Текст книги "Новое начало"

Автор книги: Мона Кастен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

Глава 31

К тому времени, как на следующее утро я дотащилась до университета, без макияжа и с темными кругами под глазами, Каден все еще не появился и не ответил на мое сообщение. Меня тошнило от беспокойства. Я сходила с ума от неизвестности. И мне было больно от того, что после всего, что я рассказала ему о себе, он явно не доверял мне. Хотя, с другой стороны, понимала его, потому что лучше всех знала, как трудно открыться.

Несмотря на то что было трудно справляться с болью и пустотой внутри, я старалась скрыть это. Поэтому друзьям сказала, что простудилась, потому так жутко выглядела, что, учитывая изменчивую погоду последних дней, звучало весьма правдоподобно. Мне не хотелось, чтобы они гадали, что случилось. То, что произошло между мной и Каденом, никого не касалось.

Когда в полдень я встретилась с друзьями в кафетерии, мне кусок в горло не лез от беспокойства, поэтому я отдала свою еду Скотту.

– Спасибо, милая, – вздохнул он, подтягивая тарелку ближе к себе. – Ты определенно знаешь, как сделать мужчину счастливым. – Он с удовольствием откусил буритто, сжав его так сильно, что большая часть соуса вытекла с другой стороны. Доун скривилась от отвращения и подтолкнула мне свою тарелку, чтобы я порезала ей мясо на мелкие кусочки. За последнюю неделю это стало обычным делом для нас, как и мой вопрос:

– Как твои пальцы?

– Днем все не так уж и плохо, но вот ночью мне до сих пор необходимо обезболивающее. И когда долго работаю за ноутбуком. – Она забрала тарелку. – Спасибо.

– Что ты делаешь с ноутбуком? – с набитым ртом спросил Скотт. – Следующие же экзамены и тесты будут только через несколько недель.

Доун безуспешно пыталась левой рукой наколоть на вилку ригатони. (Примеч. Риганоти —разновидность макаронных изделий).

– Это не связано с учебой, – с отчаянием прорычала она.

Мы со Скоттом с нетерпением посмотрели на нее, а она враждебно смотрела на макароны.

– С чем же тогда? – надавил Скотт.

– Кое с чем другим, – ответила Доун. Бросив вилку на стол, она принялась есть макароны пальцами.

– Не будь такой загадочной… – фыркнул Скотт.

– Элли, – перебила его Доун и обратилась ко мне, – как поживает твой герой-любовник?

Я вздрогнула. Мне было стыдно, что я не рассказала ей о вчерашнем инциденте. Я уже собиралась позвонить ей, когда одиночество в квартире стало невыносимым из-за переживаний за Кадена, но Доун и так уже увязла в нашей драме, и для нее это печально закончилось. Мне не хотелось, чтобы она сломала еще одну кость из-за меня.

Поэтому сейчас я сказала:

– Все в порядке.

И она, казалось, поверила мне.

* * *

Днем я не осмелилась пойти домой – слишком сильным был страх не найти там Кадена. Поэтому оттягивала возвращение до последнего, бесцельно бродила по кампусу, затем пошла в библиотеку, взяла необходимую литературу для моего эссе и даже начала готовить презентацию, которую нужно было представить через пару недель, – в общем, степень моего отчаяния была действительно запредельной. Когда библиотека закрылась, мне не осталось ничего иного, как вернуться домой.

Мое сердце замерло, когда я увидела стоящий на парковке джип Кадена. Перепрыгивая через две ступеньки, я буквально ввалилась в квартиру.

И резко остановилась. Кровь так быстро отхлынула от моего лица, что у меня закружилась голова, и я прислонилась к стене, чтобы не упасть.

Посреди коридора стоял чемодан, рядом с ним еще несколько коробок. Картонных коробок, из которых наружу выглядывали вещи, которые были хорошо мне знакомы. Например, мое вязаное покрывало. Или рамка с фотографией Доун и меня, которая была сделана в день моего переезда к Кадену.

Казалось, мое сердце пропустило несколько ударов. Затем неистово заколотилось, и меня прошиб холодный пот.

Я пробралась мимо коробок в квартиру. Дверь в мою комнату была открыта, а потом я услышала грохот. Затем в проеме показался Каден с еще одной коробкой в руках. Он даже не взглянул на меня, когда проходил мимо, чтобы поставить коробку к двум другим.

– Ч-ч-что... что ты делаешь? – с трудом прохрипела я. Горло сдавило. Каден проигнорировал меня и вернулся в мою комнату. Когда он вышел с моей прикроватной лампой, я встала у него на пути. Мое дыхание стало учащенным.

– Каден, что ты делаешь? – спросила я на это раз громче.

Теперь он посмотрел на меня. Его глаза были холодными и бесчувственными, а поза отталкивающей.

– Выселяю тебя из комнаты, – бесстрастно объяснил он. – Немедленно.

На мгновение я растерялась, его слова не имели смысла. И поняла только тогда, когда он попытался протиснуться мимо меня вместе с моей лампой. Я схватила его за руку, заставляя повернуться ко мне.

– Что это значит? – Мой голос дрожал. Мне казалось, что земля уходит из-под ног. В любую секунду я могла упасть.

– Мы так и не подписали договор аренды. Поэтому, когда я говорю тебе, что ты должна уйти, ты обязана уйти. Так что забирай свои вещи и уходи.

Безразличный тон, которым он сказал это, заставил меня содрогнуться. Это был не мой Каден. Это был робот, холодный и бесчувственный.

– Зачем ты это делаешь? – прошептала я, сжимая его руку. Каден грубо стряхнул мою руку и поставил лампу. И когда повернулся, чтобы вернуться в мою комнату, я преградила ему путь.

– Элли, – сквозь стиснутые зубы прорычал он. Вот это было больше похоже на Кадена.

– Я хочу знать, что такого твой брат сказал тебе, что ты пытаешься вычеркнуть меня из своей жизни, – потребовала я, хотя была на грани срыва, но мой голос был твердым. – О чем вы говорили?

– Я не хочу говорить об этом.

– Ты можешь говорить со мной обо всем, Каден. Так же, как и я с тобой, – уже мягче сказала я. – Пожалуйста, не отгораживайся от меня.

Он посмотрел на меня. Его челюсть была напряжена, на виске пульсировала вена.

– Нет.

– Я думала, что мы оставили все это позади, что мы доверяем друг другу.

– Ты ошиблась.

Я схватила его за плечи.

– Ты издеваешься надо мной, Каден? Вчера ты говорил мне, как тебе нравится делать меня счастливой, а сегодня без причины вышвыриваешь за дверь?

– Это было ошибкой. Все это было огромной ошибкой, – тихо произнес он, словно пытался убедить самого себя, что поступает правильно.

– То, что произошло между нами, не было ошибкой, – возразила я. Мне нужно было достучаться до него. – Это лучшее, что когда-либо случалось со мной и с тобой, не так ли? Тогда почему ты позволяешь кому-то отобрать это у нас?

Он закрыл глаза и с трудом сглотнул.

Я провела руками по его плечам, шее и обхватила его щеки ладонями.

– Я не Кендра, – настойчиво заверила я. – Я просто так не исчезну, Каден.

Видимо, я сказала что-то не то, потому что он вздрогнул и грубо схватил меня за запястья. Оторвал мои руки от своего лица и отступил на шаг.

– То, что было между нами, – медленно проговорил он, – было самой большой ошибкой в моей жизни.

Внутри меня что-то треснуло. Я ахнула, но Каден еще не закончил.

– Держись от меня подальше, Элли. Я серьезно. Мне не нужно это сейчас.

У меня покалывало руки, так сильно хотелось влепить ему пощечину. Но я не поддалась этому порыву.

Вместо этого я почувствовала, как отключилась. Это было так же, как тогда – боль и страх стали настолько сильными, ошеломляющими и невыносимыми, что у меня оставалось только два варианта: я могла позволить им сломать меня или могла затолкать все эти чувства в самый дальний уголок своего сердца, пока не осталось бы ничего, кроме холода. Впасть в онемение до того, как это сделала бы со мной боль.

– Так ты хочешь, чтобы я ушла? – спросила я. Мой голос был спокоен, никакого гнева или грусти, которые разрывали мое сердце.

– Да, – кивнул Каден и отвел взгляд.

– Ты действительно хочешь закончить наши отношения вот так? Выставив меня из квартиры? – переспросила я. Мне нужна была честность.

– Правила были установлены с самого начала, Элли.

У меня заскрипели зубы, так сильно я стиснула их.

– И они были обречены с самого начала – это твои слова.

– Я много чего говорю, если хочу добиться своего.

– Чушь собачья, – прошипела я. – Не притворяйся, будто сказал это только для того, чтобы я подпустила тебя к себе. Для этого были более эффективные методы.

– Почему ты все так усложняешь? – выдохнул Каден.

– Потому что я, черт возьми, не из тех девушек, с которыми можно переспать, а потом выбросить на помойку, как мусор. Я девушка, которая лежала в твоих объятиях и доверила тебе свое болезненное прошлое. Я...

– Не надо, – прервал меня Каден, накрыв мои губы ладонью.

Я оттолкнула его руку.

– Ты не можешь порвать со мной только потому, что боишься рассказать о своем прошлом. Я знаю, как это тяжело, Каден. Поверь. Но я все равно сделала это.

– Это только моя проблема! – крикнул он и провел руками по лицу.

Я застыла. Пальцы вдруг онемели.

– Что ты только что сказал?

– Элли, пожалуйста, я не могу. Я пытался... но не получается. – Он с трудом сглотнул. – Я просто не могу быть с тобой. И дело тут не в тебе, а...

– Это из-за Андерсона? Из-за того, что произошло со мной в прошлом? – прошептала я.

Он покачал головой и вздохнул.

– Есть моменты в жизни, которые… просто случаются. Они могут разрушить тебя, если ты узнаешь о них. Так нельзя. Я никогда не смогу быть с кем-то, вроде тебя.

Его слова окончательно убили меня. Я попятилась от него.

Что-то темное промелькнуло в его глазах.

– Рано или поздно наши отношения все равно бы развалились, поверь мне. Так будет лучше.

Я подавила слезы, когда все мои защитные стены выстроились вновь. Затем посмотрела Кадену в глаза со всем презрением, на какое только была способна.

– Я не из тех девушек, которые бегают за кем-то, Каден. Ты должен был уже хорошо понять это. – Я расправила плечи. – Если ты хочешь, чтобы я ушла, я уйду. Но не думай, что я когда-нибудь вернусь.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он, наконец, кивнул.

– Я могу с этим жить.

Так что я сделала это. Повернулась и ушла, хотя мое сердце так сильно болело, что я едва могла пошевелиться.

Глава 32

Доун открыла дверь и удивлено посмотрела на меня. Она начала что-то говорить, но затем ее взгляд скользнул по подушке в моей руке и чемодану, стоящему на полу рядом со мной. Она сжала губы и немедленно отошла в сторону, пропуская меня в комнату. Сойер, как всегда, не было, но это мало меня волновало.

Мне было все равно.

Доун не задавала вопросов. Просто молча втащила чемодан в комнату и поставила его возле комода, а затем осторожно взяла меня за руку и повела к своей кровати. Она что-то сказала, но у меня так шумело в ушах, что я ничего не поняла. Потом Доун вышла из комнаты.

Я сидела на ее кровати, свесив ноги и разглядывая свои носки. На них были нарисованы громадные разноцветные совы. Я купила их только потому, что знала, как мама возненавидела бы их.

Доун вернулась чуть позже и поставила на тумбочку две чашки дымящегося чая. Откинула одеяло и помогла мне отодвинуться назад, чтобы устроиться удобней. Затем села рядом со мной, и я положила голову ей на колени.

Она начала говорить о всяких пустяках. О Канье Уэсте, который вновь посеял смуту в «Твиттере». О новой книге ее любимого автора. Про Сойер, которая давно уже не приводила парней. О своих планах приготовить в этом году, в кои-то веки, бабушкин рождественский джем.

И я, наконец, сдалась. Прижавшись лицом к ноге Доун и вцепившись пальцами в ее свитер, я заплакала.

Рыдала я долго. Доун не двигалась, просто накрыла меня одеялом и нежно гладила по волосам, бормоча утешения, потому что мое тело сотрясалось от рыданий, таких сильных, что у меня перехватывало дыхание.

Через какое-то время я так сильно устала, что не осталось сил даже плакать, и только молча смотрела в стену. Было такое ощущение, будто из меня вынули по отдельности все органы, а потом небрежно засунули их обратно.

Болело всё.

В какой-то момент я не могла больше держать глаза открытыми и погрузилась в глубокий сон.

* * *

Сон стал главной частью каждого моего дня в течение этой недели. Ведь это были единственные часы, когда подавляющая меня боль утихала. Я не могла есть, даже пить было трудно. Я покидала кровать Доун только для того, чтобы сходить в уборную. Университет тоже не посещала, потому что встреча с Каденом, скорее всего, убила бы меня.

Доун была ангелом. Она приносила мне конспекты с каждой лекции и копировала у Скотта записи тех семинаров, которые мы посещали по раздельности. Сойер, к счастью, появлялась в общежитии лишь изредка. Однажды днем она ворвалась очень расстроенная, но, когда заметила меня, ее лицо снова стало невозмутимым, а мгновение спустя она ушла с полным рюкзаком в руке.

В субботу Доун пришла со Скоттом, следующим за ней по пятам. Они принесли пиццу. От ее аромата у меня заурчало в животе, но когда Скотт открыл коробку, я почувствовала, как в уголках глаз собрались слезы. Все напоминало мне о Кадене. Это было смешно и ужасно, но я ничего не могла поделать. Хотя в последние несколько дней я спала больше, чем когда-либо в своей жизни, я чувствовала себя обессиленной и опустошенной.

Я впервые в жизни влюбилась. И впервые в жизни мне разбили сердце. Я понятия не имела, как справиться с этим. К тому же, осталась бездомной. Не знаю, что бы делала без Доун.

Я всегда от кого-то зависела – сначала от родителей, потом от Кадена и вот теперь от нее. Как бы я ни пыталась в последние дни отгородиться от всего, одно стало совершенно ясным: мне нужно взять на себя ответственность за свою жизнь. Пора собраться с силами.

– Мне нужна квартира.

Это были первые слова, которые я произнесла с тех пор, как появилась у двери Доун. Некоторое время я смотрела на выцветший ковер, а затем подняла взгляд, чтобы посмотреть на своих друзей.

– Мне нужна квартира.

Скотт открыл и закрыл рот, словно рыба, выброшенная на берег. Видимо, он не ожидал, что сегодня я нарушу свое молчание. Доун тоже, казалось, удивилась. Она положила свой кусок пиццы обратно на тарелку, которая лежала у нее на коленях.

– Ты можешь оставаться здесь столько, сколько хочешь. Проверки устраивают редко, а если что, мы притворимся, что ты моя соседка. Я имею в виду, что Сойер почти здесь не бывает, – пробормотала она. Было видно, как она счастлива от того, что я наконец-то заговорила. – Особенно после того, как ей однажды в последнюю секунду пришлось прятать парня под кроватью.

Скотт посмотрел на половину комнаты Сойер, которая была полной противоположностью половины Доун – вместо наполненных книгами полок и обклеенных разноцветными картинками стен, у нее все было в черно-белых тонах и довольно минималистском стиле.

– Но ведь там совсем крошечная кровать, – удивился Скотт.

Доун энергично закивала.

– Верно. А теперь представь, пожалуйста, что там прячется шкаф под метр девяносто. Сложившийся как футболка.

Я почувствовала, как мои губы дрогнули. Чуть-чуть, но Скотт и Доун это заметили.

– Милая? – робко спросил Скотт, но не настолько осторожно, чтобы выставить меня в смешном свете.

– М-м?

– Хочешь поговорить? – спросил он.

Уже некоторое время я думала об этом. Боль немного притупилась, но все внутри меня ощущалось холодным и пустым.

– Не знаю, – честно ответила я, потирая грудную клетку. Мое сердце пропустило удар.

– В любом случае, у тебя есть мы. Всегда. Просто чтобы ты знала.

Доун так сильно закивала, что ее волосы разметались вокруг головы.

Я сделала несколько глубоких вдохов и вновь уставилась на ковер. В моей жизни многое произошло. Долгие годы я чувствовала себя одинокой, не способной никому доверять. Все мои дружеские отношения были поверхностными, благодаря плохому опыту общения с людьми, и поэтому обычно я держала всех на расстоянии.

Но с тех пор, как поселилась в Вудс-Хилле, все изменилось. Я изменилась, стала совсем другим человеком. Более самой собой, чем когда-либо прежде. И неважно, насколько сильную боль причинил мне Каден. Я училась на своих ошибках и теперь знала, что лучше говорить о проблемах, нежели скрывать их. Иначе рано или поздно они вырывались наружу с разрушительной силой.

Мне больше не хотелось быть сломленной.

Поэтому я соскользнула с кровати, пересела на пол к Доун и Скотту и начала говорить. Мне понадобилась вся моя сила воли, чтобы открыться, ведь я не привыкла делиться, но я сделала это.

Я рассказала им про своих родителей и о моей жизни в Денвере. И вкратце про Андерсона. Про ужасную встречу на День благодарения. Также рассказала им про брата Кадена. И как тот менялся с каждым мгновением, хотя мы стали так близки. Пока говорила, прерывисто и коряво, я поняла, насколько правильным было рассказать все Доун и Скотту. Я доверяла им.

А когда закончила, Доун придвинулась ко мне и нежно обняла. Скотт же взял мою ладонь и крепко сжал ее.

– Ладно. Во-первых, – уверенно начала Доун и схватила меня за плечи, не обращая внимания на повязку на правой руке, – Элли, я думаю, что все происходит не просто так. Если бы всего этого не случилось, ты бы не сидела сейчас здесь с нами. Мы бы никогда не встретились. Возможно, ты бы никогда не нашла в себе мужества следовать за своей мечтой. Возможно, ты никогда бы не решилась сказать своей матери, что хочешь стать учителем. И ты бы не влюбилась.

Я посмотрела на Доун и медленно кивнула.

– А во-вторых, – продолжила она, – мне кажется, что ты не единственная, у кого есть скелеты в шкафу. Вероятно, у Кадена тоже есть прошлое, которое не отпускает его.

Я закусила губу.

– Но что бы это ни было, это не повод выставлять тебя из квартиры, Элли. Честно говоря, меня это очень злит, – нахмурившись, сказал Скотт, словно для него это было совершенно новым ощущением.

– Он сказал мне, что никогда не сможет быть с кем-то, вроде меня. – Пришлось прочистить горло, потому что голос не повиновался мне. – Я умоляла его сказать мне причину, что произошло между ним и его братом, но он не захотел об этом говорить.

– Что это значит? С кем-то «вроде тебя»? – прошипела Доун и резко села. – Мне нужно снова врезать ему. У меня есть еще одна здоровая рука. И две ноги.

Я даже не смогла улыбнуться. Вместо этого беспомощно пожала плечами. Слова Кадена проносились в моей голове снова и снова.

– Правила были установлены с самого начала, – иронично усмехнулась я.

– Парень реально облажался, – покачал головой Скотт. – Он связывался с тобой?

Я напряглась, потому что всю неделю не брала телефон в руки. Мои дни состояли только из сна и попыток Доун отвлечь меня.

– Понятия не имею.

Доун тут же потянулась за моей сумкой и сунула ее мне в руки. Мне было непонятно, почему мое сердце вдруг так сильно забилось. Не имело значения, звонил Каден или нет, ведь это не изменило бы того факта, что он глубоко ранил меня.

Я не должна была волноваться. После того как Доун передала мне зарядное устройство, и я включила телефон, высветилось только одно имя: Спенсер.

– Ну, конечно же, – пробормотала я. Каден наверняка попросил его позаботиться о моих оставшихся вещах. Поэтому я снова заблокировала телефон и отодвинула его в сторону.

– Понятия не имею, что мне теперь делать. Я имею в виду, что не могу оставаться здесь вечно, как бы ни была тебе благодарна за твое предложение, Доун. Не хочу, чтобы ты рисковала своим местом в общежитии из-за меня.

– Тогда мы могли бы просто спать вместе под мостом, – криво ухмыльнулась Доун. – Было бы весело.

Теперь уже я сдержано улыбнулась.

– Прежде всего, давайте вместе поищем тебе жилье. Ты, конечно же, не хочешь делить с кем-либо квартиру, не так ли, Элли? – Скотт выжидающе посмотрел на меня и постучал по своему смартфону.

Тот факт, что эти двое не стали меня жалеть, а прагматично подошли к ситуации и искали выход, принесло мне значительное облегчение.

– Нет, – решительно сказала я. – Больше никакого сожительства. Если только я буду выбирать соседа. У меня еще осталась бо́льшая часть сбережений, к тому же, у меня есть доступ к сберегательному счету моих родителей, которым я могу воспользоваться в чрезвычайной ситуации.

Хотя мне не хотелось трогать ни копейки из этих денег, но я осталась без крыши над головой посреди семестра, а в общежитии все места были заняты, и список ожидания бесконечен.

– Хорошо. Я хочу сказать, что мы составим список квартир, которые рассмотрим в ближайшие несколько дней. Доун, Элли, вы просматриваете объявления в сети. Я проверю доски объявлений на каждом факультете.

Скотт встал и провел пальцами по своим светлым волосам. До этого они были идеально уложены, а теперь торчали в разные стороны и не соответствовали его серьезному выражению лица.

– Кажется, Грейс из моего класса креативного письма только что переехала к своему парню. Возможно, ее квартира все еще свободна, – задумчиво произнесла Доун, располагая свой ноутбук на коленях. – Я сейчас же напишу ей.

– Очень хорошо! – Скотт поднял большие пальцы вверх и надел куртку. – Я пришлю вам фотографии, если увижу что-нибудь стоящее, чтобы вы могли тут же позвонить.

– Я могу пойти с тобой! – запротестовала я и начала вставать.

Доун тут же схватила меня за плечо.

– Честно говоря, милая, – сказал Скотт, сильно сжав губы, а затем глубоко вздохнув. – Сейчас ты выглядишь весьма дерьмово.

– Мог бы сказать более тактично, – пожурила его Доун, а потом посмотрела на меня. И при виде спортивных штанов, которые я носила уже неделю, и соответствующей футболки, она сморщила нос. – На самом деле, ты выглядишь лучше.

Почему я была благодарна и за то, и за другое?

– Мы говорим тебе об этом не для того, чтобы ты чувствовала себя плохо, а чтобы ты оторвала свою задницу от кровати. Мы бы позволили тебе страдать еще пару дней, но ты сама выбралась из нее. Так что, вперед! – Скотт хлопнул в ладоши. – В бой, Элли.

Он подошел к двери и снова подмигнул мне, прежде чем выйти.

Я глубоко вздохнула и потянулась. Мои конечности были затекшими и ватными. Потом осторожно понюхала свою футболку. Фу-у.

– Я действительно отвратительно выгляжу и так же пахну, не так ли? – спросила я Доун.

– Чуть-чуть, – невинно усмехнулась она и зажала нос двумя пальцами.

Я глубоко вздохнула.

А затем встала с кровати.

В бой.