Текст книги "Весь цикл «Десантник на престоле». Шесть книг"

Автор книги: Михаил Ланцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 72 (всего у книги 126 страниц)

Глава 44
Второй день Земского собора. Вечер. Москва
Одна из гостиниц. Наблюдатели от Швеции обсуждают собор

– Господа, вы уже видели новую карту административного деления Российской Империи? – Несколько раздраженно спросил слегка заплывший салом мужчина средних лет по-шведски у собеседников.

– Что вас так возбудило?

– Финляндия! Ее больше нет! Вы заметили разве?

– Почему нет? Куда же она делась? – Все также невозмутимо спросил бас, сидящий возле окна и наблюдающий на пробегающие внизу экипажи, что из-за газовых фонарей интересно играли тенями.

– Густав! Вы разве не видели карту?

– Видел, но никаких дикостей там не обнаружил. Я что-то упустил?

– Он предлагает упразднить автономию Великого княжества Финляндского, да не только автономию, а и вообще все княжество, разделив его на три части.

– Если вы внимательно смотрели на карту, Александр предлагает упразднить автономию не только Финляндии, – ответил все тот же невозмутимый бас.

– Именно! И вас это не удивляет? Ведь он пригласил нас на этот Земский собор, зная о том, что в Стокгольме ломаются копья в спорах, относительно его брака с Луизой!

– Да что вы так переживаете? – Густав улыбнулся. – Александр честно нам дает понять, что ничего бесплатно не будет. Да и потом, не вижу никакой проблемы в озвученных вами деталях. Император пытается навести порядок в обширной Империи, а иными способами этого сделать невозможно. Единые правила игры – это важная вещь.

– Но Швеция…

– А что Швеция? Я коммерсант, а не политик. Меня интересует прибыль и стабильная, хочу заметить, прибыль. А крепкая центральная власть и отсутствие сепаратизма – это фундамент нормального ведения дел. Вы ведь видели и другие документы? Ведь так? И обратили внимание на то, что он предлагает унифицировать налоги, сделать проще и прозрачней финансовые операции и взаимоотношения между коммерсантами и чиновниками.

– Как вы так можете говорить!? Вы же швед!

– Да я швед, но здравый смысл мне не застилает ни национальность, ни громкие выкрики популистов. Я швед, который блюдет свои интересы, а не надрывается ради каких-то иллюзий. Швеция сейчас – это какой-то ужас. Одна из беднейших стран Европы. Мы себе даже нормальных винтовок на мизерную армию закупить не можем, не то, что изготавливать самостоятельно. Народ голодает, а потому не может покупать наши товары и ставит нас с вами, в весьма неудобное положение.

– Так в России сейчас не лучше.

– Не везде, хотя ключевое слово «сейчас». Собираясь в Москву, я долго собирал материалы о русском Императоре и я готов держать пари, что лет через десять – пятнадцать, вы не узнаете Россию. Да даже сейчас. Выгляните в окно. Давайте, не стесняйтесь. Что вы видите?

– Что вы хотите, чтобы я увидел?

– Вот это, – сказал Густав и, подойдя к столу, извлек из папки несколько дагерротипов. – Вот такая Москва была десять лет назад. А вот такая, – он махнул рукой в сторону улицы, – она сейчас. За десять лет Александр стал не только одним из самых богатых людей мира практически с нуля, но и смог хорошо распорядиться этими капиталами. Вы верите в то, что вы сможете лучше? Я – не верю. – Густав замолчал, пожевал губы и, когда пауза слишком затянулась, продолжил. – Не мне принимать решение о слиянии России и Швеции в единое государство. Но если меня спросят, то я, несмотря на национальность, проголосую «за». Мне это выгодно. – После чего он вернулся на свой стул у окна и вернулся к своей забаве – рассматриванию проезжающих экипажей.

– Чертовщина какая-то. – Карл снял пенсне и потер переносицу. – Неужели один я пекусь о благополучии Швеции?

– Скорее о ее независимости. Не забывайте, Карл, что мы здесь только для того, чтобы помочь Швеции определиться в том, какую форму зависимости она выберет. Мы в любом случае – теряем независимость. Так что все эти возгласы совершенно ни к чему.

– Боюсь, господа, что Риксдаг нас не поймет, – развел руками Карл.

– А это имеет значение? Все равно принимают решение совершенно другие люди.

Глава 45
Конец октября 1868 года. Лондон

– Итак, господа, я собрал вас всех, чтобы обсудить полученный вчера отчет нашего наблюдателя в Москве.

– Земский собор уже закончился?

– Александр проводит собор весьма последовательно, решая вопрос за вопросом и закрепляя их резолюциями.

– Тогда не томите, сэр. Что он в этот раз учудил?

– Весь этот собор одна сплошная неприятность для нас. Начнем с административной реформы, которую совет утвердил, а Император подписал. То есть, она уже данность. Согласно его причуде в России упраздняются всякие автономии как категория. Никаких царств польских или там княжеств финляндских. Даже король Гавайев и тот поддержал эту идею и согласился. Думаю, ему предложили что-то взамен за кулисами, но факт остается фактом – он выступил с довольно эмоциональной речью, в которой делился тяготами своего народа.

– Нам можно на этом хорошо сыграть.

– Безусловно. Но я не уверен в том, что у нас получиться добиться чего-то серьезного.

– Неужели эта реформа не породит большое количество обиженных подданных, что пожелают взять реванш? Ведь подобным шагом, Александр ущемляет в правах довольно значительное количество людей.

– Александр ущемляет? – Улыбнулся седовласый мужчина с надорванным, хриплым голосом. – Этот мальчик все правильно сделал. Все дела оказались обставлены таким образом, что это не он предложил, а Земский собор, то есть, сама Россия его об этом попросила. И я убежден в том, что именно в этом ключе будут писать газеты. Да и не только они. Как вы сыграете на чувстве недовольных подданных? Будете пытаться их убедить в том, что они послали не того делегата? А как же быть со всей остальной страной? Все не просто, очень непросто. Особенно в аспекте дворянства. Те, кто мог бы возразить Александру, не пережили прошлой зимы, а остальные… Они теперь просто в рот ему заглядывают. Сыграть, безусловно, нужно, но каких-либо надежд на это направление возлагать не стоит.

– А Польша?

– А что Польша? Александр разделил это государство между тремя генерал-губернаторствами, упразднив даже формальное единство. Тем более что делегаты все еще находятся под впечатлением от событий осени прошлого года. Император знатный спектакль сумел разыграть.

– Да мне казалось, все это только блеф. Неужели поляки действительно сломались?

– Не то чтобы сломались. Вы понимаете, шаг с отлучением от церкви был поразительным по своей дальновидности. Поляки ведь до последней крайности держались за католичество, которое от них отвернулась. Александр совершил очень низкий поступок, но он добился своего. Сразу как он уехал в Польше начались разброд и шатания. Фактически – тихая гражданская война, которую Император всемерно поддерживал.

– Почему мы не вмешались?

– Потому что это было бессмысленно. Мы не смогли бы направить раздражение поляков против России, ибо внутреннее недовольство их оказалось поразительным. Они увлеченно искали виновных за позор в своих рядах. Даже Александр туда не лез особенно, фактически ограничившись поставками старого оружия и боеприпасов. Разумеется, в три дорога.

– Большая резня получилась?

– Сложно сказать. Наша разведка в Польше сейчас весьма слаба, поэтому мы может только предполагать. Я предполагаю, что за минувший год в огне этой тихой войны сгорело больше миллиона человек. В том числе и практически все католические священники, в лице которых простой народ увидел пособников дьявола. Доходило до того, что их сжигали на кострах, предварительно обвинив в колдовстве. А то и просто, без обвинения.

– Если в Польше шел такой разгул, то куда смотрел Император?

– Никуда. Он же официально отказался от короны царства Польского, заявив, что ему стыдно ее принимать на себя, поэтому все это время Польша юридически была независима. Само собой, русские за ней присматривали, но не вмешивались особенно во внутренние дела. Как вы понимаете, после того ада, что устроили поляки сами себе, они довольно радостно встретят покой и порядок. Любой. Простых людей уже все достало. Им не нужна независимость. А большинство тех, что ратовал за нее, уже погиб. Вы в курсе, что почти все студенты, что учились на 1867 год в Польских институтах, в настоящее время мертвы? При этом новых никто не набирает, так как, из-за беспорядков, их пришлось закрыть. Но больше всего досталось евреям. Погромы идут уже несколько месяцев к ряду. Преимущественно с целью ограбления, но частенько убивают и просто так, чтобы дать выход злости и раздражению. Не лучше дела обстоят и с немецким населением, которое стремительно покидает территорию, выезжая преимущественно в Россию.

– Почему не в Пруссию? – Удивился молодой человек, который довольно тихо сидел в уголке.

– Потому что Александр предлагает очень выгодные условия переезда. Причем в Сибирь. Да, да, господа. Туда раньше ссылали неугодных, а теперь едут сами. И ладно что едут, так вполне довольны жизнью. Вы даже не представляете тому, как я удивился этой новости.

– Действительно. Какой интересный спектакль получился. А что там за условия?

– Он предлагает весьма приличный надел в долгосрочную аренду с возможностью последующего выкупа в рассрочку и налоговое послабление под обещание прожить на предлагаемом месте не менее десяти лет. При этом к наделам идет весьма приличный набор всевозможного полезного добра, например, вполне неплохие инструменты.

– И насколько велики наделы?

– Они зависят от губернии. Но много контрактов на сорок – пятьдесят акров на человека.

– Сколько?!

– Да, я тоже поразился, когда первый раз услышал. Теперь вы понимаете, почему немцы чуть ли не бегом побежали в Сибирь?

– Сколько же у них там земли? Мне говорили, что Сибирь – это вечный снег да густые леса. Как там жить?

– Я пришлю вам фотокарточки. Александр сделал проспект, иллюстрирующий природу Сибири. Очень хорошо проделанная работа – большое количество фотографий, описывающих прекрасную природу, хороший климат и счастливых жителей. Конечно, Сибирь для европейцев еще та страшилка, но после этого буклета даже я захотел туда поехать, просто из любопытства. Впрочем, на эти фото клюнули не только польские немцы. Говорят, что по центральным губерниям пошел подъем и властям приходиться сдерживать порыв широких масс. Ведь у большинства из этих крестьян сейчас в пользовании около трех акров земли на человека.

– То есть, вы считаете, что Император стимулирует активное освоение Сибири?

– Да, именно это я и хочу сказать. Сибири и Дальнего Востока. Вы все читали мой отчет о положении дел в Тихом океане?

– Если это правда, мы должны немедленно Россию осадить! – Человек средних лет, с военной выправкой и холодными голубыми глазами впервые за весь разговор подал голос.

– Всему свое время. Мы не можем ввязываться в войну с Россией, по крайней мере, сейчас. У нас просто нет нормальной армии, способной осуществить вторжение, а играть в кошки-мышки на морских коммуникациях бесполезно. Ядро этой дикой страны на материке и колонии мало что для нее значат. А вот в ответ они нам смогут серьезно навредить каперством.

– Его же запретили!

– И вы думаете, Александр будет обращать внимание на какие-то там бумажки? Понадобиться топить наши корабли – он пойдет на все, чтобы их потопить. Война с Россией сейчас станет войной на истощение. Даже если мы ее выиграем, думаю, на нас будет жалко смотреть, так как Великобритания будет на гране банкротства. Тем более, у нас есть неразрешенная проблема – кельты и Индия.

– А что там неразрешенного? Выслать кельтов в эту богом проклятую Ирландию и забыть о них. Сами с голоду передохнут.

– Погодите господа, черт с ними, с этими кельтами. Сэр, вы говорили о проблемах в Индии. Там-то что приключилось?

– Позавчера я получил письмо от моего агента в Бомбее. О том, что англичанам находиться в Пенджабе смертельно опасно, вам известно. И мои люди смогли выяснить, почему. Ведь индусов, готовых вытащить свою семью из беспросветной нищеты вполне достаточно, для массовой засылки шпионов. Так вот. Фактически Пенджаб уже независимое государство. И, что самое важное, там действует несколько европейцев, к которым местное руководство прислушивается.

– Прояснилось что это за агенты?

– Нет. Их всех называют местными именами.

– Одежда?

– Французская военная форма без знаков отличия.

– Ого! Неужели?

– Даже более того, они все ходят в повседневной форме французского генерального штаба, мои люди особенно заострили внимание на деталях. Можно сказать совершенно точно, что одежда у них французская, но слегка заношенная и со срезанными знаками отличия. Единственная вещь, которая меня смущает, это серебряный перстень с пентаграммой, который они носят.

– Масоны?

– Да, один из символов этих обществ. Возможно какая-то нерегулярная ложа, которую мы не контролируем.

– Они готовят восстание?

– Какое восстание? Сэр, Пенджаб Великобританией не контролируется. Судя по всему, они проводят обучение армии. Вы же все знаете, что грядет война между Пруссией, Италией и Францией. И мы имеем вполне определенные цели в этой авантюре.

– Четыреста кораблей! – Воскликнул старый военный.

– Именно так. Французский флот силен как никогда и мы хотим его уничтожить. Да и вообще, это государство представляет для нас серьезную угрозу. Поэтому, мы планировали поддерживать ее противников.

– Вы считаете, что французы на полном серьезе решили устроить нам в Индии полноценное восстание?

– Одного не понимаю, почему французские офицеры не сменили форму на что-то нейтральное? Ведь имена то поменяли.

– Господа, нам достоверно неизвестно кто на самом деле эти люди. Может это русские?

– А в чем смысл подобной операции для Александра? Он закрепился в Афганистане и Персии, сделав их буфером между нашими владениями. Зачем ему лезть дальше? Тем более что разгром Франции ему будет на руку. Сейчас кроме Наполеона III вообще никому не выгодна победа лягушатников. Он умудрился поругаться практически со всей Европой. Думаю, господа, нам нужно смотреть, кому выгодно восстание в Индии.

– И что это даст Франции?

– Это практически выведет нас из игры, так как нам придется осуществлять серьезные военные поставки, завозить войска и вообще – мирные коммуникации станут важнейшим залогом успеха подавления туземцев. Ввяжись мы хотя бы косвенно в эту войну, французы смогут заблокировать нам морские перевозки и пустить на дно большое количество кораблей. По большому счету, потерпев поражение в войне с Пруссией и Италией, Франция совершенно реально может добиться потери нами Индии. Если раджи под руководством французских офицеров начнут с нами войну, а Париж перережет морское сообщение, то шансы у них есть очень неплохие. Очень похоже на то, что Франция готовиться пойти ко дну, захватив с собой нас. Мы конечно, не утонем, но корабль Великобритании уже не сможет довольно долгое время диктовать Европе свои условия игры.

– Тогда это объясняет наличие формы на офицерах.

– Каким образом?

– Наполеон III нам дает понять, чтобы мы не лезли в эту войну. Он с нами играет.

– Как-то не похоже на него.

– На него – действительно не похоже, а вот на Ротшильдов – вполне. После неудачи государственного переворота в Российской Империи они так окопались во Франции, что практически сделали ее своим государством.

– Именно по этому, Лайонеля сегодня с нами нет?

– Безусловно. Я специально вас собрал, когда он отбыл во Францию по делам. Боюсь, что эта семья решила играть свою игру, спасая свое положение и влияние. Вспомните, кто больше всех выступал за эту совершенно дикую авантюру в России? И кто с нее выиграл? Мы с вами, господа, только понесли потери. И мне кажется, что кто-то нас снова загоняет в ловушку. Вы не находите, что мы совершили уже слишком много ошибок?

Глава 46

– Ваше Императорское Величество, – Дукмасов, аккуратно постучался в кабинет.

– Да, Георгий, что-то случилось?

– Там пришла делегация японского Императора, просят аудиенции.

– Как любопытно. Они сказали, что им нужно?

– Нет. Говорят, что они уполномочены вести переговоры, только с вами.

– Эко они важные. Запиши в общий список посетителей. Когда их очередь подойдет?

– В пятницу, там как раз вечером «окно» имеется.

– Хорошо. Вот в него и помещай этих «уполномоченных», а заодно передай, чтобы Виктор Вильгельмович, Алексей Петрович, Николай Алексеевич и Павел Дмитриевич завтра вечером зашли ко мне. Все вместе. И пусть захватят с собой материалы по Дальнему Востоку. – Георгий кивнул головой, начал выходить, но тут Александр его остановил. – Кстати, в делегации японцев есть переводчик? Вы как общаетесь?

– Делегацию возглавляет некий Хиробуми Ито. Довольно молодой для такой должности человек, однако, он свободно говорит на английском языке, так как учился несколько лет в Великобритании.

Вечером следующего дня.

– Да Георгий, можешь забрать эту папку. – Наступила легкая пауза. – Что-то еще?

– В приемной вас ожидают Виктор Вильгельмович, Алексей Петрович…

– Давно? – Перебил его Император.

– Более часа уже.

– А чего же не звали?

– Так… Вы же с документами работали. Неудобно прерывать.

– Хорошо, но на будущее все равно предупреждай, – Александр кивнул, – зови. И чая распорядись принести. Думаю, нам сидеть здесь придется довольно долго.

– Товарищи, давайте начнем по порядку. Вас, наверное, уже проинформировали о том, что делегация от Императора Японии просит аудиенции. Поэтому я хочу узнать, как наши дела обстоят в тихоокеанском регионе. Начнем с военной силы. Чем мы располагаем там по факту?

– На данный момент мы развернули на Дальнем Востоке полноценный четырехтысячный кадровый полк при ста сорока семи пулеметах и восемнадцати полевых пушках. Помимо этого сформировано девять стрелковых и две пулеметные роты, шесть полевых и восемь береговых батарей. Кроме того из числа исключительно казаков мы создали десять кавалерийских эскадронов, усиленных пулеметными тачанками. Таким образом, в подчинении российской администрации в указанном регионе без малого одиннадцать тысяч солдат и офицеров, при пятидесяти четырех полевых и сорока восьми береговых пушках, а также трехстах восемнадцати пулеметах. Это не считая нескольких строительных, медицинских, хозяйственных и связных частей.

– Впечатляющая сила. Я так понимаю, ее развернули за счет местных ресурсов?

– Да. Даже вооружение пришлось изыскивать из местных источников. На данный момент из необходимого по штату оружия только револьверы и пулеметы в должном объеме. Но запасов нет никаких, особенно по боеприпасам. Винтовки там преимущественно «шарпсы», выполненные по специальному заказу. Пушки – двенадцати и двадцатифунтовые «армстронги». Первые числятся полевыми, вторые – береговыми.

– «Армстронги»? Как вы их получили в таком количестве?

– О! Там все очень любопытно, – улыбнулся фон Валь. – W.G. Armstrong Company в прошлом году свернула производство большинства нарезных орудий, заряжаемых с казны. В Лондоне посчитали их слишком опасными из-за частых разрывов казенника, но я решил проверить, так как вы их в 1861 вполне успешно применяли. Оказывается, разрывы случались только у орудий впечатляющих калибров, все остальные же вполне надежны, но британские военные решили попросту не рисковать. Поэтому я связался с Морганом, и он поспешно заключил контракт на выкуп всего потребного оборудования для нужд армии КША практически по цене металлолома. Заводик поставили в Новом Орлеане. Англичане, правда, продали далеко не все в нормальном состоянии, но оборудование для производства двенадцати и двадцатифунтовых пушек было вполне рабочим. Конечно, стальная граната весом двенадцать и двадцать английских фунтов с зарядом дымного пороха не бог весть что, но для стрельбы по лоханкам контрабандистов и разгона всяких мелких банд вполне подходит.

– А армия КША получает вообще эти орудия, или это только прикрытие?

– Конечно. И не только их. По лицензии Шарпса мы наладили в том же Новом Орлеане производство его винтовок и карабинов калибром.44 и.36 британского дюйма. Благо, что с боеприпасом под них особых проблем нет – там бумажная, либо льняная гильза. В общем, правительство КША нам очень благодарно за эти два завода, которые позволили им неплохо вооружить армию. – Снова улыбнулся фон. – Весьма признательное прикрытие получилось.

– А снаряды для пушек тоже из Нового Орлеана возите?

– Поначалу, да, возили. А вот уже полгода как в Калифорнии работает маленький заводик. Там работы практически нет – после начала полномасштабного восстания индейцев, все западное побережье полностью отрезано от своих метрополий. Так что наша верфь и завод боеприпасов очень сильно помогают местному, немногочисленному населению выживать. Правда, убогим получился заводик. Запасы мы кое-какие делаем, но очень незначительные – практически все снаряды уходят на учебные и боевые стрельбы. Особенно у корабельных команд.

– Если мне не изменяет память, двадцатифунтовая пушка Армстронга имеет калибр чуть больше пяти имперских дюймов? Хватает для кораблей?

– Нашим фрегатам и шлюпам приходиться сталкиваться в этом регионе с довольно небольшими кораблями нарушителей. Как правило, это либо шхуна, либо джонка. Редко что-то серьезнее. А двадцатифунтовая стальная граната, пробившая борт и взорвавшаяся внутри – огромная неприятность для всех малых кораблей. Зачастую хватает одного попадания, чтобы нарушитель спустил паруса и лег в дрейф. Впрочем, иногда приходиться и топить. Особенно это касается китайских и японских пиратов. После трех-четырех попаданий их лоханки уверенно идут ко дну. Думаю, более мощные орудия нам пока просто не к чему – достойных целей нет. Да и конструкции деревянных фрегатов и шлюпов слишком слабы для мощных пушек.

– Кстати, по кораблям, что у нас есть? – Александр вопросительно взглянул на Милютина.

– Восемь фрегатов и пятнадцать шлюпов, половина из которых построена по нашему заказу в Филадельфии. Транспортный и промысловый флот мы сами потихоньку на калифорнийской верфи делаем.

– А что в Новоархангельске верфь более не работает?

– Там сейчас ремонтная база. Нам пришлось отказаться от производства на ней кораблей из-за неблагоприятного климата.

– Ну что же, неплохо. Я так понимаю, все эти силы размазаны по всем нашим владениям в Тихом океане?

– К сожалению. – Киселев недовольно покачал головой. – Но полк стоит недалеко от границы с Китаем на случай обострения, постоянно проводя тренировки и учения. Солдаты, конечно, недовольны, но их боеспособность продолжает расти. У нас было несколько стычек с крупными бандами, приходящими из Маньчжурии – смяли их как скорлупу.

– Интересно, а кто эти банды к нам направил?

– Кто угодно. Руководство Китая не отличается трезвостью мышления, оно и не такие глупости совершает.

– Значит, будем наращивать наши силы. Павел Дмитриевич, сделайте отметку о том, что в течение двух лет нам требуется на Дальнем Востоке развернуть еще не менее одного полноценного полка, желательно даже усиленного. Виктор Вильгельмович, – обратился Александр к начальнику Имперской разведки. – Мы сможем сделать еще один заводик по производству снарядов к пушкам Армстронга где-нибудь в наших приморских владениях Азии? Например, в Хабаровске?

– Вполне. Но нужно время. Людей там остро не хватает, поэтому придется все завозить. В обозначенные вами два года, я думаю, мы управимся. С пушками, сразу скажу, будут огромные проблемы, так как они требуют большого количества качественной стали, которую придется возить из КША. Нет смысла. Проще доставлять готовые орудия, тем более что завод в Новом Орлеане наш.

– С винтовками, я понимаю, вы тоже не будете рекомендовать перевод производства?

– Конечно. Ведь это временное решение.

– Пароходная магистраль по реке Амур в целом оснащена причалами, однако, буйный характер реки затрудняет использование крупных пароходов на всей желаемой протяженности. Так что мы используем малые, дабы от самого устья вверх по течению возить товары.

– Есть предложения о том, как улучшить ситуацию?

– Это очень сложно в настоящее время. По предварительным сведениям требуется создание трех довольно крупных плотин, дабы снизить сезонные колебания уровня воды, а так же отрыть искусственный фарватер. Причем, желательно его укрепить нормально, хотя бы каменным навалом. Река очень неспокойная, поэтому легко может размыть или занести.

– Понятно. Это нам пока не по зубам. Что дальше?

– От последней станции речной пароходной линии мы смогли проложить более-менее нормальный тракт до озера Байкал. Константин Владимирович Чевкин выехал на место, дабы взять на себя работы по созданию Амуро-Байкальской железной дороги.

– Хм. А откуда рельсы вы будете брать?

– У нас там было несколько железоделательных заводов, – вмешался Малышев, – которые достались казне после разорения. Я начал на них процедуру модернизации. Пришлось рабочих сводить в одно предприятие, ибо оборудования на все я изыскать не смог. Да и людей не так много. Вот он и будет делать рельсы.

– Вы там запланировали развернуть инфраструктуру под обуховская печь?

– Конечно. Это стандарт. Мы сейчас все доставшиеся в казну заводы так переоборудуем. Если, конечно, для них есть достаточно ресурсов для работы. Я вам позже предоставлю список по заводам, которые пришлось закрыть – нет достатка руды или углы. Деревья, по вашему настоянию, решили не переводить.

– Много их?

– Прилично. Но одно хорошо – рабочих высвободили для других дел. Они, конечно, не великой квалификации, но готовы и рады на вас работать. Ведь в нищете жили и погибали. А мы от вашего имени сделали им компенсационные выплаты и предложили работать на нормальных условиях.

– А на нормальных условиях, вы предложили работать, только тем, кого сняли со старых заводов? – Немного пошутил Александр.

– Нет. Согласно вашему распоряжению, на всех заводах, попавших под руку третьего управления Государственного совета, вводятся новые порядки. Санитарно-гигиенические нормы, фиксированный трудовой день, имперские ставки заработной платы и многое другое. Правда, пришлось увольнять некоторых безответственных личностей, которые не смогли взять себя в руки и пустились в запой на радостях.

– Пусть несколько месяцев посидят, подумают о своей глупости, а потом все одно порекомендуйте к ним приглядеться. Если что – бери вновь, но на удвоенный испытательный срок.

– Слушаюсь. – Кивнул Милютин. – Так вот. На том заводе, что нам от демидовских прожектов нам разорившемся достался, мы и собираемся изготавливать рельсы имперского стандарта. Дорого, конечно, но я считаю, что раз начали насаждать единообразие, так и продолжать надобно.

– Хорошо. Какие сроки?

– Затрудняюсь ответить, так как ни людей, ни оборудования там особенно нет.

– С кораблями у нас пока все нормально. Объемы перевозок не очень большие, поэтому, производимых деревянных судов в Калифорнии нам хватает. На текущий момент есть семнадцать грузовых пароходов и сорок три парусных транспорта.

– Кстати, если восточнее Калифорнии бегают злые индейцы с оружием, то, как пушки и винтовки приходят на Тихий океан? Огибают морем Южную Америку?

– Никак нет. Наши корабли вообще там плавают редко. В Никарагуа есть одноименное озеро с рекой Сан-Хуан, которая впадает в Атлантику. По рекомендации Бернадаки мы организовали в устье реки небольшой порт, куда свозят необходимые нам товары. Далее, на малых, плоскодонных пароходах, поднимаем их до озера, а там фургонами всего десять имперских верст до Тихого океана. Получается сильно быстрее и ощутимо дешевле, чем огибать Южную Америку.

– А как местное руководство? Я слышал, что там не спокойно.

– Четыре роты стрелков и две полевые батареи, что мы там постоянно держим, решают все вопросы. Кроме того, с местной аристократией все легко удалось уладить. По крайне мере те, кто не желал нашего присутствия, уже не желает ничего и покоится на некоторой глубине – либо под землей, либо под водой.

– Вы что, оккупировали Никарагуа?!

– Нет, конечно, просто взяли под свой контроль. Причем не только Никарагуа, но и небольшой участок Коста-Рики, прилегающий к реке Сан-Хуан. Впрочем, ничего особенного нам делать не пришлось, – пожал плечами Виктор Вильгельмович. – После того как мы выкупили у преемников Вандербильта их бизнес в Никарагуа, нам только и оставалось, что немного довести до ума детище этого довольно талантливого человека. Он сам там весьма потрудился, особенно на ниве устранения противников и конкурентов. Впрочем, нам они продали свой бизнес без проблем. Из-за восстания индейцев объем товаров на запад резко упал. Настолько, что стало невыгодно держать сотрудников в Никарагуа.

– Безумный рынок, – улыбнулся Александр. – Чуть сиюминутная выгода пропадает, так и важные дела сразу идут на слом. Классика жанра. Да уж. А зачем вам столько войск в тех краях, если Вандербильт уже там закрепился?

– В Никарагуа и прилегающих карликовых государствах идут волнения. Вот мы и помогаем излишне взволнованным остыть. Сейчас, по рекомендации Бернадаки, мы начали строительство железной дороги от городка Гранада, на берегу озера Никарагуа, до Тихоокеанского побережья. Она будет длинней, чем просека для фургонов, но позволит серьезно увеличить объем провозимого товара. Рельсы вывозим через Санкт-Петербург, благо, что их нужно немного. Идут изыскания по строительству полноценного судоходного канала, но пока не возьмем Никарагуа в свои руки, нет никакого смысла его начинать строить.

– А почему меня не проинформировали о подобных событиях? – Александр с недовольной миной посмотрел на четыре смущенных лица.

– Так ничего особенного в этом деле нет. Даже изыскания мы не закончили. О чем докладывать?

– Держите меня в курсе этого дела. Пошли дальше.

– С транспортом все. Остальные вещи – малозначительные детали.

– Русско-Американская компания еще у кого-нибудь бизнес выкупала?

– По мелочи – очень много сделок на западном побережье. А крупная сделка только одна – РАК перекупила через спекуляцию акциями компанию Гудзонова залива, и заморозила переговоры с правительством Канады о продаже ее владений. Сделка, на самом деле серьезная, Канада предлагает триста тысяч фунтов стерлингов за совершенно пустые территории. Очень солидные деньги. Но мы решили не спешить и все разведать.

– Во сколько вам обошелся контрольный пакет акций?

– Двадцать пять тысяч фунтов стерлингов. Бернадаки вообще-то и рекомендовал скупать акции только после того, как узнал о предстоящей сделке. Удачно продать стремительно разоряющуюся компанию – неплохое решение.

– Думаю, тут нужно вести переговоры на другом уровне. Если что – к западу от владений компании Гудзонова Залива имеются внушительные залежи золота, – лица всех присутствующих вытянулись. – И не спрашивайте, откуда я знаю. – Сразу предостерег их Александр. – Поэтому, я думаю, мы сможем попробовать обменяться с Великобританией этими землями. В общем, жду от вас, товарищи, как можно скорее подробнейшего отчета обо всех обстоятельствах этой сделки с картами и прочим. Все что вам известно об этом вопросе я хочу прочесть. Будем развивать идею горячо любимого грека. – Александр загадочно улыбнулся. – Получить в свои руки Клондайк – будет огромным успехом.