Текст книги "Песни и сказания о Разине и Пугачеве"
Автор книги: Автор Неизвестен
Жанры:
Народные песни
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)
49
Теперь я собираюсь рыть клады, а наши рассказывают о них очень много. В долине (называющейся) Попов пчельник есть землянка. В той землянке три чана. В одном медь, в другом серебро и в третьем золото. На среднем чане постлан ков ер-само лет, на нем лежит икона божьей матери, перевернутая ничком. На иконе пистолет; это все [положил Стенька Разин и, когда клал это, сказал: «Кто хочет быть на
моем месте и взять мои грехи, и блаженствовать с «моим добром, то пусть тот возьмет пистолет в правую руку свою, а икону в левую и прострелит икону прямо в сердце. И тогда станет делать что хочет, а деньги– возьмет и самолет, но только его душа будет на Стеньки-ном месте. А, братцы мои! Знаете вы, где Стенька? Вы думаете, что, он помер? Он не помер, он живет в лесу. А вот я тебе расскажу, где он живет. Он живет в таком месте, куда и близко никто не может подойти, а сам он жив. Его– проклял бог, земля его не принимает, а бог не принимает его души. Он и лежит на боку на каменистой земле. Когда сядет солнце, соберутся к нему из леса и змеи, и лягушки, и ящерицы, и всякие гады, и начнут его высасывать; с восходом солнца оставят только душу и кости, а с сердца один змей и не сходит, сосет день и ночь. Вот всю так высосут, а днем опять вырастает на нем тело; как настанет вечер, опять то же, и говорят, что он будет так жить до скончания света. А если кто-нибудь прострелит икону и возьмет его добро, тот, после своей жизни, станет на его место.
50
Я слышал от старых людей насчет одного места, что там жил Стенька Разин. Это место и теперь можно очень хорошо узнать: огромная гора, похожая на двор, имя ее и теперь – Каменный двор, на середине ее бугор, на бугре дубовый лесок, а на самой середине, на вершине около бугра, три березы, под березами родник. Старики говорят, что на– этом самом месте жили разбойники, а наружная сторона той горы с одной стороны похожа на ворота. А вокруг нее как есть двор. По самой вершине горы – лесок, словно крыша, а низ се словно каменная стена. Эту стену называют лицевою стороной Каменного двора. В стороне от этого двора расположены две высокие горы, а вид их словно девичьи титьки. Имя (Этих гор – Караульные горы. Старики рассказывают, что когда жил Стенька Разин, то разбойники «а этих горах подкарауливали проезжавших по дороге, и будто оттуда сквозь землю была протянута цепь. Как только увидят проезжающих, они и дернут эту цепь, а к концу этой цепи был привязан колокол. Как услышат их товарищи тот колокол, они и выйдут на дорогу. А еще дальше к большой дороге есть овраг по имени Банный овраг, будто они ходили туда париться в баню.
51
Давно уже это было, лет сорок назад… Есть у нас на селе столетний старик, «Лапоть» прозывается. Промышлял он больше охотой и пошел в лес за дичью, да и заблудился. Никогда е ним допреж такой беды не случалось; идет туда, идет сюда, а лесу и конца-краю нет. Три дня бродит; харчи все повышли, да и пороху не стало; сутки уже без хлеба, а дороги все не найдет. На четвертый день к ночи видит он: стоит гора, а в горе пещера с широкими воротами. Возле ворот большой камень; упал он на Этот камень и заснул, – шибко, значит, умаючись был. Много ли, мало ли спал, только проснулся он к ночи, протер глаза, осмотрелся и пошел в пещеру, – нет ли де тут какой ни на есть живой души. Только видит стоят бочки, много их стоит везде, куда ни глянешь. Походил он промеж них, покликал, нет никого. Подошел он к одной бочке, открыл дно и обмер: бочка полна золота. Он к другой, третьей, -
И
О Разине и Пугачеве
везде золото. Только отошел от него маленько страх-то, и думает он: наберу я себе этого Золота и пойду, – авось с голоду не помру, и как ни есть выберусь из леса; все ж таки с деньгами.
Стал он набирать себе золота и в картуз, и в карманы, и в полы, только вдруг кто-то хвать его за плени. . «Стой, говорит, старина. Зачем мое золото берешь?» «Лапоть» содрогнулся, сотворил трижды крестное знамение, глядит: стоит перед ним седойчпреседой старик, борода по пояс белая, стоит и креста не боится. «Не пугайся, говорит, меня, не трону: я – Стенька Разин. Берегу, брат, я это золото про православных христиан, и разделю им его, когда наступит время. Возьми, говорит, себе, сколько нужно, а остальное по-клади опять в бочку: будет на твой век и малого». Поклал «Лапоть» в бочку золото, – оставил себе всего два пригоршня, – поклонился старику в ноги и пошел. «Укажи, говорит, дорогу, куда. мне итти». – «Иди, – говорит Стенька, – вот в эту сторону, а дорогу сам найди: указывать не буду. Как придешь домой, расскажи, что видел и слышал. . Хотели меня бояре московские казнить, да не пришлось им. С той поры живу я здесь, проклятый православною церковью..»
Два дня шел «Лапоть» лесом, вышел, наконец, в поле, а там и до дому недалеко. С той поры живет он себе достатком. Много было охотников добраться до пещеры; много их ходило, много их искало, только никто не нашел; да и сам «Лапоть» в другой раз уж не нашел. Слыщ-
но, Стенька кажинную ночь летает над Волгой, а к утру скроется; только я этого не видел.
52
Марина~безбожница
и Стенька Разин
В Орловском-Кусте обитала атаманша Маринка-безбожница, а в Чукалах жил Стенька Разин. Местности эти в то время были покрыты непроходимым лесом. Марина со Стенькою вели знакомство', и вот когда Марина вздумает со Стенькою повидаться, то кинет в стан к нему верст за шесть косырь, а он ей отвечает: «иду-де», и кинет к ней топор. Марина рта была у него первой наложницей, а прочих до< пятисот, и триста жен. И не могли Стеньку поймать. Поймают, посадят в острог, а он попросит в ковшичке водицы испить, начертит угольком лодку, выльет воду, – и поминай как звали. Однако товарищей его всех переловили и разогнали, а он сам ушел и спрятался в берегу, между Окой и Волгой, и до сих пор там живет: весь оброс мохом, не знать ни губ, ни зуб. Не умирает же он оттого, что его мать-^земля не принимает. И оставил этот разбойник здесь клад, под корнями шести берез зарыл его, а узнали про это вот как. Сидел один мужичок в остроге вместе с товарищем-разбойником. Вот тот и говорит ему: «Послушай-ка, брат, в таком-то месте лежит клад, мы зарыли его под корнями шести берез, рой его в такое-то время». Стало-бытъ, уж он не чаял, что его выпустят на вольный свет, а может быть, раскаялся и дал зарок. Вышел этот мужик из острога, пошел в указанное место, а березы уж срубили и корней не знать; рассказал он про это всему селу: поделали щупы, однако клада не нашли, а клад-то, говорят, все золото да серебро– целые бочки.
РАССКАЗЫ ОБ УРОЧИЩАХ И КЛАДАХ
53
Очень давно шло по Волге судно; когда оно по ровнялось с бугром Стеньки (Разина, то один из бурлаков спросил товарищей, нет ли желающих побывать с ним на бугре. Нашелся охотник. Сошедши на берег, бурлак предупредил товарища: «Что бы ты ни увидал и что бы ни услыхал, молчи!» Взобравшись на бугор, они увидели отверстие, в роде погреба, с дверью: отворив ее, они увидали хорошо убранное подземелье, похожее на комнату: в углу висел образ спасителя в золотом окладе, осыпанном бриллиантами и разноцветными камнями; перед образом теплилась лампада. Посреди комнаты стоял гроб, окованный тремя железными обручами; возле лежал огромный железный молот и железные прутья. Вдоль стен расставлено множество боченков, насыпанных доверху золотом, серебром и драгоценными самоцветными камнями, а также ценная металлическая утварь.
Бурлаки помолились иконе; вожатый схватил, молот и разбил обручи на гробе: крышка поднялась, из гроба встала красная девица, необыкновенной красоты, и выговорила: «Что вам
нужно, ребята? Денег, утвари, камней самоцветных – берите, братцы, сколько душе угодно». В ответ на это вожатый схватил прутья и начал стегать красавицу, безбожную Маришку, и сколько она его ни умоляла о пощаде, все было напрасно. Товарищ не вытерпел и сказал: «Полно, брат, что с тобою, с ума ты что ли сошел?» Но едва он успел произнести эти слова, как невидимая сила подхватила его и выкинула в дверь, которая тотчас же захлопнулась, и послышался голос: «Восемь, – девятого!» Вслед за тем дверь и отверстие пропали.
Испуганный бурлак едва добрался до судна; у него отнялся язык, и три года он оставался нем. После уже он рассказывал, что если бы он сумел помолчать и если бы они успели завладеть иконой, как говорил ему еще дорогой вожатый, то все богатства перешли бы в их руки.
54
В селе Шатрашанах лежит казны – видимо-невидимо; тут клад – всем кладам отец. За рекой есть земляной вал, и в этом-тс валу вырыт большой выход, который немного осыпался, а дверь в нем осела; поэтому можно видеть внутренность выхода в яркий солнечный день. На этот клад было письмо у старого шатрашанского мельника. .
Шел раз по Шатрашану прохожий, не то хворый, не то разбитый ногами; остановился он отдохнуть на мельнице и разговорился с мельником. Слово за слово, зашла речь о вале и о кладе; прохожий показал мельнику письмо, как взять этот знаменитый клад. На расспросы мельника, откуда достал прохожий это письмо, последний передал ему вот что:
Нанялся один странник бурлачить на Волгу, да и захворал на судне; его высадили на берег в Жигулевских горах; побрел он по тропинке и сбился в горах; долго бродил он в лесу, наконец наткнулся на другую тропинку, которая привела его к землянке. Думая, что это жилье угольщика, бурлак вошел в землянку, помолился богу, поклонился хозяину, – а тот был старенький старичок, – и стал проситься ночевать у него. «Пожалуй, ночуй, говорит старичок, – только выдержишь ли ты; страху много будет. .» – «Ничего, дедушка, чего мне бояться! Только приюти от темной ночи», – сказал бурлак, а сам раздумывает: «если разбойники наедут, так у меня взять им нечего..» «Ну, бог с тобой, говорит старичок, – оставайся. .»
Бурлак лег спать, а старичок все молился богу на коленях, с усердием. Вдруг в полночь разбудил прохожего страшный свист, гам, крик, двери с шумом растворились, и целая стая гадов, змей ворвалась в землянку; налетели они на старика и – стали грызть его тело, рвать кожу и высасывать из него кровь. . Но, как только пропели петухи, ватага удалилась, и все стихло. Бурлак был ни жив ни мертв и, едва рассвело, начал собираться в путь. Старичок, который все время лежал на полу бледный, без движения, опомнился и стал говорить прохожему: «Вот как мне суждено мучиться до скончания века. Ведь я Стенька Разин… Если
бы кто-нибудь достал мой клад в Шатрашанах, тогда бы я умер, тогда бы и все положенные мною клады вынули наружу, а их одних главных двенадцать. На всякий случай вот возьми это письмо и попытайся; не удастся ли тебе как-нибудь достать этот клад». У этого-то бурлака взял прохожий письмо и передал шатрашанскому мельнику. В письме было записано, как брать клад и какие страшные явления будут при этом: пройдут войска и звери страшные, ударит двенадцать громов, потрясется земля, приклонятся древа и травы. Письмо гласило, что выход, в котором лежит шатрашанский клад, выложен обожженными дубовыми досками, и стоит в нем икона божьей матери, а пред иконой горит неугасимая лампада. Прежде всего нужно взять икону, потом достать ружье, заряженное спрык-травой, а стоит оно в выходе за дверью; из ружья выстрелить и сказать: «Стеньке Разину вечная память!»
Тогда умрет Разин, потому что в этом ружье заряжена его смерть. В выходе хранятся ломы и заступы, которыми нужно рыть клад. Казны и драгоценностей в кладе так мноТо, что хватит на всю Симбирскую губернию, – в сорок лет не пропить и не проесть, а именно: сорок пудов (мер) золота, два сундука жемчугу. В приписке к письму сказано, что там же лежит еще четыре рубля меди брата Стенькина – Ивана, их раздать нищей братии.
55
Когда шел Стенька Разин на Городище (Алатырский уезд), то зарыл в окрестностях его две бочки серебра. Конечно, зарыл он их не спроста, и теперь часто видят при вечере, как эти бочки выходят из подземелья и катаются, погромыхивая цепями и серебряными деньгами. Но достать их мудрено.
Один мужичок узнал, что они лежат в горе, отыскал место, дождался полночи и стал копать землю и разворачивать каменья; дошел уже он до плиты, закрывавшей заветные бочки, да как-то взглянул на противоположную сторону горы – и видит он: идет на него войско, так стройно, ружья все направлены прямо на него.
Он бросил все и бежал домой без оглядки; на другой день мужичок пошел на гору, но не нашел ни скребка ни лопаты. Если бы он не струсил, то, без сомнения, клад достался бы ему.
56
В селе Аргашах (Корсунский уезд) в лесу есть низкое место; там нечаянно забрел крестьянин в пещеру и увидел старичка старенького, седенького. Сидит он и считает деньги. Здесь был сам Стенька Разин. У крестьянина глаза разбежались на золото, и он попросил себе денег у старичка, который согласился, но с уговором: «Возьми, – сказал он, – только донеси до двора и не усни на дороге».
Насыпал Разин крестьянину в полу кафтана денег, тот понес их и дошел уже до своего гумна, как здесь сон его до того одолел, что он уснул. Проснулся – и денег как не было.
57
За Волгой на Синих горах, при самой дороге, трубка Стенькина лежит. Кто-то трубку покурит, станет заговоренный, и клады все ему дадутся и все; будет словно сам Стенька. Только такого смелого человека не выискивается до сей поры.
ПУГАЧЕВ
ПЕСНИ,
ПРЕДАНИЯ И РАССКАЗЫ О ЕМЕЛЬЯНЕ ПУГАЧЕВЕ
Песни и предания о пугачевщине собирались сравнительно мало и почти не изучены. 47 Несомненно, фольклор о пугачевщине не дошел, да и не мог дойти до нас во всем своем богатстве. Песни и особенно рассказы широких масс, сочувствовавших пугачевщине и боровшихся за свое освобождение, встречали неуклонные преследования и запреты со стороны царских властей.
Этот фольклор бытовал только в узком кругу; в первые десятилетия после ликвидации движения он не выходит за пределы породивших его социальных групп. Для записей же он почти всегда передавался очень неохотно.
Между тем и официальные документы, и живое предание свидетельствуют о разнообразии и актуальной
силе песен и рассказов о пугачевщине, которые живут еще и в наши дни. Географически этот фольклор распространен главным образом в районах самого движения. Захваченные правительством пугачевцы на допросах (показывают между прочим, что «яицкие казаки певали песню, нарочно ими в честь самозванца составленную. .» 1 По преданиям, Устинья Кузнецова, – красавица-казачка, на которой женится Пугачев, – сама складывает песню о нем и поет ее при «Петре Федоровиче».
Один из собирателей отмечает, что в 50-х годах на Лике можно было наблюдать инсценировку свадьбы Пугачева, представлявшуюся (в виде народной драмы. Жену Пугачева всегда изображала молоденькая девушка. 48 49
Опубликованный в последнее время архив пугачевщины, с многочисленными показаниями участников движения, дает богатый материал (правда, в передаче канцелярских чиновников того времени) о быстром и широком распространении рассказов, так называемых «молв», о пугачевщине, слухов, которые рождались среди закрепощенного крестьянства, крепостных рабочих, и бродили среди угнетенных самодержавием кочевых народов. Даже манифесты самозванного царя Петра III насыщены элементами устно-поэтического творчества.
С конца 50-х годов, в связи с общим движением собирания и изучения старины и памятников устного творчества, начинает приводиться в известность и фольклор о пугачевском движении. В конце 50-х годов И. И. Железнов отправляется к уральским казакам со специальной целью записать сохранившиеся предания и рассказы о пугачевщине. В периодической печати 50—60-х годов помещаются отдельные справки, документы, статьи. В местных газетах, главным образом в Оренбургских, Пермских, {Казанских, Саратовских губернских ведомостях, печатаются предания, рассказы и воспоминания. Фольклор о пугачевщине доживает до настоящего времени. В 1926 г. во время этнографической экспедиции от Центрального Музея Народоведения проф. Б. М. Соколов слушает рассказы о пугачевщине среди удмуртов и даже знакомится с «Пугаченком», потомком Пугачева, как упорно говорят об этом местные предания. В 1929 году в Саратове мне удалось записать два рассказа – воспоминания о пугачевщине. В следующем году на Среднем Урале я встретила отрывок песни-плача о погибели Пугачева.
Проза о пугачевщине богаче песенного репертуара; однако последний гораздо пестрее по своим социальным настроениям. По всей вероятности, это фрагменты репертуара борющихся общественных групп, захваченных движением (и сторонников и противников его). Но рассказы в сравнении с песнями более закончены по своему композиционному строю и содержанию.
Как песни, так и предания о пугачевщине реалистичны; они лишены фантастического элемента, и в этом их яркое отличие от преданий и песен о разинщине.
Хотя песен о пугачевщине записано очень мало, однако по своему содержанию они представляют сравнительно большое разнообразие.
Основное ядро пугачевских песен, невидимому, песни, сложившиеся на Яике и в Оренбургском крае – главной арене действий самого Пугачева. Они создаются в рядах и сторонников и противников Пугачева.
Репертуар, остатки которого дошли до нас, отличается точностью топографических указаний и богатством исторических штрихов.
Вероятно этот репертуар был еще очень свеж во время приезда в Оренбургский край Пушкина.
Лишь одним отрывком (запись 1930 года) представлены песни о пугачевщине горнозаводских крестьян. Однако и эта запись, сделанная так недавно, показывает, насколько классово ярки воспоминания о пугачевщине; без сомнения, они находили себе живой отклик в дореволюционном бесправии царской России.
Песни о пугачевщине (11, 12, 13), возникшие на
основе разинского репертуара, являются устно-поэтическим оформлением той тесной внутренней связи движения Разина с движением Пугачева, которая осознается крестьянской массой.
1
По славной было по низовой линии И при славном было при Красноярском
форпосте,
Собиралося небольшое войско Яицко.
Прибегал к войску скорой курьер,
Матвеюшка, сын Петрович,
По фамилии Шубиченков;
Привозил от государыни повеленьице:
Объявил' войску ‘службу лиционну.
Тут восплакнули все казаки горючими, слезми: «Знать мы, добрые молодцы, перед господом
согрешили,
* Милосердой государыне проел ужились». Собиралися казаки во единый круг,
Они думали крепку думу за едину:
«Нет ли из нас, казаков, таковых добрых
молодцев, —
«Ехать к государыне с челобитною,
«Просить о службе лиционной».
«Гой еси, милостивая наша государыня.
«В чем мы тебе прослужились,
12
О Разине и Пугачеве
«Или где измену сделали?
«Не можно ли отменить службу лиционну, «Нам, войску Яицкому!
«Заставь, наша матушка, за себя богу вечно
молиться»..
Принимала государыня просьбу слеэну от
войска Яицкого
И оростила во всех винах,
И отменила войску Яицкому службу лиционну.
2
Того месяца сентября Двадцать пятого числа В семьдесят первом году Во Яике-городу
Приходили к нам скоры, вести:
Не бывать нам на месте.
Яицкие казаки —
Бунтовщики были, дураки.
Не маленькая была их часть, Задумали в един час:
Генерала они убили.
В том не мало их судили: Государыня простила —
Жить по-старому пустила.
Они, сердце свое разъяря,
Пошли искать царя.
Они полгода страдали И царя себе искали.
Нашли себе царя —
Донского казака.
Донского казака, —
Емельяна Пугача.
Он ко Гурьеву подходил, Ничего не учинил.
От Гурьева возвратился,
С своей силой скопился,
К Яику подходил,
Из пушечек палил.
От Яицкого городка Протекла кровью река.
Он к Илецку подходил,
Из пушечек палил.
Илецкие казаки – Изменщики-дур аки —
Без бою, без драки Предались вору-собаке.
В Татищевой побывал,
Всю артиллерию забирал. Рассьшну крепость разбивал. Из крепости Озерной На подмогу Рассыпной..
В крепости Рассыпной Был генералик молодой. Генерал Лопухин был смел, На коня он скоро сел.
На коня он скоро сел,
По корпусу разъезжал.
По корпусу разъезжал, Антилерию забирал,
Всем солдатам подтверждал: «Ой, вы, гой еси, ребята, «Осударевы солдаты!
«Вы стреляйте, не робейте, «Свинцу, пороху не жалейте.
«Когда мы вора поймам, «Хвалу себе получим..
3
В тем сударьгня 1 простила, Жить по-старому пустила. Полтора года страдали:
Все царя себе искали. Нашли себе царя – Донского казака,
Емельяна Пугача,
Сын-Иванович а.
Он со силой собрался,
Под Гурьев поднялся: Стрельба была несносна, Стоять было– не можно.
Он видит, что не взять: Воротился взад.
С большой силой собрался, Под Яик поднялся.
Под Яик подходил, Багальицу сочинил.
Они зачали палить, Силу-армию валить.
Из Яика-городка Протекла кровью река, Круты горы закачались, Сыра земля затряслась, Мелка рыба вниз пошла, Мелка пташка со гнезда, Мелка пташка со гнезда
1 Екатерина II.
ПУГАЧЕВ
С гравюры Рюотта Гос. Музей изобразительных искусств
Укрепила Пугача,
Сын-Ивановича.
4
Ох ты, батюшка, Ленбурх-город!
Про тебя, Ленбурх, идет славушка,
Слава добрая, наречье хорошее:
Будто ты, Ленбурх, на красе стоишь,
На красе стоишь, на крутой горе,
На крутой юре, на желтом песке,
На желтом песке рассыпчатом,
На трех речушках, на устьицах.
Да первая речушка течет – Самарушка,
Другая речушка – Яик-река,
Третья речушка – Урал-река:
По Урал-реке живут казаченьки,
По Яик-реке калмыченьки,
По Самарушке живут татарушки.
По Уралу гулял генерал Пугач.
Как во матушке бьгло во каменной Москве, Молодой-то солдат на часах стоит,
На часах стоит, себе речи говорит:
«Не дают-чо мне, доброму молодцу, волюшки – «Во Ленбурх сходить, Пугача убить.»
5
Как во месяце было во марте В двадцатом числе,
Распоряжал вор-от Пугачеев,
Распоряжал свою альтарелью;
Уж вы стойте, ребятушки,
Уж стойте, не робейте.
Разобьем мы этот новый корпус,
Новый корпус Голицына князя,
Мы Московскую эту губернию Сделаем границей.
Уж полно тебе, полно, Пугачов —
С, Москвой воевати.
Разобьют Московския войска.
Расказнят тебя, вора Пугачова На славном болоте:
Развезут тебя, вора Пугачова По разным заставам.
Как во первою – во Тверскую,
Во вторую – во Ямскую,
А во третью-то Рогожску.
Не успел он, вор-собака Приказу отдати, —
Приказ отдал князь Голицын:
Из пушек палити.
Как из пушек наши запалили,
Земля задрожала,
Не могли они воры стояти,
Бежали в сакманы;
Там гусары наши воевали,
В полон забирали,
Головушек они много Долой поснимали.
6
Уж при /славной было при царице,
При матушке при царице Катерине Алексеевне, Уж весь-то народ русский жил во счастьице, Во счастьице, во раздольице, во богатнем
житью.
Уж как все-г-о купцы себе дом накопляли,
А бедные-то ни в чем нужды не видали;
Все жили и молили за царицу,
За матушку Катерину Алексеевну.
Но вдруг настало время злое,
Время злое, несчастливое:
Уж как нанесло-то вихрем На святую Русь беду пагубную,
Беду пагубную, не минуемую,
Проявился у нас на (славной на земле,
На славной на земле, на святой Руси,
Проявился вор-собака, проклятый человек, Проклятый человек, Пугачев – казацкий сын. Уж как этот-то собака вздумал по Руси гулять, Вздумал по РуСи гулять, а себя царем казать. Много казнил, много вешал, много головы
рубил,
Много головы рубил и во яму пик и валил.
Как пымалито собаку во чистом поле, Привезли эту собаку во Москву-город гостить, Во Москву-город гостить, буйну голову рубить. Как казнили-то собаку на главной площади,
Уж казнили, пятирили, буйну голову срубили.
7
Из-за леса, леса темного Не беда заря занималася,
Не красно солнце выкаталося:
Выезжал туто добрый молодец,
Добрый молодец Емельян-казак,
Емельян-казак, сын-Иванович.
Под ним добрый конь – сив-бур-шахматный. Сива гривушка до сырой земли.
Он вдет – спотыкается,
Вострой сабелькой подпирается,
Горючими слезми заливается:
«Что ты, мой добрый конь, рано спотыкаешься. «Али чайть над собой невз го душку,
«Невзгодушку, кроволитьеце».
Мы билися троя суточки,
Не пиваючи, не едаючи,
Со добра коня не слезаючи.
8
Судил тут граф Панин вора Пугачева:
«Скажи, скажи, Пугаченька, Емельян Иваныч, «Много ли перевешал князей и боярей?» – «Перевешал вашей братьи семьсот семи тысяч. «Спасибо тебе, Панин, что ты не попался:
«Я бы чин у-то прибавил, спину-то поправил, «На твою бы на шею вар о винны вожжи,
«За твою-то бу услугу повыше подвесил». Граф и Панин испужался, руками сшибался: «Вы берите, слуги верны, вора Пугачева, «Поведите-повезите в Нижний-городочек,
«В Нижнем объявите, в Москве покажите, «Все московски сенаторы не могут судити».
9
Емельян ты наш, родный батюшка!
На кого ты нас покинул.
Красное солнышко закатилось. .
Как осталися мы, сироты горемычны, Некому за нас заступиться,
Крепку думушку за нас раздумать. .
10
По волнам плывет золотой корабль,
На корме сидит казак, рулем правит;
Сам рулем правил, да не справился, Закричал волнам громким голосом:
«Уж вы, волнушки, волны быстрые, «Отнесите корабль в родну сторону,
«В родну сторону, к дому ближнему…» Кинуло корабль волной на берег родной. Там увидел казак отца с матерью,
Отца с матерью, молоду жену,
Молоду жену, малых детушек,
Малых детушек, все сиротушек..
«И зачем же ты по морю гулял?» —
«Я не сам пошел и не сам поехал, «Погнала-то меня царска служба,
«Что царя-то служба – Петра Третьего…»
11
«Как во славном городе Астрахани Проявился добрый молодец,
Добрый молодец, Емельян Пугач;
Обряженный он в кафтанчик сто рублей. Шефорочек на нем в пятьдесят рублей. Щаночку набекрень держит;
Во правой ли руке тросточка серебряная,
На тросточке ленточка – бекетовая.
Хорошо он по городу погуливает,
А тросточкой упирается, ленточкой похваляется, Со князьями, со боярами не кланяется,
К астраханскому губернатору и под лад не идет, Астраханский губернатор призадумался;
Он увидел из хрустального отекла;
Посылает за ним слуг верных,
Допросить его словесным допросом.
Нагоняли его слуги верные,
Допрашивали eго словеоным допросом: «Какого ты рода-племени,
«Царь ли ты или царский сын?»
А он им на то (молвил:
«Я не царь и не царский сынок.
«Я родом – Емельян Пугач,
«Много я вешал господ и князей,
«По России вешал я неправедных людей».
Что (во славном было городе Астрахане,
Вдоль по улице Мигач, вдоль по широкой
Мигач,
Вдоль по широкой Мигач все похаживает,
И он с ножки на ножку прискакивает,
Он сапог о'б сапог поколачивает,
Ко девичьему двору приворачивает.
«Ах, девичья красота, иссушила ты меня, «Иссушила ты меня: отпирай ворота, «Отпирай ворота, пропуская Мигача, «Пропуская Мигача, сына Ивановича».
И он скок на крыльцо, и он брякнул
в кольцо,
Что во то ли кольцо 13 серебряное,
Во серебряно колечко, позолоченное.
Красна девка выходила – прибранивала,
Отпирала ему – приговаривала:
«Ах ты где, Мигач, бывал, и ты что, Мига
слыхал,
«И ты чтоб, Мигач, слыхал, что, Иванович,
видал?» —
В Москве Мигач бывал, три диковины видал, Три диковины видал, саламату едал,
Саламату едал и с девицами гулял,
И с девицами гулял, с молодицами бывал. Молодушка молода, белолица, хороша:
У ней осмеро в запасе, по десятого пошлет,
А десятой – тот придет и еще приведет.
13
Ходил-то я, добрый молодец, по чисту полю: Мягкая постелюшка – желтой песок, Изголовьнца моя – шелкова трава.
Как во селе было во Льгоскове,
Тут построена крепкая темница;
Как во той во крепкой темнице Посажен добрый молодец,
Добрый молодец, Чернышов, Захар
Григорьевич.
Он по темнице похаживает, сам слезно плачет, Сам слезно плачет он, богу молится:
«Ты взмой, взмой, туча грозная,
«Разбей громом крепкие тюрьмы!
«Во тюрьмах сидят все невольнички,
«Невольнички, неохотнички».
Все невольнички разбежалися,
Во темным лесу они собиралися,
Соходилися они на полянушку,
На полянушку, на широкую.
«Ты взойди, взойди, красное солнышко, «Обогрей ты нас, добрых молодцев,
«Добрых молодцев, сирот бедныих,
«Сирот бедныих, беспашпортныих!» Ниже города – ниже Нижнего, Протекала тут рейка быстрая,
По прозванью речка Волга-матушка: Течет Волга-матушка С диким-мелким камушком.
Как по речушке плывет легка лодочка: Эта лодочка изукрашенная,
Вся молодчиками изусаженная.
Предания о пугачевщине не теряют своей актуальности вплоть до империалистической войны.
Несмотря на сравнительную скудость и некоторую случайность записей, – особенности рассказов о пугачевщине определяются вполне.
Основная устремленность их – зто обрисовка образа Пугачева как защитника интересов и прав широких угнетенных масс, главным образом крепостного крестьянства. Однако в каждой объединенной группе рассказов эта обрисовка приобретает свое специфическое обрамление.
Наиболее полно представлены яицкие предания. Впервые в 1833 году с ними познакомился Пушкин. В 1858 году их усердно собирал Железнов. В 1900 году отголоски их слышал – среди уральских казаков Короленко. Во всех преданиях развивается один и тот же мотив: Пугачев – защитник угнетенных. Однако в яицких рассказах он оформляется в духе надежд и стремлений яицкого казачества конца XVIII – середины XIX века (Пугачев – настоящий царь Петр III, защитник самостоятельности казачества). Предания мордвы, чуваш, башкир – развивают тот же основной мотив, но главным образом в плане своих ожиданий. Пугачев обрисовывается как избавитель народа от угнетения русскими. Русский материал из разных мест, большей частью из крепостнических районов средней полосы, изображает
Пугачева как мстителя дворянам, который вместе с гем заботится о крестьянах. Дворяне трепещут перед Пугачевым, даже заключенным в клетку. Пугачев наказывает жестоких дворян.
Рассказы о кладах Пугачева слагаются в обычном плане рассказов о зарытых сокровищах, которые даются лишь по выполнении трудных условий.
В данной главе мы помещаем сначала русские предания из разных мест (№ 14–21); затем – предания угнетавшихся царским самодержавием народов – мордвы, чуваш, башкир, татар (№ 22–32).
Рассказы яицких казаков в виду особенностей их передачи (литературного обрамления) помещены после всех других материалов»
14
Про Пугачева у нас много дедушка зиял. Рассказывал бывало все. Как сойдутся круг его, – он и пойдет, и пойдет. . А его дед (как уж он мне-то теперь?) пастухом (был, (когда Пугачев к нам в село заявился. У речки, значит, встретил его со стадом, двое конных подъехали. «Чье, мол, стадо?» – «Мирское», говорит. «Ну, а барин у вас кто, обижает, мол, вас? Бай нам, мол, все, как есть..»– «Не могу, мол, знать, мы, мол, его не видим». А барин-то и не жил там – в экономии: все по заграницам катался да по столицам. Ну, приказчика главного, того пугачи с собой забрали. У нас старики есть, – они лучше про это знают.
15
А то еще перед войной был у нас управитель имения старичок. Ну, вот любил песни слушать. Баб, бывало, призовет, – пойте, мол! Я, мол, люблю песни. Ну, и поют… Были девки, старухи. Сами к нему ходили петь. Тут и про Пугачева пели. Ну, я этих не помню. Ион – ничего, – баранок им надает в фартуки, орехов, конфетов – ребятишкам. Говорили, он Эти песни записывал.
