Текст книги "Выйду замуж по любви (СИ)"

Автор книги: Мила Ваниль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

= 8 =

Глава 3

«Бал»

– Может, отнести вас, миледи? – учтиво предложил смотритель, распахнув дверь экипажа.

– Нет, я вполне дойду сама, – отказалась Майя, собираясь с силами. – Лучше позвоните, пусть слуги откроют дверь. – Благодарю за помощь.

Ей не верилось, что кошмар позади. Экипаж стоит у знакомого дома, а она цела и невредима. Всего лишь замерзла и устала, но это сущие пустяки по сравнению с тем, что она успела нафантазировать, пока находилась в плену.

На крыльцо, кутаясь в халат, вышла экономка. Ранним утром в Боравере свежо. Майя вышла из экипажа и, опираясь на руку смотрителя, поднялась по ступенькам.

– Расплатитесь и разбудите Тину, – велела Майя и прошла в дом.

Она поднялась в спальню и, не раздеваясь, прилегла на кровать. Белоснежное покрывало, безусловно, будет испачкано, но ей плевать. Майя и до этого страдала от одиночества, а сейчас и вовсе ее накрыло с головой. Ладно, слуги не забеспокоились, когда она не вернулась с прогулки. Эти люди ей чужие, и их «доброе» отношение – всего лишь приказ Гайволоцкого. Но и Мельницкий, заплатив выкуп, не забрал ее из леса. Как будто он достал деньги из своего кармана! Ах, если бы можно было поселиться где-то в глуши, вместе с сестрами и Катенькой…

Майя расплакалась, уткнувшись в подушку. Никому она не нужна. Если бы разбойники столкнули ее в пропасть, получив деньги, кто бы ее искал? Получается, никто.

– Миледи, что с вами? Что случилось? – в спальню вошла встревоженная экономка.

– Вас это интересует? – горько поинтересовалась Майя, оторвав голову от подушки. – С чего бы?

– То есть… как? – растерялась она. – Вы же остались ночевать у родственницы, а вернулись ранним утром, да в таком виде… Тина сейчас придет, поможет вам переодеться.

– У родственницы?!

– Д-да… Разве нет?

Выяснилось, что Майя зря грешила на слуг. Вечером в доме побывала Любочка, хотела вместе ехать в оперу. Экономка успела сказать, что Майи нет дома, дальше та не стала слушать, да еще заявила, мол, после оперы забирает Майю к себе, чтобы та помогла ей собрать вещи перед поездкой, и пусть ее не ждут до завтра.

– Я пыталась ей объяснить, что вы не вернулись с прогулки, чтобы переодеться, но без толку. Извините, миледи. Потом я подумала, что она все же перехватила вас по дороге и увезла к себе. Вижу, зря… Так что случилось?

– Я заблудилась в лесу, – соврала Майя, комкая в руках платок. – Бродила… замерзла… Утром удалось выйти на тропу, спустилась в парк… А там один из садовых смотрителей помог мне добраться до дома.

Экономка ахнула, прикрыв рот рукой. К счастью, не стала упрекать в глупости, пошла набирать горячую ванну. Тина помогла, наконец, раздеться.

Вода обожгла, но Майя мужественно погрузилась в нее чуть ли не до самого носа. Холод пробирал до костей, и изнутри тоже морозило – от пережитого страха. Сейчас казалось, что все было сном. Может, она на самом деле всего лишь заблудилась? А потом ей приснились разбойники, которые требовали выкуп.

Она потерла запястья, вспоминая, как ей связали руки. Пожалуй, это напугало ее больше всего. Хуже веревки только наручники, после них синяки сходят дольше, приходится носить перчатки. Майе не удалось сдержать всхлип. Тина мыла ей голову, решила, что сильно дернула за волосы и жалобно попросила прощения.

– Все в порядке, – успокоила ее Майя. – Потом принеси мне чаю с мятой и медом. Есть не хочу, выпью горячего и лягу спать.

Ночью уснуть не удалось. К ней не приставали, не обижали и больше не связывали. Даже предложили поесть, но она отказалась, выпила только горячий травяной отвар. Немой ушел, а тот, кто остался, занимался своими делами: готовил еду, что-то мастерил у костра. Майе показалось – куклу.

Странно, но умереть она не боялась, и денег не было жаль. Боялась насилия и оставить сестер без помощи. Хотя какая из нее защита и опора? Такую глупость совершила! А ведь ее предупреждали…

Под утро вернулся немой, и Майя снова испытала почти животный ужас. Немой пугал ее гораздо сильнее напарника. Не прятал лицо, значит, не собирался отпускать? В янтарных глазах плескалась ненависть, ее тяжело было не заметить. Да и держался он самоуверенно и нагло, словно бросал ей вызов. С чего бы? Майя видела его впервые в жизни.

К счастью, он к ней больше не подошел. Его напарник сообщил, что выкуп заплачен, и, чтобы вернуться, ей придется уснуть. Майя безропотно протянула ему руку, почувствовала легкий укол и очнулась уже в лесу.

– Не в ваших интересах рассказывать о том, что вас похищали, – сообщил ей разбойник. – Лучше говорите всем, что потерялись, этому легко поверят. А заявите на нас – найдем и… – он красноречиво провел ребром ладони по горлу. – Вам туда, – кивнул он в сторону и ушел.

Остальное было правдой. Она вышла на тропу, спустилась вниз…

Наконец-то согревшись, Майя чуть не уснула с чашкой в руках. Кажется, заботливая Тина забрала чашку и уложила ее в кровать.

Проснулась Майя утром следующего дня. Едва оделась и села завтракать, как появился Мельницкий. Вероятно, кто-то из слуг сообщил ему, что она встала.

– Как ты, душа моя? – встревожено спросил он, заходя в столовую. – С тобой все в порядке?

Майя пожала плечами и надкусила свежую булочку.

– Ты чем-то расстроена? Что они с тобой сделали?

– Ничего. Просто отпустили.

Мельницкий сел рядом и взял Майю за руку:

– Душа моя, я так испугался… Представляешь, он взял деньги, назначил место… Я ждал, а тебя не было! Я решил, что меня обманули, вернулся сюда и узнал, что ты уже дома и спишь. Какое счастье! Еле дождался сегодняшнего дня, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке.

– Все в порядке, Петр Михайлович, – подтвердила Майя, осторожно высвобождая руку. – Они меня не тронули, я выспалась… Да, все в порядке. Только давайте оставим это в тайне, хорошо? Слугам я сказала, что заблудилась.

– Конечно! Конечно! Это разумно, душа моя. Очень разумно.

Майя немного повеселела. Значит, вчера она просто накрутила себя, решив, что все ее бросили. А Мельницкий просто ждал не в том месте. Наверняка, ему специально так сказали.

– Позавтракаете вместе со мной? – предложила Майя.

– Нет, спасибо. А ты кушай, кушай… Сегодня бал у мэра, ты же помнишь? Мы приглашены.

– Бал? – Конечно же, она забыла. – Я не пойду. Скажусь больной…

– И зря, – отчего-то жестко ответил Мельницкий. – Во-первых, такие приглашения нельзя игнорировать, мэр Боравера приближен к императорской семье. Во-вторых, я собираюсь познакомить тебя кое с кем. Если ты еще собираешься замуж, не стоит отказываться.

Майя сжала губы и нахмурилась. Мельницкий прав – это нужно ей, а не ему. Иначе в указанный срок ей не выполнить условий завещания.

– Хорошо, я пойду, – согласилась она. – Но… вы же хорошо знаете этого человека?

– Он мой дальний родственник. Долго жил в провинции, ухаживал за больной матерью, вел дела в поместье. А теперь приехал погостить и выбрать невесту. Хочу вас познакомить, возможно, это лучший вариант для тебя.

Майя не решилась спросить, сколько лет «лучшему варианту» и как он выглядит. Она уже обидела князя отказом, не стоит заранее настраивать себя против его родственника.

Мельницкий ушел, пообещав заехать за ней к назначенному часу. Днем принесли записку от Любочки. Она сообщала Майе, что уехала, и в каждой строке умудрилась выразить свою обиду: и в оперу падчерица не пришла, и со сборами не помогла. Майя не стала писать ответ – все равно Любочка уже в пути. А желать счастья Анатолию, на свадьбу которого она едет… увольте!

Для вечера Майя выбрала голубое платье. Ярослава говорила, что голубой цвет ей очень идет. Непривычно короткий рукав, открытые плечи… Муж не позволил бы ей… К демонам мужа! Хватит прятаться и бояться. Она наденет платье и мягкие изящные туфельки, чтобы танцевать всю ночь напролет. Она пережила похищение, по сравнению с которым бал – сущие пустяки. Когда-то она умела веселиться. Пришло время вспомнить, что такое юность и беззаботность.

Когда они с Мельницким приехали на бал, в танцевальном зале уже собралось много гостей. Майя поначалу ни на шаг не отходила от опекуна, вместе с ним засвидетельствовала свое почтение хозяину бала и немногим знакомым, но потом ее пригласили на танец, и Мельницкий исчез из виду. Майя поискала его глазами, не нашла… и снова пошла танцевать. Она не запоминала имен партнеров и почти не слышала, что ей говорят. Просто смотрела им в глаза, улыбалась и кивала – словно заново училась нехитрой женской «науке».

Устав, она позволила очередному «поклоннику» сопроводить ее в комнату для отдыха и принести бокал с прохладительным напитком. Там и нашел ее Мельницкий. И он был не один. Рядом с ним Майя увидела молодого человека приятной наружности: брюнет с темно-голубыми глазами и приятными чертами лица. Она невольно залюбовалась им, позабыв о приличиях. Неужели это родственник Мельницкого? У Майи радостно забилось сердце. Не старик и не урод. Еще бы характером был добр… А если она ему не понравится? Она смутилась и почувствовала, как щеки наливаются румянцем. О чем она думает!

– Что-то ты зарделась, как маков цвет, душа моя, – довольно рассмеялся Мельницкий. – Позволь представить, Матвей Долинин. Я тебе о нем рассказывал.

Матвей галантно склонил голову в приветствии и улыбнулся.

– А вы та самая девушка, о которой дядя говорит, не переставая, – произнес он мягким голосом.

– Надеюсь, хорошее… – смущенно пролепетала Майя, ощущая себя пятнадцатилетней дебютанткой, впервые вышедшей в свет.

– Душа моя, о тебе – только самое лучшее, – добродушно усмехнулся Мельницкий. – Дети мои, я вас оставляю. У вас танцы, у меня партия в бридж. Майя, как соберешься домой…

– Я провожу ее, дядя, – перебил его Матвей. – Доставлю в целости и сохранности.

Майя и не думала возражать.

– Отлично. Но если что, я рядом, – подмигнул Мельницкий Майе и ушел.

– Надеюсь, вы простите, что я взял на себя смелость… – начал было Матвей, но Майя его перебила.

– Не стоит. Вы же племянник князя, как я могу вам не доверять?

– Логично, – рассмеялся он. – Позвольте предложить вам прогулку?

– Прогулку?

– Да. Мы непременно потанцуем, если вы этого хотите, но сначала давайте пройдемся по саду? Признаться, с непривычки меня утомил шум…

– Пожалуй, меня тоже, – согласилась Майя. – Что ж, давайте прогуляемся.

Она оперлась на предложенную руку.

Когда Мэт предстал перед Мельницким, тот изрядно удивился. Не тому, что ночной гость выполнил обещание и пришел на бал, а внешнему виду, конечно же. Мэт не удержался от насмешливой улыбки и приподнятой брови.

«Что, не ожидал?»

Элегантный костюм с иголочки, лаковые туфли, дорогие запонки, модная стрижка – он не обманывал, что будет выглядеть прилично.

– Из аристократов? – поинтересовался князь. – Может, и танцевать умеешь?

– Воспитывался с сыном хозяев, – хмыкнул Мэт. – Навыки остались. Танцую, фехтую, езжу верхом. Ах, да… Еще немного играю на фортепьяно.

– Удивил, – признал князь, – удивил. Хорошо, пойдем, представлю тебя невесте.

– Невесте?

– Она думает, ты потенциальный жених. Я обещал познакомить ее с дальним родственником.

– Миледи ищет мужа…

– Ищет. И это упрощает тебе задачу. Не подведи, мальчик.

– Не подведу.

Майю они нашли в комнате отдыха, и настала очередь Мэта удивляться. Если бы он не знал наверняка, то не поверил бы, что эта спокойная и улыбающаяся женщина позапрошлую ночь провела в плену. Такой выдержке можно только позавидовать. Майя мило смущалась, и в ее словах и жестах он не чувствовал фальши.

Он почти поверил в ее искренность, но память не подвела. Мэт вспомнил, как впервые увидел Майю – юную красивую девушку, ставшую женой князя Полянова. Он влюбился с первого взгляда, и кусал губы, сожалея, что не встретил ее раньше. Ему и в голову не пришло ухаживать за ней. Всего лишь подарил ей цветок, обыкновенную ромашку, сорванную на лугу. Дело происходило в загородном поместье… да Мельницкого же, точно! Мэт дождался, когда Майя осталась одна, и вручил ей цветок с полушутливым комплиментом ее прекрасным глазам. А она испугалась, как будто он протянул ей гадюку. Приняла ромашку, но тут же уронила ее под ноги. Убежала чуть ли не в слезах. А потом…

Мэт крепко сжал зубы, отгоняя воспоминания о том, что было потом. И все по вине этой лживой женщины! Нет, сейчас нельзя об этом думать. Мэт выдавил из себя улыбку и включился в игру.

Они вышли в сад. Здесь горели фонари, и приятно пахло ночными цветами. По аллее медленно прогуливались парочки. Кто-то тоже устал от танцев или стремился уединиться. Мэт почти сразу свернул на боковую аллею, где никого не было. Майя тихо шла рядом, легко опираясь на его руку.

Он жалел, что предложил прогулку, а не танцы. Когда танцуешь, разговор сводится к пустякам, а то и вовсе можно промолчать. А теперь затянувшееся молчание становилось неприличным. Мэт ругал себя – он оказался не готов остаться наедине с Майей. Больше всего ему хотелось свернуть ей шею, а приходилось придумывать комплименты. Вообще, он собирался устроить романтическую прогулку. Соблазнять и компрометировать пока рано, бумага у Мельницкого, и сначала он должен ее выкрасть. А Майю нужно расположить к себе, завоевать доверие. Тогда ее проще будет обмануть.

– Вы давно приехали в Боравер? – спросила Майя.

– Пару дней назад, – ответил Мэт. – Перейдем на «ты»?

– А не слишком… – она запнулась и замолчала.

Не слишком нагло? Нет, скорее всего, она имела в виду, не слишком ли рано.

– Если вы против…

– Нет-нет, я… Да, хорошо.

Мэт почувствовал, как дрогнула ее рука.

– А вы… А ты давно тут? – спросил он с свою очередь.

– Неделю, кажется.

– Слышал, с тобой тут приключилась целая история?

Демоны! И почему он не удержался? Хотелось послушать, что она скажет, вот почему. Увидеть испуг на этом безмятежном лице. Заставить страдать, хотя бы таким образом.

Майя действительно испугалась, но постаралась это скрыть. Мэт следил за ней, и только поэтому заметил, как задрожали ее губы, как в красивых бархатных глазах заплескался страх.

– Пустяки, – ответила она, незаметно выравнивая дыхание. – Всего лишь заблудилась в лесу. Я такая глупая, пошла туда, куда не нужно было ходить в одиночку.

Мэт довольно улыбнулся.

– О, прости, не хотел напоминать…

– Все в порядке, – Майя вскинула голову, но ее голос предательски дрогнул.

– Чем я могу загладить свою вину… – он осмотрелся. – Разве что вот этим?

На клумбе росли ромашки. Не луговые – крупные, садовые. Он сорвал одну и протянул ее Майе.

Демоны! И зачем он это сделал? На этот раз она испугалась гораздо сильнее и даже отшатнулась, как будто в его руках и вправду была змея. Может, у нее какой-то детский страх, связанный с ромашками? Не надо бы ему вести себя, как мальчишка! Вот сейчас расплачется и убежит, и что ему делать?

Но Майя все же справилась с собой. Вежливо поблагодарила, взяла цветок, воткнула его под бретельку платья, украсив корсаж.

– Какие цветы ты любишь? – поинтересовался Мэт, снова предлагая ей руку.

– Любые, – простодушно ответила Майя. – Мне давно не дарили цветов…

– Неужели? Я уверен, каждый твой день начинается с корзины роз, – пошутил Мэт. – У тебя много поклонников, верно?

– Отнюдь.

Он ждал продолжения, но его не последовало.

– А что ты еще любишь? Драгоценности? Сладости? Платья?

– Зачем тебе это? – удивилась Майя.

– Прости, у меня голова кругом от твоей красоты, вот и несу глупости, – выкрутился Мэт. – Хочу сделать тебе приятное, и не знаю, как.

– Я сестер люблю, – неожиданно призналась она. – И, наверное, ты должен знать… Хотя, может, Петр Михайлович уже рассказал тебе… – она зябко повела плечами.

– Замерзла?

Майю снова морозило изнутри, но она кивнула. И вправду стало прохладно, а шаль она забыла в доме. Мэт снял френч и накинул его на плечи Майи.

– Так что там с твоими сестрами?

– Младшая пропала в другом измерении, средняя – дикий маг хаоса… Да и я тоже, дикий… Но слабенький, с амулетом.

Ого! Вот уж действительно сюрприз! Мельницкий ни словом не обмолвился.

– На поселении? – спросил Мэт, имея в виду среднюю сестру.

– Нет. Ее взяли под опеку, в столице.

– Ей повезло. А кто? Или это секрет?

– Артур Гайволоцкий.

Мэт чуть не споткнулся. И куда князь его втянул?! Вот это поворот! Меньше всего на свете он хотел бы сейчас столкнуться с архимагом его императорского величества. Хотя… Он же собирается закончить дело тут, в Боравере. Лишь бы Гайволоцкому не пришло в голову сюда наведаться.

Он заметил, что теперь Майя наблюдает за его реакцией. Думает, он сбежит после таких признаний? Сбежал бы, да связан по рукам и ногам.

– Сочувствую. Если я могу чем-то помочь…

– Нет, навряд ли, – Майя словно выдохнула и расслабилась. – Просто я должна была сказать, нехорошо начинать знакомство, скрывая такие факты.

– Думаю, все наладится, – Мэт слегка сжал ее руку.

– Надеюсь.

– А ты слышала, мэр пригласил Нила выступить сегодня перед гостями? – брякнул Мэт, чтобы сменить тему разговора.

– Правда? – Майя обрадовалась и разулыбалась. – А когда? Мы не пропустим?

– Не пропустим, я обещаю. Ты тоже поклонница его таланта?

Да что с ним сегодня! Ошибка за ошибкой, как будто он все еще желторотый юнец. Неужели это Майя так на него влияет?

– Я слышала его всего лишь раз, и мне очень понравился голос.

– Отчего же?

– Он поет для всех, но словно для меня одной. И как будто играет на альте… Мне кажется, Нил поет душой.

Бежать. Бежать, пока не поздно. Альт? Она не может знать!

«Бежать поздно, – угрюмо подумал Мэт. – Но мы еще посмотрим, кто кого».

Незаметно он повернул обратно: пропустить выступление Нила было бы опрометчиво. Майя спросила что-то о его семье, и он что-то соврал в ответ. Потом говорили о каких-то пустяках, вроде погоды. Майя призналась, что хотела бы совершить водную прогулку, и он запомнил – наверняка, пригодится.

Когда вернулись в дом, Майя отдала френч и поблагодарила за заботу. Он внимательно посмотрел ей в глаза, словно хотел прочитать, о чем она думает. Мягкий, бесхитростный взгляд. Великолепная актриса или… Мэт не знал, откуда взялось это «или», и не знал, что оно означает. Просто вдруг оно появилось… и все. Пока все. Он подумает об этом позже.

– Мне придется тебя оставить, – сказал Мэт, проводив Майю к гостям, которые собирались в зале, чтобы послушать выступление Нила. – Ненадолго. Я обязательно вернусь.

– А как же… Ты не будешь слушать? – растерялась она.

– В другой раз. Срочное дело, извини. Дождешься?

– Конечно, – она улыбнулась и словно невзначай дотронулась до ромашки.

Майя расстроилась, когда Матвей ушел. Ей хотелось понаблюдать за ним во время выступления Нила. Поймет ли он, что она чувствует? Почувствует ли то же самое? Что ж, придется ждать следующего раза.

Она потихоньку прошла поближе к импровизированной сцене, которую уже успели выстроить слуги. В первые ряды попасть не удалось, но она и не стремилась, встала в уголке.

В ожидании начала Майя задумалась о новом знакомом. Матвей ей понравился. Не внешностью – ей даже было стыдно, что поначалу она обратила внимание только на приятные черты лица. Видимо, так боялась, что Мельницкий познакомит ее со стариком. Молодые люди обычно ищут себе жену среди девушек, а не среди вдов. Потом она немного успокоилась и смогла оценить манеры и поведение Матвея. Несмотря на то, что он несколько раз поставил ее в неловкое положение, впечатление сложилось положительное.

Вопрос о приключении – обычное любопытство. И ведь он не стал настаивать, допытываться подробностей. Ромашка… Ромашка – чистая случайность. Откуда бы Матвею знать, какие неприятные воспоминания вызывает у нее этот цветок. Майя не помнила, кто пытался подарить ей ромашку. Она вообще ничего не помнила, кроме обжигающей боли, которую ей пришлось испытать после. Муж всегда видел, что она делает, следил за каждым шагом, за каждым жестом. Его не смогли убедить слова о том, что она не просила, не знала, сразу же выбросила… «Выбросила, значит, боялась, что я увижу, – заявил он. – Значит, есть чего бояться». Майя терялась перед его «аргументами». Она не сразу поняла, что неважно, как она себя ведет – муж всегда найдет повод ее наказать.

В зале стали аплодировать – на сцену вышел Нил. Взмах руки, оркестр заиграл вступление. Майя прикрыла глаза, как только Нил начал петь. Незнакомый язык, мягкий, певучий. Печальная мелодия, как будто влюбленный тоскует. Нет, так тоскует ее душа, запертая за семью замками. В кого она превратилась из-за несчастливого замужества? Кому она нужна, такая… Сломанная, грязная, опозоренная… Майя не заметила, как потекли слезы.

Нил закончил петь, все захлопали, но Майя словно впала в транс, ожидая следующую песню. Ее не было. Только одна, снова – только одна. Она почувствовала себя обманутой, с досадой провела ладонью по мокрой щеке.

Гостей пригласили в соседний зал, на фуршет. Зал потихоньку пустел, но Майя так и осталась стоять в уголке, не в силах двинуться с места. Матвею придется сказать правду. Если он вернется, если продолжит ухаживания, конечно. Всю правду о себе, без утайки. Она не сможет обманывать. Ее будущий муж должен знать все о ее прошлом.

«И это мой приговор, – с тоской думала она. – В итоге я пожалею, что отвергла предложение Мельницкого».

– Майя? Что с тобой?

Сквозь пелену слез она увидела Матвея. Вернулся, как и обещал. О, как глупо и нелепо она сейчас выглядит!

– Я… Где тут можно умыться? Я… сейчас…

Она бестолково заметалась по залу. Матвей поймал ее за руку.

– Погоди, возьми, – он протянул ей платок. – Что-то случилось?

– Нет. Все в порядке. Я просто глупая… Прости… – Майя промокнула глаза и сжала платок в кулаке. – Все, сейчас пройдет.

– Пойдем, я отведу тебя, куда ты хотела.

До уборной они дошли в молчании. Майя была благодарна Матвею, что он отложил расспросы. По лицу видно – отложил. Что-то такое неуловимое мелькало в его голубых глазах: то ли сочувствие, то ли любопытство. Но губы плотно сжаты, и брови слегка сведены к переносице. Сердится? Недоволен? Хочет объяснений? Майя решила, что последнее. Внутри снова все сжалось в неприятном предчувствии. Неужели все мужчины одинаковы, и Матвей думает о том, чтобы наказать ее за неподобающее поведение? Он не сможет, конечно, она ему не жена. Но думает ли о наказании?

Майя умылась ледяной водой, однако на лице все равно остались красные пятна, а глаза припухли. Придется уходить домой, нечего пугать всех таким видом.

К Матвею она вышла, расправив плечи.

– Мне пора домой, – сразу заявила она. – Прошу прощения за… эту сцену.

– Какую сцену, Майя? – мягко спросил Матвей. – Ты ничего плохого не сделала. Отчего ты расстроилась?

– Оттого, что глупа и не умею себя вести, – ответила она заученной фразой и поморщилась. Именно это вбивал ей в голову покойный муж. – Извини, мне просто нужно домой. Я пойму, если ты просто посадишь меня в экипаж. Или я найду Петра Михайловича…

– Не надо никого искать, – рассердился Матвей. – Почему ты не можешь просто сказать, кто тебя обидел?

– Никто… – она снова сжалась и даже попятилась, заметив, как потемнели от гнева его глаза.

Демоны, когда же это закончится?! Когда она перестанет шарахаться от всего, что напоминает ей о муже? Он мертв!

– Майя, прости, я не хотел тебя напугать. – Матвей легко коснулся ее руки, словно погладил пальцами. – Давай попробуем еще раз? Я отвезу тебя домой, если ты хочешь. Но мне отчего-то кажется, что не хочешь, а сбегаешь. Я могу чем-то помочь?

– Нет, – выдохнула Майя, расслабившись. – Это действительно глупость. Мне стыдно рассказывать…

Они стояли в холле совершенно одни. Видимо, все гости были на фуршете, да и слуги куда-то подевались.

– Ты голодна? – вдруг спросил Матвей.

Майя подумала и кивнула.

– Пойдем, – он протянул ей руку.

– Нет, – она снова отступила. – Только не к гостям.

– Пойдем, – настойчиво повторил он. – Ну же?

Он так и не сказал, куда ее ведет, но она отчего-то поверила, что не туда, где собралось общество, и послушно пошла следом. Так и оказалось, Матвей свернул к лестнице, поднялся на этаж выше, прошел по длинному пустому коридору и распахнул перед Майей дверь в маленькую уютную гостиную.

– Подожди здесь, – попросил он. – Только никуда не уходи, пожалуйста.

Возможно, она и хотела бы уйти, но силы ее покинули. Глупые слезы, переживания, воспоминания… Она махнула рукой на приличия. Если сейчас сюда кто-то зайдет, то она скажет, что устала и искала место, где можно присесть и отдохнуть в тишине. А уж о том, что будет, когда вернется Матвей, и они останутся тут вдвоем, и вовсе старалась не думать. Странно, но даже страх куда-то исчез, осталась лишь усталость.

Майя скинула туфли, с ногами забралась в кресло и села боком, прижавшись щекой к спинке. Зачем Матвей привел ее сюда?

Он вернулся быстро, принес две тарелки – одну с канапе, другую с пирожными. Под мышкой торчала бутылка вина, из карманов он достал два бокала.

– Надеюсь, тут есть то, что ты любишь, – он протянул Майе тарелку с канапе. – Не знаю твоих вкусов.

– Нехорошо, если нас тут застанут, – сказала Майя, принимая тарелку.

– Пустяки. Я не дам тебя в обиду, – заявил Матвей. – В крайнем случае, просто женюсь.

Он улыбнулся и подмигнул.

– Шутишь… – вздохнула Майя и выбрала бутерброд с рыбой.

– Отнюдь. Но я хотел поговорить не об этом.

– О чем же?

– Не столько поговорить, сколько успокоить тебя. – Матвей подал ей бокал с белым вином. – Надо же, угадал. Как раз к рыбе.

Майя смущенно улыбнулась. Она не стала отказываться, но только сделала вид, что отпила глоток, а когда Матвей отвернулся, вылила половину за кресло, на пушистый ковер.

– Я уже успокоилась, спасибо.

– Тогда расскажи, что тебя так расстроило.

Матвей сел напротив нее, достаточно далеко, чтобы соблюсти видимость приличий.

– Ты будешь смеяться.

– О, да ты кокетка? – улыбнулся вдруг он. – Право, сколько можно уговаривать?

Майя вспыхнула и закусила губу.

– И ужасно обидчивая… – добавил он тихо. – Хорошо, не говори, если не хочешь.

– Из-за песни, – призналась Майя, вздохнув.

Она встала, поставила на столик тарелку с канапе и бокал, взяла пирожное и села обратно в кресло.

– Я б подал, если бы ты попросила, – заметил Матвей.

Она неопределенно повела плечом, и он не стал настаивать, продолжил:

– Из-за песни? Отчего же? Ты знаешь энгвер?

– Я даже не знала, что этот язык так называется, – улыбнулась она. – Я просто слушала, и мне показалось, что она о том, как страдает человек, изгнанный отовсюду. Отверженный, понимаешь? Вот такая я глупая. Сама придумала, а потом расстроилась, расплакалась… Ты не будешь смеяться?

– Тебе не показалось, – медленно произнес Матвей, отставляя свой бокал. На лице – ни тени улыбки, наоборот, словно набежала тень. – Это баллада об отверженном. «Я любил тебя всем сердцем, но ты посмеялась над моими чувствами. Моя судьба – жить в изгнании. В этом мире нет места, где меня ждут. Я никому не нужен». Это приблизительный перевод, увы, я не поэт.

– Да ты что… Правда? – ахнула Майя. – Так ты слышал песню! О-о-о… – она вдруг замерла, пораженная внезапной догадкой. – Так ты и есть Нил?!

– Нет, конечно, – ответил он раздраженно. – Почему ты так решила?

– Ты пропал на время выступления! О, я клянусь, что сохраню твою тайну.

– Ты очень впечатлительная, Майя, – улыбнулся Матвей словно через силу. – Все гораздо проще. Хорошо, я доверю тебе этот секрет, но ты будешь молчать. Договорились?

– Конечно!

– В обществе ходят слухи, что Нил – аристократ, верно?

– Да, я слышала.

– Поэтому во время его частных выступлений особенно настырные дамы следят, кто исчезает из зала. Такая игра, понимаешь? И чтобы сохранить интригу импресарио Нила договаривается с одним-двумя мужчинами, чтобы они вроде как… исчезли. Ко мне подошли с таким предложением, как только я тут появился. Все просто, Майя.

– О-о-о… – она не смогла скрыть своего разочарования.

– Разве я похож на Нила? – прищурился Матвей.

– Да какая разница! Говорят, у него маска Альвего.

– Это еще одна чушь. Байка, придуманная ради таинственного образа.

– Но он же всегда разный? Я не видела сама, мне рассказывали.

– Всего лишь грим. О, нет… Ты расстроилась?

– М-м-м… Пожалуй, нет. Мне нет дела до личной жизни Нила, – призналась Майя. – Но я влюблена в его голос. Слушала бы вечно.

– Вроде бы скоро лотерея…

– Ты же не серьезно? – она рассмеялась. – Это глупо.

– Попробуй, Майя. Вдруг тебе повезет?

– Дразнишься, – догадалась она.

– Есть немного, – согласился Матвей.

Майя доела пирожное, облизала пальцы и поднялась, нащупывая ногой туфли:

– Хватит испытывать удачу. Спасибо за помощь, я вполне успокоилась, но ужасно устала. Хочу домой.

На этот раз он не стал возражать.

– К твоим услугам, Майя.