Текст книги "Большая игра. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Михаил Беляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

Бросок был пугающе точен, камень с глухим стуком врезался в голову – словно ударившись о невидимую стену, человек кувыркнулся и рухнул на землю.

Сердце отчаянно колотилось, она на дрожащих ногах пошла к нему. Неужели убила?..

Ваха подошёл к лежащему на земле и, нагнувшись, осмотрел его голову.

– А ты прям снайпер, – он показал большой палец и негромко засмеялся. – Да у него шишка размером с кулак! Ничего, жить будет!

Девушка прошла пару метров и села, на лицо выползла неловкая, кривая улыбка. – Хорошо… слава богу.

– Прямо в башку, ну даёт, – к ним подошел Рыжий, закончив с осмотром своего противника.

– Так, Ноль-два, – сдерживая улыбку, Актёр махнул ей рукой. – Иди сюда, зверюгу надо отпустить. Ради этого вроде все затевалось, нет? Только он ещё под снотворным, придётся подождать. И я бы лучше подальше ушёл, пока он не проснулся.

– А с этими что? – Рыжий потолкал ногой обмякшее тело одного из браконьеров. Командир хмыкнул и покачал головой. – Да ничего, так оставим. Через часик в себя придут, если что-то пропадёт или увидят перерытые вещи, сразу панику поднимут. Так что ничего не трогайте. Ты там чего расселась?

Рин посмотрела на бойцов, тяжело дышавших после скоротечной схватки. Ноги предательски дрожали, сердце едва не выпрыгивало из груди. А в ушах снова звучали слова Алголя «Всё ты сделала правильно…»

Сказал бы он ей сейчас то же самое? Будь он здесь, увидь он её, дрожащую на земле – сказал бы, что она сделала всё как надо?

Губы растянулись в кривой, дрожащей улыбке – нет, совершенно точно нет. Этого было мало.

Из-за пазухи показался нож Актёра, Рин вцепилась в рукоятку и медленно встала. Покачиваясь, девушка пошла к опутанному сетью зверю – пушистый бок барса ритмично поднимался и опускался в такт дыханию. Приоткрытый жёлтый глаз слепо смотрел на небо – он крепко спал, опьянённый наркотиком.

– Ноль-два, осторожнее, – один из бойцов пошел к ней, но Рин была быстрее. Негромко зашелестела сталь, в свете пробивающейся сквозь облака луны блеснуло широкое лезвие. Поддев кончиком сеть, девушка перерезала прочные нити одну за другой. Непослушные пальцы с опаской подхватывали край сетки, раз за разом ощущая мягкий, чуть влажный мех зверя.

Ей было страшно. Но страх отползал назад, уступая место сосредоточенности и пониманию – она должна это сделать. Должна довести начатое до конца.

Распоров сеть до самого хвоста, она осторожно обошла барса сзади и стянула рваный край с его тела. Он был свободен.

– Всё, закончила – молодец, пошли отсюда, – поторопил её Актёр и забрал нож. – Мне не по себе рядом с ним.

Они вернулись к переходу выше по течению – пока бойцы переправлялись к их лагерю и шли обратно с рюкзаками, Рин всё смотрела на неподвижную фигуру барса. Он был чем-то похож на неё – без права выбора, обречённый на неминуемый исход. И сколько бы у него ни было силы, слабые люди всё равно нашли на него управу, в какой-то момент оказавшись неизмеримо сильнее. Всё, что оставалось большому зверю – молча смотреть и ждать развязки. Ждать собственной гибели. Если бы только не их вмешательство.

Если бы она не прошла здесь и сейчас, не убедила бывалых военных помочь, если бы её не выдернули из холодного и одинокого номера в стране, ставшей вдруг чужой. Если бы всего этого не случилось…

Тень на песке шевельнулась – неловко дёргая лапами, он попытался встать. Длинный, в руку толщиной хвост развернулся и мягко ударил по траве. С третьей попытки барс встал и, подволакивая слабые после транквилизатора лапы, поплёлся прочь от гибельного места. Прочь от людей.

– Довольна? – донесся сзади голос Актёра. Рин и не заметила, как вся команда перебралась на этот берег и, смотав трос, приготовилась идти дальше. Боец протянул ей мокрый, испятнанный рюкзак.

– Пошли. Скоро рассвет, и так времени потеряли много. Больше никаких задержек.

Она послушно кивнула и, последний раз посмотрев вслед улепётывающему зверю, надела рюкзак.

– Нам в ту сторону, – мужчина указал на сгущающийся лес вниз по склону. – Километров семь-восемь пути, и ещё столько же, когда границу перейдём. Не отставай.

– Слушайте, а откуда вы так хорошо в темноте видите?

– Оттуда, – он повернулся к ней и с улыбкой указал пальцем на глаз. – Тактические светочувствительные линзы с переменной кратностью.

– В-вот как… – кивнула она, стараясь не удивляться. Обо всех технических новинках она узнавала от Владимира, но он почему-то ни разу не упоминал о таком.

– У тебя, как я понимаю, в глазах кое-что покруче наших, да?

– Нет, это природное… – бормотнула она и опустила взгляд. – У всех ретрансляторов такие глаза, там что-то с энергией…

– И не больно?

– Нет. Непривычно просто…

Она услышала, как Актер усмехнулся и сплюнул в сторону. – Хорошо тебе, у меня после этих линз ещё неделю глаза болят. Везунчики, одни плюсы…

Сомнительное везение, подумала она, но на всякий случай кивнула.

– Слушай, а что ж ты тогда свои эти штучки не использовала? – боец пошевелил рукой в воздухе, будто колдовал что-то. – Ретрансляцию. Могла бы и с того берега его вытащить.

– Не могу. Мне процит не дали…

– Понятно, – кивнул он. Без боеприпасов любое оружие – просто кусок металла. Видимо, и с девчонкой была такая же история.

– Слушайте… – снова послышался её голос, Актер нехотя повернулся к девушке. – Чего ещё?

Её глаза, холодные и тусклые, как два тлеющих огонька, смотрели прямо на него. Прямо в душу, будто она знала всё, что он думал. Бойца, видавшего в этой жизни всякое, передёрнуло.

– Спасибо, что не бросили.

Глава 8. В огне. Часть 6

***

Совещания тянулись бесконечной чередой с самого утра. Кира сидела за столом и клевала носом, сосредоточиться на речи генерала никак не получалось. После очередной сводки угроз и возможных исходов он вещал что-то про политику, диктующую военные решения – откровенно унылый бред, слушать который в сотый раз ей уже надоело.

Очнуться в постели Рин было как минимум странно – она не сразу поняла, где находится и что произошло. Посмотрев на часы, она машинально вскочила и, не удивляясь уже ничему, рванула на работу. Помятая и взъерошенная, она мчалась по искрящемуся снегу, укрывшему дорогу практически до самого Института. В душе теплилась надежда и ожидание чуда – чего-то, что переломит роковой сценарий, так живо встававший перед глазами.

И всё же – она оказалась там. В доме её невинной и робкой Рин. Ей всегда было интересно – как девчонка справляется со всеми делами, будучи загруженной заданиями института, тренировками и учёбой? Как оказалось, она и правда могла сама о себе позаботиться. И пусть Кире довелось увидеть её дом лишь мельком, поспешно сбегая из гетто ретрансляторов, но увиденное вызвало в ней чувство гордости. Чистые комнаты, аккуратно расставленные вещи, лёгкий аромат духов в воздухе и та самая атмосфера, дающая понять: тут живёт девушка. Даже сейчас, вспоминая об этом, Кира ощущала разливающееся в душе тепло.

И стыд.

Сколь же непохожей на неё была она сама! Импульсивная и безбашенная, готовая на любые безрассудства ради того, чтобы достичь желаемого. Упорная и непреклонная в своем упрямстве настолько, что доводила этим окружающих до бешенства.

Бравая майор Кира Вайнер, отчаявшаяся настолько, что вломилась среди ночи в дом к раненому ретранслятору с просьбами о спасении девушки, наконец-то заглушившей её одиночество. Один бог знал, к чему это могло привести, но будь она чуть менее рисковой, осталась бы дома, как и советовал Чуйков. И ничего этого не случилось бы – ни их разговора, ни смущенного лица Алголя, напоровшегося на собственную отчаянную попытку её оттолкнуть. Вспомнив о нём, Кира невольно улыбнулась – похоже, она узнала одно его слабое место. А заодно и отличный повод для шуток.

Наконец-то совещание закончилось, военные и немногие гражданские специалисты встали и начали расходиться. Она со вздохом закрыла встроенный в стол монитор и слепо уставилась на экран телефона – оставался час до полудня. Ей предстоял ещё один день бесцельных и бесплодных обиваний порогов, но сперва надо было окончательно проснуться. То ли Алголь что-то изменил в её голове, то ли она сама недооценила силу, с которой столкнулась, но накатившая после ночи усталость никак не давала ей вернуться в привычный рабочий ритм.

От размышлений отвлёк голос генерала, рослой тенью вставшего перед ней.

– Я не понял, Вайнер, а почему ты всё ещё здесь?

– В смысле?.. – Кира непонимающе уставилась на него и болезненно моргнула. На крупном, мясистом лице с глубоко посаженными глазами появилось ехидное выражение.

– Проверь приказы, ты уже вовсю на самолёт должна собираться.

Еще не до конца понимая, она открыла на телефоне канал кодированной связи и проверила приказы. Сонливость как рукой сняло – чем дальше она читала мелкий текст, тем сильнее её рот растягивался в улыбке. Приказ на командировку во Владикавказ, всей лабораторией номер семь…

– Уже иду! – Кира сунула телефон в карман и побежала к выходу.

– Хоть в порядок себя приведи, помятая вся… мужика, что ли, нашла? – бросил ей вслед генерал и посмотрел на нижнюю часть спины симпатичного майора.

– Вроде того! – она махнула рукой и скрылась за дверью. Мужчина криво ухмыльнулся и погладил подбородок. – Вот же зараза…

Двенадцать уровней вниз под землю, три лифта и километры коридоров пролетели как один миг. Все её робкие надежды словно по волшебству реализовались, и даже больше. Неужто это и была сила Алголя? Или сами небеса решили её невесть за что одарить такой неожиданной удачей? На мгновение даже перехватило дыхание: если это и правда было следствием работы ретранслятора, маловато же он за неё взял.

Торопливо ткнув карточкой в сенсор, Кира ворвалась в лабораторию – сброшенная на ходу куртка полетела на диван. – Ребята, срочно собираемся!

– Да все уже собрались, – Владимир кивнул на две тележки с оборудованием и сумками. – Я даже не разбирал после Японии. Тебя только и ждём.

Сидевшая рядом Майя кивнула и с улыбкой отпила кофе. – Доброе утро, Кира Юрьевна. Я вчера кое-что проверила, Рин сейчас где-то в горах, с ней несколько человек. Несколько часов назад пересекли границу с Грузией, сейчас уже должны ехать в сторону Армении. А на Сто вторую базу прибыл спецборт, по документам оборудование, но там что-то с охраной покруче президентской. И техники с операторами Алголя час назад погрузились и выехали на нескольких машинах на некое незапланированное учение.

Кира с восхищением посмотрела на коллегу – та лишь смущённо поправила очки на веснушчатом носу.

– Откуда ты всё это узнаёшь?

– Ну, надо просто знать, где искать, – загадочно ответила она и улыбнулась. – У нас вылет через час, может, пойдём? Профессор и Кузнецов уже в аэропорт поехали.

– Я вас обожаю, – Кира обняла Майю и взъерошила её густые рыжие волосы. – Поехали!

– Эй, а меня? – Владимир протянул руки ей навстречу, но Кира, состроив недовольную мину, лишь показала ему язык. – Обойдешься, нечего за мной шпионить ночами. Выдвигаемся, Рин ждёт нас.

***

Старенький «форд», натужно гудя мотором, покачивался на неровной дороге, гордо именующейся скоростной магистралью. Мимо на приличной скорости пролетали редкие автомобили, заставляя их колымагу дрожать и раскачиваться от набежавшего потока воздуха.

После двух с лишним часов езды её начало легонько подташнивать, голова кружилась и болела. Кое-как ухваченных трёх часов сна оказалось явно недостаточно – разморённая девушка клевала носом и с трудом открывала слипающиеся глаза. Когда тут думать о бое с Вегой, если ей так хочется спать…

А её спутникам, похоже, всё было нипочём. Удобно развалившись в салоне микроавтобуса, Ваха и Актёр с любопытством глазели на проносящиеся за окном пейзажи пасторальной Грузии – небольшие селения, луга, стада овец и редкие памятники с вязью надписей на незнакомом языке.

Рыжий сидел впереди и негромко беседовал с водителем – боец владел грузинским в совершенстве, как и ещё тремя языками. Правда, в этот раз проявлять языковые навыки не пришлось – седой на полголовы водитель, на вид уже давно перешагнувший за пятьдесят, поддерживал беседу на русском. Глубокий бархатистый голос, чем-то напоминавший голос Алголя, только с сильным акцентом и длинной, тянущейся «а». В памяти невольно всплыло лицо Целено, которая так же, растягивая гласные, пыталась говорить на русском.

Стиснув в руках мокрый, и оттого ещё более тяжёлый рюкзак, она осторожно потёрла глаз – и тут же сидевший напротив Актер мягко дернул её за рукав.

Мужчина покачал головой – не надо. Она кивнула – конечно, теперь глаза тереть было нельзя. После пересечения границы он дал ей комплект линз – таких же, как в Японии, маскировочных, чтобы никто не заметил разрядов в зрачках. Только вот от них глаза стали слипаться ещё больше.

– Севан – хорошо! Красивое место, – кивал водитель, поглаживая одной рукой седую бороду. – Бывал я там. Но вы заезжайте к нам, в Батуми. Красивее места нет! И покушать, и посмотреть…

Рыжий с почтительным кивком негромко посмеялся. – Спасибо, отец, пойдём обратно – обязательно заедем. И в Кахетию, если вино всё ещё такое же хорошее, как пять лет назад. Для вина всегда время найдётся.

– Нет, не в этом году, – покачал тот головой и, проводив недовольным взглядом промчавшийся мимо грузовик, негромко добавил. – Виноград плохой стал, совсем плохой. Может быть в следующем, когда землю восстановят.

– До сих пор отравлена? – в их разговор вмешался Ваха, с любопытством перегнувшись через сиденье вперёд. Водитель охотно покивал.

– Да! Земля страдает до сих пор. И сколько еще будет… Чёртовы арабы, и зачем было бомбить виноградники? Они этой своей химией всю землю нам убили! Сколько лет теперь она себя восстанавливать будет?

– Сочувствую, отец, – мужчина вздохнул. – Но лучше уж так, чем выжженная пустыня, как в Сирии, или в Сиаме.

Оба замолчали. Вспоминать о последствиях Войны, унёсшей миллионы жизней, вспоминать не хотелось. Сквозь шум мотора и тяжёлое, хриплое дыхание водителя послышалась очередная новомодная песня – потеряв конкурентов, радио наконец-то вышло на передний план. Как оказалось, ненадолго.

Внезапно песня прервалась, сменившись напряжённым голосом диктора – грузинского Рин даже близко не понимала, но по торопливой интонации было ясно, что-то произошло. Водитель прибавил громкость – салон заполнила лившаяся из динамиков тревожная речь. Все прислушались.

По лицам Актёра и Вахи стало понятно, что вся их операция отныне сильно усложнилась, водитель с выражением выругался.

– Никак ведь не успокоятся! Только жизнь налаживаться начала… – посетовал он, в сердцах хлопнув морщинистой ладонью по рулю. – Лишь бы до нас не докатилось… нет, это война, точно война. Нельзя так… соседи мирно должны жить, а это что, это не жизнь….

– Вы ведь тут не замешаны, это только их дело, – как бы между прочим заметил Рыжий и повернулся к ним – на лице его было спокойное, даже равнодушное выражение, но именно с таким равнодушием люди говорят о самых страшных вещах.

– Что случилось-то, отец? – Актёр повернулся вперёд, придерживая ногой стоявший на полу рюкзак.

– Война! – гаркнул тот и, приоткрыв окно, яростно сплюнул. – Опять война!

– Турецкие самолеты и беспилотники нанесли удары по нескольким аэродромам Армении, по заставам на границе, по базе ударили… плюс атака крылатыми ракетами по стратегическим объектам, электростанции и объектам ПВО… – скучающим голосом произнес Рыжий. Только вот Рин ощутила, как за этой напускной скукой явно читалась тревога.

Сонливость как рукой сняло, она закусила губу и прислушалась к разговору. Турки ударили! По базе! Её же туда везут! Генерал же говорил, что у них есть в запасе ещё пара дней, почему же так быстро? По телу прошла дрожь – но ведь это значит, что и Вега будет там! И у неё остается не два дня, а считанные часы!

Внутри всё похолодело. Губы запрыгали, её затрясла мелкая, противная дрожь. Сжав челюсти до боли, она зажмурилась – по щеке скатилась одинокая слезинка. Держись, держись… не смей разреветься… Уже ничего не изменить, так что хоть держись достойно.

– Ладно, отец, ты может, прибавишь? А то ещё границу перекроют, – невозмутимо сказал Актёр и опустил ладонь на колено девушки – от прикосновения она едва не вскочила.

– Какой теперь вам Севан? – возмутился тот. – Оставайтесь в Грузии. На той стороне границы вам теперь делать нечего! Турки на этот раз не остановятся, и русские не помогут, не успеют. Раз говорят, базу разбомбили, то всё. Я хорошо помню, как в прошлую войну, ещё когда русских много было, турки пошли – и ведь до Еревана дошли! А сейчас их и остановить-то некому.

– А ты не спеши с выводами, прибавь-ка газу, – от насмешливого тона бойца становилось не по себе. Водитель, что-то бормоча под нос, всё же поехал быстрее.

Рин посмотрела на Актёра – широко распахнутые перепуганные глаза встретились с его хладнокровным взглядом. Она коротко помотала головой, дрожащие губы беззвучно прошептали.

– Я не готова!..

Мимо пронёсся, ревя мощным мотором, высокий бронетранспортёр в зелёном камуфляже, следом за ним – ещё один, и ещё. Водитель притормозил и прижался к обочине, пропуская военную колонну – один за другим тяжёлые броневики мчались вперёд, сигналя и обдавая клубами сизого дыма замершие у края дороги машины. Рин проследила взглядом за колонной – машин двадцать, не меньше, и следом грузовики с людьми. Насколько же всё было серьёзно…

– Мы же только от Тбилиси отъехали… – негромко произнес седой водитель и снова схватился за магнитолу – поискав волну, он включил очередной новостной выпуск. И снова – незнакомая речь.

– Без объявления войны турецкие войска напали на пограничные посты и объекты республики Армения… – взяв на себя роль переводчика, забубнил Рыжий. – Информация поступает скудная, но уже известно, что есть погибшие и пострадавшие среди мирных жителей. Аэропорт Гюмри под обстрелом, все вылеты отменены… парламент Грузии рассматривает вопрос перекрытия границы, чтобы избежать потока беженцев. Вот тебе и соседи, твою же…

– Никто не хочет стать следующим, – тяжело вздохнул Ваха.

– Никто и не станет. Так, части армянской армии вступили в бой, весь контингент Сто второй базы мобилизован, но связи с базой пока нет… – продолжил Рыжий и нахмурил густые брови. – Бред какой-то. Как это связи нет…

– Тихо ты, слушай. И радио выключи, – Актёр, внезапно вскочив с места, прижал палец к губам и посмотрел на всех. Они замолчали и прислушались.

Пару секунд стояла тишина, разбавляемая лишь гулом мотора да заглушенным шипением радио. А потом послышались отдаленные низкие раскаты грома, будто откуда-то издалека надвигалась гроза. Мужчины переглянулись, Ваха прикрыл глаза и стал беззвучно шевелить губами, будто что-то пересчитывал. Снова донесся тихий, далёкий гул – буум, буум…

– Гони быстрее, – Актер хлопнул по плечу грузина и достал из кармана навигатор с картой. – Меняем маршрут! Пока не перекрыли границу, выходим на Ниноцминда-Ждановка.

«Форд» со страшным скрипом и визгом тормозов остановился у обочины, покосившись на пологом кювете. Водитель резко повернулся к нему.

– Это же дорога на Гюмри! Вы что, с ума сошли? Я не поеду! Там война! Война, понимаете? – широко раздувая ноздри, выпалил грузин. Его крючковатые пальцы подрагивали, намертво вцепившись в руль.

– Послушай, ты!.. – едва не хватая его за грудки, вскрикнул Актёр. – Мы попадем туда с тобой или без тебя! Видишь ту девочку, сзади? Я поклялся на могиле её отца, что верну её матери! Она там, в Гюмри, должна бежать к Севану, к границе!

Испуганно замерший водитель покосился за его плечо, на вжавшуюся в кресло Рин. По бледной щеке девчонки скатилась слезинка и задержалась в дрожащем уголке рта.

Он сглотнул и перевел взгляд на Актёра.

– У нее больше никого нет, кроме нас и матери, – он говорил тихо, но в подрагивающем голосе слышался гнев. – Она сейчас там, где огонь и смерть. Я обещал, что они встретятся. И пока я жив, я сдержу слово. Если надо, умру, чтобы это случилось. Просто довези нас до границы, а дальше – хоть пешком, хоть ползком. Когда её отец погиб, я обещал…

Он вцепился в плечи грузина и потряс его, приближаясь к побледневшему лицу: – Я обещал ему! Поклялся! Понимаешь?..

Тот, помедлив, коротко кивнул.

– Пойми, это – слово мужчины, слово чести. И если ты позволишь, я сдержу его. И мы вернём их обеих из этого ада. Помоги нам спасти её мать.

Ошарашенный его речью, водитель лихорадочно посмотрел на мужчин – и снова на Рин. Несколько секунд держалась напряжённая, гнетущая тишина.

– Х-хорошо… – он плотно сжал губы и кивнул. – Хорошо. До границы. И всё.

– Спасибо, – гримаса на лице Актера сменилась выражением облегчения. – Спасибо, отец. А теперь жми! Время ждать не будет, турки тоже.

Машина, взревев мотором, прошуршала по гальке обочины и вернулась на трассу. Они пустились следом за колонной техники, ещё видневшейся вдали – военные шли к границе. Холодеющая от страха девушка сжала рюкзак, к горлу снова подкатил неприятный комок.

Где-то вдали, за окном, послышались новые раскаты рукотворного грома – и, вторя ему, завыли сирены. Заработала система гражданской обороны, молчавшая со времён Третьей Мировой Войны.

– Держитесь крепче, – вперив взгляд в уходящую вдаль колонну, грузин утопил педаль до упора в пол. – Давай, развалюха, покажем, на что мы годимся…