Текст книги "Исход евреев из Египта (СИ)"

Автор книги: Михаил Зильберман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

В отличие от строителей "городов для запасов", рабы-земледельцы жили в своих деревнях более вольготно, в основном, сами располагали своим временем, и работали без надсмотрщиков, поскольку оставляли себе определённую часть урожая (отсюда такая свобода передвижения у Аарона). Рабы-земледельцы могли даже продавать свои земли (54.с184-187). В одной из таких деревень вблизи Фив, столицы Египта, в семье раба-земледельца Амрама и Иеховеды, его супруги, и родились, согласно библейской традиции, Аарон, Моисей и Мириам.

Следует отметить, что побег рабов в природно-климатических условиях Египта, практически, был невозможен; кроме того, дабы не создавать прецедента, за беглыми рабами обязательно пускались в погоню. Так (80.с78), когда двое рабов сбежали из резиденции Рамсесов, на их поиски и поимку тут же был направлен отряд лучников. Заметим, что на всех торных путях в Азию и Аравию стояли города-крепости с большими, хорошо вооружёнными и обученными гарнизонами. Так, все те, кто желал уйти из Египта на восток, чтобы попасть на традиционный торговый путь – "дорогу Филистимскую" (древняя "Дорога Гора"), должны были пройти через город Анту (ивр. "Шур" – "ограда, забор"). В этом городе находился пограничный контрольно-пропускной пункт, египетский военный гарнизон которого, как это было принято, пропускал только тех, у кого были особые разрешения на вход и выход (48.с189). Поэтому-то при Исходе Моисея беглецы и не пошли "дорогой Филистимской".

Осознание того, что из Египта, от мук рабства, просто так, свободно, миром, не уйти, – отражено в Ветхом Завете (Исх.1.10): "(Только) когда случится война... (желающие) вооружатся... и выйдут из зем-ли (Египетской)". Моисей же в своих проповедях обещал покровительство единственно существующей, истинной высшей силы для тех евреев, которые смогут отойти от неправедной "веры отцов" и воспринять бога и учение Эхнатона: "И приму вас к Себе в народ, и буду вам Богом" (Исх.6.7). И тогда (Втор.28) "откроет тебе (народу своему) Господь добрую сокровищницу свою... сделает тебя главою, а не хвостом" (согласно египетской градации этносов), если будешь "ходить путями Его, хранить постановления, заповеди и законы Его" (Втор.26). Новый, могучий, таинственный Бог выведет "свой народ", из Египетского рабства ("отпусти народ мой"), будет постоянно опекать и защищать его.

Всевышний обратил свой взор (Втор.7.6) на племя евреев, "ибо ты народ святой у Господа... тебя избрал Господь... из всех народов, которые на земле" (в эту пору на земле Египетской, в том или ином качестве, проживали кушиты, ливийцы, хаабиру, ханаанеи, хурриты, шасу, арабы-бедуины и, возможно, амореи). Согласно еврейской традиции, Всемогущий (устами Эхнатона и Моисея) предлагал своё учение многим народам (к примеру, египтянам, эфиопам или ханаанеям), и только хаибири (численность которых в Египте была относительно высокой) согласились его принять, хотя у рабби Авдими (трактат "Шаббат" Вавилонского Талмуда (88а)) и другое мнение: "Господь Бог (читай – Моисей) заставил Израиль принять Тора" (42.с30).

Проповедь нового религиозного учения – часто весьма неблагодарное и опасное предприятие (например, история пророка Мухаммеда). Однако "этот пророк (Моисей) был одной из тех властных натур, одним из тех выкованных из железа фанатиков, которые свои упорные стремления принимают за волю небес и движутся неуклонно к своей цели, сметая все препятствия на своём пути, закалив своё сердце против всякого чувства жалости" (Дж. Фрезер, 36.с313). Моисей "отлично умел проводить в исполнение задуманные решения... он... владел собой и... умел обуздывать свои страсти... (а) когда он" говорил, казалось "будто устами его вещает сам Господь Бог" (Иосиф Флавий (44.с175)).

Для вящей убедительности проповедей нового учения, в целях иллюстрации силы и могущества "десницы Господней" Моисей (как это было и много позднее при становлении христианства) неоднократно творил "чудеса", нередко используя природные катаклизмы, к примеру, землетрясения ("Ты простёр десницу Твою; (и) проглотила их земля" (Исх.15.12)) или "Казни Египетские", которые, несмотря на всенародные мольбы и моления не могли отвратить ни фиванский Амон, ни другие боги Египта, и даже "родные", месопотамские "боги отцов" (известно, что после сильного землетрясения в Антиохи значительно возросло число желающих принять христианство). Существует воззрение, что в этот период в регионе была высокой сейсмическая активность за счёт извержения вулкана на острове Санторин(и). "И увидели израильтяне руку великую... и благоговел народ и поверил Господу и Моисею" (Исх.14.31). И это явилось решающим аргументом (знаком свыше) в торжестве "истинной" веры. "Господи, Боже наш! Другие владыки кроме Тебя властвовали над нами; мы же только Твоё имя помним (Исх.26.13).

Заметим, что в Древнем Египте идеограмма руки, "десницы", применялась для обозначения поня-тия "власть бога" (57.с256). Отсюда и образность Ветхого Завета: "крепкая рука" Господа (Исх.8.11); "сильна рука Твоя, высока десница Твоя!" (Пс.88. 14).

Воистину, дабы удерживать древних ха-ибри "в узде", нужен был "Бог великий, сильный и страш-ный" (Втор.10.17). "Благо – бояться Бога", – говорит Экклезиаст. И такого Бога дальновидный Моисей дал в своём учении еврейскому народу (Господь Бог издал законы "именно для вас"), продуманно видоизменив, адаптировав (поскольку был вынужден), учение Эхнатона (внеся в него и некоторые идеи различных космогонических циклов (в частности, гермопольского)) под давлением догматов месопо╛тамской "веры отцов" ("ибо я знаю упорство (упрямство) твое и жестоковыйность твою [народ мой]" (Втор.31.27), – мудрый и прозорливый, Моисей учитывал особенности характера своей паствы, дорожил ею и был весьма осторожен (см. ниже), памятуя судьбу эхнатонизма в Египте).

Некоторые учёные даже порицают Моисея за то, что он, якобы, "подправил" содержание Скрижа-лей Завета ("Десять заповедей" и Законы Моисея существуют в двух редакциях). Так, глубоко верующий христианин Фридрих Делич ("Библия и Вавилон". 1907), обвиняет пророка в "небрежно-сти... [отношения] к самым святым заветам Бога, данным Им людям". Знаменитый ассириолог прошлого пишет: "Моисей, подтверждая [декларируя] вторично перед переходом через Иордан своему народу "Десять заповедей", переделывает не только отдельные слова и фразы, заменяя их похожими, но изменяет в них даже целые места, выдавая их, тем не менее, за подлинные слова Бога".

Великий пророк в своей предсмертной речи народу сказал (43-2.с162): "Единственным средством к достижению счастья для всех людей является преблагий Господь Бог, ибо Он один в состоянии даровать счастье... достойным... и отнять его у тех, кто согрешил перед Ним. Если вы будете относиться к Нему так... как я, в точности знакомый с Его постановлениями, убеждаю вас, что вас (никогда) не постигнут неудачи... Не заменяйте никогда теперешних своих законов... не отказывайтесь... от тепереш╛ней, правильной своей религиозности... Знайте, что истинная свобода состоит в том, чтобы не противиться распоряжениям начальников ваших" (последнее – чисто древнеегипетская ментальность).

Представляется, что Моисей, наверное, неоднократно лично общался с "богом" – фараоном Эхнато╛ном и слушал его проповеди (по словам Бога): "устами к устам говорю Я с ним (Моисеем), и явно, а не в гаданиях; и образ Господа он видит" (Чис.12.8).

Иногда возникает вопрос: почему Моисей сам не принял сан первосвященника, а поставил на эту должность Аарона, ранее являвшегося главным жрецом рабов из колена "Леви" (поскольку именно он руководил обрядами грехопадения "Золотой телец", то Аарон – жрец бога Луны Сина)? Причину такого поступка Моисея можно усмотреть в следующих строках Книги Исхода (7.1): "Но Господь сказал Моисею: Я поставил тебя богом фараону, а Аарон... будет твоим пророком". Этот текст выявляет отчётливую аналогию между двумя функциональными линиями: если творец эхнатонизма – бог (в т.ч. и как "Шу"), фараон Эхнатон, сам Атон (Атон – он и сам фараон, и бог земного бога-фараона), а верховный жрец культа Атона – пророк Мери-Ра (в Древнем Египте верховный жрец любого бога был главой пророков, вещающих от имени этого бога); то (другая линия), если творец библейского моноте-изма (мозаизма) – "бог фараона" Моисей, следовательно, – Аарон должен стать первосвященником Всевышнего и "пророком" Моисея.

Моисей, как известно, не пестовал и опекал (в бытовом смысле) выведенных им из Египта людей, не обращался с ними так, "как нянька носит ребенка" (Втор.11.12), но "был над ними и вне их" (Раввин А. Штайнзальц. "Библейские образы". Инет, 2007). Возможно, такая линия поведения Моисея инициирована его "близостью к Богу", побудившая пророка отрешиться от всего земного, суетного. Этот факт может быть обусловлен, тем не менее, и тем, что и в пустыне у Моисея (Аамеса) сохранилось типичное, привычное для него, высокомерное отношение вельможи двора фараона к простому народу (и тем более, к бывшим рабам).

Древние евреи всегда воспринимали египтян с большим почтением, как "народ крепкий и бодрый, народ страшный от начала и до ныне, народ рослый и попирающий (в битве)" (Ис.18.2). В своих путевых заметках Геродот так характеризовал египтян: "с надменной ограниченностью они свысока взирали на другие народы, нечистые (не обрезанные) и не столь близкие к богам, как они". Древним египтянам постоянно внушалась мысль об их "богоизбранности", их превосходстве над всеми расами и народами. "Я (бог Ра) создал на земле четыре расы. Высшая раса – это египтяне. Только они – настоящие люди, а все остальные народы – варвары (дикари)... Я, великий бог, установил этот закон, по которому египтяне должны быть превыше всех народов" (83.с50). И подобные определения "богоизбранности" встречаются во многих религиозных текстах Древнего Египта.

Уж не потому ли Моисей, с детства воспринимавший мир, как истый египтянин, приблизив ха-ибри к богу Ра (Атону), "сделал знание (своего) Закона самым важным и непременным условием" (43-2.) жизни новых последователей "истинной веры", стремясь тем самым возвысить до египетского уровня ментальность и самооценку ха-ибри, "презренных амеу (азиатов)", "не знающих Ра", людей третьего сорта, к тому же опустившихся в условиях жизни в рабстве?

Какой же переворот, какую же переоценку ценностей в сознании евреев должен был произвести Моисей, чтобы позднее они могли написать в Пятикнижии: "Не гнушайся египтянином"? Как представлялось поборникам "истинной веры", истинный Бог, Всевышний (триединый Ра-Горахте-Шу), не только осудил и изгнал богов Египта ("над всеми богами Египетскими произведу суд" (Исх.12.12)), но и наказал ранее милый ему народ этой страны за грех непослушания и неверия. Всевышний отринул "от сердца своего" народ неправедный, не благодарный, отвернулся от египтян, перечеркнув их "богоизбранность", и, тем самым, осквернив египтян, наложил на них клеймо ритуальной нечистоты (нечистыми же гнушаются, как например, Иовом).

И избрал Единый народ Израиля: он (Исх.4.22) – "первенец Мой" (первым воспринял "истинную веру"). Пророк Амос (Ам.3.2) усилил данное представление: "только вас признал Я из всех племен земли". И стали евреи "богоизбранным народом" (современная, христианская, точка зрения на "бого-избранность" евреев (Ф. Ринекер, Г. Майер "Библейская энциклопедия Брокгауза". 1906): "Бог избрал народ Израиля как глашатая Своего откровения другим народам").

Примечательно, что такое теологическое мировосприятие древних евреев перекликается с представ╛лениями древних египтян о причине захвата их страны персами Дария III (после которого чужеземное владычество в Египте сделалось необратимым). Этот факт, как полагали египтяне, – не кара за грехи, не проявление божьего гнева: просто Египет за века надоел богам, они разлюбили его и отвернулись от него (сходные представления бытовали и у "черноголовых" при падении III империи Ура). "Когда ты (бог Хнум) повернулся спиною к земле Египта, тогда склонился ты в сердце твоём к повелителю Азии (Дарию)" (Надпись жреца Самтауи (48.с565)).

Уместно отметить, что идея "богоизбранности" у древних ха-ибри, будучи, вероятно, заложена ещё образами Зиусудры (Ноя), Саргона Аккадского и Ур-Намму, как избранников божьих, могла тлеть в их умах и с месопотамских времён.

На сопричастность Моисея к учению Эхнатона, на его тесную связь со светоносным (солярным) божеством (богом Атоном учения Эхнатона, в борьбе за "выживание" которого (учения) Моисей отдал свою жизнь), может указывать такая еврейская легенда (К. Жак. "Нефертити и Эхнатон". МГ. 2006 г) с явно египетскими корнями, как представляется, повествующая о посмертном уделе фанатичного, но весьма здравомыслящего, миссионера: "Бог (Элоhим, предтеча которого "Ра-Горахти-Шу") сделал его царем (и) Моисей получил священное (тронное) имя; он был коронован светом (т.е. богом света Шу, – параллель к Эхнатону) и облачен в одежды из света (подобно Диску). Взойдя на небесный трон (видимо, на трон Осириса в царстве Света бога Ра), он "принял в свою длань скипетр из божественного (небесного) пламени" (т.е. от бога Ра).

8. Моисей – царедворец Эхнатона.

Вне всякого сомнения, высокообразованный, умный и дальновидный, энергичный и настойчивый, и при этом причисляемый к царской семье, "Моисей был весьма велик в земле Египетской, в глазах рабов (прислужников) фараоновых и в глазах народа (египетского)" (Исх.11.3). Так, Флавий, потомок коhенов, отмечал: "Египтяне охотно заявляли свои права на него", славного делами. Египетские историографы Манефон и Апион, описывая некоторые события из жизни Моисея, непременно должны были обращаться за сведениями к неким древним текстам; а это (существование хроник с упоминанием его имени и деяний) указывает на высокую значимость Моисея при дворе фараона.

У Иосифа Флавия и в агадических текстах сохранилось предание о том, что Моисей, командуя египетской армией в войне с Эфиопией (сведения из Бухена и Амады говорят о военном походе в Эфиопию, Нубию и Судан, предпринятом на 12-ом году правления Эхнатона (Н. Ривз "Лжепророк Египта Эхнатон". 2014), а тогда Моисею могло быть ок. 29 лет), разбил неприятеля и, в целях восстановления мира и добрососедских отношений, женился (срав., Числ.12.1) на эфиопской принцессе Тарбис. По другой версии предания (49-2.с167), Моисей восстановил на эфиопском престоле законного царя. В мидраше же "Ялкут Шимони" (пар.168) рассказано, что когда Моше из Египта попал в страну Куш, то молодой правитель Куша сделал Мосе (Аамеса) своим советником. В период тяжелых войн, которые вёл этот правитель, проявились выдающиеся качества Моше как в военном деле, так и в веде╛нии хозяйства страны. Когда правитель внезапно заболел и умер, старейшины страны попросили египетского "принца" Моше встать во главе царства. И в знак "вечного союза" ему определили в жены вдову прежнего правителя Куша (Куш – "Нильская" Эфиопия, совр. Северный Судан).

Не исключено, что все намёки (домыслы), связанные с пребыванием Моисея в Эфиопии, могут быть объяснены тем, что именно Аамес посадил на трон в стране Куш царя, принявшего учение Эхнатона.

Согласно рассказанному Абу-Салехом (М. Мюррей), Моисей, по приказу фараона, совершил поход в Нубию, где царевна города Тафех (Тафа), увидев его, полюбила и помогла захватить город. В бла-годарность Моисей даровал жителям этого города неприкосновенность и, по-видимому, обошёлся без разрушений (но данью обложил).

Безжалостный и неумолимый Хронос сохранил для нас имена наиболее высокопоставленных вельмож двора фараона Эхнатона. Это – будущие цари Египта Эйе и Хоремхеб; верховный жрец бога Атона Мери-Ра; архитектор Бакт (Бек), спланировавший и построивший Ахет-Атон; и некто Аамес.

Самым влиятельным государственным деятелем времён Эхнатона был Эйе. Бытует мнение, что Эйя был сыном Иуйи и Туйи, т.е. родным братом Тийе, матери Эхнатона. К тому же Эйе был женатый на Тии, кормилице царя и/или Нефертити ("высокая кормилица", "мать, вскормившая божественного", "одевавшая царя" (48.с336); по мнению же Ю.Я. Перепёлкина, – "кормилица большой жены царевой, великой Нефер-нефре-йот Нефертити", кормилица "взрастившая божественную"); и потому в начале своей карьеры носивший титул "святой отец" (низшая жреческая степень офицера Эйе). Со временем вельможа Эйе, носивший титулы "отец бога" и "главный из друзей царя" (родной дядя фараона), исполнительный, осторожный и предусмотрительный, был сделан "носителем опахала по правую руку царя и начальником конских заводов фараона". По-видимому, ведал Эйе и судами: в надписях его называют "царским писцом правосудия". Богатство дома Эйе росло необычайно (Эйе и его супруга-кормилица неоднократно награждались принародно), так, что (как наивно говорит об этом египетский документ) жители Ахет-Атона об этом "перешёптывались на ухо".

Горячая мольба Эйе (Айя), обращённая к Эхнатону (текст из гробницы Эйе), характеризует этого уже немолодого и ловкого царедворца, родственника фараона, как убеждённого приверженца его учения: "Дозволь мне целовать священную землю, шествовать впереди тебя с приношениями для Атона, твоего отца, которые суть дары твоего Ка. Дозволь, чтобы мое Ка жило и процветало ради меня... Чтобы имя мое произносилось в священном месте по твоей воле, а я оставался бы твоим любимцем, который следует повсюду за твоим Ка, чтобы я пребывал в милости твоей, когда наступит старость". После смерти Эхнатона, захватив царский трон, Эйе уже именует себя "князем Фив", т.е. слугою Амона.

Мери-Ра (см. выше), верховный жрец храма бога Атона в Ахет-Атоне, – слуга, ученик и ближайший сподвижник фараона Эхнатона, был первым в деле укрепления и распространения его учения, которому был фанатично предан.

Скульптор Бек (Бакт), один из любимых учеников Эхнатона, был назначен на должность главного скульптора и начальника строительных работ.

Большим влиянием при дворе Эхнатона и его сыновей обладал очень энергичный и весьма гибкий царедворец Хоремхеб, принадлежащий к старинному аристократическому роду номархов. Он был "царским послом во все страны, где светит Атон", собирал подати Юга и Севера, начальствовал над обеими землями (был визирем), стоял во главе войск, – был "военачальник над военачальниками". Хоремхеб воевал в Сирии: "(он) сопровождал своего господина (фараонов Тутанхамона или Эйе) в битвах, в день, когда били азиатов".

Примечательно (94.с317), что будучи фараоном, Хоремхеб разрешил впустить в Египет какое-то семитское племя, когда "в их земле был голод", и они "не знали, как прожить".

Среди многих гробниц Ахет-Атона найдена усыпальница, приготовленная для захоронения некого вельможи Аамеса (Аамоса). В этой гробнице обнаружена молитва, вознесённая им к богу Атону. Приведём её весьма интересный, интригующий текст.

"Прекрасно захождение твоё, ты солнечный Диск жизни, владыко владык, царь миров. Когда ты соединяешься с небом (Ра с Горахти) в захождении твоём (заходе за линию горизонта), то радуются смертные перед лицом твоим и воздают почести тому, кто сотворил их, и молятся перед тем, кто сделал их, перед глазами сына твоего, любящего тебя царя Эхнатона. Вся земля египетская и все народы повторяют имя твоё при восхождении твоём, чтобы славословить восхождение твоё. О ты, бог, который поистине есть (бог) живой, ты находишься перед обоими глазами (нашими). Ты есть тот, который создаёт то, что не было никогда, который делает (формирует) всё, что содержится во всём (целом). И мы появились вследствие речения уст твоих.

Даруй мне милость царскую на все дни и даруй мне хорошее погребение после глубокой старости на земле Ахет-Атона, когда я окончу течение жизни моей в добре.

Я – слуга божественного благодетеля (царя), я сопровождаю его во все местности, где ему угодно пребывать, я – его спутник, (находящийся) у ног его. Ибо он сделал меня великим со дня, когда я был у него ребёнком, до дня почестей в счастии (что примерно соответствует сделанной выше оценке их возраста). (Да) радуется сила властелина и находится в праздничном настроении во все дни".

Многие египтологи обратили внимание на то, что молитва Аамеса, пронизанная глубочайшим религиозным чувством, и его религиозное воззрение носят по духу и используемым литературным образам ветхозаветный характер (48.с330). Для сравнения приведём текст из молитвы, данной Богом Моисею для передачи Аарону и сыновьям его (благословение коhенов): "Да благословит тебя Господь и сохранит тебя! Да озарит Господь лицо Своё и помилует тебя! Да обратит Господь лицо Свое к тебе и даст тебе мир" (Чис.6.24-26).

В рассказе о себе Аамес (Аамос) не говорит ни о своём происхождении, ни о своих родителях. В семью фараона Эхнатона (вероятно, в дом Тийе и её детей) он попал ещё ребёнком ("я был у него ребёнком"), где его "делали великим", т.е. воспитывали и давали соответствующее образование, готовя к важной государственной или жреческой службе. И Эхнатон сделал возмужавшего на его глазах Аамеса, человека, беспредельно преданного царю и его семье, одним из высших сановников государства (48.с330) – управляющим царским домом и продовольственными запасами государства (в точности, как библейский Иосиф). Танах иносказательно говорит об этом (Чис.12.7): "Не так с рабом Моим Моше; доверенный он во всём доме Моём" или (другой перевод того же текста) "...с рабом Моим Моисеем, – он верен во всем дому Моем(у)".

Перечисляя людей из ближайшего окружения фараона Эхнатона, высших сановников государства, Кристиан Жак, в отличие от Генриха Бругша (48.), не упоминает имени "Аамос", но говорит о сановнике по имени "Ахмос". Николас Ривз же вообще не вспоминает о Хоремхебе, Эйе у него поставлен на 25-е место, а на третьем месте по значимости (из 25) стоит вельможа по имени "Яхмес": "истинный царский писец, носитель опахала справа от царя, управляющий дома Эхнатона (царским домом), начальник суда" ("Лжепророк Египта Эхнатон". 2014)

Очевидно, что имена "Ахмос – Яхмос – Йахмос – Аамос" представляют собой различное прочтение одного и того же наименования, в котором "Йах", "Ях", "Аа" и "Ах" – имя одного и того же бога Луны (в отличие от "Тутмос" (здесь бог – "Тот")). Таким образом, почтенные египтологи повествуют об одном и том же человеке.

Имя "Аамес" ("Дитя (чадо) Луны" (48.с235)) – наименование, стоящее в ряду египетских "лунных" теофорных имён, таких, как "Тутмос" ("Дитя Тота") либо "Йахмес" (Дитя (бога) Йаха (Яха)", " Йах родил его"). Заметим, что во времена Аменхотепа III (в эпоху XVIII династии) подобные имена ("Птахмос", "Рамес") были, вероятно, в моде.

Ветхий Завет удостоверяет (Исх.2.10), что имя Моисею дала дочь фараона: "и нарекла имя ему "משה" ("Моше, Мосе"; греч. – "Мосес"), потому что, говорила она, я из воды вынула его". Согласно сообщению Флавия, египтяне называли воду "мо", а спасённого из воды – "усес"; отсюда и имя Моисея – "Моусес".

Народная этимология имени "Моше, Мосе" обязана своим происхождением фонетической близости корней слов: глагола на иврите "извлекаю, вынимаю из воды" и др.-егип. – "вода".

Научная этимология возводит имя "Моше, Мосе" к египетскому существительному "мос, мес" – "дитя, ребёнок" (ср. коптское – "мосе" – "дитя"); либо (как предположение) связывает его с др.-егип. глаголом "мши, мси" – "рождать".

По всей вероятности, дочь фараона нашла маленького Моше, купаясь ночью, когда ужасающая дневная жара сменялась ночной прохладой, при свете полной Луны, позволившей ей разглядеть в прибрежных зарослях камыша корзину с младенцем. Дополнительным доводом, говорящим в пользу того, что Моше был найден в ночь полнолуния, может послужить следующее предположение. Левиты, родители Моисея, уповая в судьбе младенца-сына на добрую волю и поддержку их родоплеменного бога Сина, бога Луны, отправили корзину с младенцем (чей личный бог – бог Луны) в плавание тогда, когда Син (Луна) находился в полной силе и могуществе – в ночь полнолуния.

Очевидно, что девушка-египтянка могла назвать ребёнка только по-египетски, но не на иврите (каананите), связав его имя с местом (библейское предание) или временем находки. Как известно, египтяне праздновали полнолуния, поэтому царевна должна была назвать ребёнка в честь Луны, к примеру, "Дитя Луны" ("Аамес"). Подобное имя было принято среди фараонов XVIII династии (Г. Бругш, в частности, подчёркивал связь их правящего дома с богом Луны (48.с227)): из шестнадцати царей пять человек носили теофорные имена, связанные с наименованиями богов Луны (96.).

Поскольку египетское слово "Аа" (Луна) в имени "Аамес" на иврите звучит, как определённый артикль, который перед именами собственными не употребляется, то со временем часть имени "Аа" была утрачена, как излишняя (подобно тому, как ханаанейское слово "адон" ("господин"), занесённое в Испанию финикийцами, в испанской транскрипции звучит как "дон"). Оставшаяся же часть слова – "Мес, Мос(е), Мош(е)" и была, по-видимому, воспринята древними евреями как собственное имя пророка Моисея. Заметим, что для левита (семионита и иудея), каждый из которых – дитя их личного (и родоплеменного) бога – бога Луны, человек с именем "Дитя (чадо) Луны" (Аамес), был своим, братом, ибо прапредок был один – бог Луны Син.

Если отождествление личностей Аамеса и Моисея верно, то библейская легенда о маленьком Моше и дочери фараона приобретает реальное историческое содержание. И тогда Моисей мог быть найден одной из дочерей царя Аменхотепа III и Тийе, взят младенцем в их дворец в Фивах, где рос и воспитывался, пока не был отправлен в Гелиополис на учёбу.

Дочерей царицы Тийе звали Исида (Небетах), Ситамон и Хонт-ми-Хеб (Хенуттанеб), одна из них, предположительно, была замужем. Как сообщает Николас Ривз ("Лжепророк Египта Эхнатон". 2014), в конце своего правления Аменхотеп III взял в жёны (на роль "великой супруги царской") вначале Ситамон, а затем Исиду, видимо, незамужних. Историк и лингвист, египтянин Ахмед Осман (91.с247), исследовавший историю Моисея, полагает, что по обычаям того времени незамужней принцессе не позволили бы усыновить ребёнка. Следовательно, дитя Моше был найден незамужней принцессой, и поэтому был у неё "вместо сына". Поскольку только скульптурный портрет Исиды(Небетах) несёт на себе следы намеренного интенсивного скалывания лица, то не исключено, что именно она и была приёмной матерью Моисея.

В жилах некоторых членов семьи Аменхотепа III текла хурритская (точнее, индо-хуррито-аккадская) кровь, и для них не было тайной, что в гиксосский период хурриты и хаибири сотрудничали, вместе управляли Египтом, и поэтому в семье Аменхотепа III, видимо, относились к хаибири без обычного египетского презрения ("мерзкие азиаты"). "Дочь фараона... корзинку... открыла, и увидела... дитя плачет; и сжалилась над ним, и сказала: это – из Еврейских [апиру, ха-ибири] детей" (Исх.2.5,6); и стала ему как мать.

Естественно, что Аамос называл себя, фактически члена царской семьи, "первым из тех придворных, кого царь любит каждый день" (К. Жак. "Нефертити и Эхнатон". 2006). Заметим, что если отождествление Аамеса и Моисея верно, то тогда становится известным и то, что Моисей, как Аамос (Ахмос), назначенный царским писцом (почётное звание), был и хранителем царской печати (как и Иосиф).

О подобном случае (о своей судьбе) оставил надпись вельможа Пташепсес (94.с205), живший при семи царях: он был воспитан во дворце вместе с царевичами ("его величество позволил ему целовать свои ноги и не позволил ему целовать пол"), женился на старшей царевне и был сделан верховным жрецом в Мемфисе. Известно также и то, что некто Бекенхонзу, вельможа фараона Сети I, был взят на службу во дворец в двенадцатилетнем возрасте (видимо, при Хоремхебе).

Судя по надписи Аамеса, он не знал имён свои родителей. Существует суждение (например, 91.с279), что имя отца Моисея "Амрам" (корень слова [мрм]), и оно фонетически связано с наименованием местности, в которой был построен Ахет-Атон – "Амарна" (корень [мрн]). Местность же, в свою очередь, получила название от имени "Имран" (корень [мрн]), которым Эхнатон называл своего небесного отца Атона.

Итак, "отец" Моисея носил теофорное имя "Амрам", которое, будучи рассмотрено как шум.-акк. "Ам-раам", означает "(Тот, кто) народ возвратил" (вывел из Египта) и этот "Тот, кто" – отец Моисея. А поскольку Всевышний неоднократно говорит Моисею: "Я – бог отцов твоих – ["черноголовых"] Авраама, Исаака и Якова", то этот "Тот, кто" и родоплеменной бог Моисея (отец, создавший его). Заметим, что главным богом империи III династии Ура, "веры отцов", считался бог Луны Син (он же библейский Цаваот – предводитель "воинства небесного", а также и Йаhуе ("Отцы Авраама")). Согласно Танаху, бог праотца Авраама – Эль-Шаддай (Энлиль) – царь богов ниппурского канона, бог воздуха; а бог племенного объединения "Авраам" – Энки (демиург, бог судьбы). И так как ха-ибри были убеждены, что из Египта их вывел телец Син (они и торжество устроили в его честь у горы Синай), то он и есть "Тот, кто", поскольку бог Луны Син – личный и родоплеменной бог колена "Леви" (акк. Лабайя; ассир. "Либайя" (нач. ХVII в. до н.э.)). Таким образом, наименование "Амрам" может говорить о принадлежности Моисея к колену "Леви" и подчёркивает роль бога этого рода в избавлении евреев от египетского ига (параллели (образы): "Имран" – небесный отец Эхнатона (как Элоhим), а "Амрам" – Моисея (Йаhуе), были несколько позднее слиты пророком в единый образ Господа Бога, см. ниже).

Очевидно, что Аамес (Моисей), один из высших сановников двора Эхнатона, был лично хорошо знаком с будущими фараонами Эйе (потомком хурритов), Хоремхебом и его братом Рамсесом I, своими соратниками, и возможно, с сыном последнего – Сети I (заметим, что Эйе знал Мосе, "приёмного" сына родной племянницы Исиды, с грудного возраста, и, видимо, не раз держал его на руках, а его супруга-кормилица вполне могла участвовать в "пестовании" младенца). Только в этом свете и можно понять, почему Моисей имел, практически, свободный доступ во дворец фараона (в пору "Казней Египетских"), и который в любое время принимал его и давал аудиенцию; хотя и пророк всегда упорно и крамольно просил об одном и том же: "отпусти народ мой" (многочисленную секту, последователей учения Эхнатона, о чём фараон наверняка знал), и, как повествует Книга Исхода, в конце концов, уговорил фараона. Дабы в стране не осталось и следа скверны эхнатонизма, царь позволил группе государственных рабов, "моему народу", покинуть Египет (т.е. подарил своих рабов Аамесу).

8. Моисей и гора Синай.