Текст книги "Вор из шкатулки архимага (СИ)"
Автор книги: Нари Орлан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)
Пузырьки заползали на облако, вода просачивалась сквозь щели между чашками. Я не нашла сил подняться, ошалело наблюдала, как фарфоровое облако тонуло, как бурлящая вода окутывала меня в объятья.
– Теплая, ласковая, томно шумящая.
Я набрала полные легкие воздуха, и она поглотила меня. В носу щипало, под веками пекло, в горле першило. Я барахталась – так легче терпеть.
– Где я?
Глаз не открыть. Я до последнего старалась не чихнуть, но в конце концов не сдержалась – и выпустила драгоценный кислород. Следом невольно втянула… не воду.
Подо мной оказалась жесткая поверхность, но хорошо, немокрая. Под веками перестало жечь, и я разомкнула их. Туман, сидя рядом, склонился ко мне и неуклюже погладил по волосам.
– Сияна, как ты?
– Триир, отойди, – послышался голос скиамаса. – Поднимайтесь, милая гостья.
Дракон отпрянул, а я быстро села и осмотрелась. Белые стены конусом тянулись ввысь, по ним вились кольца. Мы внутри ракушки? Неважно. Главное, Туман рядом.
– Возьмите кабриош.
Справа от меня нарисовался скиамас, протягивая стеклянный шарик. По размеру он чуть крупнее таблетки, в нем словно плавала букашка. Я сжала его большим и указательным пальцами и поднесла к лицу: в воде бултыхалась моя копия. С ума сойти...
– Не тяните время, милая гостья. Глотайте скорее. Этим запейте.
Я уставилась на новенькую фарфоровую чашечку в его руке. Точно из таких состояли склеенные облака. В чашечке темнела жидкость, похожая на кофе. Но пахло от нее смесью арбуза и горчицы.
Немного помедлив, я закинула в рот шарик и залпом осушила чашку. На вкус лучше, чем на запах. Правда, боюсь, щи с пряниками куда вкуснее. Или селедка с мороженым.
Скиамас забрал чашку и не глядя метнул себе за спину. Она утонула в стене конуса. Полетела присоединяться к новому облаку? Ничего себе!
– Что же, замечательно! – командир стражей хлопнул в ладоши. Кольца звякнули. – Отправимся в путь. Следуйте за мной, милая гостья.
Стены в ракушке подозрительно пусты, а мебель – стол с множеством колбочек и чайным сервизом, стулья, кушетка, на которой я сидела, – стояла ближе к середине. Скиамас прошел сквозь белое полотно стены. Запрокинув голову, я озадаченно посмотрела на Тумана. Он с силой похлопал меня по плечу.
– Ты хорошо справилась.
– Наблюдал за мной?
– Чуток. Ты почти не струхнула.
Ага, со стороны не видно, как у меня сердце холодело от ужаса. Наверно, мой взгляд ясно передал мысли, потому что Туман добавил:
– Прости, предупреждать нельзя. – Он поджал губы, осматривая меня. Я покосилась на свою одежду. Удивительно, сухая.
– Часть меня будет вечно барахтаться в воде внутри?
– Это лишь магическая иллюзия. Она через ассоциации влияет на подсознание. Ты получила шифр, и благодаря ему в тебе выстроится прочная стена, что будет тебя защищать от ментальной магии. Так объясняла мне Мерабадикадилена.
Я поднялась на ноги и улыбнулась Туману, заглядывая в серые глаза. Сколько минут я провела в одиночестве? За сутки отвыкла барахтаться в трудностях сама. Каким упрямым оболтусом он бы ни был, но без него плохо. Как на него можно долго злиться?
Противно от себя... Полчаса назад я рвалась прочь от него, меня разъедала обида.
Полчаса назад его взгляд потух, когда я заявила: больше не хочу быть драконицей. А сейчас он с легкой улыбкой рассматривал мое лицо, осторожно поправил мне волосы.
Если бы получилось его уговорить на церемонию... А потом доказать, что быть человеком лучше, чем драконом, и забрать его домой.
Но никакие изощренные доводы не помогут, если он не полюбит меня.
Я сокрушенно потупилась.
– Пойдем?
Когда Туман подвел меня к стене, мои ноги остановились. Выглядело полотно целостным и крепким.
– Я тоже в первый раз побаивался. Просунь сначала руку.
– Не боюсь, просто в голове не укладывается.
Я потянулась пальцами в стык между бороздами, где сходились широкие кольца. Только подушечки коснулись гладкой поверхности, она слегка пошла рябью.
– Представь, что собираешься нырнуть.
Туман мягко накрыл мои плечи руками и подтолкнул. Я слегка пошатнулась. Если бы его руки опустились ниже и проложили путь к бедрам. Я бы откинулась, упираясь затылком ему в грудь, а спиной прижимаясь ближе. Он бы стиснул меня до сладкой боли.
Остро, до ломоты не хватало его объятий.
Средний палец нырнул в стену – она его поглотила, словно живой пластилин. Любопытно. Я подалась вперед, окуная руку по локоть. Кисть остудил холодок. Стена толщиной в предплечье?
– А ну! Вдохнула – и ныряй! – Туман надавил на меня всем своим весом, силясь расплющить о полотно. На секунду показалось: меня окунули в жидкий бетон и я никогда не выберусь из него – останусь замурованная в стене на веки вечные, но Туман протолкнул меня дальше, на дорогу, где ждала нас карета с открытым верхом.
Я судорожно хватала ртом воздух, в котором мелькали жасминовые нотки. От конусообразного строения, что осталось за спиной, раскручивались во все стороны бескрайние дороги, вымощенные лепестками цветов. Каждый лепесток красовался уникальным узором.
А что, если это не лепестки, а крылья бабочек? Я застыла на месте, пораженная красотой.
Но рассматривать некогда, Туман взял меня за руку и повел к карете. Ее словно вырезали из огромного фиолетового фрукта с красными прожилками. Сквозь бархатную кожицу пробивались черные ромашки – они то раскрывались, то закрывались.
Я забралась в мягкую мякоть роскошного сидения, и Туман умостился рядом, соприкоснувшись со мной коленями.
– Еще боишься? – он повернулся ко мне с улыбкой.
– Немного, – ответила я, но не задержалась взглядом на нем. Командир стражей уселся на место кучера, достал нечто, похожее на небольшую арфу, устроил инструмент на колене и пробежался пальцами по струнам. Из-под дороги, усыпанной лепестками-крыльями, поднялись толстые змеи в узде и потащили карету. Я вцепилась пальцами в мякоть сидения.
Конечно, колес нет! Карета держалась на змеиных спинах. Нас слегка пошатывало, колебало туда-сюда. Скиамас играл поразительно чудесную мелодию.
– Я тоже, когда впервые попал в Скиалир, с перепугом таращился по сторонам. Ты должна понять, драконы не ходят сюда, и мне все было в новинку.
Слушая Тумана, я засмотрелась на радугу сотен дорог, уходивших за горизонт.
– Почему же ты пошел? – спросила я не поворачиваясь. Дороги переливались всевозможными цветами. У меня слегка зарябило в глазах.
– Хоть я и родился драконом, но не умел ни сжигать, ни замораживать. Так случается, когда рождается третий ребенок родителей, которые принадлежат к разным кланам. Отец огненный дракон, мать ледяная драконица. Старший брат получил магию льда, средний – огня, а я, младший… А я ничего не получил… Разумеется, я не первый такой вылупился за всю историю. Скиамасы помогают негораздым драконам тысячи кмефрунов. Маленького дракона бросают в горный лабиринт, чтобы он отыскал комнату с сундуком. Прежде в ней на стене висела крупная маска – куда я и всунул нос. Таким образом я, побродив в поисках кмефрун по лабиринту, попал впервые в Скиалир, где позже проводил сутки через сутки. На дольше задерживаться нельзя, ведь можно не вернуться. Задержишься – останешься в Скиалире навсегда, а в обычном мире сможешь появляться только из тени под кроватью.
– Как-никак здорово быть тенью, разве нет? – усмехнулась я. Рассказ Тумана меня чуть-чуть расслабил, и я уже лихорадочно не впивалась пальцами в темно-фиолетовую мякоть. – Когда ты тень, все двери открыты. То есть двери вообще не нужны, чтобы попасть куда-то, верно?
Скиамас кинул на меня загадочный взгляд. Чертовы черные платки прячут большую часть эмоций, закрывая лицо до глаз.
– Ну, не скажи… Пока не свалились захватчики, скиамасы вправду путешествовали по всем теням острова. А сейчас, шаманка говорила, они не могут зайти на территорию Эклера. Чувствуют злую натуру захватчиков, и им становится дурно.
– Скоро ты вышвырнешь Эклер из Фрелората. И скиамасы смогут путешествовать по всему острову.
– Так что, оставить тебя в Скиалире? Не забывай, в реальном мире, кроме прочего, у тебя вырастут рога, а чтоб не сойти с ума, тебе придется свое сумасшествие запереть в два юмшиара, которых ты будешь вечно носить на себе.
– А черный платок? Зачем его носить?
Туман молчал, крайне шокированный вопросом. Музыка затихла, карета остановилась, и скиамас повернулся ко мне.
– Сияна, черные платки – табу, – прошептал дракон на ухо.
Из уголков лунных глаз скиамаса разбежались лучики морщинок.
– Не превратитесь вы в скиамаску, если задержитесь в Скиалире. Мы пугали молодого триира, чтобы он не забывал возвращаться в реальный мир, охотиться и есть. Умереть можно от истощения. Пока вы здесь, милая гостья, не будете чувствовать недомогания, но когда очнетесь – и голод придет, и жажда.
– Сутки через сутки, наверно, тоже нелегко.
Скиамас заскользил пальцами по струнам, мелодия разлилась сладкими волнами до далеких далей, и змеи потащили карету.
– Мне нужно было учиться, – объяснял дракон, уставившись перед собой невидящим взором. – И найти в себе туман. А позже, когда архимаг обратил в человека, мне некуда было податься. Родители прогнали меня. И я вернулся в Скиалир. Где научился всей той магии, что ты видела.
– Что значит, родители прогнали тебя? Ты не по своей воле стал человеком, верно?
Туман вспыхнул, точно сухой лес от непогашенного костра. Лицо исказилось от злости, но оставалось красивым – мрачно-красивым.
– Я своей выходкой испоганил атаку на Эклер! – метнул он рукой в сторону. – Потом архимаг поставил купол. Если бы не я, захватчиков стерли бы с полуострова десять кмефрунов назад!
Я вздрогнула – каким безжалостным он бывал! Жители Эклера ни в чем не виноваты. Но сейчас не время для нравоучений.
– И что ты сделал? Может, драконы просто нашли крайнего, вместо того, чтобы признать: они не справились?
– Что я сделал?! – Он заводился сильнее и размахивал руками жестикулируя. Кажется, я наступила на больную мозоль. – Я не остался в горах, а пустился следом за взрослыми воевать. Когда во время боя драконы отступали для контратаки, я кинулся нападать, вопя на ходу: долечу к магам и одурманю туманом. Меня останавливали... Но я улизнул и кинулся вперед. Не успел дыхнуть туманом, как архимаг упаковал меня в сетку заклинаний. Родители помчались меня спасать, но архимаг пригрозил им: если хоть один дракон близко подлетит, он меня убьет. Контратака накрылась. Вскоре архимаг поставил купол и утащил меня в лабораторию.
Я не сразу нашлась с ответом, поникнув под грузом мрачной энергетики. Но ласковая мелодия, похожая на дождь с вкраплениями звонкого пения птиц, постепенно освежила нас. Туман отвернулся, а у меня назрел вопрос:
– И почему тебя не прикрыли, когда ты кинулся вперед?
– Ты о чем? – спросил он растерянно, косясь на меня.
– Драконий предводитель отмел предложение одурманить магов? Ты сначала ему рассказал свою идею? Тебя не прикрыли из принципа?
Вздохнув, Туман поджал губы и отвел взгляд.
– Уже неважно, – процедил он.
– И несмотря на все, ты хочешь вернуться в семью?
Опять пожар, с новой силой. Еще и со слегка поднятым подбородком.
– Если я отправлю захватчиков туда, откуда они свалились, то заработаю уважение! Старейшине придется отблагодарить меня, а семья, поверь, с радостью примет меня обратно.
– Разве это семья, когда любят за заслуги, а не за то, что ты родился?
– Думаешь, твоя семья любит тебя не за заслуги? Не ты разве мне вчера рассказывала, как печешься обо всех?
– А разве у меня есть выбор? Сестра маленькая, брат становится на ноги, отец нездоров.
– Где твоя мать?
Старая рана открылась и заныла тягучей болью.
– Ушла… Бросила семью… Пять лет назад. Не выдержала, хоть я ей и помогала. И я выкладываюсь для них не ради любви в ответ. Я не ищу признания…
– Разумеется, кроме них, тебе больше незачем жить.
Я не ответила, потупила взор. До двадцати лет я металась от одного увлечения к другому. Плаванье, легкая атлетика, коньки, китайский язык, саксофон, кулинария... Ничто не цепляло меня по-настоящему. В универ я не ходила – папа обещал купить диплом, научить вести дела и подарить мне свой ресторан. Когда он заболел, рухнули надежды, планы, счастливая жизнь. Вдобавок его подставили, и семья потеряла бизнес. А я в итоге пошла работать помощницей повара и официанткой.
Наверное, устроить жизнь Маришки и Дениски – стало для меня тем, ради чего я существую.
И только смерть меня остановит.
Сквозь нежные переливы мелодии стал пробиваться шум. Да, змеи, что нас везли на спинах, тоже шелестели крепкими животами по дорожке, но шум доходил издалека. Я всмотрелась в даль. Там, дороги шли резко вверх. Вывезут ли змеи карету по крутому склону?
Чем ближе, тем выше поднимались светлые бордюры по бокам дороги. Скоро они закрыли почти весь обзор. Карета сильнее закачалась. Змеи то ли глубже зарывались в дорогу, то ли настил из лепестков-крылышек вспух, раздулся.
Ерзала я одна, Туман откинулся на сидении, а скиамас безмятежно играл мелодию. Я слегка перегнулась через борт кареты, заглядывая под нее, но сильная рука, которая легла мне на плечи, отклонила меня обратно.
Туман прижал меня к себе и прошептал:
– Я тебе говорил, ничего не бойся. Скиалир вправду дивный, но…
С неба, затянутого перистыми облаками, на нас обрушился дикий хруст. На миллисекунду пропал свет, а когда появился, пространство набралось красками лишь за несколько мгновений.
Скиамас заиграл быстрее – плавная мелодия превратилась в польку. Змеи потащили карету скорее, раскидывая лепестки-крылья. Я вцепилась руками в сидение, чтобы не вылететь за борт – катастрофически сильно нас качало.
– Так тоже должно быть? – спросила я, перекрикивая музыку. Туман выглядел чуть меньше испуганным, чем я.
– Не должно. Скиамонт трещал.
– Конкретно, что значит трещал?
– Скиамонт – это купол, под которым прячется Скиалир. Он трещит, потому что ему не хватает свободы.
Из середины кареты выскочил штырь. Я отшатнулась, широко распахнув глаза. Штырь заканчивался высоко и венчался юбочкой. Она развернулась, укрывая карету прозрачной шляпой с широкими бортами.
Крутой подъем оказался не подъемом, а водопадом из лепестков-крылышек. И мы, похоже, собирались нырнуть в него.
Они мелко застучали по прозрачной поверхности зонта, поглотили карету, и стало темно, как в лабиринте пещер.
Маленькие точки света, будто звезды, фонтаном ударили вверх из того места, откуда вырвался зонтик, и разбежались под ним. Скиамас взялся за штырь.
– Мы прибыли, милая гостья. Поднимайтесь.
Места под зонтом хватало, чтобы встать в полный рост, что я и сделала, переглянувшись с Туманом. Он ответил рассеянной улыбкой.
Карета погрузилась в землю, то есть в мягкий ковер из лепестков-крылышек. Они по-прежнему сыпались сверху, тихо постукивали по зонту. Скиамас понес его вперед, и мы двинулись следом.
– Что значит, Скиамонту не хватает свободы?
– С одной стороны его прижимает кошмарная часть Фрелората, с другой – драконы.
– Кошмарная часть?
– Лучше тебе не ведать. Смысл в том, что Скиамонту нужна свобода, нужна хотя бы одна сторона, в которую можно вольно дышать.
Скоро дождь стих, а лепестки-крылышки, что зацепились за одежду или остались на куполе зонта, сложились парами и бабочками взмыли ввысь.
К носу подкрался аромат топленого молока.
Перед нами раскинулся огромный зал. Под прозрачным полом росла плантация странных белых грибов – они медленно раздувались, пока кожица не лопалась. Мятно-голубая слизь разлеталась, заляпывая пол изнутри, и стекала по соседним грибам до синей почвы.
Жутко! Зачем строить на болоте здание с прозрачным полом? У скиамасов иногда своеобразное понятие красоты.
Туман взял меня за руку и повел следом за скиамасом. Я оторвала взгляд от пола. Атласные серебристые стены колебались, будто их ласкал ветер. Они тянулись далеко ввысь, где соединялись в купол. Из него падали лучи. Именно падали: отрывались от источника света, летели вниз, освещая метров двадцать вокруг себя, и тонули в прозрачном полу.
Сквозь атласную стену просочились две женщины в темных одеждах. Где-то похороны? Но вот лица, то есть глаза над черными платками, лучились весельем. Поравнявшись с нами, женщины поклонились, и Туман мягко надавил мне на лопатки – я поклонилась с ним и со скиамасом, после чего незнакомки двинулись в стену.
Командир стражей держал путь вперед, где двери, ясное дело, не имелось. Снова нырять?
Но нам навстречу решительным шагом вышла высокая женщина. По предплечьям скользили браслеты, светло-серый корсет с черной шнуровкой удачно стягивал талию, но пышный бюст в него плохо помещался. В ложбинку между грудей стекала серебристая жидкость, капая из амулета в форме треугольника.
Мера-ба-дика-диле-на? Роскошные черные волосы волнами спускались до локтей. Половинки лиц, которые присоединялись по бокам от центрального лица, пропали. Лишь два лунных глаза смотрели на нас.
– Заждалась я! – воскликнула она, скупо кивнув. Туман надавил на мои лопатки так, что пришлось сложиться пополам вместе с ним и со скиамасом. – Церемониальный зал давно готов!
Туман уставился на нее, как только выпрямился, и шаманка поймала его взгляд. Секунд десять они не двигались – опять мысленно переговариваются?
Брови шаманки нахмурились.
– Хорошо, пойдем, потолкуем.
Она взмахнула рукой, браслеты слетели с предплечья, зависли над нами, расширяясь, и в итоге окружили всю троицу. Скиамас незаметно успел уйти. С браслетов посыпались вибрирующие кольца, заключая нас в лифт-цилиндр.
Сверхбыстрый рывок, меня на миг ослепило, – и вот ноги стоят на мраморном полу с розовыми прожилками, а окружавшие кольца поднимаются и смыкаются над головами, после сужаются и летят на предплечье шаманки.
Наконец-то более-менее нормальная комната. На стенах живописные картины. С потолка свисала люстра в форме раскрытого бутона. Она ярко освещала круглый деревянный стол, за который и пригласила нас сесть шаманка.
Единственное, вместо стульев – подушки с кружевными рюшами. И стол низкий. Пока я шла к нему, рассматривала картины. Одни пейзажи пугали, походили на чудовищные инопланетные метаморфозы, иные удивляли, завораживали изгибами линий, разнообразием, атмосферой.
Казалось, они из иных миров и… двигались.
Это не картины, это точно трансляция с камер. А комната – пункт наблюдения.
– Нравится? – спросила шаманка. Едва я неуверенно кивнула, мой взор зацепился за картину с множеством дорог, выстланных лепестками-крылышками.
– Это картины Скиалира?
– Потрясающе, не правда ли? – Шаманка без доли смущения заглядывала мне в глаза, искала намного больше, чем слова в ответ.
– Мерабадикадилена – архитектор Скиалира, – провозгласил Туман. – Большинство того, что ты видела, придумала она.
Как столько можно придумать, если не видеть других миров и если не иметь интернета? Я подошла ближе к одной из картин. Там мосты сплетались нитями в замысловатом узоре свитера, который положили под микроскоп.
А рядом лес, где деревья сотканы из черных кружев и держат на своих верхушках облака из взбитых сливок? Тусклый свет, будто осязаемый, стелился между деревьями по бледно-зеленым лужайкам, обнимал зоны отдыха – точно огромные бокалы для мартини. По ножкам вились лестницы. А внутри чаш среди множества подушек игрались или отдыхали скиамасы. Многие лишь в темном белье, но все скрывали половину лица.
А дальше двор перед, видимо, важным сооружением. Вдоль вымощенных дорожек стояли ряды кадок с танцующими цветами. Бутоны распускались, стряхивали лепестки на проходивших мимо скиамасов. Голые стебли отваливались от куста, выпадали из кадки и растворялись в почве. На их месте вырастали новые.
– Я поражена.
– Хотела бы ты, Сияна, увидеть места из картин воочию?
– Конечно, – вырвалось у меня. На самом деле мне некогда. Жаль.
– Я с удовольствием провожу тебя по Скиалиру. – За платком улыбки не видно, но от уголков лунных глаз разбежались лучики морщинок. И сразу исчезли, разгладились, когда шаманка произнесла: – Но покамест разговор у нас важный. Верно, триир?
Туман, сидевший на подушке у стола, поднял на нас недовольный взгляд. Мол, наконец-то дождался. Шаманка поплыла к нему; густые, блестящие волосы колыхнулись, когда она повернулась, и в них замерцала звездная пыльца.
Сколько ей лет, если она архитектор Скиалира? Тысячи? А выглядела так, будто только-только разменяла третий десяток.
Пока я шла к столу и присаживалась рядом с Туманом на подушку, он вкратце пересказал встречу с невидимкой.
Шаманка нетерпеливо скребла длинными ногтями по коленям. Еле слышно, незаметно, ведь ног не видно из-за стола, но звук ни с чем не спутать. Или нет? В середине стола стояли крупные часы, по форме похожи на песочные, если бы не одно но: песка в них не имелось. Вместо него, через отверстие сыпались мелкие черные опилки, складываясь внизу в причудливые формы. Опилки шелестели или шаманка ногтями по ткани юбки скребла?
Мерабадикадилена не моргая смотрела на Тумана, а едва он закончил, выпалила:
– Не о чем думать, артефакт скорее своруй и принеси мне. А сейчас мы отправляемся на церемонию. – Шаманка с легкостью подхватилась на ноги, а следом за ней Туман, указывая мне рукой, что тоже нужно подняться.
– Я против брака. Когда обращусь в дракона и вернусь в семью, не смогу связать свою жизнь с драконицей. Я не желаю триста кмефрунов проводить в одиночестве.
Черный расписной платок обычно висел неподвижно, но сейчас шелохнулся, как от потока воздуха.
– А если погибнешь ты? Прости, триир, не могу я думать только о будущем твоем. Если погибнешь, Деян Розен уничтожит Ибискир, драконов и Скиалир. Не хочешь после церемонии брать Сияну с собой – не бери. Оставь запасную надежду нам! Если с тобой что-то случится, Сияна спасет нас. Я магии пока обучу… – Шаманка резко подалась вперед и ухватила мое запястье длинными, костлявыми пальцами. Она умоляюще пялилась на меня. – Сияна, молю, скажи, что ты спасти нас попытаешься! Молю!
Черные брови сошлись на переносице, в лунных глазах застыла влага.
– Я не погибну! Как вы могли такое удумать?! – взорвался Туман.
Она со злобой покосилась на него, сжав руку до одури сильно. Я едва не взвыла.
– Ты слишком высокого мнения о себе!
– Чем смогу, помогу, но ничего не обещаю… Опыта маловато будет, – неловко улыбнулась я, дергая рукой. Шаманка отпустила меня, продолжая сверлить взглядом Тумана. Слышала меня? Или она перед тем, как спросить, спрогнозировала мой ответ?
– Я тебя предупреждала, без Сияны ты не справишься.
– Она сама тоже не справится. Архимага ей не победить!
– Не нужно ей побеждать его, – перешла на шепот шаманка. – Нужно ей лишь артефакт своровать, ко мне принести. Расскажу я, как пользоваться им. А потом Эклер отправится далеко. Это тебе нужно заставлять Деяна Розена, чтобы он тебя превратил обратно в дракона после кражи. А если вы пойдете вместе, она сворует артефакт, а ты отправишься сражаться с Деяном Розеном.
– И кто тогда спасет драконов и Скиалир? Иномирянка?! – Туман сорвался на крик. Я отшатнулась – в его взгляде плескалось столько ненависти, будто он собирался меня задушить на месте. Шаманка расправила плечи и молча смотрела на него. Он продолжил свирепым, низким голосом: – Пока Сияна не появилась, вы, Мерабадикадилена, верили в меня. Каждый день убеждали, я смогу победить архимага.
– Потому что был ты надеждой единственной. Не подбадривай я, прятался бы ты в пещере до сих пор и от безнадеги выл.
Зачем она причиняла ему боль? Его сердце ведь разрывалось на кусочки.
– Бред собачий! Не смейте такое городить! – огрызнулась я, упрямо воззрившись шаманке в глаза. – Он герой. Вы помогли раскрыться силе, которая в нем сидела. Но вы ее не создали. Он с самого начала был героем. И я не стану забирать у него то, к чему он стремился половину жизни. Он победит архимага. Я в него верю.
Туман сгреб меня в охапку, стиснул крепко, вот-вот задушит. И, похоже, в порыве светлых чувств, а не со злости.
