Текст книги "Диковинница (СИ)"

Автор книги: Наталья Беляева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

– Тортика? – предложила Вера, когда Беляна понуро отошла с яблоком в ладони от блюдца, которое теперь вовсе не походило на нечто волшебное.

– Только не тортика! – в ужасе воскликнула девушка, сразу приходя в себя, – Во мне сидит тонна мороженого! На всю жизнь наелась! Просто чаю. Черного. Крепкого. Можно колбаски, – добавила она, улыбаясь.

– Мне Радмила понравилась, – уверенно произнесла Вера Сергеевна, наливая кипяток в заварник.

– Мне тоже, – отозвалась Белка, – Схожу пока к себе, переоденусь.

– Правильно, – согласилась Вера, – И возвращайся сразу – чай пить.

Готовясь к следующей вечерней встрече, Вера с Беляной придвинули стол поближе к стене, на которой повесили блюдечко, и заварили чай заранее. Лишь только солнечные лучи из окна упали на зерцальник, Белка толкнула яблочко.

– Привет, мои дорогие, – искренне заулыбалась им Радмила с той стороны.

Все втроём рассмеялись, заметив, что устроились одинаково – удобно и с комфортом. После короткого обмена любезностями, Рада поспешила приступить к делу:

– Значит так, Белянушка. Мама твоя, хоть и экспериментаторшей знатной была, однако глупостью несусветной не отличалась. Поэтому, милая, расскажи-ка мне всё, чтобы мы вместе решили, что дальше делать.

Вера кивнула, отпивая глоточек ароматного чая.

– Да я, тётя Рада, очень мало знаю. Пусть лучше бабуля начнёт.

Вера Сергеевна подробно изложила историю о том, как встретила странную молодую женщину на дороге, что та успела сказать и что велела передать подросшей дочери. А ещё коротко историю их с Беляной жизни.

Радмила внимательно слушала Веру, не перебивая. На её лице отражалось глубокое раздумье, будто она складывала мозаику из разрозненных кусочков у себя в голове. Пару раз женщина смахивала слезинки белоснежным тонким платком.

– Значит, велела семнадцатилетия дождаться… – промолвила она вполголоса, – Понятно. Что именно Лика написала в записке?

Беляна прочитала короткое послание вслух.

– "Выбор за тобой", – рассеянно процитировала подругу Радмила. – Что ж, – бодро добавила после паузы, – Для того, чтобы сделать выбор, необходимо знать, на что идёшь. Разговор наш будет долгий. Возможно, не один вечер нам с вами просидеть придётся. Матушка твоя, Беляна, судя по всему, хотела, чтобы ты в наш мир вернулась. Но выбор тебе оставила.

– Какой мир? – для проформы спросила Белка. Она, кажется, уже знала ответ.

Радмила рассказала о том, как тысячу лет назад перед славянским народом встал нелёгкий выбор. Смириться перед выбранной князем новой религией или принять неминучую смерть. Борьба оказалась неравной. Под беспощадной рукой рабов божьих гибли тысячи свободолюбивых русов. Было уничтожено почти всё сословие волхвов, разрушены славянские светыни и сожжены ведические писания.

И тогда уцелевшие Солнечные жрецы созвали последнее вече. На котором было принято решение сохранить остатки древнего мира, пока его окончательно не уничтожили. Трое великих Волхвов в течение девяти дней и ночей сотворили нерушимый барьер, навсегда разделивший два мира. В память о той великой волшбе их земли были названы Тридевятыми.

***

– Если ты примешь решение вернуться, я против не буду, – твёрдо заявила Вера утром за чаем. – Что уж тут говорить – я и сама не отказалась бы у них побывать. Хочется только знать, что ты там будешь делать?

– Не знаю, бабуль. Зерцальник вчера вырубился на самом интересном месте. Думаю, там есть чем заняться.

– Радмила не производит впечатления дремучей невежды. И разговаривает так же, как мы с тобой.

– Сама удивляюсь, – пожала плечами Беляна.

– С другой стороны – полагать, что у них за тысячу лет ничего не изменилось, по меньшей мере, наивно.

– К тому же волшебство… – девушка мечтательно подвела глаза к потолку.

– Волшебство и мирная жизнь, как раз, скорее тормоз прогресса, – уверенно произнесла Вера Сергеевна.

– Как это?

– Да так. Вот будь у тебя скатерть-самобранка, стала бы ты изобретать микроволновку? Да и вообще – зачем сеять, жать, хлеб печь, за скотиной ухаживать, если развернул её, родимую – тут тебе и хлеб, и молоко, и гусь жареный?

Белка рассмеялась:

– А будь у каждого по паре сапог-скороходов, не нужно было бы изобретать автомобили, самолёты и пароходы. Нет, пароходы, пожалуй, стоило бы изобрести. В сапогах по морю как-то неудобно…

– На этот случай есть ковёр-самолёт, – напомнила Вера.

– Точно, – согласилась Беляна, – И этот… летучий корабль, – добавила с усмешкой.

***

Все последующие дни, вечер за вечером, словно домохозяйки к любимому сериалу, Вера и Беляна спешили к зерцальнику. Радмила была неистощима. Взяв с собеседниц обещание хранить в тайне всё, что услышат, она ничего не скрывала. И на вопросы отвечала без возражений.

– Мы с твоей мамой выросли в одной деревне, – рассказывала она, – Залесье называется. А когда обеим исполнилось по семнадцать, вместе поступили в Ведарию Мудрограда.

– Что такое Ведария? – подняла брови Вера Сергеевна.

– Учебное заведение, – улыбнулась Рада, – Так вот. Поступили мы туда на ведуний учиться.

– На ведуний? – поперхнулась Белка.

– Ну да – ведающих. Твоя мама была очень способной. Все преподаватели нахвалиться не могли, как быстро она всё схватывала. А на третьем курсе, когда к знаниям ещё и сила открывается, Милолика оказалась самой могущественной чародейкой в Ведарии. Но этого ей было мало, – Радмила погрустнела, – Она помимо использования ведовства, начала изобретать новые заклинания и заговоры. И меня в свои эксперименты втягивала. Чего только мы не вытворяли, вспомнить страшно! Но по молодости всё было нипочём. А целительницей она была отменной, так что ожоги наши да переломы на раз лечила. Помню, как долго мы мучились над заклинанием, что дверь в барьере открывает…

– Каком барьере? – всполошилась Вера Сергеевна.

– В том самом, Верочка. Что разделяет наши миры.

– А разве зерцальник – не такая дверь? Или его как раз мама изобрела? – подала голос Беляна.

– Нет, милая. Зерцальник – это лишь окно, открывающееся во время заката. Его действительно придумали мы с твоей мамой, но опробовать не успели.

Заклинание, открывающее проход, через который можно из одного мира в другой попасть всегда было, только держалось в строгом секрете. Вот его-то твоя мама и решила повторить. Но не вышло ничего. Вроде, и формулы подобрали, и формы учли, а чего-то не хватало.

Мне надоели все эти эксперименты, и я отказалась в них участвовать. А твоя мама – нет. Прибегала она однажды – весёлая, довольная. Намекала, баловница, что нашла недостающее звено. Теперь-то я понимаю, что она имела в виду. Закрутилось всё как-то – учёба, выпускные экзамены, потом сразу две свадьбы отыграли. Тут уж не до экспериментов было…

***

– Ты будешь такой же, как твоя мама, – недовольно ворчала Вера Сергеевна, – Это надо удумать – опыты над собой ставить!

– Но ты ведь не знаешь, что было дальше! – возразила ей Беляна.

– Не поверишь, милая. Я знаю, чем дело кончилось.

Белка прикусила губу:

– Обещаю, бабуль, я такой не буду…

– Значит, уйдёшь туда и никогда не вернёшься, – глаза бабушки наполнились влагой.

– Я что-нибудь придумаю, – пообещала Белка.

– Вот мы и пришли туда, откуда начали. Ты будешь такой же выдумщицей, как твоя мама.

– Моя мама делала это ради эксперимента, а я – ради тебя! – в отчаянии воскликнула девушка, – Неужели думаешь, я соглашусь уйти, не имея возможности вернуться?

– Тсс, моя девочка, – Вера крепко обняла Белку, заметив, что та готова расплакаться, – Хочешь туда? – спросила, прижав белокурую голову к груди.

– Хочу, – подняла лицо Беляна, с мольбой заглянув ей в глаза.

– Значит, поедешь… – Вера Сергеевна пригладила непослушные волосы внучки, – Или пойдёшь, уж не знаю, как правильно. Но не смей там умирать! – приказала строгим тоном.

– Мама умерла не там, а здесь, – грустно промолвила Беляна. – И мы ещё не знаем, куда делся мой отец.

– Погоди до завтра, милая. Всё узнаем. Хотя… если Радмила до сих пор ничего не сказала, он вряд ли жив. Что-то у них там не заладилось…

***

От зоркого взгляда Радмилы не укрылось, что настроение её слушательниц сегодняшним вечером изменилось. И она, видимо, догадалась, в чём дело, потому что начала рассказ с очень странной фразы:

– Вы простите меня, мои дорогие. Не успела я вчера сказать, что в конечном итоге именно эксперименты Милолики и спасли твою, Беляна, жизнь.

Вера Сергеевна с Белкой недоумённо переглянулись. А Радмила, уловив, что попала в точку, глубоко вздохнула и продолжила уже спокойнее:

– А теперь всё по порядку. По окончании Ведарии мы с твоей мамой остались в Мудрограде. Вышли замуж. Мама твоя, Милолика – за Владислава, а я за Ярослава Тихомировых. Родными братьями они были. Так что я тебе, Белянушка, тётка по мужу. А матери твоей не только подруга, но и сноха.

Белка счастливо улыбнулась новой родственнице. А Радмила, пригладив косу, продолжила повествование:

– Были мы несказанно счастливы. Но недолго. Всего несколько месяцев прошло со свадебных пиров, как пришло трагичное известие. Кощеевы полчища напали на наше родное Залесье.

– Кощеевы, значит… – Белка не спрашивала, а скорей констатировала факт.

– Кощей Бессмертный – Владыка Кощеева Царства. Но ты дальше слушай. Сожгли кощейцы нашу деревню дотла. Убили всех – мужчин, женщин, стариков… – Радмила горестно приложила ладонь к груди и сглотнула, – Погибли и наши с Милоликой родители. Лишь нескольких ребятишек да младенцев удалось спасти. И тогда собрали наши мужья рать из верных друзей – сильномогучих богатырей. И пошли они с Кощеем воевать, Кощеевой смерти искать.

Рада помолчала, прихлебнув из чашки:

– Да только не вернулся никто. Все в том бою головы сложили.

Она горестно заломила руки. Беляна и Вера не торопили её, но Радмила мужественно продолжала:

– Не знали наши мужики, уходя, что мы обе на сносях были. Твоя-то мама ничего – выдержала. Родилась ты – славненькая такая, здоровенькая. Милолика в тебе души не чаяла! А у меня с горя ребёночек помер, не родившись…

А дальше, Белянушка, не знаю я, что произошло. Кощей ни с того, ни с сего, стал на твою мать охотиться. Помститься, поди, хотел – про то не ведаю. В тот вечер прибежала она ко мне с тобой на руках. Глаза горят, руки трусятся, словно у малахольной. Я ещё слаба была после скидыша. Она лишь сунула мне книгу свою ведовскую да зерцальник вот этот в руки вложила. "Храни, – говорит, – всегда на виду". Я и хранила, как велено, все семнадцать лет.

Матушку твою я с тех пор не видела. Да и про Кощея никто слыхом не слыхал с той поры. Я раньше думала, одолела она его – больно могучей была. Ценой жизни своей погубила. Но раз она тебя в другом мире спрятала, возможно, и сама не поняла этой победы. Как-никак, а Бессмертный он…

На несколько секунд повисла тишина. Затем Радмила рассеянно поправила косу и вздохнула:

– В общем-то, милые, я рассказала всё, что знаю. Может, сами спросить чего желаете?

– Я вот о чём думаю, тётя Рада, – нерешительно заговорила Беляна после паузы, – Если мама была такой могущественной ведуньей и целительницей, почему она не смогла спасти себя?

Радмила понимающе кивнула:

– Я знала, что ты задашь этот вопрос, – она помолчала немного, собираясь с мыслями, – Понимаешь, деточка, когда люди отказались от своего наследия, они предпочли ведам – знаниям слепую веру. Буква писания присвоила вашему Богу исключительное право на чудо, тем самым вытеснив все иные источники. Магия предков ушла из вашего мира. Но даже тогда её жалкие остатки ещё несколько столетий продолжали искоренять. Так волшебство сконцентрировалось в нашем мире, почти ничего не оставив вам. Поэтому твоя мама осталась беззащитной. Думаю, спасая тебя, она потеряла слишком много сил. А пополнить запас на той стороне оказалось просто нечем.

Белка грустно вздохнула. С каждым днём она всё лучше представляла, какой была её мама. Красивая женщина, сильная ведунья, верная подруга. Беляна тоже хотела стать такой. Но для этого ей придётся оставить бабушку и уйти в незнакомый мир, полный волшебства.

– А вдруг у меня нет никаких способностей? – робко промолвила она, – Вдруг я вовсе не ведунья? Разве это обязательно наследуется?

– Не обязательно, конечно. Но не беспокойся – ты, бесспорно, можешь стать ведуньей.

– Откуда Вы знаете? Ведь в нашем мире нет магии, и я не могу себя проверить.

– Ну, немножко ещё осталось, – улыбнулась Радмила, – Твоя мама и об этом позаботилась. Ты ведунья уже потому, что смогла задействовать зерцальник, – простодушно добавила она.

***

На тестах Беляна набрала достаточно баллов, чтобы поступить практически в любой ВУЗ страны. Приятно, конечно, но… теперь они с бабушкой шутливо гадали, какой проходной балл необходим для поступления в Ведарию Мудрограда? Нужно ли брать с собой аттестат, и не придётся ли пересдавать экзамены?

Беляну волновало, что от неё потребуется в родном, но неизвестном для неё мире, а Вера Сергеевна переживала, как Беляна туда попадёт. Ведь если существует нерушимый барьер, а заклинание, открывающее в нём проход, держится в строгой тайне, то такой переход – явное нарушение Тридевятого законодательства.

– Не хватало ещё сразу по прибытии в тюрьму попасть, – бурчала она, – Нет уж – надо, чтобы всё по закону – никаких хитростей. Как ты вообще собираешься объяснять своё прибытие?

– Да уж мы с тётей Радой что-нибудь придумаем…

– Тоже мне, придумщицы! Ты слишком приметная, и волосы у тебя стриженые. У славян считалось волосы стричь – отнимать ум, силы и здоровье.

– Волосы не руки – отрастут, – отшучивалась девушка. Но в душе впервые в жизни жалела, что не обзавелась длинной, как у Радмилы, косой. А вдруг из-за короткой стрижки у неё не хватит сил или ума для обучения ведовству?

– Я вот чего не пойму, – Беляна задумчиво пригладила непослушные пряди перед зеркалом в гостинной, – Ведь жестокие времена «огня и меча», средневекового варварства, когда так называемых ведьм по малейшему подозрению топили, сжигали и вешали, давно прошли. Почему бы теперь не объединить оба наших мира?

– А я понимаю, – возразила ей Вера Сергеевна, не отрываясь от кроссворда, – Все волшебные миры не желают быть обнаруженными. Подумай что будет, если завтра над Ленинским проспектом Баба Яга в ступе пролетит?

– А ты права, бабуль, – согласилась Белка, снова растрепав волосы, – В лучшем случае решат, что кино снимают со спецэффектами. А когда поймут, что она настоящая – стрельбу откроют.

– Вот именно. А ведь речь идёт о многих тысячах людей и существ, наделённых сверхъестественными силами, которые горохом высыпятся на головы наших далеко не простодушных сограждан.

К вечеру Белка почувствовала какую-то неуверенность, сдобренную волнением и щемящим чувством в груди. Войдя в гостиную, она прислонилась к стене и печально вздохнула, пытаясь разобраться в собственных мыслях.

– Что? – подняла Вера глаза от курсовой.

Ничего не скроешь от её проницательности.

– Бабуль, а ты всегда верила в сказки? – рассеянно поинтересовалась девушка.

– С чего ты взяла, что я верю? – Вера Сергеевна опустила очки на кончик носа.

– Хм… ты ведь понимаешь, насколько удивительно то, что сейчас происходит?

Вера сдвинула оправу назад на переносицу и выпрямилась в кресле:

– "Всё, созданное воображением, должно существовать где-то во Вселенной" , – назидательным тоном процитировала она.

– Само собой, – усмехнулась Беляна, – И куда бы ни занесли нас фантазии – в каменный век, или на другую планету, разговаривать там будут на чистом русском языке.

– А на каком нужно – на французском? – пожала плечами Вера Сергеевна, – Несмотря на тысячу лет изоляции, речь Радмилы почти не отличается от нашей. Да и записка твоей мамы более чем понятна. Почему? Спроси об этом у Рады.

Хмыкнув в очередной раз, Белка толкнула яблочко. И оно послушно описало первый круг по кромке золотого блюда. Чудеса!

Однако знакомая горница оказалась пустой. Только через минуту запыхавшаяся и румяная Радмила ворвалась в горницу, сходу подскочив к зерцальнику:

– Ой, вы здесь, мои дорогие! Простите – докучная заказчица попалась.

– Заказчица? – переспросила Вера.

– Ну да. У меня ведь тоже работа, а как вы думали? – усмехнулась Рада и присела к столу.

– Вы целительница? – поинтересовалась Белка.

– Нет, Белянушка, – Радмила напряжённо сложила руки перед собой, – Я давно перестала практиковать волшбу. Когда погиб муж, что-то надломилось во мне, – она вздохнула, привычным жестом пригладив косу, – Держу с подругой небольшую лавочку. Шьём одежду на заказ. Рукодельниц у нас несколько – ткачих, швей, вышивальщиц. В общем, споро дело идёт, не жалуемся, – добавила бодрым тоном.

– Я хотела спросить, тётя Рада, – после паузы заговорила Беляна, – На изучение рунического письма, вашего календаря, математики… мне понадобится много времени. Не то, чтобы я против, но разве можно учиться таким сложным вещам, как ведовство, не освоив для начала азбуки? Я вовсе не хочу быть самой тупой в Мудрограде!

– Так значит, вот что тебя волнует, деточка! – обрадовалась Рада, – То есть учиться в Ведарии ты уже хочешь?

– Конечно, хочу, – засмущалась девушка.

– Значит, будешь. Если бабушка, разумеется, тебя отпустит. – Радмила бросила лукавый взгляд на Веру Сергеевну.

– Я просто хочу быть уверенной, что Беляне у вас ничего не грозит, – твёрдо ответила та.

– Не больше, чем в вашем мире. У нас, по крайней мере, нет автомобилей, самолётов с их регулярными катастрофами и продуктов с ГМО, – засмеялась собственной шутке Рада.

Вера Сергеевна и Беляна дружно открыли рты.

– Откуда такие познания? – едва придя в себя, спросила Вера, – Вы там что – газеты наши выписываете?

– Нет. Газет мы, конечно, не выписываем. Но есть у нас одно ведомство полезное… в общем, слушайте.

Первое время после создания барьера в Тридевятых землях царил полный хаос. Смысл жизни был непонятен, работать никто не хотел, даже торговля застыла. Волшебство только мешало…

Вера и Белка синхронно кивнули. Эту тему они уже обсуждали. Радмила, заметив, что слушательницы понимают, о чём идёт речь, продолжила.

– Начались войны за владычество. Хотя какой смысл во власти, которая держится на дудочках-самогудочках, палицах семисотных, свистках всех мастей и прочем оружии массового поражения? Да-да, в этих бесконечных побоищах не обходилось без воровства и мошенничества. Пришлось вмешаться волхвам. Они заперли наиболее опасные чудесные предметы в Диковиннице и строго-настрого запретили пользоваться чарами в широкомасштабных целях. После этого их вмешательства потихоньку всё наладилось. Ну, были, конечно, стычки, в результате которых Тридевятые земли разделились на несколько держав. Но так оно даже к лучшему.

С той поры, как был возведён барьер, никому, даже Кощею, не приходило в голову его разрушить. Какие бы события не происходили. Но это не означает, что мы забыли о вашем существовании. Вы ведь нас тоже не забыли? Наш мир отчасти сохранился в ваших сказках, мифах и легендах. И он никогда не представлял угрозы вашему. Но не наоборот. Поэтому Хранители позволили послать к вам соглядников. Обмениваться знаниями, идеями, опытом. В условиях строгой секретности, конечно. Теперь мы называем их связистами. И если ты, Белянушка, твёрдо решила учиться в Ведарии Мудрограда, без их помощи нам не обойтись…

– Ну почему, почему всякий раз на самом интересном месте! – выдала Белка незабвенную мультяшную цитату, когда солнце закатилось за горизонт, и экран зерцальника погас.

– И так почти всё понятно, – успокоила её Вера Сергеевна. – Не такие уж они и изолированные. Просто посещения строго регламентированы. Пойдём-ка спать. Утро вечера мудренее.

***

Мудрым, или нет, но утро оказалось хмурым и неприветливым. Бросив взгляд за окно, Беляна убедилась, что на улице моросит мелкий и мерзкий дождик, вопреки ожиданиям не охлаждая воздух, а делая его густым и душным. Судя по виду неба, до вечера ничего не изменится, – подумала она с грустью, – Хорошо, что не нужно никуда идти.

– Как спалось? – вместо приветствия спросила Вера Сергеевна, попивая кофе.

– Вообще не спала, – ответила ей лохматая Белка, входя в гостиную.

– Что надумала? – с притворным безразличием поинтересовалась Вера.

С мрачным выражением на лице Беляна налила себе огромную чашку кофе и присела напротив бабушки:

– Дом там, где сердце, – неопределённо ответила она.

– Что это значит? – удивилась Вера Сергеевна.

– Я не могу тебя бросить. Вот что.

Вера как-то грузно поднялась и медленно двинулась к мойке поставить чашку. Затем обернулась и произнесла после паузы:

– Я не собираюсь тебя отговаривать. Отнюдь.

– Спасибо, бабуль. А ты сможешь вечером сама сказать Раде…

– Нет уж, уволь. Ты взрослая девочка. Учись отвечать за собственные решения, – твёрдо отчеканила она.

– Я что-то не пойму. Ты всё-таки против?

– Нет. Я рада, что ты останешься со мной. Но позволь уточнить – ты действительно останешься?

– Я решила, и я остаюсь.

– Хорошо, – Вера саркастично усмехнулась, – Айдарск городок небольшой. Всего два ВУЗа. В какой из них ты собираешься поступать?

Белка пренебрежительно поморщилась. Она поняла, что бабушка имела в виду. Уезжать, скорее всего, пришлось бы в любом случае. Не в другой мир, так в другой город. Она молчала, не в силах произнести ни слова.

– Я спрашиваю тебя, кем ты хочешь быть? Учительницей или бухгалтером? – Вера Сергеевна слегка повысила голос, – Это простой вопрос. Ты можешь мне ответить? После всего, что ты о себе узнала, какую профессию ты выберешь?

– Подам документы в оба, – упрямо нахмурилась Беляна.

– А ты простишь себе это решение? Нет, даже не так. Ты мне простишь? Сидя через пять лет за пыльной конторкой или уставившись в экран монитора. О чём ты будешь думать, стоя в очереди с отчетами в налоговую инспекцию? Или по ночам проверяя пусть не контрольные работы, а курсовые и дипломные, как я. Ладно, пусть не я. Я далеко не лучший пример. Ты выйдешь замуж за одного из мальчишек, что сидят в маршрутке. Нарожаешь ему детей и будешь по вечерам читать им сказки. Зная, что могла стать частью этой сказки. И каждый раз! Каждый раз, милая, твоё сердце будет рваться на куски от того, что ты сегодня сказала «дом там, где сердце».

Беляна закрыла ладонями лицо. Но Вера Сергеевна была неумолимо жестока:

– И вот тогда ты придёшь ко мне. Через пять лет мне будет хорошо за семьдесят, и мы всё равно будем жить отдельно. Как ты думаешь, тогда ты расскажешь мне, как далеко твоё сердце от дома?

Белка уронила лицо на руки, сложенные на столе. Через минуту напряжённого молчания, когда поняла, что жалеть её никто не собирается, подняла голову:

– Всё может сложиться совсем не так. В этом мире тоже можно стать счастливой!

– Можно, – утвердительно заявила Вера, – Но не тебе. Этот мир чужой для тебя, дорогая. Смирись с этим. Как я смирилась семнадцать лет назад, когда впервые взяла тебя на руки. Я всегда знала, что наступит этот день. Но, как и твоя мама, изо всех сил желала и желаю тебе счастья! Она хотела этого. Поэтому завтракай, а потом иди к себе и выспись. Утро не считается мудрым, если ты не спала всю ночь. А вечером расскажешь мне о том, где заблудилось твоё сердце.

***

В дверь комнаты осторожно постучали. Неспокойный сон прервался, и Беляна открыла глаза. На часах почти семь. Скоро закат.

– Не сплю, бабуль. Заходи, – окликнулась она.

Вера Сергеевна вошла в комнату и присела на край кровати:

– Кажется, я поступила с тобой несправедливо, милая, – произнесла тихо, – Это должно было быть твоим решением, а я пыталась на него повлиять.

– Нет, бабуль. Во-первых, ты имеешь полное право на меня влиять, а во-вторых, я благодарна тебе за то, что ограждаешь меня от ошибок, – грустно промолвила Белка, – Только кто же будет меня вразумлять, если тебя не будет рядом?

– Боязнь совершить ошибку – тоже ошибка, – Вера Сергеевна улыбнулась, – Ты добрая, честная и справедливая девочка. А ответов на все вопросы не знает никто, даже я.

– Если мне там не понравится, я смогу вернуться и поступить в университет в следующем году. Как думаешь – меня отпустят обратно?

– Надеюсь, что отпустят, – ответила Вера, – Но… думаю, тебе там понравится.

– Прежде чем соглашусь, я должна быть уверена, что есть возможность вернуться, и что я смогу общаться с тобой.

– Пойдём ужинать, милая. Скоро закат. Прибереги свои вопросы для Радмилы.

***

– Даже не думала, что буду так волноваться, – смущённо пробормотала Рада, едва появившись в зерцальнике, – Сегодня утром мне вдруг пришло в голову, что ты можешь отказаться. Что я недостаточно рассказала тебе о нашем… о твоём мире.

– Мда… Как раз сегодня утром у нас был очень серьёзный разговор, – отозвалась Вера Сергеевна, подмигнув Беляне.

– Но мы согласны, – кивнув бабушке, заверила та.

Губы Радмилы растянулись в счастливой улыбке, а затем в глазах заплясали лукавые искорки:

– И ты не боишься неизвестности? – усомнилась она.

– Боюсь, – согласилась девушка, – Но раз так хотела мама… да и мне самой любопытно. Вот только… я должна быть уверена, что с бабушкой всё будет в порядке.

– Надеюсь, вы сможете договориться с Вершилой обо всём.

– Кто такой Вершила? – поинтересовалась Вера.

– Связист, – ответила Рада, – Я говорила вам в прошлый раз, кто они такие. А Вершила – ещё и мой старинный друг. Очаровательный человек, – улыбнулась она, – Но не думаю, что будет в восторге от того, что мы тут с вами вытворяем.

Радмила нахмурилась и продолжила:

– Связь между нашими мирами строго контролируется. И зерцальник этот, – она взглянула, очевидно, на блюдечко со своей стороны, – Вероятно, единственный в своём роде. Но попытаюсь объяснить Вершиле, в чём дело. Ты принадлежишь нашему миру, Белянушка. Они не могут этого не учитывать.

– Они ведь не накажут Вас, да и Беляну заодно? – заволновалась Вера Сергеевна.

– А за что нас наказывать? – Радмила усмехнулась, – Это ведь Милолика осуществила недозволенное проникновение в ваш мир. И думаю, – Радмила постучала пальцами по щеке, – У неё были очень серьёзные причины для такого поступка. Жаль мы не узнаем, что произошло с Кощеем. В любом случае, Милолика его обезвредила ценой своей жизни, чего раньше никому не удавалось. А значит, заслуживает хотя бы того, чтобы в награду за этот подвиг её дочь могла вернуться домой.

  Глава 2. Лунное озеро.

Время в ожидании новой встречи с Радмилой тянулось невыносимо долго. В столице Пресветлого княжества – Княжграде – проводилась очередная большая ярмарка, и Рада должна была на ней присутствовать. К тому же оказалось, что её знакомый связист сейчас находится в нашем мире, и встретиться с ним можно будет только через десять дней, когда он вернётся.

Конечно, после принятия окончательного решения, сомнения больше не терзали Белку. Теперь её терзало неведение. Рассказанного Радмилой было слишком мало, чтобы достаточно определённо представить, что ждёт девушку на той стороне. Рада предупредила, чтобы Беляна не пыталась изучать один мир по источникам другого. «Не надо ничего читать, если не хочешь, чтобы у тебя в голове образовалась каша. В ваших книгах слишком много фантазий и несуразиц», – не допуская возражений, объявила она.

Поэтому иногда воображение разыгрывалось до такой степени, что ожидание становилось просто нестерпимым. Но беспокоить понапрасну Веру Сергеевну девушка не хотела. Та всё равно мало чем могла помочь. Они с удовольствием обсуждали известные им факты о неизвестном пока крае, не усложняя рассуждения лишними предположениями. Обе старались вести себя так, будто не случилось ничего большего, чем поступление в университет в другом городе и скорый отъезд в связи с этим счастливым событием. Впрочем, убеждала себя Беляна, такое самовнушение не так уж далеко от истины. Наверняка, Вера Сергеевна рассуждала точно так же.

Одним вечером Белка прибежала домой и заявила, что завтра они с Натальей, Чарльзом и ещё парой ребят отправляются на озёра. Отдохнуть на несколько дней. С Натальей Беляна училась вместе с первого класса, девушки сидели за одной партой, а теперь им предстояла разлука и может быть навсегда. Кроме того, сидеть дома и мусолить в голове вопросы, на которые невозможно найти ответы, Белке надоело. Необходимо было отвлечься.

Рано утром, наскоро собрав нехитрый багаж – купальник, шорты, пару футболок и прочую ерунду, Беляна в потёртых джинсах и коротком топике вылетела из своей спальни. Вера Сергеевна уже позавтракала и читала газету, попивая ароматный чай с бутербродом. Взглянув мельком на девушку, она улыбнулась:

– Ты всё-таки подумай насчет гардероба. Иначе сказать, что ты произвела фурор в сказочном мире, будет сильным преуменьшением.

– Подумаю, бабуль, – пообещала Белка, целуя бабушку в щёку, – Но пока дай последние недельки насладиться пусть и заморским, но таким исключительным изобретением, как джинсы!

Она шлёпнулась на стул и потянулась за бутербродом.

– Кстати, совсем не исключено, что я, как жертва реального мира, введу у них там моду на джинсы и… интересно, там едят бутерброды? – нахмурилась она, откусывая небольшой кусочек.

– Если не едят, ты станешь первой. Брось сейчас же и сначала поешь по-человечески, – ответила Вера Сергеевна, накладывая овсяную кашу.

Белка с обречённым видом подвинула к себе тарелку и стала грустно елозить по ней ложкой.

– Вы вернётесь как раз в день встречи с Радмилой. Постарайся не задерживаться.

– Ни за что! – пообещала девушка.

Через полчаса под окном раздался автомобильный гудок. Схватив спортивную сумку, Беляна выскочила в дверь, махнув Вере Сергеевне на прощанье рукой.

Её уже встречали. Наташка первой выскочила с заднего сиденья чёрного седана и, встряхнув коротким каре тёмно-каштанового цвета, чмокнула подругу в щёку. За ней из машины вышли мужчины. Долговязый Чарльз, недовольный тем, что его невеста самостоятельно выскочила из автомобиля. Весёлый, коренастый Макс – брат Натальи и вечная душа компании. За рулём оказался незнакомый высокий черноволосый парень лет двадцати пяти.

– Познакомься, Беляна, это Сергей – партнёр Чарльза по бизнесу, – промурлыкала Наталья, хитро улыбаясь. И прижалась к угрюмому жениху.

Сергей с достоинством кивнул. За тёмными очками выражения его глаз видно не было. Белка приветственно махнула рукой.

– Привет всем, – улыбнулась она.

– Рассаживаемся, рассаживаемся, – засуетился Максим, открывая перед Беляной пассажирскую дверь. А сам устроился сзади, рядом с воркующими Чарльзом и Наташкой.

– Это чтоб ты себя третьей лишней не чувствовала, – заверил он Белку, бросая на влюблённых насмешливый взгляд.

– А ты как же? – улыбнулась ему девушка.

– А я привык, – подмигнул Макс.

Пару часов спустя Беляна с Натальей уже отдыхали на пляже, нежась под ласковыми солнечными лучами. Мужчины хлопотали у мангала, не подпуская женщин к приготовлению мяса, чем последние были весьма довольны.