Текст книги "Десять причин никогда не быть с тобой (СИ)"

Автор книги: Мира Ризман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

– Что ты вытворяешь? – с явным раздражением прошипел Глава города, однако не получил ответа. Мастер продолжал хранить молчание и буравить взглядом противника. – Или на тебя всё же подействовали чары Редианов? – В голосе Нэриэла появилась насмешка. – Девчонка хороша, не спорю, и не такая заносчивая, как её предшественница, однако она – Редиан, а с ними должно быть покончено!

С этими словами он резко взмахнул рукой, и тьма тут же заклубилась вокруг неё и начала быстро разрастаться. Лёгкая дымка за долю секунды превратилась в плотное огромное облако, которое начало оседать на крышу. Джэйн на миг показалось, что она помутилась рассудком: в глубинах тьмы ей начали видеться образы ещё более жутких монстров. И стоило облаку только коснуться потолка, как вся эта нечисть тут же обрушилась на собравшихся в зале волшебников.

Чей-то отчаянный крик выдернул Джэйн из видений, но стоило ей открыть глаза, как их тут же захотелось закрыть обратно. В зале царил настоящий кошмар: жутких тварей стало ещё больше, и они уже не церемонились. Кидаясь на волшебников один за другим, монстры заполонили уже весь зал. Впрочем, эти атаки пока не приносили результатов: разнообразные заклинания легко отбрасывали их по сторонам. Вот только это лишь сильнее распаляло злобных тварей, отчего каждое новое нападение становилось всё опаснее и отчаяннее. Спустя несколько минут появились и первые раненные. Одному из особо крупных волкодлаков удалось нанести пару глубоких царапин своей сопернице, впрочем, и некоторым птицам так же сопутствовал успех: Джэйн заметила в ближайшем окружении нескольких волшебников, кому порвали платья и костюмы. Но когда появился первый мальчишка, которому пробили голову, молодых волшебников охватила паника, и они с криками бросились к окнам и дверям, чтобы как можно скорее покинуть зал. Старшие волшебники напротив выступили вперёд, яростно вступая в битву с тёмными тварями и отгоняя их от детей и молодёжи. Аслан и Дик подхватили Джэйн и устремились к ближайшему окну. Рядом снова взволнованная Кори, которая всячески подгоняла их.

– А как же Алиса? – нервно принялась озираться Джэйн, не увидев малышки рядом.

– Она с Льюисом! – бросила Кори и кивнула в сторону дальнего окна, где уже столпилось несколько детей, а Льюис торопливо подсаживал тех, кто был не в состоянии взобраться на подоконник. Взволнованная Алиса крутилась рядом и тоже пыталась помочь. Её самоотверженность поражала, и к удивлению, не вызывала у истинной пары никакого негодования. Льюис отчего-то не спешил вызволить юную возлюбленную из зала, хотя и всячески прикрывал её собой, заметив приближение опасности.

К слову, волшебники неплохо справлялись, и зал постепенно наполнялся телами обездвиженных или лишённых сознания тварей. К моменту, когда Джэйн с друзьями добрались до ближайшего окна, казалось, что это странное нападение вот-вот закончится. Под потолком летало не больше десятка птиц, а волки уже позорно убегали, а не пытались напасть.

Дик первым перемахнул через окно, тогда как Аслан помог Джэйн взобраться на высокий подоконник, но стоило ей только оказаться у раскрытой створки, как сердце её замерло. К уже наводнившейся юными волшебниками площади с тёмных улиц поступали ещё более жуткие новые твари.

– Прыгай, я поймаю! – предложил Дик, совсем не замечая подступающей опасности.

Но Джэйн только мотнула головой, а затем кивнула в сторону улицы. Дик негодующе обернулся и на миг потерял дар речи. Вот только что-либо решить или предпринять ни он, ни собравшиеся на площади не успели, так как всех их прервал возглас, донёсшийся с крыши бального зала.

– Считаешь, что сотворивший всё это не должен быть наказан? – Джэйн с лёгкостью узнала самодовольные нотки голоса Главы города.

– Напротив, считаю, что мы должны позволить им показать, кто их хозяин! – выкрикнул в ответ другой знакомый голос – более мягкий и бархатистый, принадлежащий, без сомнения Слайнору.

– Ну так пусть они и поглотят их создателя! – Слова Нэриэла прозвучали весьма угрожающе, а затем случилось нечто ещё более невероятное. Внезапно, абсолютно все тёмные твари сменили свой маршрут и направились в одну точку. К удивлению Джэйн, это была вовсе не крыша зала, а то самое окно, в котором застряла она. Непонимание в глазах Дика сменилось ужасом.

– Беги! Спасайся! – выкрикнула Джэйн и спрыгнула вниз.

Однако Дик и не подумал её послушать. Напротив, он попытался встать между ней и приближающимся кошмаром. Трудно предсказать, чем это могло закончиться, если бы не вмешалась Кори. Джэйн даже не поняла, когда та успела спрыгнуть, но в момент, когда на Дика уже бросилась первая тварь, та оттащила его в сторону.

– Нет! – Он тщетно пытался сопротивляться, но Кори оказалась сильнее.

Однако сама Джэйн чувствовала от того облегчение. Ей вовсе не хотелось, чтобы Дик пострадал из-за неё. А ещё было очень странно: чувство, будто всё происходит не по-настоящему, а в каком очередном нелепом сне охватило её, не давая пробиться росткам страха. Джэйн, словно зачарованная, наблюдала за приближением кошмарных тварей. И лишь в момент, когда клюв одной из птиц оказался на расстоянии вытянутого пальца от её головы, она невольно зажмурилась. Вот-вот должно было случиться болезненное столкновение, но вместо него всё тело Джэйн вдруг опалило огнём, внутри возникло непонятное напряжение, словно она внезапно превратилась в тетиву лука, которую сильно натянули и уже устроили стрелу для выстрела. Миг, и что-то лопнуло в сознании, а мир превратился в пляшущие пятна огня, но, не дав даже осознать случившегося, он вдруг померк и утащил её в темноту.

Причина восьмая. Преданность. Маркус

Одиннадцать лет назад

Маркус:

Неистовое пламя мгновенно окутало город, вспыхивая в чёрное небо яркими искрами, будто выпущенными фейерверками. Со стороны могло показаться, что это всего лишь безобидная иллюзия, призванная украсить праздничную ночь. Огонь бежал по крышам домов и улицам, не задевая ни случайных прохожих, не касаясь погребённых под снежными шапками кустов и деревьев. Словно хитрая рыжая лисица пламя шныряло в проулках, безошибочно выискивая тёмных тварей, и стоило ему настигнуть кого-то из них, как оно тут же набрасывалось, заставляя бедняг корчиться и визжать от боли. Огню требовалось всего несколько минут, чтобы его жертва, сгорев, осыпалась на землю чёрным мягким пеплом.

Лишь изредка он задевал волшебников, внезапно окутывая их одежду и вынуждая с воплями бежать к ближайшему сугробу. Однако огонь вовсе не был глуп, и таким нехитрым способом обнаружили себя все предатели и любители тайно попрактиковать тёмные искусства. Впрочем, едва ли им грозило получить что-то серьёзнее ожогов. О том была договорённость между Маркусом и Саларс, без чего он бы никогда не рискнул выпустить опасное пламя саламандр. Вот только прибегать к этой крайней мере ему совсем не хотелось, тем более вот так, через Джэйн.

Маркус знал, что Нэриэл вновь планирует очернить её связью с тёмными созданиями, и счёл случай вполне подходящим, чтобы, наконец, выставить Главу города в истинном свете. Ему казалось, что он всё продумал: окружил Джэйн охраной в виде её новых друзей, оставил на Вратах сигнальные чары, чтобы не пропустить момент появления тварей, расставил по городу защиту, не позволяющие разгуляться тёмной силе. Он не учёл лишь одного – того, что Нэриэл позорно сбежит, как только почувствует угрозу.

«Ему не спастись от ожогов», – успокаивала его Саларс, пока Маркус внимательно осматривал город, пытаясь осознать масштабы устроенного Нэриэлом бедствия.

Языки пламени, казалось, плясали повсюду. Чёрный горизонт алел, будто перед рассветом, над лесом багровело зарево пожара, и даже в предгорье то и дело вспыхивали разгорающиеся огни. Нэриэл не поскупился, вызвав едва ли не всех, на кого хватило сил.

«Он слишком хитёр и сумеет их спрятать», – Маркус тяжело вздохнул. Он старался не думать о последствиях. Сейчас было не до них. Куда важнее было не упустить время и шанс разобраться с Нэриэлом. Зная о том, что Глава города всегда лично зачищал за собой все следы преступлений, Маркус спешно добрался до ближайшего портала и, расцарапав себе руку о шершавую стену, вычертил на плитах кровавую руну, открывающие Тёмные Врата. Его расчёт оказался верным. Воспользовавшись порталом, он очутился среди красных песков. Возле каменных столбов Врат суетился Нэриэл, но стоило Маркусу показаться в арке, как он тут же отскочил в сторону.

– А, это ты! – фыркнул тот и сразу же приосанился. – Пришёл покаяться в собственном глупости, или же пожертвовать собой?

Маркус предпочёл промолчать. Он вышел из Врат и остановился в отдалении. Стремительно портящееся настроение Нэриэла его настораживало.

– Она не стоит того, – наконец, заговорил Глава города. Его голос был тих, но в нём отчётливо звенели нотки презрения. – И вообще ни одна женщина не стоит! Ты это тоже поймёшь, но не сразу… Не скрою, я совершил большую ошибку, некогда поддавшись чарам, и сейчас, поняв, что история может повториться, хотел лишь обезопасить тебя. Ещё не поздно всё исправить. Просто отдай её мне…

– Наследница Редианов не вещь, чтобы я мог ей распоряжаться, – хмуро заметил Маркус, на что Нэриэл громко рассмеялся:

– Никогда бы не подумал, что ты можешь быть столь наивен! Думаешь, пригрев змею на шее, не окажешься отравлен её же ядом? И откуда в тебе столько бессмысленного благородства?

– Даже если кто-то и змея, ваши методы – неприемлемы! – отрезал Маркус, впервые позволив себе резкость в отношении Главы города.

– Глупый мальчишка! Что ж, придётся преподать тебе урок! – Лицо Нэриэла скривилось в злобной гримасе. Затем он прищёлкнул пальцами, и тело Маркуса дёрнулось от заклятия призыва. Глава города созывал мастеров, что решало одну из проблем. Будь то полный провал или всё же победа, её не придётся ни перед кем доказывать.

Спустя секунду плиты у Врат пришли в движение. На камне начала появляться серебристая дымка, которая принялась стремительно расти. И вот уже из неё начали выходить мастера: сначала те, что помоложе. Вслед за ошарашенным Асмиком показалась хмурая Анхелика, затем пришло время более почтительных персон – мастера Заклинаний и Ветров. И лишь когда у Врат появился старый мастер Иллюзий туман переноса стал быстро таять.

Большинство призванных мастеров с непониманием и тревогой взирали на Главу города и ожидали объяснений. В то время Анхелика изучала местность. Она недовольно щурилась и нервно цокала языком, явно что-то замечая из того, что пока не привлекло внимание остальных. Кроме неё, лишь старого мастера Иллюзий не заботило происходящее вокруг. Его острый не по годам взгляд был направлен исключительно на всё ещё пляшущий в огне город. Не прекращая, он шептал, немного пожёвывая бескровные губы, какие-то заклятья, от которых особо ярко разгоревшиеся очаги стихали и меркли. Старик всегда вызывал у Маркуса огромное уважение. Он подозревал, что мастер Иллюзий знал довольно много, но, видимо, опасаясь навредить городу и жителям, предпочитал молчать. Вот и сейчас его куда больше заботило не внезапное собрание, а судьбы волшебников.

Асмик то и дело косился на Маркуса. Его взгляд был полон беспокойства, но он никак не решался что-либо спросить напрямую. Впрочем, Маркус не спешил успокоить друга, потому старательно отводил глаза. Сейчас было опасно проявлять излишнюю заботу. Ещё не хватало утянуть за собой друга в случае провала!

– Прошу прощения, мастера, что собрал вас так внезапно, да ещё и в такой непростой момент, – наконец, заговорил Нэриэл. – Но, прежде чем разбираться с последствиями, учиненными сегодня ночью тёмными силами, я счёл важным выяснить первопричину. Потому прошу посодействовать мне в поисках того, кто предал город и открыл в эту непростую ночь Тёмные Врата!

– Это не такая уж и простая задача, Глава, – угрюмо заметил мастер Иллюзий. – Долгая ночь всегда оставляет брешь между мирами, и воспользоваться ей, при желании, способен всякий, кто наделён волшебной силой.

– Но не всякий призовёт мантикор и целые стаи детей Гарпий! – возразила мастер Заклинаний. – На такое способен лишь обладающий высоким уровнем мастерства!

– Хотите сказать, что зачинщика следует искать среди нас, мастеров? – встрепенулась Анхелика.

– Это даже звучит ужасно! – подхватил Асмик.

– Конечно, ужасно, если не знать истинного мотива, – с коварной улыбкой согласился Нэриэл, а затем, покосившись на Маркуса, хитро добавил: – Но стоит только раскрыть правду, как всё сразу встанет на свои места.

– Даже не представляю, что может толкнуть кого-то из мастеров на столь отвратительное действо! – возмутился мастер Ветров.

– В этом мире есть лишь две причины, из-за которых вечно что-то происходит, – хмыкнул мастер Иллюзий. – Амбиции или месть!

– Вынужден вас поправить, мастер. – Нэриэл с улыбкой покачал головой и, хитро сощурив глаза, добавил: – Не стоит забывать об обычной глупости и наивной влюблённости! Кому, как не вам знать, до чего могут довести нелепые чувства…

По лице мастера Иллюзий пробежала тень, но он быстро взял себя в руки и нацепил свойственную старцам-волшебникам, повидавшим в этом мире уже всё, безэмоциональную маску. Вот только Маркусу показалось, что Нэриэлу переубедить старика не удалось, и тот остался при своём мнении. Возможно, причина крылась в том, что давно умершая жена Главы города происходила из его семьи, и её трагичная судьба всё ещё вызывала вопросы у родственников. Самому Маркусу отчасти даже польстил выбор Нэриэла: всё же выставить кого-то влюблённым глупцом совсем не то же самое, что злобным предателем. Глава города словно бы давал ему шанс для отступления. Однако, подняв тему чувств, тот невольно задел другую особу.

– Никакая любовь к тьме не приводит! – воскликнула Анхелика. – Только безумец способен на столь опрометчивые поступки!

– Всё может быть, мастер Превращений. – Коварная улыбка так и не сходила с лица Нэриэла. – Думаю, вам следует первой проверить Врата, чтобы понять, кто призвал к нам тёмных созданий…

Услышав это предложение, Анхелика решительно направилась к арке, но не успела сделать всего пару шагов, как ей путь преградил мастер Ветров.

– Не стоит так рисковать! Правильнее будет осмотреть Врата всем вместе!

И осторожность мастера Ветров не подвела. Внезапно едва заметный дымок, стелящийся у плит арки, вновь завертелся, а тонкая щель, сквозь которую он пробивался, вдруг начала стремительно расширяться. Маркус внутренне напрягся и покосился на Нэриэла, пытаясь разгадать очередную каверзу. Но Глава города был в таком же недоумении, как все собравшиеся мастера. Он настороженно, чуть прищурив глаза, взирал, на открывающиеся Врата и нервно пощелкивал пальцами, готовясь быстро применить отталкивающее заклинание. Мастер Ветров и мастер Травник так же встали наизготовку, готовые в любой момент либо отразить удар, либо отправить вырывающиеся тёмное создание обратно. Анхелика и мастер Заклинаний тоже не собирались скрываться за спинами мужчин, и обе буравили тяжёлыми взглядами окутавший Врата дым, и лишь мастер Иллюзий так и продолжал сохранять на лице равнодушную маску. Он даже не шелохнулся, когда из тумана переноса вдруг вылетели магические вихри. Маркус уже собрался выставить защиту, как за его спиной вдруг раздался знакомый шёпот:

– Расслабься, тебя не тронет.

Матушка⁈ Он стремительно обернулся и с недоумением уставился на появившуюся в темноте женщину. Она не спешила выбраться из сумрака, словно опасалась быть обнаруженной.

«Почему ты здесь?» – Маркус послал ей мысленное сообщение, однако ответ ему не понадобился. В следующий миг из Врат вместе с новым вихрем показался отец.

– Семерик! – воскликнул Нэриэл и тут же усмехнулся. – Вот так встреча!

– Долгожданная, не так ли, Нэл? – осклабился отец Маркуса.

Глава города скривился, но, прежде чем успел выдать новую колкость, был яростно атакован. Семерик явно не был намерен вести светские беседы. Вынужденный защищаться Нэриэл мгновенно растерял всю насмешливость. Его лицо мгновенно стало серьёзным, а в глазах вспыхнуло злое пламя. Семерик, меж тем, не терял времени, настойчиво нападая и заставляя противника отступать и кружить возле Врат, словно застигнутый врасплох волк от зажжённой палки.

– Ну что ты всё пляшешь, как разбитная девица! – принялся поддевать отец Маркуса. – Столько лет прошло, а ты так дальше азов и не продвинулся!

Нэриэл негодующе зарычал и вскинул было руки для ответного удара, но Семерик оказался быстрее. Новая молния вылетела так быстро, что даже Маркус, внимательно следивший за начавшейся битвой, заметил её лишь тогда, когда та прошибла защиту Главы города. Гневный рёв пронесся над долиной, и проклятия полетели вперемешку с заклинаниями. Если план Семерика заключался в том, чтобы вынудить Нэриэла показать своё истинное нутро, то тот, без сомнения, увенчался успехом. Желая во чтобы то ни стало заполучить преимущество в бою, Глава города уже не чурался тёмных заклятий. Град беспощадных атак обрушился на Семерика, и Маркусу оставалось только поражаться мастерству отца. Тот порхал вокруг Врат, словно бабочка, и, к явному удивлению всех собравшихся, не направил на противника ни одного запрещённого заклинания. Единственное, что он не уставал делать, так это из раз в раз подначивать звереющего на глазах Нэриэла.

– А ты всё такой же слабак! – ухмылялся Семерик. – Думаешь, Тьма тебе поможет? Наивный! В руках дурака любое могущество превратится в пыль!

– Дурака⁈ – взревел Глава города и, окончательно теряя рассудок, бросился к Вратам. На ходу вытащив из кармана ритуальный кинжал, он с размаху рассёк себе руку и обагрил кровью едва стелящийся туман.

Сердца Маркуса замерло от напряжения: он узнал заклятье призыва темных существ. К счастью для всех собравшихся Семерик, похоже, тоже понял коварство замысла Нэриэла и поспешил их предотвратить. Однако оказавшись в непосредственной близости от противника не учёл всей подлости натуры Главы города. Сражаясь только магией, он никак не мог подумать, что Нэриэл воспользуется кинжалом вновь. Нарочно выманив Семерика на ближний бой, Глава города бесчестно воткнёт клинок в живот самым варварским способом.

– Кажется, тебе придётся забрать все свои грязные слова, дорогой «друг», – прошипел Нэриэл, склоняясь над рухнувшем на колени противником.

Глаза Семерика затуманились. Безотчётно он прижал руки к животу, будто собирался потратить следующие секунды на исцеляющие заклинания, но быстро понял, что это бесполезно – ритуальный кинжал пронизывало не снимаемое проклятье. Пальцы мгновенно окрасились кровью, показывая всю отчаянность положения. Маркус нервно дёрнулся на помощь, но материнская рука, упавшая ему на плечо, остановила его.

«Не мешай!» – властно велела Найиль, и пришлось подчиниться. Кулаки Маркуса сжались от бессилия изменить происходящее. А тем временем отец, понявший, что его минуты уже сочтены, пошёл в ва-банк.

– Второй раз я тебе не позволю унизить меня! – процедил сквозь зубы Семерик и, явно из последних сил направил окровавленную руку к тьме, зиявшей в глубине Врат.

Тёмный поток вырвался к нему, а затем внезапно перекинулся на потерявшего бдительность уже собравшегося праздновать очередную победу Нэриэла. В долю секунды окружив обоих противников, тот, словно огромный питон, поглотил обоих, а затем рванул обратно. Поняв, что Врата вот-вот закроются, Маркус всё-таки не удержался и бросился вслед.

«Безрассудный мальчишка!» – услышал он напоследок недовольный окрик матери.

Оказавшись на той стороне, Маркус спешно запечатал Врата. Матери и прочим «зевакам» тут нечего было делать. Но, обернувшись, его сердце дрогнуло, а в глазах предательски защипало.

Врата перенесли их к порогу дома, ставшего для его семьи убежищем. Среди выжженных алых песков и тёмных похожих на почерневшие скелеты ящеров скал примостившаяся у напоминающего острый клык камня скромная хижина казалась хлипким и ненадёжным жилищем, едва ли пригодным для существования. Однако то была наведённая Иллюзия, чтобы не привлекать лишнего внимание у алчных жителей тёмной стороны, готовых напасть ради наживы. Впрочем, сегодня внимания им было никак не избежать. Свежий запах крови мгновенно привлёк охочих до падали тварей. Маркус заметил устроившихся на небольшом выступе камня тройку грифов, чьи хищные взгляды вперились в завалившегося на живот и лежащего без движения Нэриэла. Вот только не их одних привлекла кровь: в тени дома уже ожидала своего часа небольшая стайка шакалов. Их глаза предвкушающе блестели. Вот только судьба Нэриэла волновала Маркуса куда меньше жизни отца. Стремительно уходящее за горизонт солнце утопило в зловещем кровавом отсвете всю долину. Из-за алых бликов Маркус не сразу заметил, насколько бледен Семерик. Отец сидел, завалившись на стену, и тихо стонал. Его глаза были закрыты, а тело больше напоминало ватный тюфяк, небрежно сброшенный на землю – такое же безвольное и неповоротливое. Под ним уже успела образоваться приличного размера лужа крови, цвет которой заставил сердце Маркус заколотить набатом. Чёрная, словно смола, она сочилась из-под сомкнутых на животе пальцев. Маркус кинулся к отцу, мысленно перебирая в голове тысячи целительных и замедляющих проклятья заклинаний. Но стоило ему опуститься перед Семериком, как все они тут же испарились из его сознания.

– Слишком поздно, – прозвучал над головой печальный женский голос.

Маркус невольно поднял голову, чтобы увидеть говорящую. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что хрупкая, болезненная на вид брюнетка беззвучно появившаяся на пороге его младшая сестра. В последний раз, когда она виделись, та была ещё совсем ребёнком, теперь же перед ним предстала уже девушка.

– Но… мы должна попытаться! – Маркус не мог позволить себе сдаться и тут же повернулся к отцу. Он торопливо коснулся его пальцев. Отравленная кровь пульсировала под быстро холодеющими руками, и вместе с ней из тела выходила жизнь. Маркус в отчаянии попытался поделиться с отцом частью своих сил, но тот резко оттолкнул их.

– Оставь… – едва слышно прохрипел он. Его веки нервно дёрнулись, но так и не смогли приоткрыться. – «Меня не спасти…» – перешёл он на мысленную речь.

– Я не могу тебя оставить! – чувствуя, как подступает предательский ком к горлу, воскликнул Маркус.

«Но ты должен… – возразил Семерик, и в его слабеющей речи на миг появились знакомые саркастичные нотки: – Поверь, это достойная смерть. В конце концов, я смог за себя отомстить!»

– Отомстить? Ты что же… убил его?.. – Слова сами вырвались у Маркуса. До сего момента он настоятельно отгонял от себя все мысли о судьбе Нэриэла, однако конвульсивно дрогнувшие уголки губ отца не оставили сомнений.

– Бедняга, – презрительно фыркнула сестра. – Быть поверженным собственным оружием так глупо!

Маркус нахмурился и бросил быстрый взгляд на лежавшее неподалёку тело. Чёрная кровь окружила голову Нэриэла, словно проклятый нимб. Прищурившись, Маркус не сразу заметил блеск ручки кинжала, вонзённого в ярёмную впадину. Удар отца был невероятно точен: перерезанная сонная артерия не оставляла Нэриэлу ни единого шанса не выживание. Чёрный вихрь послужил отвлекающим манёвром, позволившим совершить финальный бросок, тогда как смерть наступила сразу же после того, как Врата сработали. Маркус невольно сжал пальцы, впервые ощущая себя раздавленным и бессильным что-либо изменить. Разве мог он предполагать, что эта Долгая ночь закончиться такой трагедией? Что за нелепая случайность!

«Случайность? – вновь прошелестел в сознании слабеющий голос отца. – Едва ли это так! Всё было предрешено с тех пор, как на пороге этого дома появилась Найиль…»

«Матушка? Что ты хочешь этим сказать?» – Маркус с трудом пытался не выдать своих чувств, хотя его разрывало от горя. Ему не хотелось омрачать последние минуты жизни отца. Но тело пронизывала предательская дрожь, а в глазах жгло так, словно в них прыснули кислоту.

«Берегись её… Она… безумна…» – едва слышно прозвучали прощальные слова, завершившиеся последним судорожным вдохом. А потом наступила полная тишина. На краткий миг Маркусу показалось, что всё вокруг замерло и застыло, но то было лишь его оцепенением.

– Занеси тело в дом, – нарушила его скорбь просьба сестры. – Не стоит отдавать его на растерзание.

Маркус невольно дёрнулся и бросил быстрый взгляд на Нэриэла. Потерявшие терпение грифы принялись нервно нарезать круги в воздухе.

– Тогда начну с него… – Поднявшись, он собрался уже убрать и его тело, но был остановлен:

– Найиль сказала бросить всех, – отрезала сестра. – Но я решила её немного ослушаться.

– Матушка велела отдать отца тварям? – с недоумением переспросил Маркус.

– Любимому сыночку не показывают истинного лица, – язвительно фыркнула сестра. – Но поверь нам с отцом, Найиль очень опасна!

Время было не для споров, потому Маркус молча подхватил тело отца и занёс его в дом. И стоило ему только переступить порог дома, как в небе раздался победоносный клич грифа, сменившийся радостным стрекотом и истошным воем гиен. Тошнота мгновенно подступила к горлу Маркуса: ему никак не удавалось отвлечься от жутких мыслей и образов, рождающихся в голове. Хотелось немедленно вернуться и вытащить из клювов и пастей тело Нэриэла. По мнению Маркуса никто не заслуживал такой расправы, но сестра, будто прочитав его порыв, тут же поторопила:

– Нам нужно сжечь тело до её возвращения. Не хочу впасть ей в немилость.

– Сжечь? И где же ты собралась это делать? – ужаснулся Маркус. Он и представить себе не мог, что в их скромном доме где-то можно было устроить погребальный костёр. Однако ночь полнилась сюрпризами. Маркус послушно следовал за сестрой, сражаясь с мучительными мыслями. Он почти не ощущал тяжести тела, груз тоски и боли, упавшей на его сознание, раздавил его ещё у порога. Маркус тщетно пытался собраться и вернуть себе хвалённую отрешённость, вот только эмоции впервые за долгое время и не думали стихать, накатывая на него подобно волнам сокрушительного цунами.

Сначала их путь следовал к бывшей детской. Проходя по знакомому коридору, Маркус отмечал всё больше изменений, произошедших в доме за время его долгого отсутствия. Прежде казавшийся невероятно длинным коридор они преодолели за десяток шагов. Огромная комната предстала узкой кельей, хмурой и аскетичной настолько, что едва ли кто-то мог подумать, что здесь проживает юная девушка. Здесь не было ни зеркала, ни шкафа, лишь бесконечные стопки книг, высящиеся едва ли не до потолка. Пожалуй, если бы не женская сорочка, свисающая со спинки колченогой кровати, то комнату стоило было назвать библиотекой. Маркус почти не знал собственной сестры, но даже беглого взгляда хватило на то, чтобы понять, насколько её нрав отличается от разбалованной кокетки Джэйн. Серьёзная и угрюмая, она, по всей видимости, предпочитала остаться наедине с книгами вместо того, чтобы поискать себе приключений и какого-то общения.

Сестра остановилась возле потухшего очага, затем дёрнула один из почерневших от копоти кирпичей. Лязгнул проржавевший механизм, медленно открывая тайный проход. Прищёлкнув пальцами, сестра вызывала магический огонь. Круглый мерцающий шар послушно поднялся к потолку, освещая узкую каменную лестницу. Долгий спуск по крошащимся скользким от наросшего мха и лишайников ступеням привёл их к тускло освещённому магическими фонарями просторному залу, в центре которого возвышалось большое кострище.

– Ты… получается… готовилась?.. – Маркус не смог договорить: слова застряли комом в горле.

– С тех пор, как ты стал мастером Врат, – печально вздохнув, ответила она.

Маркус бросил на сестру недоуменный взгляд. Она недовольно цыкнула и, скривившись, неохотно пояснила:

– Прозвучит цинично, но наша мать никогда не любила отца. Просто этот союз был ей выгоден для свершения мести.

– Мести?

– Она не смогла простить Нэриэла за смерть матери, – с тяжёлым вздохом ответила сестра. – Как, впрочем, и всех тех, кого посчитала причастными.

– Подожди, Саманта, какие причастные? – Маркусу решительно не нравились возникающие в голове чудовищные догадки. Прежде он никогда не думал, что у матери какой-то личный интерес, искренне считая, что они действуют с отцом заодно. Но в свете последних событий история приобретала совсем иные, более неприятные краски.

– Ты же не глупец, братец, вполне способен додуматься сам. – Однако сестра продолжала увиливать от прямого ответа. – В этом доме слишком много «ушей», так что ни к чему говорить лишнее.

«Даже если мне нужны объяснения?» – не унимался Маркус, переходя на мысленную речь.

«Боишься посмотреть истине в лицо? – В голосе Саманты стало ещё больше сарказма. – Так знай, Найиль ради своих целей готова на всё, даже на полное безумство!»

Сердце Маркуса будто сдавили тиски. Напрасно он решил продолжить терзать сестру: правда вполне могла подождать, когда утихнет случившееся горе. Внутри всё рвалось на куски, а в сознании воцарилась беспросветная чернота. От нахлынувших чувств его начало лихорадить, а зубы так сильно сжались, что казалось вот-вот начнут крошиться, не выдержав напора. Годами выстроенная цитадель самоконтроля трещала по швам. Мысли о предательстве матери (он не мог дать этому другого названия) рушили тот фундамент, на котором Маркус выстраивал всю свою жизнь. Пожалуй, единственное, что держало его ещё на плаву, это необходимость похоронить отца.

Он положил тело посреди уже собранного костра, пока сестра возилась с последними приготовлениями. Саманта щедро полила дрова вином, затем набросала свежих цветов – кровавых пионов и белоснежных лилий, а потом они вместе надстроили навершие из сухого хвороста.

– Не хочу смотреть, как будет плавится его лицо, – призналась сестра, и Маркус поддержал её желание.

Корявые сухие ветки сплелись благодаря магии в почти цельное полотно, ставшее подобием крышки гроба. Сквозь крохотные отверстия можно было заметить лишь почерневшие одежды Семерика. Маркус стащил с себя плащ и бросил его сверху. Пока он нёс тело, ткань успела пропитаться кровью почти насквозь.

– Я зажгу сама, – поднося факел, сказала Саманта, после чего опустилась на колени и с минуту застыла на месте. Её черты разгладились, отчего лицо стало совсем уж детским. Беззвучные слёзы стекали по щекам, и чуть подрагивали хрупкие плечи, однако ни всхлипа, ни вздоха так и не прозвучало в воцарившейся тишине подземелья. Только тихое шипение огня, глодающего намотанную просмолённую ткань.

Глядя на сестру, мысли Маркуса невольно возвращались к матери. Саманта была невероятно на неё похожа. Тот же красиво очерченный овал лица, тонкие изогнутые, словно в вечном удивлении или негодовании брови, чуть вздёрнутый маленький нос и глаза, словно две крохотные луны. На секунду перед внутренним взором пробежало незваное видение: