Текст книги "Диковинница (СИ)"

Автор книги: Наталья Беляева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

Она прошла ещё пару десятков шагов, когда увидела, наконец, то, что искала – огромного субъекта, лежащего на земле без признаков жизни. В глаза бросился пропитанный кровью рукав его рубашки, и, приблизившись, девушка прощупала сонную артерию. Жив. Но без сознания.

Белка похвалила себя за проницательность. Помощь действительно нужна. И что ты намерена делать, помощница? Она вытащила нож из-за пояса мужчины и осторожно вспорола окровавленный рукав. Так и есть – кость торчит. К горлу подкатила тошнота. «Возьми себя в руки, – приказала сама себе, – Или поищи кого-нибудь, кто сделает это за тебя».

Итак, открытый перелом. Это, наверное, чертовски больно. И то, что он без сознания, возможно, даже к лучшему. Или к худшему. В любом случае, нашатырного спирта у неё с собой нет. Силы небесные, да у неё вообще ничего нет!

Белка заставила себя снова перевести взгляд на рану. Кровь хлещет. Толчками. Классика жанра. В памяти стали всплывать обрывки полученных в школе знаний. «Ведунья хренова, – ругала себя неизвестно за что Беляна, – Ну, пока ты не ведунья, придётся воспользоваться тем, что есть. Времени немного. Аллё, милостивый государь, Вы не подождёте три годика, пока я закончу Ведарию? Нет? Ну что ж, тогда вам не повезло…»

Она всеми силами старалась отвлечь себя, отрывая от подола широкую полосу ткани. В голове мелькнула мысль, сколько юбки останется после того, как она наложит жгут, затем повязку, и зафиксирует сломанную конечность такому здоровяку. Радует одно – юбка длинная, а значит, есть шанс, что от неё останется обрывок, свидетельствующий о том, что с утра она была. Если бы на месте юбки были джинсы, всё осложнилось бы гораздо больше…

Кровь утихла. Вторая полоса ткани пошла на перевязку открытой раны. Но чтобы примотать руку, эту тушу придётся поднять!

«Люди, подмените меня! – мысленно возопила Белка в отчаянии, – А я отдам Вам свою юбку… Снова нет? Ну что ж, горе-наездник, терпи. Ой! И кто ж тебя выкормил-то, такого борова? Благодарность мамочке. И папочке тоже… Ой! За наследственность. От меня отдельная. Я на собственной… ой… спине испытала богатырскую силушку вашего сыночка…»

Больше всего она боялась причинить человеку боль. Наконец, крепко примотав руку незнакомца к телу, девушка обессилено уселась на траву. От юбки остался короткий ошмёток, едва прикрывающий причинное место.

«Ну, сами понимаете, – оправдывалась перед собой Беляна, – я ведь человека спасала. Тут уж не до моды. Кстати, вот и новая моделька! Простите, уважаемые, я так не хотела вас шокировать своим гардеробом… Так, а что ж это мы всё без сознания?» Она приблизилась к лицу мужчины, снова проверила пульс и ощупала голову. Так и есть – под ней булыжник. А на и так измазанных красных пальцах свежая липкая кровь.

«Как в кино! – рассердилась девушка, – Ни одного камня вокруг, зато под головой… ан нет, их везде полно. Голову надо перевязать. Эх, прощай юбка! Хотя… почему, собственно, только юбка? – Белка плотоядно воззрилась на брюки пострадавшего, – Придётся поделиться, уважаемый!» Она с помощью ножа быстренько отрезала продольную полосу от его штанов и аккуратно перевязала голову. Так, теперь скорая…

Белка встала и замерла, как вкопанная. Какая, к лешему, скорая? Ну, зачем, зачем она так далеко зашла? Хотя, если бы её здесь не было, человек скорее всего погиб бы. Нельзя быть такой эгоисткой. И он всё ещё может умереть, несмотря на все старания. До городских ворот идти как минимум час. Бежать – минут двадцать. Пока соберут помощь. Пока назад. Доживёт ли? Ладно, выхода нет. Сама она никак не справится, а он в себя не приходит. Плевать на юбку!

Она бросилась, было, из лесу на тропинку, но внезапно увидела всего в нескольких метрах от себя… Амазонку? Беляна остановилась, в изумлении открыв рот.

Ей навстречу шла смуглая красавица с пронзительными изумрудными глазами и сияющими волосами цвета горького шоколада. Её высокая толстая коса начиналась от макушки и заканчивалась ниже тонкой талии, затянутой в кожаный корсет с множеством металлических прибамбасов. Длинная, тяжёлая коричневая юбка с двумя высокими разрезами сидела у смуглянки на бёдрах, открывая плоский живот и ошеломительно длинные ноги, обутые в высокие до колен сапоги. К массивному ремню был пристёгнут свёрнутый кнут. И это она, Белка, так старалась поменьше отличаться от обитателей сказочного мира? Когда в нём есть подобные колоритные персонажи?

Девушка направлялась в их сторону. Она была примерно того же роста и возраста, что и Беляна, и вела по уздцы гнедую лошадь. Та недовольно фыркала, вынужденная пригибаться, чтобы не цеплять головой низкие ветви деревьев. Её хозяйка, напротив, производила впечатление воплощённого спокойствия.

– Мне навстречу промчалась лошадь под седлом, – низким, певучим голосом произнесла красавица, – С тобой всё в порядке? – поинтересовалась, невозмутимым взглядом окинув Белку.

– Со мной да, – просипела та и представила себе, как сейчас выглядит. Взъерошенная, в оборванной по самое некуда юбке и по локоть перемазанная кровью. Не хватает прозрачных крылышек, волшебной палочки, и вылитая фея Динь-Динь. Версия для ночного кошмара. Но эта девица вроде не из пугливых. И откашлявшись, Беляна произнесла:

– Тут вот мужчина, – она отступила, чтобы незнакомка смогла увидеть распростёртого на земле раненного.

– О-о-о. Так ты на него надела свою юбку? – догадалась девушка, слегка приподняв брови.

– Я бы тоже с удовольствием посмеялась, – нахмурилась Белка, одёргивая остатки одежды, – Но давай сделаем это после того, как доставим его в город, а?

– Давай, – пожала плечами смуглянка, и вдруг так искренне улыбнулась, что у Белки мигом потеплело на душе.

Незнакомка подвела лошадь поближе к раненому и ласково похлопала её по крупу. Животное безропотно опустилось на землю. Следующие пять минут девушки пытались переместить тяжеленного мужика на спину лошади и усадить поудобнее. Вконец измученные, они кое-как взгромоздили бесчувственное тело в седло и крепко привязали. Лошадь, повинуясь приказу хозяйки, осторожно встала на ноги.

– Давай, безъюбочное создание, полезай наверх, а я поведу, – тяжело переводя дух, пропыхтела девица.

– Я не умею ездить верхом, – замотала головой Белка.

– Так я и думала. Тогда поспевай следом, – Девушка порылась в котомке и вручила ей ворох ткани оливкового цвета, – Надевай!

– Благодарю, – пробормотала Белка, натягивая юбку сверху на обрывки перевязочного материала, – Ты удержишь его?

– Постараюсь, – усмехнулась та одним уголком губ, легко и грациозно поднимаясь в седло позади мужчины.

Когда они подъехали к городу, утро уже вступило в свои права. Слышались привычный городской шум и суета, стук колёс и копыт, крики уличных торговцев и негромкая музыка.

У ворот их встретили два дружинника. Стражник постарше, выпустивший Беляну утром, приветствовал её привычным кивком. Затем окинул невозмутимым взглядом всадников. Девушка легко соскочила с седла и протянула какую-то грамоту. Мельком пробежав глазами по строчкам, он аккуратно свернул бумагу и вернул с вежливым наклоном головы.

Второй дружинник, помоложе, беззастенчиво уставился на смуглянку, чуть не пуская слюни. Он разглядывал её сверху донизу, задерживаясь на особо привлекательных местах. Девушка обдала его ледяным взглядом, от которого парень тотчас съёжился, облизав губы:

– А это кто? – спросил, указав взглядом на раненого.

– Спросите у лошади, которая его сбросила, – откликнулась Беляна, – Бумаг при нём я не видела. Он ранен, и ему срочно требуется помощь.

– Под Вашу ответственность, – пробурчал старший.

Белка кивнула:

– И пожалуйста, пригласите целителя в дом Радмилы, – продолжила она, – Чтобы не тратить зря время, пока мы будем добираться.

Стражник бросил многозначительный взгляд на молодого охранника, и тот мухой взлетел по лестнице наверх сторожевой башни. Беляна повернулась к девушке:

– Мы живём недалеко. Ты поможешь довезти раненого до дома?

– Разумеется, коль уж я здесь, – пожала плечами смуглянка.

Возле дома стояла незнакомая ступа, а их встречали перепуганная насмерть Радмила и хлопотливая старушка-целительница с цепкими глазками. Рада тут же начала причитать, упрекая Белку:

– Я так перепугалась, так перепугалась. Ты жива-здорова! Прилетела Матрёна, говорит, её вызвали со сторожевой башни. У меня сердце упало! Здравствуйте, – кивнула она незнакомой девушке и уставилась на привязанного к седлу мужчину.

Быстро сообразив, что к чему, Радмила тут же взяла дело в свои руки. Организаторских способностей ей было не занимать, и всего через пять минут двое соседских мужиков уже перетащили неизвестного в дом, уложив на кушетку в горнице. Целительница Матрёна взялась за работу, и Беляна смогла, наконец, перевести дух, вымыть руки и выйти во двор. Там незнакомка задумчиво поправляла снаряжение лошади.

– Всё в порядке, надеюсь? – спросила она, заметив Белку.

– Да, – устало ответила та, присев на скамеечку, – Раненым занимается целительница. Радмила позаботится обо всём остальном.

– Радмила? Разве это не твоя мама? – осведомилась девушка, поглаживая фыркающую от удовольствия лошадь.

Беляна молча покачала головой и встала, протягивая незнакомке руку:

– Меня зовут Беляна, и я очень благодарна тебе за помощь, – улыбнулась она.

– Я Светлана, – охотно ответила девушка, – И не стоит благодарности.

Она удивлённо взглянула на протянутую руку и, чуть помедлив, пожала тёплую ладонь.

– Ты определённо не здешняя, – лукаво склонила голову на бок.

– Да, я издалека, – уклончиво заметила Белка, растерявшись, и забрала руку, – И ты тоже.

Светлана кивнула:

– Я из Девьего Царства, – в голосе девушки заструились высокомерные нотки, – Прибыла сюда учиться в Ведарии Мудрограда.

– Не может быть! – воскликнула Беляна, захлопав глазами.

– Очень даже может, – обиделась Света, – Признаю, у нас очень редко рождаются ведуньи, но я – одна из них.

– Да я не об этом, – махнула рукой Белка, – Просто я тоже поступаю в Ведарию в этом году.

Обе девушки смотрели друг на друга со смешанным чувством удивления и радости.

– Эй, девчонки! – послышался сзади чей-то голос.

Девушки разом обернулись на крик. По дороге к ним приближался молодой стражник. Он вёл под уздцы взмыленную рябую кобылу под седлом. Ту самую, что пронеслась мимо Беляны утром, перед тем, как она нашла сброшенного пугливым животным седока. Кобыла недовольно мотала головой, то и дело норовя вырваться на волю.

– Похоже, мы нашли лошадь вашего раненого, – прошамкал стражник, пожирая Светлану плотоядным взглядом, – И она рассказала нам, что её незадачливый хозяин – прибывший в город новый кузнец.

– Какая разговорчивая лошадь, – надменно усмехнулась Светлана.

– Мы нашли его документы, красавица, – облизнулся стражник и протянул девушке рулон с восковой печатью.

– Стожар Везнич, – прочитала она имя кузнеца и, свернув бумагу, передала его Белке. Пока та бегло просматривала листок, Светлана приняла поводья несчастной лошади.

– Меня, кстати, зовут Могута – понизив голос и выразительно подняв брови, произнёс стражник, не сводя с девушки масляных глазок.

– Совершенно некстати, – невозмутимо парировала Светлана, окидывая ледяным взглядом впалую грудь и тщедушное телосложение парня.

Похоже, мужское внимание девушку нисколько не смущало, а лишь донимало. Белка улыбнулась про себя. Новая знакомая нравилась ей с каждой минутой всё больше.

В этот момент двери дома распахнулись, и оттуда, оживлённо переговариваясь, вышли Радмила и Матрёна.

– Пару денёчков, конечно, ему надобно отдохнуть, милочка, – слегка шепелявя, объясняла целительница, – Но в целом всё было сделано правильно, хоть и необычно. В первый раз вижу такие странные методы помощи. Кто его, говорите, нашёл?

Белкино сердце ёкнуло, и она побледнела. Ну вот, снова что-то сделала не так, снова выдала себя. И вдруг почувствовала чью-то тёплую руку на своём запястье. Светлана стояла рядом и тепло улыбалась. "Всё хорошо", – прошептала она одними губами, а вслух произнесла:

– Мы нашли.

Целительница окинула девушку цепким взглядом, задержалась на её голом животе и осуждающе закивала:

– Ну, тогда понятно, – попыталась она улыбнуться, – У деванок почти нет целителей. От них совершенно не знаешь, чего ожидать! – затараторила она и осеклась, поняв, что переступила границы вежливости.

Светлана даже бровью не повела, а Радмила засуетилась, пытаясь сгладить неловкую ситуацию:

– Чья это лошадка? – спросила, пожалуй, даже слишком заинтересованно.

– А это провинившаяся кобыла нашего постояльца, тётя Рада, – весело сообщила ей Белка, – И есть хорошая новость. Похоже, искать кузнеца в другом городе не придётся. Наш раненый – Стожар Везнич – новый кузнец Мудрограда.

– Очень хорошо, – прошепелявила целительница, – Новый кузнец, значит, – она сверкнула глазками в предвкушении свежей сплетни, – Больной должен прийти в себя к вечеру. Когда очнётся, показан отдых, много питья и хорошее питание. Если что-то пойдёт не так – вызывайте.

С этими словами Матрёна, кряхтя, забралась в ступу и нетерпеливо взмыла вертикально вверх, даже не прощаясь. Радмила вежливо помахала ей вслед рукой:

– Премного благодарны! – громко крикнула она и пробормотала, переводя дух, – Ну, зато целительница, что надо.

Всё ясно. По крайней мере, сплетня будет не о ней, – с облегчением подумала Белка. Рядом с яркой красавицей Светланой (как там назвала её Матрёна – деванкой? Надо бы поподробнее разузнать, что это значит), её методы первой помощи попросту меркнут. Причём, вместе с короткой стрижкой, которую городская сплетница, судя по всему, элементарно не заметила. Что уж говорить о нарисовавшемся в доме молодой вдовы здоровяке-кузнеце! Эта новость повкуснее Тунгусского метеорита будет. Белка устыдилась собственных мыслей и виновато взглянула на обеих стоящих рядом женщин.

Тем временем стражник, заметив, что на него никто не обращает внимания, пробормотал какие-то прощальные слова и потопал обратно к воротам города, бросив на Светлану последний взгляд, полный безнадёжного обожания. На этот раз – мысленно заметила Белка – почтительного, а не похотливого обожания.

Радмила, обречённо вздохнув, пристально посмотрела на девушек и улыбнулась Светлане:

– Я Радмила Тихомирова, – простодушно сообщила она, – По-моему, мы не знакомы.

– Светлана Валдай, – представилась Света, кивнув, – И, если не возражаете, мне пора.

Белка закусила губу. В суете сегодняшних событий она успела почувствовать невольную симпатию к этой спокойной, немногословной девушке.

– Мне ещё нужно устроиться на постоялом дворе, – продолжала Светлана, – Если хотите, пристрою там и эту норовистую лошадку, – кивнула на рябую кобылу.

Беляна искренне огорчилась, осознав, что ей совсем не хочется расставаться с новой знакомой. Возможно потому, что она оказалась такой же необычной, какой ощущала себя сама Белка в этом мире.

– Конечно, Светочка, – защебетала Радмила, – Это было бы чудесно! У нас в доме совершенно негде держать лошадей. А когда наш раненый поправится, сможет забрать свою проказницу.

– Хорошо, – любезно согласилась Света, – Только подскажите, где мне найти приличное подворье?

– Езжай, милая, прямо по дороге, – Радмила протянула руку в направлении центра города, – По левую сторону увидишь гостиницу Звонко. Там и комнатки чистенькие, и публика спокойная. И непременно, непременно приходи к нам сегодня на ужин! – добавила, бросив понимающий взгляд на огорчённое личико Беляны.

Светлана с присущей ей грациозностью поднялась в седло, взмахнув на прощанье рукой, и уехала по дороге, ведя на поводу рябую кобылу кузнеца, которая внезапно стала ласковой и послушной. Белка полюбовалась гордо сидящей в седле красивой и сильной наездницей и побрела в дом вслед за Радмилой.

***

Кузнец Стожар лежал в горнице, на кушетке у окна. Измученный путешествием, падением, переломом и потерей крови, он крепко спал, время от времени тихонько посапывая. Скорее всего, Матрёна напоила его сонным зельем, чтобы дать возможность отдохнуть и набраться сил. Следов перелома видно не было, руки мужчины спокойно лежали вдоль тела.

У огромного мужчины оказались светлые локоны, словно у ангела, и красивое, добродушное лицо. Странно, – заметила Беляна, – что проведя столько времени, оказывая ему помощь, она обращала внимания только на повреждения и размеры пострадавшего. И только сейчас рассмотрела детали его внешности.

Радмила собирала разбросанные по полу обрывки голубой ткани, бормоча с сожалением:

– Юбку жалко. Мы с Цветаной эту ткань из Княжграда привезли…

Вдруг она остолбенела, словно громом поражённая. Лицо женщины вытянулось, на нём отразился ужас, смешанный с изумлением. Будто в замедленной съёмке она разглядывала клубок окровавленных лоскутов и, бросив взгляд на кузнеца, вдруг прижала их к груди, прикрыв глаза.

– Извини, тётя Рада, – недоумённо промямлила Белка.

– Что ты, что ты, Белянушка, – всполошилась Радмила, придя в себя, – Ты человеку жизнь спасла! Это я так, даже не думай, что в упрёк! Ты умница моя!

Радмила поднялась с охапкой голубого перевязочного материала в одной руке, и подойдя к ней, ласково приобняла за плечи другой:

– Иди наверх, приведи себя в порядок. Позавтракаем быстренько, потом я на работу. Придётся тебе присмотреть сегодня за нашим гостем. Впрочем, возможно, он до вечера не проснётся, – успокоила она.

– Конечно, присмотрю, – кивнула Беляна и потопала к себе.

Только стягивая с себя одежду перед душем, она обнаружила, что всё ещё одета в оливкового цвета юбку, одолженную Светланой. И улыбнулась, подумав, что придётся наведать девушку на постоялом дворе. Вряд ли та примет приглашение Радмилы на ужин, сочтя его простым проявлением вежливости.

Оттирая грязные коленки, Белка неожиданно поняла, что уже думает об утренней знакомой, как о подруге. Странно, ведь ей всегда было тяжело сходиться с новыми людьми. Разумеется, их со Светланой знакомство никак не назовёшь светским. Но за короткое время хорошо узнать человека можно, наверное, только в экстремальных условиях. Белка знала, просто чувствовала, что встретила своего человека. Тем более, им предстояло вместе учиться. Она усмехнулась этим мыслям и вышла из душа, оборачиваясь мягким полотенцем.

Радмила уже сидела за накрытым столом, время от времени бросая взволнованные взгляды на кушетку, где спал Стожар. Белка сбежала вниз и, бережно уложив свёрнутую оливковую юбку на сундук, присела к столу. Завтракали поначалу в тишине, нарушаемой лишь постукиванием приборов и мирным посапыванием кузнеца.

– Милая девушка эта Светлана, – нарушила молчание Радмила.

Белка кивнула и, отложив вилку, произнесла:

– У меня такое странное чувство, как будто я всю жизнь её знаю.

– Ничего удивительного, – уверенно заявила Рада, – Мы с твоей мамой тоже сразу почувствовали себя близкими людьми. Без всяких видимых причин для этого. С первой минуты стали лучшими подругами. И до самого конца, – Радмила сглотнула, на мгновение прикрыв глаза.

– Мы почти не знакомы, – робко возразила Беляна.

– Познакомитесь, – пожала плечами Радмила.

– Она приехала поступать в Ведарию, – рассеянно сообщила Белка, намазывая на хлеб тоненький слой масла.

– Да что ты! – обрадовалась Рада, – Ну вот, видишь!

– И она такая же странная, как я, – улыбнулась девушка.

– Ха! Ещё бы не странная, она же деванка!

– Второй раз слышу это слово, – хмыкнула Белка, – Что сие означает?

– Деванки – племя женщин-воительниц, населяющих Девье Царство, – ответила Радмила с довольной улыбкой, – Почитать о них можешь в Истории Тридевятого Мира. Я точно помню, что отбирала эту книгу для тебя. Правда, там написано немного, но ты будешь знать не меньше, чем другие. Деванки очень ревностно оберегают свои секреты.

Белка кивнула. Она просто ещё не успела добраться до этого увесистого тома.

– Сегодня же почитаю, – пообещала она.

Радмила поднялась из-за стола:

– Всё, я побежала, – прощебетала, схватив плетёнку, – А тебе придётся сегодня посидеть дома, до моего прихода. Приберёшься, и делай что хочешь. Надеюсь, со Стожаром всё будет хорошо, но если что не так, сообщи сначала мне. Матрёну будем вызывать только в крайнем случае.

– Я поняла, – подкатила глаза Беляна, вспоминая хитрые глазёнки и ехидные замечания пожилой целительницы.

– Всё равно хорошо, что уезжать мне никуда не придётся, – улыбнулась Радмила, снова бросая взгляд на спящего кузнеца, и внезапно зарделась, – Наш гость скоро поправится, а я слышала, он очень хороший кузнец. Настоящий мастер своего дела.

– Ты слышала о нём? – удивилась Беляна.

– А как же! В нашем городе хороших мастеров все знают. Недаром каждые три года турнир проводится.

– Турнир? – переспросила Белка, – Это рыцарский что ли?

– Княжеский, – Радмила засуетилась, – Давай вечером, хорошо? А не то я опоздаю.

– До вечера, – пробормотала Беляна.

Она вдруг подумала, что ей рановато заводить подругу. Радмила единственная, с кем она могла разговаривать, не опасаясь обнаружить своё вопиющее невежество и попасть в неприятную ситуацию. Книги – это, конечно, замечательно. Помимо них Белка старалась чаще смотреть передачи по вещальнику, чтобы побольше узнать о Тридевятом мире. Но она скучала по простому человеческому общению. О бабушке. О друзьях. О Наташке. А что будет, когда она поступит в Ведарию и станет жить там? Ведь тогда даже с Радмилой можно будет видеться только по выходным, а остальное время жёстко контролировать любое слово, и ни в коем случае ничему не удивляться. Безрадостная перспектива.

Белке стало грустно, когда она представила, как на протяжении энного количества времени будет оглядываться и продумывать каждый следующий шаг.

За такими невесёлыми размышлениями она прибрала со стола и помыла посуду. Затем, подойдя к кузнецу, послушала его дыхание. Подивилась тому, что не обнаружила ни перелома, ни шрамов от утренних ран. Поправила одеяло, прикрывающее торс, поросший золотистой растительностью, и поднялась наверх за книгой.

Радмила оказалась права. Из истории Тридевятого мира о деванках узнать можно было немного. Их наименование происходило не от названия легендарного Девьего Царства, как подумала Беляна вначале. Девана – богиня охоты, которую чтили девы-воительницы.

Прирожденные воины, деванки росли в спартанских условиях. Их с детства натаскивали на всевозможные виды боевых искусств. К своему совершеннолетию девушка обязана была в совершенстве овладеть мечом, метко стрелять из лука, и стать непревзойдённой наездницей, в чём Беляне пришлось убедиться сегодня утром. Она вспомнила, как норовистая кобыла, сбросившая Стожара, стала шёлковой, стоило Светлане лишь прикоснуться к ней.

Посвящение деванка проходила, когда ей исполнялось двадцать лет. Для этого ей необходимо было победить в единоборстве воина-мужчину. Как выбирался этот воин, История Тридевятого Мира умалчивала. Значит, посвящения Светлана ещё не прошла.

О ведуньях-деванках действительно не упоминалось. Как и о ведунах. И насколько поняла Беляна, мужчин в Девьем Царстве не жаловали. Точнее, их там просто не было. Информацию о том, куда они девались, и подробности осуществления репродуктивной функции фолиант также тактично пропустил. Белка решила, что обычаи деванок, вероятно, не далеки от обычаев легендарных амазонок, мифами о которых пестрят книжные полки в её мире. Белка содрогнулась, вспомнив некоторые из них – выжигать одну грудь, чтобы удобнее было носить лук, и убивать младенцев-мальчиков. С грудью у Светланы явно был полный порядок. И стало ясно, откуда у новой знакомой некоторое пренебрежение к мужчинам.

Мда… более необычной подруги Беляна просто не могла встретить. Она улыбнулась этой мысли. Светлане тоже не повезло со мной, – подумала вскользь и закрыла книгу.

Кузнец на кушетке зашевелился, и Беляна обеспокоенно подошла к нему. Мужчина, не прерывая сна, недовольно почавкал губами, и она заботливо смочила их мокрой салфеткой. Сладко облизнувшись, он повернулся на бок и громко всхрапнул. Возможно, ему просто надоело лежать на спине, – решила Белка, натягивая сползшее с могучих плеч одеяло.

Пора было готовить ужин. Беляна не знала, явится ли к нему Светлана, но точно решила, что обязана вернуть девушке оливковую юбку. Тем более, что поклажа у той была невелика и возможно юбка эта единственная. У меня, например, в гардеробе юбок вообще не было, – усмехнулась про себя Белка и поднялась наверх, чтобы поставить Историю Тридевятого Мира на полку.

У себя в комнате на столе она нашла рисунок. Стройная девушка с высокой косой чинно восседала на несуразном животном зелёной масти, формами напоминавшем бегемота. По-видимому, Баламут не очень хорошо умел рисовать лошадей. Что и понятно – не так-то много их он видел на своём веку. Да и что можно разглядеть через маленькое окошко?

Белка аккуратно вложила рисунок в альбом, поставила книгу на полку и спустилась вниз. Стожар на кушетке недовольно кряхтел, снова сияя обнажённым торсом и оголившейся ногой, лишённой половины штанины. Впрочем, он и не думал просыпаться. Покрывало бесследно исчезло.

Вот проказник! – разозлилась Беляна. Пока она рассматривала творчество Баламута у себя в комнате, домовой успел наглядно продемонстрировать антипатию к новому постояльцу, стянув с него одеяло.

– Сейчас же верни на место! – сердито проговорила девушка, обращаясь к потолку, – Этот человек серьёзно пострадал. Ему необходим отдых. И он не задержится у нас надолго.

Выдав эту тираду, Беляна направилась к кухне. Оглянувшись через минуту, убедилась, что одело на месте, заботливо подоткнутое со всех сторон.

– Хороший мальчик, – похвалила она домового, – И замечательный рисунок, – добавила, улыбнувшись.

Откуда-то сверху донеслось довольное похрюкивание. Белка достала печенье, плюхнула сверху маленькую ложечку мёда и поставила в блюдечке на стол:

– Угощайся! – промолвила в никуда. Ей начинало доставлять удовольствие такое общение с Баламутом.

Она увлеклась приготовлением ужина и лишь когда начала выставлять приборы на стол, заметила, что блюдечко опустело. Домовой с удовольствием принял угощение.

***

Кузнец до вечера так и не проснулся, и ужинать им с Радмилой снова пришлось вдвоём. Как только с основными блюдами было покончено и Беляна начала разливать чай, залязгали часы. Но вместо неизменного и ожидаемого «ку-ку» оттуда раздалось нелепое кряхтение. Она подняла глаза.

Простуженная кукушка, оказавшаяся слишком толстой для небольшого окошка, всеми силами пыталась выпростать пухлую тушку из узкого отверстия. Причём хвостом вперёд. Оказавшись, наконец, на насесте, несчастная пичуга развернулась. И раздражённо выплюнув из клюва довольно большой бумажный свиток, неизвестно как умещавшийся в часах, в той же манере стала втискиваться обратно.

Брови девушки удивлённо взметнулись вверх:

– Птичку жалко! – драматично всхлипнула она.

– Нам письмо, – спокойно возвестила Рада, неторопливо разворачивая свиток. Пробежав по нему глазами, протянула бумагу девушке:

– Точнее, письмо тебе, – счастливо улыбнулась она.

Белка ошарашено уставилась в послание. На плотной белоснежной бумаге с причудливыми золотыми узорами на полях, уверенным почерком с изысканными завитками было начертано:

  Глава Ведарии Мудрограда

  Верховная Вещунья Пресветлого княжества

  Властелина Берегова

  Имеет честь пригласить

  Беляну Буянову и Светлану Валдай

  на собеседование, которое состоится завтра,

  в одиннадцать часов по Мудроградскому времени

  в здании Ведарии.

  С уважением…,

и восхитительная по своему изяществу подпись –

В. Берегова.

– Меня и Светлану… – изумлённо пробормотала Белка, – Но откуда…

– Это же Властелина, – пожала плечами Рада, – Что от неё можно скрыть? Хотя для неё весьма необычно без особой необходимости открывать видение.

– Я пойду к Звонко, – серьёзно объявила Беляна, – Отнесу Светлане юбку и письмо.

– Чай допей, – напомнила Радмила.

Белка одним глотком осушила чашку, сложила письмо и оливковую юбку в старый рюкзачок и отправилась на постоялый двор к Светлане.

***

Гостиница Звонко представляла собой трёхэтажный терем, расположенный в глубине широкого двора, вымощенного отполированными до блеска и плотно подогнанными каменными плитами. Во дворе стояли две потрёпанные метёлки, новенькая ступа, и скучали, переминаясь с ноги на ногу, пара осёдланных лошадок.

Едва Беляна подошла к входной двери, как та распахнулась, и навстречу ей, словно от пинка, выкатился потрёпанный мужик с косматой бородой. Его клочковатые, когда-то светлые лохмы были давно немытыми и нечесаными. А одежда, состоящая сплошь из пятен, происхождения которых Белке знать не хотелось, свидетельствовала о том, что владелец менял её ещё реже, чем мыл голову. Столкнувшись с девушкой, мужик проморгал красные глазёнки и, дыхнув крепким перегаром, вдруг упал на колени:

– Голубушка! – завыл сиплым голосом, – Душа моя!

Белка в ужасе попятилась, стараясь отцепить скрюченные пальцы пьяницы от своего подола. Но не тут-то было – мужик резво засеменил на карачках вслед за ней. Цепляясь и кланяясь, он бормотал какие-то несуразные ругательства вперемешку с извинениями и клятвами в вечной любви. А Беляна, всё так же отмахиваясь и заверяя, что он обознался, отступала назад. Пока не споткнулась и упала, больно ударившись о мостовую. Её поклонник, спьяну, вероятно, приняв падение за прощение, тут же охватил мохнатыми ручищами её ноги, и принялся тыкаться в них опухшей мордой, приговаривая: "Голубушка, Голубушка!"

Наконец, улучив момент, Белка вскочила и отбежала в сторону. Пьянчуга взревел, поднимаясь с трудом. Пошатываясь, пошёл на неё и, схватив за руку, окатил смрадным дыханием. По телу девушки пробежала волна отвращения – ну что ж ей так не везёт?

Дверь гостиницы снова с грохотом распахнулась. Беляна оглянулась с недобрым предчувствием, ожидая – что ещё может оттуда выползти? Но увидела Светлану. Деванка с угрюмой ухмылкой стояла в дверном проёме, сверля глазами косматого мужика и поигрывая кнутом. Тот, заметив её, сощурился, пытаясь сфокусировать взгляд. И вдруг замахал руками, отступая:

– Чур! Чур меня! – исступлённо завыл он, – Ведьма проклятая! Всю жизнь мне испоганила! Поди прочь!

Беляна даже не заметила движения, которым Светлана привела в действие кнут. Тот, описав в воздухе изящную петлю, обвился вокруг слабоустойчивых ног пьяницы и в мгновение уложил того на мостовую.

– Еся, лихо тебя побери! – взревел возникший за спиной Светланы пузатый субъект с крупным бесформенным носом, похожим на картофелину, – А ну чеши отсюда подобру-поздорову!

Светлана сделала ещё один грациозный жест, и кнут послушно вернулся к хозяйке. Девушка легким движением свернула его и, пристегнув к ремню на талии, гордо вскинула голову.