Текст книги "Вергилий"
Автор книги: Михаил Бондаренко
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)
Счастливая Дидона более не скрывает своих чувств, но события приобретают неблагоприятный для неё оборот:
Тотчас Молва понеслась меж ливийцев из города в город.
Зла проворней Молвы не найти на свете иного:
Крепнет в движенье она, набирает силы в полёте,
Жмётся робко сперва, но потом вырастает до неба,
Ходит сама по земле, голова же прячется в тучах.
Мать-Земля, на богов разгневавшись, следом за Кеем
И Энкеладом Молву, как преданья гласят, породила,
Ног быстротой её наделив и резвостью крыльев.
Сколько перьев на ней, чудовищной, страшной, огромной,
Столько же глаз из-под них глядят неусыпно и столько ж
Чутких ушей у неё, языков и уст говорливых.
С шумом летает Молва меж землёй и небом во мраке
Ночи, и сладостный сон никогда ей век не смежает;
Днём, словно стражник, сидит на верхушке кровли высокой
Или на башне она, города устрашая большие,
Алчна до кривды и лжи, но подчас вестница правды.
Разные толки в те дни средь народов она рассыпала,
Радостно быль наравне с небылицей всем возвещая:
Будто явился Эней, рождённый от крови троянской,
Принят Дидоной он был и ложа её удостоен;
Долгую зиму теперь они проводят в распутстве,
Царства свои позабыв в плену у страсти постыдной.
Людям вложила в уста богиня гнусная эти
Речи везде и к Ярбе-царю направила путь свой,
Вестью душу ему зажгла и гнев распалила[830]830
Там же. IV. 173-197.
[Закрыть].
Уязвлённый ливийский царь Ярба, бывший в своё время женихом Дидоны, обращается к Юпитеру и молит его наказать любовников. Узнав о недопустимой любовной связи предводителя троянцев, верховный бог страшно гневается. Он отправляет к Энею Меркурия с приказом, чтобы троянцы покорились судьбе и немедленно отплывали в Италию, где должны основать великую державу. Услышав из уст Меркурия строгое повеление Юпитера, потрясённый Эней приходит в ужас и понимает, что ему придётся бросить царицу и бежать. Он приказывает троянцам тайно готовиться к отплытию, а сам пытается придумать, как сообщить об отъезде Дидоне, чтобы не обидеть её. Однако царица сама обо всём догадывается и приходит к Энею. Она сначала обвиняет его в обмане, а потом со слезами умоляет остаться, упрекая в том, что он обесчестил её и теперь хочет бросить на произвол судьбы. Эней, страдающий не меньше Дидоны, неудачно оправдывается, заявляя, что «на брачный факел священный не притязал никогда, и в союз с тобой не вступал я». Он пытается объяснить царице, что должен отправиться в Италию не по своей воле, ибо не может противиться приказу Юпитера. Дидона не верит Энею и в гневе осыпает его упрёками и проклятиями[831]831
Там же. IV. 198-392.
[Закрыть].
Удручённый герой начинает готовить флот к отплытию, а несчастная царица, придя в себя, посылает к нему сестру Анну с мольбой не спешить и отложить отъезд хотя бы на некоторое время[832]832
Там же. IV. 393-438.
[Закрыть]. Однако Эней остаётся непреклонен:
…не тронули речи
Скорбное сердце его, и просьбам слёзным не внял он:
Слух склонить не велит ему бог и судьба запрещает.
Так нападают порой на столетний дуб узловатый
Ветры с альпийских вершин: то оттуда мча, то отсюда,
Спорят они, кто скорей повалить великана сумеет,
Ствол скрипит, но, хоть лист облетает с колеблемых веток,
Дуб на скале нерушимо стоит: настолько же в недра
Корни уходят его, насколько возносится крона.
Так же со всех сторон подступают с речами к герою,
Тяжкие душу томят заботы и думы, но всё же
Дух непреклонен его, и напрасно катятся слёзы[833]833
Там же. IV. 438-449.
[Закрыть].
Убитая горем Дидона решает покончить жизнь самоубийством. То тут, то там она видит зловещие предзнаменования: жертвенное вино на алтаре превращается в кровь, из храма раздаётся голос её покойного мужа Сихея, на кровле дворца по ночам завывает филин. Сломленная душевной болью, царица начинает готовиться к смерти. Скрывая свой замысел от сестры, она предлагает Анне устроить некий магический обряд, который якобы должен вернуть Энея или избавить от страсти к нему. Для проведения обряда Дидона велит сестре подготовить костёр во дворце, пожить на него оружие и одежды Энея, а также брачное ложе. Ничего не подозревая, Анна выполняет все её просьбы. Глубокой ночью царицу одолевают мучительные сомнения. Дидона пытается принять окончательное решение – жить или умереть, и даже порывается бежать к Энею на корабль, но в конце концов всё же выбирает смерть. В это же самое время к предводителю троянцев во сне является Меркурий, который вновь напоминает ему о воле Юпитера, предостерегает от козней оскорблённой царицы и требует немедленно отплывать. Тотчас проснувшись, устрашённый Эней приказывает троянцам рубить причальные канаты и поскорее выходить в открытое море[834]834
Там же. IV. 450-583.
[Закрыть].
На рассвете, поднявшись на высокую башню дворца, Дидона замечает плывущие на горизонте корабли троянцев. Её охватывает безумное отчаяние. С гневом царица взывает к верховным богам, проклиная Энея и всех его потомков:
«Солнце, ты, что огнём земные труды озаряешь,
Ты, Юнона, – тебе я всегда мою боль поверяла, —
Ты, Геката, к кому на ночных перекрёстках взывают,
Диры мстящие, вы, и вы, божества моей смерти,
Взгляд обратите на нас – заслужила я этого мукой, —
Нашим внемлите мольбам. Если должен проклятый достигнуть
Берега и корабли довести до гавани, если
Воля судьбы такова и Юпитера цель неизменна, —
Пусть войной на него пойдёт отважное племя,
Пусть изгнанником он, из объятий Аскания вырван,
Бродит, о помощи всех моля, и жалкую гибель
Видит друзей, и пусть, на мир согласившись позорный,
Не насладится вовек ни властью, ни жизнью желанной:
Пусть до срока падёт, пусть лежит на песке не зарытый.
С этой последней мольбой я в последний мой час обращаюсь.
Вы же, тирийцы, и род, и потомков его ненавидеть
Вечно должны: моему приношеньем праху да будет
Ненависть. Пусть ни союз, ни любовь не связует народы!
О, приди же, восстань из праха нашего, мститель,
Чтобы огнём и мечом теснить поселенцев дарданских
Ныне, впредь и всегда, едва появятся силы.
Берег пусть будет, молю, враждебен берегу, море —
Морю и меч – мечу: пусть и внуки мира не знают!»[835]835
Там же. IV. 607-629.
[Закрыть]
Это поистине одна из самых драматичных сцен «Энеиды»!
Предсказав будущую вражду римлян и карфагенян, обезумевшая Дидона бежит к высокому жертвенному костру, на котором сложены вещи Энея. Взойдя на него, она опускается на брачное ложе, обнажает меч Энея и вонзает его себе в грудь. На крик служанок прибегает Анна и горько оплакивает сестру, которая в мучениях умирает у неё на руках. Юнона посылает с Олимпа богиню Ириду, и та отрешает от тела душу несчастной Дидоны[836]836
Там же. IV. 584-705.
[Закрыть].
Пятая книга «Энеиды» практически целиком посвящена пребыванию троянцев на острове Сицилия. Покидая берега Ливии, Эней оборачивается, чтобы последний раз бросить взгляд на Карфаген, и видит ярко горящий погребальный костёр – костёр погибшей Дидоны. Мрачные предчувствия томят и терзают его душу. Флот Энея держит курс к берегам Италии, но из-за бури ему вновь приходится пристать к Сицилии. Здесь троянцев гостеприимно встречает местный царь Акест, троянец по происхождению[837]837
Там же. V. 1-41.
[Закрыть].
На следующий день Эней созывает общую сходку и заявляет троянцам, что решил устроить священную тризну и погребальные игры в честь своего отца Анхиза, почившего здесь год назад. В сопровождении множества троянцев он поднимается на погребальный холм и начинает совершать жертвоприношение на могиле отца. И тут из гробницы выползает огромная блестящая змея и, обвив холм семь раз и отведав жертвенной пищи с алтарей, вновь скрывается в гробнице. Эней воспринимает это как благоприятный знак и приносит в жертву овец, быков и свиней. Затем начинается священная тризна[838]838
Там же. V. 42-103.
[Закрыть].
На девятый день назначаются погребальные игры. Сначала проводятся гонки кораблей, а затем следуют состязания в беге, в кулачном бою, в стрельбе из лука и, наконец, так называемые «Троянские игры» – конные ристания юношей. Все участники состязаний получают богатые дары из рук Энея, все счастливы и не предчувствуют беды[839]839
Там же. V. 104-603.
[Закрыть].
Богиня Юнона, наблюдающая за веселящимися троянцами, вновь строит им козни. Она посылает на землю богиню Ириду, которая превращается в старуху Верою и отправляется к троянкам, собравшимся оплакать старца Анхиза на морском берегу. Бероя-Ирида начинает убеждать женщин, что нужно остаться на земле гостеприимной Сицилии, основать здесь город и больше не думать об опасных путешествиях. А чтобы мужья не смогли выйти в море, необходимо сжечь флот. Уставшим от семилетних скитаний троянкам её слова приходятся по душе. Ирида же, сбросив обличие старухи, на крыльях возносится на небо, оставляя после себя радугу. Потрясённые божественным знамением женщины хватают факелы и поджигают флот. Увидев пожар, троянцы бросаются к кораблям и безуспешно пытаются их потушить[840]840
Там же. V. 604-686.
[Закрыть]. Отчаявшийся Эней взывает к Юпитеру:
«О, всемогущий Отец! Коль не все, как один, ненавистны
Стали троянцы тебе, если есть в тебе прежняя жалость
К бедам людским, – о Юпитер! – не дай уничтожить пожару
Все корабли и спаси достоянье жалкое тевкров!
Если же я заслужил, то разящими стрелами молний
Всё истреби, что осталось у нас, и предай меня смерти!»
Только лишь вымолвил он, как из тучи, ливнем набухшей,
Грянул громовый удар и сотряс равнины и горы;
Небо внезапной грозой полыхает, струями хлещет
Ливень, и мрак над землёй сгущают буйные Австры.
Доверху полны водой корабли, и влага немедля
Тлеющий гасит огонь, в обгорелых таившийся досках;
Все от язвы суда спасены – лишь четыре погибли[841]841
Там же. V. 687-699.
[Закрыть].
Эней, потрясённый пожаром, долго предаётся раздумьям: обосноваться ли на сицилийских землях или всё же плыть в Италию. Его сомнения разрешает мудрый старец Навт, который предлагает основать в Сицилии город – Акесту (Сегесту), и оставить в нём всех немощных мужчин, стариков и недовольных жён, а молодые и сильные мужи пусть плывут в Италию. Ночью Энею во сне является отец его Анхиз и советует последовать мудрому совету Навта. Кроме того, Анхиз требует от сына, чтобы тот, достигнув Италии, вместе с кумской Сивиллой спустился в подземное царство и повидался с ним, дабы узнать предначертания судьбы. Утром Эней созывает всех троянцев на сходку и, договорившись с царём Акестом, объявляет о своём решении основать город. Тут же в списки граждан заносятся все те, кто желает жить в новом городе. Затем Эней проводит обряд основания города, закладывает храм Идалийской Венеры, окружает могилу Анхиза священной рощей, а Акест утверждает законы для нового города. Через девять дней, принеся необходимые жертвы богам и попрощавшись с Акестом и остающимися на Сицилии троянцами, Эней с попутным ветром отплывает в Италию[842]842
Там же. V. 700-778.
[Закрыть].
В это самое время Венера обращается к богу Нептуну и просит его сделать так, чтобы Эней со спутниками беспрепятственно добрался до Италии. Нептун успокаивает богиню и обещает, что выполнит её просьбу и в качестве платы возьмёт жизнь лишь одного человека. Когда наступает ночь, бог Сон усыпляет кормчего Палинура, корабль которого возглавляет флот троянцев, и сталкивает его за борт. Через некоторое время Эней замечает, что флот сбился с пути, и принимает командование на себя. Узнав, что Палинур утонул, он горько оплакивает его смерть. Нептун же, получив свою жертву, полностью выполняет данное Венере обещание, и флот Энея благополучно достигает берегов Италии[843]843
Там же. V. 779-871.
[Закрыть].
Шестая книга «Энеиды» рассказывает о путешествии Энея в подземное царство. Здесь просматривается прямая параллель с путешествием в Аид гомеровского Одиссея. Пристав к италийскому берегу близ греческого города Кумы, троянцы разбивают лагерь. Эней со спутниками направляется к местному святилищу Аполлона-Феба и Гекаты и приносит здесь благодарственные жертвы богам[844]844
Там же. VI. 1-41.
[Закрыть]. Затем троянцы идут к глубокой пещере на склоне Эвбейской горы, где обитает кумекая Сивилла и в которую:
Интересно, что в 1932 году, в ходе археологических раскопок около древнего акрополя города Кумы было обнаружено подземное святилище, впоследствии признанное Пещерой Сивиллы (VI-V века до н. э. – I век н. э.). Святилище представляет собой комплекс высеченных в скальной породе помещений и галерей, связанных с кумским храмом Аполлона. Самой интересной частью этого комплекса является длинный подземный коридор в виде греческого дромоса (прохода к помещению) в форме трапеции (длина 131 метр 50 сантиметров, ширина 2 метра 40 сантиметров, высота 5 метров), свет в который поступает через несколько боковых галерей. Завершается дромос просторным и высоким прямоугольным помещением с большими нишами, в котором, по преданию, пророчествовала Сивилла[846]846
Фёдорова Е. В., Лесницкая М. М. Указ. соч. С. 10.
[Закрыть]. Вполне вероятно, что Вергилий в своё время побывал в этом святилище и оно произвело на него неизгладимое впечатление.
Когда Эней со спутниками подходит к пещере, в Сивиллу внезапно вселяется Феб и её охватывает божественное безумие. Она чувствует приближение предводителя троянцев и называет его по имени. В ответ на мольбу Энея к ней и к Аполлону-Фебу о том, чтобы троянцам было позволено, наконец, обосноваться в Италии[847]847
Вергилий. Энеида. VI. 42-82.
[Закрыть], Сивилла даёт довольно мрачное предсказание:
«Ты, кто избавлен теперь от опасностей грозных на море!
Больше опасностей ждёт тебя на суше. Дарданцы
В край Лавинийский придут (об этом ты не тревожься) —
Но пожалеют о том, что пришли. Лишь битвы я вижу,
Грозные битвы и Тибр, что от пролитой пенится крови.
Ждут тебя Симоэнт, и Ксанф, и лагерь дорийский,
Ждёт и новый Ахилл в краю Латинском, и также
Враг твой богиней рождён. И Юнона тевкров, как прежде,
Гнать не устанет, и ты, удручённый нуждою проситель, —
Сколько ты обойдёшь городов и племён италийских!
Вновь с иноземкою брак и жена, приютившая тевкров,
Будут причиной войны.
Ты же, беде вопреки, не сдавайся и шествуй смелее,
Шествуй, доколе тебе позволит Фортуна. Начнётся
Там к спасению путь, где не ждёшь ты, – в городе греков»[848]848
Там же. VI. 83-97.
[Закрыть].
Эней воспринимает эти грозные слова со спокойствием, достойным героя, и лишь молит Сивиллу указать ему вход в подземное царство, чтобы он мог навестить отца Анхиза. Прорицательница отвечает, что спуститься в Тартар нетрудно, а вот вернуться – почти невозможно. Для того чтобы вновь увидеть белый свет, Энею нужно раздобыть золотую ветвь (омелу), растущую на священном дубе, и принести её в дар подземной богине Прозерпине. Кроме того, Сивилла сообщает герою, что только что умер один из его друзей, которого необходимо достойно похоронить, а затем принести искупительные жертвы[849]849
Там же. VI. 98-155.
[Закрыть].
Опечаленные троянцы покидают пещеру Сивиллы и, достигнув своего лагеря, узнают, что трубач Мизен погиб в состязании с морским божеством Тритоном. Чтобы сложить для погибшего друга погребальный костёр, Эней с товарищами отправляется за древесиной в тёмную лесную чащу. Здесь герой видит двух голубок – посланниц богини Венеры, которые приводят его к золотой ветви, растущей на дубе. Он немедленно срывает ветвь и относит её в пещеру Сивиллы. Тем временем троянцы проводят необходимые погребальные обряды, сжигают тело Мизена на костре и насыпают над его могилой большой холм. Эней, простившись с другом и возложив на его курган трубу, весло и доспехи, направляется ко входу в подземное царство. Глубокой ночью Эней и Сивилла совершают здесь жертвоприношения подземным богам[850]850
Там же. VI. 156-263.
[Закрыть], а на рассвете начинают спуск в преисподнюю:
Проход в подземное царство, как считали жители города Кумы, открывался в пещере на берегу сернистого вулканического Авернского озера, окружённого живописными густыми лесами. Спустя столетия народная молва перенесла на побережье этого озера и святилище Сивиллы. На западном берегу есть вход в замечательную подземную галерею, называемую «Пещерой Сивиллы». Длина этого сооружения, вырубленного в скале, около двухсот метров. Кроме того, галерея оснащена боковым коридором, который ведёт в подземные водохранилища. В действительности «Пещера Сивиллы» появилась при постройке римского порта и относится к временам императора Августа[852]852
Фёдорова Е. В., Лесницкая М. М. Указ. соч. С. 8-9, 13.
[Закрыть].
«Там, где начало пути, в преддверье сумрачном Орка» Эней и Сивилла видят ужасных богов: Скорбь, Болезни, Старость, Страх, Позор, Голод, Муки и других. Далее они встречают целый сонм чудовищ: Сциллу, Химеру, Лернейскую гидру, гарпий, кентавров, ужасных великанов. Эней пугается и обнажает меч, но Сивилла успокаивает его, напоминая, что это всего лишь тени. Подойдя к подземной реке Ахеронт, они замечают огромную толпу теней усопших, стремящихся оказаться в лодке страшного, грязного и заросшего седой бородой старца. Сивилла сообщает Энею, интересующемуся происходящим, что старец этот – Харон, и в своём челне он перевозит на другой берег тени только тех усопших, тела которых были погребены. Непогребённые же обречены скитаться по берегу Ахеронта. Эней видит среди неприкаянных теней кормщика Палинура, который жалуется ему на свою судьбу и просит отыскать его тело, лежащее на берегу Ведийской гавани, и похоронить. Заметив Энея и Сивиллу, старец Харон страшно гневается, заявляя, что живым в подземном царстве не место. Сивилла успокаивает старика и показывает ему золотую ветвь, после чего он безропотно перевозит путников на другой берег[853]853
Вергилий. Энеида. VI. 264-416.
[Закрыть].
Сойдя на берег, они встречают сидящего у входа в пещеру трёхглавого пса Цербера, которого Сивилла усыпляет сладкой лепёшкой с сонной травой. Миновав логово ужасного пса, Эней и Сивилла видят места, где обитают тени младенцев, самоубийц, людей, погибших от лживых наветов, от несчастной любви, на войне – то есть всех тех, кто умер раньше срока. Тут же царь Минос творит свой суровый суд над душами. В миртовом лесу, где томятся погибшие от любви, Эней замечает тень Дидоны и со слезами на глазах обращается к ней, но царица, бросив гневный взгляд, ускользает от него. На пути Эней также встречает тени троянских воинов, с одной из которых – тенью Деифоба – он долго беседует. Сивилла напоминает Энею, что нужно спешить, и указывает ему на две дороги. Одна из них ведёт в обитель праведных теней – Элизий, а другая – в Тартар, где томятся тени преступников. Из-за мощных тройных стен неприступного города Тартара доносятся стоны, скрежет, лязг цепей и свист плетей. На вопрос Энея о судьбе нечестивцев Сивилла подробно рассказывает о том, какие ужасные муки претерпевают обманщики, братоубийцы, клятвопреступники, скупые, прелюбодеи, цареубийцы, богоотступники, предатели родины и другие. Вскоре они подходят к стенам Элизия, и по приказу прорицательницы Эней совершает омовение чистой водой, а затем прибивает к воротам золотую ветвь в дар богине Прозерпине[854]854
Там же. VI. 417-636.
[Закрыть].
Наконец, путники вступают в Элизий, где обитают тени праведников. Это поистине прелестный край! Здесь сияет солнце и шелестят зелёными ветвями дубы, а тени проводят время во всяческих забавах, пируют, танцуют и поют. Эней видит тени великих героев и своих предков, отдыхающие в рощах на берегу многоводной реки Эридан. Заметив путников, они собираются вокруг Сивиллы, которая просит тень певца Мусея указать, где можно найти старца Анхиза. Мусей охотно соглашается стать провожатым и показывает им путь через гору. Взобравшись на горный хребет, Эней издали замечает отца и бросается к нему. Отец и сын со слезами на глазах радуются встрече[855]855
Там же. VI. 637-702.
[Закрыть].
Затем Эней видит реку забвения Лету, около которой, как пчёлы, вьются сонмы душ. Анхиз объясняет, что этим душам вновь предстоит вселиться в тела людей. Среди них много потомков Энея, о подвигах которых он хочет поведать[856]856
Там же. VI. 703-723.
[Закрыть]. Чтобы развеять сомнения сына, Анхиз рассказывает:
«Землю, небесную твердь и просторы водной равнины,
Лунный блистающий шар, и Титана светоч, и звёзды, —
Всё питает душа, и дух, по членам разлитый,
Движет весь мир, пронизав его необъятное тело.
Этот союз породил и людей, и зверей, и пернатых,
Рыб и чудовищ морских, сокрытых под мраморной гладью.
Душ семена рождены в небесах и огненной силой
Наделены – но их отягчает косное тело,
Жар их земная плоть, обречённая гибели, гасит.
Вот что рождает в них страх, и страсть, и радость, и муку,
Вот почему из тёмной тюрьмы они света не видят.
Даже тогда, когда жизнь их в последний час покидает,
Им не дано до конца от зла, от скверны телесной
Освободиться: ведь то, что глубоко в них вкоренилось,
С ними прочно срослось – не остаться надолго не может.
Кару нести потому и должны они все – чтобы мукой
Прошлое зло искупить. Одни, овеваемы ветром,
Будут висеть в пустоте, у других пятно преступленья
Выжжено будет огнём или смыто в пучине бездонной.
Маны любого из нас понесут своё наказанье,
Чтобы немногим затем перейти в простор Элизийский.
Время круг свой замкнёт, минуют долгие сроки, —
Вновь обретёт чистоту, от земной избавленный порчи,
Душ изначальный огонь, эфирным дыханьем зажжённый.
Времени бег круговой отмерит десять столетий, —
Души тогда к Летейским волнам божество призывает,
Чтобы, забыв обо всём, они вернулись под своды
Светлого неба и вновь захотели в тело вселиться»[857]857
Там же. VI. 724-751.
[Закрыть].
Устами Анхиза Вергилий излагает философскую концепцию переселения душ. При этом поэт органично смешивает здесь учения пифагорейцев, стоиков и платоников. Миром движет мировой дух, от которого произошли все существа. Души имеют огненную природу и, пребывая в смертных телах, подвергаются скверне. После смерти тел души должны пройти очищение, а спустя тысячу лет – испить воды из реки забвения и вновь вернутся на землю, чтобы вселится в новые тела.
Анхиз, Эней и Сивилла отправляются к реке Лете и поднимаются на большой холм, чтобы удобнее было рассматривать души, пьющие воду забвения. Анхиз долго и подробно рассказывает о великих потомках Энея, царях и полководцах Рима, в том числе о Цезаре и Августе, поочерёдно указывая на их души. Он предрекает величие Рима и его власть над многими народами. Тут Эней обращает внимание на душу прекрасного юноши, и Анхиз со слезами на глазах говорит, что это Марцелл, сын сестры Августа, зять и преемник императора, которому суждено погибнуть молодым[858]858
Там же. VI. 752-885.
[Закрыть].
После этого путники ещё долго бродят по Элизию и рассматривают души. Затем Анхиз рассказывает сыну о том, что его ждёт впереди, в том числе и о предстоящей войне с латинами. Наконец, простившись с Анхизом, Эней и Сивилла проходят через ворота снов, сделанные из слоновой кости, и оказываются на земле. Эней возвращается к своим кораблям, плывёт вдоль италийского берега и достигает Кайетской гавани (современная Гаэта)[859]859
Там же. VI. 886-901.
[Закрыть]. Здесь умирает его кормилица Кайета, имя которой и получила впоследствии эта гавань. После похорон флот троянцев вновь отправляется в путь и входит в устье реки Тибр[860]860
Там же. VII. 1-36.
[Закрыть].
События, разворачивающиеся на протяжении первых шести книг «Энеиды», в достаточной степени позволяют характеризовать главного героя произведения. Большинство учёных согласны, что, с одной стороны, Эней – патриот, справедливый, доблестный и храбрый воин, а с другой – весьма благочестивый, пассивный, полностью подчинённый воле богов и судьбе человек. Несмотря на эти противоречия, его образ всё же представляется очень цельным и завершённым; именно с ним связаны все сюжетные линии поэмы. Основное предназначение Энея в том, чтобы основать новое государство в Италии, и после посещения подземного царства он полностью осознает крайнюю важность этой миссии, покорившись року и отринув все свои личные желания. Но в этом и глубокий трагизм главного героя, вынужденного подчиняться неумолимой судьбе.
Вторую часть «Энеиды» Вергилий считал более важной. В связи с этим в начале седьмой книги он обращается к музе поэзии Эрато:
Ныне о древних веках, Эрато, дозволь мне поведать,
О стародавних царях и о том, что в Лации было
В дни, когда с войском приплыл к берегам Авзонийским пришелец,
Также о том, отчего разгорелась распря впервые.
Ты певца вдохнови, о богиня! Петь начинаю
Я о войне, о царях, на гибель гневом гонимых,
И о тирренских бойцах, и о том, как вся Гесперия
Встала с оружьем в руках. Величавей прежних событья
Ныне пойдут чередой – величавей будет и труд мой[861]861
Там же. VII. 37-45.
[Закрыть].
Далее Вергилий повествует о местном царе Латине – правителе города Лаврента, о его происхождении и семье. Единственная наследница старого Латина – это его дочь Лавиния, которая просватана за юного царя рутулов Турна. Однако их свадьбе препятствуют божественные знамения, указывающие, что правитель Лаврента должен отдать дочь замуж только за могущественного иноземца[862]862
Там же. VII. 46-106.
[Закрыть].
Высадившись в устье Тибра, троянцы разбивают лагерь и устраивают большой пир. За неимением столов они раскладывают пищу на больших полбяных лепёшках. Когда воины, мучимые голодом, съедают и эти лепёшки («столы»), Эней внезапно понимает, что пророчество его отца Анхиза (и гарпии Келено) сбылось, и троянцы обрели, наконец, родину, отчизну их предка Дардана. Вне себя от радости герой велит принести благодарственные жертвы богам, а утром посылает воинов разведать окружающую местность[863]863
Там же. VII. 107-147.
[Закрыть].
Узнав, что этими землями правит царь Латин, Эней отправляет к нему послов с предложением мира и богатыми дарами. В то же время троянцы начинают строить для себя дома, окружая будущую крепость частоколом и валом. Латин благосклонно принимает посольство троянцев и соглашается выделить им землю для поселения. Более того, в соответствии с волей богов он предлагает Энею свою дочь Лавинию в жёны и отправляет ему в дар прекрасных коней и золотую колесницу[864]864
Там же. VII. 148-285.
[Закрыть].
Увидев с неба, что троянцы благополучно добрались до устья Тибра, богиня Юнона приходит в ярость. Она решает развязать кровопролитную войну между троянцами и италийцами, для чего посылает в Италию злобную фурию Аллекто[865]865
Там же. VII. 286-340.
[Закрыть], покровительницу ярости, гнева и раздоров:
В тот же миг Аллекто, напоенная ядом Горгоны,
В Лаций летит, в крутоверхий чертог владыки Лаврента,
Там садится она у дверей молчаливых Аматы.
Тевкров нежданный приход и брак отвергнутый с Турном
Сердце царице зажгли обидой женской и гневом.
Чёрную вырвав змею из волос, богиня метнула
Гада царице на грудь и под платьем скрыла у сердца,
Чтобы, беснуясь, она весь дом возмутила безумьем.
Гад под одеждой скользит, по гладкой груди извиваясь,
Тела касаясь едва, исступлённой Амате не виден;
Буйное сердце её наполняет он злобой змеиной,
То повисает у ней золотым ожерельем на шее,
То, как венец, обвивает чело, то по телу блуждает.
В душу покуда её проникала первая порча,
Влажный яд, разгораясь в крови, мутил её чувства…[866]866
Там же. VII. 341-355.
[Закрыть]
Возбуждённая царица Амата требует, чтобы Латин не отдавал их дочь замуж за Энея, но безуспешно. Тогда она, уже полностью охваченная безумием, крадёт Лавинию и прячет её в лесистых горах, чтобы расстроить свадьбу[867]867
Там же. VII. 356-405.
[Закрыть].
Сделав своё чёрное дело, Аллекто летит в город рутулов Ардею. Она находит Турна спящим во дворце и, обернувшись старой жрицей Юноны Калибой, предстаёт перед ним во сне. Мнимая Калиба пытается разжечь гнев царя и направить его против троянцев и царя Латина. Турн не воспринимает слова старой жрицы всерьёз и смеётся над её страхами. Тогда разъярённая Аллекто открывает свой истинный лик, превращаясь в грозную фурию[868]868
Там же. VII. 406-455.
[Закрыть], а затем:
…горящий пламенем чёрным
Факел метнула она и вонзила юноше в сердце.
Ужас тяжкий прервал героя сон беспокойный,
Пот всё тело ему омыл холодной волною.
С криком ищет он меч в изголовье, ищет по дому,
Страстью к войне ослеплён и преступной жаждой сражений,
Буйствует, гневом гоним, – так порой, когда с треском пылает
Хворост и медный котёл окружает шумное пламя,
В нём начинает бурлить огнём нагретая влага,
Пенится, словно поток, и дымится, и плещет, как будто
Тесно ей стало в котле, и клубами пара взлетает.
Мир презрев и союз, призывает в поход на Латина
Турн друзей молодых и велит готовить оружье,
Встать на защиту страны и врага из Италии выбить:
Сил довольно у них одолеть и латинян и тевкров.
Только лишь молвил он так и вознёс всевышним моленья,
Рутулы все, как один, за оружье с жаром берутся:
В бой призывает одних красотой цветущая юность,
Предки цари – других, а третьих – подвигов слава[869]869
Там же. VII. 456-474.
[Закрыть].
Покинув Турна, Аллекто летит к лагерю троянцев и делает так, чтобы юный Асканий на охоте смертельно ранил ручного оленя, принадлежащего Тирру, пастуху царя Латина. Узнав о гибели оленя, Тирр созывает односельчан и, подстрекаемый Аллекто, ведёт их к лагерю троянцев. Начинается настоящее сражение, в ходе которого гибнет несколько пастухов. Довольная Аллекто взмывает в небо и гордо хвастается Юноне, что блестяще выполнила её приказание и война между троянцами и италийцами теперь неизбежна. Юнона отправляет её обратно в подземное царство, заявляя, что всё остальное доделает сама. В это же время пастухи с телами убитых устремляются в Лаврент, винят троянцев в злодеянии и требуют от царя Латина, чтобы он немедленно наказал иноземцев. В город прибывает и возмущённый Турн со своей дружиной, ещё более будоража народ. Опечаленный Латин заявляет беснующейся толпе, что не пойдёт против воли богов и не будет воевать с троянцами. После этого он отказывается от власти и запирается в своём дворце. Обычай требует, чтобы царь в знак начала войны отворил двери храма двуликого Януса, но, поскольку он отрёкся от власти, за него это делает богиня Юнона[870]870
Там же. VII. 475-622.
[Закрыть]. Характеризуя царя Латина, в одиночку противостоящего толпе, Вергилий уподобляет его морскому утёсу:
По призыву Турна со всей страны в Лаврент собираются военные отряды. Многие италийские племена присылают своих воинов: сабиняне, оски, марсы, аврунки, вольски и другие[872]872
Там же. VII. 623-817.
[Закрыть]. Подробное перечисление Вергилием племён и их царей напоминает «список кораблей» из «Илиады» Гомера. Возглавляющий войска царь Турн предстаёт перед читателями в качестве бессмертного героя и достойного соперника Энея:
Турн средь первых рядов, то там, то тут появляясь,
Ходит с оружьем и всех красотой превосходит и ростом.
Шлем украшает его Химера с гривой тройною,
Дышит огнём её пасть, как жерло кипящее Этны, —
Чем сраженье сильней свирепеет от пролитой крови,
Тем сильней и она изрыгает мрачное пламя[873]873
Там же. VII. 783-788.
[Закрыть].
Юный царь рутулов отличается крайней отвагой и мужественностью, патриотизмом и нечеловеческой силой. Его образ во многом напоминает гомеровского Ахилла.
Турн очень жесток в бою, недаром Вергилий на протяжении последних книг «Энеиды» сравнивает его то со свирепым львом, то с волком, быком, тигром, конём, орлом и даже с падающим утёсом. Однако Турн, околдованный Аллекто, стремится к ложной цели, идёт против рока и воли Юпитера.
Восьмая книга «Энеиды» посвящена путешествию Энея в царство Эвандра. Пока италийцы собирают силы в Лавренте, Турн отправляет посольство в Южную Италию к могущественному греческому царю Диомеду с просьбой о помощи[874]874
Там же. VIII. 1-17.
[Закрыть]. Энея очень беспокоят все эти приготовления, и он много размышляет о предстоящей войне. Ночью к нему во сне является увитый тростником старый речной бог Тиберии – покровитель Тибра. Он велит не страшиться войны и предсказывает герою (как в своё время и Гелен), что тот заложит новый город (Лавиний) на том месте, где увидит лежащую на земле огромную белую свинью с тридцатью поросятами. А через 30 лет его сын Асканий возведёт ещё один город – Альбу[875]875
Там же. VIII. 18-50.
[Закрыть]. Кроме того, Тиберин подсказывает Энею, как победить в будущей войне:
