафорн. «Расскажи мне об этом?»

   Ларго выглядел озадаченным. «Какой вандализм?»

   Чи сказал: «Вы имеете в виду картину на камнях? Вы знаете, что было в отчете. Что ж, Делберт заметил это, может быть, двумя или тремя неделями ранее. Кто-то наносит белую краску кое-где в скале между Корабельной скалой и Чуской горой. Он заинтересовался этим и начал проноситься мимо, когда его патруль позволял это. Он надеялся поймать парня. Но он этого не сделал ».

   «И он думал, что видел его той ночью?»

   «Это то, что он сказал.»

   «И это звучало так, будто он шел за ним?»

   «Вот как это звучало».

   Лиафорн поставил чашку с кофе. Он взглянул на плиту. Из котелка Чи струился пар, но сейчас не время нарушать эту цепочку мыслей.

   «Что вы думаете?» – спросил Лиафорн. «Вы видите какую-нибудь связь? Эши Пинто рисовал камни? Это кажется совершенно маловероятным. Было ли присутствие Пинто как-то связано с картиной? Что с этим делать? Или просто Нез, думая, что он гонится за своим художником, оказался за Пинто? И он ловит себе пьяного-убийцу. Или что? Что вы думаете?"

   Тишина.

   Ларго встал и выключил конфорку под кофейником. Он поднял воронку, удерживающую кофе. «Как ты это делаешь?» он спросил. «А что касается художника и Эши Пинто, я выбираю номер два. Нез думал, что он гоняется за своим орехом, и он ловит Пинто ».

   Чи почесал себе шею сзади. «Да, – медленно произнес он, – это звучит наиболее вероятно».

   – Значит, иначе никакой связи? – сказал Лиафорн. «Никто из вас не может придумать ничего?»

   Чи встал, собрал чашки, поставил их рядом с раковиной и взял новый фильтр.

   «Можно было бы еще чашку кофе», – подумал Лиафорн.

   А потом он пойдет за профессором Бурбонетт и будет в пути. Она придумала изящный способ уйти с его пути, когда он вышел из дома Джи и вернулся к машине.

   «Какое-то время ты будешь занят», – сказала она. «Просто отвезите меня в общественный колледж. В библиотеке у меня есть друг, которого я хотела бы увидеть.

   Больше ничего из этого разговора не выйдет. Он выпивал свой кофе, заходил в библиотеку, чтобы забрать профессора, а затем возвращался в Window Rock. Ни Чи, ни Ларго, похоже, не могли придумать никакой связи между художником-рокером и убийством полицейского. Но он должен быть. Потому что логика Лиафорна подсказывала ему, что каким-то образом полковник Джи пытался сказать им это своим залитым кровью пальцем. Мужчина, должно быть, знал, что умирает. «Защитите его сына», – сказал он им, а потом сказал, что солгал Чи. Должна быть связь, и связь – как тоже думал Чи – должна быть в том, что мальчик вел машину той ночью. Ехал там, где старый пьяный убивал полицейского, а сумасшедший рисовал случайные узоры на обнажении лавы.

   «Случайно», – подумал Лиафорн. Случайно. Когда он был молодым человеком, юниором в штате Аризона, бегал, пил, гонялся за девушками, он однажды пошел на пение-танцы между Кинличи и Кросс-Каньоном. Той ночью шел дождь, и он и Хэски Джим, старший брат его отца, наблюдали, как первые капли упали в пыль. Он был полон математики, которую изучал, и своей собственной мудрости, и он говорил со своим старым дядей о вероятностях и случайности. Он всегда помнил эту сцену.

   «Вы думаете, что эти капли дождя случайны?» – спросил его дядя. И Лиафорн был удивлен. Он сказал, конечно, что они были случайными. Разве его дядя не думал, что они были случайными?

   «Звезды», – сказал Хэски Джим. «У нас есть легенда о том, как Первый мужчина и Первая женщина, около Уэрфано Меса, держали звезды под одеялом и аккуратно помещали их в небо. А затем Койот схватил одеяло, развернул его и швырнул их в темноту, и так образовался Млечный Путь. Таким образом порядок в небе превратился в хаос. Случайно. Но даже тогда ... Даже тогда то, что сделал Койот, было злом, но разве в злодеянии не было никакой закономерности? »

   Это было не время в жизни Лифорна, когда он терпеливо относился к старой метафизике. Он вспомнил, как рассказывал Хэски Джиму о современной астрономии и космической механике гравитации и скорости. Лиафорн сказал что-то вроде: «Даже в этом случае нельзя было ожидать найти ничего, кроме случайности в том, как пролился дождь». А Хэски Джим некоторое время молча наблюдал за дождем. А потом он сказал, и Джо Липхорн все еще помнил не только слова, но и лицо старика, когда он сказал их: «Я думаю, с того места, где мы стоим, дождь кажется случайным. Если бы мы могли стоять в другом месте, мы бы увидели в нем порядок ».

   Подумав об этом, Липхорн во всем стал искать порядок. И обычно находил. За исключением случаев безумия. Джо Липхорн не думал, что мужчина или женщина, которые тащат лестницу вместе с пистолетом для рисования в холмы, будут сумасшедшими.

   Там был образец и мотив, если бы он только мог их найти.

   Глава 16

   ЗАМЕСТИТЕЛЬ Т. Дж. БИРДИ был на дежурстве, когда Джим Чи прибыл в тюрьму округа Сан-Хуан в Ацтеке. T. J. сказал, что он сейчас слишком занят.

   «У нас мало людей. Я получил стол, телефонный коммутатор, радио и все остальное в своем распоряжении. Только Джордж в тюрьме и я. Приходите завтра в обычное время, и кто-нибудь сделает это за вас. Это не так просто, как вы думаете. Вся эта сортировка. Вернуть вещи на место ".

   «Давай, Т.Дж., – сказал Чи. „Не веди себя как конский зад. Все, что вам нужно сделать, это вытащить досье о задержании Эши Пинто и позволить мне взглянуть на список того, что у него было “.

   «Не могу оставить телефон», – сказал Т.Дж. «Шериф повесил бы меня за яйца, если бы он позвонил сюда, а я не в этом». Помощник шерифа Берди был коренастым молодым человеком с коротко остриженными черными волосами – наполовину апач. В политических кругах ходили слухи, что шериф нанял его в интересах привлечения голосов из близлежащей резервации апачей Хикарилла и до сих пор не знал, что Берди был мескалеро, чьи многочисленные родственники и члены клана голосовали в двухстах милях к югу и востоку от округа Отеро. . Чи знал, что Берди на самом деле был апачем Белой горы, чьи люди голосовали в Аризоне, и был почти уверен, что шериф нанял его, потому что он был умен. К сожалению, он тоже был ленив.

   «Давай, черт возьми, – сказал Чи. Он подошел к прилавку. «Просто войдите и вытащите файл Эши Пинто. Я отвечу за вас на телефонный звонок.

   «Что ж, черт возьми, – сказал Т. Дж.. „Что такое большая спешка?“

   Но он ушел, бормоча. И когда он вернулся через пять минут, он вручил Чи папку.

   В опись имущества Хостина Эши Пинто

  была короткий: