Текст книги "Весь цикл «Десантник на престоле». Шесть книг"

Автор книги: Михаил Ланцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 119 (всего у книги 126 страниц)

Глава 53
Спустя полчаса
На командном пункте штаба полка

– Андрей Павлович, вы считаете, что замеченные нами ранее склады на самом деле артиллерийские батареи?

– Так точно. Визуально они, конечно, не наблюдаются, но есть косвенные сведения. Например, туда регулярно доставляют обед. Конечно, склад может быть огромным, но это маловероятно. В противном случае смысла гнать туда полевую кухню целиком нет никакого смысла. Визуально это все выглядит как ее проезд на другой фланг позиций, но время, затрачиваемое на преодоление этого маршрута очень большое.

– Что еще?

– По батарее все. Никаких других косвенных признаков не заметил. Сержант Антонов и его сменщик продолжают круглосуточное наблюдение за объектом.

– Хорошо, спасибо. – Кивнул полковник ротмистру и обратился к остальным членам штаба, находящимся в помещении. – Косвенная проверка показала, что взятый вчера «язык» говорит правду. Вопрос только в том – как быстро противник сможет отреагировать на факт утечки.

Глава 54
Спустя трое суток
На передовом наблюдательном пункте

Андрей Павлович снова располагался на том же самом наблюдательном пункте, пытаясь обнаружить в просматриваемом движении личного состава противника возможные изменения конфигурации его обороны и, особенно, огневых точек. Фактически, он тут поселился, сидя уже безвылазно три дня после того отчета в штабе полка. Не верил командир, что батарею не перевезут на новую позицию, хотя бы под прикрытием темноты, ведь потеря унтер-офицера, послужившего «языком» не могла остаться незамеченной.

Светало.

Предрассветный туман стелился по земле, усугубляя ночную росу взвешенной в воздухе влагой.

Видимость сильно ухудшилась. Однако не настолько, чтобы скрыть темные силуэты солдат, выскочивших из своих траншей и молча устремившихся к русским позициям. Тихо… очень тихо.

– Подъем! – Прошипел Глебов, пнув ногой задремавшего связиста. Тот очнулся, заморгав глазами, но, к счастью сразу понял напряжение командира и, мгновенно собрался, не произнеся ни одного лишнего звука. – Передаем по полку – команда «Заря». Как понял?

– Есть команда «Заря». – Бодрым шепотом ответил связист и заработал ключом. И несколькими секундами спустя вздрогнул от взрывов – на стрелковые траншеи русских войск обрушились шрапнели, долженствующие выкашивать личный состав и не давать ему противостоять наступающей пехоте противника. Противники решили повторить старую схему наступления, впервые реализованную Александром еще в шестидесятых годах для прорыва датских позиций. Творчески переработав, конечно.

Впрочем, за двадцать лет тогдашние новшества успели порядком устареть, из-за чего все карты наступления спутались самым причудливым образом. Да и кто же знал, что коронные войска, сидящие на этих позициях вот уже с год, умудрились так подготовиться…

Удачно расположенные и хорошо замаскированные фланкирующие дзоты с установленными там станковыми пулеметами сработали вовремя, организовав для наступающей пехоты противника огневой мешок. Став, само собой, очень неприятным сюрпризом. Причем, что интересно, сами пулеметы оказались расположены достаточно глубоко внутри конструкций дзотов, поэтому со стороны неприятеля, оставшегося на своих изначальных позициях, вспышки от их выстрелов не наблюдались вообще. За исключениям некоторых точек на флангах, с запредельных дистанций и не самых удобных углов обзора.

Вслед за фланкирующими пулеметами заухали короткоствольные полковые пушки, больше напоминающие маленькие гаубицы, по давно рассчитанным ориентирам, посылая шрапнель в небо над головами тех, кто решил проверить на прочность оборону югославских… русских позиций.

Глава 55
Спустя полчаса
В паре километрах от места недавнего боя

– Сэр, – майор повстанческой армии Бергман выглядел совершенно деморализовано и помято, – атака захлебнулась, полковник Готт погиб.

– Пулеметы?

– В том числе, – кивнул майор. – Вот тут, тут и тут, – указал он на карте района, – я смог заметить вспышки выстрелов. Они стреляли как будто бы из земли. Их было совершенно не видно даже с простреливаемого участка, не то что отсюда. Боюсь, что без тяжелой артиллерии мы не сможем ничего сделать. Губительность их огня колоссальна.

– Вы считаете, что мы не сможем прорвать оборону врага на этом участке своими силами?

– Да. – Уверенно кивнул Бергман. – И если он подошел к организации обороны в остальных местах так же, то и там тоже. Пехотные траншеи… – Бергман усмехнулся. – Мне вообще показалось, что там практически никого нет. У русских очень странная и интересная оборона. Вот тут, прикрывая друг друга и формируя секторы перекрестного огня располагаются их пулеметные огневые точки. Где-то в глубине стоят пушки на закрытых позициях и прикрывают огневые точки шрапнелями, так, что к ним просто так не подберешься. Кроме того, это пехотный полк и где-то в глубине его расположения должны находиться стрелковые позиции, выявить которые у нас не получилось.

– Считаете, что в случае прорыва линии этих огневых точек, нас будет ждать вторая линия обороны?

– Вполне. Не исключено что их больше двух, например, три. Ведь артиллерию тоже нужно защищать от случайных гостей или прорыва.

Полковник был полон задумчивости. Просить из штаба корпуса осадные мортиры и перемалывать холмики тяжелыми фугасами? Да. Эта мысль казалась ему разумной. Однако вряд ли в других частях, пробующих на зуб русскую оборону не пришли к аналогичному выводу. А мортир на всех не хватит. Их вообще очень мало… слишком мало, чтобы серьезно повлиять на ситуацию. Да и с выстрелами для них все не так радужно, как хотелось бы. Пытаться фугасами из полковых пушек разворотить эти пулеметные огневые точки? Смогут ли они? Слишком уж слабы… Как поступать? Что делать? Отправлять своих солдат на убой он очень не хотел, но… но как выйти из этой ситуации?

Интерлюдия.

Мольтке был раздражен и сильно недоволен, расхаживая по своему кабинету и нервно теребя дорогущую перьевую ручку со встроенным резервуаром для чернил, выпускаемую в Германии по патенту, купленному совсем недавно в Москве. «В Москве…» – подумал Мольтке, бросив беглый взгляд на ручку. «Опять в Москве…»

Шел уже третий месяц войны в Югославии, но никаких успехов армия, вверенная его руководству, достигнуть не смогла. Провалы, провалы и еще раз провалы. Что они только не пробовали для прорыва обороны этих югославских русских. И лобовые атаки, и долгие артиллерийские обстрелы, и попытки фланговых ударов. Но все было тщетно. Каждый раз, когда казалось бы уже удалось ухватить удачу за хвост, выяснялось, что наступающие войска либо под угрозой окружения и им нужно срочно отступать, либо, что намного хуже, попадали в засады и несли очень ощутимые потери.

«О да… засады.» Это был настоящий ужас войск альянса. Особенно их разнообразие и обильность применения. Например, огневые мешки, в которые чаще всего попадали доблестные солдаты Имперской армии, сражающиеся сейчас с русскими под прикрытием повстанческой символики. Потери от точных и аккуратных артиллерийских налетов ужасали… «Свыше двадцати тысяч только убитыми, не считая большой, очень большой массы раненых и страшных убытков в материальной части. Одних полковых пушек было необратимо разбито русскими снарядами свыше двухсот. А осадных мортир? Их вообще после того наступления практически не осталось… Кто же знал, что русские привезут дальнобойные пушки и смогут, быстро пристрелявшись, разбить в пух и прах наши осадные средства? Слишком быстро… как будто им кто-то подсказывал…»

Мольтке остановился возле окна и взглянул на караул, невозмутимо стоящий возле ворот. Солдаты, его солдаты. Они гибли там, на подступах к русским позициям так бессмысленно и глупо. Англичане сулили быструю победу, но выставили всего две дивизии, которые очень быстро пришлось отправить на переформирование после их попытки проломить в лоб оборону русских, оказавшейся невероятно гибкой, хитрой, умной…

Глава 56
28 ноября 1885 года
Брюссель, штаб-квартира NATO

– Таким образом, штаб объединенной армии пришел к выводу, что имеющимися средствами мы не можем взломать оборону русских войск в Югославии и, развив наступление, не то чтобы взять столицу коронной территории, но и даже серьезно приблизиться к ней.

– Вы уверены? – Настороженно переспросил Фредерик Хейнс, британский фельдмаршал, представляющий интересы Туманного Альбиона в координационном совете альянса.

– Абсолютно. Особенно после того, как узнал, что русские снимают часть войск из Югославии и возвращают их в места основной дислокации. Они практически завершили вывод целого корпуса, который уже сейчас возвращается в свои киевские казармы.

– Может быть у них возникли проблемы?

– Вряд ли. Скорее наоборот.

– В каком смысле?

– Я думаю, что они считают этот корпус лишним. Ввели его туда в качестве резерва, но он не понадобился. Поэтому, сейчас, по данным разведки, русские перешли на довольно странную практику ротаций. Они меняют поротно соединения из числа уже воевавших на свежие части из России. Выводимые отправляются в армейские дома отдыха на побережье Черного моря.

– И что это значит?

– То, что они обстреливают свои части, используя наши атаки в качестве учебных пособий. Вы понимаете? После всех тех усилий, что мы приложили, нас не воспринимают всерьез. – Глаза Мольтке были вытаращены, а голос зазвенел. – Кроме того, это говорит о том, что перед нами в Югославии всегда свежий и не измотанный боями враг.

– Хорошо, – вступил в разговор генерал-фельдмаршал Энрико Козенц, представляющий Италию на этой встрече. – Что вы предлагаете? Насколько я вас смог узнать, вы бы не решились на подобное заявление без веских на то оснований и готового предложения.

– Все так. Основания очень вески. Справку по потерям личного состава и материальной части я вам предоставил, – кивнул Мольтке на небольшие папки, лежащие перед каждым участником встречи. – Мое предложение очень простое. Мы должны перейти к обороне и начать решать сложившийся тупик политическими методами. В идеале – разделить Югославию на две части: подконтрольную нам и подконтрольную русским.

– Вы считаете, что русские не перейдут в наступление?

– Да, именно так. Александр слишком любит и ценит своих солдат, чтобы отправлять их на наши пулеметы. Тем более, что у него масса других способов воздействия на нас.

– Но Югославия, – попытался возразить Хейнс.

– А что Югославия? – Перебил его с усмешкой Мольтке. – Она выполнила свою роль. Мы ведь хотели выяснить боеспособность русской армии. Выяснили. Хотите из-за этого клочка земли положить миллионы с таким трудом подготовленных солдат?

– Неужели все настолько плохо?

– В том-то и дело, что так. Мы готовились к французской кампании. А русские – нет. Они пошли дальше и стали творчески переосмысливать уроки, полученные там. Нам нужно время, чтобы их догнать. Догнать и перегнать. И дело не только и не столько в оружии… – Мольтке покачал головой.

– Ну, хорошо, – кивнул Хейнс, – вам виднее. По крайней мере, потери, понесенными нашими войсками весьма красноречиво подтверждают правдивость ваших слов. Раз вы считаете, что нужно перейти к обороне, значит так и нужно. Я же, как куратор военного отдела при совете альянса, рекомендую Генеральному совету перейти к мирному сворачиванию этого конфликта. Он себя исчерпал и дальше тянуть не стоит. Если верить вашему прогнозу и считать, что русские не перейдут в наступление – мы просто потеряем время и людей. Обученных, прошу заметить, людей, которые стоят денег и не малых. А так же патроны, снаряды и прочие расходные средства. В случае же их наступления, которое вполне может завершиться успешно, разгром будет катастрофическим, как и наше политическое положение на мировой арене.

– Много хуже, – тихо пробурчал Мольтке.

– Что? – Переспросил Хейнс, не понявший смысл реплики.

– Я говорю, что наше положение на мировой арене станет не катастрофическим, а намного хуже. Ведь эта победа приведет Испанию к выводу о том, что мы – не те союзники, с которыми можно сотрудничать. Это верный путь к союзу между ней и русскими, который поставит сам факт существования нашего альянса под угрозу.

– Именно поэтому, – благосклонно кивнул Фредерик Хейнс, – мы и постараемся получившийся конфликт замять до того, как русские решатся на наступление. Особенно сейчас, когда они вывели целый стрелковый корпус, стоящий у них в резерве. Без него они не решатся.

Глава 57
Спустя некоторое время. Москва
Кремль. Николаевский дворец

– И что докладывают наши резиденты? – Александр весьма заинтересовано слушал доклад Плотникова.

– Что мы вывели все стратегические резервы из Югославии и сейчас просто учим своих солдат, обстреливая их в боях.

– Отлично. – Усмехнулся Император. – Товарищ Скобелев, вы завершили подготовительный этап «Тайфун»?

– Кирасирская бригада, три полка драгун и сводная дивизия воздухоплавательных войск в полном составе были переведены в Югославию под видом ротационных подразделений. Сейчас накапливаем топливо и боеприпасы на прифронтовых складах в направлении главного удара. До завершения подготовительной фазы по плану осталось двенадцать суток.

– А реально?

– Мы идем строго по плану. – Произнес совершенно спокойный Скобелев.

Глава 58
2 декабря 1885 года
Предрассветные сумерки тихого, слегка туманного утра
Южная часть долины Западной Моравы

Андрей Павлович Глебов не спал, хотя сего и чрезвычайно жаждал, так как за последние три дня его мир превратился в какой-то неописуемый калейдоскоп событий, совершенно не дававший ему отдохнуть. Но он не расстраивался. Опыт предыдущих боев показал, что от качественной и своевременной штабной работы зависит очень многое особенно сейчас, когда связь используется повсеместно и нужно, как говорит Его Императорское Величество, интерактивно, то есть, в реальном времени управлять войсками….

«Слова-то, какие подобраны», – отвлекся, задумался Андрей Павлович. А как он дергалась вначале, когда нужно было создавать эти совершенно непривычные центры и узлы, обеспечивающие постоянную связь со всеми подчиненными частями? Даже и не столько прецедентную, сколько формальную, опрашивая по расписанию все подразделения о положение дел. Ужас… тихий ужас. Но как это помогло в конечном счете потом, во время попыток противника прорвать их оборону. Они всегда, абсолютно всегда оказывались готовыми…

– Глебов! – Разбудил задремавшего стоя майора голос командира. – Доброе утро! – Усмехнулся тот. – Товарищи офицеры, – обратился полковник уже ко всем офицерам, собравшимся в просторном зале огромного дома, в котором расположился штаб полка. – Согласно распоряжению генерала Скобелева ровно в четыре утра сего дня я должен при вас вскрыть конверт с особыми инструкциями. – Все насторожились и подтянулись, а полковник взял со стола ножик для бумаги и аккуратно разрезал кромку конверта, выкрашенного изнутри черной краской, после чего степенно извлек на свет несколько листов бумаги и начал читать…

Глава 59
Спустя полчаса, там же

Весь штаб полка разбежался чуть ли не бегом минут пять назад, за исключением дежурных, и таких, как Андрей Павлович, неудачников. У них оставалось четверть часа до начала дикого аврала. Поспать он не успевал, поэтому вышел на крыльцо. Сел на ступеньки. Прислонился спиной к стене и закурил, любуясь на сумрачное небо, еще практически не тронутое рассветом. Впрочем, целую плеяду больших, сигарообразных дирижаблей, идущих где-то высоко на север он видел отчетливо. В его голове всплыли детали предстоящей операции и он усмехнулся.

– Андрей Павлович, – послышался из-за спины знакомый голос. Майор вскочил, чуть не снеся головой подпорку небольшого навеса, прикрывающего крыльцо от дождя.

– Я! – Сказал Глебов и озоруя встал по стойке смирно.

– У нас много дел, давайте не будем подавать дурной пример своим подчиненным.

– Есть прекратить отдых! – Козырнул устало улыбающийся Глебов и рыбкой нырнул в здание штаба. Дел действительно было очень много.

Глава 60
В то же время. Расположение кирасирской бригады
Подготовка к наступлению вдоль долины Западной Моравы

– Товарищи! – Командир кирасирской бригады был необычайно взволнован. – Сегодня наш первый бой. Многие из нас уже сражались. Но не так. – Он махнул в сторону бронированной техники, стоящей чуть поодаль. – Никогда прежде мир не знал подобных машин на поле боя. Никогда! Мы – первые! Император верит в нас, товарищи! – Бригадир слегка перевел дух и продолжил. – Эта первая атака будет проходить не так, как мы ее отрабатывали на учениях. Сильная оборона противника и решительная нехватка драгун, которых у нас всего три полка, причем взять новые просто неоткуда, заставляют идти на компромиссы. Поэтому в бой вы пойдете не в качестве огневой поддержки пехотных частей, но будучи самостоятельной ударной силой. Защиту же от пехоты противника вам обеспечат наша артиллерия. Поэтому я настоятельно не рекомендую вам, даже в случае срыва гусеницы, вылезать из своего панцера. Над вами будет непрестанно рваться шрапнель, не давая пехоте противника высунуться и что-либо предпринять. В случае проблем дожидайтесь подхода своей пехоты и только после того, как она займет позиции вокруг вас – начинайте ремонт машины. Махру на этот счет уже проинструктировали.

Глава 61
6 декабря 1885 года. Берлин
Резиденция Императора

Едва Мольтке переступил порог кабинета своего Императора, тот, увидев, что обычно невозмутимое лицо генерала и вовсе превратилось в безжизненную маску, вскочил из-за стола и подался вперёд.

– Друг мой, – взволновано начал сам Фридрих. – На вас лица нет. Что случилось?

– Ваше Императорское Величество… произошла трагедия. Полный разгром!

– Что?! Каким образом? Вы же говорили о том, что оборона наша крепка и русские ее быстро взломать не смогут. Буквально два дня назад!

– Да. Говорил, – твёрдо встретил взгляд императора Мольтке. – Но я ошибся. Русские внезапно вытащили из рукава нескольких тузов, о которых мы не имели ни малейшего представления и бросили их стол в убийственной комбинации. Нас раздавили кирасиры и драгуны. А с воздуха…

– Погодите-ка! – Перебил Мольтке Император. – Какие такие кирасиры? Вы в своем уме? Тяжелая кавалерия это уже давно история!

– Ваше Императорское Величество, – невозмутимо, но вежливо, начал Мольтке, – прошу простить меня. Дело в том, что я использовал названия, не пояснив их значения. Дело в том, что русские назвали кирасирами совсем не кавалерию, но войска, использующие в качестве основного оружия бронированные тракторы, вооруженные пулеметами. Они оказались совершенно неуязвимы для нашего стрелкового оружия и шрапнелей. За все их наступление мы смогли только три механизма подбить из артиллерийских орудий и семь из крепостных ружей. Драгуны же, не кавалерия, а пехотные части, обученные воевать во взаимодействии с кирасирами.

– Странно… – задумчиво произнес Фридрих. – Йоган докладывал мне о том, что подобные войска в России только создаются и обкатываются на полигонах, да и их боевые качества он оценивал невысоко. А тут…

– Да никто не ожидал подобного. Он был в этом вопросе не одинок, придерживаясь общего, казалось бы, весьма здравого взгляда на вещи. Тем более что до сих пор никто так и не понял толком, как с ними бороться. Вы понимаете, – замялся Мольтке, – из войск докладывают, что эти кирасиры очень гибко и аккуратно действуют, часто меняя тактику. То бронированные трактора прут на наши позиции под прикрытием плотного шрапнельного огня, то при поддержке пехоты проводят маневренные операции, то вообще используют засады. У нас в войсках сейчас совершенная паника, которая только усиливается из-за того, что русские вводят вслед за кирасирами и драгунами обычную пехоту, развивая наступление и закрепляя успех. За минувшие двое суток передовые отряды русских смогли пройти вперед на тридцать миль и уже сейчас на их пути нет никаких серьезных сил до самого Белграда. Да и там… – подавленно и обреченно вздохнул Мольтке. – Они продвигаются дальше по долине практически обычным маршем, совершенно не встречая сопротивления. Кроме того мы не успеваем отвести войска от горных перевалов. Эта фланговая атака русских поставила весь фронт в критическое положение – уже сейчас ситуация такова, что я не исключу окружения и блокады нашей основной военной группировки в Югославии. На границе стоят еще две дивизии, но они там находятся на переформировании после неудачного наступления и, по сути, представляют собой два сильно побитых полка, лишенные артиллерии.

– Вы сказали что-то про воздух. Что там?

– Русские в направление главного удара применили массированно дирижабли и новые аэропланы.

– Аэропланы? – Округлил глаза Фридрих. – Как их вообще можно применить? Ведь на Международной выставке, проведенной в Москве в прошлом году нам их показывали и рекомендовали в роли перспективнейших решений в области воздухоплавания. Впрочем, никаких поразительных успехов они не продемонстрировали, а потому вы, мой любезный Хельмут, сами отозвались о них как о дорогой и бессмысленной игрушке. – В Югославии были применены совершенно иные аэропланы. Основную проблему для нас составили двухмоторные бипланы, которые несли с собой не только неплохой запас малых осколочных бомб, но и были вооружены пулеметами в турелях, из которых они тщательно поливали наши позиции. Из-за их маневренности, скорости и умеренных размеров мы смогли сбить только один такой аэроплан. Остальные же учинили совершенный разгром в 17-ой пехотной дивизии, полностью выведя из строя ее артиллерию и сильно проредив пехотные порядки.

– Странно… очень странно.

– Более чем. Тот сбитый аэроплан был осмотрен одним офицером нашей армии. Я читал его доклад и могу уверенно говорить, что сбитый аэроплан русских на голову выше всего того, что они нам демонстрировали в прошлом году в Москве. Кроме того, на части деталей стоит заводская маркировка с указанием даты изготовления… Обер-лейтенант Ганеман видел своими глазами датировку двух-трех летней давности на отдельных элементах конструкции.

– И что это значит?

– То, что русские нам морочили голову. Все эти аэропланы летали еще до выставки, на которой они нам показали какие-то ранние и весьма убогие поделки. У нас не было и таких, но уровень того, что нам показали был не серьезен, поэтому мы и восприняли русское увлечение аэропланами как баловство Александра.

– Не удивительно, – зло скривился Фридрих. – Так. Давайте вернемся к Белграду. Что с ним?

– Мы его не удержим. Нечем. Там полк пехоты. Артиллерии нет. Беда в том, что основные силы у нас сосредоточены в горах, вблизи от линии фронта и быстро вывести их назад по тем ужасным дорогам нереально. А вот кирасиры с драгунами двигаются по долине реки Западная Морава и весьма быстро. За минувшие два дня с начала наступления, они смогли с боем проходить по пятнадцать миль в сутки. Теперь же, я думаю, что их скорость продвижения будет серьезно увеличена и через два, максимум три дня они окажутся на подступах к Белграду. Они ведь полностью переведены на механическую тягу. Из докладов следует, что у них все до последнего нестроевого двигаются на колесах или гусеницах. Средняя маршевая скорость по грунтовой дороге порядка десяти миль в час. Задержки могут быть, но несущественные, ибо нам их нечем организовать. Так что кулак из кирасирской бригады и трех драгунских полков…

– Что вы предлагаете? – Перебил Мольтке Император.

– Пытаться развернуть наши фронтовые резервы и ударить во фланг наступающей русской группировки. Но, если честно, я не верю в успех. Ведь нашим войскам по горам нужно скакать не меньше недели. К этому времени русские уже займут Белград и смогут подтянуть пехотные части для прикрытия. Шанс есть, но небольшой. Причем не разгромить наступающие войска нашего противника, а остановить, задержать, давая время фронтовым частям оттянуться за Белград. Кроме того, после занятия Белграда русские перережут нам основную телеграфную линию управления войсками. Останутся курьеры, но если мы русских не остановим, то уже через пять-семь дней связь с нашей армией будет потеряна. Мы можем попробовать наладить курьерскую связь через Хорватскую границу Австрии, но чрезвычайно расстроенное снабжение продовольствием и боеприпасами это не компенсирует ни коим образом.

– Таким образом?

– Таким образом мы проиграли. Потери при отступлении у нас будут колоссальные. Убежден, что максимум, что у нас получится сделать, это зацепиться за берег Дуная. Но русские воздухоплавательные войска очень сильны. Несколько дней их усердной работы и мы будем вынуждены снова отступить дальше к северной границе. И это при том, что сам факт вывода хотя бы трети фронтовых войск к Дунаю – еще та авантюра с невысоким шансом на успех. Но даже если нам будет везти или русские решат отдохнуть… все одно – нам нечего противопоставить массированному применению аэропланов и дирижаблей. Причем, если аэропланы еще можно сбивать, хоть и невероятно сложно – у нас для этого, нет специального оружия, поэтому приходится вести по ним винтовочный огонь пехотными плутонгами. То вот дирижабли у нас уже ничего не достает, а их бомбовая нагрузка намного серьезнее. Это поражение, Ваше Императорское Величество, колоссальное и грандиозное.