Текст книги "Королева для нищего (СИ)"
Автор книги: Настя Малиновская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)
Диана и Лола были «старичками» и держали в напряжении большую половину там находившихся. Высокая, худущая как жердь Диана, на удивление пользовалась спросом у мужчин и ее постоянно заказывали в приватные кабинки. Вере хотелось думать, что это из-за ее красивых, чуть раскосых глаз, которые придавали ей экзотичности, на самом деле все было гораздо прозаичнее – она единственная из всех девушек делала горловой минет так глубоко, что у некоторых «заканчивался член». А еще она любила анальный секс. До усрачки, в прямом смысле. Мышцы перестали держать тонус, являя наружу то, что собственно должно быть «спрятано» внутри, как задумала матушка природа – часть прямой кишки вывалилась наружу и причиняла явные неудобства своей хозяйке. Вера нечаянно подслушала их с Лолой разговор в туалете и чуть не блеванула, бегом возвращаясь на свою койку. У Лолы, кстати, не было никакой экзотичности, которая была у ее подруги, но зато у нее была чисто русская большая жопа, за которую мужики хватались, где бы она не была. Эти двое жили в бараке дольше остальных, держась друг за друга, насколько это позволяли обстоятельства и от этого считали, что имеют больше прав и авторитета, нежели остальные.
У Светки, которая от своей бледности, казалось, светилась насквозь, был сахарный диабет и ей приходилось по нескольку раз на дню самой себе колоть инсулин. В ее тумбочке стройными рядами стояли ампулы с раствором и связанные обычной резинкой для волос тоненькие шприцы.
То, что здесь просто так не сдохнуть, Вера поняла еще в первый день – после того, как девушек загнали в барак, пришел врач, которого все называли «Доктор», потому, что никто не знал его имени и провел осмотр каждой, на наличие визуальных увечий, каких-либо недомоганий и болей. Он же выдал Катеньке целый блистер таблеток от простуды, капли от насморка и даже одноразовые платочки. Светкины запасы были пополнены его же легкой рукой.
– Тебе было сказано, что нельзя, какого хера ты снова к ней лезешь? – Кэт, та самая «афрокосичка» из гримерки, сидела на своей койке и читала книжку, – Если она еще раз скажет, что испортила машинку сама, покрывая тем самым тебя, будет плохо.
– А кто там голосок подал? Не гости ли из Африки случайно? – Диана приложила ладонь к уху, делая вид, что прислушивается, а потом резко соскочила с подоконника и подошла к девушке, – Слышь, черная, будешь мне угрожать, я тебе скальп сниму.
Кэт медленно отложила книгу, спустила ноги на пол, специально задевая Диану, и встала.
– Советую сначала зашить жопу, а потом бычку включать, мало ли что может случиться, – они стояли, почти упираясь своими носами друг в друга.
– Девочки, не надо, пожалуйста, – глаза Светы забегали по комнате, в поиске кого-нибудь, кто мог предотвратить надвигающуюся бурю.
– Блядина криворотая, давно не пиздили тебя? – Диана как-то слишком воинственно вцепилась Кэт в волосы, и парочка закружила по комнате, сметая все на своем ходу. Некоторые девки засвистели, пока они катались по полу, некоторые еще больше забились в угол, чтобы не задело, от греха подальше. Вера перевела взгляд на Лолу, которая продолжала спокойно сидеть на подоконнике, болтая одной ногой и набирая шприц.
Это как смотреть кино, сразу несколько кадров за раз – пока одни бились не на жизнь, а на смерть, вокруг, неплотным кольцом скандировали имя победителя другие, а третьи, с трудом найдя вену, вводили коротенькую игру под кожу и все это под Чайковского и его Лебединое Озеро.
Живенько так, м?
Визг стоял сумасшедший, но Вера отчетливо слышала, как Лола приложилась затылком к холодному окну и прикрыла глаза. В этот момент в комнату вошел Вован, а за ним следом Алик и шуганули девок так, что разбежались даже те, кто не участвовал в драке.
– Вы че, сучки, обалдели что ли? – неожиданное появление Тоньки заставило еще и втянуть шею в плечи. Вера еще сильнее прижала Катю к себе, стараясь не смотреть на женщину, – Жопу в горсть собрали и бегом наверх, иначе я ваши тушки в холодильнике развешу.
Девушки повскакивали со своих мест и выстроившись в колону, начали по одной выходить в коридор. Вера встала самая последняя, поддерживая Катю за талию. Торопилась, чтобы не дай Бог не оставили здесь.
– Ой, девочки, мне вчера мой сказал, что еще немного, и он меня заберет из этого гадюшника, – Диана уже сидя в гримерке, мечтательно закатывала глаза к потолку, пока курила и параллельно натягивала чулки, – Сука.
Хватанула со столика бутылек с черным лаком, старательно закрашивая поехавшую с коленки стрелку.
– Счастливая, ты, Дианка. У тебя вон какие покровители есть, – Анька, сидевшая на коленках у Лолы, рисовала ей стрелки, – А мы походу так и просидим здесь, пока не сдохнем.
– А сдохните вы, судя по всему скоро, если ширяться, не перестанете, – Кэт задумчиво замазывала синяк на щеке.
– Молчи чернуха, или мало огребла?
– Девочки, хватит, – Аня отодвинулась немного назад и посмотрела на Лолу, которая сидела с закрытыми глазами, – Как вы думаете, если мужчина не заставляет вас с ним трахаться, а только смотрит, как вы танцуете, что это значит? Он уважает вас как женщину или просто вас не хочет?
– Ставлю на то, что он импотент, – Лола неожиданно открыла глаза, хватая Аньку за грудь, – Смотреть на это и не захотеть снять с тебя трусы? Не знаю, о чем он думает, – она пожала плечами и снова откинулась на стуле.
«Может он просто порядочный семьянин, как Александр Валерьевич» – Вера почему-то улыбнулась, вспоминая мужчину и снова загрустила, ведь он больше так и не появился в клубе.
– Не плачь, все будет хорошо, – Катя тихонько сжала Верину ладонь, кладя свою голову ей на плечо.
«Все будет хорошо».
Молитва последних дней. Будет хорошо, только сейчас ее снова облапают все кому не лень, натолкают денег в трусы, похлопают мерзко по заднице, а потом – то точно будет хорошо.
В зале долбила музыка, кто-то из девочек уже занял свое место, Вера передернула плечами и поежилась.
– В 5 кабинку, Рыжая, хватит прохлаждаться, – Тонька хлопнула Клинкову по плечу и спустилась на первый этаж. Вера проводила ее взглядом, пробегаясь по залу.
И замерла.
На баре сидел Ваня, небрежно упираясь локтями в стойку, осматривая присутствующих.
«Пришли, миленькие» – Вера неожиданно для себя расплакалась и бросилась вниз по лестнице, расталкивая людей вокруг.
– Куколка? Ты же куколка? Ба-а-арби, – протянул какой-то подвыпивший мужик, хватая девушку за руку, – Пойдем, потанцуем.
– Пожалуйста… – она судорожно начала выдергивать руку, все время оборачиваясь назад, – Пожалуйста… Отпустите.
– Не ломайся, детка. Я заплачу, – он смешно выкатил нижнюю губу, пытаясь ухватить Веру и за вторую руку.
– Не сейчас, я в туалет хочу.
– Пардон, – мужчина засмеялся, но тут, же выпустил Веру, которая ломанулась к барной стойке, на ходу поправляя задранную юбку и опрокидывая пивной стакан в руках официанта.
Когда обошла каждого сидящего с горечью признала – глюки. Ожидание делало из нее параноика, невольно заставляя бросаться на людей.
– Ты еще здесь? – Антонина нарисовалась буквально из ниоткуда, складывая руки на талии. Отчаянно хотелось сыпать проклятиями, но вместо этого, Клинкова вытирая жгучие слезы, снова поднялась на балкон. Почти не видела куда шла и пару раз споткнулась, как, оказалось, перед третьей кабинкой.
– Какие все-таки девчули хорошенькие тут, а Глебасик? – парень подскочил, подхватывая ее под локоть, – Может надо почаще сюда заглядывать? – второй парень нахмурился, а потом дернул головой, мол, отпусти.
– Вам сюда, – Глеб, которого назвал по имени первый парень, ткнул пальцем в нужную дверь, пропуская Веру вперед.
– Девушка, а девушка, ну вы хоть обернитесь, может я от вашей красоты умер, а вам все равно, – продолжал шутить парень, довольно улыбаясь.
– Заткнись.
– Ну а че я такого сказал?
Вера на секунду прислонилась лбом к двери. Каждый выход – как на плаху. Сегодня почему-то просила, чтоб не последний.
«Все будет хорошо. Так Катя сказала».
Набрала в грудь побольше воздуха, вытерла слезы, пытаясь подтереть очевидные разводы туши, входя в кабинку.
И упала на колени, заревев еще сильнее.
Захотелось умереть и заново родиться. Наконец облегченно выдохнуть, забыть все эти дни как страшный сон. Успокоиться, перевести дух. Истерично засмеяться, а потом снова зареветь. Так громко, чтобы все слышали. Чтобы в проклятом баре стаканы полопались. Чтобы потом смотреть, пытливо, прямо в глаза и наконец осознать – неважно, что было, неважно, что будет, главное здесь и сейчас. А сейчас были эти мужчины.
И Он.
– Я так тебя ждала, – шептала Вера, сквозь слезы протягивая к Артему руки, пока он с тяжелым вздохом шел к ней, присаживаясь на корточки, – Ты даже не представляешь, как я тебя ждала.
Хваталась за него, как будто боялась, что проснется. Снова откроет глаза и увидит пожелтевший потолок барака и трясущуюся под одеялом Катю.
– Вставай, моя девочка. Все хорошо, – Артем поднял ее с колен, увлекая с собой на диван. Она не выдержала, снова зашлась в истерике, утыкаясь носом ему в шею.
– Может нам выйти? – тихий голос Андрея, после того как Вера полезла Артему под куртку. Нащупала кобуру, вздрогнула, но все равно прижалась. Чтобы быть поближе, чтобы он не смог отпустить. Чтобы впитать его одеколон плотью, до самых костей.
Чтобы все вокруг знали, за чьей она спиной.
Артем мотнул головой и мужчины остались в кабинке, молча ожидая пока у Веры, закончится истерика.
– Ну, все, все. Успокойся – медленно поглаживая ее по спине, Артем пытался заглянуть ей в лицо, – Все хорошо. Сейчас решим кое-какие вопросы и поедем домой. Не плачь, Рыжая.
– Я так б. боялась, что т. ты не при…дешь. Я т. так б. боялась… Он н. не поверил, что м. мы с тоб. бой, – Вера всхлипнула, проглатывая сопли, – Я г. говорила, он с. казал, что я шлюха.
– Попей воды, – Исаев протянул ей стакан, сжимая его вместе с ее руками, – Все хорошо.
– Тёма, – она отставила стакан, снова бросаясь ему на шею, – Забери меня отсюда, пожалуйста.
– Заберу, детка. Ты только не плачь. Я приехал, за тобой. Перестань.
– Вер, как ты думаешь, Пряникова кастратом маникюрными ножничками сделать или канцелярскими? – Мишка в привычной своей манере попытался разрядить обстановку, но его глаза говорили о том, что в данный момент он был серьезен и собран как никогда.
– Ножовкой отпилить сначала одной яйцо, потом второе, и потом все что останется, – Андрей развалился на диване, выпуская дым в потолок, – Один хуй, все равно не пользуется.
Мужчины вдруг засмеялись, а Вера недоуменно переводила взгляд с одного на другого, сильнее сжимаясь «под крылом» спокойного Артема.
– А если он меня не отпустит?
– Отпустит.
Артем прижал девушку к себе. Она продолжала иногда вздрагивать, но уже не плакала, что заметно успокаивало самого Артема.
– Тебя Корф нашел? Он был здесь, обещал, что поможет.
– Он приезжал в ресторан, мы с ним разминулись. Михалыч с ним разговаривал, но там итак все знали, Костя рассказал.
– Как он? – Вере почему-то захотелось зажать уши ладонями, что вдруг не услышать, что Костя умер.
– В больничке твой ненаглядный. Артерию зацепило, он много крови потерял, Алексей Витальевич сказал, что жить будет. Но, во всяком случае – лучше он, чем ты…
– Почему? – Вера от неожиданности перестала дышать и замерла.
– По кочану, Вер.
А в груди потеплело. Что захотелось снова кинуться на него, обхватить мощную шею и повалить его на диван.
– Я все конечно понимаю, любовь – морковь… Вер… Ну может хоть станцуешь? Мы ж пол Москвы в пробке простояли… – повисла тишина, а потом мужики снова заржали, взлохмачивая Мишке волосы. Вера обидчиво надула губы, снова закапываясь в мужскую куртку.
– Видок у тебя и, правда. Я бы сказал «экстравагантный» – Исаев смеялся со всеми, перебирая пальцами слои розовой пачки, – Не дуйся. Просто непривычно. Ты ж обычно такая мадам, а тут…
– Они заставили, я не хотела это надевать, – Вера брезгливо зацепила ногтем колготки, с глухим шлепком возвращая их на место.
– Ну, некоторых в одних трусах выпускают, так что ты еще легко отделалась, – Андрей пожал плечами, откидывая голову на спинку дивана, – Не переживай, Тёмка тебе за твои мучения новое платье купит и не одно.
Вера немного расслабилась, позволяя себе улыбаться. До тех пор, пока в кабинке не появился Пряников.
– Добрый вечер, господа. Мне сообщили, что вы заглянули на огонек, но, к сожалению, был немного занят, прошу прощение за ожидание, – Пряников уже привычным для Веры жестом поправил пиджак, сцепляя руки в замок перед собой.
– Ты, Альбертик, из штанов от важности не выпрыгивай, – Ваня первый раз за все время подал голос, – Ты девочек, зачем цепанул? Своих мало?
– Ванечка, так кто знал то? – Пряников как-то совершенно искренне разыграл удивление, вытаращив глаза, – Девчонки молодые, красивые. Познакомился, пригласил их к себе.
– Ты моего пацана чуть на тот свет не отправил. Шушера твоя пол руки ему вскрыла, зашивали на живую.
Артем резко оторвал Веру от себя, а сам встал, подходя к Пряникову. У того, сзади рыкнул Вован и дернулся вперед. Но Пряников как-то слишком нежно похлопал мужчину по руке и снова с дежурной улыбкой повернулся к Артему.
– Издержки профессии, Артем. Не кипятись. Никто ведь, правда не знал, что она твоя подружка, – Пряников выглянул из-за спины Артема, рассматривая Веру.
– Она сказала, что говорила тебе.
– Ну, дорогой. Много кто соскакивал с твоего члена, мнили себя твоими подружками. Ты думаешь, она первая кто так говорит?
Пряников достал из кармана платок, вытирая выступивший на лбу пот.
– Ты, Пряник, дятел, каких поискать. Тебе же прошлый раз четко дали понять, что ресторан не место для твоих вылазок, – Андрей встал со своего места, медленно подходя к Пряникову и поглаживая его ярко-желтый галстук, – А ты мало того что вылез, когда пиздец начался, когда всем не до тебя было, так еще и девочек наших в свою клоаку утащил.
– Мальчики, ну бес попутал. Забирайте своих девчонок, только вы же помните условия?
– Какие условия, дебил? Я тебе сейчас ноги вырву и коленками назад вставлю. Ты реально не понимаешь, что я тебя, долбоеба, грохнуть могу, прямо здесь, а потом скинуть, что ни одна собака не найдет, – Артем зверел на глазах, хватая Пряникова за лацкан пиджака.
Вован снова ощетинился, но и в этот раз получил отмашку.
– Понимаю, Тём. Только и ты пойми, что мое место потом все равно кто-нибудь займет. А ты не Робин Гуд, чтобы всех из-за тёлок валить. Сил то на всех не хватит, не 18 уже. Да и нужны тебе сейчас эти проблемы? Слышал, что не до этого сейчас.
– Ты лучше за своим притоном следи, твои девки обдолбанные на заказ выходят. Так можно и клиентов растерять, никто не захочет связываться со швалью. А говорил, честный предприниматель. Фуфло ты, Пряник, а не предприниматель. Короче все, базар окончен – еще раз возле ресторана увижу, в упор всажу. Пошли, давай.
Исаев грубо схватил Веру за руку, выводя ее из кабинки. Тот самый Глеб, осторожно поддерживал Катю, ожидая, когда все выйдут.
– Нормально, шеф или че? – первый парень подскочил к Артему, оглядываясь на Андрея, а потом заметил, как он сжимал руку Веры. И притормозил.
– Уймись, Ярик. Меня подбросишь, Глеб – Катю домой, – он кивнул парню головой, – Смотри, может в аптеку придется заехать. А ты че встал? Иди машину грей, – сунул Глебу деньги и потащил Веру по балкону.
Уже сидя в салоне автомобиля, Клинкова снова расплакалась.
– Перестань, Вер. Ну, я не могу смотреть на бабские слезы. Все же хорошо. Приедем домой, искупаешься, поешь, поспишь нормально. Пару дней отдохнешь, придешь в себя, Андрей дал добро. Нормально все, Верка. Не реви.
Он тяжелой ладонью потрепал ее по голове, а потом легонько щелкнул по кончику носа. Вера только сейчас поняла, что сидит в том же блядском наряде, в котором вышла из клуба.
– Мои вещи…
– Хуйня.
– «Хуйня» для человека, которому есть в чем ходить. Это было вообще-то мое единственное пальто, – она шмыгнула носом, отворачиваясь к окну, – Что ты вообще забыл в Чечне? Там, насколько мне известно, военные действия сейчас, – Артем молчал. Вера развернулась к нему, ожидая ответа, – Ладно. Насрать. Не хочешь говорить не говори. В любом случае, спасибо, что вытащил из этого дерьма.
– Пожалуйста.
Вера снова отвернулась, прикладываясь лбом к холодному стеклу.
«Сейчас самое время сказать ему, чтобы он катился нахер. Конечно, покатишься ты, а не он, но суть одна».
На самом деле, это оказалось труднее, чем она думала. Там, в клубе, это было легче представить, она даже речь продумала, что скажет ему. Извинится и попрощается. И это совсем неважно, что они все равно будут видеться в ресторане. Ничего. Со временем отпустит.
Но сейчас, когда он сидел так близко, стоило только руку протянуть. Поняла, что не сможет. Язык не поворачивался. Да если честно говорить вообще не хотелось. Хотелось поцеловать. Провести ногтями по отросшей щетине. Разгладить морщинку на лбу.
– Мне Костя сказал. Я просто волновалась за тебя.
– Я так и понял.
– Почему ты такой? – Вера снова повернулась, возмущенно хлопая ресницами.
– Какой «такой»?
– Ну, такой. Холодный, отстраненный. Как будто тебе все равно.
– Если бы мне было все равно, ты бы здесь не сидела. Понравилось в клубе? Может, вернешься? Пока не далеко уехали, м? – заметил, как у нее опять задрожал подбородок, – Не дуйся. Я просто устал. Давай, иди сюда.
Артем обхватил пальцами ее шею, массируя выступающий позвонок, а потом коснулся ее щеки, подбородка. Вера посмотрела из-под опущенных ресниц, словно, обдумывая. Раскрыла рот, чтобы что-то сказать, ляпнуть невпопад, а он резко навалился, вдавливая ее в дверь.
– Тяжело…
– Заткнись.
И поцеловал. Да так, что трусы намокли.
Кто уж и был холодным, так точно не Исаев. Он был горячим. Она почувствовала.
8
Утром проснулась одна.
«Как обычно».
В спальне было тепло и уютно, и Вера с удовольствием потянулась. Посмотрела на небрежно брошенную кучу ее одежды возле кровати и вздохнула. Исаев уже в темноте стягивал с нее эти проклятые колготки и тихо матерился. А она улыбалась, как блаженная дурочка, потому что кровать мягкая и белье чистое. И руки, сильные, немного шершавые, но снимал аккуратно.
«Может даже колготки не порвал» – Вера усмехнулась и поднялась с кровати. В зеркале поймала свое отражение, отмечая, как покраснели щеки. Потрогала ладонями грудь, сжала соски, потом живот, очертила пальцем пупок и скользнула ниже, перебирая волосы на лобке.
– Я думал, ты спишь.
Вера резко развернулась, закусывая губы. Артем стоял в пороге, сунув руки в карманы спортивных штанов, с интересом разглядывая голую Клинкову.
– Я думала, ты как всегда на работе.
– Жду, когда приедет Мишка, потом поедем. Решил зайти, разбудить.
– Ну, так буди, – Вера наклонила голову, смотря ему прямо в глаза, а потом снова развернулась к зеркалу. Артем, плечом оттолкнулся от дверного косяка, неспешно подходя к девушке.
– У меня сейчас нет времени на игры, Вер, – а все равно схватился за талию, прижимая ее к себе. Вера несдержанно ойкнула, обхватывая своими пальцами его руки, чуть потягивая темные волосы на запястье.
– Я просто соскучилась, мы неделю не виделись, еще это все… – улыбка пропала с ее лица, когда поймала его взгляд в зеркале. Он задумчиво продолжал ее рассматривать, обводя пальцами контуры девичьей груди.
– Мой друг пригласил меня сегодня на ужин, если хочешь, можешь пойти со мной, – Артем пожал плечами, трогая выступающие лопатки, потом помассировал ее напряженные плечи, шею.
– Люди, которые с тобой знакомы, пусть даже не лично, знают, что у тебя есть жена. Как ты себе представляешь наш совместный выход?
А внутри сердце заколотилось так сильно, Вера даже побоялась, что Артем услышит.
– Во-первых, это никого не касается, а во-вторых, я больше предлагать не буду. Не хочешь, я могу и Женю с собой взять.
– А можешь и кого-нибудь еще, – Вера не удержалась, язвительно фыркнула и вырвалась из его рук.
– А могу и кого-нибудь еще, – согласился Исаев, – Я предложил, твое право отказаться. Уговаривать не буду, если ты на это рассчитывала.
– Я еще не сказала «нет».
– То есть «да»? Идешь? – Артем снова сунул руки в карманы, насмешливо улыбаясь.
Очень хотелось согласиться, но что-то останавливало. Уязвленная гордость кричала, что надо все-таки послать все к чертям. Как смириться с тем, что он абсолютно ее не уважает? Да, вчера он вытащил ее из борделя, можно сказать спас от пожизненного рабства (если это сделает из него героя), до этого помог бабушке, но для чего? Если он «может кого-нибудь еще».
Стало обидно. До слез. До одури захотелось выебать ему мозги, но понимала, что нет смысла.
Говоря начистоту, конечно, Вере хотелось быть единственной женщиной. Но если жену, скрипя сердцем, она еще могла пережить, то вот какую-нибудь новую подружку – вряд ли. А то, что она может появиться также внезапно, как появилась Вера, сомневаться не приходилось. И от этого было настолько противно.
Потому что ревность. Самая настоящая бабская ревность.
Весь этот месяц, Вера металась, не зная, куда себя деть. Как вести себя с ним, что говорить, что делать. Потому что хотелось большего. И чтобы и он не подумал, что она очередная, слишком глупая, слишком наивная.
А по большому счету, она такой и была. И вела она себя по-детски. Но только лишь по тому, что эйфория от происходящего накрыла так сильно, что мозги вышибало напрочь, хоть ты убей. Эйфория, от мужика, который не разменивался на всякую глупость, а играл по-крупному. Сразу шел ва-банк. Ведь Артем был реальным воплощением мужчины, который решал вопросы, не тратя время на разговоры. Именно поэтому у Веры теперь была новая кровать. Подарок, но не ради подарка, действительно нужная и практичная вещь. А не плюшевый заяц и цветы с клумбы, потому что было романтично, но по факту нахер никому не нужно.
И у нее просто фонтаном било что-то внутри, пока он оставался таким же «отмороженным». Может ей, конечно, казалось, а может и действительно, ему это было просто уже не нужно.
Кому нужна эта любовь, когда за плечами уже осталось полжизни?
Она запуталась.
Вера опустила голову, стараясь справиться со слезами.
– Не пойду, – прошептала она, заламывая собственные пальцы.
– Не слышу.
– Не пойду, – чуть громче повторила она, – Не пойду. Не пойду, – голос сорвался на крик и Вера зарыдала.
– Не думал, что обычное приглашение на ужин вызовет в тебе столько эмоций.
– Причем тут ужин? Ты во мне вызываешь столько эмоций, а не гребаный ужин.
– Все было нормально, к чему эта истерика? Не собирался я никого с собой брать, просто решил пошутить. Ну, дурак, Вер. Я не думал, что это тебя заденет, – он присел перед ней на корточки, сжимая ее руки в своих, – Ну? Вер, не реви.
– Наверно просто скоро месячные.
Артем улыбнулся, увлекая ее за собой на кровать.
– Какая ты красивая сейчас, – он заправил прядку волос ей за ухо, – Не усложняй все, я тебя прошу. Итак, ебут кто куда дотянется, а тут ты еще характер показываешь. Вер, я уже не в том возрасте вот для этого всего, правда, как бы хорошо не было, мне будет проще послать все нахер и не заморачиваться. Поэтому давай просто жить, без этих «а если бы…», «а почему…». Просто жить сегодняшним днем. И срать вообще, что скажут другие. Тебя не должно это волновать, когда ты со мной. Так что вытирай слезы, спускайся вниз, позавтракай и Ярик отвезет тебя домой, а вечером я заеду.
Вера долго всматривалась в его глаза. Гладила по щеке, а у самой продолжало трепыхаться внутри сердце.
И она в очередной раз себе призналась, что он прав. Сейчас и всегда.
– Что мне надеть?
– Ужин будет в ресторане, так что, я думаю, придется принарядиться. Платье какое-нибудь, без выкрутасов только, – он приподнялся на локте, махнув рукой в сторону вещей из клуба.
– Жаль, – картинно вздохнула девушка, отводя взгляд, – Корсетик неплохо сидел.
– Корсетик и правда неплохо сидел, – Артем наклонился, целуя ключицы, ловя мурашки на коже губами, – Его можно оставить дома. Но в ресторан – что-нибудь посдержаннее. Там мужики постарше меня будут, сердечко уже слабое, сама понимаешь, – пожал плечами, а сам лыбится.
– Хорошо, – притянула его голову к себе, – Тогда – доброе утро?
– Доброе, Рыжая, доброе, – снова поцеловал, что пришлось заерзать на одеяле.
Внизу послышался шум и громкий мужской голос.
– Миша, кажется, приехал, – Вера поджала губы, неохотно выпуская Артема из собственных рук. Он дернул головой, поправил на себе штаны, и кинул Вере свой огромный махровый халат.
– Пошли. Некогда валяться.
Вера наспех накинула халат, утопая в нем и засеменила за Артемом на выход.
– Ой, а куда делась вчерашняя сердцеедка?
Мишка стоял в прихожей в распахнутом пальто, как обычно взлохмаченный, улыбчивый и курил.
– Имей совесть, а, – Артем буквально вырвал у мужчины сигарету и выкинул ее во двор.
– Это все ты, Вер. Из-за тебя он стал таким жестоким. Раньше он нам ничего не запрещал, – Зимин продолжал улыбаться. Скинул обувь и по-хозяйски прошел на кухню, включая чайник.
– Ты раньше и из бассейна без трусов бегал, знаешь, сколько я от Зинаиды Михалны выслушал? – Артем усмехнулся, здороваясь с Мишкой крепким рукопожатием.
– Не пиздите, а то улетите. Было то всего один раз, а ты «бе-е-е-гал». Кофе будешь?
Вера присела на высокий стул за островок на кухне, молча наблюдая за ними.
– Молока плесни, – распорядился Артем, принимая от Мишки горячую кружку, подкуривая сигарету, – Че как бедная родственница? Налить?
Вера кивнула, продолжая наблюдать, как они снуют по кухне, периодически сталкиваются и шипят на разлитый кипяток.
– Ну, Тёмка, чем тебя порадовать? – Миша прислонился поясницей к столешнице, шмыгнул носом и поправил на носу очки, – Приняли нас в совет, теперь уже ни одна гнида не подкопается. Ванек разговаривал со своим юристом, по документам мы полноправные члены, так сказать. Остается только ждать, в чью пользу отдадут строительство, а так все на мази.
– Все равно как-то тошно, Мих. Это все-таки дети, – Артем задумчиво покачал головой, глубоко затягиваясь.
– Мы никаким боком с этим связаны не будем, Тёмыч, нам нужно сейчас только жопу рвать, чтобы строительство выбить. Потому что Колясик уже засуетился, а нам этого никак допустить нельзя, – Зимин аккуратно поправил очки и подмигнул Вере, – Еще раз повторяю: мы только косвенно здесь. Наша задача простая – построить.
– А бабки тебе, за что отстегивать будут? За красивые глаза?
– А чем тебе мои глаза не нравятся? – Мишка картинно возмутился, поворачиваясь к Клинковой, – Вер, ну красивые же? Скажи, а то у этого сантехника глаз за столько лет замылился, ничего уже не видит. Или ты его так охомутала, что он кроме твоих красивых глаз ничьи другие не видит?
Вера рассмеялась, сжимая кружку в руках.
– Почему сантехника? – расслабленно поинтересовалась Клинкова, продолжая посмеиваться над тем, как Исаев закатил глаза.
– Ой, а ты что, не знаешь эту историю?
– Хватит, – буркнул Артем, закуривая новую сигарету. Вера пошевелила пальцем и он кинул ей свою пачку с зажигалкой.
– А что «хватит» то? Женщина должна знать, на что ради нее идет мужик. Мы прошлый раз в бане собирались, Солик приехал, ну Соломон, дружбан наш из Грузии прилетел, думали посидим, отметим его приезд, а тут звонит это недоразумение, – Миша ткнул пальцем Артема прямо в грудь, – И говорит, что он не приедет, потому что у него трубу прорвало. Потом то мы выяснили, что там у него прорвало. Он мужиков в бане бросил, пока там твои краны чинил, сечешь, подруга, что жареным пахнет?
– Какой ты блять болтливый. Весь в свою мать. Та, вечно как не приедешь, так часа на полтора, минимум. И у сыночка язык, только тротуары мести.
– Да ладно, пусть хоть кто-то о тебе расскажет, если сам молчишь, – Вера заулыбалась, щелкая зажигалкой, а потом рассматривая гравировку на потеплевшем металле: «Дорогому другу на память. 17.05.1971 г. от Саньки».
– А как ему девчонка бывшая перца в трусы насыпала, чтоб он других не трахал, тоже не рассказывал?
– Так ну все, закругляемся, – Артем резко прервал насыщенный диалог и ушел в гостиную, возвращаясь обратно уже с большим бумажным пакетом, – Переодевайся давай и поехали. Хватит лясы точить.
Вера пожала плечами, подмигнула новоиспеченному соратнику в лице Мишки и упорхнула в ванную.
Руки затряслись, когда она вытащила новое пальто из пакета. Идеального песочного цвета, на запах, с широким поясом, с шелковым подкладом. А какое мягкое оно было! Снова захотелось плакать. Уже от нахлынувшего счастья. Как, оказывается, мало нужно женщине.
Глаза как-то случайно наткнулись на висящие над ванной трусики.
«Господи, неужели сам стирал?» – щеки вспыхнули, но Вера отогнала эту мысль, потому что, зная Исаева, он бы точно их выкинул и купил новые, значит это Зинаида Михайловна.
Снова полезла в пакет, вытаскивая белоснежный свитер, крупной вязки. Идеальный цвет. Идеальная посадка. Идеальная вязка. Пахнет только почему-то женскими духами.
«Ну не стал бы он сам шмотье выбирать, тем более бабское».
В жопу. В жопу все! Свитер был идеальным. А баба его выбирала или нет, неважно. Главное, что для нее.
Потом достала черные брюки, плотные, зауженные к низу. Боже, идеальные. Просто невероятно. Аж желудок к спине прилип от волнения. Последней достала обувную коробку. Черные, кожаные ботинки на тонкой шпильке. Догадались, какие? Ага.
Теми же трясущимися руками аккуратно надела новые вещи, иногда забывая как дышать. Похлопала горящие щеки ладонями, взбила волосы и поймала свой же взгляд в отражение. Горят, родненькие, как у кошки в темноте.
Как же, блять, захотелось стать этой кошкой, поластиться в ногах, а потом игриво вильнуть хвостом, а он пусть поймает, посадит на колени и долго-долго ласкает.
Голова просто шла кругом, честное слово.
Последний раз крутанулась перед зеркалом, а потом уверенным шагом вернулась на кухню, прерывая тихий мужской разговор.
– Опасно, Тёмка, такую ведь и угнать могут, – Мишка присвистнул, оценивающе пробегаясь по женской фигурке.
Исаев смотрел прямо в глаза, одобрительно покачивая головой. Он уже оделся, в строгий темно-синий костюм, поправлял часы на запястье.
– Кто посмеет?
– Да хотя бы я, – Мишка снова в своей шутливой манере, сунул Артему кружку с недопитым кофе, поправил галстук и подошел к Веру, подставляя свой локоть, – Прошу.
– Давайте, давайте, гляжу давно не огребали, – Артем беззлобно хмыкнул, с улыбкой наблюдая за тем, как Зимин торопливо обувается, а Вера кусает губы и все равно, стеснительно, но смотрит на Артема. Он дернул головой, мол, что? Вера отрицательно покачала головой, расплываясь в дурацкой улыбке.
