Текст книги "Основы английской фразеологии"

Автор книги: Н. Амосова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

подтип единого по своей функции члена предложения, то данный

тип контекста должен быть признан комбинированным лексико-

синтаксическим контекстом. По-видимому, второе решение более

точно, поскольку в различении обстоятельств места, времени и

образа действия определяющим является характер смыслового

48

восполнения глагола, указывающего на условия протекания

действия, выраженного в глаголе.30

Но иногда смысловая определенность обстоятельства места

должна быть более конкретизирована. Так, для того чтобы

глагол с основным переходным значением to see мог реализовать

значение 'провожать', он должен иметь при себе прямое

дополнение и обстоятельство места, выражающее идею направления

или цели. Ср.:

I saw the good lady safe to her destination (W. Collins,

W. W., I, 213); Having seen Winifred to her s e at, .he

regained his own (J. Galsworthy, L., 224).

Стоит опустить прямое дополнение, т. е. превратить

контекстуальный трехчлен в двучлен, как предложная группа

превратится в предложное дополнение и глагол получит непереходное

значение 'заботиться (о)', 'присматривать (за)', 'хлопотать

(над)':

Jacky went through to the bedroom, and began to see to her

hat. This meant blowing at it with short sharp puffs (E. M.

Forster, H. E., 56); He talked to Aunt Sadie at first about gardens...,

a topic which was* unknown at Alconleigh. The gardener saw t о

the garden, and that was that (N. Mitford, P. L., 29).

Здесь были взяты некоторые отрывочные образцы

синтаксического контекста разных видов и степеней, вне системы

значений семантически реализуемых слов, а также вне системы их

полной дистрибуции. Нам важно было показать, что

синтаксический контекст, каким бы он ни был – чистым или

комбинированным,– является контекстом переменным. Переменный

характер его проявляется в полной нейтральности лексического

значения ключевого члена предложения при чисто синтаксическом

контексте и в его зависимости от типового лексического

значения ключевых членов предложения при комбинированном

контексте.

Синтаксический контекст значительно чаще бывает именно

комбинированным, ибо осложняется необходимыми

морфологическими или лексическими указаниями. Комбинированный (или

смешанный) контекст неизбежен в тех случаях, когда одно и то

же грамматическое значение семантически реализуемого слова

может сопутствовать не одному, а хотя бы двум лексическим его

значениям. Смешанный указательный минимум, как правило,

способен воздействовать одновременно и на лексическое и на

грамматическое значение семантически реализуемого слова,

выступая как комбинация элиминирующего и уточняющего

показателей. Синтаксические контекстуальные показатели могут

30 Как известно, А. И. Смирницкий отграничивает от всех других

обстоятельств обстоятельство образа дейсгвия, как дающее не ситуационную, а

качественную характеристику глагола. Для наших целей этот вопрос не имеет

существенного значения. См.: А. И. Смирницкий. Синтаксис английского

языка. М., 1957, стр. 223 и ел.

4 Н. Н. Амосова

49

быть позитивными и негативными, т. е. выступать в виде наличия

или отсутствия указательного члена предложения во

включающем контексте; при этом возможно одновременное действие двух

одинаково необходимых (и, следовательно, составляющих

указательный минимум) синтаксических уточнителей – позитивного

и негативного.

Действию смешанного лексико-синтаксического контекста

чаще всего подвержены именно глаголы. Это объясняется, по-

видимому, тем, что смешанный указательный минимум обычно

захватывает своим влиянием не только лексическое, но и

грамматическое значение слова, а ни в какой другой части речи так

не распространена связь лексической многозначности с

грамматической омонимией в пределах одного и того же лексико-грам-

матического разряда, как в глаголе.

Вторым подтипом синтаксического указательного минимума

является синтаксическая функция самого семантически

реализуемого слова.

Но прежде всего следует уточнить, правомерно ли считать

синтаксическую функцию слова его собственным указательным

минимумом, под которым естественнее всего понимается некий

элемент контекста, стоящий вне семантически реализуемого

слова. Синтаксическая функция слова – это, во всяком случае,

некое его свойство или модус его существования в данном

речевом целом, локализованный и проявляющийся в нем самом.

Возникает и другой вопрос: если синтаксическая функция слова

может быть его собственным контекстуальным показателем, то

не следует ли из этого, что морфологическая его форма также

должна быть признана одним из возможных видов

указательного минимума – конечно, если она влияет на лексическое

значение данного слова.

Синтаксическая функция слова может рассматриваться как

элемент синтаксического контекста потому, что она проявляется

через отношение данного слова к другому слову (или к другим

словам) в предложении. Иначе говоря, она не только не

самоограничена, но, наоборот, не существует вне определенной связи

слов, ибо выявляется, строго говоря, вне выполняющего ее слова.

Морфологическая же форма слова проявляется сама через себя;

точнее сказать, представляет собой определенную словоформу,

не связанную своим проявлением с речевым окружением, в

котором нет никаких элементов, ее формирующих. Поэтому, хотя

влияние морфологической (синтетической или аналитической)

формы слова на его лексическое значение реально существует и

регистрируется и в грамматическом, и в лексикографическом

описании языка, оно, во-первых, не представляет собой явление

контекстуального порядка; во-вторых, обычно действует в

комбинации с лексическим контекстом (ср.: waters 'водные ресурсы4,

winds 'газы' и т. п.); в-третьих, очень часто привносит лишь

известные оттенки в лексическое значение слова, не изменяя его

50

по существу (ср.: passions, solitudes и т. п.).31 Морфологическая

форма слова может стать указательным минимумом по

отношению не к нему самому, а к другому слову. Такой случай мы

только что видели на примере существительного body. В

подобных условиях морфологическая форма слова, конечно, участвует

в формировании колтекста. Нелишне будет заметить, впрочем,

что очень часто лексическое значение слова изменяется под

влиянием его собственной морфологической формы лишь весьма

относительно. Скорее можно говорить здесь об известных

сдвигах коннотаций, о некоторых модуляциях семантических

оттенков, чем о настоящей смене лексических значений.

Наиболее ярким примером синтаксической функции

семантически реализуемого слова, выступающей в роли его

указательного минимума, обычно считается изменение значений

прилагательных ill и sick в зависимости от их атрибутивного или

предикативного употребления.

О прилагательном ill обычно указывается: в качестве

предикатива оно означает "больной', в качестве определения —

'дурной4.32 Как можно видеть по приводимым ниже отрывкам,

значение 'больной4 действительно зависит не от лексических

особенностей связочного глагола, а именно от предикативной функции

самого прилагательного:

Well, if you go on like this you'll kill yourself. You're very ill

(W. S. Maugham, О. Н. В., 425); Sir Alabastair Digby-Vane-

Trumpington felt quite ill with excitement (E. Waugh, D. F., 11);

There are the shops... and the walk along the shore where I used

to take her until she got too ill (E. Voynich, G., 10); Terribly ill

he looked, I thought. So strained and worn (A. Christie, M. M.,

129).

Это же значение появляется и тогда, когда прилагательное

выступает в роли объектного предикативного члена или

обособленного определения, т. е., следовательно, обязательно при

наличии хотя бы вторичной предикативной связи:

His father grieved so deeply that it made Angel quite ill

to see him (Th. Hardy, T. U., 129); Last time, you remember, the

liver sausage you bought made Lady В u n w а у ill (E. Waugh,

D. F., 48); You imagine everyone ill who doesn't look as

fat as Giles (D. du Maurier, R., 64); Permanently ill, he never

took part in our games (M. Blair, Т., 8).

31 По вопросу о контекстной роли собственной формы слова есть и другое

мнение. См.: Б. М. Лейкина. Средства грамматического контекста, стр. 131,

Ее ж е. К вопросу о грамматическом контексте. Сб. «Вопросы синтаксиса ро-

мано-германских языков», изд. ЛГУ, 1961 —Морфологическую форму,

влияющую на лексическое значение оформляемого ею слова, Б. М Лейкина называет

«внутренним контекстом» на том основании, что форма слова есть также

одно из условий употребления слова.

32 См., например: OED, vol. V, р. 38; A Lamp recht Grammatik der

Englischen Sprache. Berlin, 1958, S. 102, etc.

4*

51

Ни один элемент контекста, ироме самой функции ill, не

влияет на его значение. Правда, бросается в глаза, что

подлежащим или дополнением, к которому относится объектный

предикативный член, всегда является существительное или

местоимение, выражающее лицо одушевленное. Однако это не имеет

никакого контекстологического значения. Стоит поставить

прилагательное ill в определительное отношение к таким же

существительным, как оно получит значение 'дурной'. Это легко

видеть в пословицах и крылатых афоризмах. Например:

1Ц doers are ill deemers; Learning makes a good man better

and an ill man worse, и т. п.

Обычно словари и грамматики не отмечают каких-либо

типовых ограничений лексического значения определяемого

прилагательным ill существительного, которое может быть абстрактным

и конкретным, означать лицо и не лицо. Материал пословиц это

как будто подтверждает. Ср.:

Ill natures never want a tutor; 111 news travels fast; 111 ware

is never cheap; 111 weeds grow apace; 111 will never said well

и т. п.

Однако наблюдения показывают, что в настоящее время

прилагательное ill вообще в атрибутивной функции широкого

употребления не имеет. Его обычно вытесняет прилагательное bad.

Так, с существительными конкретными оно вообще в

обследованном материале не встретилось (кроме как в пословицах,

которые отражают устаревшие нормы сочетаемости слов).

Невозможны, например, сочетания *an ill table, *an ill dinner, *an ill

coat и т. п. Обычно определяемым бывает абстрактное

существительное. От его собственно лексического значения зависят

различные прибавочные значения или оттенки общего значения

'дурной' в прилагательном ill, как, например, 'злой', 'неумелый',

'неудачный', 'вредный' и т. п. Заметим в скобках, что эти

разнообразные дополнительные оттенки только в переводе на русский

язык предстают как различные самостоятельные значения

прилагательного ill в атрибутивной функции, и это происходит

только потому, что объем значения англ. ill и русск. «дурной»,

а главное законы их сочетаемости с различными определяемыми

в обоих языках не совпадают. Насколько можно было заметить,

атрибутивное ill тяготеет к некоторым штампованным

сочетаниям (ill health, ill will, ill fame, ill success, ill grace, ill turn

и нек. др.), но не ограничивается ими. Ср.:

"Swear the man", growled Mr. Fang, with a very ill grace

(Ch. Dickens, О. Т., 120); It is not only that they live in a state

of general infection and ill health and bad temper... (H. Wells,

U. F., 207). ...I care little what sacrifice is required of me, if it

will affect no one else, and lead to no ill r e s u 11 s... (W. Collins,

W.W., 1,226).

В редких случаях, по-видимому, прилагательное ill и в

атрибутивной функции способно сохранять значение 'больной', выяв-

5?

ляемое через внешнее указание. В OED приводится следующий

пример (1897 г.): A solemn clergyman... summoned to administer

consolation to an ill man.

Таким образом, хотя действительно существует обычно

отмечаемая зависимость значения ill от его синтаксической функции,

в отношении атрибутивного его употребления она имеет

определенные лексические ограничения, а в редких случаях и вообще

может нарушаться.

Считается, что прилагательное sick также меняет свое

значение в разных синтаксических положениях. В качестве

определения оно означает 'больной':

In an uncomfortable armchair of slippery black horsehair sat

a sick man staring dully out of the window (H. Wells, U. F., 18);

.. .Mother and Bessie have been called to the bedside of a sick

relative (B. Shaw, M. W. P.. 142).

Указывается далее, что в качестве предикативного члена

прилагательное sick, как правило, означает 'чувствующий

тошноту', 'страдающий рвотой':

...I remember Juliette, who really grew sick at the smell of

a pipe... (W. M. Thackeray, P. S. В., 113); I strayed far, I got

back here at last long after dark, stopping sometimes by the

wayside tobe sick (H. Wells, U. F., 93); There was a commotion

at the end of the hall.—«I expect, that's Clutterbuck being

sick» – said Beste-Chetwynde. «H e's usually sick when we have

mutton» (H. Waugh, D. F., 26).

Нельзя сказать, чтобы это обычное указание на особенности

употребления sick было совершенно неверно, но оно не вполне

точно и требует целого ряда оговорок.

Не будем говорить сейчас о том, что с некоторыми

определяемыми прилагательное sick выражает не качественный, а

относительный признак (ср.: a sick room, a sick bed, a sick nurse, a sick

list и нек. др.)– Здесь ясно видно влияние лексического значения

определяемого или ситуации, а не самой синтаксической

функции прилагательного. Важнее другое: в английской речи нередки

случаи употребления sick и в предикативной функции также со

значением 'больной'. Мы имеем в виду не американскую речь,

где такое словоупотребление вообще представляет собой норму,

а именно европейскую английскую речь. Ср.:

Going down to the lodge with a basket on my arm, grapes

and peaches for the old lady who was sick... (D. du Maurier, R.,

64). He has been sick for these two weeks and cannot be seen...

(M.Blair, Т., 130).

Как правило, sick отличается от прилагательного ill в этой

функции известным оттенком значения – меньшей

интенсивностью выражаемого признака. Ср.:

Dr. Leidner looked as though he were going to faint and I f e 11

a bit sick myself (A. Christie, M. M., 182); And there's the church-

53

yard – I had to get away; it made me sick to see the place...

(E. Voynich, C, 11).

To же – в обособленном определении (всегда связанном

с предикативностью):

It was a crisp dry day, but Andrew, sick from a sleepless

night... made to turn back... (A. Cronin, G., 389).

Но есть и еще одно обстоятельство, которое следует

отметить. Дело в том, что все-таки неясно, можно ли вообще считать,

что в предикативном сочетании Не is sick даже в тех случаях,

когда это сочетание означает 'его тошнит' или 'его рвет', само

по себе прилагательное sick имеет какое-либо особое значение,

отличное от значения 'больной'.

Обычно (как это можно видеть и из приведенных примеров)

сочетание to be sick, взятое в целом, служит обозначением

известного состояния или действия. Ср.:

...he... was twice sick during the flight (E. Waugh, D. F.,

26); You cough, you stagger, you writhe upon the ground and are

deadly sick (H. Wells, U. F., 178); It seemed that her dog Labby

had been sick in Uncle Matthew's business-room after

breakfast. Uncle Matthew was unable to bear dirtiness in dogs, he flew

into a rage... (N. Mitford, P. L., 12).

По-видимому, сочетание глагола-связки с прилагательным

sick – это эвфемистический перифраз, заменяющий глаголы to

vomit, to disgorge, to fetch up, to nauseate, to puke. Поэтому

вряд ли само прилагательное оторвалось здесь от своего

исходного и основного значения 'больной'. Эвфемистическое

употребление выражения в целом не уничтожило это его значение;

указанная выше способность прилагательного не изменять его и

в предикативной функции показывает лишь то, что сочетание

связки и предикатива может употребляться и в прямом своем

смысле.

Таким образом, прилагательные ill и sick вовсе не могут

одинаково безусловно служить примером влияния

синтаксической функции слова на его лексическое значение. Если

относительно прилагательного ill приходится делать некоторые, хотя

бы только стилистические, оговорки, то sick, ло-видимому,

вообще не обнаруживает подобной закономерности, и своеобразие

его употребления лежит в иной плоскости. Мы заговорили о них

только потому, что приведенные выше правила их

синтаксического употребления, несмотря на свою неточность, фигурируют

обычно во всех учебных пособиях по английскому языку.

Следует ли из всего сказанного выше, что второй из

гипотетически намеченных нами ранее типов синтаксического

контекста – обусловленность лексического значения слова его

собственной синтаксической функцией – вообще не существует?

Нет, не значит. Случаи подобного рода встречаются, хотя и не

очень часто, и обычно осложняются указаниями лексического

характера. Они общеизвестны.

54

Например, прилагательное late как предикатив значит

"поздний', как определение – 'покойный' (умерший); certain как

предикатив значит 'уверенный', как определение – 'некий,

некоторый'; present как предикатив значит 'наличествующий,

присутствующий', как определение – 'нынешний'.33

Все эти утверждения не вполне точны. Так, например, late в

предикативной функции значит 'поздний', 'запоздалый' и

никогда не значит 'усопший', это верно. Но в роли определения

оно может иметь все эти значения в зависимости от речевой

сферы определяемого. Ср.-

The late Countess of Oxford; the late eighteenth century;

their late repentance.

Грубо говоря, если определяемое – наименование лица,

late значит 'усопший' (но при неопределенном артикле обычно

значит 'запоздалый'); если оно – существительное,

обозначающее меру или отрезок времени (или могущее действовать с

таким значением), late значит 'поздний'; с нарицательными

существительными любого другого типа оно значит 'запоздалый'.

Как видим, здесь синтаксические условия оказываются не

единственными и не достаточными контекстуальными

факторами. Предикативная функция в этом отношении более

эффективна, чем определительная: она по крайней мере элиминирует в

прилагательном late значение 'усопший'. Но существенную роль

играет и лексическое значение определяемого или подлежащего.

То же самое положение наблюдаем и в других случаях.

Например, certain в/предикативном употреблении'никогда не

значит 'некоторый4, но в атрибутивном может иметь разные

значения. Ср.:

Tess's sense of a certain ludicrousness in her errand was

now so strong... (Th. Hardy, T. U., 48); .. .Paul set off with less

certain steps down the cobbled alley (E. Waugh., D. F., 152).

В первом случае certain выступает в значении 'некоторый';

во втором случае – 'уверенный', что обусловлено как значением

определяемого, так и дополнительными указаниями (наличием

неопределенного артикля в первом случае, слова less – во

втором).

В большинстве случаев семантические изменения слова,

вызванные его синтаксической функцией, связаны с изменением

его лексико-грамматического разряда, а следовательно, с

явлением грамматической омонимии. Ср., например: very в роли

обстоятельства является наречием степени со значением 'очень', а

в роли приименного определения – прилагательным с разными

значениями (обусловленными лексическим значением

определяемого или ситуацией): 'истинный, настоящий', 'именно тот' и др.;

pretty в роли определения, предикатива, второго члена

сложного дополнения является прилагательным со значением 'хоро-

См.: Б М. Лейки на. Средства грамматического контекста, стр. 129

55

шенький', 'изрядный'; в роли обстоятельства степени – это

наречие со значением 'довольно-таки'. Что же касается только

лексического значения слова, оно весьма редко зависит от

одной его синтаксической функции.

Общим выводом из этих наблюдений является тот, что

синтаксический контекст обоих видов редко бывает чистым. Чаще

всего встречается смешанный (комбинированный) лексико-син-

таксический контекст.

Даже отвлекаясь от контекстуальной связанности

грамматических значений и ограничиваясь рассмотрением лишь

лексических значений слов, можно убедиться в том, что

контекстуальные связи в английской речи являются определяющими

факторами осуществления коммуникации.

В реальной речи контекстуальные указания нередко идут в

разных направлениях от одного слова к другому или сразу к

нескольким, прямо или через промежуточный указательный

элемент. Английская речь представляет собой систему цепной

передачи контекстуальных указаний. Приведем всего один, но

весьма характерный пример:

A cutter moved a paradoxical solution of the issue.

Здесь все знаменательные слова, кроме одного,

контекстуально взаимосвязаны. Глагол moved означает здесь 'выдвинул',

'предложил', и это его значение зависит от лексического

значения прямого дополнения solution; само это дополнение означает

'решение' (а не 'раствор', 'растворение' и т. п.) благодаря

своему определению paradoxical 'парадоксальный', которое

очерчивает пределы его речевой сферы как существительного не

вещественного. В свою очередь, solution воздействует в силу

своего таким образом реализованного значения на предложное

определение issue, проявляя в нем значение 'вопрос' (как пункт

обсуждения) и ликвидируя все другие его значения (как 'исход',

'вытекание', 'выпуск', 'потомство' и др.)– Это же слово solution

одновременно является и синтаксическим ключом,

элиминирующим непереходное значение глагола to move, и лексическим

уточнителем его переходного значения 'выдвигать'. Сам

глагол to move способствует проявлению значения 'решение' в

слове solution, хотя и является в данном случае избыточным

указателем, поскольку определение paradoxical действует в том же

направлении. Остаются подлежащее cutter и определение

paradoxical. Последнее является контекстуально независимым

членом в силу своей однозначности. Оно одно обладает

действительно «свободным» значением.

Иное дело слово cutter. В данном предложении оно получает

только самое общее типовое ограничение лексического значения,

проявляясь как название лица, а не вещи (под влиянием

сложного контекста moved а... solution), но его окончательного

семантического уточнения контекст не дает. Его значения 'фрезер

'бур' и т. п. здесь безусловно элиминированы, причем это дости-

56

гается посредством длинной замкнутой цепи взаимосвязанных

указаний, идущей от слова issue к слову moved и обратно. Но

значит ли здесь cutter 'резчик', 'забойщик' или 'закройщик' —

из контекста не вытекает, т. е. контекст нейтрален по отношению

ко всем этим значениям и служит лишь негативным указателем.

Позитивное указание для этого слова, следовательно, должно

идти не из контекста, а из речевой ситуации.

Таким образом, фактически в данном предложении каждое

знаменательное слово является либо уточнителем, либо

уточняемым, или и уточняемым, и уточнителем одновременно. При

этом уточнение осуществляется и непосредственно в пределах

прямой синтаксической связи между словами, и

опосредствованно, косвенно, через промежуточные семантические звенья.

Подобную сложную картину контекста мы наблюдаем всегда,

когда анализируем контекстные связи внутри предложения в

целом и относительно всех его членов одновременно.

Во всех без исключения рассмотренных случаях лексического,

синтаксического и комбинированного контекста переменный

характер контекста обусловливается вариантностью конкретного

лексического состава указательного минимума.

Дополнительными, но не решающими свойствами переменного контекста могут

быть синтаксические и морфологические вариации его

указательного минимума, морфологические вариации

синтаксического указательного минимума.

Так называемые «свободные» сочетания слов представляют

собой единицы переменного контекста, с точки зрения их

функции выступающие как единицы номинации, с точки зрения

содержания– как формы выражения сложной, но членимой на

семантические элементы семантемы.

ГЛАВА II

ПОСТОЯННЫЙ КОНТЕКСТ

Переменный контекст, типы которого были рассмотрены

в предыдущей главе, не является единственной минимальной

смыслообразующей комбинацией слов в связной речи.

Значительную роль в речевой деятельности и в развитии лексического

потенциала языка играют известным образом фиксированные

соединения слов, в которых вариации компонентов в пределах

одного и того же семантического результата вообще исключены

или, в определенных условиях, максимально лимитированы.

Рассматривая такие словосочетания с точки зрения

контекстологического анализа и учитывая их элементарное,

непосредственно замечаемое отличие от единиц переменного

контекста (неизменность, константность их лексического состава),

мы, естественно, должны будем признать их единицами

постоянного контекста.

Для того чтобы постоянный контекст как особый вид

контекста мог получить более уточненную характеристику, в

которой отразились бы все его существенные признаки, ибо

константность состава есть лишь один из таких его признаков,

необходимо проанализировать различные случаи взаимодействия

слов, формирующих постоянный контекст.

Для теории фразеологии этот анализ представляется

важнейшей и первичной задачей, поскольку, как мы постараемся

показать далее, фразеологические единицы являются

единицами постоянного контекста и, в первую очередь, именно этим

отличаются от так называемых «свободных» сочетаний слов,

представляющих единицы переменного контекста.

§ 1. ФРАЗЕМЫ

Если указательный минимум для данного значения

семантически реализуемого слова всегда материально один и тот же,

его природа оказывается иной по сравнению с природой пере-

58

менного указательного минимума. В действие вступает, кроме

семантики ключевого слова, еще традиционная его

избирательность.

Различие между переменным и единственно возможным

указательным минимумом отнюдь не только количественное.

Обусловленность значения семантически реализуемого слова

единственно возможным материальным выражением

контекстуального указания создает качественно особую, максимально

тесную связь между обоими элементами контекста. Внутренняя

семантическая связанность одного из них осложняется (а если

говорить о внешней стороне явления, то подменяется) внешней

связанностью с определенным предуказанным ключевым

словом, в совокупности с которым семантически реализуемое слово

начинает действовать как фиксированная языковая единица

номинации.

Качественное различие между этими двумя типами

контекстуальной связанности значения слова, а следовательно, и

между типами самого контекста, требует и терминологической их

дифференциации. Условимся называть значение семантически

реализуемого слова,'зависящее от постоянного, т. е. единственно

возможного указательного минимума, фразеологически

связанным значением. Единицу постоянного контекста, в котором

значение семантически реализуемого слова является

фразеологически связанным, условимся называть фраземой.

Тесная связь между компонентами фраземы, превращая ее

в закрепленную в языке единицу номинации, полный состав

которой, как правило, необходим для ее исполнения, создает особое

своеобразие фраземы в плане содержания. Неразрывность связи

компонентов постоянного контекста не может не влиять на

структуру семантемы, выраженной единицей постоянного

контекста. Семантема эта закрепляется как единство, разлагаемое

на фиксированные семантические единицы, но практически, т. е.

в условиях реального функционирования, не членимое. Эта

практическая нечленимость семантемы, составляющей

содержание фраземы, проявляется прежде всего в том, что фразема не

имеет структурно-семантической модели или, точнее говоря, не

представляет собой речевую конкретизацию языковой

контекстуальной формулы, а выступает сама по себе как

определенная, конкретная языковая единица. Поэтому во фраземе про

исходит известное сближение между сложной и вместе с тем

членимой семантемой переменного словосочетания и простой

семантемой отдельного слова, превращение словосочетания из

единицы речи в единицу языка, в элемент его фразеологического

фонда. Иными словами, в семантеме, выражаемой во фраземе,

имеется тенденция к преобразованию из сложночленимой

в сложнонечленимую.

Фраземы могут иметь различное строение и различный

морфологический состав формирующего их контекста. Они

59

могут иметь структуру атрибутивного сочетания с

препозитивным определением в виде прилагательного (black frost 'мороз

без снега', white day 'счастливый день'); в виде

существительного в общем падеже (bank holiday 'добавочный выходной день',

pipe dream 'беспочвенное мечтание') или в родительном падеже

husband's tea 'жидкий чай', dog's life 'тяжелая жизнь'); в виде

причастия (tied cottage 'казенный домик для рабочего', sleeping

partner 'партнер, не участвующий в ведении дела'). Они могут

быть атрибутивными сочетаниями с постпозитивным

предложным определением (frame of mind 'умонастроение', 'склад ума',

capful of wind 'легкий порыв ветра'). Они могут быть

объектными глагольно-именными сочетаниями (to knit one's brows

гхмурить брови', to weigh anchor 'поднять якорь') и т. д.

Распределение контекстуальных элементов во фраземе

может быть различным. Семантически реализуемое слово может

выполнять синтаксическую роль как ведущего, так и зависимого

члена словосочетания.

См. ведущий член в субстантивных фраземах типа beef

tea 'мясной отвар' (в переменных сочетаниях tea 'чай'), far

cry 'далекое расстояние' (cry 'крик'), first night 'первое

представление' (night 'вечер, ночь'), prick of conscience 'угрызение

совести' (prick 'укол'), social ladder 'общественная иерархия'

(ladder 'лестница'), the letter of the law 'точное указание

закона' (letter 'буква, письмо'), old salt 'старый моряк' (salt 'соль')

и т. п.

Таковы и глагольные фраземы типа to knit (one's) brows

'насупить брови' (to knit в переменных сочетаниях 'вязать',

'скреплять'); to bring up the rear ' составлять арьергард' (to

bring up 'поднимать', 'подносить', идиом, 'воспитывать'); to

beggar description 'не поддаваться описанию' (to beggar

'доводить до бедности', 'лишать средств'); to grind (one's) teeth

'скрежетать зубами' (to grind 'размалывать, толочь'); to crack

a joke 'отпустить шутку' (to crack 'раскалывать'), и т. п.

В случаях, когда семантически реализуемое слово является

зависимым членом словосочетания, оно, естественно, не

определяет грамматические свойства фраземы.

В качестве примера субстантивных фразем с

фразеологически связанным значением грамматически зависимого члена

можно привести такие, как blank verse 'белый стих' (в

переменных контекстах blank 'пустой, незаполненный',

'бессодержательный' и т. д.); blue funk 'панический страх' (blue 'синий');

broken tea 'спитой чай' (broken 'сломанный, разбитый'); cold

weapon 'холодное (т. е. не огнестрельное) оружие'; common

sense 'здравый смысл' (common 'общий', 'обычный'; сдвиг

значения во фраземе вызван усвоением положительно-оценочной