Текст книги "Громче меча 4 (СИ)"

Автор книги: Нариман Ибрагим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 38 страниц)

Глава четвертая
Вы все еще кипятите? Тогда мы идем к вам!

*1089-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, квартал Фэнши, здание квартального совета, оперативный штаб 1-й дивизии морской пехоты Юнцзина*

– Вот с этого направления, думаю, они и попрут, – сказал я, начертив линию с юга. – Больше причин собирать столько сил на юге я не вижу.

– Но с хрена ли? – задал резонный вопрос Маркус. – Почему именно юг?

– Я думаю, они наслышаны о том дебиле, Гуй Дуне, – улыбнулся я. – Он полностью провалил сбор и подготовку ополчения, оборонительные линии у него построены хреново, что видно невооружённым глазом, даже издалека. Достойного сопротивления эти жалкие крохи, на бумаге называемые ополчением, оказать не смогут, поэтому это даже логично, что они ударят именно с юга.

Остальные направления содержатся в относительном порядке – кое-где военные коменданты справились и наладили что-то похожее на оборону, а где-то местность изначально неудобная для штурма, так как там есть старые крепости.

Да, в городе есть почти десяток крепостей, из которых только три содержатся в образцовом порядке, а остальные представляли собой нечто заброшенное. Но даже заброшенные крепости – это всё ещё крепости.

Как мне сказал Яньсун, это бывшие уездные столицы, поглощённые разрастающимся Юнцзином – там заседали хоу, правившие небольшими наделами вокруг столицы. Их изначальное предназначение было в защите Юнцзина в случае мятежей, но потом город разросся настолько, что эти крепости утратили своё значение практически полностью. Смысл сохранился только в трёх из них – они стоят, как раз, вокруг имперского квартала, формируя этакий внешний треугольник.

На юге тоже были крепости, две штуки, но их срыли лет пятьсот назад, а материалы были пущены на строительство жилья, храмов и прочих более полезных сооружений.

Ну и совпало, что южная военная комендатура досталась клиническому долбоёбу и трусу, который, когда враг начал концентрацию сил на юге, съебался в неизвестном направлении, не забыв прихватить комендантскую казну.

– Нам нужно лишь дождаться, когда противник возьмёт юг, – произнёс я. – А затем встречать его на наших укреплениях.

Так далеко фрики ещё не заходили – они не очень хорошо представляют себе, что именно мы тут построили. Нет, я даже не сомневаюсь, что разведчики фриков, перемещающиеся по канализации, видели какие-то фрагменты нашей обороны, но общую картину они увидеть не могли. А это ведь самое главное – наша с Маркусом система обороны работает именно в масштабе.

– Дивизию в максимальную боевую готовность, – приказал я. – Снабдить всех новыми защитными масками, вооружить тройным боекомплектом и сытно накормить.

Лучше, конечно, не кормить солдат перед боем, но для нас это не особо актуально, потому что фрики делают заразные пули – в каждом свинцовом шарике есть глубокое отверстие, в которое они набивают гной или заражённое мясо. И даже если солдат переживёт попадание, выжить у него шансов не будет – мор сделает своё дело…

Ещё у некоторых мудаков, которые слишком мудаки даже для фриков, обнаруживали надрезанные свинцовые пули. Ввиду того, что это свинцовые шарики, надрезы на них ухудшают и без того хреновую кучность, но если такая пуля попадёт в тело, то там точно смерть, без всяких кусков заразы – я вижу за этим действие какого-то юся, знакомого с понятием «экспансивная пуля».

– Может, поддержим южных ополченцев? – спросил ванчжан Цзян Линдун, командующий 1-м полком морской пехоты.

Всего в 1-й дивизии четыре полка и в каждом из них, по штату, по десять тысяч ополченцев. Сейчас полки укомплектованы, в среднем, на 70–80% – бои идут, ополченцы гибнут, а замены им нет…

Значительная часть ополченцев стреляет обычными шаровыми пулями, но весь 1-й полк укомплектован пулями Несслера, поэтому считается элитным – основная масса батальонов 1-го полка рассредоточена по критическим направлениям, но пять батальонов находятся в оперативном резерве генерала Смита.

– Зачем? – спросил я. – В обороне они нам почти никак не помогут, но зато могут нанести какой-то ущерб врагу, пока будут умирать.

– Виталик, можно на пару слов? – попросил Маркус.

Отхожу с ним подальше от стола.

– Ты такие вещи не говори, бро, – попросил он. – Это деморализует прямо пиздец.

– Мне уже похуй, – признался я. – Те ополченцы, как ни крути, уже мертвы. Принять мы их не можем, потому что среди них точно есть внедрённые фриками диверсанты, а в обороне они, как я и сказал, почти бесполезны.

– Я не спорю с этим, – поморщился Маркус. – Но солдатам такое говорить нельзя – они же на смерть идут. Понимаешь? Прояви, блядь, хоть иллюзию человечности.

– Чтобы что? – спросил я.

– Надо тебе отдохнуть, бро, – покачал головой Маркус. – Всё это очень плохо на тебя влияет.

Вспомнились события на мясном рынке…

Меня до сих пор осуждают – вижу это во взглядах людей. Им не объяснишь. Точнее, объяснишь, но не поймут или поймут неправильно. И нахуя тогда хоть кому-то что-то объяснять? Правильно, ни нахуя.

– Как всё закончится, закатим пати во дворе, – ободряюще улыбнулся Маркус. – Поедим жареного мяса, выпьем пивка – что хочешь говори, но немного пивка, после такого, нам точно не повредит, возможно, позовём пару красоток…

– Не вдохновил… – покачал я головой. – Возвращаемся к работе. Сейчас важнее оборона города.

*1090-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, квартал Фэнши, передовая*

«Малолетний пидарас с гвоздём, поцарапавший мою Ласточку», – воссоздал я в голове сцену. – «Ёбаный старшина Шестаков со своим „Атставить!“ и „Ковалёв, ёбаный в рот!“ – пидарас хуев!»

Кровавая пелена застила глаза, а руки и ноги наполнились неестественной силой. В сознании установилась глухая пустота, а контуры тел врагов очертились контрастом. Сейчас все эти мрази умрут.

– А-а-а!!! – заревел я в ярости и бросился к врагу, выстроившему своих солдат по ширине улицы.

Грохнул залп, в меня ударили десятки пуль, но это не сбило моего натиска и, через несколько секунд, я, пролетев через облако дыма, ворвался во вражеский строй и начал раздавать удары княжьим мечом.

Звон смертоносного металла перекрыл вопли умирающих и раненых.

Сквозь пустоту прорывались обрывки слов, глаза игнорировали искажённые в боли или экстазе гримасы врагов, руки ощущали жёсткую оплётку рукояти меча, а тело чувствовало горячую кровь гибнущих людей.

«Не люди», – напомнил я себе, приложив усилие, чтобы пробиться через сознательную пустоту.

Враги впереди кончились, но я развернулся и атаковал тех, кто остался.

Жгу их нерукотворным пламенем, морожу адским холодом, пронзаю металлическими шипами и разрубаю княжьим мечом.

Всё это слилось в одну сплошную полосу крови и смерти…

Останавливаюсь я только в тот момент, когда вижу перед собой испуганного ополченца, прикрывающегося от меня своим ружьём.

– Бро, ты как⁈ – спросил Маркус.

Смотрю по сторонам и обнаруживаю, что ополченцы смотрят на меня с первобытным ужасом, а Маркус – с беспокойством.

– Я в порядке, – ответил я и опустил занесённый для удара меч.

Оглядываюсь на поле боя и вижу, что оно усеяно трупами.

– Вообще-то, мы планировали, что ты срежешь только часть, а остальные, разрозненные и дезорганизованные, убьются об моих морпехов… – напомнил мне Маркус, а затем посмотрел на свой годендаг. – Мисс Пэйн негодует.

– Увлёкся, – вздохнул я.

Снова весь в крови и кусочках людской плоти…

– Враги приближаются!!! – сообщил наблюдатель, сидящий на крыше, в гнезде из мешков с песком. – Около трёх батальонов!

– Иди в тыл, – сказал мне Маркус. – Мы тут справимся.

– Окей, – кивнул я.

Это ебучее чувство опустошения…

Прохожу по коридору, созданному расступившимися ополченцами и захожу в двухэтажный жилой дом, назначенный полевым госпиталем.

Тут много раненых – их доставляют, как я понял, со смежной улицы, где нет юся, зато есть усиленная оборона, с десятками рядов колючей проволоки. Мы с Маркусом встали на самую слабую позицию, где враг вполне может прорваться. Вернее, мог.

Выхожу на задний двор дома и нахожу бочку с дождевой водой. Умываю руки и лицо, а также стираю с брони куски плоти и подсохшую кровь.

На фоне грохочут полевые орудия и гвардейские ружья, а ещё, где-то вдалеке, слышны крики людей.

Мимо меня пронесли сразу десяток носилок с ранеными. Бросился в глаза парень, которому разворотило пулей грудь, но он всё ещё жив. Вряд ли выкарабкается, если не дадут дорогостоящий концентрированный целебный эликсир…

У нас есть запасы эликсиров, но они не бесконечные и их не хватит на всех – надо было, когда имелась такая возможность, выращивать за городом ингредиенты и создавать стратегический резерв эликсиров. Но кто же знал, что всё обернётся именно так?

Зато второй раз мы такой ошибки не допустим.

Как только разгребём здесь, нужно будет брать власть и идти по хуёвому сценарию, с восстановлением столицы, острым дефицитом всего и перманентной войной против всех провинций.

Одно меня радует – кровососы стёрли свою армию об орду фриков.

«Но хуй его знает, сколько у кровососов осталось боевой мощи», – подумал я. – «Зато насчёт порочников точно известно – их осталось не так много, чтобы тупо завалить нас мясом».

И, исходя из этой неточной оценки, можно прийти к выводу, что у кровососов тоже осталось не так много отборных носферату, ведь будь у них резерв, они бы давно прислали его, чтобы покончить с фриками и охуевшими юся…

«Ещё не вечер», – подумал я. – «Может и пришлют, когда пыль осядет».

С запада до меня донеслась серия громких взрывов. Это Сара – она отправляет своих духов на подрыв зарытых под уличную брусчатку пороховых зарядов.

Под каждой улицей мы зарыли по шесть-восемь бочек с тридцатью килограммами чёрного пороха в каждой – это что-то вроде местного аналога тактического фугаса, примерно равного, по оценкам Маркуса, 6–7 килограммам тротила.

Радиус безусловного уничтожения живой силы у одного такого заряда – 8–10 метров, но плохо станет всем, кто попал в радиус 15–20 метров.

Это значит, что на участке обороны дела пошли не очень и нужна поддержка. И это подтвердилось почти сразу же – ко мне примчался дух чёрного кота.

– Хозяйка зовёт тебя на… – кот ненадолго задумался, – участок № 6. Шевели булками, байгуй!

– Понял тебя, мой шерстяной друг, – улыбнулся я.

– Да-да, как скажешь, – с безразличным видом покивал чёрный кот и растворился в эфире.

Перехватываю княжий меч и бегу к оборонительному участку № 6, удерживаемому 9-м батальоном 4-го полка 1-й дивизии морской пехоты Юнцзина. По последним данным, у него было 76% личного состава и я счёл, что этого достаточно, чтобы удерживать целый участок. Видимо, просчитался.

Судя по окружающим звукам, бой идёт повсюду.

В небесах пролетают бомбы, посылаемые артиллерией навесом, с закрытых позиций. Точность этого действа так себе, но заметно выше, чем при стрельбе болтающимися по стволу ядрами.

Наконец, достигаю искомого участка и вижу, что тут вовсю орудует Сенис, старинный дух Сары.

– Подпускайте их поближе, ёб вашу мать!!! – орал он с крыши двухэтажного жилого дома. – Я и их мамок тоже ёб, как и ваших, уроды бездарные!!! Н-на, шалава!!! А-ха-ха-ха-ха!!!

Сениса я вижу впервые за долгие годы – Сара выпускает его очень неохотно, потому что он стал многократно сильнее и, соответственно, дороже по Ци.

Сейчас он херачит по наступающим фрикам градом ледяных стрел, а также создал около пяти десятков своих копий, которые оказались не совсем иллюзорными. Копии орудуют магией и насылают на врага заклинания – пускают огненные шары, замораживающие стрелы и, иногда, маломощные шаровые молнии.

Последнее – это нечто недостижимое для обычных практиков и юся. Возможно, это просто наёбка, как и очень многое в арсенале Сениса…

– О, явился! – увидел меня Сенис. – Беложопое хуйло соблаговолило и пришло! Что стоишь⁈ В штаны насрал⁈ Тебе страшно, да⁈

Игнорирую его пассажи и вскидываю к плечу ручницу Д-11, заряженную крупной картечью.

Прицеливаюсь в область разрозненного боевого порядка врага и делаю выстрел. Результата не видно, из-за дыма, но он точно есть.

Вешаю ручницу на плечо, извлекаю из ножен княжий меч и кидаюсь в атаку.

Не могу вспомнить – были ли на участке № 11 юся-фрики. Кажется, не было, как и здесь.

– Здесь юся!!! – выкрикнул один из фриков, носящий на себе кирасу гвардейца.

– Хуже, долбоёб!!! – ответил ему гном-хуеплёт. – Здесь Сенис – твой внебрачный отец!!! Сынок, я трахал твою маму!!!

Срубаю фрику голову, а затем бросаю его тело в сторону чего-то, похожего на строй.

«Какой-то ёбаный мажорик привёз свою М5 F90 Компитишн к нам в салон…» – припомнил я. – «Ебало рвёт от самомнения, а сам в душе не ебёт, как ухаживать за тачкой! Трансмиссию и КПП, лаунчами со светофора, (1) въебал в хлам, а потом общался за каждую копейку и в отзывах написал, что мастер – некомпетентный долбоёб, который хочет выкачать как можно больше денег! Ах, какой же пидарас!!!»

Ярость пришла гораздо легче, потому что это уже личное – я приберегаю такие воспоминания на особые случаи…

Роняю помятый пулями щит. Моя левая рука загорается багровым пламенем праведной ярости – время убивать.

– ГОРИТЕ!!! – проорал я и пустил в ошеломлённых врагов адский поток пламени.

Улица была очищена на сотню метров вперёд, а я почувствовал сосущую слабость в груди.

Прекращаю питать пламя Ци и оседаю на правое колено.

Поднимаю взгляд и вижу, что впереди нет никого…

– Только пепел, только ветер, только трупы впереди, ха-ха-ха! – выкрикнул я со смехом.

Поднимаюсь на ноги и иду по пеплу, среди которого встречаются обугленные и измятые ружья, фрагменты доспехов и жареное мясо на косточках.

– Ну ты и псих, мужик! – прокомментировал Сенис. – Но моё уважение – отжёг так отжёг!

– Впервые я слышу что-то приятное из твоего рта, – бросил я ему. – Чудеса.

Бородатый карлик решил ничего не отвечать, но затем дёрнулся.

– А, слушай! – сказал он. – Тебя ждут на участке… эм… О! На участке № 1 – там очень жарко!

Киваю ему и возвращаюсь к баррикадам, окутанным в колючую проволоку. Ополченцы смотрят на меня с ужасом, смешанным с почтением.

– За работу, девочки!!! – услышал я крик Сениса. – Восстановить укрепления – это не последняя атака, ёб вашу мать!!!

*1091-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, квартал Байшань, суверенный участок юся и военного коменданта Вэй Та Ли*

– Это понятно, что шавки бежали, – покачал я головой. – А что по нашим потерям?

– По предварительным подсчётам, мы потеряли около четырнадцати тысяч морпехов, – ответил Маркус с сожалением. – Списки до сих пор актуализируются – есть дезертиры, которых мы до сих пор находим, но это сразу в потери.

С дезертирами в 1-й дивизии морской пехоты Юнцзина обращение максимально упрощённое – казнь через повешенье.

– Много, – сказал я.

– Не так много, как я ожидал, если прямо честно, – улыбнулся Маркус. – Самое главное – мы победили, хоуми! Сара прикинула просто примерно – мы положили около ста пятидесяти тысяч фриков! Это и живые, и не совсем живые – как ни смотри, а получается дохуя, ниггер! После такого они ещё долго не оправятся!

– Но оправятся, – произнёс я. – Эх, были бы силы, чтобы догнать и заебать…

– Узнать бы, для начала, кто эта ёбаная Госпожа… – вздохнул Маркус.

– Узнаем, – усмехнулся я. – Может, даже пожалеем, когда узнаем…

– Да, жаль, что выбили половину дивизии, – посетовал Маркус. – Так бы контратаковали и дожали сучьих фриков.

– Работаем с тем, что имеем, – сказал я. – И наша работа только начинается – город в руинах, на четверть сгорел, и нафарширован гниющими трупами.

– И не все фрики ушли, – добавила Сара. – Ликвидаторы жалуются, что на них иногда нападают. Правда, не только фрики, но и обычные люди – голод никуда не делся.

За это нужно «благодарить» других председателей и комиссаров, проваливших организацию снабжения и не сумевших наладить оборону.

Мои кварталы находятся вот здесь, в моём кулаке, а у остальных дела совсем кислые. И уже началась миграция горожан из других кварталов – больные, обожжённые и голодные, все плетутся к нам, где, как говорят, сохранился порядок и есть нормальная власть.

К императору в квартал они, почему-то, не идут. Наверное, потому что дворцовая стража стреляет на поражение…

– Ликвидаторы уже укомплектованы? – поинтересовался я.

– К концу этой недели должны достигнуть штатной численности, – ответила Сара. – Платим едой, поэтому желающих в достатке.

Раньше мы платили золотом, но теперь, в связи с продолжающимся военным положением, тотальным локдауном в моих кварталах, мы «адаптировали» оплату труда ликвидаторов и лекарей. То есть, минимальную пайку можно получить просто так, а вот если хочешь больше – будь добр потрудиться.

– Заебись, – кивнул я. – Хоть что-то у нас не пошло по пизде и сделано, как надо…

Сара улыбнулась.

– Я тут у фриков увидел одну штуку, кстати… – произнёс Маркус. – Это такое осадное орудие, которым они тупо пробивали стены крепости Синьсуй. Похоже, что те хреновины работали на духовой тяге – духи крутили и толкали вперёд что-то вроде здоровенного сверла, которое за пару минут расковыряло врата крепости.

Он уходил к «Разбитому сердцу», то есть, к крепости Синьсуй – там был прорыв прямо к стенам и срочно требовалась поддержка. Я же был занят на севере, где обнаружился небольшой отряд диверсантов, пробравшийся через старую систему канализации.

Иногда мне кажется, что абсолютно все вокруг знают этот город тысячекратно лучше, чем я, но не говорят мне…

Но это северная часть, я в тех кварталах бывал нечасто и их богатой историей не интересовался.

– Ты это к чему вспомнил? – поинтересовался я.

– Сверло, хоуми! – ответил Маркус. – Это ведь гениально! Можно использовать духов для создания компактных перфораторов и сверлильных станков без лишних сложностей! Это же прорыв! А ещё я думаю, что можно разработать бур нового поколения – предполагаю, что он будет способен бурить не по три-четыре метра в день, а по двадцать-тридцать метров! С помощью такого бура мы за месяц закроем вопрос с водоснабжением города!

– Мне нужно восстановиться, – покачала головой Сара. – Хотя бы пару дней.

– Ну, я же не сразу брошусь на это, – кивнул Маркус. – Мне тоже надо отдохнуть.

– А что с вакцинами? – спросил я.

– Кое-что получается, но, пока что, рано говорить, – ответила Сара. – По первому штамму есть хороший прогресс, а со вторым дела идут не очень. Зато мы обнаружили ранний признак для выявления – из-за повреждения почек, заражённому сразу же станет плохо от травы бледного сна. В лучшем случае, здоровый человек просто очень хорошо выспится на карантине, а в худшем – умрёт во сне.

Мор, как и голод, тоже не собирается никуда уходить.

Люди мрут стабильно, добавляя работы ликвидаторам, прибирающимся в домах и на улицах.

В селитряницы все эти трупы отправлять нельзя, поэтому для них уже сооружены специальные крематории, пепел из которых вывозится за город, для захоронения в отведённом месте.

Великий секретарь Сунь, через своего заместителя, Ли Тинфу, передал мне своё одобрение – считает, что это продуманный ход.

Сам он сейчас во Дворце Тёплого Лета, куда нельзя никому – локдаун.

Тем не менее, информация передаётся, устно, через специально назначенных глашатаев, которые принимают друг от друга информацию, с дистанции более 50 метров, а затем передают её адресатам.

Такой экстравагантный и неудобный способ был разработан в ответ на сведения, что мор передаётся через вещи, которых касался заражённый.

Микробная теория – это слишком передовая штука, чтобы в неё тупо поверили, поэтому всё валят на скверную Ци, ту самую, которая лежит в основе Порочного Цикла. Но тут они сильно ошибаются, потому что бактерии – это живые существа, как и мы, пронизанные, по теории Сары, энергией Ци.

Но этого вполне хватило, чтобы вызвать у императорской администрации и рядовых жителей столицы фобию – в их картину мира опасность прикосновения к вещам заражённого легла, как родная, поэтому в ликвидаторы идут только самые отчаянные и, немножко, на голову ебанутые.

– А есть какие-нибудь прогнозы? – спросил я.

– Сейчас я ничего прямо очень внятного сказать не могу, – покачала головой Сара. – Нужно больше времени на исследование. Но оно также нужно на ещё кое-что – нам пора применять изумрудную ртуть. Думаю, в ближайшие недели особо опасных боевых действий не предвидится, поэтому можно уделить внимание физическому и духовному развитию.

Бактериология – это очень сложно. Особенно сложно, когда у тебя нет нормального оборудования, а из теоретической базы у тебя только общее образование и сведения из сериалов об эпидемиях…

– Это прямо обязательно, систер! – усмехнулся Маркус. – Я готов хоть сейчас вмазаться изумрудкой!

– Это тебя, скорее всего, убьёт, – покачала головой Сара. – Если я верно поняла значение слова «вмазаться».

– Ну, это образно! – ответил Маркус. – Нужно забодяжить эликсир, чтобы был максимальный эффект – и потом пампить-пампить-пампить!

– Когда начинаем? – поинтересовался я.

– Сегодня! – ответил Маркус. – Сейчас!

Примечания:

1 – Лаунч со светофора – тут речь идёт о распространённом виде форса от счастливых обладателей спорткаров. Почти в каждом современном спорткаре есть функция «Launch Control» – она позволяет резко стартовать с места, что достигается за счёт автоматической регулировки систем впрыска, зажигания и дроссельной заслонки, производимой ЭБУ (электронный блок управления). Производители предупреждают, что этот форс лучше использовать на закрытых трассах или гоночных треках, а не на городских улицах, потому что это резкий набор скорости, чреватый потерей управления и создания аварийных ситуаций. Самый яркий пример – это использование Launch Control со светофора. Одновременно с этим, это пример отборного долбоебизма – так делать нельзя, потому что на дороге есть другие машины, в которых сидят люди. Но на закрытых трассах и гоночных треках этим долбоёбам не интересно, никто же не увидит, какие они крутые, поэтому явление наблюдается на дорогах общего пользования. Ещё одним важным моментом является то, что это лаунчевание системно въёбывает практически все системы автомобиля, но особенно – коробку передач и трансмиссию, поэтому подборщики автомобилей, когда смотрят тачку, всегда лезут в «мозги» и изучают их на предмет количества лаунчей – это прямые данные, по которым можно понять, насколько именно въёбана тачка. Также есть интересный факт: в некоторых спорткарах есть лимитированное количество лаунчей, после которого гарантия не распространяется на трансмиссию. То есть, это сомнительная хреновина без практической ценности – если ты не Джеймс Бонд, которому иногда срочно надо ускользнуть от Доктора Но. В обычной повседневной езде эта штука не нужна и просто напрасно снижает моторесурс машины.