Текст книги "Десять причин никогда не быть с тобой (СИ)"

Автор книги: Мира Ризман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

– Не думала, что кого-то ещё интересует старое родовое древо, но твоя любознательность лишь доказывает твои невероятные способности, – обманчиво мягко произнесла Найиль. – Если хочешь потренироваться, цитадель Брэйтов к твоим услугам. Что до моего сына, то спешу тебя успокоить: власть его никогда не интересовала.

– Очень жаль, – тихо проговорил Льюис, но его голос заглушили оживившиеся мастера.

– Может, вы и эйс Редиан заодно потренируете? – спохватился мастер Алхимии. – Она тоже была ученицей мастера Привратника, и как мы теперь видим, совершенно не случайно!

– Уж простите, любезный Лорус, но Редианам нечего делать у Брэйтов! – Ответ Найиль прозвучал слишком резко и воинственно. А от её косого взгляда Джэйн пробрал озноб.

Никто из мастера не стал оспаривать столь жёсткий отказ, и в итоге было решено в срочном порядке готовить Льюиса к должности, а Джэйн начать обучать всерьёз и всесторонне, чтобы в случае чего она могла стать заменой. И пока Совет договаривался, кто, как и когда будет с кем заниматься, странная Найиль незаметно ускользнула. Впрочем, Джэйн даже была рада её исчезновению. В присутствии этой особы она чувствовала себя очень напряженно. Похоже, о счастливых деньках, посвященных своим желаниям и интересам, ей очень скоро придётся забыть.

– Поздравляю, нас с тобой приговорили, – печально пробормотал Льюис, когда мастера повернулись к ним. И, услышав озвученное расписание, Джэйн с мольбой взглянула на ближайшую горгулью.

«Кто-нибудь может вернуть мастера Слайнора?»

Однако в этот раз ей никто не ответил.

Причина девятая. Признание. Джэйн

Десять лет назад

Джэйн:

«Как я докатилась до такой жизни⁈» – сетовала она, всякий раз, когда нужно было подниматься до рассвета. Вспоминая свои прежние пусть и скромные мечты, Джэйн отчаянно жалела, что из-за проклятого Нэриэла, теперь ей приходится так страдать! Из-за внезапного переезда в Волшебный город она лишилась не только общества и опеки своей любимой бабушки, но и беззаботного будущего жены лорда. Подумать только, сейчас она могла спокойно валяться в кровати до обеда и указывать мужу и слугам, что им делать, а не горбиться над бесчисленными книгами и доводить себя до изнеможения на постоянных уроках и тренировках. Мастера твёрдо держались своей цели и не отступили даже после того, как Джэйн принялась капризничать. Она истерила, ругалась, путалась в рунах и ингредиентах, откровенно ленилась, порой засыпала прямо во время объяснений, или же пропускала занятия по самым нелепым отговоркам – проспала, перепутала, заблудилась. Однако все эти попытки привели её лишь к тому, что каждый час, каждая минута, едва ли не каждый вдох оказался расписан и чем-то занят. Каждый мастер выделил ей по часу для своих занятий, но даже за обедом или ужином рядом с ней обязательно находился кто-то из старших волшебников или учеников. С ней постоянно что-то повторяли, учили и заставляли применять пройденное. Знания буквально вколачивались ей в голову, несмотря на всё её сопротивление. Но самое обидное заключалось в том, что Джэйн ни от кого не могла получить поддержки.

Артур на неё обиделся. Как оказалось, он очень ждал её и в весьма расстроенных чувствах всё же вышел самым последним. Однако его прохождение оказалось прервано внезапным происшествием. Тем самым внезапным взлётом одной из горгулий и спасением самой Джэйн. В итоге никто даже не заметил, что Артур дошёл до восьмой статуи!

Из-за этой нелепой случайности, Джэйн поссорилась ещё и с Асланом. Тот поддержал брата и даже высказал ей в лицо всё, что думал:

– Это было несправедливо! Хэйдли не великий род, и мы можем заявить о себе только своим трудом. А ты просто украла у Артура его триумф!

– Но я не хотела, – попыталась оправдаться Джэйн, однако Аслан впервые оказался твёрд в своих суждениях.

– Если бы ты хоть иногда думала о других, а не только о себе, всё сложилось бы иначе!

– Уж извини! Меня о других думать не учили! – обиженно бросила она, на что получила весьма саркастичный ответ:

– Ну так сейчас, глядишь, и научат. Не зря ведь всей толпой взялись!

Она не нашлась что ответить. Аслан ушёл, и с тех пор они ни разу не встречались. А вместе с ним внезапно пропал и Дик. Тот словно сквозь землю провалился.

В отличие от братьев, Алиса на Джэйн обиду не держала, но она, как и Кори, постоянно повторяла, что ей невероятно повезло. Ни с кем столько ещё никогда не возились и не терпели все выходки! И даже внутренний голос, который, казалось, всегда должен был быть с ней заодно, ехидно усмехался:

«Сама видишь, твоя тактика оборачивается против тебя. Не проще ли сделать над собой усилие и выполнить сразу, чем всякий раз терзать себя и окружающих?»

«Но это так тру-у-удно…» – мысленно стонала Джэйн и снова принималась оттягивать всё настолько, насколько только могла.

Единственным плюсом изменившегося положения была новая комната. Правда, та появилась далеко не сразу. Джэйн долго жаловалась и даже несколько раз расплакалась на уроках у старых мастеров, прежде чем те пришли за неё просить. После довольно громкого спора Анхелика скрепя сердце всё же выделила Джэйн небольшую спальню на втором этаже. Разумеется, самую маленькую и с довольно скромным убранством, но тут уже была и нормальная кровать, и приличный стол, а ещё несколько кресел, небольшой камин, книжные полки, комод и два полноценных бельевых шкафа. И, конечно, все беспокойства о питании разрешились сами собой. Мастера охотно угощали Джэйн у себя до и после занятий. Причем не только невольно попавшие под чары наследного дара мужчины, мастер Заклинатель и Главный лекарь частенько устраивали после занятий совместные чаепития. Только благодаря этим посиделкам, Джэйн узнавала о последних слухах.

– Найиль в восторге от Льюиса! Говорит, что давно не встречала столь искусного и умного молодого волшебника, – выдала на днях Главный лекарь. Она всегда накрывала стол в уютной небольшой гостиной. Джэйн очень нравился домик Главного лекаря: он напоминал слоённый торт. Нижний этаж был выкрашен в приятный карамельный цвет, второй, словно прослойка ягодного джема, – тёмно-малиновый, а третий, как светлый нежный бисквит, на котором громоздились похожие на безе белоснежные башенки, накрытые вафельной шоколадной крышей. И подобно настоящей фее сладостей, Главный лекарь выставляла на небольшой чайный столик всевозможные лакомствами. Сахарные фигурные печенья, имбирные пряники, разноцветный рахат-лукум, слоистый мармелад, пышные кексы, а ещё нежнейшие лимонные пирожные – каждый раз у Джэйн разбегались глаза от невероятного выбора, а рот сам собой наполнялся слюной. Она всегда старалась как можно быстрее разговорить весьма словоохотливую хозяйку, чтобы не только узнать новости, но заодно незаметно наполнить карманы угощением.

– Я вот тебе так скажу, с происхождением этого Вэрринея не всё чисто, – вдруг заявила Главный лекарь. – Я специально порылась в древних архивах и отыскала весьма примечательный факт: прежде дальше десятой статуи проходили только наследники Трёх родов. Не удивлюсь, если выяснится, что и тут скрываются кровные связи с Майэрсами!

– А почему именно Маэйрсы? – отхлебывая ароматный чай, полюбопытствовала Джэйн. Она с удовольствием развалилась в мягком кресле с высокой спинкой и наслаждалась недолгими минутами счастливого безделья. Карманы были уже доверху набиты пряниками и фигурными леденцами на палочке.

– А кто же ещё? – разохалась Главный лекарь. – Брэйты всегда были на хорошем счету. Пусть последний Глава и начудил под конец, да только до того дня Волшебный город под его управлением процветал и бед не знал. А такое, знаешь ли, одним проступком из памяти волшебников не вычеркнешь.

– Там может Льюис мой родственник. У Редианов, судя по обширной истории, хватало бастардов, – с улыбкой заметила Джэйн.

– Это, конечно, верно, – согласилась та. – Вот только Редианы тем и примечательны, что своих дурных связей не прятали никогда. И любого отпрыска проследить проще простого. Разве что про твоего деда неизвестно ничего, но тут уж Джелита расстаралась. А вот Майэрсы всегда скрытными были.

– Мне почему-то казалось, что они, скорее, затворники. Все имения вдали от города, о себе писали мало, знаниями и талантами не кичились никогда, если, конечно, верить летописям…

– Это тебе мастер Иллюзий так их расписал? – сразу догадалась Главный лекарь. – Ты бы поменьше слушала россказни этого старика! Он по молодости водил дружбу с Семериком, вот и оправдывает свои былые связи. На деле же слава о Майэрсах давно шла дурная, да и слишком заносчивыми они были. Умные, без сомнения, но иной раз человек предпочитал руку потерять, чем к ним обратиться. Это ещё мой мастер рассказывала.

– Получается они занимались безнадёжными случаями? – оживилась Джэйн. Таинственный и мрачный шлейф исчезнувшего великого семейства её больше интриговал, чем пугал.

– Так-то оно так, но способы они выбирали – десять раз подумаешь, прежде чем соглашаться. Могли и кровавую жертву потребовать! – сурово выдала главный лекарь.

– Но ведь именно Стэйфир Майэрс и долгое время его потомки занимали почётный пост Главы города, – возразила Джэйн. – Неужели все были настолько слепы?

– Верность, отвага и честь — этот девиз не случайно выгравирован на воротах города. Джиллиан, Нимерик и Стэйфир прославились именно этими качествами, но, как это всегда и бывает, потомки растеряли великое наследие. Не все, конечно, но многие…

Джэйн невольно усмехнулась: за долгие годы три главных семейства извратили девиз до противоположного. Не было более беспутных волшебников, чем Редианы, никого изворотливей и хитрее Майэрсов, да и среди Брэйтов хватало трусов и бесхребетных слабаков.

– Возможно, когда Льюис по-настоящему проявит себя, он и расскажет о своём происхождении. Если он и вправду имеет отношение к Майэрсам, славу знаменитого рода следовало бы очистить от злых наветов. Я бы на его месте так и поступила.

– Ты и так на его месте, дитя, – мягко заметила Главный лекарь. – И, похоже, теперь единственная из наследников, кроме Найиль. Но, как видишь, её сын возвращаться не собирается, так что многие ждут от тебя больших дел!

«А вот это они напрасно!» – с неудовольствием подумала Джэйн, но в ответ лишь любезно улыбнулась. Расстраивать столь добросердечную волшебницу ей совсем не хотелось. Однако чужие ожидания вынести на хрупких плечах Джэйн явно было не под силу. Пока Льюис достигал всё новых успехов, она испытывала только невероятное давление и собственную беспомощность. К лету этот груз окончательно раздавил её самооценку. На очередном Совете мастеров, созванном по просьбе Найиль Брэйт, было решено закончить подготовку Льюиса и, наконец, доверить ему столь важный пост.

– Хотел бы я похвастаться и твоими успехами, юная Джэйн, – проворчал старый мастер Иллюзий.

– Я просто ещё не нашла то попроще, на котором смогу проявить себя! – фыркнула в ответ Джэйн, пряча за нахальной фразой своё разочарование. За четыре месяца бесконечных уроков и тренировок она продвинулась от силы на пару шагов, и пока по многим искусствам могла соперничать разве что с начинающими. И всё же, не обошлось без исключений. Как бы ни третировала Джэйн Анхелика, тонкая наука преображения дала свои плоды. На первый взгляд отличий почти не наблюдалось, но, если приглядеться, то можно было заметить, что овал лица стал заметно благороднее, глаза чуть шире, ресницы гуще, а нос слегка меньше и аккуратнее.

– Твоя осторожность меня удивляет, – пристально изучая её изменившиеся черты каждое утро, приговаривала Анхелика. – С твоей усидчивостью, я была уверена, что ты будешь неделями ходить с кривым носом и перекошенной челюстью.

– Есть вещи, в которых я предпочитаю не торопиться, – парировала Джэйн. И пока Анхелика продолжала восхищаться её выдержкой, мысленно намечала новые изменения. На самом деле ей руководил страх: она настолько боялась что-то в себе испортить, что применяла каждое новое заклинание сначала на крохотном участке своего лица, и лишь потом, в случае успеха, начинала понемногу продвигаться.

Кроме Анхелики, лишь мастер Боевых искусств подмечал в ней изменения.

– Эйс Редиан расцветает день ото дня, – с шутливой улыбкой произносил он при встрече.

Впрочем, ему, в отличие от других мастеров повезло. Защитные чары, к огромному удивлению самой Джэйн, давались ей невероятно легко. И хотя ей недоставало изящества и ума, однако невероятная сила помогала в любом поединке. Число побед неуклонно росло, хотя противников мастер менял с изрядным постоянством. И вот в один знойный летний вечер напротив Джэйн внезапно нарисовался Дик.

– Как ты здесь оказался? – удивлённо спросила она. Обычно ученики мастера Травника становились целителями и боевыми искусствами не интересовались.

– Да вот, решил, что пора менять свою жизнь, – хмыкнул он в ответ.

– Это из-за неудачного прохождения Алой Аллеи? – неловкий вопрос сам собой сорвался с губ Джэйн.

– Почему неудачного? – Дик вздёрнул нос и назидательно заметил: – Знаешь, сколько волшебников в прежние времена, срывали испытание на Врата Земли? Каждый второй!

– О, прости, я, как всегда, ляпнула не подумав, – пошла на попятную Джэйн.

– Зато честно! – отмахнулся Дик. – Лучше уж так, чем слушать очередное лицемерие, а потом получить нож в спину.

– Тебя кто-то предал?

– Можно и так сказать, – фыркнул он, явно не планируя вдаваться в подробности, но Джэйн достаточно было одного жалобного взгляда, чтобы тот сдался. – Отца не устроил мой результат. Видите ли, он рассчитывал на большее. Как будто владелец аптеки обязательно должен иметь статус мастера! Он сам-то и первых Врат не прошёл, но… Что теперь говорить, пусть тешит свои надежды на моём младшем братце.

– Получается, тебя лишили наследства? – с сочувствием переспросила Джэйн.

– Скорее, я сам от него отказался. К демонам эту аптеку, целитель-странник достойное поприще. Хоть другие миры увижу, да действительно нуждающихся спасать буду, вместо того чтобы за глаза кости перемывать жителям Волшебного города! – Дик самодовольно тряхнул головой и гордо выпрямился. Джэйн даже показалось, что за время разлуки, тот немного вытянулся, став ещё выше.

– А я всё удивлялась, куда ты пропал. Думала, как и братья Хэйдли, знать меня не хочешь!

– Да мне и обижаться не на что! – вновь хмыкнул он. – Знаешь, если бы ты сорвала моё прохождение, я был бы даже рад. Хоть что-то интересное! А теперь давай уже потренируемся. Мне надо поскорее набрать форму, я думаю убраться из города этой осенью!

– Ты серьёзно?

– А что? – Дик хитро прищурился и задал внезапный вопрос: – Хочешь со мной?

– Я… – Она на миг застыла в нерешительности, а мысли заметались в голове, будто разворошённый пчелиный рой. А что, если… действительно сбежать? И никаких уроков, тренировок и чьих-то надежд. – Была бы не против! – выпалила Джэйн, ощутив прилив воодушевления. Путешествия, новые знакомства, миры и полная свобода! Разве это не замечательно?

– Ты так сразу-то не соглашайся, – попытался успокоить её Дик. – Подумай, поразмышляй. А там, ближе к осени и дашь ответ.

Однако мысль засела твёрдо. Подогретая успехами в спарринге, она лишь росла и крепла, помогая пережить тяжёлое лето. Заниматься в жару было просто невыносимо, как и слышать шум моря, но не иметь и секунды свободного времени, чтобы выйти на пляж! Это досадное недоразумение Джэйн, конечно, несколько раз исправляла, вновь прогуливая самые нелюбимые занятия или сбегая в ночи. К счастью, теперь у неё был соратник. Услышав о желании Джэйн искупаться, Дик сразу же её поддержал. И его не смутило ни время, ни возможные последствия.

– Ты представляешь, что будет, если нас поймают? – игриво крутя выбившийся из наскоро собранной причёски локон, спросила она.

– Не помню, чтоб в городе был запрет на ночные прогулки, – усмехнулся Дик.

– А если с нами что-то случится? – не отступала Джэйн. Как же ей нравилось нарушать правила и делать что-то безумное! Внутри все плясало и пело, а сердце замирало от чувства опасности и счастья одновременно.

– Я ведь с тобой. Значит, ничего не случится! – парировал Дик.

И его непоколебимая уверенность передавалась Джэйн, и ещё сильнее её раззадоривало.

– Ну тогда догони, если сможешь! – едва завидя тропу к пляжу, она бросилась бежать сломя голову. Быстрее, к заветному морю и шепчущему шелесту его тёплых волн, ласкающему бризу и живительной прохладе. Джэйн летела, словно ветер, поражаясь тому, что умудрилась не споткнуться и не нарваться на какой-нибудь камень или дерево. Судьба будто бы благоволила ей, помогая интуитивно правильно выбрать безопасный маршрут. В отличие от неё Дик всё-таки осторожничал. Он сильно отстал на спуске, но быстро нагнал, выбравшись на пляж. Вот только Джэйн хотелось его поддразнить. И, едва услышав чужое дыхание за спиной, она резко рванула прямо в воду.

– Ты что делаешь⁈ – крикнул ей вслед обалдевший Дик, но Джэйн было уже не остановить.

Она смело бросилась в объятья ласковым волнам и нарочно отплыла подальше. Дик затоптался на месте, никак не решаясь.

– Ты что, промокнуть боишься? – Задорно рассмеявшись, Джэйн помахала ему рукой.

Что-то прорычав, Дик неохотно стащил с себя штаны и рубаху и только затем вбежал в воду. Джэйн попыталась отплыть подальше, но отяжелевшее платье сковывало, не давая ускориться. Приходилось всё сильнее грести, чтобы сдвинуться с места.

– Попалась! – Дик схватил её за ногу, но сдаваться Джэйн не собиралась. Начав бултыхаться в воде, она стащила с себя мокрое платье и, поднырнув прямо под Диком, позволила ему поймать именно его. Прошмыгнув мимо, Джэйн с хохотом вылезла на мель.

– Да ты совсем рехнулась! – возмутился Дик, вытаскивая из воды платье.

– А что тебя смущает? – Джэйн нарочно подплыла ближе.

– Ты… ведь не одета… – стараясь избегать прямого взгляда, произнёс он.

– На мне сорочка, она довольно длинная, – хмыкнула Джэйн и начала подниматься. Воды на мелководье было лишь по колено, тонкая ткань неприятно прилипла к телу и сквозь неё совсем нескромно просвечивалось всё то, что приличной девушке полагалось бы скрывать. Однако Джэйн и не думала стыдливо прикрываться. Она и вовсе не придала тому никакого серьёзного значения. А в момент, когда подошедший ближе Дик нервно сглотнул и резко отвернул голову в сторону, принялась весело брызгаться. И хотя вначале он никак не реагировал на её забавы, вскоре всё же сдался, и они принялись носиться по мелководью, словно маленькие дети. Брызги летели во все стороны, Джэйн смеялась и постоянно подначивала Дика. Правда тот, словно нарочно держал между ними дистанцию, и никакие провокации на него не действовали. А стоило им выйти из воды, он первым делом подобрал свою рубашку и бросил её Джэйн:

– Накинь, пока я не высушу твоё платье, а то замёрзнешь.

– Да вроде не холодно! – фыркнула Джэйн, но рубашку надела. Внимание Дика ей льстило и немного будоражило сознание. Нечто волнительное и упоительное витало в воздухе, отчего сердце внутри вдруг застучало порывисто, стремительно ускоряя бег.

– Как у тебя с заклинаниями? – деловито поинтересовался он, крутя пальцами над своей одеждой и её платьем. – Такое уже повторить сможешь?

Она покосилась на Дика, невольно задерживая взгляд на его обнажённом торсе. Не то, чтобы её это сильно смущало. Признаться, она вообще не понимала, почему люди стыдились собственных тел. И ладно бы дряхлые старики, чья кожа давно потеряла упругость и висела уродливыми клоками, или же угловатые подростки, чьи пропорции порой вызывали только смех, но хорошо сложенным юношам едва ли стоило прятать свою красоту. Дику, определённо, повезло с фигурой, а постоянные тренировки сделали его тело ещё более привлекательным.

– Я никогда не пробовала, – призналась Джэйн, почти заворожённо глядя на то, как заходили мускулы под кожей, когда он приподнялся.

– Лучше потренируйся. Пригодится в путешествиях, – посоветовал Дик и протянул ей совершенно сухое платье. Однако, поймав её взгляд, он резко нахмурился. – Ты чего?

– Да так. – Джэйн вновь принялась крутить на палец волосы у виска. – Просто вспомнила, что моя сорочка тоже мокрая…

– Слушай… – Начал он, но почти тут же осёкся. Его взгляд вновь принялся блуждать по окружающим пляж мрачным скалам и чернеющим в ночи деревьям. Грудь стала вздыматься чаще, выдавая волнение, а скулы заметно напряглись. – Не пойми меня неправильно, я вовсе не ханжа, но… – Его голос стал глуше и суше. – У волшебников не принято растрачивать свои силы на мимолётные отношения…

– Мимолётные? – хмыкнула Джэйн, продолжая буквально сверлить взглядом друга. – Ты меня так воспринимаешь?

– Нет, просто… – Дик замялся и даже покраснел.

Неловкая пауза повисла в ночи. Казалось, даже ветер и тот стих, не спеша нарушить возникшую тишину.

– Просто я – Редиан, и моё наследие – непостоянство в связях, – закончила за него Джэйн под шум набегающей волны. Её голос наполнился иронией и разочарованием. – Но почему ты решил, что я такая же, как мои далёкие предки?

– Я не решал, – буркнул виновато Дик.

Его взгляд на мгновение остановился на песке, а затем резко взметнулся вверх, пробежался по мокрой сорочке и ставшей немного влажной рубахе и остановился у кончика носа. Жаркая волна прокатилась по телу Джэйн, будто её не осматривали, а скользили руками. В горле вмиг стало почему-то сухо, и всё внутри напряглось от томительного ожидания. Ещё мгновение, и их взгляды встретились.

– Ты серьёзно? – Голос Дика прозвучал будто в отдалении.

– Я собралась с тобой сбежать в другой мир! Разве этого недостаточно?

В один шаг он преодолел расстояние между ними и сжал Джэйн в объятьях.

– Ты сумасшедшая! – прошептал он прежде, чем его губы прикоснулись к её губам.

Нежно, почти невесомо, словно не веря в происходящее. Сладостная дрожь овладела телами, распаляя и туманя разум. Не желая терять чужое тепло ни на миг, Джэйн порывисто ответила на поцелуй и скользнула руками по обнажённой спине Дика. Однако её смелость его спугнула. Он резко отстранился и стал очень серьёзным:

– Давай не будем торопиться. Я бы не хотел, чтобы мы поутру пожалели о содеянном…

Ночной бриз принёс с собой мурашки и холод. Неприятный ком пробкой застыл в горле Джэйн.

– Это всего лишь поцелуй, не придавай ему слишком большого значения! – фыркнула она, пытаясь скрыть свою обиду.

Дик снова нахмурился, отчего его лицо стало как будто взрослее. Он больше не выглядел миловидным беззаботным юношей, готовым к безрассудству. Теперь на Джэйн взирал молодой и вполне серьёзный мужчина.

– Пусть так, но пока на этом стоит остановится.

В следующий миг Дик поднял руку и вновь заводил пальцами, выписывая уже знакомые пируэты. Сорочка и рубашка стремительно высыхали. Закончив, он вновь отстранился, а потом и вовсе отвернулся.

– Надень, пожалуйста, платье, нам пора возвращаться. Уже очень поздно.

Джэйн неохотно сняла рубашку и натянула на себя платье. Внутри неё клокотало негодование. Она искренне не понимала, почему Дик вдруг стал так холоден. Ну подумаешь, поцеловались! Что в этом такого? Когда-то она до полуночи целовалась с Джанни, тот никак не желал с ней расставаться и выпускать из своих жарких объятий. А сколько было сказано запальчивых и нежных слов! Горькое сожаление отравляло ночь.

Они молча направились в сторону города, и Джэйн ужасно тяготило возникшее между ними напряжение.

– Дик, – наконец, не выдержала она. – Я…

– Не нужно, – оборвал он. – Любые слова сейчас излишни. Просто давай не будем спешить. Пусть всё складывается так, как должно…

– Это как? – переспросила Джэйн. Она всё ещё чувствовала досаду, и это её злило.

Дик вздохнул, словно его утомляла такая настойчивость, но в следующий миг он вдруг остановился. Недоуменный взгляд сменился любопытством: Джэйн застыла на месте и кокетливо склонила голову, ожидая, что последует дальше. Дик вытянул руку вперёд и осторожно, словно боялся спугнуть, коснулся её ладони. Трепетная волна мурашками побежала по коже. И всё-таки было что-то в этом несмелом и деликатном подходе. Ожидание томило, заставляя сильнее волноваться сердце и сводить с ума. Мысли носились нестройным хороводом то выражая сомнения, то беспокойство, то жажду более весомых действий. Это ведь не всё? Снова будет поцелуй? Или…

Дик мягко сжал её ладонь в своей сильной руке и тихо произнёс:

– Пойдём.

Джэйн улыбнулась в ответ. Это было мило.

* * *

Их отношения развивались, пожалуй, слишком медленно. Дик не осыпал её поцелуями, не торопился с объятиями, и вообще вёл себя на удивление благопристойно. При этом он не скупился на подарки и постоянно таскал для неё разные приятные мелочи или сладости. И всё же Джэйн этого было мало. Ей хотелось дикой страсти, безумных чувств, так чтобы в омут с головой. Но Дик упрямо предпочитал, чтобы его голова оставалась в трезвом уме и не вёлся на порой весьма нескромные провокации. Джэйн не знала, что его останавливало, когда ненароком спускала бретельку платья или же позволяла своим юбкам подняться слишком высоко, позволяя увидеть подол короткой сорочки. Любой другой деревенский мальчишка давно бы набросился на неё, чтобы сделать своей.

Однако у волшебников так было не принято. Джэйн даже не постеснялась спросить у Главного лекаря, чтобы разобраться, когда они в очередной раз уселись пить чай.

– Все волшебники однолюбы?

– Не всегда, но мы стараемся держаться своих избранников, – сообщила та и, предвосхищая новые вопросы, пояснила: – Когда-то у каждого волшебника была истинная пара, и никто не переживал о том, что его чувства могут оказаться невзаимными. Это трудно объяснить, ведь отношения строились совсем по-другому. Пара с самого рождения была единым целым, чем-то неделимым, каждый всегда знал обо всём, что волнует другого и понимал так, как никто. Но, увы, когда вдруг магия стала понемногу уходить из нашего мира, что-то сломалось, и таких пар становилось всё меньше. Тем, кому не повезло, стали пытаться имитировать в отношениях тоже, что было у истинных, и только благодаря этому волшебное сообщество не вымерло. Когда внутри пары появляется доверие, магия усиливается, что позволяет не только передать дар детям, но и повысить свой уровень.

– А как же мои предки? Говорят, они отличались беспутством.

– И это их и погубило. Джеральдина Редиан, славящаяся своими похождениями, закончила жизнь дряхлой немощной старухой, а ведь ей едва исполнилось сорок! Не помогло даже то, что она жестоко убивала всех тех, кто попадался в её сети и выпивала, подобно суккубам, их магию до дна. Увы, украденные силы принесли ей только временную молодость и красоту, а в итоге сгубили раньше срока. Впрочем, её сын, Джероми, отличившийся многоженством, закончил не лучше. Под конец своих дней он был не в состоянии зажечь даже магического светильника! И при этом по меркам волшебников он был ещё совсем не стар!

– Какой ужас, – прошептала Джэйн, внезапно проникшись историями своих далёких предков.

– Ты, верно, влюбилась? – проницательно заметила Главный лекарь. – В этом нет ничего зазорного: молодость на то и создана, чтобы испытывать яркие чувства. Просто не торопитесь, присмотритесь друг к другу. И если уж поймете, что вдвоём всё становится легче, и цели совпадают, так тому и быть.

Джэйн задумалась. По её мнению, у них с Диком как раз всё складывалось очень хорошо. Благодаря зародившимся чувствам, она ощущала некий прилив сил, а потому многие бытовые заклинания стали ей даваться гораздо проще. В последний раз она даже смогла удивить мастера Ветров, когда ей удалось обрушить на его дом настоящую грозу! Впрочем, потом до конца дня Джэйн ощущала невероятную слабость и едва могла двигаться. Что до цели, то тут всё было ещё более прозаично. Они собирались путешествовать по мирам, что может быть романтичней и интересней?

– А есть какой-то обязательный срок на это «присматривание»? – решила уточнить она.

– Ох, Джэйн-Джэйн, – посетовала Главный лекарь. – Верно в тебе говорит кровь Редианов! Как вспомню, что Джелита родила в шестнадцать, так слёзы на глаза наворачиваются. Сама ещё дитя, и вот к чему это? А Джойс? Вышла, считай, за первого встречного, а потом до конца жизни в разных частях своего имения обитали. Вот и к чему была эта спешка?

Джэйн скептически поджала губы. Конечно, о неудачах и печальных последствиях слышать было неприятно, но кто сказал, что её ждёт такая же судьба? Дик далеко не первый встречный. Они знакомы уже почти год!

– Выбери лучшего, – посоветовала Главный лекарь. – Уверена, у тебя хватает ухажёров, чтобы оценить каждого по достоинству.

«Лучшего?» – в памяти Джэйн невольно всплыло прекрасное лицо мастера Слайнора, что мгновенно испортило ей настроение. Его не было уже так долго, что всё больше волшебников склонялись к выводам, что тот сгинул вместе с прежним Главой. А если это действительно так, то лучшего уже не выбрать. А в сравнении с тем же Джанни, Дик вполне надёжен, гораздо более самостоятельный и ответственный.

Так как для Джэйн всё казалось очевидным, она не оставляла попыток соблазнить избранника. Дик держался крепко, хотя порой это давалось ему нелегко. И всё чаще в их разговорах поднимался другой вопрос.

– Когда мы уже сбежим отсюда? – канючила Джэйн. В её буйных фантазиях начал складываться коварный план. Она прекрасно понимала, что, едва они окажутся одни в вдали от города, ей будет проще добиться желаемого. Ни проблемы общества, ни трудностей с поиском подходящего места. Правда, помимо горячивших кровь чувств, у желания покинуть Волшебный город, была ещё одна весомая причина. Джэйн совсем не хотелось вновь проходить испытания. Однако Дик, будто нарочно, всё оттягивал момент.

– Пока рано, – неизменно отвечал он, чем только больше нервировал Джэйн.

Промедление её тяготило и мучило. Ближе к осени уроки стали совсем невыносимыми: мастера, не желая, чтоб она снова провалилась на испытаниях, стали требовательнее и непримиримее. Всё чаще Джэйн видела укоризненные и осуждающие взгляды, слышала сетования на невнимательность и лень. Гул всеобщего неодобрения нарастал с каждым днём, и в какой-то момент поглотил её.

– Ты, что, боишься? – вывалила она своё негодование на Дика, и получила внезапное признание:

– Прости, я никак не могу открыть Врата.

От случившейся откровенности Джэйн не сразу пришла в себя, и, видимо, это слишком явственно проявилось на её лице, потому как Дик уточнил:

– После того, как пропал мастер Слайнор, все Врата стали нестабильными, и могут не открыться даже у маститых мастеров. А уж таких как я и подавно. Поверь, меня это ужасно раздражает, и я сражаюсь каждый день, но пока проигрываю. Будь я один, то давно бы кого-нибудь попросил, но…