Текст книги "Человек восстает против Бога"

Автор книги: Михаил Шахнович

Глава III
Российские Прометеи

 
Может собственных Платонов
И быстрых разумом Невтонов
Российская земля рождать.
 

М. В. Ломоносов

«Крещение Руси»

В IX веке на огромной территории от далекого северного Новгорода и лесов вятичей до верховьев Днестра возникло Древнерусское государство с центром в Киеве. Оно объединяло более двухсот славянских, финно-угорских и латышско-литовских языческих племен.

Восточные славяне почитали богов неба – Сварога, солнца – Даждь-бога, ветра – Стрибога, грозы – Перуна. В 1975 году при расчистке фарватера Десны был обнаружен ствол мореного дуба. Когда шеститонную громадину подняли на борт, увидели, что в его ствол вбито девять медвежьих челюстей, расположенных четырехугольником. Это был один из священны – с дубов Перуна, который высился в IX веке на перепутье дорог.

В волшебных сказках, былинах, песнях, старинных обрядах и детских играх сохранились следы языческих верований. Известна сказка о герое-победителе семиглавого крылатого змея или дракона. Змей ежегодно прилетал и грозил погубить людей, если ему не дадут в жены прекрасную девушку. Эта сказка возникла потому, что в древности у разных племен существовал обычай приносить девушек в жертву водяному духу.

В начале XX века в России еще была распространена такая детская игра. Хоровод двигался вокруг мальчика, который должен был выбрать себе из числа девочек «невесту». Во всех губерниях России такого мальчика называли Яшей. Объяснение его имени в белорусской хороводной песенке:

 
Сядить Ящер
У золотом кресле…
Возьми собе панну,
Котораю хочешь…
 

Ящер, про которого поется в песенке, как раз и есть тот самый дракон, хозяин подводного царства, которому приносили в жертву девушек.

В IX веке киевский князь Владимир Святославич пытался объединить разные языческие верования в одну религию в целях укрепления племенного единства. Он устроил в Киеве на княжеском дворе святилище, где поставил изображения главных богов. Рядом стояли славянские идолы Даждьбог и Стрибог, деревянная статуя Перуна с серебряной головой и золотыми усами, изваяния богов тюркских племен Симарьгла и Хорса, богини финнов Мокоши. В 1939 году при раскопках ученые нашли место этого святилища – площадку, выложенную валунами.

Реформа языческого культа не удалась, потому что древние верования и обряды закрепляли племенную раздробленность. Они не способствовали объединению различных племен в одно государство. Для укрепления древнерусского государства требовалась единая религия, соответствующая новому социально-экономическому строю – феодализму. Он был основан на эксплуатации крестьян крупными землевладельцами. Вместе с феодальными политическими, правовыми, этическими и другими воззрениями должны были распространяться и новые религиозные верования, освящавшие частную собственность и деление людей на богатых и бедных. Христианская вера утешала угнетенных, обещая тем, кто ничего не имеет на этом свете, блаженство после смерти в раю.

Известна легенда, согласно которой к Владимиру приходили послы из разных стран предлагать свою веру: волжские болгары – ислам, хазары – иудейство, немцы – католицизм, греки – православие. Князь долго сомневался, креститься ему или нет. Когда греческий «философ» сказал Владимиру, что православные христиане получают спасение через распятие божьего сына на кресте, крещение и веру в богородицу, то князь удивился: «Что ради от жены родился и на древе распят и водою крестился?» То есть как можно получить спасение от дерева (креста), от воды (крещение) и от женщины. Выслушав рассказ «философа» о страданиях Христа, Владимир спросил: «Что ради сниде (сошел) бог на землю и страсть такову прия?»

Где и когда крестился Владимир, неизвестно: одни летописцы рассказывали, что он крестился в Киеве, другие указывали место его крещения в городке Василеве, третьи говорили, что он принял крещение в Крыму, в греческом городе Корсуне, после того как взял этот город у греков.

В 988 году Владимир разрушил все языческие идолы в Киеве. По выражению летописца, киевлян загнали в воду Днепра, «как стадо», и они «из страха перед повелителем крестились». Греческие священники читали над стоящими в воде людьми свои молитвы. Это и называлось крещением. Сохранилась пословица, свидетельствующая о том, что новгородцев крестили насильно: «Путята крестил мечом, а Добрыня – огнем».

Старая вера не сразу уступила место новой. Еще очень долго многие тайно держали у себя идолов, приносили жертвы в «священных рощах». Не раз бунтовал народ против новой веры, но все бунты были подавлены княжескими дружинами. Крестьянин боялся встречи со священником и монахом, считая, что это «не к добру». Народ не понимал смысла новых богослужений. Греческие слова «кирэ эллисон» (господи помилуй) вошли в русский язык в значении «куралесничать», то есть проказничать.

Христианская вера была выгодна князьям и боярам. Она укрепляла их господство над трудящимися. Священники поучали: «Бога бойтесь, князя чтите». Церковь освящала насилия, которые чинили князья.

Православие стало господствующей религией в Киевской Руси, потому что здесь существовали торговые и культурные связи с Византией. Через Киев по Днепру проходил древний путь «из варяг в греки».

Принятие языческой Русью христианства способствовало приобщению ее к передовой византийской культуре. На Руси шире распространилась письменность, переводились и переписывались книги, хотя сама христианская религия была великой затемнительницей народа.

До XVII века на Руси даже не было училищ для детей. Обучали «мастера грамоты» на дому. В их руководстве говорилось: «Издревле детоводцем обычай учити азбуце и писати», а потом «часослову, псалтырю» (сборники поучительных песнопений и ежедневных молитв). Сохранились пословицы, свидетельствующие о том, что религиозное обучение гасило разум: «Аз да буки и все науки», «Бог всего человеку знать не дал», «Кто много знает, мало верит». На вопрос: «Веси ли философию?» учащийся должен был отвечать так: «Учился буквам, астрономов не читах, с мудрыми философы в беседах не бывах, учуся книгам благодатного закона, аще моя грешная душа очистит от греха».

Русский народ с каждым веком все дальше и дальше продвигался по пути к истине и власти над природой. Участие народных масс в революционном движении просвещало их. Они освобождались из плена ложных идей и представлений.

Богатыри-богоборцы

Духовенство часто изображало Древнюю Русь как страну малинового колокольного звона, длинных постов и усердных земных поклонов, а наш народ как «народ-богоносец». В действительности он никогда не был глубоко религиозным. В сочинениях XI века сообщается: «Если надо идти в церковь, то мы говорим: «Холодно, дождливо», а когда плясуны или музыканты позовут на игрище, то все туда радостно бегут», «видим игрища и людей на них множество, а церкви стоят пустые».

В русском героическом эпосе как в зеркале отражаются исконные чаяния и надежды народа. Образы его любимых героев-богатырей, их слова и дела запечатлели свободомыслие, мудрость, удаль, великодушие и подлинные взгляды народных масс на мир. Былины воспевают богатырский труд «оратаев»-крестьян Микулы Селяниновича и Ильи Муромца, восхваляют борьбу молодого Русского государства с хищниками-насильниками ханом Батыгой и царем Калином. С этими врагами расправляются не ангелы и святые, а сыны крестьянские – Илья Муромец и другие богатыри. Славные витязи осуждают «бояр кособрюхих» и «дворян колокольных» за то, что они не хотят бороться «за вдов, за сирот, за бедных людей, за Русь-матушку», не способны ее защищать.

Для Ильи Муромца, который сторожит заставы, очищает дороги от разбойников, смысл жизни не в исполнении религиозных обетов, а в защите родины. Он нарушает религиозные «заповеди великие» ради спасения «мужиков-то города Чернигова». «Клал заповеди» Илья поспеть в Киев «к пасхальной заутрени», клялся не биться палицей до приезда в Киев. Но спокойно нарушил эти обеты, когда надо было уничтожить врагов, осаждавших Чернигов, освободить дорогу от Соловья Разбойника: «Не исполнил старый казак Илья Муромец заповеди божией». Илья не наказан за свое пренебрежение к религиозным обетам. Наоборот, победа над Соловьем Разбойником сделала его героем-богатырем.

Храбрость Ильи Муромца противопоставляется трусости богомольного, хвастливого «святого» князя Владимира. Когда Калин-царь подступает к Киеву с несметной силой, Владимир, вместо того чтобы идти сражаться, в страхе «служит молебны», чтобы господь помиловал. Былины осуждают князя за его ненависть к «мужикам-деревенщине», за любовь к «золотым подарочкам». Владимир пытался погубить Илью Муромца, заточив его по доносу бояр в холодный погреб, но вынужден был освободить богатыря. Илья перебил «железной шалыгой дорожной» «все войско собаки царя Калина», но сделал это «не ради князя Владимира», «не ради церквей и монастырей», а ради спасения «земли российской, стольного Киева-града, ради вдов, сирот, бедных людей».

В былине «Илья Муромец и казна монастырская» богатырь отбирает от разбойников награбленную ими монастырскую казну, но отдает ее «нищей братии», «сиротам да бесприютным», а не в монастырь Народ вложил в уста Ильи Муромца определение характера духовенства: «Понов ские глаза завидущие, поповские руки загребущие».

В эпосе отразилась идея освобождения народа от язычества. Богатыри побеждают змея Тугарина, Идолище Поганое, олицетворяющих духов природы. Витязи поступают часто вопреки предсказаниям и выходят победителями. Грозные пророчества бессильны перед смелостью богатырей На распутье трех широких дорог Илье Муромцу встретился камень с надписью. Помните: тому, кто поедет по одной дороге, убитому быть, по другой – женатому, по третьей – богатому. Богатырь ездил по всем трем дорогам, но остался жив, холост и беден. Илья не верит не только языческим святыням. Он критикует и Евангелие в былине о столкновении с Нахвальщиком:

^{Василии Буслаев, Рисунок И. Баженова.}

 
Говорит Илья таково слово:
Да не ладно у святых отцов написано,
Не ладно у апостолов удумано
 

В былине о Василии Игнатьевиче и Батыге опровергается предсказание о гибели Киева, которое делает сама «пресвятая госпожа-мати богородица». И все же Василий побеждает войска Батыги и спасает Киев.

Наиболее полно вольнодумство русского народа отразилось в образе новгородского богатыря Василия Буслаева. Однажды церковный староста не пригласил его на братчину. А на ней собрались бояре и купцы. Обиженный богатырь «стал по городу похаживать»,

 
Шутить-то шуточки недобрые
С боярскими детьми, с княжецкими
 

Бояре и купцы не могли справиться с Буслаевым. Они побежали в Кирилловский монастырь к монаху или настоятелю – крестному отцу Василия, умоляли его унять бунтаря. «Старчище пилигримище» внял просьбам князей. По дороге к Волхову мосту он

 
Клал на свою голову колокол монастырский,
Который колокол был весу ровно три тысячи,
Он идет-де, колокольным языком подпирается.
 

Богатырь не испугался «божественного старца» с колоколом и угрозы «похристосоваться» с ним. Василий ударил осью тележной по колоколу, пока он не рассыпался:

 
Теперь мы с тобой похристосуемся:
Вот тебе красное яичко – Христос воскрес!
 

Никто не мог успокоить богатыря – ни князья новгородские, ни воеводы, ни старшины. Даже икона богоматери – «мать пресвятая богородица с монастыря Смоленского» – не могла с ним справиться. Только его мать Амелфа Тимофеевна успокоила свое «чадо милое». Идея этой былины глубоко оправдана борьбой народных масс против церковных владык. В 1337 году «простая чадь» Новгорода восстала против архимандрита Есифа. В 1418 году народ разгромил монастырь святого Николая, называя его «житницей боярской».

Другая былина о Василии Буслаеве рассказывает, как он по просьбе матери отправляется с дружиной в «Ерусалим-град». Герой берет в дорогу «много свинца», едет не молиться, а воевать. Сюжет о паломничестве Буслаева – пародийный. Василий произносит: «Смолода бито много, граблено, под старость надо душу спасти». Это знаменитое обличие стало крылатой фразой, высмеивающей богомольных богачей: весь век они грабили, а под старость замаливали грехи, строили храмы божии на народные копейки. Смысл былины не в поездке Буслаева в Иерусалим, а в отрицании им религиозных суеверий. Народная фантазия отправляет своего любимого героя туда, откуда паломники привозили бесконечные рассказы о чудесах святынь. А Буслаев даже в «священном» городе остается неверующим. Он отрицает древние религиозные традиции:

 
А не верую я, Васенька, ни в сон, ни в чох,
А верую в свой червленый вяз.
 

«Веровать в свой червленый вяз» – значит верить в собственные силы, а не в «вещие сны» или в суеверную примету: «Чихнул – исполнится желание». Дружина Буслаева нарушила запрет купаться голыми в «священной реке» Иордан, потому что в ней будто бы крестился Христос:

 
В та поры его дружина хоробрая
Купалася во Ердане-реке.
Приходила к ним баба залесная,
Говорила таково слово:
– Почто вы купаетесь во Ердане-реке?
Во Ердане-реке крестился сам господь
                                      Иисус Христос.
И они говорят таково слово:
– Наш Василий тому не верует ни в сон,
                                                 ни в чох.
 

Новгородский смельчак смеялся над предрассудками, перепрыгивая, наперекор всем запретам, через «святыни», камни-фетиши. Но когда он захотел перепрыгнуть через заветную преграду задом наперед, вслепую, Василий споткнулся и погиб.

Эпос отразил веру народа во всепобеждающую силу труда, отразил мечту об освобождении людей от гнета стихий природы. Илья Муромец сворачивает громадные камни, вырывает деревья, чтобы очистить землю под пашню; строит мосты; прокладывает дороги в лесах и болотах, через брянские и смоленские грязи к Киеву.

Богатырь Святогор хотел всю землю поднять:

 
Аще в небеси было бы кольцо,
А протянута оттуда цепь железная, —
Притянул бы я небо ко сырой земле…
И смешал бы земных со небесными!
 

В основе былины о Святогоре лежит идея борьбы с неземной силой. В ответ на смелый вызов богатыря бог посылает ему маленькую «сумочку переметную», которую он так и не может поднять. Но что не в силах сделать Святогор, оказывается по плечу русскому крестьянину. Сверхъестественную ношу с тягой земной поднял и бросил на поле Микула Селянинович. В действиях Микулы – гордый вызов «силам господним».

Герои былин смело вызывают на бой «небесные силы». От имени всех русских богатырей Илья Муромец говорит:

 
Кабы была бы нонче на небо лестница.
Мы пересекли бы всю силу небесную.
 

В конце XIX века в Онежском крае был записан фрагмент одной былины. В ней триста русских богатырей посылают вызов небесам:

 
Они думали думу крепкую,
Крепкую думу заединую:
Кабы было кольцо кругом всей земли,
Кругом всей земли, кругом всей орды.
Мы бы всю землю Святорусскую повернули,
Самого бы царя в полон взяли,
Кабы была на небе лестница —
Всю небесную силу присекли,
Самого бы Христа в полон взяли.
 

Мечты древних сказителей воплотил в жизнь народ. Он сверг своих земных и небесных владык в октябре 1917 года, постепенно начал освобождаться от религиозных предрассудков и суеверий.

«Старая пословица недаром молвится»

Нашему народу издавна было свойственно влечение к реалистическому пониманию явлений природы и общества, к знанию и просвещению. Чертополох суеверий никогда не мог заглушить ростков народного скептицизма.

Михаил Васильевич Ломоносов вспоминал в своей «Грамматике» пословицу «Молебен пет, а пользы нет», свидетельствующую о здравом смысле крестьян. Александр Сергеевич Пушкин писал: «… в нашем народе презрение к попам и равнодушие к отечественной религии, ибо напрасно почитают русских суеверными; может быть нигде более, чем между нашим простым народом, не слышно насмешек насчет всего церковного».

В народе к духовенству часто относились с презрением. Крестьяне сочиняли о священниках и монахах сказки, складывали пословицы, проникнутые ненавистью. В репертуаре скоморохов – старинных народных артистов были песни, высмеивающие жадное духовенство. Ссылаясь на острое «красное словцо», В. Г. Белинский доказывал, что русский народ «это по натуре своей глубоко атеистический народ… Мистическая экзальтация вовсе не в его натуре; у него слишком много для этого здравого смысла, ясности и положительности в уме: и вот в этом-то, может быть, и заключается огромность исторических судеб его в будущем».

А. И. Герцен, соглашаясь с Белинским, отмечал: «Русский крестьянин… равнодушен к религии… Священников он презирает как тунеядцев, как людей алчных, живущих на его счет… Предметом насмешки и презрения всегда являются поп и диакон или их жены. Множество пословиц свидетельствует о безразличии русских к религии: «Гром не грянет – мужик не перекрестится», „На бога надейся, да сам не плошай”».

В противоположность церковному изречению «Умом ниже – к богу ближе» народные пословицы прославляли ум, смекалку, любовь к учению, грамоте и науке: «Где ум, там и толк», «Мужик сер, а ум у него не волк съел», «Кто грамоте горазд – тому не пропасть», «Век жить – век учиться», «Ученье – свет, а неученье – тьма».

Священники, обращаясь к крестьянам, проповедовали: «Пошто шумите, братья, от бога так положено: кому быть богатому, а кому бедному. Господь богатит и высит, убожит и смиряет».

В ответ на елейные поучения о том, что бог награждает людей богатством, а поэтому надо смириться перед властью богатых, народ сложил пословицы: «До того смирялись, пока кишки не порвались», «От трудов праведных не наживешь палат каменных», «У богатого много пива-меда, да пора его с камнем в воду», «Крестьянскими мозолями баре сыто живут», «Бедный мужик и хлеба не ест, а богатый и мужика съест».

Известно множество пословиц о священниках: «Храбрых в тюрьме, мудрых в кабаке, а глупых искать в попах», «От вора отобьюсь, от приказного откуплюсь, от попа не отмолюсь», «Поповское брюхо из семи овчин сшито», «Поповская злоба до самого гроба», «Упопа мешок без дна».

Народ ненавидел монахов: «И черт под старость в монахи пошел», «Черная одежда не спасает», «Чернее монаха не будешь», «Берегись козла спереди, лошади сзади, а чернеца со всех сторон», «Кот Евстафий поклялся, постригся, посхимился, а все мышей во сне видит».

Крестьяне высмеивали большое число религиозных праздников: «Дониколился до сумочки», «Сегодня Саввы (3 декабря – день праздника святого Саввы Звенигородского. – М. Ш.),а завтра Варвары (4 декабря – день святой Варвары. – М. Ш.) – просавишься, проварваришься», «Для чашников и бражников бывает много праздников», «День свят, дела стоят», «Праздники часты, а руки одиноки», «Мужик добрый, не проказник, работает и в праздник».

Народ выступал против постов: «Начал говеть, да стало брюхо болеть», «Пост не мост, можно объехать», «За еду не быть в аду». «Испостился, измолился в нитку, а все нет прибытку». Были пословицы против икон: «Из одного дерева икона и лопата», «Годится молиться, годится горшки покрывать».

Крестьяне часто не верили в силу молитв: «Знают и чудотворцы, что мы не богомольцы». «Назло молящим нет события», «Вози навоз, не ленись, так и богу не молись», «Никаким богам не допросишься», «Молился, молился, а гол как родился», «Что тому богу молиться, который не милует».

Вольнодумцы сомневались в пользе «святой воды» и церковных свечей: «Такая беда, не помогла святая вода», «Напраслину терпеть, что богу свечку ставить», «Повадишься к обедне, не хуже харчевни – тому свеча, другому свеча, ан и шуба с плеча». Народ равнодушно относился к церкви: «Велика церковь, а людей мало», «Хоть церковь и близка, да ходить туда склизко».

Известны скептические пословицы о загробной жизни: «Лучше с умным в аду, чем с дураком в раю», «Обживешься, так и в аду хорошо», «В пекле все тепло, а поди в рай – там дрова давай», «Мертвые из гроба не встанут».

Народ смеялся над церковными поучениями о том, что религия удерживает от преступлений: «Вор слезлив, а плут богомолен», «И вор богу молится», «Добрый вор без молитвы не украдет», «Господи прости, в чужую клеть пусти, помоги нагрести да вынести, а там воля твоя», «Помилуй, господи, а за пазухой кистень».

Пословицы обличали ханжей и святош: «Сонная Софья три года сохла, не пила, не ела, все на небо глядела», «На небо посматривает, а на земле пошаривает», «Божница домашняя, а совесть продажная», «Иной по две обедни слушает, да по две души кушает».

Многие крестьяне не верили «вещим снам» и суеверным приметам: «Что наяву видится, то во сие грезится», «Голодной лисе куры снятся», «Разбирать встречи да приметы, так и с печи не слезать», «Встречи да приметы до добра не доведут», «Старуха надвое сказала: либо дождь, либо снег, либо будет, либо нет».

В течение веков русский народ создал устную книгу пословиц, которая опровергает вымыслы о нем как о «народе-богоносце». «Старая пословица недаром молвится»…