Текст книги "Весь цикл «Десантник на престоле». Шесть книг"

Автор книги: Михаил Ланцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 111 (всего у книги 126 страниц)

Глава 27
27 марта 1884 года. Москва
Кремль. Николаевский дворец

– Андрей, – позвал Император своего нового секретаря, пытавшегося изо всех сил заменить трагически погибшего два года назад старого соратника Дукмасова, которому Александр верил как самому себе.

– Да, Ваше Императорское Величество. – Стремительно возник в двери секретарь. – Вы звали меня Ваше Императорское Величество?

– Распорядись подготовить дачу в Сокольниках. Я вечером туда прибуду. Пару дней отдохну. И принеси свежую корреспонденцию.

– Включая письма подданных?

– Конечно. Принеси мне их штук двадцать. Возьми наобум из глубины пачки.

– Да, Ваше Императорское Величество, – кивнул Андрей, – мы так всегда и поступаем.

– Тогда почему мне кажется до боли знакомым почерк очередного крестьянина из Вологодской губернии? Да и откуда у него мог взяться хорошо поставленный почерк? Мне вообще хоть кто-нибудь пишет или это все ваши игры? – Недовольно проворчал Император.

– Я… я… не могу знать, Ваше Императорское Величество.

– Конечно, не можешь. Поэтому постарайся в этот раз принести те письма, которые действительно пишут какие-нибудь крестьяне, рабочие или служащие с просторов Империи, а не наши сотрудники отдела пропаганды. Меня эти «потемкинские деревни» уже порядком утомили. Все. Ступай.

Андрей еще говорил некоторое время, заверяя в том, что он приложит все усилия к тому, дабы исполнить сказанное Императором в совершенной точности, и еще что-то, но Александр его уже не слушал, погрузившись в работу. Перед ним лежала кипа документов, которые предстояло прочитать и завизировать с тем или иным решением. Было скучно, нудно и невероятно тошно, потому как ощущение липы и театральной постановки никак не оставляло Императора. Возможно, его свита и старалась помочь и честно исполняла свой долг, но выглядело подобное рвение неубедительно. По крайней мере, в глазах Александра.

Глава 28
Спустя несколько суток
Лондон, один из респектабельных особняков

– Господа, – начал заседание особого Совета Уильям Юарт Гладстон. – Прошу тишины. – Он взял паузу, дожидаясь, пока все досужие разговоры стихнут. – Всем вам хорошо известно, что Луиза Шведская, дочь последнего короле Швеции и жена русского Императора Александра, скончалась от удара в Москве. Это важное событие, которое нужно использовать для ослабления связей между этими двумя странами. Союз России и Швеции нам очень сильно усложняет доступ в Балтику. Да что греха таить, речь идет не об усложнении, а о полном блокировании нашего флота в датских проливах в случае войны. А ее угроза, несмотря на наши усилия, все еще реальна.

– Сэр, – подал голос Арчибальд Филипп Примроуз, – мы вполне можем возобновить разрушенную русским Императором унию Норвегии и Швеции. Тем более что королевство Норвегия нам многим обязано. Чего стоят только десять мониторов, которые мы построили для нее? А о кредитах на модернизацию армии, я думаю, так вообще говорить не стоит. Если бы не мы, норвежцы бы до сих пор своим вооружением могли пугать разве что призрак Наполеона Бонапарта. Да и то, опираясь на густой туман или снежную метель, дабы скрыть реальное положение дел.

– С Норвегией все понятно, сэр, но пойдет ли на такое воссоединение Швеция? Насколько нам известно, союз с Российской Империей дал им весьма ощутимую экономическую выгоду. И будет давать в перспективе. Зачем Швеции добровольно возвращаться вспять и переходить на голодный паек? Не говоря о том, что более миллиона шведов находятся в добровольной трудовой эмиграции на просторах России. Такая постановка вопроса приведет к тому, что этим людям придется выбирать или возвращаться домой, или отказываться от шведского подданства. Ведь мы будем стараться всячески навредить теплым экономическим связям между Швецией и Россией, в случае, если Норвегия… – хм, задумался Гладстон, – наша Норвегия сможет захватить власть в Стокгольме?

– А у Швеции есть варианты? – Усмехнулся Арчибальд. – После смерти Карла XV весной 1873 года Риксдаг постановил считать русского Императора регентом до появления наследника. Само по себе это решение было чем-то на гране фола. Помните, какой тогда скандал мы подняли? Впрочем, теоретически оно было допустимо. Сейчас же сложился совершенно невразумительный прецедент. Ведь Луиза должна была родить от Александра наследника Швеции. Но она умерла. И никакого, даже косвенного права… – улыбнулся Примроуз, недоговаривая.

– Кроме Оскара Норвежского никто не может претендовать на престол Стокгольма? – Задумчиво спросил седовласый мужчина в адмиральском мундире.

– Других прямых наследников нет, так что нам не стоит опасаться случайностей. Они исключены. Мы вернем Швецию в зону своего влияния…

– И контроль над проливами, – снова произнес тот же самый престарелый адмирал.

– Совершенно верно. – Согласился Арчибальд. – Причем, полный контроль. Норвегия фактически наша марионетка. Дания – перепугана последними войнами до последней крайности и боится русских больше, чем адского пекла. Кроме того, они нам должны денег. Много. И Швеция должна стать последним звеном этой мозаики. Тем более, что на в семьдесят девятом году, в ходе совещаний по уточнению границ, Россия отказалась от своих нескольких клочков земли на датских землях близь проливов. Это стоило нам больших потерь, но мы добились этого. Так что теперь, контроль за проливами у русских осуществляется только посредством фактического управления Швецией.

– А если Риксдаг не пожелает голосовать так, как вы предлагаете?

– С точки зрения Конституции, которая не менялась уже более полувека, они просто не смогут ничего сделать против нашего желания. Самая большая шалость, которая им под силу – затягивание решение. Но для нас это не принципиально. Война с Россией если и произойдет, то не завтра, так что несколько недель и даже месяцев заминки обсуждений в Риксдаге погоды русским не сделают. В любом случае, Александр потеряет формальную власть над Швецией, а мы, в свою очередь, с помощью Оскара, постараемся выбить русские капиталы и компании с территории этой страны, максимально поссорив ее с соседом. Я убежден, что не пройдет и десяти лет, как Швеция попадет в наши руки, и слово «русский» станет популярным оскорблением среди простого населения.

– Вы очень самоуверенны, сэр, – с легким скепсисом произнес Гладстон. – Я знавал министров иностранных дел Великобритании, которые заканчивали свои дни в подвалах Кремля…

– Александр уже не тот. Мне кажется, что былые победы его очень сильно расслабили. Он больше уже не тот молодой и опасный медведь, которого вы помните и боитесь. – Усмехнулся Арчибальд. – Он очень любил свою жену. Слишком любил. – Примроуз снова улыбнулся. – Кроме того, вы, я надеюсь, помните, что в прошлом году у меня получилось наладить взаимовыгодный контакт с несколькими сотрудниками его администрации. И сейчас я могу сказать, что на данный момент один из этих людей оказался у нас на крючке. Из близкого окружения, кстати. Не за горами и другие.

– И как зовут вашего агента? – Скептически спросил Гладстон.

– Сидни Шоу, – улыбнулся Арчибальд.

– Вот как? – Вернул улыбку Гладстон. – Вы не напомните мне, в каком ведомстве он работает? Я что-то запамятовал. Или Его Императорское Величество стал набирать англосаксов на ответственные посты?

– Ну что вы, Александр верен себе. Англичанину или явному англофилу проще родиться обратно, чем продвинуться по службе в его администрации. Сидни Шоу – это псевдоним. То, где и кем работает этот человек зафиксировано в его личном деле, которое имеет самый высокий уровень секретности. Во всех обсуждениях и прочей документации мы употребляем только псевдонимы. Это правило было введено по опыту работы с русскими разведками. Иначе они слишком быстро вычисляли наших людей.

– Хорошо. Допустим, это разумная идея. – Задумчиво произнес Гладстон. – И что говорит этот ваш Сидни Шоу?

– Он в довольно ярких красках описал, что Его Императорское Величество очень сильно переживал по поводу того, что Луиза умирала фактически у него на руках последние полтора-два года. И совершенно отвлекся от дел, доверив их своим министрам и наркомам. Даже доклады слушает с определенной ленью, скорее из вежливости.

– Вы уверены в том, что эта информация актуальна? Кратковременная слабость вполне допустима даже для сильных людей.

– Последний раз мы получали депешу от нашего агента месяц назад. В ней мистер Шоу уверял, что душевная боль Императора очень глубока и быстро не будет излечена. По крайней мере, несколько месяцев она продлится совершенно точно. Он заснул, сэр, как опасный медведь в своей берлоге.

– Спящий в берлоге медведь? – Улыбнулся Гладстон. – А что если он проснется?

– Но даже если так, то, что он реально успеет сделать касательно шведского вопроса?

– Не забывайте, сэр, – с тем же скептический тоном произнес Уильям, – нельзя недооценивать Александра. Он один из самых опасных людей на планете. Даже если сейчас, как вы выразились, он спит в своей берлоге, то достаточно его просто разбудить, по неосторожности, и он превратится в медведя-шатуна… а что из этого следует вы и сами знаете.

– Медведи-шатуны чрезвычайно опасны, но они как правило, погибают… не дожив до весны.

– Вы хотите стать кормом такого вот не дожившего до весны медведя? – Скептически улыбнулся Гладстон. – Лично я – нет. И, помня молодость Императора, могу быть полностью уверен в том, что сожрет он столько, что никому мало не покажется. А что не сможет сожрать, то понадкусывает. Особенно если поймет или почувствует себя загнанным в ловушку. Этот варвар разительно не похож на отца и деда. Играть по правилам, невыгодным для него, Александр не будет. Он и только он устанавливает те правила, которые считает для себя приемлемыми. Учтите это в своих играх, сэр. Я хорошо помню, как встала на дыбы Россия в первые годы его правления. Быстро встала. Стремительно. Сейчас же, с учетом опыта и мудрости, наш медведь может оказаться смертельно опасным для всего цивилизованного мира, оказавшись тем самым медведем-шатуном, который найдет себе пропитание и доживет до весны, оставив после себя огромное поле чисто обглоданных костей. Наших с вами костей, сэр.

– Вы слишком сильно боитесь его. – Улыбнулся сэр Арчибальд. – Боюсь, что даже если Александр встанет на дыбы, то мы легко сможем пересидеть на острове, наблюдая за тем, как он заламывает Европу. А потом… все встанет на круги своя. Он снова уйдет в спячку или умрет, мы же, воспользовавшись сложившейся обстановкой сызнова начнем скупку охочих до денег служащих этой Империи. В любом случае мы ничем особенным не рискуем.

– Сэр, я не говорил что против. – Твердо глядя в глаза Арчибальду произнес премьер-министр. – Я просил быть вас аккуратным. Не разбудите Александра, если он действительно спит, а не просто прикрыл глаза и поджидает очередную жертву. Если Император сильно переживает по поводу смерти жены? То пусть и дальше переживает. Не нужно его отвлекать. Не дразните зверя. Он слишком опасен.

– Хорошо, сэр. – Кивнул Арчибальд. – Я приложу все усилия.

– Тогда обсудим другие вопросы. Вы, если мне не изменяет память, грозились нам всем сделать доклад по удивительному явлению, наблюдаемому в России – невероятно стремительному строительству железных дорог. Вы готовы?

– Конечно, сэр.

– Тогда мы все во внимании.

– Транссибирская магистраль – самое главное достижение программы железнодорожного строительства Российской Империи на текущий момент. Она нам казалась фантазией. Мы считали, что русские ее будут возводить десятилетиями и ранее конца столетия нам не стоит опасаться появления столь опасной стратегической дороги. Но, нам это только казалось.

– Отличное вступление, сэр, – усмехнулся упитанный мужчина средних лет с лицом, напоминающим сонного кота, только что обожравшегося сметаны. – Никто лучше вас сказать не смог бы. Даже вездесущие журналисты с их безудержной страстью нагнетать страсти.

– Спасибо, сэр. – Арчибальд Примроуз был невозмутим. – Причина столь удивительной успешности железнодорожной программы русского Императора, на наш взгляд, упирается в то, как именно он организовал работу.

– А может быть просто ваш предшественник не смог правильно оценить его способности и ресурсы? – Вновь подколол его упитанный мужчина.

– Хватит! – Осек его Гладстон. – Сэр Арчибальд, продолжайте.

– Так вот. Александр отнесся к строительству железных дорог как к войне. По донесению Сидни Шоу для сооружения каждой стратегически важной дороги создавался штаб, после чего начиналось подлинное сумасшествие. Во-первых, строительство вели не гражданский, вольнонаемный персонал, а военно-строительные подразделения. Во-вторых, Александр впервые в мире применил высокую концентрацию механизированных средств: паровые экскаваторы, бульдозеры, трактора, грузовики, рельсоукладчики и многое другое. Весь личный состав на ночь размещался не в открытом поле или каких-нибудь землянках, а в специально оборудованных железнодорожных вагонах, которые следовали за стройкой. Так же, с в прямом смысле слова наступающими строительными частями шел полевой госпиталь, размещенный в нескольких вагонах, походные кухни и прочие вспомогательные части. Даже передвижная телеграфная станция и та, двигалась с каждым батальоном, обеспечивая оперативную связь с руководством.

– Сэр, вы сами в это верите? – Скептически скривился все тот же зловредный толстяк. – Вы представляете, сколько стоит такое снаряжение? Да и всеми этими средствами механизации нужно кому-то управляться. Откуда в России столько квалифицированного персонала?

– С персоналом Александр поступил просто. Во-первых, его агенты с середины шестидесятых годов по всей Европе и Америке скупают толковых рабочих, предлагая им принять российское подданство на весьма интересных условиях. В то время пока Великобритания, сэр, – Арчибальд выразительно посмотрел на толстяка и сделал легкую паузу, – скептически на все это смотрит и отпускает колкости вместо того, чтобы брать быка за рога. Во-вторых, за последние пятнадцать лет в Российской Империи открылось огромное количество начальных ремесленных училищ, которые ежегодно выпускают десятки тысяч рабочих с вполне приемлемой квалификацией. Кроме того, развернуты пара десятков учебно-эксплуатационных станций механизаций, при которых идет повышение квалификации выпускников начальных ремесленных училищ. Конечно, качество механиков получается не самое высокое, но вполне приемлемое.

– Вы уверены в этом?

– Сведения по количеству учебных заведений и объему, а также профилю учащихся русский Император не скрывает. Вы ведь все слышали о том, что в 1883 году вышла книга «Статистическое обозрение России», в которой подводились итоги на 1880 год.

– А вы не думаете, что там может быть откровенная ложь?

– Допускаю. Но выборочная проверка, в пределах наших возможностей никаких фальсификаций не выявила. Кроме того, на строительстве массово применялась взрывчатка, которая во много раз ускоряла прохождение сложных каменистых участков трассы.

– Звучит не реально… – скривился седовласый адмирал. – Получается, что Александр не железные дороги строит, а проводит полноценные военные операции с привлечением большого количества ресурсов, техники и специалистов. Это же совершенно разорительно!

– Как свидетельствует Сидни Шоу, для бюджета каждая миля двухколейной железной дороги установленного имперского образца обходится дешевле, чем по старой схеме при обширном использовании ручного труда. Кроме того – скорость строительства значительно выше. На данный момент, использование русского способа строительства железных дорог дает самые высокие темпы их прироста и лучшее соотношение цена/качество/время.

– Это все? – Спросил задумчивым голосом премьер-министр.

– Все что мне известно. Мистер Шоу не связан непосредственно с железными дорогами и знает о них немного.

– А что, обычные военнослужащие так рвутся в эти самые военные строители?

– Этого я не знаю. Вся та бесконечная карусель, что происходит в русской армии и обществе сейчас мало удается упорядочиванию и осмыслению, особенно в свете того, что нам многое неизвестно. Службы Имперской безопасности и контрразведка разных родов войск действуют весьма недурно. Наши шпионы пусть и не так массово как раньше, но продолжают гибнуть или пропадать без вести. Только самоотверженность и патриотизм англичан, а также неискоренимая жадность местных жителей позволяет нам хоть что-то разведывать сверх того, что сообщают нам газеты.

– Вы льстите себе, сэр. – Снова скривился толстяк. – Foreign office сейчас практически бесполезный придаток правительства Великобритании. Если, конечно, не считать вашего Сидни Шоу – единственного информатора в окружении русского Императора.

Глава 29
Неделю спустя. Москва
Кремль. Николаевский дворец

– Ваше Императорское Величество, – начал свой доклад Альберт Иванович Свистунов, новый министр иностранных дел из числа выслужившихся чиновников. – Риксдаг Швеции вынес на свое обсуждение в следующем собрании вопрос о снятии с вас регентства.

– Вот как? И на каком основании?

– После смерти Ее Императорского Величества Императрицы Луизы сложилась ситуация, при которой законных наследников шведского престола…

– Я понял. Как можно избежать положительного голосования по этому вопросу?

– Действующая Конституция Шведского королевства не оставляет для этого никаких шансов. Если этот вопрос будет вынесен на голосование, то по нему можно будет принять только одно решение. Снятие с вас регентства приведет…

– … к тому, что на престол с очень высокой долей вероятности взойдет Оскар, брат покойного тестя, – перебил министра Александр.

– Совершенно верно, Ваше Императорское Величество, – кивнул Свистунов.

– Вы понимаете, что коронация Оскара будет означать потерю Швеции для России?

– Да, Ваше Императорское Величество, – кивнул Альберт Иванович. – Но… что мы можем сделать? Разве что максимально затянуть голосование. Однако никак принципиально это не может решить проблему. Месяцем раньше, месяцем позже мы все равно потеряем Швецию.

– Неужели нельзя ничего сделать? – Спросил Александр, сохраняя полное, абсолютное спокойствие.

– Никак нет, – вытянулся министр. Александр посмотрел в небесно-голубые и, кажущиеся невероятно искренними глаза собеседника. Они были такими чистыми, честными…

– Альберт Иванович, кроме Оскара, ныне действующего короля Норвегии, кто является претендентом на престол Шведского королевства?

– Насколько я знаю, никаких других претендентов нет. Он единственный из ныне живущих прямых наследников.

– Что, совсем?

– Разве что его дети, но они еще очень малы.

– Кто в случае смерти короля Оскара и его семьи будет претендовать на престол?

– Ваше Императорское Величество, – слегка недоуменно переспросил Свистунов. – Других наследников не будет. По крайней мере, легитимных.

– И как должно будет поступить Риксдагу? Ведь оставить в покое сложившуюся ситуацию они не смогут, как я понимаю.

– Так точно, не смогут. Если Оскар Норвежский откажется принять шведскую корону, то им придется выбрать нового короля. И, учитывая обстоятельства, новую династию.

– Вот, а вы говорите, сделать ничего нельзя, – холодно усмехнулся Александр.

– Ваше Императорское Величество! Но ведь семья Оскара жива и здорова, – искренне возмутился Альберт Иванович. – И все говорит за то, что король Норвегии примет шведский престол.

– Это просто замечательно, – улыбнулся Александр уголками губ. И в кабинете повисла сложная пауза. Свистунов хотел что-то сказать, но не знал, с какой стороны начать. – Альберт Иванович, – решил помочь ему Император. – Что это за папка в руках? Вы ее принесли на доклад, но так и не открыли.

– Ах… простите! Я должен был сразу вам ее вручить. – Замельтешил Свистунов. – Там отчет министра финансов и мои выкладки. На текущий момент получается, что мы содержим Швецию.

– Разве? – Нарочито скептически спросил Император.

– Так точно! – Вытянулся по струнке министр иностранных дел, – общий баланс нашего торгового оборота носит отрицательный характер. Для России Швеция – содержанка, даже несмотря на то, что мы получаем от нее довольно приличное количество сырья. Но, все одно, оно не окупает наши вложения в инфраструктуру этого государства. На одно военное строительство с совершенно неопределенным правом собственности мы тратим сумму ежегодно, превышающую половину шведского бюджета… – Александр слушал этот лепет и ощущал все нарастающее желание убить этого министра. Медленно, не спеша задушить прямо вот тут, в кабинете. «Интересно, он действительно настолько глуп или специально пытается лоббировать чьи-то интересы? Но чьи?» – Александр ухмыльнулся от этого вопроса, чем вызвал некоторое оживление на лице Альберта Ивановича. «А ведь Свистунов вроде был неплохим слушателем кремлевской школы… интересно, на чем они его поймали? Азартные игры? Содержанка? Какой-нибудь неблаговидный поступок? Может быть какое-нибудь преступление, следы которого он хочет сокрыть? Прямо спросить? Нет. Не признается. Максимум, начнется каяться в том, что неверно разобрался в ситуации. Как там в том стишке? «Признаю свою вину, меру степень, глубину. И прошу меня отправить на ближайшую войну. Нет войны? Я все приму. Ссылку. Каторгу. Тюрьму. Но желательно в июле и желательно в Крыму».

– Хорошо, Альберт Иванович, – кивнул Александр. – Я вас понял. Оставьте мне отчет. Меня он весьма заинтересовал. – Император старался быть максимально спокойным и никак не выдавать своего раздражения. А отчет… да, отчет очень его заинтересовал. Очень ему стало любопытно, кто министра иностранных дел вовлек в это лобби. – Кроме того, я хочу вас попросить подготовить мне к вечеру подробную справку по Риксдагу – раскладу сил и персоналиям.

– Ваше Императорское Величество, – замялся Свистунов, – к вечеру я не успею, мне не хватит времени. Думаю, нужно не меньше недели.

– Когда состоится заседание Риксдага?

– Через девять суток.

– Хорошо, я даю вам двадцать четыре часа на то, чтобы подготовить мне подробный доклад по Риксдагу. – Сказал Александр с таким тоном, что у Альберта Ивановича выступил холодный пот, и заныло что-то в животе. Слишком уж изменился взгляд и голос его собеседника – Император в одно мгновение преобразился из спокойного и вальяжного, уверенного в себе человека, в жутко пугающего хищника. В сонную акулу, которая услышала пьянящий аромат крови. Альберт Иванович, не смог выдержать прямого взгляда и потупил взор, ведь не каждый день на тебя смотрят как на пищу. Александр же, дождавшись подобного подавления, продолжил. – Вы меня ясно услышали? Прекрасно. Жду вас завтра. Ровно в полдень. А теперь вы можете быть свободны.

Побледневший Альберт Иванович вылетел из кабинета Императора, едва не срываясь на бег. Ему никогда не было так страшно как сейчас. «Он все знает!» – пульсировало в голове у Свистунова. «Откуда? Кто меня мог сдать?» Вдруг он остановился и в ярости стиснул зубы. «Беатрис! Моя прекрасная бестия. Как же много она знает! И как же она ненасытна на подарки…. Так вот, значит, кто продал меня! Ей кто-то заплатит за информацию и эта курица меня заложила. Ненавижу! Ненавижу эту потаскуху… и люблю. Господи! Да что же это такое?» Попытка выполнить просьбу этого любезного и щедрого господина повернулась таким боком, что хуже и не придумаешь. «Хорошо, хоть в кабинете не арестовали», – лихорадочно думал Альберт Иванович. «А ведь как красиво он пел!? Вот ведь …!»…

Служащие же секретариата проводили Альберта Ивановича удивлением и гробовым молчанием. Никогда они не видели еще, чтобы от Его Императорского Величества кто-то выходил в таком состоянии духа. «Новый набор» оказался шокирован, ведь бойцов, что помнили конец шестидесятых уже практически не осталось.

Александр же скрипнул зубами и, достав из хьюмидора сигару и закурил. Он редко пользовался этим замечательным подарком губернатора Никарагуа, но сейчас почему-то очень сильно потянуло.

«Если Альберта купили, что само по себе не удивительно, то, возможно, сдался кто-нибудь еще. Но на кого же можно опереться, чтобы это выяснить?» – Думал Император, перекладывая в толстой папке краткие дела-заметки по всем основным игрокам аппарата. «Какие честные, чисто выбритые, холеные лица…. Как вообще им кто-то что-то может доверить? Боже… как я их всех ненавижу… и ведь еще недавно меня все устраивало» – Александр бросил обратно последнее дело и, закрыв папку, убрал ее в сейф.