Текст книги "Черный оазис"

Автор книги: Михаил Сельдемешев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 32 страниц)

«Что с ним? Может, „Скорую“ вызвать?» – гулко отдавалось в его голове.

– Ты в порядке? – Сквозь слезящуюся пелену на глазах он различил склонившуюся над ним Риту.

– Все нормально, уже намного легче, – коверкал он слова еще плохо слушающимися губами.

– Я же просила тебя не пить так много! – с упреком произнесла она.

– Прости, – он попытался улыбнуться.

– Давай-ка я тебя освежиться провожу, – охранник из «Мальвины» подал ему тросточку и помог подняться.

– Не обращайте внимания, продолжайте, – едва ворочая языком, обратился к присутствующим Горин, когда охранник вел его к выходу.

Прохладный ночной воздух слегка отрезвлял.

– Куришь? – спросил охранник, доставая пачку сигарет.

Артем отрицательно помотал головой.

– Молодец, – охранник затянулся.

Горин почувствовал, как запах табака резко отдается у него в носу, и поморщился.

– Фронтовик, что ли? – спросил охранник, кивнув на тросточку.

– Да нет, несчастный случай на охоте, – ответил Горин.

– Понятно. Ритка классно танцует, правда?

– Согласен, – кивнул Артем.

– Ей бы в нормальном месте выступать, а не в таких гадюшниках.

– А разве ей здесь плохо? – спросил Горин.

– Из-за бабок она здесь, неужели не ясно? – охранник сплюнул. – В наших театрах только на потребительскую корзину натанцевать можно.

– Она бесспорно талантлива, – произнес через некоторое время Горин.

– И местным боссам приглянулась, – охранник бросил окурок в урну. – Ну что, полегчало?

– Да, я в полном порядке, – Горин, слегка пошатываясь, направился обратно в клуб.

То, что он там увидел, не привело его в восторг. Рита, совершенно голая, в одних босоножках, ходила по столу, а один из хозяев заведения поливал ее струями шампанского, бутылку с которым он специально тряс. Борис Львович истерически хохотал.

– Хочу быть твоим огнетушителем! – кричал захмелевший мужик с шампанским. – Львович, ты же в курсе, как я люблю это французское шампанское… – он схватил Риту за щиколотку и облизал.

Рита засмеялась, взяла у него бутылку и приложилась к горлышку. Она тоже уже была изрядно опьяневшей.

– Эй, друг, полегче! – Горин рванулся к столу, но у него на пути молниеносно оказался Борис Львович.

– Какого хрена ты лезешь? – яростно зашипел он. – Она на работе, понял, или тебе объяснить подоходчивее?

– До меня долго доходит все последнее время, Львович, поэтому давай, объясняй – чем отличается танцовщица от проститутки, – Артем попытался оттолкнуть его, но охранник удержал его за руку.

– Слушай, забыл твое имя, – лицо Бориса Львовича скривилось. – У меня и так проблем хватает без тебя. Не суетись под ногами! – он кивнул охраннику и быстро вернулся к столу.

Тот мягко, но настойчиво потянул Артема к выходу. Видя, что место Риты на столе заняла другая девушка, Горин не стал упираться.

– Он ведь прав, – произнес охранник, когда они снова оказались на улице. – За это ей и платят. Она делала это до тебя, делает сейчас и будет этим заниматься, пока связана с этим бизнесом. Да ты не переживай, – он похлопал хмурого Горина по плечу. – Обычно все этим и ограничивается…

– Чем «этим»?

– Парой шлепков по попке, – ответил охранник. – Следить за этим – моя работа. Давай-ка тебе такси поймаем, приятель. Что-то ты совсем плох.

– А Рита?

– Я лично привезу ее и провожу до самой двери.

– Ладно, тебе я верю. – Горин пожал охраннику руку и побрел, опираясь на тросточку, к такси, дежурящим у выхода из клуба.

Когда Рита вернулась домой, уже светало, и Артем крепко спал.

– Боря, я теперь твоя вечная должница! – воскликнула Рита, встала из кресла, перегнулась через стол и чмокнула Бориса Львовича в щеку.

Они находились следующим днем в его кабинете, в клубе «Крэйзи Мальвина».

– Вряд ли, – ухмыльнулся Борис Львович, крутя в руках зажигалку. – «Униформик» мне за тебя отступных не пожалел.

– Ты хоть торговался, не продешевил? – улыбнулась Рита.

– Да ты что – оторвал от сердца практически! Ты там только смотри, не забывай нас…

– Уже прощаешься? А я, может быть, еще подумаю, поломаюсь, вдруг мне и в «Мальвине» хорошо… Да шучу, шучу, – она рассмеялась.

– Слушай, а что за инвалид за тобой волочится постоянно? – спросил Борис Львович. – Не надоело тебе еще? В сестру милосердия играешь или в «Гринпис» записалась?

– Зачем ты так? – обиделась Рита. – Артем нормальный парень, а от несчастных случаев никто из нас не застрахован…

– Знаешь, сколько я таких перевидал? – Борис Львович встал с кресла, обошел стол и присел на его край. – Где-нибудь в Афгане или Чечне склады с тушенкой охранял, пока не контузило, а теперь героя из себя корчит, правдолюб-морализатор, мать его!

– Но ты же его совсем не знаешь!

– И знать не хочу, Ритуля, ты же молодая здоровая баба, да тебе стоит только свистнуть – целая очередь из нормальных мужиков выстроится…

– Перестань, Борис! – оборвала его Рита. – Прежде всего это моя личная жизнь.

– Ладно, извини за наставления, – дружелюбно улыбнулся он. – Ты умная девочка, я знаю. Во всем сама правильно разберешься и решишь. Забегай, не забывай своих бывших коллег.

– Не прощаюсь еще, – Рита помахала Борису Львовичу ручкой и вышла из кабинета.

Через неделю она уже вполне освоилась на новом месте работы. В «Униформике» не скупились на транспорт для развоза персонала, и поэтому в сопровождающих функциях Горина отпала всякая надобность. Да, в общем-то, от него было бы мало толку: Артему стоило значительных усилий, чтобы даже доковылять пару раз в день до лавочки у подъезда, подышать свежим воздухом.

Они почти перестали видеться. Когда Рита под утро возвращалась, Артем уже спал, под действием обезболивающих и успокоительных. Днем, наоборот, отсыпалась она, пока Горин пытался выгуливаться, борясь с собственными ногами, да смотрел по телевизору новости про безуспешные розыски Трофейшика и целую кучу психов, выдающих себя за своего кумира. Вечером, пока Рита принимала ванну, Артем разогревал принесенную ею из клуба еду, варил кофе, выдавливал из апельсинов сок, и они ужинали. Пока Рита выкуривала сигарету, Артем стоял на балконе – последнее время его обоняние стало чрезвычайно болезненно реагировать на резкие запахи. Доктор по телефону объяснил Горину, что это побочная аллергическая реакция на обезболивающие.

Затем, когда во дворе появлялся камуфляжной раскраски микроавтобус из «Униформика», Рита целовала Артема в щеку и убегала. Проводив микроавтобус взглядом, он возвращался с балкона в комнату, усаживался в кресло, брал в одну руку пульт от телевизора, в другую – коробочку с таблетками и сидел, глядя в мерцающий экран и ожидая свидания со своей самой постоянной подружкой – болью…

Она стискивала его в своих объятиях каждую ночь, А он так и не мог к ней привыкнуть. Горин пробовал пережидать приступы без сильнодействующих препаратов, но болевые ощущения в любом случае переходили ту грань, когда разум еще способен что-то анализировать и сравнивать. Поэтому при первых же проявлениях боли он забрасывал в глотку пригоршню таблеток: так было легче хотя бы психологически…

– Читала про отлов собак? – Артем отвлекся от газеты и отхлебнул кофе из чашки.

Рита, хрустящая овсяными хлопьями, отрицательно помотала головой.

– Вот послушай: «По указанию городской администрации усилены подразделения по отлову бродячих животных. Им оказывается финансовая поддержка, выделяется транспорт и увеличивается штат сотрудников»…

– Опомнились! – отреагировала Рита. – Когда уже полгорода перекусано.

– Твой шрам еще заметен? – спросил Горин.

– Если до бронзового цвета загорю, то будет белым выделяться.

– А вот еще что пишут: «…Очередная версия неадекватного поведения людей и животных выдвинута независимой группой ученых. Они связывают это с кометой, пролетающей в непосредственной близости от Солнечной системы…»

– Сколько можно эту желтую прессу читать? – раздраженно оборвала его Рита, взяла со стола пульт и увеличила громкость телевизора.

Громогласные рекламные призывы пользоваться правильным дезодорантом врезались Артему в барабанные перепонки, болезненно отозвавшись в мозгу. Он взял трость и отрепетированным тычком выключил кнопку питания на телевизоре. В комнате сразу стало тихо, даже хруст хлопьев прекратился, так как Рита перестала жевать.

– Что это еще за приколы? – от ее голоса веяло каким-то вульгарным удивлением, и в то же время он выражал долго сдерживаемое недовольство.

– Просто хотел тебе еще кое о чем прочитать, – Горин старался говорить как можно спокойнее.

– Лучше подотри этой газетой свою больную задницу! – Рита бросила пульт на стол. – Чего тебе от меня надо?

– Здесь написано про ваш клуб, – Артем положил газету на колени. – «Униформик» завтра устраивает хит-парад своих лучших номеров. Ты участвуешь?

– А тебе-то какая разница? – она старалась не смотреть Горину в глаза. – Твое присутствие тяготит меня, Артем. Прости, что я так откровенно, но это уже так давно тянется… – Рита поставила локти на стол и обхватила руками голову.

– Сегодня я перееду к себе, – сказал Горин. – Я и сам уже хотел, просто неудобно было.

– Давай просто немного отвлечемся друг от друга, – продолжала Рита. – А то это уже начало напоминать супружескую рутину, а я не могу так жить, мне свобода нужна, понимаешь? Мне на каждом углу твердят: «Зачем тебе с этим инвалидом мучиться?» А я ведь все время выгораживала тебя, жалела. Так одна лишь жалость останется в конце концов, Артем, прости…

– Я ценю твою жалость, Рита, это очень правильное и необходимое чувство, – Горин встал, опираясь на тросточку. – Вот, уже и вещички свои собрал на такой случай, – он улыбнулся и поднял с пола спортивную сумку. – Проверишь, лишнего не прихватил?

– Ты все-таки идиот! – воскликнула Рита. – Как быстро все у тебя: пришел, ушел…

– Прощаться не будем, – Артем обернулся, подойдя к порогу. – Я хочу еще завтра в «Униформик» прийти, посмотреть на представление. Там написано, что все желающие приглашаются. Ты не против?

– Дело твое, Горин. – Она порылась в сумочке, достала из нее сигарету, прикурила от зажигалки, затем вынула из кошелька карточку, швырнула на стол. – Возьми приглашение, если не придуриваешься.

Артем, стараясь не вдыхать табачный дым, дотянулся до приглашения, сунул его в карман и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.

«Униформик» был популярным в городе заведением. В день обещанного праздника стоянка перед клубом была полностью заставлена машинами. Внутри самого клуба свободное место, судя по всему, тоже было ограничено, так как перед входом толпилась молодежь, которой не посчастливилось заполучить заветные приглашения. Разогретые пивом подростки выражали свои претензии флегматичным охранникам в камуфляже, загораживающим проход в клуб.

Впрочем, невозмутимость охраны улетучилась, когда толпа перед входом расступилась, чтобы пропустить подъезжающего с приглашением в зубах Горина, перебирающего руками колеса инвалидного кресла. Подростки заулюлюкали, раздался смех. Один из охранников брезгливо взял приглашение, недоверчиво разглядывал его какое-то время, затем потянулся к рации.

– В рекламе писали, что все желающие приглашаются. – вежливо произнес Артем. – Про то, что инвалидам нельзя, не упоминалось…

– Извините, но свободных мест нет, – ответил охранник.

– А зачем мне место, служивый? – Артем похлопал по колесам. – Сиденье-то со мной.

– Не положено, – процедил сквозь зубы второй охранник, взял приглашение, разорвал его и засунул обрывки Горину в нагрудный карман.

– Видели? – Артем развернулся к веселящейся толпе, с интересом наблюдающей за происходящим. – Геноцид чистейшей воды! Ограничение прав инвалидов! – изрядная доза алкоголя, принятая им незадолго до приезда, помогала эмоциям выплеснуться наружу. – Инвалиды тоже имеют право на эрекцию!

В толпе раздался чей-то истерический смех, в охранников полетела банка из-под пива. В этот же момент ко входу приблизилась компания элегантно и дорого одетых мужчин и женщин. Они достали свои приглашения.

– Вот это фокус! – истошно закричал Горин, отчего люди, протягивавшие охране приглашения, резко обернулись. – А их билетики бульдоги почему-то не рвут! Долой дискриминацию! Да здравствуют конституционные права! – начал он скандировать под хохот и подбадривающие крики пьяной толпы.

– Ехал бы ты отсюда, – снова процедил охранник, пропуская смутившихся произошедшей сценой приглашенных.

– Хотите еще и рук лишить, трусы? – надрывая горло, голосил Артем. – Я же просто посмотрю! Просто тихо посижу в уголке и посмотрю! Мне, быть может, врачи прописали свои физиологические реакции проверять…

– Проверяй их дома, урод! – рявкнул охранник и медленным шагом направился в сторону Артема.

Он уже был рядом, размышляя, как в данном случае поступить, когда в дверях клуба появился человек в белой, расстегнутой до середины груди рубашке и блестящих подтяжках. Артем узнал его – этот мужик хватал Ритку за ноги, когда она прыгала по столу на недавней вечеринке.

– Что за возня? – недовольным голосом спросил он и громко хлопнул подтяжками. После этого, не дожидаясь объяснений охраны и даже не взглянув в сторону Горина, небрежно обронил: – Пропустить, – после чего снова скрылся в клубе.

Артема грубо обследовали металлодетектором, но тот от близости металлического инвалидного кресла тут же сошел с ума. Горин поблагодарил скрежещущих зубами охранников и въехал внутрь.

В «Униформике» было жарко, несмотря на гудящие повсюду кондиционеры. Артем осторожно пробирался на своем кресле между танцующими и снующими по залу людьми. Ему вслед оглядывались, тыкали пальцами и смеялись. Управлять инвалидным креслом для Горина было в новинку, он еще не успел приспособиться и поэтому извинялся, когда наезжал на кого-нибудь.

В клубе царил полумрак, освещаемый сполохами цветомузыки, и Артем, зрение которого за последние месяцы заметно ослабло, с трудом ориентировался. Помимо этого очень громко играла музыка, и в воздухе висел едкий табачный дым, обжигающий носоглотку. Горин с трудом отыскал самый дальний от громыхающих колонок угол и припарковал там свое инвалидно-транспортное средство. Официантки не были готовы к визиту подобного клиента и поэтому на всякий случай обходили Артема стороной. «Ну и дуры!» – подумал он про себя, передумав давать щедрые чаевые.

Когда одна из официанток оказалась достаточно близко. Горин изловчился и шлепнул ее по заднице. Девушка от неожиданности вскрикнула и отскочила от Артема, словно от змеи.

– Ой, простите, – он начал бить себя по рукам. – Перепутал вас со своей бывшей женой. Раз уж вы здесь, не будете так любезны принести меню?

Девушка, не говоря ни слова, развернулась и направилась дальше.

– Видите, у каждого свои недостатки: я – хромой, вы – немая! – крикнул Артем вслед.

Несмотря на такое откровенное хамство, меню Горину все-таки было принесено. Он бегло пробежался по разделу со спиртными напитками.

– Вы можете читать по губам? – спросил он девушку, неестественно разевая рот.

– Да, а еще крупными печатными буквами. – ответила официантка. – Что будете заказывать?

– Бутылку «Божоле» для начала, желательно помоложе. Да не прожигайте же меня взглядом, я свой – пролетарий, – Артем примирительно улыбнулся. – Зарплату выдали за полгода. Прошу прощения за свое поведение. Когда ноги не работают, вся их невостребованная энергия компенсируется нервными срывами.

– Зато руки, я погляжу, у вас работают неплохо, – ответила девушка. – Часто вы им подобное применение находите?

– Очень изредка, вообще-то. Просто в вашем случае не смог удержаться от искушения…

– Тогда вам, как ценителю, должно понравиться сегодняшнее шоу, – официантка развернулась и скрылась в темноте.

Горин размял веки пальцами, зрение на мгновение расплылось, но видимость после этого все равно не улучшилась. Он огляделся в поисках знакомых лиц, но никого не увидел. Тогда он просто откинулся на спинку инвалидного кресла и стал ждать начала представления.

– Куда вам его поставить? – голос официантки вывел его из состояния задумчивости.

Она стояла с бутылкой вина и бокалом в руках. Артем взял бокал, дождался, пока девушка откроет бутылку и нальет ему. Взяв бутылку во вторую руку, он поблагодарил официантку и отпил из бокала. Прохладная жидкость приятно прокатилась в желудок. Горин опустошил бокал и снова наполнил его. Со стороны, наверное, выглядело забавным: инвалид в каталке, держащий в одной руке бокал, а в другой – бутылку, сидящий в стриптиз-клубе…

Когда на сцену вышла первая танцовщица, «Божоле» уже целиком переместилось в желудок Горина, а пустая бутылка стояла возле колеса инвалидного кресла. На девушке была форма стюардессы. Она взяла белоснежными перчатками микрофон и попросила пассажиров пристегнуть ремни. После этого в колонках взревели реактивные двигатели, сменившиеся монотонной неспешной мелодией. Стюардесса быстро пробежалась по рядам зрителей, проверяя – все ли «пристегнулись», вернулась на сцену и начала заниматься своим гардеробом.

К моменту, когда на сцене появилась Рита, Горин успел прикончить еще одну бутылку. Ему давно не было так хорошо. Видимо, причина была в смешении молодого виноградного вина, адреналина и тестостерона внутри его организма.

Сегодня Рита тоже была проводницей, но только в поезде. После паровозного гудка она махнула флажком и принялась танцевать под мерный стук вагонных колес, разбавленный музыкой. Призывное помахивание десятидолларовой купюрой Горину не помогло, поэтому ему пришлось самому направить колеса своего кресла к сцене.

Рита не ожидала увидеть его в инвалидной коляске, поэтому на какое-то мгновение смутилась. Артем улыбнулся и протянул ей деньги.

– Чай в купе, пожалуйста, – шепнул он, когда Рита нагнулась.

– Умоляю! – отчаянно шепнула она в ответ и переместилась к противоположному краю сцены.

Горин развернулся и покатился обратно в свой угол.

Хотя шоу было не очень продолжительным, Артем все же успел записать на свой счет помимо пары бутылок вина еще три рюмки текилы и здоровенную кружку пива. По причине этого ему даже с трудом удалось попасть в дверной проем на выходе.

– Начальник, права предъявить? – едва выговаривая слова, обратился он к стоящему у гардероба охраннику, который не так давно разорвал его приглашение.

– Катись отсюда, и скажи спасибо, что ты такой убогий. – вяло отозвался охранник, повернув голову. На его лице белел свежий лейкопластырь.

– Спасибо, что ты такой убогий, – произнес Артём и выехал на свежий воздух.

Возле клуба стоял микроавтобус «Униформика», на его лобовом стекле зияла расходящаяся паутина трещин. В группе людей неподалеку Артем заметил Бориса Львовича из «Мальвины». Тот тоже был не вполне трезвым.

– Привет, новую тачку купил? – спросил Львович, когда Горин приблизился.

– Ага, а с этой тачкой что случилось? – Артем кивнул в сторону микроавтобуса.

– Да какие-то мудаки бутылкой запустили, – махнул рукой Львович. – Водила начал качать права, так ему ключицу сломали, в больницу увезли. Даже охрана свое получила. – Голос его был злорадным, так как инцидент произошел хоть и с дружественными, но все-таки – конкурентами.

– Поймали? – поинтересовался Артем.

– Сопляков-то этих? – усмехнулся Борис Львович. – Разбежались уже давно. Да фигня это все. Горин, ты на машине? – его язык еле ворочался.

– Как видишь, – так же с трудом выговорил Артем и хлопнул по колесам коляски.

– Понял, – Львович пожал Горину руку. – О, а вот и наша девочка! – он раскинул руки, увидев выходящую из клуба Риту. Рядом с ней был мужик в блестящих подтяжках, только в этот раз поверх белой рубашки он набросил пиджак.

– Боря, изо всех водителей мы с тобой самые трезвые, – произнес он с таким же усилием, как и Горин со Львовичем. – Поэтому идем ловить такси.

– А не проще ли позвонить и подождать его в клубе? – спросил Львович.

– Наша малышка не хочет больше в душном помещении сидеть. – Мужик в подтяжках хлопнул Риту по попе.

Та сразу глянула на Артема, но тот сделал вид, что не заметил.

– Тогда надо идти и ловить это такси, – логично заключил Борис Львович, и они втроем направились по тротуару.

– Эй, подождите меня! – окрикнул их Артем и энергично заработал руками.

– Слушай, ты меня уже сегодня достал! – мужик в пиджаке развернулся так резко, что чуть не потерял равновесие. – Может, тебя еще покатать?

– И верно, Горин, перестань цепляться, – вмешался Борис Львович. – У нее своя жизнь, у тебя своя.

– Умные ты вещи говоришь, Львович, аж заслушаться можно, – ответил Горин. – Только я ведь просто рядом проедусь. Одинокому инвалиду в наше время опасно по ночам по улицам болтаться. – Он смотрел вслед Рите, но та не оборачивалась и лишь нервно стряхивала пепел с сигареты.

– Валяй, но чтобы я тебя не слышал и не видел, – погрозил ему пальцем мужик в подтяжках.

– А как тебя хоть зовут-то? – спросил его Горин.

– Друзья зовут меня Эдиком, остальные – Эдуардом Юрьевичем, – ответил он, уже больше не оборачиваясь.

– Слушай, Эдик, а вам в клуб охранники больше не требуются? – спросил Горин через некоторое время.

– Нет, только танцовщицы, – ответил Эдуард, и они с Борисом прыснули от смеха.

– Танцовщицей я не потяну, – засмеялся за компанию Артем, – а вот охранником смог бы. А что – работа не пыльная: рви себе билетики на входе…

– Эй, мужики, – их нагнал худощавый парень лет двадцати с сигаретой в зубах. – Огоньком поделитесь… Ух ты, какая дамочка у вас симпотная! Можно я у нее подкурю?

Он подошел вплотную к Рите и вдруг неожиданно выхватил у нее сумочку и ринулся за ближайший угол.

– Стой, сучонок! – Борис Львович ринулся за парнем.

Эдуард последовал за ними. Когда за угол зашли Артем с Ритой, девушка вскрикнула. Там находилась целая толпа пьяных молодых людей. Тот, что просил прикурить, стоял сейчас возле сидевшего на земле Бориса Львовича, держащегося за кровоточащее ухо, и, ухмыляясь, подбрасывал Ритину сумочку в руке. Теперь Горин вспомнил, что видел некоторых из них возле «Униформика» перед представлением.

Эдуард в нерешительности стоял возле Львовича.

– Рита, стой там! – крикнул он, но в этот момент сзади подошли еще несколько человек, один из них подтолкнул Риту, а второй покатил кресло Артема.

– Ну что, скороход, понравился концерт? – спросил он Горина.

Остальные загоготали.

– А нас не пустили! – он бросил злобный взгляд на Эдуарда. – Быдлом нас считают…

– Ребята, – Эдуард примирительно поднял вверх руки. – Давайте разойдемся по-хорошему, я серьезный человек, у меня очень серьезные знакомые…

– Да я в рот имел тебя и твоих знакомых! – рявкнул парень.

Артем заметил, что на этот раз никто из толпы не засмеялся, а некоторые напряглись. Это было очень плохим признаком…

– Хочешь решить все мирно, козел? – продолжал парень. – Я задал вопрос: хочешь решить все мирно, козел?

Эдуард нехотя кивнул.

– С тебя штука баксов, – произнес парень.

– Но у меня только пара сотен с собой, – Эдуард растерянно шарил по карманам. – Боря, может у тебя есть? Я потом отдам…

– У меня долларов сто, рублями, – хрипло отозвался Львович.

– А может, цыпа добавит? – парень поманил пальцем Риту. Та была очень напугана.

– Эта сука танцует в том клубе, – раздалось из толпы.

– Вот как! – парень обрадовался. – Значит, в ее трусиках этих бумажек навалом должно быть.

– Я следующим буду ее трусы проверять, – из толпы вышел долговязый угрюмый парень в выцветшей футболке и со шрамом на шее.

– Не будем спешить, пацаны, – хихикнул тот, что держал Ритину сумочку. – Пусть она сначала для нас станцует.

Повисла тишина, в которой раздавалось лишь всхлипывание Риты.

– У меня есть четыре сотни, – произнес Горин.

– Ага! Значит, не все на девок просадил, Мересьев? – осклабился парень с сумочкой.

– Откуда ты его фамилию знаешь? – удивился парень в выцветшей футболке.

– Если б ты умел читать, то знал бы про летчика, который без ног самолетом управлял, – ответил ему тот, что с сумочкой. – Что ж, пилот, гони баксы и лети отсюда на все четыре стороны, я сегодня добрый.

– Вы своё получили, давайте не будем усложнять друг другу жизнь. – Артем достал из кармана деньги.

Кто-то стоявший позади коляски, выхватил деньги у Горина из рук.

– Ты свободен, инвалид монголо-татарского нашествия, – парень помахал Артему рукой. – Или желаешь продолжения шоу? Ах ты, проказник… – он погрозил пальцем. – Не хочешь пропустить бенефиса нашей красивой девочки?

Артем краем уха услышал, как парень со шрамом спрашивал у кого-то – что такое «бенефис».

– Верни сюда сумку, урод! – вдруг прокричал Эдуард.

Артем от неожиданности резко повернул голову в его сторону и увидел у него в руках пистолет, сразу определив, что он газовый. Эх, Эдик, Эдик…

Сбоку мелькнула тень, воздух прорезал свистящий звук и пистолет полетел на тротуар. Сам Эдуард взвыл, схватившись за руку. Неподалеку от него оказался парень с цепью в руке. В тот же момент к нему подскочил тот, что со шрамом, врезал ногой в живот и поднял пистолет.

– Пугач газовый, – сказал он и сунул его за пояс. После этого еще раз приложил ногой скорчившегося у стены Эдуарду.

– Перестаньте! – крикнула Рита.

– Уже перестали, лапочка, – неприятно рассмеялся парень с сумочкой. – Тащите сюда музыку!

Какой-то подросток поставил на тротуар переносную магнитолу и включил. Заезженная кассета выплюнула дребезжащий голос не отягощенной вокальными данными группы.

– Давай, маленькая, раздевайся, – парень с сумочкой снова поманил Риту пальцем. – Мы не кусаемся… точнее, не все мы кусаемся, а только некоторые.

Раздался смех. Рита попятилась, но ее грубо подтолкнули поближе к толпе.

– Быстрее, сука, у меня уже терпения нет! – крикнул кто-то.

– Не ори над ухом, придурок, все равно тебе ее только после меня драть, – ответил ему кто-то еще.

Рита стояла, опустив голову, и прижав руки к груди. Сзади Горину было видно, как ее спина сотрясается от всхлипываний. Он подкатил кресло к магнитоле и выключил музыку.

– Что-то я не понял, Черчилль, ты сейчас только что наше шоу прервал? – озадаченно возмутился парень, державший Ритину сумочку.

– Музыка не очень нравится, – ответил Горин. – Говно полное, в общем. Под такое она не танцует.

– А в инвалидном кресле, вообще-то, Рузвельт сидел, – поправил парня Борис Львович и тут же получил за это от парня в выцветшей футболке ботинком под ребра.

– Говно?! – воскликнул он, и шрам на его покрасневшей шее побелел от напряжения.

– Вот видишь, как ты обидел моего друга, – покачал головой тот, что с сумочкой. – Он из-за этой кассеты весь магнитофон спер, слушает ее днем и ночью, даже дрочит под нее, а ты такое говоришь. В общем, плати за оскорбление еще двести баксов и кандыбай отсюда, не мешай нам культурно отдыхать.

Но Артем не собирался никуда кандыбать. Пару минут назад он вдруг вспомнил, что боль забыла его навестить сегодня. Он посмотрел на часы – его уже давно должно было скручивать судорогой, но вместо этого он чувствовал себя просто превосходно. О причине такого самочувствия можно было только догадываться. Может быть, непомерная доза красного вина? Алкоголь все еще бурлил в его голове, но Артем вполне себя контролировал, и что самое главное – слабость в ногах куда-то подевалась, он чувствовал, что спокойно может сейчас «стать. „Интересно, можно ли ждать поддержки от Эдика с Борисом?“ – подумал он, глядя на этих двоих, затаившихся и дико озирающихся по сторонам. Но размышлять было некогда, Ритку надо было отсюда вытаскивать.

– Да что с вами со всеми такое? – развел он руками. – Массовый психоз скоро достигнет таких масштабов, что Трофейшика в мэры выберут.

Некоторые из подростков засмеялись.

– Мы просто ищем развлечений, дядя, – ухмыльнулся парень с Ритиной сумочкой. – Ты вот тоже их сегодня в том баре искал. И наша краля их, похоже, нашла, на свою жопку.

В толпе снова заржали.

– А я вам хочу другое развлечение предложить, – продолжил Горин. – Включайте погромче свою олигофрейнскую музыку, становитесь в круг и начинайте пинать друг дружке по яйцам. Кто больше всех раз пнет, пока не кончилась пленка, тот выиграл. Потом перематываете кассету и все повторяете…

– Надо же, пацаны! – воскликнул парень с сумочкой. – Это ведь Джеймс Бонд, а мы сразу и не признали, ай-яй-яй! Наверное, из госпиталя едете, товарищ ноль-ноль семь?

По толпе снова прокатился смех.

– Согласен, правила игры не из легких, – не унимался Артем. – Вон тому дебилу с цепью их, похоже, ни в жизнь не понять. С таким тупым лицом даже канат перетягивать…

– Вот ты, колченогий, и добзделся, – парень перебросил цепь в другую руку и двинулся в сторону Горина.

Артем на это и рассчитывал, у него были виды на ту цепочку. Он взялся за колеса и медленно покатился назад, стараясь выглядеть как можно беспомощнее.

– Ты ручонками-то не сучи, поздно уже, – ухмылялось приближающееся лицо. – Врачам придется новую группу инвалидности придумывать после того, что я сейчас из тебя сделаю…

– Не смей его трогать, подонок! – крикнула Рита.

А вот этого Горин от девчонки не ожидал. Мало того, она облегчила выполнение того, что он задумал.

– Жди своей очереди, шлюха! – рявкнул парень, на мгновение обернувшись.

Но Артему хватило этого времени, чтобы прекратить пятиться и направить кресло вперед. Когда парень снова повернулся, Горин оказался неожиданно близок и еще более неожиданно проворен. Он одной рукой схватил цепь и потянул парня вниз, одновременно резко вскочив из кресла. Синхронно с движением вверх кулак его второй руки врезался парню в челюсть, заставив ее сомкнуться еще плотнее. Кисть на мгновение пронзила боль. Парень клацнул зубами, беззвучно повалился на тротуар, и Артем лишь успел заметить его расплывшиеся зрачки. Цепь осталась у Горина, и он быстро намотал ее на руку.

– Алилуйя! – воскликнул парень с сумочкой. – Он снова может ходить! Чудо!

– Что за фокусы, гад? – парень со шрамом на шее выхватил откуда-то нож и бросился к Артему.

Горин махнул цепью, она со свистом описала дугу. Парень со шрамом отпрыгнул и занял оборонительную позицию.

– Ну давай, гнида, иди сюда! – он нервно посмеивался. – Сейчас это перо в тебя по самую рукоятку зайдет…

– Артем! – Рита закрыла лицо руками.

– Что же ты злой-то такой? – Горин внимательно следил за глазами парня, стараясь предугадать его дальнейшие действия. – Небось из-за того, что гадость всякую слушаешь некондиционную вместо музыки?

– Сейчас ты у меня сам запоешь, заверещишь, как свинья! – прошипел парень.

– Вон и пацаны над твоими песнями смеются, – добродушно произнес Артем и кивнул в сторону остальных.

Парень озадаченно обернулся туда, тем самым повторив ошибку своего предшественника. Когда он снова повернулся к Артему, конец цепи был уже у самого его полбородка. Вместе с кровью изо рта парня вылетело несколько зубов. Он упал на четвереньки и замычал. Горин отшвырнул ногой нож, взял цепь в обе руки, набросил ее парню на шею и давил до тех пор, пока тот не распластался на асфальте.