Текст книги "Весь цикл «Десантник на престоле». Шесть книг"

Автор книги: Михаил Ланцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 66 (всего у книги 126 страниц)

Глава 25

Завершая свой берлинский променад Александр, за день до отъезда попрощался с Луизой, поцеловав ее в щечку. Император просто хотел сделать девушке приятное и обойтись вежливо. Кто же знал, что от этого поцелуя Луиза мысленно с ним обвенчается и родит троих детей? То есть, девушка настроила себя на мысли о том, что Александр к ней испытывает какие-то чувства. Но глаза есть даже у стен, поэтому этот шаг, к сожалению, незамедлительно отозвался эхом. За несколько часов до отъезда в Москву Императора нашел король Швеции Карл XV, горящий острым желанием объясниться.

– Дело принимает серьезный оборот. Вчера вечером Луиза заметила какое-то странное поведение служанки, та по необъяснимой причине сильно нервничала. Это ее насторожило, так как подобного поведения за Маргарет никогда не замечали. Даже когда умерла ее горячо любимая мать, она вела себя очень благоразумно и выдержано. Поэтому Луиза стала ее расспрашивать. Не случилось ли чего? Марагарет же всячески уходила от ответа, все больше раздражаясь. А потом просто убежала. Луиза несколько растерялась от подобного поведения служанки и нечаянно задела поднос с вечерними закусками, рассыпав их на пол. Было поздно, поэтому Луиза просто пожала плечами и удалилась в свою комнату для сна.

– Странная история, вы выяснили, что произошло с этой Маргарет?

– Она исчезла. Бесследно. Впрочем, это не важно. Другая служанка, убирая закуски, решила попробовать одну из них. Там ведь не все на пол упало… Еда оказалась отравлена.

– Англичане в своем репертуаре. – Александр покачал головой.

– Вы думаете это они?

– А у вас есть варианты? Одного не пойму, почему они решились действовать так быстро и нагло. Если бы Маргарет задержали и допросили, то получилось бы по горячим следам раскрыть это преступление.

– Мои люди уже ищут ее по всему Берлину.

– Вы их проинформировали, что искать нужно труп?

– Труп?!

– А вы думаете, ее оставили в живых? Она просто исполнитель, который, однако, может пролить свет на весьма нелицеприятное событие. Думаю, ее уже нет в живых. Дело в том, что если бы вы ее схватили, то жизни лишился бы представитель следующего звена. Поэтому, этот человек приложил все усилия к ее гибели.

– Я понимаю, что вы собирались уезжать в Москву, но, возможно, вы нам поможете в расследовании? Ходят слухи, что у вас очень хорошие агенты. Говорят, что они даже лучше английских. – Александр тяжко вздохнул и потер переносицу.

– В чем должна заключаться моя помощь? Находка трупа Маргарет ничего не даст. Что вы хотите получить в итоге?

– Я хочу разобраться в этом покушении. Вы поймите, Луиза мой единственный ребенок и я ради нее пойду на все. А тут… – Карл XV рассеянно посмотрел куда-то в пустоту и махнул рукой.

– Хорошо, я вам помогу и попробую разобраться, в чем тут дело. Хотя сразу предупреждаю – вероятность успеха очень мала. Однако вы должны быть начеку, потому как, инициировав этот процесс, вы ставите под удар не только свою дочь, но и себя. Наша с вами публичная риторика относительно венчания меня и Луизы привела в исступление англичан, которые последние лет семь терпят множественные поражения в самых разных областях деятельности. Они стали нервничать и работать грубо. Если у вас есть люди, готовые отдать за вас жизнь, окружите себя ими. И да, кушайте в общем зале, с ними, дабы минимизировать возможность отравления. По возможности где-нибудь в Берлине, и каждый раз в новом ресторане. Я думаю, их не так много, но постарайтесь выбирать непредсказуемо и непосредственно в дороге. Вы меня ясно поняли?

– Да. Вполне. – Несколько рассеянно сказал Карл XV. – Но неужели англичане такие звери?

– В истории Российской империи уже довольно много некрасивых поступков, которые были совершены англичанами. Павел I, Николай I, Александр II погибли от их рук. Когда персона им становится неудобна, они стараются от нее избавиться. Швеция уже давно не играет самостоятельной роли в европейской политике, поэтому вы и не сталкивались прежде с этими «красавцами». А теперь вот, столкнулись. – Александр по-доброму улыбнулся, смотря прямо в глаза Карлу XV.

– Ваше императорское величество, а вы рассматриваете всерьез брак с Луизой или он выступает в форме небольшой кулуарной интриги?

– Понимаете в чем дело… – Александр задумался. – Тут, наверное, вопрос не ко мне, а к Швеции. Готова ли она на этот брак? Он ведь будет иметь весьма серьезные последствия. Давайте по этому вопросу поступим так – вы все обсудите с серьезными игроками Стокгольма, а потом, если надумаете, то мы встретимся вновь в Москве, где уже поговорим предметно. Тем более что жениться я пока не спешу, ибо соблюдаю траур по усопшей супруге.

Сразу же после этого разговора Александр, согласовав ситуацию с Бисмарком, как принимающей стороной, организовал в своих апартаментах штаб для управления этой операцией. А в Москву была отправлена телеграмма, призывающая в Берлин ряд специалистов из КГБ. В то время как имеющиеся силы, преимущественно третьего отдела (охрана), принялись активно заниматься сбором информации и опросом свидетелей.

Глава 26

Сложно вкратце описать, что происходило в те дни в Берлине. Никакой Агате Кристи подобное, пожалуй, не под силу. Однако уже на третий день, был обнаружен труп Маргарет. Ее кто-то задушил и оставил в глубине подвалов замка, под несколькими старыми мешками. Очевидность насильственной смерти служанки Луизы и заявление ее отца о том, что дочь пытались отравить, вынудили Бисмарка прервать конгресс до выяснения обстоятельств, призывая всех его участников не покидать пределов Берлина. Как несложно догадаться – все европейские газеты, и без того, прикованные к конгрессу, увлеченно занялись освещением этой детективной истории. Поэтому, все делегации старались наперебой выразить свое негодование произошедшим событием.

За девять последующих суток, что шло расследование, в столице Пруссии погибло пять агентов КГБ в перестрелках. Однако Комитет Государственной Безопасности оправдал свое название – хоть и с жертвами, но он смог выйти на след заказчика. По крайней мере, выбравшись на уровень, выше которого начинались уже фактически неприкасаемые персоны. Виновником получился помощник английского премьер-министра Бенджамина Дизраэли – некий Вильям-Генри Гладстон, старший сын известного британского политического деятеля Вильяма-Эдварда Гладстона. Причем доказательства, которые нашли сотрудники КГБ, оказались совершенно неопровержимыми. Там были и записки, и свидетели, и исполнители разных уровней, так как некоторых удалось взять живыми. Именно Вильям-Генри был распорядителем тех контрдействий, которые осуществляла британская сторона.

Немалую роль в успехе предприятия сыграло письмо Альберта (Ансельма) Ротшильда, которое пришло на следующий день после начала официального расследования. Помимо того, что Альберт каялся за дела своих братьев, совершивших ужасный поступок в Санкт-Петербурге и открещивался от причастности к тем событиям, он очень серьезно помог КГБ тем, что сдал часть британской агентуры в Берлине. Этот козырь и позволил раскрутить дело предельно быстро. Военно-полевые методы допросов позволяли продвигаться по цепочкам управления агентурой быстрее, чем та реагировала на происходящее. Связь, а точнее ее низкая скорость и оперативность стала в этой кампании ахиллесовой пятой британской разведки.

Итогами расследования Бисмарк был одновременно и удивлен, и раздосадован. С одной стороны Великобритания получала серьезный урон чести, так как преступление было совершено и все доказательства говорили в пользу того, что его задумывал высокопоставленный англичанин. С другой стороны – он впервые воочию увидел как работало это русское «КэГэБэ» о котором до того, только слышал. Увидел, оценил, но не понял технологий. На его взгляд люди Александра просто совершили чудо. Впрочем, такая результативность вполне объясняла факт того, что русские расправились со значительной частью британской агентуры у себя дома. Да и не только с ней. Ведь Москва для разведок мира был практически запретным городом. О том, что там творится, можно было узнать только из официальных источников. Вся европейская агентура на этом «заколдованном» клочке земли раз за разом исчезала как в бездонной пропасти. Впрочем, подобные выводы были сделаны не только Бисмарком, но и Дизраэли, который просто места себе не находил.

Глава 27

– Бенджамин, как вы мне объясните произошедший конфуз?

– Не знаю. – Дизраэли нервно вышагивал по кабинету и теребил себя за волосы.

– Вы посчитали, что с Санкт-Петербургом было мало проблем, и решили усугубить ситуацию? Или, может быть, вы работаете на этого русского? Признайтесь, он вас купил? – Виктория холодно улыбнулась.

– Ваше Королевское Величество! Я не знаю, как его люди вышли на моего помощника. Это было просто невозможно! – Бенджамин был совершенно расстроен и заметно нервирован. – Сколько Вильям был в их руках, прежде чем Бисмарк взял его под арест, по нашей просьбе? Что он им там рассказал?

– Вас не это должно сейчас заботить. Как вы предполагаете выкручиваться из данного конфуза?

– Все зависит от того, что Вильям рассказал. – Дизраэли задумался. – Лучшим решением бы стала его смерть при задержании, но… Александр взял его живым.

– Что мешает ему попытаться «бежать»?

– Его отец – сэр Вильям-Эдвард Гладстон. Этот уважаемый и влиятельный джентльмен не простит нам гибели своего сына.

– А что он сделает?

– Бог его знает. Очевидно одно – без своего деятельного участия судьбу своего сына он явно не оставит.

– А вы знаете, – Виктория задумалась, – эта идея мне нравится. Ведь не обязательно Вильяму погибать. – Она лукаво улыбнулась.

– Что вы имеете в виду?

– Вильям-Генри напишет предсмертную записку, с просьбой никого не винить и попытается повеситься. Но у него ничего не получится – веревка оборвется как раз к тому моменту как подоспеет дежурный офицер охраны. Он ведь сейчас находится под присмотром пруссаков?

– И что он напишет в предсмертной записке, что исправит ситуацию?

– Что был безумно влюблен в Луизу и поняв, что никогда не сможет добиться ее руки, решил отомстить.

– А что нам с того?

– А нам? Мы его осудим, приговорим к смертной казни за попытку покушения на особу королевской крови, но, в связи с тем, что веревка оборвалась, помилуем. Согласно древней традиции. Особенно беря в расчет тот факт, что совершенное было мотивировано юной горячностью и любовными чувствами.

– Хм. А как отреагируют участники конгресса?

– Я думаю, им всем плевать на то, жива или мертва Луиза. У них сейчас главная задача – конгресс, все остальное их мало беспокоит. Мало того, они все заинтересованы в том, чтобы Великобритания подписалась на итоговых документах. Мы нужны им. Загонять нас в угол никому нет нужды. Даже Александру, который благоразумно остановился на вашем помощнике, а мог, и это я особенно подчеркиваю, мог взять вас. И вот тогда, у нас не было никаких шансов избежать позора. – Дизраэли растерянно смотрел в пол. – У вас есть возможность поговорить с Вильямом-Генри?

– Да. Если дела обстоят так, как вы говорите, то Бисмарк пойдет нам навстречу и даже найдет дежурного офицера для лжесвидетельства.

– Хорошо. Я рада это слышать.

– А как быть с другими жертвами? Ведь кроме погибшей Маргарет есть и другие пострадавшие.

– Если мне не изменяет память, то ничего особенно страшного там не произошло, так что обычным повешением Вильямом-Генри мы вполне сможем ограничиться. Там ведь погибла всего лишь служанка, кое-какие агенты Foreign office и эти… как их там… – королева подняла руку к Бенджамину, чтобы он ей напомнил название.

– Сотрудники Комитета государственной безопасности Российской империи, которые, рискуя жизнью, расследовали это ужасающее преступление, – с постным видом начал Бенджамин, – и мы, как честные люди, должны воздать им почести. Ведь тот поступок, что совершил Вильям – позор для джентльмена. Британская корона очень признательна Его Императорскому Величеству Александру Александровичу, а также его людям, за проделанную работу и вместе с ними скорбит над безвременно ушедшими героями. – Под конец этого монолога Дизраэли буквально закатил глаза и перешел на откровенно издевательскую интонацию.

– Именно так, – улыбнулась Виктория, – Бенджамин, вы совершенно правы. Не забудьте попросить у Александра список отличившихся для награждения и передать некоторые суммы вдовам погибших. А самому императору… королева улыбнулась, – в качестве особой признательности, мы преподнесем орден Подвязки, как человеку, особо трепетно заботящемуся о чистоте британской репутации. – Сказав это, Виктория сдавлено хмыкнула, а потом вдруг сделалась серьезной и спросила. – Что вы там говорили о сокровенных знаниях, которыми мог поделиться Вильям-Генри с Александром?

– Боюсь, что вся наша агентура в Берлине теперь ему известна. Что еще он мог у него выведать за столь незначительное время – я не могу даже предполагать. Но то, как его люди резво шли по агентурным цепочкам меня пугает. Вильям-Генри знает довольно много и, если честно, я не представляю, что он мог поведать этим русским.

– Эта информация не создаст нам проблем?

– Если считать, что мы и наша репутация пока еще нужны участникам конгресса, то не создаст. По крайней мере – в ближайшее время. А потом… да – создаст нам определенные проблемы. К счастью, Вильям-Генри не так давно является моим помощником.

Глава 28

Для слушания по делу Вильяма-Генри решили создать импровизированную следственную комиссию. А чтобы не вызывать сложных дипломатических коллизий председательствовала на слушании лично королева Виктория. Именно такой вариант предложил Дизраэли, ссылаясь на то, что Гладстон ее подданный, опорочивший ее доброе имя. Впрочем, никто особенно не возражал, понимая, что чем быстрее ситуация разрешится, тем лучше. Да и вообще, практически все участники конгресса были готовы на многое, лишь бы вернуться к нормальному рабочему процессу и завершить уже начатое дело.

Сказать, что Вильям-Генри Гладстон пел соловьем – значит, ничего не сказать. Бурные признания, переплетенные со сбивчивой, эмоциональной речью о том, что он это делал под влиянием одной лишь любви, совершенно затуманившей его разум, производили впечатление. Впрочем, эффект получался довольно забавным – зрители откровенно наслаждались этим спектаклем и шушукались, судача о том, какой бы комичной парой оказались Луиза и Вильям. Холодная, спокойная, взвешенная женщина и такой эмоциональный, живой мужчина.

Все эти смешки, оперативно сочиняемые комментарии и ухмылки блуждали довольно открыто по залу и вызывали у Луизы дикое раздражение. Она-то отлично понимала, что Вильям лжет, а все случившееся – какой-то дикий фарс. Поэтому, была ликом сера безмерно, отдавая от злости в красноту. Одно радовало – на фоне творящегося безобразия, только русская делегация вела себя прилично, будучи заведомо проинструктированной Императором лично с обещанием совершенно неописуемых анально-генитальных кар, в случае, если кто себе позволит лишнего. Да еще Бисмарк, который не хотел потерять лицо в глазах Александра.

Луиза держалась с трудом. Ей хотелось все бросить и уйти, так как доносящиеся до нее насмешки, особенно со стороны британской и французской сторон, переносились очень тяжело. Но сказалось воспитание, на котором отец так акцентировал внимание – она не только держалась, но и нашла для себя вполне удовлетворительное занятие, позволявшее ей отвлечься. Эта легкая шалость заключалась в том, что девушка внимательно всматривалась в лица тех, кто особенно веселился, и запоминала их. Александр заметил этот пристальный взгляд, буквально сканирующий лица резвящихся особ. Заметил и обратил внимание на него Бисмарка, который сразу что-то шепнул своим людям, и прусская делегация резко притихла.

– Видишь, дорогой Отто, эта старая лиса попалась в свою же ловушку.

– Почему вы так считаете?

– Вы же в курсе того, что игра князя Горчакова и Карла XV была не более чем игрой. Никто, на самом деле не собирался сочетаться браком. Однако желание Великобритании насолить России и расстроить выгодный для меня брак привело к обратному эффекту. – Бисмарк даже слегка обернулся, будучи чрезвычайно заинтересованный разговором. – Никто, безусловно, Вильяма-Генри казнить не будет. Я полностью убежден в том, что его если и осудят, то найдут какую-то лазейку, чтобы оправдать. И это смертельно обидит шведов. Вы ведь хорошо знаете как сильно национальное самосознание этого небольшого народа.

– А что значит «наоборот»? Вы теперь решили на ней жениться?

– Я? Боже упаси! Луиза мне не нравится, а я монарх самодержавный – что хочу, то и творю. – Пошутил Александр. – А вот шведская делегация очень крепко задумалась. Ведь еще две недели назад никто из них и не думал, всерьез о том, что я и Луиза можем обвенчаться, скрепив, тем самым, союзом Россию и Швецию. – Александр выразительно улыбнулся и повел бровью, предлагая Отто закончить его мысль.

– А сегодня они уже обдумывают это решение, как вполне реальное, – задумчиво потирая шею, сказал Бисмарк.

– Именно так. Мне эта Швеция, если честно, днем с огнем не нужна. Она в долгах, как в шелках, экономика в руинах, армии как таковой нет, народ голодает… А… – Александр махнул рукой. – Куда мне эта беднота? У меня и своих «шведов» девать некуда. А теперь ведь эти сами полезут, проситься будут. Видите, как задумались. И ведь отказать не откажешь… – Александр поморщился. – Да, конечно, фактическое занятие Россией Швеции даст ей колоссальный козырь против военно-политических спекуляций Великобритании. Но я не уверен, стоит ли это тех денег, которые нужны, чтобы просто накормить голодающую шведскую бедноту. Там ведь не один миллион людей скоро по миру пойдет.

– Понимаю. В Пруссии тоже много проблем, особенно в новых землях.

– Вы о Саксонии?

– Да. Войска прошлись по ней жутким вихрем, совершенно все опустошив. Многие хозяйства разграблены и сожжены, в то время как добрая часть молодых саксонок беременна. Я вполне серьезно опасаюсь там бунта. Но не только в ней проблемы. Мы чуть не надорвались во время минувшей войны. Как это печально ни звучит, но наши крестьяне тоже оказались на грани голода. Если бы я не знал, ради чего все это – не за что не пошел бы.

– Мы все многое потеряли за минувший год. И, боюсь, нам придется потерять еще больше.

– Вы считаете? – Обеспокоено спросил Бисмарк.

– Конечно. Вы только посмотрите на нее. Нет, ну вроде с виду нормальная женщина. Но мне-то нравятся миниатюрные особы. Куда мне этот образец арденской породы?

Глава 29

Слушание по делу Вильяма-Генри Гладстона завершилось примерно так, как и планировала Виктория. Помощника премьер-министра признали виновным, осудили на смертную казнь через повешение но, согласно древнему обычаю, помиловали, посчитав попытку повеситься за Божье провидение. Само собой, дабы не дразнить остальных участников конгресса, Вильяма отправляли домой, поражая в правах помощника премьер-министра.

Шведы, как и ожидал Александр, на этот поворот событий сильно обиделись, посчитав это актом публичного унижения. Остальным же – было плевать. Практически все страны-участники конгресса уже совершенно утомились от этого затянувшегося и никому не нужного спектакля. Даже Франция. Так что, когда Бенджамин Дизраэли, встал и начал произносить благодарственную речь, обращенную к русскому Императору и его людям, все облегченно вздохнули. Виктория, по мнению большинства, сумела очень достойно выйти из положения, не только накормив волков, но и сохранив овец. А значит, этот бред не только подходил к концу, но и не оставлял необратимо губительных последствий для дальнейшей работы конгресса.

Александра пригласили на торжественное вручение ордена Подвязки, а его люди получили два креста Виктории и приличный список материальных поощрений. При этом особый акцент был сделан на офицерах КГБ, лично бравших Вильгельма на одной из конспиративных квартир. Особенно черным юмором, буквально насмешкой стало то, что крест Виктории являлся боевой наградой, которую учредили для награды британских солдат за успехи в Крымской войне. Чтобы проще было это понять, нужно привести в сравнение награждения немецким железным крестом советского солдата за победу в Великой Отечественной войне. Пакость, конечно, но отказаться было нельзя. Поэтому Александр очень вежливо и тактично поблагодарил Викторию за столь высокую оценку скромных усилий как его лично, так и награжденных офицеров.