Текст книги "Под крылом Совы (СИ)"

Автор книги: Митра Нурт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Имперский наследник же не имел и малейшего оружия, однако, мне даже понравилось его спокойствие. Он не дрогнул при виде хлыста, но и ощущение прилива крови меня не коснулось. Я так привык к отголоску чужой жажды битвы, что готов был прокусить губу и почувствовать солоноватый привкус на языке, а не пустоту. Даже от чужака.

– Фанениса, зачем?..

Княжна не сдавалась. Её беспокойство меня забавляло и в то же время умиляло. И душило от появившейся моей злости. Я никогда прежде не думал, что могу злиться только потому, что малознакомая девица едва ли обращает на меня внимание. Мне хотелось её внимания, короткого, но хотелось. Я заставлю её покинуть Пик, но я так сильно желал, чтобы до отъезда она улыбалась лишь мне!

– Он этого просил, – коротко шикнула Ниса, да и я кивнул как-то сам по себе. – Не вмешивайтесь.

Зима в перьях (Часть 2)

Ещё взгляд на Фанориа из Драноров, и ещё один укол в грудь. Что же её так связывает с этим хиляком? Ну, хватило ему смелости прибыть без приглашения. Что дальше-то?..

Тень для его сложения взмахнул хлыстом как-то легко. Беззвучно оружие описало восходящую по кривой дугу к преклонённому Ворону. Лисс жалел мальца. Желай он его прикончить одним ударом, то взял бы выше, а так целился по плечу, но не в шею. К моему удовольствию парнишка с места ушёл кувырком вбок, совсем уходя с траектории хлыста, но не встал, а остался в низкой стойке для нового кувырка. Привыкнув следить за поединками товарищей из Стаи, я удивился на пару мгновений положению его плеча. Ворон зачем-то развернул корпус, словно подставляя для нового удара левое плечо. Нисходящая кривая дуга хлыста тут же была намечена в обнажившуюся точку. Удар не успел завершиться, когда парень пошел в атаку, воспользовавшись плащом. Он просто хлестнул им в ответ. Кнут жадно впился в кожу и шерсть. Парню это и надо было – он поднырнул к Нелиситтару, уверенно хватая за основание бича, где уже не было шипов. Тем не менее, он одного не учёл – гибкий хребет волко-лиса может быстро стать жёстким всего лишь от небольшого поворота держащего его запястья. Может, Ворон решил вместе со сворачиваемым хлыстом подобраться к Лиссу ближе, только коротким тычком его отправили назад, а обратной стороной одеревеневшего хребта ударили по ногам, успев набрать силы для атаки в короткой петле, просвистевшей у него над головой.

Как бы ни было плачевно состояние парня, в одном он выиграл. Хлыст крепко взялся за плащ, и пытаться его высвободить стоило бы немало времени. Тень это понял ещё до того, как Ворон приземлился на пол. Отбросив в сторону хлыст, Нелиситтар достал из-под щитка на руке кинжал-шип. Мог, в принципе, обойтись и голыми руками – башка у парня вряд ли бы выдержала натиск. Видимо, его испытывали больше оружием, создавая лишние трудности. Я бы предпочёл топор выдирающему клочья ножу, у которого была ставка больше на то, что любое ранение, нанесённое им, даже лёгкое, выйдет ротозею боком. Прикончить врага сразу – намного спокойнее.

Князь выбирал себе Тень именно по общей убойности. Во всяком случае, мне так показалось, когда Ворон ловко уходил от быстрых и коротких ударов. Тут уж имперскому отпрыску досталось синяков – не попадая лезвием, Нелиситтар умело добавлял кулаком, будто выбивал из Воронёнка всю глупость.

Оставалось последнее – отвесить ему хорошего пинка. Лисс готов был покончить с глупым поединком по моему замыслу. Я даже видел, как он изготовился для удара по замершему в защитной стойке Ворону, как в затихшем зале раздался голос Князя.

– Достаточно.

Всё время стычки княжеской Тени и Ворона он стоял у своего трона, скрестив руки на груди. Воронёнок тоже прижимал руки к груди, но я даже подумать не успел, что, защищаясь, он слишком высоко держит ладони по отношению к лицу. Защитная стойка перетекала в атакующую. Парень всё это время уходил от ударов и смягчал те, что приходились по нему. Он готовился дать сдачи?..

– Покажи, – коротко приказал Ярчайший, быстро сокращая расстояние между ним и его телохранителем.

Ворон без особо желания развернул ладони и запястья. Пару ножей я увидел сразу. А вот тип лезвия распознал намного позже. Тройное лезвие в поперечном сечении. Ранить ими ничего не стоит, но обычно такими убивают в ближнем бою. Одного удара хватит, в любую точку от шеи до ключицы. На морозе греешься, размахивая топором или клинком, а это «холодный» клинок, для очень коротких схваток.

«Серьёзный парнишка», – решил я, замечая, что окончание сражения обрадовало княжну.

– Будешь помогать Фаненисе, пока я буду в отъезде.

Я уже не сомневался в прорастающем во мне зерне ревности. Кривая улыбка Князя была самой что ни на есть настоящей. Так он мог улыбаться на хорошей тренировке Стаи или после удачных походов отрядов. Редкое зрелище.

– Нелиситтар, нам уже пора, – одёрнув Тень, оставшегося в прежней невозмутимости, Ярчайший коротко склонил голову перед княжной Клыка Дракона. – Вызов от вашего родича пришёл совсем недавно, но он не терпит отлагательств. Зато у Фарэма появился шанс показать себя в роли настоящего кронкнязя. Присмотрите за ним, Светлейшая.

– Непременно, – на выдохе согласилась княжна, опуская голову в новом поклоне.

Я бы позволил себе мысленно умилиться её действиям снова, если бы меня не возмутили слова Ярчайшего. Он намеренно выставляет меня самым никчемным во всей компании? Воронёнок, выстоявший против его Тени хорош, ага. Ниса, став Тенью, остается верным информатором Ярчайшего, умница. Хаид – достойный ученик Теней, молодец. Даже княжна Фанориа! Кто ещё сможет с лучшей стороны показать достоинства и изящность настоящих князей, как не дочь, племянница и сестра уже состоявшихся? Всё же случившееся со мной – лишь череда случайных совпадений, из-за которых я стал кронкнязем. Моих заслуг нет и не было. Даже намёка.

– Ярчайший, подождите ещё немного!.. – у меня сводило скулы от негодования, но ругаться вслух я не мог просто из того же приличия. Опуститься ещё ниже будет сродни приговору для самого себя.

Без каких-либо предупреждений со своей стороны я пошёл следом за князем. Мной пренебрегали совсем недолго, широким шагом удаляясь от места встречи. Тем не менее, мы прошли не один проход прежде, чем князь Ралтэфар обернулся ко мне. Гнев, не прорвавшийся сквозь маску безразличия, захрустел чародейским инеем на ближайшей стене.

– Тебе следует развлекать княжну. Ты прекрасно знаешь все инструкции, чтобы тебе требовались уточнения, Фарэм, – князь скрестил руки на груди, хмуро разглядывая меня.

– В ваши обязанности не входит шутовство, – я сердился, осознавая, что меня принизили ещё больше.

– В данный момент это именно твои обязанности. Княжна Фанориа – гостья Ледяного Пика и твоя, а ты уже обделяешь её своим вниманием, – Ярчайший покосился на Тень. Его раздражение, кажется, готово было сминать и воздух.

– Я мог бы поехать вместо вас.

Оставить надежду не ввязываться я не мог. Соблазн внимания гостьи манил и пьянил. Я должен был сохранять рассудок трезвым, а меня насильно отправляли в головокружительный омут. Как можно не понимать, что я уничтожу Её тепло магией крепости и собой? Неужто непонятно, что зреет страшное преступление? Много ли времени пройдет прежде, чем княжна разучится улыбаться по-настоящему, когда Крепость зацапает себе её сердце?

– Исключено. Назначенное собрание для старшей ветки, – князь шумно выдохнул через нос и приподнял подбородок. – У тебя достаточно дел в Крепости, так что перестань отлынивать. Ты уже не мальчишка.

– Я не первый раз говорю вам, что не хочу жениться, а вы специально оставляете на меня княжну?

Дожили. Непрямой, но приказ. И ладно, если бы мне поручали бумажную работу или иную скуку вроде пересчёта мешков с углём. Нянчиться. С красивым ребёнком, к которому у меня непринуждённо возникает симпатия. Её место не здесь и не со мной.

– Ничего подобного. Однако, не могу не признать, что мой вызов пришёл как нельзя кстати, – беспощадность речи Ярчайшего могла резать самый твёрдый камень. Задумавшись, он снял с пояса маленький бархатный мешочек. – Едва не забыл. Ты снова вовремя. В общем, это для княжны. Надеюсь, к моему возвращению она будет это носить.

Сквозь мягкую ткань я нащупал внутри массивное кольцо, с горечью отказа расшнуровал кошель. Слушая эхо шагов уходящего князя и его Тени, я разглядывал новёхонькое кольцо-коготь из серебряного сплава. Завитушки гравировки зрительно уменьшали вес, но не прятали скрытый мороз металла от знающих его.

«Даже надев кольцо, княжна Клыка не станет так сразу моей женой. Кольцо – лишь символ, что она лично принимает покровительство Ледяного Пика», – повертев украшение ещё немного, я спрятал его в мешочек. – «Если я не отдам его княжне, по приезду Ярчайший сам это сделает, показав меня снова в жутком свете. Придётся слушаться. Однако, и кольцо не будет обязывать её задерживаться…».

Мне подумалось, что, отправившись на вызов в соседнюю Крепость, Ярчайший сделал одолжение скорее мне. Мои руки развязаны, я остаюсь хозяином себе, так что смогу воплотить в жизнь план возвращение Фанориа из Драноров в родные стены. Князь не сможет уже ничего исправить, моё навязанное мнение станет для княжны единственно верным и тем самым спасительным. И года не пройдёт, как ей подберут нового супруга. Оно к лучшему.

Хаид нашёл меня в бараках Стаи поздним вечером. Я ужинал в окружении нескольких собратьев-охотников и наслаждался недавним сообщением об отъезде Ярчайшего Ралтэфара на встречу с Сияющим Тосара́гром. Со следующего дня я решил начать осторожную игру со Светлейшей княжной, отчего спокойно пировал привычными солдатскими блюдами. Недавняя Двойка сообщил мне, что отправил княжну Фанориа обратно в усадьбу, но ничем не выразил своего недовольства моим недозволенным поведением. Кроме как сердитым взглядом, но тот я не брал в расчёт. Ну, мог я пользоваться маленькими привилегиями кронкнязя, только мне приятнее были радости солдата Стаи. Я бы вернулся к оставленным по большей части тренировкам и Охоте. Нельзя, да и без меня могут справиться, и без Хаида тоже. Жаль.

Приказ «отдыхать» моя Тень не выполнял до глубокой ночи. Я всё это время прохлаждался в опустевшем общем зале барака. Метал ножи в доску, начищал оружие или чинил свою форму. Совсем как обычный солдат Стаи, если не обращать внимания на то, что меня перестали звать по имени. Я стал кронкнязем и по статусу. Со мной делили еду, мне было место за беседой, но прежнего Фарэма во мне не видели. Не желали видеть из-за того, что просто нельзя.

В город возвращаться совсем не хотелось. Увы, но усталость брала своё, а спать у очага казармы было непозволительно кронкнязю. Пришлось перебираться в усадьбу, в свою холодную и почти нежилую спальню. Я появлялся там пару раз за месяц, считая и такую частоту слишком высокой. Устроенный в ней уют был не для привычного к вылазкам и слежке воину, но позволял хорошо отдохнуть после нелёгких трудов. Я сам не разрешал себе нежиться среди мягких подушек. Хотя бы просто потому, что родился не для них. Да и стыдился я их перед Стаей, чего врать.

На тёплых простынях спалось всегда так здорово. Мне даже казалось, что я моментально засыпал на широкой кровати. Так произошло и в первую ночь после приезда княжны Фанориа. Я не помнил, как добрался до подушки, хоть и сквозь чуткий крепкий сон ощущал щекой её мягкость. И почему сам сон был таким крепким? Я прекрасно чувствовал, что лежу и сплю, как налилось тяжестью всё тело. До меня доходили звуки из любого угла комнаты. Наверное, я даже мог сквозь дрёму разглядеть дрожащий сумрак удивительно-чистой ночи Ледяного Пика.

Тогда бы подобный отдых смог бы дать мне глоток свежих сил. Однако, я проснулся так же неожиданно, как и уснул. Бодрость хлестала через край, поразительная чистота сознания сглаживала все углы факта пробуждения. Но я сам себе напоминал кусок рыхлого льда, вроде имеющего целостность, но такого хрупкого, если к нему прикоснуться. Моё тело, кажется, готово было безвозвратно рассыпаться от малейшего касания, и над ним на тонкой трескающейся нити замер тяжелый молот.

Опять этот ужас. Его сила праздновала свой пик, пока я изводился болью. Конечности отказывались отходить от паралича сна, когда сила фонтаном рвалась наружу. Из-за невозможности шевельнуться я стиснул зубы и просто ждал, когда всё закончится.

Я помнил всё, что мне снилось, помнил в мельчайших неминуемо ускользающих со временем деталях. К полудню я забыл большую часть из них, но не тот страх, что их сопровождал, и не боль, от которой всегда разрывало грудь. В тот раз я не прикусил ни щёку, ни язык. Но страшно было всегда, и далеко не от того, что тебя каждый такой раз убивают во сне. В нём я никогда не умирал один, всегда была Она. Или Он, если я вдруг видел себя переродившимся нелией. Не изменялось никогда одно – я умирал рядом со связанной Зовом Душой. Мне было известно, что мы переродимся, что мы встретимся снова, Позовём друг друга… но прежде – потеряем. Снова. Ожидание и предвкушение потери приносило боль большую, нежели боль, после которой приходила смерть. Ни в одном из обличий я не боялся смерти, я боялся новой разлуки.

Образы улетучивались, ко мне возвращалась способность двигаться. Как только я смог сесть в постели, я избавился от липкой от пота рубашки и отнёс её к туалетному столику, но и до него пришлось поковылять. Наверное, со стороны это выглядело забавно. Полуголый растрепанный парень в розовой дымке искрящегося холодного тумана, именуемого местными «ледяными сумерками», пытается на негнущихся ногах добраться до таза с водой не теплее того же тумана.

Умыться получилось, но боль всё ещё блуждала по мышцам. Я поплёлся к полке с немногочисленными вещами в поисках кисета и трубки. Парочка нашлась быстро, вот только на ощупь внутри мешочка имелись совсем уж крохи листьев. Новые поиски, уже шкатулки с высушенными цельными листьями Зубов Дракона. Одной звездообразной пластины для раза всё-таки многовато, только я, в принципе, не пытался торопиться куда-либо. Однообразно светлая ночь Пика шла к своему концу, и я, как давний житель Крепости, ощущал её угасание.

Кое-как одевшись, я размялся после пробуждения. Прошёлся до центрального балкона усадьбы, чтобы не слишком надымить в закрытых комнатах. Зажёг магией жаровню и, оставив её разгораться, отошёл к перилам. Внизу и много дальше меня спала Ледяная Столица в пухе искрящего густого тумана. Пока чистил и набивал длинную трубку, я поглядывал на тихий город и раздумывал о ставших совсем близкими проблемах. Впрочем, я не переставал думать о самой главной неприятности, княжне из Клыка Дракона, с тех самых пор, как подумал, что глаза княжны очень похожи на те, что я видел во сне.

Вот, что за незадача-то случилась так некстати⁈ Отъезд Ярчайшего, знакомство с той, что вопреки моему желанию должна стать моей женой. Так ещё и мой «обожаемый» кошмар, в первую же ночь. Лучшего сочетания гадостей, следующих одна за одной, не придумать! Я очень надеялся, что не кричал от поглотивших меня во сне страстей, произошедших не одно столетие назад. Обыватели усадьбы кое-как привыкли к возможности проснуться от воплей среди ночи, да и Стая тоже. Услышать крики в казарме в ту же полночь? Не новость!

«Вот и как я могу допустить, чтобы княжна спала рядом со мной? А если приступы будут повторяться? Мучаясь от кошмаров, я превращу в их подобие и её ночи, если безумие найти во мне привлекательность поразит её раньше», – задумался я, начав раскуривать трубку. – «Сопротивляться, если княжна проявит интерес, я не смогу. Это не дикий зверь и уж точно не агонарец, да и я всё-таки живой. Нужно будет поторопиться и отправить её домой…».

Первый глоток дыма походил на попытку проглотить совершенно сухой кусок хлеба, когда у тебя без того сухо в горле. Я ощущал его тяжёлый, но приятный аромат, как невидимые струйки осторожными лапками торопливо пробежались по всему лицу и коснулись волос, неслышно, но ощутимо пощекотали лоб и перебежали к затылку. Остатки боли замерли и начали собираться в тугой узел между висками, чтобы притупиться в сонном водовороте.

Дурман дыма старался взять надо мной верх с упорностью ворчливого старикашки вроде князя Ралтэфара. Я небольшими порциями глотал тёплые клубы, прислонившись к перилам балкона, и всё думал и думал… Да, мне не терпелось выдворить княжну восвояси, но я не имел и малейшей идеи с чего стоит начать. Сказать ей прямо? «Грубо» – самое слабое, как можно будет назвать сей поступок. Во всяком случае, это будет правдой, как бы сильно её природное уродство не соответствовало шарму девушки.

«К тому же, правда лучше, чем улыбаться и грызть себя за ложь», – втянув ещё дыма, я присел на лавочку. Я успел остыть, так что стоило пересесть поближе к жаровне, чтобы не стучать зубами от усиливающейся прохлады. Тренировки тренировками, но в рубахе и под тонким плащом…

Погрузившись в очередную неприятную мысль, я закусил трубку и сжался под накидкой. Тем не менее, я задолго до появления источника постороннего звука услышал чьё-то приближение. Лёгкие неуверенные шаги принадлежали к моему удивлению отчего-то не спящей в такой поздний час княжне Фанориа. Длинный сарафан, наброшенный на плечи вышитый большой платок. Высокие домашние сапожки, прячущиеся под подолом.

Меня всегда раздражало и выводило из себя чьё-то бессилие и слабодушие. С малых лет меня, как и всю Стаю, учили, натаскивали как щенков т’хавов или кильруоков. Но не её. Она могла быть не просто собой. Собой любой – капризной, растяпой, несущей откровенную чепуху просто для забавы. Для меня это было роскошью, хоть и позволительной. Сейчас мы оба были вольны дать волю желаниям. С некоторым «но» – нам, снова обоим, придётся учитывать интересы семей друг друга. Воля в цепях. Очень смешно.

Княжна наивно считала, что шла очень тихо. Наверное, ей казались несущественными шуршание подола и шарканье обуви, мне – забавными её попытки казаться незаметной. Не знаю почему, но я находил в ней странное очарование. В ней, в её презренной для солдата беспечности. Княжна завораживала одним своим появлением.

Она не замечала меня довольно долго, хотя нас разделяло десятка два шагов. Княжне больше пришлась по вкусу пылающая жаровня. Оно и понятно, всё-таки даже в Городе-под-куполом было куда как холоднее, нежели в Драконьем Клыке.

Наблюдать за княжной оказалось занимательней одному. Хаид не шутил под ухом, картина не ускользала от меня следом за движущейся каретой. Вопросом оставалось лишь то, как долго меня ещё не будут замечать…

– Кронкнязь, – Фанориа из Драноров вздрогнула в паре шагов от жаровни. Я позволил себе выдохнуть дым, который пришлось так долго держать в себе. – Простите, я мешаю…

– Совсем не мешаете! Пожалуйста, подходите к огню.

Ощутив прилив власти над ситуацией, мне захотелось задержать княжну вблизи. Теней не было рядом, а они смущали меня как лишние глаза и уши, что бы о них ни говорили. Я знал Хаида и Нису слишком давно, поэтому не мог игнорировать их настолько, насколько выходило у Ярчайшего не замечать присутствие его Тени.

– Простите, я никак не ожидала увидеть здесь вас, – княжна растирала ладошки и неловко поддерживала накидку. – Наверное, та женщина специально меня привела сюда, к вам.

Княжна опустила глаза и едва слышно рассмеялась. Глядя на неё, на её поведение, я перестал понимать что-либо. Она говорила такими поразительными загадками, что я засомневался, что голова начала кружиться из-за дыма Зубов Дракона.

Зима в перьях (Часть 3)

– Женщина привела? – нельзя было не признать, что меня нашли, чем зацепить. Я не слышал и чувствовал чьего-либо присутствия, а мне говорили об обратном.

– Именно, – княжна кивнула и нахмурилась в прищуре. – Сначала я думала, что это кто-то из прислуги, но она ходила слишком быстро и одежда на ней была странная. Кронкнязь, здесь случайно не водится никаких подобных призраков?..

– У Ледяного Пика хватает духовных хранителей, но я не слышал ни от кого, чтобы те кому-то являлись. Во всяком случае, никто не хвалился, – я пожал плечом, смакуя ещё глоток дыма.

Я был не любитель пустой болтовни, но краем уха ловил немало россказней. В основном их источниками были девчонки да совсем зелёные новички, только приехавшие в Пик и вступившие в Стаю. Старожилы ради шутки пугали иногда ребят, но любой, кому хватало глупости проверить слухи, вскоре разочаровывался в их щекочущей нутро пустой таинственности. Можно было и меня причислить к подобным глупцам. Лет до десяти я лазал по крепости в поисках древних проходов, по которым когда-то штурмовали захваченный агонарцами Пик. Как-то сторожил храмовую арку несколько ночей кряду в новолунье в надежде увидеть пару прогуливающихся силуэтов, принадлежащих божественным Каросу и Прозейдраде.

– Думаете, мне показалось? – вздохнув, княжна надула губы. – Я отчётливо помню её облик!

– Как же она выглядела, та женщина?

С каждым её словом мне всё меньше хотелось отпускать свою гостью. Будто грели меня не трубка и жаровня, а просто присутствие княжны Фанориа, тёплый взгляд с завитушкой чёрной краски, отходящей от уголка глаза ко лбу и щеке. Я так часто радовал себя лицезрением гибкости и ловкости Снежных Девушек, что нелия напротив меня казалась взбалмошным ребёнком. Наивная, хрупкая. Совсем как новичок, коему предстоит стать смертоносным ледяным жалом.

– Жилистая. С длинной белой косой, как Волки плетут. Прядки у висков с бусинами. Взрослые порой вплетают их в волосы, но с ними так неудобно, – княжна поморщилась и подтянула повыше платок. – И посох у неё был. Крепкий на вид, тоже бусинами увешанный. Явно из тонкого ствола сделан, нож к нему едва-едва прикасался…

– Мне стоит вас поздравить, княжна. Вас поприветствовала Белая Волчица.

Хотелось сохранять спокойствие, но я досадовал. Только прибыв, гостья завладела вниманием и Крепости. Мне подумалось, что уже и сам Пик принял княжну под своё покровительство как молодую госпожу.

– Странный способ. Для этого обязательно было будить? – княжна Фанориа коротко надула губы. – Я слышала крик. Не знаю, усну ли после этого…

Я понял, что успел согреться, когда затылок и спина похолодели от услышанного. Всё-таки я умудрился пошуметь, как и опасался. Между спальнями был большой коридор, да и княжне выделили дальнюю башенку, а это ещё несколько стен…

– Это не дух Волчицы. Это я вас скорее разбудил, княжна, – дым, и так не имеющий приятного вкуса, стал ещё неприятнее. – Волчица – защитница Пика…

– Что же вас напугало? – забота княжны тронула меня, и я в очередной раз убедился в верности своего решения. Её нужно увозить куда подальше от этой твердыни.

– Считайте это наказанием, княжна, – глоток дыма уменьшил бы мою вернувшуюся боль от воспоминаний, но я не стал продолжать дымить при княжне. – Лет в десять или одиннадцать я добровольно отрёкся от Зова. После этого мне иногда напоминают об этом решении.

Фанориа из Драноров замолчала. Её замерший взгляд о многом говорил. Я помнил, что о ней успел сказать Ярчайший. Романтичная и нежная девушка. Она не слышала своего Зова, несмотря на возраст. Она никак не могла услышать своего Наречённого, а я сам отказался от того, чтобы услышать зовущий шёпот своей. Наверное, ей стоило бы возненавидеть меня за подобный поступок. Просто от обиды.

– Это сильно больно? Ну, когда «напоминают», – княжна говорила медленно. Она перестала на меня смотреть прямо, и мне было тяжело не огорчаться перемене отношения.

– Почему вы так думаете? – неприятно было признавать то, что я принёс княжне первые огорчения. Да, хотел выдворить домой, но не желал приносить боль. Во всяком случае, так сразу.

– Вы курите крепкий сбор. Мой отец тоже курит сколько я себя помню, но чаще смеси с листьями Зубов Дракона. Он мне говорил, что дым от одних листьев хорошо снимает сильные боли и уводит от тяжёлых мыслей, – меня порадовало лёгкое движение поднявшегося и опустившегося плечика. – И… если вам необходимо, то можете продолжать курить. Я привыкла к запаху дыма, а боль не стоит терпеть.

Кивнув, я молча продолжил вкушать густой дым. Княжна присела на скамеечку у жаровни, поддерживая тишину. Пока я наблюдал за ней, мысленно переживая за её думы обо мне, гостья грела руки и грустно улыбалась. Постепенно она отвлеклась, обернувшись на панораму города, укрытого розоватым туманом. Внимание легко можно было объяснить – где ещё ночью так светло? Полной тьмы в Ледяном Пике не было никогда! Может, в те века, когда властвовали агонарцы…

– Как можно понять ночь наверху или день? – негромко поинтересовалась княжна, завернувшись в полы платка. – Свет от опорных колонн такой яркий!.. Это поразительно!

– Ледяной Пик – самый маленький город из всех Крепостей. Каждую Крепость поддерживает власть его Сердца. Ледяное Сердце согревает город и освещает. Совсем немного, на самом деле, – я мысленно припомнил, что ночь светла за счет почти полной луны, поэтому стал приглядываться к ближайшим колоннам городского купола. – Световых столбов очень много, поэтому так светло. Солнце и луна тоже передают сюда свой свет. По центральному столбу. В солнечные дни на него сложно смотреть. Всё равно, что смотреть на солнце. А ночью… ночью обычно приходит туман.

– В Клыке туман бывает утром, – вздохнула княжна, всё ещё разглядывая город. – Когда солнце появляется, он уходит. Наверное, морской туман не любит тепло.

– В Пике туман может и до полудня держаться, – продолжил я, разглядывая розоватые клубы буквально под балконом. В комнатах проявляется малая толика, всего лишь блеклое облачко. – Ледяной туман боится яркого света.

– Очень красиво. Кажется, мне начинает здесь нравиться, кронкнязь, – княжна перестала хмуриться и даже хихикнула, снова оборачиваясь к огню. – А я не верила Фаненисе, когда она говорила, что Ледяной Пик красивый.

«Как же ты ошибаешься, радость моих очей. Пик – чудовище, и я его выкормыш, разрешивший отсечь от себя всё то, что у обычных нелиев, подобных тебе, княжна, позволяет наслаждаться благословениями Учителей», – я глотал дым и уже не ощущал облегчения от горечи. – «Я мог любить, как позволили Боги. Отказался. Я мог быть любим роднёй, но не захотел даже попытаться разузнать о них. Вместо этого я научился охотиться и выслеживать врага. Я готов гнать свою двуногую добычу и упиваться её ужасом и отчаянием, чтобы убить без капли жалости».

Проводя между нами мысленную параллель, я засмеялся. Мы и вместе? Невозможно! Хищная сова и нежный лебедь! То, что обе птицы, ещё ни о чём не говорит!

– Я сказала что-то смешное? – пара карих глаз воззрилась на меня с таким испугом, что я мог подавиться дымом. Это не был смертельный испуг из сна, но в глубине стояла невыносимая тоска.

– Нет, что вы, княжна!

Придумать, нужно было срочно что-то придумать! Поймав себя на последнем из произнесённых слов, я сдержал смех и отвёл взгляд от княжеских зениц.

– Теперь понимаю, почему Ярчайший так долго просиживает с министрами. Пока они все просто обратятся к нему… – вспомнив лишь самых занудных помощников князя, я кашлянул от дыма. – «Покорнейше прошу меня простить, мой Ярчайший Князь…»

Лишь миг спустя я подумал, что шуткой обижу княжну. Её отец и матушка правили Клыком, нынче на троне старший брат. Мне выпадало как-то сражаться с ним против разбросанных лагерей агонарцев в лесной чаще. Ну, не с ним именно, я лишь видел его, будучи в другом отряде солдат. Но зато присутствовал на совете в военном шатре. Сло́ва мне тогда ещё не давали, но слушать и учиться разрешали. На князя Светлейший Хальвадор не походил, а вот на генерала на службе – очень даже! Гора мышц и немереный клубок пылающей и ждущей свободы магии. Такого умолять надо, чтобы не злился, ковриком расстилаться, дабы соизволили вытереть ноги, а не затоптать в гневе…

Звонкий смешок ледяной капелькой стукнул по маковке. Княжна кулачком сдерживала смех, хотя её очи так и искрились. Проследив за витком краски, подводящей левый глаз нелии, я ощутил в груди тепло.

– Довольно необычно такое услышать, хоть не могу не признать, что это очень остроумное замечание… кронкнязь, – весело выдохнула нелия. И вдруг замолкла, будто отрезали. – Боги, да я же такая же…

Снова рассмеялась, заставив звоночек в моей груди трепетать. Она сама забавлялась, отринув княжеские привилегий, не стыдясь слёз потехи. Сложно было даже понять – снисходя до моего уровня, солдата, коим я желал быть, или поднимая на свой, хоть и потайной. Терпения не хватало оставлять это тайной!

– А ещё у меня имя длинное! – хотелось добить секрет в зародыше, достать орешек до того, как появившаяся трещина начнёт сужаться. – Пока произнесёшь, утро наступит!

Княжна хихикнула, но через миг стала серьёзней, задумчиво уставившись в огонь.

– Фануиурэм, – словно что-то запретное, моё полное имя княжна Дранор произнесла негромким шёпотом.

– Фарэм, – поправил я, ощущая, как от голоса княжны становится одновременно жарко и невыносимо холодно, так холодно, как бывает, когда Ярчайший применяет магию.

– Фарэм, – усмехнулась княжна Фанориа, ещё больше понижая тон. Вздохнув, она улыбнулась. – Тогда меня звать лучше Риа.

– Наконец-то мы знакомы, Риа, – усмехнулся я и закусил трубку, дабы не сболтнуть всё-таки лишнего. Нелия же подсела поближе к огню и притихла. Наверное, боялась того же.

Беседа как-то не торопилась возвращаться хотя бы в малое из прежних русел. Фанориа грелась у огня и изредка улыбалась своим мыслям. Я курил, исподтишка поглядывая на неё. Когда дрова в жаровне начали прогорать, я принёс полено из ниши и осторожно положил его на угли. Мысли не собирались во что-то единое целое. Досадно.

– Вы правда Сова?.. Фарэм? – занятый своими думами, я удивился возникшему звуку.

– Ну, да.

От дыма Зубов Дракона начало подташнивать. Предельная дозировка, буду курить ещё, и станет худо. Под действием курева немного качало, так меня ещё и застали врасплох вопросом. На всякий случай я коснулся волос, решив, что у меня слишком спутались пряди, раз плетение вызывает сомнение. Три косы, равномерное плетение ото лба, если что-то и выбилось, то переплетать ничего не надо.

– Разве это не очевидно? – на всякий случай я слепо поправил волосы.

– В Клыке редкие семьи вельмож носят Родовое Плетение. Обре́зать проще. Проще ухаживать, – Риа неопределённо пожала плечами. – Я горжусь тем, что родилась Лебедем. Мне не стыдно показать, кто я есть… Просто в Пике Бездны молодые Змейки до восьми лет обязаны носить только прическу Змеи. Пока находятся под опекой Сияющего, все они словно его дети. Потом они могут изменить плетение согласно Роду.

– Или не изменить.

Я часто имел дело со Змейками, очень часто. Они любили носить маски и в бою полагались только на военное мастерство. Одинаковые маски, одинаковое плетение волос. Быстрые и яростные, воспитанницы Изумрудной Крепости вселяли ужас во встретивших их на суше агонарцев, в то время как их собратья караулили близ солёной воды. Вот только отбить у златовласых вторженцев жажду к витающей в воздухе магии Чёрного Леса всё равно не выходило. Презирая и ненавидя всех нелиев, они не брезговали дарами кормившей нас земли. Власть Крепостей манила их переплывать море и проливать собственную кровь. Но и на Змеях и Снежной Стае не закончились защитники…