Текст книги "Черный оазис"

Автор книги: Михаил Сельдемешев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 32 страниц)

Часть шестая
ПОСЛЕДНЯЯ СКАЗКА О КАМИНЕ

Это был в прямом смысле проблеск. Свет от вспыхнувшей неоновой вывески отразился от ряда золотых зубов и был замечен проходившим мимо Гориным. Если бы Артем в этот момент моргнул, то попросту прошел бы мимо, но в данном случае неожиданный отблеск заставил его притормозить. Когда-то давно похожие золотые зубы навсегда врезались, вернее даже – вгрызлись в его память. При следующей неоновой вспышке Горин вгляделся в лицо обладателя золотых зубов, сидевшего в машине, и понял, что не ошибся: это был он, старик, который вместе с Катаевым посылал его последний раз в Египет, который требовал написать посмертную записку…

Горин спрятался за рекламный стенд и едва успел «уговорить» Кархашима не проявлять своей чудовищной сущности, хотя так хотелось выволочь старика из автомобиля, выломать по одному зубы и сдирать с него кожу, пока эта сволочь во всем не сознается…

В этот момент старик выбрался из машины и направился в сторону ближайшего подъезда какого-то старого дома. Горин осторожно последовал за ним. Сразу за болтающейся на одной петле дверью начиналась непроглядная темнота подъезда. Артем, тихо ступая, шел за стариком, чуя его на расстоянии, пока тот не остановился.

Когда подъехал вызванный лифт, старик вошел внутрь. За ним же последовал и Горин. Едва заметная светящаяся нить не давала старику обнаружить, что он в кабине лифта не один. Внезапно он нажал кнопку остановки. Лифт дернулся и замер. Старик, пошарив во внутреннем кармане, извлек из него карточку, сунул ее в неприметную щель под панелью и при помощи «этажных» кнопок набрал код. Лифт вновь поехал, но уже опять вниз, причем, достигнув первого этажа, не остановился, а продолжил движение.

Внизу старик вышел и засеменил по едва освещенному коридору. Артем же ненадолго задержался. Сначала ему показалось, что он находится в театре или клубе: стены были вымощены коричневато-желтым камнем и украшены табличками с какими-то иероглифами и древними изображениями.

На полу заколыхались тени, и навстречу Горину вышло четверо человек, несущих на плечах некое подобие носилок с сиденьем посредине. Они поставили носилки на пол, и один из них жестом пригласил Горина занять место на сиденье. Все четверо были рослыми и накачанными, с бронзовым загаром и оголенным торсом.

Артем забрался на носилки, и его понесли вдоль протяженного извивающегося коридора. Помимо рисунков на глаза все чаще стали попадаться стоящие вдоль стен скульптуры и развешанные тут и там украшения.

Наконец, Горин оказался в просторном светлом зале. Несмотря на большое количество присутствующего здесь народа, вокруг царила тишина. Вдоль стен стояли все те же атлеты, в руках которых были копья, сабли и прочая архаическая атрибутика. Артема не покидало ощущение, что он находится в съемочном павильоне и сейчас появится режиссер с мегафоном в руках, который нервно поинтересуется, что этот мужик, собственно, здесь делает?..

Носильщики несли Горина в направлении помоста, на котором восседал сверкающий золотыми украшениями и ярким одеянием человек. Окружали его необычной красоты девушки, прикрытые лишь очень короткими набедренными повязками. Две из них обмахивали «блестящего» человека длинными палками с пучками перьев на концах, третья очищала фрукты от косточек и выкладывала на позолоченный поднос, четвертая играла на каком-то экзотическом инструменте, похожем на домру, еще одна сидела подле мужика и массировала ему ноги.

– А ты неплохо устроился! – крикнул ему издали Горин.

Человек махнул рукой, девушка тут же перестала играть, а носильщики остановились и опустили носилки. Артем встал и медленно направился к человеку, силясь разглядеть его наполовину скрытое накидкой лицо.

– А вот и блудный Кархашим, мое преданное животное! – раздался из-под накидки знакомый голос. – Мы не особенно ждали тебя, если честно, но раз уж пришел, подойди к своему повелителю и вырази должное почтение…

Произнеся все это, человек открыл лицо, и взору Горина предстал не кто иной, как майор Катаев Валерий Анатольевич, неуловимый Катаев.

– Так это ты? – изумился Артем. – Но что это за спектакль?

– Согласен, что за такой долгий срок можно забыть даже самого великого хозяина, – самодовольно рассмеялся Катаев. – Эх, все как в старые добрые времена! Для полного счастья не хватает лишь моей луно-ликой Анадит. Я по ней так скучаю… Ты ведь, крокодил, тоже скучаешь, верно? Иначе зачем бы тебе искать ее столько времени…

– Так ее зовут Анадит? – спросил Горин. – Не Ирина?

– Да, Кархашим, ее имя, как и мое, должно повергать тебя в трепет.

– Где она? – нетерпеливо оборвал его Артем.

Ему не хватало воздуха в этом склепе, выговаривать слова давалось с трудом, по всем конечностям растеклось какое-то тупое бессилие.

– Тебе это вовсе не обязательно знать, – ухмыльнулся Катаев.

– Думаешь, я не смогу заставить тебя говорить?

Артем попытался выпустить плавники из запястий, но ничего не вышло. Не смог он и трансформироваться в аллигатора, он вообще ничего не мог сделать…

– Мальчик внезапно ослаб? – Катаев от души расхохотался. – А как тебе понравится вот это?

Горин заметил в его руке какой-то продолговатый предмет, и тут же тело пронзила острая боль, заставившая Артема скорчиться и захрипеть. Такого он не испытывал уже очень давно, было ощущение, что вместо крови по венам стремительно разливается расплавленный свинец.

Боль прекратилась так же неожиданно, как и возникла.

– Посох Тумалеха, – тут же пояснил Катаев. – Мой посох.

– Ты не Тумалех, – Горин поднялся на ноги, слабость так и не отпускала его.

– Какая разница? – скривился Катаев. – Я так же всесилен, как легендарный фараон, и Великий Кархашим бегает у меня на посылках.

– Это ложь, я не подчиняюсь тебе! – зло огрызнулся Горин.

– Неблагодарный! Небось то, что на твоей карточке никогда не заканчиваются деньги, вопросов не вызывало? С этой штукой, – Катаев подбросил в руке гладкий предмет, – будешь ходить на задних лапках.

– Что это за херовина?

– Это посох Тумалеха. – Катаев нежно провел по поверхности предмета. – Пока он включен поблизости от тебя, ты никакой не великий и ужасный Кархашим, а самый что ни на есть обычный человечишко. Далее следует первая ступень – когда ты слаб и подавлен, как сейчас, – Катаев хихикнул. – Вторая ступень служит для порицания особо непослушных, и ты ее пару минут назад испытал. Третья…

С этими словами Катаев подозвал одного из ближайших качков, и тот поспешно предстал перед повелителем. Валерий Анатольевич направил на него посох и что-то нажал на нем. Атлет тут же рухнул на колени, и тело его затряслось, из глубин его рельефного пресса выскочил уже знакомый Горину ярко-желтый шарик, за которым тянулась тоненькая жилка, упал на пол и задрожал.

– Теперь этот могучий воин беззащитнее ребенка, – наслаждался устроенной демонстрацией Катаев. – Достаточно отрезать это желтенькое яблоко раздора или попросту раздавить его ногой…

Он занес над ярко-желтым шариком ногу, но тут же передумал.

– Фараон должен быть милосердным, – Катаев вновь направил на беднягу посох.

В то же мгновение странный орган втянулся обратно в живот солдата, тот дернулся, вскочил, некоторое время ошалело озирался, а потом поклонился Катаеву, бегом вернулся на место, подобрал оружейные причиндалы и вытянулся по струнке.

– Они все такие же, как и я? – поинтересовался Горин.

– Что ты, что ты? – замахал руками Катаев. – Это всего лишь жалкие полуфабрикаты. Ну что ж, Черный, у тебя ко мне должна быть уйма вопросов. Чтобы не мучить меня ими, давай-ка для начала устроим тебе маленькую вводную экскурсию.

Катаев хлопнул в ладоши, и тут же возле них очутился вынырнувший из-за портьеры старик с золотыми зубами, в данный момент гармонировавшими с золотистым халатом, в который он был облачен. Старик держал в руках вешалку с висящим на ней костюмом современного покроя и мужские туфли. Он подмигнул Артему и расплылся в улыбке.

Переодевшись, Катаев прицепил «посох Тумалеха» к специальному приспособлению на поясе, взял Горина под руку и повел в направлении выхода. За ними последовали два громилы, которые уже тоже были одеты в обычные строгие костюмы.

По дороге Артем все время делал попытки выбросить из рук плавники, но ничего не работало. Мало того, в теле ощущалась такая невероятная слабость, что помышлять о том, чтобы наброситься на Катаева и вырвать у него устройство, даже не приходилось.

Выйдя из темного вонючего подъезда, они уселись в ожидавший их лимузин и тронулись в путь. В салоне стояла непроницаемая тишина, стекла и водительское место были закрыты перегородками, поэтому планы Горина запомнить хотя бы дорогу тоже рухнули.

– Ну что, включить какое-нибудь кино или сразу начать рассказывать? – спросил Катаев, развалившись на кожаном диване.

– Не будем терять времени, – ответил Горин, сидевший напротив.

Их разделял столик с укрепленными в подстаканниках бокалами и бутылками с дорогим пойлом.

– Что ж, тогда слушай, – ухмыльнулся Катаев. – Наверняка ты уже успел кое-что нарыть. Я лишь вкратце остановлюсь на самых ключевых моментах.

Артем кивнул.

– Итак, вернемся к самым истокам, к твоему пращуру, самому первому из Кархашимов и к настоящему, с твоей точки зрения, Тумалеху. Крокодил с самого начала был необычным. Ведь фараон вряд ли бы стал держать подле себя тупую кровожадную рептилию и доверять ей свою жизнь. Кархашим появился на свет в результате древнего эксперимента, когда шаман одного из селений попытался излечить свою умирающую от болезни беременную жену вытяжкой из половых желез крокодила.

Родившееся вскоре чудовище люди из селения тут же обвинили во всех грехах: и в обрушившейся на землю засухе, и в охватившем домашних животных бешенстве. Мать Кархашима убили, а шаману удалось бежать. Он достиг врат Хемену и предстал перед Великим Тумалехом, моля о милосердии. Справедливейший из смертных выслушал шамана и тут же велел его казнить, ибо никому, кроме Богов, не дозволено рождать новых существ. На маленького же крокодильчика, свернувшегося у его ног, у Тумалеха не поднялась рука, и он позволил животному быть подле себя все последующие годы. Кархашим вырос и стал истово оберегать фараона от любого зла.

В царстве Тумалеха надолго воцарилось спокойствие и справедливость, но пришли мрачные времена, и с неба на Хемену низвергнулся Изурдаг, Бог Тьмы, в неравной схватке с которым Кархашим пал, защитив в последний раз своего повелителя.

Но не все было так просто. Во время битвы черная кровь Изурдага проникла в сердце Кархашима и вдохнула в него новую, темную жизнь. Тумалеху пришлось убить его еще раз, чтобы оградить своих подданных от его беспощадных зубов. Но прошло триста лет, и Кархашим явился снова.

С тех пор этот цикл ни разу не нарушался. Раз в триста лет на Земле происходит невиданная засуха, во время которой рождается полуслепой черный аллигатор. Он растет, крепнет, а затем находит своего предшественника, дряхлого и немощного, избавляется от него и правит миром весь отпущенный ему срок.

Кархашим был очень нужен нашему грязному миру. Он все эти годы очищал его от безумцев, колдунов и прочей нечисти, мешавшей нормальному развитию. Приблизившись к какому-нибудь селению, он сначала как бы «проявлял» свои будущие жертвы: психически нездоровые люди всех мастей достигали моментального всплеска своей болезни, после чего обнаружить и ликвидировать их было очень просто.

Вы – самое идеальное оружие, которое само отбирает себе цели, само поражает их, а также само обновляется, постепенно эволюционируя и обретая дополнительные навыки…

Эй, ты еще здесь? – Катаев помахал рукой перед глазами задумавшегося Горина. – Приехали…

Выбравшись из лимузина, Артем огляделся. Они находились на весьма скромной территории, обнесенной обычным деревянным забором с колючей проволокой. Внутри стоял небольшой кирпичный домик.

– Мы привыкли к неприхотливости, – пояснил Катаев, заметивший удивление в глазах Горина.

Внутри царил идеальный порядок: все сияло чистотой и стерильностью, за компьютерами сидели люди в белых халатах, а на одной из дверей висела табличка: «Лаборатория».

Катаев уселся на диван и пригласил сесть Горина. Практически сразу же к ним подкатили столик с чайными принадлежностями. Катаев налил себе и Горину чай, отхлебнул и продолжил:

– Первыми догадались вас использовать умные головы из окружения Гитлера. Его ученые, изучая обнаруженные в пирамидах записи, расшифровали их. Благодаря полученной информации им удалось отыскать в непроходимых джунглях останки предпоследнего Черного Аллигатора. Фюрер верил в мистику, и он сразу смекнул, какая мощь скрывается в этих легендах, тем более что ему так нужна была эта мощь, причем явно не ограниченная Африканским континентом. Поэтому ученые сразу же приступили к работе.

Но попытки их были обречены: во-первых, они пытались работать с отжившим, отработавшим свое материалом, а во-вторых, слишком зациклились на приведении его к арийскому типу. В результате Гитлер просто-напросто не успел, ему не хватило времени. Трехсотлетний цикл не дано было нарушить никому.

После небольшой паузы исследования возобновились, но теперь уже в СССР, в секретных лабораториях НКВД. Задача, которую должен был решить советский Кархашим, – подготовка общества к последнему этапу развития, к Коммунизму. Для этого требовалось лишь очистить территорию страны от психов, потенциальных преступников и впоследствии, естественно, от всех несогласных. Была поставлена задача создать целую армию идеальных солдат, но, как уже точно известно, это было бы лишь жалкое безмозглое мясо.

Нельзя было ничего форсировать, нельзя было отказываться от прошлого, от мифов, ото всей этой якобы мистической мишуры. Легенда Кархашима – это костяк, базовая основа всей нашей теории. На волне гонений на «лженауки» нашим людям пришлось отколоться от генеральной линии партии и уйти в подполье. Но время доказало нашу правоту.

Сосредоточившись в начале пятидесятых на исследованиях, мы (то есть наши предшественники) сделали потрясающее открытие: новый трехсотлетний цикл должен был начаться очень скоро, нам просто несказанно везло! Мы не имели права пропустить этот единственный шанс.

Вычислив все необходимые координаты и время, члены нашей экспедиции отправились в Африку и стали свидетелями чуда: рождения нового Кархашима. Черного, как сажа, детеныша привезли сюда и в спешном порядке провели одну операцию, в результате которой на свет появился наш Кархашим, Максим Белов, Артем Горин…

– Женщина, которую вы при этом убили, давала согласие на эксперимент? – прервал Катаева Горин.

– Не стоит расценивать ее как мать, Артем, – Катаев похлопал его по коленке. – Она просто требовалась для биологической цепочки. Если так важно, то женщина была добровольцем и отдала жизнь за светлое будущее…

– Светлое? – Горин скривился.

– Вот подожди, – заулыбался Катаев. – Сначала этот город превратится в оазис, а потом с нашей помощью и весь остальной мир избавится, наконец, от зла, по-настоящему расцветет…

– Город по вашей воле уже превратился в оазис. В черный оазис! А слыша о зле, я сразу представляю вас, майор Катаев. Избавлять мир следует в первую очередь от таких, как вы! – Горину пришлось приложить усилия, чтобы поднять руку и указать на сидящего рядом человека.

– Нет, мой мальчик, на самом деле – от тех, от кого ты в один прекрасный момент перестал ограждать общество, – покачал головой Катаев. – Да, ты перестал исполнять свои обязанности, но этого стоило ожидать. Ведь твой экземпляр все еще несовершенен. Но все же следует признать, что свою миссию ты исполнил, и исполнил сполна…

– Тот аллигатор в Египте был моим предшественником? – поинтересовался Горин.

– Совершенно верно, – кивнул Катаев. – Первая попытка занять его место, тогда, когда он чуть не откусил тебе ногу, оказалась неуспешной. Ты еще был слаб и не готов стать новым Кархашимом. Когда ты окреп, мы снова послали тебя в места его обитания, и уж тогда-то ты расправился с ним. Все шло почти как надо, почти…

Нам нужен был более совершенный Кархашим, мы не могли ждать еще триста лет, чтобы получить его, общество не могло находиться во власти зла еще один долгий срок.

После кропотливых опытов и исследований было выяснено, что истинного Кархашима от жалких поделок отличает так называемый ген Изурдага, Бога Тьмы, давным-давно посетившего нашу планету и сцепившегося с первым Кархашимом в смертельной схватке. Выделить этот ген и как-то передать его остальным клонам было совершенно невозможно.

Но нам снова чудовищно повезло! Сначала Луноход передал с Луны кое-какие интересные данные, а затем астронавты «Аполлона» привезли оттуда образцы, которые за невероятное количество наших секретов удалось впоследствии выклянчить у ничего не подозревающих американцев. В лунных образцах мы обнаружили органические вещества, принадлежавшие Изурдагу! Видимо, в тот раз, много веков назад, он перед визитом на Землю решил посетить ее спутник и неслабо там наследил.

Теперь мы могли создать нового Кархашима, не дожидаясь трех сотен лет, но зачем? Один, то есть ты, уже был и успешно функционировал. Появление нового Кархашима ничего бы не привнесло, не дало бы никакого прогресса. И тогда на свет появилась Анадит…

О, луноликая Анадит! Она создана такой прекрасной, чтобы все мужские особи, а особенно Кархашим, не в силах были устоять перед ней. Все пошло по плану: Кархашим нашел Анадит и оплодотворил ее. Ваш ребенок будет самым совершенным Черным Аллигатором на текущий момент…

– Так она беременна? – воскликнул Горин. – Потому и прячется? Мне очень нужно увидеться с ней!

– Не переживай, старина, – Катаев снова хлопнул Артема по колену. – Скоро свидитесь, в последний раз. Как только девочка окончательно окрепнет, она отыщет тебя и уничтожит. А что поделаешь – иначе ты убьешь ребенка, твои инстинкты заставят тебя против воли избавиться от соперника, ты это уже один раз наглядно продемонстрировал, ликвидировав бывшую жену…

– Зачем же все усложнять? – удивился Горин. – Посох у тебя под рукой, переведи его на максимальный режим и раздави желтый шарик, выскочивший у меня из пуповины…

– А зачем, Артем? – скучающе уставился на него Катаев. – Пусть уж придуманная мною эволюция проистекает своим ходом. Ведь когда я умру, твои потомки должны будут управляться со всем этим самостоятельно.

– Как устроена эта штуковина? – спросил Горин после некоторой паузы, кивнув на висящий на ремне Катаева «посох».

– Очень непросто, – самодовольно ухмыльнулся тот. – Уникальный экземпляр. В его корпусе спрятаны остатки оружия со следами крови Кархашима Первого. Этим оружием Тумалех его и поразил. Я же говорю, что без легенд нам никак не обойтись, – Катаев рассмеялся. – А хочешь, еще кое-что покажу?

Он махнул рукой, и один из лаборантов поставил к ним на столик ноутбук.

– Эта желтая штуковина у тебя внутри, кроме всего прочего позволяет и не терять тебя, родимого, из виду, – Катаев пощелкал кнопками на клавиатуре и развернул ноутбук экраном к Горину. – Гляди…

На экране изображался схематичный план местности, в центре которого мигала ярко-желтая точка.

– Это и есть я? – поинтересовался Артем, усиленно стараясь запомнить участок, отображенный на экране.

– Ага, – кивнул Катаев. – Мы всегда знали про тебя все. Твой приятель Левченко, кстати, в результате своих «раскопок» тоже в один прекрасный момент наткнулся на этот наш раздел в Интернете. Умный мужик, но мы еще не готовы, чтобы под нас так глубоко копали, нам еще надо окрепнуть. Пришлось избавиться и от него…

– Ты лживая тварь, Катаев! – вскипел Артем. – Талдычишь о справедливости, а уничтожаешь вовсе не психов! Вы всегда будете убирать с дороги лучших людей, оберегая своих уродцев…

– Это Гончарова-то уродец? – воскликнул Катаев и громко расхохотался.

Здоровяки под руки вывели ослабевшего Горина из лимузина и усадили на стоящую неподалеку скамейку.

Горин раздумывал о том, что надо бы навестить Ольгу и Аленку Левченко, но как он будет глядеть в их заплаканные глаза, как?

– Эй, все в порядке? – к нему почти тут же подошли трое в милицейской форме.

Лимузин тронулся и поехал прочь. Горин слабо кивнул вместо ответа.

– А документы можно посмотреть? – спросил один из патрульных.

– Сейчас, чуть погодя, – ответил Артем, провожая взглядом удаляющийся лимузин.

– Документы предъявите! – требовательным тоном произнес милиционер.

Один из его напарников в этот момент совал ему какую-то бумажку. Тот несколько раз переводил взгляд с нее на Горина, потом многозначительно кивнул напарнику и положил руку на кобуру. Патрульный спрятал бумажку в карман, быстрым шагом отдалился от скамейки на пару метров и достал рацию.

Из рации громко зашумело, донеслись обрывки слов «блядь» и «не предпринимать». Лимузин давно скрылся из виду, слабость у Горина несколько спала, но его еще шатало, когда он поднялся на ноги и побрел прочь.

– Ты куда это? – один из ментов выхватил пистолет. – Стоять!

Горин продолжал идти, пока его не сбили с ног, после чего завернули руки за спину и нацепили наручники. Через пару минут он уже сидел в будке мчащегося с включенной сиреной милицейского «уазика». А еще через пять минут силы окончательно вернулись к Горину. Из застрявшего в уличной пробке «уазика» он вылетел вместе с зарешеченной дверью и стремительно скрылся.

Спустя некоторое время милиционеры стояли возле своего пострадавшего «уазика», припаркованного у недавно созданного оперативного штаба по поимке особо опасного преступника Артема Михайловича Горина. Здесь же находился армейский фургон и слонялись по территории десантники, не успевшие прибыть на место задержания.

Их командир с вертикально висящим на затылке беретом долго отчитывал троицу «слишком, блядь, самостоятельных» милиционеров, затем крикнул своим архаровцам «К машине!». Пора было ехать в часть на обед.

Наступили сумерки. Двигатель «сто тридцать первого» «ЗИЛа», отдыхавшего в воинской части, еще не успел остыть, когда от его днища отцепился Горин и выбрался из-под грузовика.

К часовому, охранявшему оружейную, он подошел в образе Кархашима, поэтому на то, чтобы спросить «кто идет» или даже сделать предупредительный выстрел, у парня не хватило сил – он в два счета перемахнул через забор и бежал не разбирая дороги, пока не кончился воздух в легких.

Горин разрубил плавниками решетку и оказался у стеллажей с оружием. Выбора особого не было: он набросил на плечи пару «Калашниковых», еще с пары просто отстегнул магазины, в одну руку взял ящик с патронами, а в другую – ящик с гранатами.

Дотащив все это до ближайшего БТР, Горин загрузил в него оружие, затем обошел площадку и искромсал колеса всех оставшихся на ней машин. После этого забрался внутрь бронетранспортера, вспомнил, как этой консервной банкой управлять, и тронулся в путь, снеся запертые железные ворота.

Транспортное средство оказалось не очень удобным: обзор был минимальным, все время приходилось цеплять какие-то ограждения и теснить отчаянно сигналящие встречные машины. Нужно было что-то другое, и это другое вскоре обнаружилось на стоянке возле казино.

Это был «Хаммер», который БТР Горина, еще не привыкшего к габаритам своего нового транспортного средства, легонько тюкнул в зад. Из «Хаммера» выбрался спортивного вида парень со злобным лицом и в мокрой от пива рубашке, которое он опрокинул на себя в результате только что случившегося ДТП. Правда, увидев бронетранспортер, парень сразу остановился и захлопнул разинутый было рот.

– Тысяча извинений, – Горин выбирался из люка. – Я из Минобороны, и мне нужен ваш автомобиль.

– Да вы че, совсем? – выпучил глаза парень.

– Махнемся не глядя? – продолжал Артем, вытаскивая из БТР ящики и перенося их в «Хаммер».

– Палыч, да я отвечаю! – оправдывался через несколько минут парень в поднесенный к уху телефон, косясь на автомат в руках Горина. – Сам выйди посмотри, если такой умный!

Но Палыч из казино выйти не успел – шестилитровый двигатель «Хаммера» взревел, махина вырулила на улицу и со скоростью, на какую только была способна, понеслась за город, в сторону элитного дачного поселка.

Он растопил камин. Огонь завораживал Артема. Ему казалось, что он может любоваться процессом поглощения огнем сухого дерева бесконечно. Но времени было мало.

Артем взял из ящика гранату и спустился в подвал, где находилась сауна. Сев за деревянный стол, он выдернул предохранительное кольцо и, когда отстрелился спусковой рычаг, крутанул гранату на поверхности стола, заворожено глядя на ее вращение.

Когда Горин вновь обрел способность видеть, в воздухе висел дым, его тело уже «собралось», а ярко-желтый шарик проворно юркнул внутрь живота. Артем поднялся на ноги, налил в ковш воды из-под крана и плеснул на тлеющие остатки стола. Надо было действовать не совсем так, и он сходил наверх за еще одной гранатой.

Разметя осколки кафеля, усеявшего пол, Горин улегся на спину и подсунул гранату под поясницу.

На этот раз он обрел сознание гораздо раньше: напрягаясь от жуткой боли, Артем наблюдал, как ярко-желтый шарик, подрагивая, восстанавливает ему на место внутренности. Опираясь одной рукой о почерневший от взрыва пол, второй рукой Артем осторожно взял в руки стебелек, на котором крепился желтый шарик, у самого его основания.

От слабости к глазам подступала темнота, приходилось впиваться зубами в губы, чтобы не терять концентрации. Наконец, сборка завершилась и шарик, сделав свое дело, тоже начал затягиваться внутрь. Но Горин воспрепятствовал этому, сжав стебелек в руках.

Шарик задергался, по телу прокатилась волна такой боли, что Артем чуть не разжал пальцы и не выпустил добычу. Наклонившись вперед, он освободил вторую руку и махнул ею в попытках перерезать стебель плавником. Но плавник из руки не выскочил. Тогда Горин попытался раздавить желтый шарик, но руки моментально одеревенели: было ощущение, что срабатывают какие-то блокировки, не позволяющие организму Черного Аллигатора уничтожить самого себя.

Из последних сил сдерживая затягивающийся внутрь орган, Артем закричал, дотянулся до острого осколка кафеля, схватил его, отсек стебель и отбросил отрезанный орган. В ту же секунду в брюшной полости произошла вспышка чудовищной боли, от которой Горин потерял сознание…

Когда он очнулся, дым в воздухе все еще стоял. Горин с трудом поднялся на ноги и поплелся к ступенькам, опираясь о стену. Каждый шаг отдавался во всем теле. Перед тем как начать подниматься по лестнице, он опустил голову, чтобы посмотреть на свой живот: там, в районе пупка, кровоточила небольшая рана, из которой по-прежнему тянулись какие-то тонкие, словно паутина, нити. На этих нитях под ногами болтался ярко-желтый шарик, он пульсировал и подтягивался…

Захрипев, Артем бросился наверх, спотыкаясь и цепляясь за ступеньки руками. Когда он дополз до камина, шарик уже болтался сантиметрах в тридцати от живота, а из-под его желтой оболочки показался хоботок, принявшийся расти и обвивать паутинообразные нити.

Загнанный взгляд Горина упал на головешку, красневшую в догорающем камине. Он схватил ее и с размаху припечатал желтый шарик ее раскаленным концом. Тут же раздалось громкое шипение, и в нос ударил резкий пронзительно-неприятный запах. Нити, тянущиеся от живота, сразу съежились, из ранки снова потекла кровь.

Артем оборвал торчащие из пупка ошметки, подул на сразу озарившуюся головешку, мысленно помолился и прижал ее к животу.

На этот раз, прежде чем потерять сознание, Горин был оглушен собственным криком.

Он плыл, покачиваясь на невероятно нежной и заботливой волне. Словно это была не вода, а сама безмятежность. Никакие изысканные удовольствия не смогли бы затмить это бесконечное чувство счастья и гармонии. В этом мире не знали огня, не имели представления о боли. Здесь отсутствовало понятие лучшего, ибо высшая точка всех чувств была уже достигнута. Единственное, чего хотелось желать, – это навсегда застыть в этом мире…

Где-то в душе Артем надеялся, что больше не очнется. Но, разлепив веки и зажмурившись от проникшего сквозь окна солнца, он стоном отметил свое возвращение в мир бесконечной боли. Она так давно не навещала его, забытая подружка…

Болело все и сразу. Но и на этом фоне выделялось раскаленно-режущее ощущение в области живота. Горин приподнял голову: там, откуда исходила особенная боль, зиял обширный ожог. Неподалеку валялась сморщенная обугленная субстанция, которая когда-то была уникальным органом регенерации.

Горин дополз до холодильника, достал бутылку коньяка и сделал несколько больших глотков. После этого подтянул к себе валявшийся на полу автомат, отстегнул от него штык-нож и полоснул им по руке, шумно втянув от боли воздух через сжатые зубы.

Порез и не думал затягиваться. Похоже, что с неуязвимостью было покончено. Плавники из запястий не выскакивали, принять облик Черного Аллигатора не удавалось. Кархашим умер, остался только Артем Михайлович Горин.

Стоять несколько часов в темноте вонючего подъезда было крайне тяжело. Особенно в его текущем состоянии, когда все тело изнывало, а кожу возле пупка словно шпарило кипятком. Наконец послышались торопливые шаги.

Как только двери лифта разъехались и осветили старика с золотыми зубами, Горин выступил из темноты и всадил ему штык-нож в нижнюю часть живота. Когда обмякшее тело свалилось на пол, Артем подобрал выпавшую из рук старика карточку, зашел в лифт и повторил увиденные несколько дней назад манипуляции с кнопками.

Пока лифт ехал вниз, Горин подумал, что лицо старика было чем-то сильно озабочено. Быть может, он спешил доложить повелителю, что сигнал о местоположении объекта Кархашим загадочным образом куда-то подевался?

– О, наш любимый аллигатор! – раскинул руки сидевший на своем троне Катаев. – Почему мне забыли доложить о твоем визите?

Одна из находившихся на помосте девушек испуганно принялась проверять работоспособность стоявшего у трона телефона.

– Ничего, нерасторопных накажем, – продолжал улыбаться Катаев. – Что-то ты какой-то бледный, уж не заболел ли?

Рука его лежала на корпусе «посоха», направленного в сторону Горина.

– Ну все, остановись там, – произнес Катаев, когда Артем приблизился достаточно.

– А тебе что, западло лапу своему преданному животному пожать? – Горин продолжал приближаться.

– Поди прочь, крокодил! – Катаев нервно жал кнопки на аппарате, испуганно озираясь по сторонам. – Ну чего встали, как истуканы? Взять…

Истерический визг Катаева захлебнулся, когда Горин метнулся вперед и вонзил ему штык-нож в шею по самую рукоятку. После этого он перехватил выпавший из ослабевших рук посох, включенный Катаевым на максимальный режим, и принялся обмахивать им набегающих с саблями наперевес мускулистых бойцов. Попав в радиус поражения устройства, те валились на пол, выбрасывая из животов желтые шарики.