Текст книги "Когда боги против (СИ)"

Автор книги: Наталья Бульба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Глава 7.

 – Завертелось?

Орлов, наблюдатель Штаба Объединенного флота Галактического Союза при Службе Внешних границ, мог и не спрашивать. Когда у его друга и помощника, куратора той же службы от контрразведки, вот так лихорадочно блестели глаза, а в коридорах Управления стояла подозрительная тишина, выводы напрашивались сами собой. Полковник Шторм, сидя в своем кабинете в самом центре сектора стархов, дергал за тонкие ниточки раскинутой по всей галактике паутины, в очередной раз заставляя слово "невозможно" преклонять колени перед его тщательно выверенными изящно-извращенными планами.

– Помнишь, я тебе как-то говорил про козла отпущения, труп и сильного ментата? – вернувшись взглядом к экрану, на который стекалась оперативная сводка, хрипло уточнил Шторм.

– Это которого я арканил у Ежова? – словно бы с трудом вспоминая о событиях полугодовой давности, вяло поинтересовался Орлов, пропустив и первое и второе. Ими занимался сам Шторм.

Знал, что на мнимое равнодушие Вячек не купится, но... напряжение спрессовалось настолько, что либо резать плазмой, либо взрывать. Второй вариант казался генералу предпочтительнее – хоть и завалит осколками, но и разрядится значительно быстрее.

– Арканил?! – возмущенно вскинулся полковник, тут же напоровшись на ухмылку генерала. Усмехнулся в ответ – и сам понимал, что градус зашкаливал, продолжил уже спокойнее. – Ладно, в одни игры играем.

– Только некоторые втемную, – кивнул Орлов, соглашаясь с последними словами Шторма.

 Каперанг тяжелого крейсера, по самое "не могу" замешанный в продаже военных секретов Союза самаринянам, был вполне достоин пристального внимания адмирала военной разведки. Но это если закрыть глаза на выбор спеца, пущенного в дело взамен полученных сведений. А вот если не закрывать....

Ежов был сильным профи, они оба это понимали, так что ожидать, что конкурент не заинтересуется подоплекой подобного выбора, не стоило.

– Женя своего не упустит.

– Уже не упустил, – хмыкнул вроде как довольно Шторм. – Командует Валанд.

– А банкуешь – ты, – качнул головой Орлов, устраиваясь в своем любимом кресле в зоне отдыха. Будь они в его собственном кабинете, предпочел бы пройтись, но вотчина Шторма ничего подобного не позволяла, слишком мала, чтобы развернутся. – Тебе недостаточно наших проблем?

– Достаточно, – согласился полковник, вставая.

На генерала даже не обернулся, но тому для выводов хватило увидеть, как Вячек поднимался. Со стороны посмотреть – останется лишь удивиться расхлябанности, которую тот демонстрировал. Пьян – не пьян, но не в ладах с собственным телом точно.

Вот только Орлов в ответ на подобную показуху напрягся. Форма могла быть разной, а содержание одно – проблемы. Основательные такие проблемы из разряда тех, что не всегда удается вовремя просчитать.

Шторм ожидания генерала оправдал, бросил холодно:

– На Зерхане Карин Йорг. – Зафиксировав, как нахмурился Орлов, добавил уже другим тоном: – Выпьешь?

– Йорг?! – проигнорировав вопрос, генерал повторил имя. – А этот что там забыл?

Шторм не стал показывать удовлетворения от явной оторопи своего бывшего командира, как и ставить ту себе в заслугу. Не будь они одни, Орлов ничем бы не дал понять, насколько его изумило известие о присутствии на окраинной планете Союза второго сына советника Индарса по безопасности. Это они друг при друге эмоций старались не скрывать – а то не заметишь, как уподобишься бесстрастным скайлам, их выдержка предназначалась для посторонних.

– Марию Истомину, – не стал тянуть с ответом Шторм. Игра в "отгадай" была из примитивных, только терять время, которое у обоих было на вес туорана. – Тридцать четыре года, навигатор....

– Это с эр четвертого? – сдвинул брови генерал. На память он никогда не жаловался, а конвой на Штанмар просеивали вместе. На эту женщину он обратил внимание еще тогда, отметив ее молодость... для той должности на борту транспортного супертяжа стархов, которую она занимала. – Ты хочешь сказать....

– Не хочу, – вздохнул Шторм, доставая из кармана брошенного на спинку кресла кителя фляжку, – уже сказал. В их браке заинтересован сам Песчаный лев. Так ты будешь? – сделав пару глотков, вновь спросил Вячек.

– Шаре?

– Тарканское. Из личных запасов императора. Презент от советника, – скривился Вячек, давая понять, что имя этого самого советника называть не стоит – известно обоим. – Засиделись как-то допоздна, когда разбирались с покушением на адмирала.

– Тобой же и подготовленного, – буркнул Орлов, принимая фляжку. Глотнув словно воду, вернул Шторму. – И что не так с Йоргом?

Прежде чем ответить, Шторм бросил взгляд на экран. Пестрело зеленым и желтым, но он не обольщался – затеянное им далеко выходило за рамки прошлых операций. Дерзко... даже для него.

– Когда удалось вытащить Геннори, – Шторм вернулся к столу, повернул к себе несколько листов бумаги, на которых до прихода Орлова делал пометки, – я поклялся себе, что отомщу Исхантелю. Может и по-мальчишески, но для меня это, как дело чести, квинтэссенция понятия долга. Так что когда эта сука объявилась на Зерхане, я рассматривал его появление в Союзе в качестве подарка судьбы, решившей отблагодарить меня за упорство.

Орлов машинально кивнул – понимал, о чем полковник говорил, а сам думал о Геннори Лазовски и о том времени, о котором напомнил Вячек. Впрочем, он, как и Шторм, о нем тоже никогда не забывал.

Два молодых, подающих надежды лейтенанта. Два друга. Два... соперника, пытающихся доказать всем и, главное, себе, что их выбор профессии не был случайным.

Один с внешностью аристократа, второй.... В Шторме всегда было что-то такое... залихватское, выделявшее его среди множества других офицеров. Усы, бесшабашность, идеально выверенный авантюризм и марш Академии в Рунцово, который тот отбивал пальцами, прокручивая в голове очередную многоходовку. Его разработки простыми только казались. И тогда, и тем более теперь.

В тот раз в сектор Приама они должны были лететь вместе, уже прибавив в звании, но Орлов, буквально в последний момент, отправил Шторма на поддержку другой группы. Команда, в которой находился Лазовски, исчезла день в день, когда Вячек вернулся на базу.

А потом были долгие полтора года поиска и безуспешных попыток вытащить ребят с Самаринии. И успех, в который не верил никто, кроме будущего матерого полковника.

Орлов не часто, но спрашивал себя: если бы не эти события, стал бы Шторм тем Штормом, которого за глаза называли тварью и сволочью, но когда становилось совсем туго, бросали на самые безнадежные операции, не сомневаясь в результате?

Ответ он знал. Таких профи, как Шторм, создавали именно потери.

Полковник экскурса в прошлое, совершенного генералом, казалось, и не заметил. Продолжил тем же, безразлично-равнодушным тоном:

– А потом мне стало не до собственных расчетов с самаринянином. Горевски, которого я туда отправил, нарыл такое, что от наглости Исхантеля оставалось лишь куртуазно выражаться. Я и так догадывался, что жрецов уровня, как этот, в ссылки не отправляют, но действительность превзошла самые смелые предположения.

– Информация о наших разработках была прикрытием?

Орлов хоть и спросил (именно на этот крючок поймал его Вячек полгода назад, буквально заставив поучаствовать в подготовке операции), но лишь бы разбавить монолог Шторма. "Давить" голосом у того выходило уже машинально, воздух вокруг тонко вибрировал.

– Одной из задач! – словно выплюнул, зло произнес Шторм. – Там такое намешано....

– И? – поторопил Орлов. На оперативке мало что изменилось, но чутье подсказывало, что с откровениями им стоило поспешить.

– Бабы им нужны, – выдохнул Шторм, в одно мгновение становясь спокойным и собранным. Тоже... чутье. – Чистый генотип, девственницы. Для чего, надеюсь, спрашивать не будешь?

– Один из краеугольных законов Самаринии. Телегония.

– В списке – десятки тысяч. Девушки от тринадцати до двадцати лет.

Орлов, молча, протянул руку, принял услужливо поданную фляжку. На этот раз одним глотком не обошлось. Удовольствия не больше, чем минут на десять – блокировки и боты не давали, как следует захмелеть, но даже это – передышка.

Масштаб задуманного Штормом не удивлял, выбивало само его участие, означавшее, что другие проморгали. Или.... Не будь именно этого "или", не пришлось бы полковнику столь виртуозно сводить в одном месте ментата из особистов Ежова, орлов Воронова из службы безопасности и собственные резервы в виде все еще друга, заместителя директора Службы Маршалов Геннори Лазовски.

– Но причем тут Йорг ты так и не сказал, – закрутив крышку, вернул он фляжку.

– Одна из сестер Марии Истоминой среди этих тысяч, – усаживаясь в свое кресло, бросил Шторм. – Но и это еще не все, – продолжил он, отбив что-то на планшете. – Наш таинственный незнакомец переслал мне часть директивы эклиса, в которой тот требует ускорить работу по комплектованию флота Самаринии высококлассными специалистами других рас, придав им статус условно чистых. Критерий отбора – генетическая карта и отсутствие детей.

– Мария Истомина.... – горько усмехнулся Орлов. – Поздно? – правильно разгадал он причину злости Шторма, которую кроме него сейчас вряд ли бы кто-то заметил.

– Если только случайность, но....

– Смерти сына Йорг нам не простит, – кивнул Шторм. Похоже, хотел что-то добавить, но не успел. Красная отметка на оперативной кальке не оставила им возможности продолжить разговор.

Впрочем, обоим и так было все понятно. Из двоих: Марии Истоминой и Карина Йорга, страховать люди Шторма будут именно второго.

* * *

Подруг у меня на Зерхане практически не осталось, по крайней мере тех, с которыми хотелось бы провести последний вечер свободной жизни, так что девичник я устроила с... Дваржеком. Лора вместо мальчишника (маленькая, но месть) повела моего жениха и его брата на экскурсию по вечернему городу.

Сестры должны были отправиться вдвоем, но Лету еще днем вызвали в госпиталь наземной базы погранцов. Поступивший к ним пострадавший был профильным, собирали всех специалистов, знакомых с последствиями использования волновиков и импульсников, а команда, в которую она попала на стажировку, как раз такими случаями и занималась.

– О чем грустишь? – поинтересовался Вацлав, коснувшись своим бокалом моего. Хрусталь тоненько тренькнул, отозвавшись легкой дрожью по коже.

Задумавшись о том, что средненькая все еще не подала весточки, я успела забыть об уже прозвучавшем тосте за мое будущее.

– Не знаю, – попыталась я улыбнуться ему. – Тревожно как-то....

– Из-за Лоры?

Наш ночной разговор Дваржек не забыл, пару раз пытался вернуться к нему, но я предпочла избегать этой темы, продолжая просто наблюдать за развитием ситуации и присматривать, чтобы сестренка не оставалась одна. Вацлав помочь нам ничем не мог, как бы этого не желал, да и прилет Карина добавил уверенности, что все выправится. Было в Йорге что-то... заставляющее так думать.

Вместо ответа пожала плечами, приподняв бокал, но так и не сделав глотка.

Вчера днем покончила с собой дочь губернатора, вечером я покупала платье на собственную свадьбу. Вернувшись домой утешала Лору, все-таки узнавшую о смерти своей сокурсницы раньше, чем мне бы хотелось. Сегодня утром отвечала на вопросы чиновника Ратуши, который должен зарегистрировать наш с Карином брак. Не все из них были понятны, некоторые выглядели откровенно провокационными, словно меня намеренно пытались вывести из себя. Потом, едва сдержавшись, чтобы не высказать Йоргу все, что думала о его поспешности, провожала Лету, которую отвозил на базу Вацлав. И вот теперь сидела с ним, пытаясь разобраться в собственных ощущениях, которые настойчиво твердили, что все происходящее – неспроста.

– Наверное, мне все еще не верится, что завтра я стану Марией Йорг, – не без горечи усмехнулась я, глядя на мерцающее в отблесках заходящего светила вино. Черное и бордо. Бордо и черное. Калейдоскоп, в котором не было постоянства.

Как и в моей душе.

– Он тебя любит, – откинувшись на спинку стула, заметил Вацлав.

Сидели мы опять в Шалоне, и вновь – на верхней веранде. Предложила это место я, Дваржек лишь согласился и сумел заказать столик, что было довольно непросто. Ресторан считался эпатажным, как и сам небоскреб, на верхних этажах которого он находился, уже давно ставший символом и Анеме, и всего Зерхана.

Закрученное в спираль здание пробивалось сквозь зеленые шапки реликтовых манжоров и уносилось вверх, словно ввинчиваясь в небо.... Пытаясь вырваться из объятий планеты и исчезнуть.... Далеко... далеко.

– Это должно меня успокоить? – вздохнула я, не столько избавляясь из мрачных предчувствий, сколько отодвигая их на задний план. У Вацлава и своих проблем хватало, чтобы нагружать его еще и моими.

Сделала глоток, чтобы спрятаться за стеклом от пронзительного взгляда Дваржека. Кажется, он понимал значительно больше, чем я говорила. Мне следовало веселиться, в полной мере наслаждаясь последним днем свободы, я же продолжала грустить, словно оплакивая то, чего уже не вернуть.

– Это должно либо смирить с тем фактом, что время в данном случае не имеет никакого значения, либо заставить задать себе вопрос, а любишь ли ты Карина настолько, чтобы связать с ним свою жизнь, – философски заметил Вацлав, продолжая смотреть на меня.

– Со смирением ты уже опоздал, – отставила я бокал в сторону.

Хотела добавить, что сделанное самой себе признание – я видела в Карине мужа и отца своих детей, плохо помогало избавиться от внутреннего мандража, но отвлеклась на женщину, только что вышедшую из лифта. Узнала сразу – последние сутки строки из ее репортажей цитировали все информагенства Зерхана. Журналистка с Земли, Элизабет Мирайя.

– Красивая женщина. – Мой интерес к новой посетительнице Дваржек не пропустил. – И смелая. Или, – он качнул головой, – безрассудная. Фактически открыто обвинить Исхантеля в самоубийстве дочери губернатора.... Она очень рискует.

С ним было трудно не согласиться, но... я продолжала повторять вопросы, которые она задавала: "...Почему эта девочка должна отвечать за наши с вами ошибки?! И она ли одна?! Или о тех, кто был до нее, мы просто не знаем?! И будет ли кто-то после....".

И не важно, что справиться с самаринянином мне было не по силам, чувство стыда душило все равно. Мне было слишком хорошо известно, какое влияние мог оказать жрец на неокрепшую детскую психику, к чему способен подтолкнуть. Преклонение перед ним лишь первая ступень подчинения, а какова последняя?

В моем случае победила психология обывателя – главное, чтобы беда прошла мимо тех, кто был дорог. А остальные? Сои и Лора не были близкими подругами, но ее смерть стала для сестры ударом.

Она, конечно, оправится, но след-то останется.

– По ней не скажешь, что она не осознает последствий своих поступков, – нехотя протянула я, поймав себя на мысли, что мужчина, поднявшийся ей навстречу, кого-то мне напоминает. Когда уже почти сдалась, собираясь признать, что ассоциация так и останется не пойманной, тот повернулся боком, продемонстрировав профиль, чтобы выудить из моей памяти имя Люсии Горевски, весьма знаменитой оперной актрисы.

Сын? Было совершенно не важно, но я, не в силах отвести от пары взгляд, продолжала смотреть на них, пока те не отошли достаточно далеко, чтобы стать почти незаметными в сгущающихся вечерних сумерках.

– Но безрассудства это не отменяет, – частично согласился со мной Дваржек, в очередной раз возвращая меня к действительности. – Одно точно, Зерхан она взбаламутила. Сегодня слышал, что вопрос о преподавательской деятельности дипломата вынесен на комиссию Службы надзора.

– Вот как? – тут же уцепилась я за его слова, удрученно отметив, что и это известие меня не радует. Словно в душе все перегорело. – Неужели сработало?

– Вряд ли все произойдет так скоро, как бы хотелось, но без последствий не останется. Волна пошла основательная.

– Чуть бы раньше, – не без сожаления отозвалась я, думая о том, что для кого-то грядущая буря уже не станет предвестником изменений.

Вот ведь... мы идем вперед, стремясь к миражу, называемому мечтой, тоскуем о том, что покинули, постепенно забываем тех, кто был частью нашего "я". А потом прошлое догоняет и... оставляет тебя растерзанным и прозревшим в ощущении потери, которую уже не восполнить.

 – Пойдем, потанцуем, – предложила я, складывая лежавшую на коленях салфетку. Вацлав не заслужил такого вечера.

– Не жалеешь ты меня, – улыбнулся Дваржек поднимаясь. Подошел, подал руку. – Если Карин узнает....

– И кто тут говорил о смирении? – дернула я плечом, вкладывая свою ладонь в его.

Воздух был плотным, не давая вздохнуть полной грудью, замедляя движения, заставляя вязнуть в себе....

Или это музыка опутывала тоской, рассказывая о любви и... утрате?

– Мне не нравится твое настроение, – склонившись, недовольно прошептал Вацлав, но стоило мне положить руку на его плечо, уверенно повел в танце.

– Что у тебя с Летой? – поинтересовалась я. Расслабиться не удавалось, но близость Дваржека добавляла уверенности. Бывший сокурсник, ставший верным другом....

Моей сестре повезло встретить такого человека.

А мне?

– Уходишь от темы, – понимающе ухмыльнулся он. И добавил, участливо. – Я не узнаю тебя.

– Я сама себя не узнаю, – не стала я спорить, – но это не значит, что мне не интересен ответ на свой вопрос.

Тот дернул плечом:

– Торопить ее я не стану. – На лице Вацлава мелькнула растерянность, но тут же исчезла, оставив после себя ощущение обмана. То ли было, то ли... нет. – Если в ее новой жизни найдется место и для меня, сделаю предложение. А пока буду просто рядом.

Очередной поворот.... Столик, который занимали Элизабет Мирайя и ее спутник, находился в противоположном конце зала, но сейчас, с танцевальной площадки, был хорошо виден. Как и мужчина, остановившийся рядом с ним.

Алин Мареску....

Мне бы успокоиться – отец Зои выглядел довольным, но затихшая было тревога словно обрела второе дыхание, обдав сердце холодом.

– Уверен, что так правильно?

Голос певицы плакал, ноты стекали каплями дождя по стеклу.... Но, кажется, только для меня.

Нам стоило провести этот вечер дома. Сидеть в гостиной, пить глост и болтать о пустяках, не позволяя времени спешить, приближая завтрашнее событие. Регистрацию в Ратуше назначили на полдень.

– Ей стоит узнать меня лучше. – Дваржек продолжал оставаться непробиваемо спокойным. – Но, – опровергая мелькнувшую у меня мысль, тяжело вздохнул он, – глядя на Карина, я начинаю сомневаться в собственном решении.

– Лета молода, но вполне способна разобраться в своих чувствах. – Говорить о сестре было легче, чем о самой себе. – Подумай об этом.

Мелодия, в последний раз всколыхнув воздух, затихла, сгорая в пламени свечей, которые зажигали официанты.

– Обязательно, – поцеловав мою ладонь, заверил Дваржек. – Если твой будущий муж не решит, что я посягнул на самое для него дорогое.

– Он тебя пытался запугать? – грозно нахмурилась я, но роль не выдержала, улыбнулась, как только Вацлав испуганно шарахнулся от меня. – Уже сбегаешь?

Настроение в очередной раз вильнуло, разбавив тревожную меланхолию шальным задором, но не лишив способности мыслить критично. Скажи мне кто раньше, что предстоящее замужество способно настолько виртуозно играть с мировосприятием, вряд ли бы поверила, но оказалось именно так....

– Ты же уговоришь его меня пощадить? – "поймал" мой настрой Вацлав, отодвигая для меня стул. Пока мы шли к столику, молчали. Лишь бросали друг на друга многозначительные взгляды, да загадочно улыбались.

– Если поклянешься, что будешь приглядывать за сестрой в мое отсутствие, – подняв бокал – в горле пересохло, поставила я условие его помилования. – А иначе....

– Шантаж, – неожиданно довольно отозвался Дваржек. – Но раз ничего не остается....

Вибрация комма заставила его замолчать. Брови сошлись к переносице, пока он читал пришедшее сообщение.

– Что?! – не выдержав, спросила я, не про пропустив грусть в его глазах, так похожую на мою.

– Лета.... – вздохнул он. – Раньше, чем к утру, не вернется.

– Она – врач, – заметила я, надеясь, что получилось спокойно. – Ты будешь ждать ее, она – тебя. Так бывает....

– Я не уверен, что хочу летать, – улыбнувшись, удивил он меня неожиданным признанием. Не дав ответить, выдав что-нибудь соответствующее, поднял бокал, отсалютовал в мою сторону: – Я клянусь, что буду приглядывать за Летой в твое отсутствие.

Странно, мне должно было стать легче от этих слов, но... не стало.

* * *

– Будем считать, что программу минимум мы отработали, – отложив салфетку, твердо заявила я. – Дурацкая была идея.

– А мне – понравилось, – не слишком уверенно возразил Вацлав, вставая. – Но кое в чем ты права, еще немного, и эта троица начнет брать веранду штурмом.

– Не поняла? – склонила я голову, наблюдая, как взгляд Дваржека наполняется лукавством. – Ты хочешь сказать....

– Двумя этажами ниже, – с улыбкой подтвердил он возникшие у меня предположения. – Ты ведь простишь?

Вздохнув – мне следовало обратить внимание, с какой тщательностью выбирает платье Лора, кивнула:

– Что с тобой сделаешь?! Но будешь должен.

– Извини, – подошел он ко мне, – но все последствия этого демарша Карин обещал взять на себя. Так что... с претензиями к своему будущему мужу.

– И много их у меня должно возникнуть? – поднялась я, опираясь на руку Вацлава. Ответила сама, поправляя тонкую шаль, которую Дваржек накинул мне на плечи. – Судя по твоей физиономии, их присутствие поблизости – сюрприз далеко не единственный.

– Ох, и намучаешься же ты с ним, – хмыкнул довольно Вацлав. – Может, передумаешь, пока не поздно?

– Он нас еще и слушает, – сделала я очередной вывод. Качнула головой, вроде как недовольно, но тут же сменила гнев на милость: – Знаешь, – я подмигнула Дваржеку, – это даже хорошо, не придется отказывать себе в удовольствии, высказать ему все....

Закончить фразу мне не удалось....

Все так же звучала легкая музыка, все так же огоньки свечей трепетом рвали темноту позднего вечера, все так же рядом стоял Вацлав, насмешливо глядя на меня, все так же....

В сторону космопорта первым посмотрел именно он. Дрогнули губы, сминая улыбку, в глазах отражением вспыхнуло зарево....

– Нет.... – выдохнула я, резко разворачиваясь. – Вацлав!

Огненный смерч разрезал ночь на две половинки, чуть дальше взвился следующий... и... следующий.... Под ногами довольно заметно дрогнуло, обиженно звякнули стоявшие близко друг к другу бокалы, рядом, со стола, вниз скользнул нож... звук увяз в двинувшем по ушам гуле, волосы растрепало налетевшим порывом.

Этого быть не могло, но... было.

– Антигравы, – прохрипела я, с трудом сглотнув вставший в горле комок. Машинально, когда тряхнуло, уцепившись за Вацлава, я продолжала держаться за него. – Второй и пятый столы.

Несмотря на продолжавшийся гул, Дваржек меня услышал. Кивнул. Похоже, и сам считал так же.

Завыли сирены.... Дальше... ближе.... Застывшее в оторопи время дрогнуло и понеслось вперед, наверстывая упущенное. На веранде кто-то закричал, потом еще.... Женщина, приподняв подол длинного платья, бросилась к ограждению, за ней мужчина....

– Идем! – дернул меня Вацлав. – Если начнется паника....

Он был прав, но ошибся в другом – с растерянностью мое состояние не имело ничего общего. Если только с невозможностью поверить в то, что я видела. За всю историю существования антигравитационных столов ни один из них не вышел из строя с подобным фейерверком. Там такие системы блокировки....

Высказать свою мысль я не успела. В небо взметнулось еще одно зарево... немного правее. Там, где находилась наземная база погранцов....

– Нет! – то ли вскрикнула, то ли всхлипнула я, закрывая ладонями рот. – Нет!

– Суки! – неизвестно к кому обращаясь, процедил сквозь зубы Дваржек. Рывком сдернул меня с места. – Быстрее! – И добавил уже совсем невпопад: – Понял....

Первый шаг дался с трудом. Хотелось рухнуть на колени и завыть, но вбитые навыки оказались надежнее разума, заставляя двигаться, уходить из зоны опасности. Если уж взрыв в зоне космопорта с трудом можно было объяснить случайностью, то у вояк.... Когда эта простая истина дойдет до тех, кто все еще продолжал глазеть на отблески не столь уж и далеких пожарищ, здесь начнется кошмар....

Штанмар....

– Подожди! – вырвав руку, за которую Дваржек продолжал тащить меня вперед, остановилась я, очень надеясь, что повторять не придется.

То ли повезло, то ли думали мы об одном и том же. Взгляд, которым он прошелся по веранде, был быстрым, но цепким. Профессиональным....

– Уходи по лестнице, Карин будет тебя ждать....

– Нет, – отмахнулась я от него, выискивая глазами Алина. Здесь нужен был профи другого рода, Вацлаву с толпой не справиться. Навыки не те.

Первый раз я заметила Мареску у лифта. С ним были Зои и миниатюрная женщина, скорее всего жена, уж больно приятельница Лоры была на нее похожа. Потом уже одного, рядом с журналисткой.

Закрыв на мгновенье глаза, попыталась вспомнить, где находились мы с Дваржеком и как стоял розыскник....

– Мария.... – Вацлав дернул меня к себе. – Уходи по лестнице. Карин....

– Госпожа Истомина! – Раздавшийся за спиной знакомый голос заставил вздохнуть с облегчением. Уж если я его видела, Алин просто не мог меня не заметить. – Хорошо, что вы еще не ушли....

Пришлось развернуться, искала я его совершенно не там. Веранда хоть и была круглой, но несколько увитых растениями перегородок делили ее на сектора.

– Вам что-нибудь известно? – кинулась я к мужчине, машинально отметив ужас, застывший в глазах прижавшейся к матери Зои.

Отрезвило мгновенно. Двумя этажами ниже находилась Лора....

– Нет, – качнул он головой. Лгал! И для меня, и для жены, и для дочери. – Вы можете....

Дваржек перебил, перехватив инициативу:

– Если рванули антигравы, этот район вот-вот погаснет. Наружные лифты нужно заблокировать, они слишком медленные, только нагрузят генераторы. Тех, кто поздоровее, отправляйте по лестницам на шестидесятый и сороковой, офисы сейчас закрыты, так что кабины будут пусты.

– Откуда? – во взгляде Мареску явно было заметно уважение.

Теперь я понимала, о чем говорил Вацлав, рассказывая о подготовке на изыскательском. Там думали о любых неожиданностях.

– Не важно! – проигнорировал его интерес Дваржек. – Если остаетесь, то самое время брать ситуацию под контроль, если нет....

– Присмотрите за ними, – обращаясь почему-то ко мне, кивнул Алин на своих женщин и, развернувшись, сделал шаг. От нас....

Охранников на веранде было шестеро – по крайней мере тех, кого я заметила. Сами они вряд ли готовы к подобному, но вместе с Мареску у них был шанс остановить толпу.

Или мне хотелось так думать....

– Папа! – всхлипнула Зои, бросаясь за уходящим отцом, но Вацлав успел поймать, подхватить на руки, довольно жестко прижав к себе.

– Где пожарная лестница? – обернулся он ко мне, давая понять, что все разговоры на этом закончены. Что ж, был прав, мы и так потеряли большую часть тех драгоценных минут, что отделяли видимость порядка от приближающегося хаоса. Будь мы вдвоем.... Теперь нам предстояло думать не только о Лоре, но и еще одном... ребенке.

– Я знаю где, – по пути подтолкнув все еще растерянную госпожу Мареску, я направилась в противоположную от лифтовой площадки сторону. Восемь лет прошло, а не забылось, как мы на мое двадцатипятилетие на спор спускались вниз.... Сто четыре этажа....

Тогда это казалось так весело....

– Мария.... – Дваржек, так и не отпустив Зои, нагнал меня уже на ступеньках. Оглянувшись, идет ли за нами жена Алина, пристроился рядом. – Я не верю....

– Давай об этом позже, – попросила я беззвучно, не только боясь еще больше напугать девочку, но и понимая, что и сама держусь лишь благодаря самолюбию. Горло саднило, в голове билась единственная мысль: "Лета", но ноги сами несли вперед. Была еще и Лора, и вот она-то находилась двумя этажами ниже. С ней, конечно, Карин и Лаэрт, но....

Я не могла помочь средней сестре, но должна была вернуть домой младшую.

– Хорошо, – вздохнул он, отступая назад и позволяя мне идти первой, словно догадываясь, что только так я могла заставить себя сохранять хотя бы подобие спокойствия.

Я не зря вспомнила Штанмар.... Не сойти с ума от окружавших нас боли и отчаяния помогала лишь убежденность, что ты – нужен. Не всем – их были десятки тысяч на каждого, тому единственному, кого ты мог дотащить до госпиталя или хотя бы напоить чистой водой.

– Машка!

Обняв подскочившую ко мне сестру – она неслась навстречу, перепрыгивая через ступеньку, тут же отодрала ее от себя, сделав вид, что не заметила недовольства на ее мордашке. Лестница была все еще свободна – шум сверху доносился, но пролета четыре-пять между нами точно оставались, чтобы использовать свой шанс выбраться, требовалось сохранять темп.

– Все в порядке? – посмотрела я на Карина. Взволнованным он не выглядел, но это если не видеть непрошибаемого равнодушия, которое демонстрировал Лэарт. Не сказать, что имело какое-то значение, но в памяти отложилось.

– Не считая аварии в космопорту – да, – правильно понял подоплеку моего вопроса Йорг. Лоре пока правды знать не стоило. – Если там все серьезно....

Ни мне, ни ему ответ был не нужен – на Штанмаре мы были оба.