Текст книги "Весь цикл «Десантник на престоле». Шесть книг"

Автор книги: Михаил Ланцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 126 страниц)

Глава 39
Примерно в тоже время
Один из шикарных особняков Лондона

– Господа! Спокойнее! – Старый мужчина ударил ладонью по столу и призывая к тишине присутствующих. – Господа, события, произошедшие в Ирландии, действительно потрясают, поэтому мы должны быть взвешены в своих оценках, дабы не натворить глупостей.

– Сэр, но как тут сохранять спокойствие? У меня в Ирландии осталось больше семи тысяч акров земли! Слуги – черт бы с ними, но как быть с имуществом?

– Не горячитесь! Кто знает, может обретение Ирландией независимости для нас даже выгодно? Кто из присутствующих знаком со Стюартом?

– Я, сэр. – Подал голос седеющий бородач с военной выправкой. – Мне довелось не раз общаться с его покойным отцом, а заодно и с ним самим, правда, Стюарт тогда был еще совсем юн.

– Вы можете его охарактеризовать?

– Только в общих чертах. Он человек сильный, как духом, так и телом. Истинный патриот Ирландии и ирландского народа, что привито ему матерью.

– Вы сможете с ним связаться и обсудить наши интересы?

– Возможно. Но с ним ли нужно эти вопросы обсуждать?

– Почему? – Председательствующий старик в недоумении взглянул на бывшего офицера, но быстро спохватился. – Вы думаете, Парнелл пешка в чьей-то игре?

– Безусловно.

– У вас есть мысли о том, кто его хозяин?

– Нет. – Бывший военный покачал головой.

– Я тоже, господа, считаю, что юный Стюарт всего лишь пешка. – Подал голос раскатистый бас от камина. – Именно по этой причине, нужно не делать резких движений. Я видел фото с коронации – его корона впечатляет стилем. Он совершенно нехарактерный и ранее не применявшийся. Немного напоминает французскую традицию периода первой Империи, но сильно искаженную. Я навел справки и ювелиры, с которыми я консультировался, затруднились ответить о мастерской, которая подобные вещи делает.

– Вы считаете, что кто-то пытается подставить французов?

– Возможно. Тут чья-то сложная и тонкая игра. Вы помните, когда в Санкт-Петербурге погиб уважаемый нами Клейнмихель от рук неизвестных террористов, мы все были в замешательстве. Такой мощный взрыв! Сколько там требовалось пороха? Он что, ехал на бочонках? Я поначалу думал, что его устранил Александр, но тот сам едва не погиб во время покушения, лишь чудом избежав участи своего несостоявшегося компаньона по строительству санкт-петербургского морского порта.

– Но ведь расследование тогда ничем разумным не закончилось.

– Да. Именно. Какая-то сказочная финская подпольная организация, даже активистов которой выше рядовых бойцов мы не смогли поймать и допросить. Если посмотреть на ситуацию в Ирландии, то можно найти схожие черты. Тайная организация занимается подрывной деятельностью. Грабит банки. Уничтожает излишне любопытных чиновников. Но тихо и без особой помпы, а потом происходит взрыв, только уже не натуральный, а общественный. Ведь иначе назвать провозглашение этими повстанцами Стюарта королем Ирландии нельзя.

– Вы считаете, что в мире появился новый игрок?

– Как вариант. Возможно, действительно появился новый игрок, который ведет свою партию с совершенно непонятными ориентирами. А может быть, господа, кто-то из нас решил… – Крупный мужчина поправил пенсне и загадочно оглядел присутствующих, сверкнув глазами в отблеске огней камина.

– А Александр? – Вопросительно спросил небольшой, толстый мужчина со вспотевшим лбом. Он постарался как можно скорее заполнить возникшую паузу, дабы не начались внутренние разборки. – Какую роль может во всем этом играть Александр?

– Вероятнее всего, он, как и Стюарт, талантливая пешка. Очень уж они похожи. Сильные, энергичные, решительные, амбициозные… и патриоты своего Отечества, несмотря на то, что оно для них является весьма спорной Родиной. Мне кажется, кто-то ставит своих людей…

– Вы излишне подозрительны, сэр.

– Давайте немного подождем и посмотрим. Если я прав, то Ирландия постарается максимально дистанцироваться от Великобритании. А мы… мы оттуда уйдем, потеряв все, что имели в тех землях.

– Пусть так, тогда мы силой наведем порядок среди этой деревенщине.

– Вооруженной до зубов деревенщине, смею отметить. Тот, кто стоит за Стюартом приложит все усилия к поставкам лучшего вооружения его войскам.

– Ничего. Английские солдаты отменно обучены и легко с ними справятся.

– Так же, как наши доблестные солдаты были смяты русскими ополченцами на подступах к Москве? Или на Варшавском вокзале Санкт-Петербурга? Думаю, сэр, Ирландию мы проиграли. Кто-то растаскивает нашу Империю на лоскуты. У меня стойкое ощущение, господа, что Ирландия – это приманка. Two birds by one stone.

– То есть, вы считаете, что Ирландией нас отвлекают от чего-то более важного?

– Да. Поэтому, я думаю, что с этим забытым Богом островом с нищим, ненавидящим Великобританию населением, мы можем и распрощаться, дабы быть готовым удержать то, что для нас представляет настоящую ценность.

Глава 40

– Ваше Императорское Величество, – секретарь плавно занырнул в кабинет сквозь какую-то совершенно немыслимую щель, – позволите?

– Да, Георгий, что-то случилось?

– Прибыл неизвестный, представился Павлом Морозовым, но по-русски не говорит и вообще на русского не похож. Говорит, что вы его приглашали. Мы его, задержали пока и закрыли. Сейчас допрашиваем. Но я осмелился вам доложить.

– Павлик, значит. – Александр улыбнулся. – А ты почему решился?

– Так одет очень солидно был. Не каждый купец такую одежду носит. Да и с гостиницей не скромничал.

– Разумно. Давно пытаете?

– Никак нет. Алексей Петрович только сегодня утром за него принялся. До того, он ожидал аудиенции, пока мы проверяли по станциям как сей товарищ ехал. Оказалось, что прибыл откуда-то из Германии.

– Вели Алексей Петровичу не злобствовать, а накормить человека, умыть и ко мне везти. Я действительно его приглашал. Павлик Морозов – это псевдоним. Его держат в обычном месте?

– Так точно.

– Хорошо, тогда не медля телеграфируй по внутренней связи. Человек это уважаемый и весьма полезный для нашего Отечества. Несмотря на то, что иностранец. Как прибудут – сразу докладывайтесь.

Спустя пять часов.

– Здравствуйте! Здравствуйте дорогой Альберт! Вы уж извините моих людей, сгоряча, не поверили столь наспех состряпанной легенде. Вам не сильно досталось?

– Нет, что вы, я все хорошо понимаю. Такое количество покушений сделает бдительным любого. Держали меня, конечно, грубовато, но без унижений и членовредительства. Хотя, признаюсь, перепугался я сильно.

– Да, это мои ребята умеют. Им же каждый день приходиться с разнообразным контингентом иметь, наводя порядок в обширной Империи. Дел по горло. Людей не хватает. Вот и приходиться решать вопросы в ускоренном порядке. Нужно было вам не только курьера с письмом отсылать, но и сопровождающего из службы имперской разведки, дабы мог сообщить по инстанции и обеспечить аудиенцию без столь неприятных моментов.

– Что было, то прошло. Благо, что без последствий для кошелька и здоровья.

– Хорошо, тогда к делу. Я вам безмерно благодарен за то письмо в Берлине, если бы не оно, мои бы люди не распутали покушение и ударили в грязь лицом.

– О, Ваше Императорское Величество, оставьте. По вине моих братьев моя семья должна вам много больше. Я ужасаюсь от одной мысли о том, какую кару вы можете на них обрушить.

– Давайте лучше поговорим о вас. Насколько я понимаю, вы разругались с Джеймсом и уехали в Испанию?

– Именно так. Я пытался с ним говорить и вразумить, дабы не раздувать вражду внутри нашего дома. Но он повел себя как ребенок, ставящий под удар тех, кто ему дорог и близок только лишь из-за своего самолюбия. Слепого и глупого.

– Вы хорошо устроились в Испании? Вам нужна помощь?

– Благодарю за заботу, Ваше Императорское Величество, но, я не смею даже просить вас ни о чем, кроме прощения. Впрочем, в Испании я нашел себя в качестве помощника у Франсиско Серрано-и-Домингеса, местного политического лидера.

– Я наслышан о вашем сотрудничестве. Месяц назад оно закончилось вполне успешным захватом власти. Вы заняли пост, если мне не изменяет память, министра финансов Испанского королевства.

– Да, именно так. Франсиско хотел моего большего участия в управлении, но я решил ограничиться финансами, так как они в совершенно запустении и требуют большого внимания и труда. Впрочем, королева, мне кажется даже рада нашему небольшому путчу.

– Не удивлен, – Александр улыбнулся. – Насколько мне докладывали, Изабелла совершенно не подготовлена к управлению государством, да и характером не вышла. Думаю, та форма правления, что вы ей предложили, устроит всех. Ну, или многих.

– Очень надеюсь на это, но даже не представляю, как и когда это осуществиться. Испания в руинах. Такое чувство, что там управляли не правители, а какие-то безумные дети, тратящие на свои игрушки все, что только можно потратить. Простой народ голодает, несмотря на плодородные земли. Заводы… да их и нет собственно. Так, жалкие мастерские, разбросанные по городам и практически не создающие конкуренции французским промышленным товарам. Да что говорить… не страна, а тихий ужас.

– Я вижу, у нас вся Европа пребывает в совершенно расстроенном состоянии.

– Особенно после ваших проказ с Ирландией? – Альберт улыбнулся.

– Моих проказ? – Наиграно удивился Александр.

– Да я вас даже не спрашиваю, понимаю, что не сознаетесь. – Продолжил улыбаться Альберт. – Но эта идея с короной, гимном и вооружением ирландских повстанцев себя полностью оправдала. Лондон в растерянности. Как в Шотландии, так и в Уэльсе волнения. Правительству Великобритании пришлось даже ввести военное положение в этих землях. Да и в Скотланд-Ярде творится сущий бардак – люди пытаются выгородить себя перед проверками, а потому подставляют своих коллег, используя любой повод.

– Да, кто-то действительно очень удачно придумал проказу с Ирландией, но причем здесь я?

– Ну не вы, так не вы, – также лукаво улыбнувшись, сказал Альберт. – Впрочем, я так понимаю, вы меня пригласили для кого-то конкретного дела?

– Безусловно. Я понимаю, что между вами и вашими братьями случился разлад на почве событий в Вене и Санкт-Петербурге. То, что вы лично не принимали участия в организации той ужасной бойни, мне хорошо известно. Поэтому, я предлагаю возобновить наш союз, заключенный некогда в Будапеште. Вы представляете довольно важный полюс в европейской еврейской диаспоре, которой я хотел бы донести слова о том, что я не буду безумно мстить всем подряд. Виновны только ваши братья, и я их накажу. Братья, а не вся диаспора, вы поняли, о чем я говорю?

– Вполне. Неужели мое письмо тогда в Берлине так повлияло?

– Именно оно. Если бы вы не оказали мне тогда помощь, я бы просто уничтожил всю вашу фамилию – колена до седьмого, а то и далее. А так, вы дали понять, что диалог вполне возможен.

– Вы хотите смерти Джеймсу и Лайонелу?

– Нет. Сейчас я хочу их разорения. Смерть это ничто. Мне важно, чтобы они жили и страдали. Чтобы весь остаток своей жизни сожалели о том, что сделали.

– А их дети, внуки?

– Мне жаль, но они будут наказаны тоже. Кроме, разве что ушедших в другие семьи или публично отрекшихся от Джеймса с Лайонелом. Их ведь воспитывали ваши братья, прививали свои пагубные взгляды на мир. А это, в конечном счете, выльется в попытку повтора той большой крови, которую ваши братья финансировали в Санкт-Петербурге. Я не могу так рисковать.

– Хорошо, я вас понял. – Альберт задумался.

Глава 41

Александр возвращался из очередной рабочей поездки в Санкт-Петербург, где с весны шли работы по оборудованию полноценного морского порта, прежде всего, связанные с углублением дна. К августу 1868 года над созданием полноценного фарватера трудилось уже семь землечерпалок и три десятка грузовых барж. Это не считая прочих работ. Вот и ездил, сердечный, время от времени собственными глазами посмотреть на положение дел, заодно и местных чиновников взбодрить августейшим присутствием, да промышленников, что осуществлению проекта мешали отрезвить немного, а то и вовсе – на путь истинный наставить. А учитывая, что приезжал Император всегда внезапно и без предупреждения, то руководству «потемкинские деревни» держать было невыгодно, так что приходилось, выполнять в меру своих сил и возможностей, выданные поручения.

Впрочем, морские дела не остались в Санкт-Петербурге, как о том, думал Александр, а прибыли в лице целой делегации в Москву и исправно ждали аудиенции. Даже более того, товарищи прямо на вокзале встречали Императора, ожидая привлечь к себе особое внимание.

– Эко вас распирает! – Александр улыбнулся, глядя на Николая Андреевича Аркаса.

– Ваше Императорское Величество, мы испросили аудиенции, но у вас все часы приема на две недели вперед заняты. А дело не терпит отлагательств, да и люди разъедутся. Вон, Александр Николаевич на днях отбывает в Санкт-Петербург, а оттуда в Александровск-на-Паране, командовать эскадрой из трех винтовых корветов и двух учебных клиперов, что вы изволили для морской учебной практики моряков приобрести.

– Хорошо. Сегодня после восемнадцати часов прошу быть в приемной, я предупрежу Георгия Павловича о вашем прибытии. Надеюсь, дело действительно стоящее, так как я ради него откажусь от тренировки. – Александр кивнул морякам и быстрым шагом прошел в легкую, крытую коляску, на которой он собирался добраться до Кремля.

Вечером того же дня. Москва. Кремль. Николаевский дворец.

– Итак, господа, я так понимаю, важные дела заставили вас прибыть ко мне и столь настойчиво требовать аудиенции. Я весь внимание.

– Ваше Императорское Величество, – поднялся со своего места Аркас, – мы подавали прошение во второе управление Государственного совета с предложением программы развития флота на ближайшие десять лет. Но прошло уже два месяца, а нас все кормят непонятными фразами. – Александр чуть приподнял бровь, выражая удивление. – А дело не может ждать и дня, так как флот наш с каждым днем все ветшает и хилеет. После потопления Черноморской эскадры флотом вообще прекратили заниматься. Доходило до того, что дядя ваш, Константин Николаевич, самолично выделял средства от своих щедрот, на ремонт обветшалых судов или покрытия экстраординарных расходов. Кое-какие корабли мы смогли спустить на воду, но они все устарели морально еще при закладке и ныне наш флот больше представляет угрозу для собственных моряков в силу обветшалости и недостатка ремонта, нежели для врага.

– Признаюсь, я не слышал о подобном прошении. Что конкретно вам отвечали?

– Все сводится к отсылке на недостаток бюджетных поступлений. И имперский министр, и его товарищи, и высокие чиновники, состоящие при них, все в один голос говорят, что бюджет сильно урезан и у них денег едва хватает на аккуратную выплату жалований.

– Да, бюджет действительно сильно урезан. В ходе расследований, что проводились в конце прошлого – начале нынешнего года, выяснилось большое количество хищений и нецелевого использования средств. Я распорядился, чтобы до выяснения сверх минимума денег не выделять. Наш бюджет не бездонная бочка, если через морское ведомство утекают деньги, то надобно эти дыры заткнуть. Людей, ответственных за преступления наказать. Утвердить новые ставки окладов и содержания. И только после этого приступать к ведению целевого, проектного финансирования, о котором вы просите.

– Ваше Императорское Величество, – с места вновь встал Аркас, ибо остальные моряки не смели возражать Александру, – ведь разбирательства могут длиться годами! А флот уже в таком состоянии, что даже моряков скоро не на чем будет учить.

– Александр Николаевич, если я выделю некоторые деньги под целевое финансирование, вы возьмете ответственность за них на себя? Вы ведь знаете, если я узнаю, что их разворовали, то снисходительности от меня добиться будет невозможно.

– Да, безусловно! – Александр Николаевич ответил практически мгновенно – так, будто ждал такого вопроса.

– Хорошо. Вы дали слово своему Императору перед лицом товарищей, вам за него и отвечать. А теперь перейдем к делу. Что именно вы хотели от морского ведомства?

– Ваше Императорское Величество, вызывали? – В кабинет вперед адъютанта вошел Николай Иванович Путилов.

– Да, вы подготовили те документы, что я просил?

– Конечно. Хотя, честно говоря, я несколько смущен. Вы вызвали меня так поздно. Что-то случилось?

– Можно сказать и так. Тут делегация приходила, – Император улыбнулся. – Наверное, уже Георгий поделился подробностями?

– Да, сказал, что моряки выходили от вас в приподнятом настроении.

– Как думаешь, зачем приходили?

– Так это не великий секрет, они уже полгода, а то и более пытаются протолкнуть свою программу развития флота. Уже не раз с ними ругался, все никак до них донести простую мысль не могу, что нет у России сейчас денег на нормальный военный флот. – Путилов слегка замялся. – А вы им что-то пообещали?

– Да. Они представили мне подробный отчет, – Александр кивнул на картонную папку, – о текущем состоянии Российского Императорского, исключая совсем уж малые корабли и я задумался. На 1 июня 1868 года в составе флота числилось два линейных корабля, семь фрегатов, двенадцать корветов и семь клиперов. При этом два клипера совершенно не вооружены и предназначены только для учебных целей. Само собой корабли с парусно-винтовым ходом.

– И все? – Путилов тоже несколько удивился.

– Да. Все остальные выведено в резерв или пущено на слом из-за ветхости и серьезных поломок. Причем все эти корабли практически полным составом стоят в Балтике, где от них пользы практически никакой.

– Честно говоря, я думал, что дела на флоте обстоят много лучше. Я в начале года запрашивал отчет, и кораблей было сильно больше. Потому я особенно и не придавал значения крикам моряков, думал, что это просто истерика, желание привлечь внимание к своим малозначительным проблемам.

– Признаюсь, я тоже оказался шокированным. Дело усугубляется еще тем, что корабли деревянные и уже далеко не новые, то есть, в ближайшие годы они уйдут на слом.

– А нельзя ли перевести корабли нашей Русско-Американской компании в состав Российского Императорского флота? Если мне память не изменяет, так порядка двух десятков парусно-винтовых фрегатов и корветов.

– Это ситуации не изменит. Я согласен с Аркасом – нам нужно строить хоть немного, но новых судов, несмотря ни на что. Иначе моряков никак не подготовить, не говоря уже о командном составе. Ситуация поразительная. Моряки заверяли меня в том, что примут без роптания любые изменения в Табели о рангах… – Александр улыбнулся, – да и вообще любые нововведения, только бы им дали корабли. У них практически паника.

– Сколько судов вы им пообещали?

– Четыре больших морских монитора, шесть новых скоростных парусно-винтовых корветов и большой ледокол. Но на моих условиях. – Путилов внимательно слушал Александра, не перебивая. – Все указанные корабли будут строиться только на отечественных верфях и по отечественным проектам, после испытания моделей в ЦАГИ. Причем, мониторы и корветы будут однотипными.

– С корветами все ясно. А зачем нам мониторы? Насколько я знаю, в современных условиях их можно только для обороны побережья использовать. Да и то – ограниченно.

– Там будут непростые мониторы. Через несколько лет России предстоит война с Османской Империей. Нам нужно будет взять реванш за поражение. Эти четыре монитора должны будут стать ядром флота, который сможет не только помочь в осаде Константинополя, но и надежно заблокировать Дарданеллы.

– Константинополя?

– Именно. Официально они будут строиться для Балтики, так как никаких возможностей построить их хоть сколь-либо быстро на Черном море не представляется. Однако незадолго до начала войны, выйдут в учебное плавание… как раз в Средиземное море. Именно поэтому, нужно будет поработать над их мореходностью. Будет печально, если они затонут при этом переходе.

– Понятно. Откуда будет поступать финансирование?

– У нас остались еще не легализованные капиталы, после Австрийской кампании. Поэтому, я думаю, разумнее всего будет организовать фонд добровольного финансирования российского флота. Через него и «отмывать» деньги. – Путилов поморщился от очередного неологизма Императора. – Думаю, особенных вопросов это не вызовет, особенно, если через газеты немного протрубить о сборе средств.

– Насколько я понимаю ситуацию, корабли вы планируете строить целиком из металла?

– Да. Поэтому, прошу в кратчайшие сроки представить мне отчет о состоянии наших верфей в Санкт-Петербурге и прочих предприятиях, оные потребны для строительства новых кораблей. Чутье мне подсказывает, что потребуется все переоснащать. Да и рабочих еще где-то искать, так как, судя по железоделательным заводам, там рабочие только лишь по росписям, а реально же – вчерашние крестьяне, многие из которых даже по слогам читать не умеют. Может быть, на верфях дела лучше обстоят, но вряд ли намного лучше.

– Сразу скажу – рабочих брать неоткуда. Мы недавно провели ревизию Тульского, Ижевского и Сестрорецкого заводов и пришли к выводу, что привлекать квалифицированных рабочих даже для полноценного запуска хотя бы одного завода просто неоткуда. Мы все, что могли уже выгребли для Московского оружейного и прочих, новых заводов. – Путилов хмыкнул. – Там даже на один цех не наберешь тех, кто хоть немного умеет работать. Остальные может и нормальные люди, но совершенно необученные. Поэтому уже развернули при заводах рабочие школы и вместо рабочих часов, посменно туда гоняем работников. А прорабов и тех, кто повыше – так и вообще, при Московской Военно-Инженерной Академии держим в качестве слушателей. Людей нет и взять их неоткуда, – развел руками Путилов.

– Значит, будем учить. Свяжитесь с Аркасом и, не медля, начинайте наводить порядок в кадровых вопросах на санкт-петербургских верфях. И главное – не давайте морякам самоуправством заниматься. Они согласились на все ради кораблей, так что наводите наши порядки без стеснения.