Текст книги "Тайна Ретта Батлера"

Автор книги: Мэри Рэдклифф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 30 страниц)

ГЛАВА 24

Как только Гарри Купер услышал выстрел, он понял, что происходит неладное. Он, конечно же, не представлял себе, что Мигель Кастильо смог освободиться от его подручного Фреда и сейчас находится в этом заброшенном городке.

Гарри Купер вышел в комнату, где отдыхали его помощники. Там было всего лишь двое парней.

Они тоже не имели понятия, что случилось.

– Поднимайтесь! – крикнул Гарри Купер.

Подручные вскочили на ноги.

– Быстро отыщите Рэтта Батлера.

В руках у мужчин тут же оказались револьверы.

– Только учтите, – наставительно поднял палец Гарри Купер, – он мне нужен живым. Если кто-нибудь из вас убьет его, то можете считать себя трупами.

– А ты, Гарри? – прищурившись спросил один из парней.

– Если нужно, я тоже вступлю в дело, – Гарри опустился на стул, тяжелый револьвер покоился на его колене.

Мужчины выскочили из дома.

Поиски были недолгими. Вскоре они вернулись, волоча под руки безжизненное тело одного из четверых, застреленного Рэттом Батлером возле полуразрушенного дома.

Гарри Купер внимательное осмотрел труп.

– Да, застрелен с близкого расстояния. А я послал его следить за Рэттом. Прочешем городок и отыщем его.

Гарри первым вышел за порог дома. Вслед за ним с револьверами в руках двинулись его подручные. Они разошлись в разные стороны.

Каждый старался не выходить на открытое место, прятался под стенами домов, останавливался возле дверей, прислушивался, и только потом, резко открыв дверь, целился в пустоту.

Но Мигеля Кастильо и Рэтта Батлера пока что найти им не удалось.

Гарри Купер, закутавшись в черный плащ, избрал более хитрую тактику. Он забрался на крышу самого высокого дома. И оттуда сверху принялся оглядывать поселок.

У колодца Гарри заприметил привязанную лошадь и улыбнулся. Через луку седла было перекинуто яркое пончо Мигеля Кастильо.

– Ах, значит, и наш мексиканец уже здесь. Ну что ж, амиго, мы с тобой встретимся и до конца выясним свои отношения.

Гарри Купер распластался на крыше, припав к щели в досках. Курок его револьвера был взведен. Он видел, как из дома вышли Рэтт Батлер и Мигель Кастильо.

Но стрелять с такого расстояния было бессмысленно.

И Гарри решил подождать, пока те подойдут поближе.

– Ты говоришь, пятеро, – возмущался Мигель Кастильо, – двоих мы уже уложили, осталось трое, а на пару с тобой мы справимся хоть с самим дьяволом.

– Не будь таким самоуверенным, – остудил своего спутника Рэтт Батлер.

– Мы нападем внезапно, – сказал Мигель.

– Это после того, как мы постреляли в поселке? Да они уже ищут нас.

– И, в самом деле, – задумался Мигель, прижимаясь к стене дома, – дело обстоит не так уж хорошо. Но, ты же знаешь, Рэтт, я умею стрелять быстро.

– А я могу, – решил поддразнить Рэтт, – выйти на середину улицы и шествовать по ней, опустив руки в карманы и насвистывая веселую песенку.

– Да ты с ума сошел! – воскликнул Мигель.

А Рэтт Батлер тут же исполнил свои слова.

Он засунул руки в карманы плаща и, выйдя на середину улицы, двинулся по направлению к главной площади.

– А ну вернись, – зашипел из-за угла Мигель Кастильо. – Слышишь, Рэтт, сейчас же возвращайся.

Тот обернулся и подмигнул своему напарнику.

– Не понимаю, Мигель, зачем?

– Тебя же убьют, а я этого не перенесу, – взмолился Мигель.

Рэтт горделиво ответил:

– Никто из них ко мне и пальцем не притронется. Ведь только я один во всем мире знаю имя на могиле.

– Вернись, – попросил Мигель, – а вдруг кто-нибудь из этих идиотов случайно выстрелит. Я же не переживу твоей гибели, – на глаза мексиканцу навернулись неподдельные слезы.

Рэтт Батлер решил смилостивиться над своим приятелем и вернулся к нему.

Ветер гнал по улицам клубы пыли и рассмотреть что-нибудь на большом расстоянии было невозможно.

Мигель Кастильо до рези в глазах всматривался в пустынную улицу.

И тут на его губах появилась недобрая усмешка.

– Эй, Рэтт, – шепотом проговорил он, – посмотри.

Рэтт Батлер тоже выглянул из-за угла. В окне одного из домов показалось перекошенное от страха лицо молодого мужчины.

– Да, – кивнул Рэтт, – это он был вместе с Гарри.

Мигель похлопал Рэтта Батлера по плечу.

– Сейчас я с ним разберусь, – и он нырнул под невысокую галерею.

Добраться незамеченным до соседнего дома было не так-то просто, но Мигель Кастильо имел богатый опыт.

Примостившись у балюстрады, он смог точно выстрелить.

Мужчина, показавшись на мгновение в оконном проеме, взмахнул руками и выронил револьвер.

Рэтт Батлер услышал, как тяжело стукнуло упавшее на твердую землю тело.

– Еще один, – заметил Мигель Кастильо, взводя курок револьвера.

Гарри Купер, лежа на крыше, тихо выругался про себя.

– Идиоты, они даже не могут прятаться, не то что нападать.

Ему хотелось подняться во весь рост и крикнуть: «Рэтт, я здесь!»

Но Гарри Купер сдерживал свои эмоции.

«Только терпение. Только терпение. И ты, Гарри, выйдешь из этой переделки невредимым, ты выйдешь победителем. Ведь ты видишь всех, а тебя никто».

И тут он вновь заскрежетал зубами от бессильной злобы. Его последний напарник, пугливо оглядываясь, крался под стенами дома.

А Мигель Кастильо, уже заприметив его, что-то шептал на ухо Рэтту Батлеру.

Гарри Купер хотел было крикнуть, чтобы предупредить своего подручного, но понял, сейчас лучше не вмешиваться.

Все равно через пару минут он останется один. Один против двоих.

«А если учесть, что Рэтт и Мигель не такие уж болваны, то на всякий случай, следует предусмотреть план отступления».

«Конечно, можно было подстрелить этого пугливого идиота, – в свою очередь думал Рэтт Батлер, – но так будет слишком просто, даже не интересно».

И поэтому он ответил Мигелю:

– Давай поиграем с ним в прятки.

И не дожидаясь согласия, юркнул в полуразвалившийся дом.

Мигель недовольно скривился. Все можно было решить довольно просто – пару раз выстрелить в этого труса.

Но тут же Мигель одумался. Ведь он не Рэтт Батлер, и в его-то голову Гарри Купер с удовольствием всадит все шесть патронов из барабана своего револьвера.

Поэтому Мигель тоже исчез в доме.

А в это время подручный Гарри Купера как раз выбирался на улицу. Он, низко пригнувшись, бросился через нее, как будто перебегал дорогу перед бешено мчащимся экипажем и боялся оказаться у него под колесами.

Прижавшись к стене, он долго пытался отдышаться.

Частое дыхание было вызвано не быстрым бегом, а сильным испугом. Мужчина уже в который раз проклинал в сердцах и Гарри Купера, и свое согласие отправиться на поиски золота.

Тут он услышал, как за дощатой стеной кто-то прошел.

Если бы мужчина мог заглянуть в дом, то увидел бы странную картину.

Мигель Кастильо сидел на самом краю пролома в потолке, свесив ноги и подавал знаки Рэтту Батлеру. А тот, тоже молча, отнекивался, показывая, что еще не все сделал.

– Да, стреляй же, – шевеля одними губами, шептал Мигель, – покончим одним разом.

– Подожди, – беззвучно отвечал ему Рэтт Батлер.

Потом он нагнулся, взял с пола обломок кирпича и запустил им в дощатую стену, за которой стоял мужчина. Тут же Рэтт схватился за протянутую ему руку Мигеля Кастильо и взобрался на второй этаж.

Оба, растянувшись на досках, напряженно всматривались вниз. Ждать долго не пришлось.

Скрипучая дверь отворилась и на пороге возник перепуганный до смерти парень. Он водил револьвером из стороны в сторону, словно боясь, что в абсолютно пустой комнате кто-то может прятаться.

Он, вообще-то, и не далек был от истины, только Рэтт и Мигель прятались искусно. Ему и в голову не пришло посмотреть вверх.

Убедившись, что помещение пусто, парень вошел вовнутрь. Он остановился у обломка кирпича, который совсем недавно сжимал в руке Рэтт Батлер и удивленно посмотрел на него.

«Кто же мог его запустить?» – наверное, думал парень.

– Опусти револьвер, – вдруг раздался сверху спокойный голос, – и положи его на подоконник.

Мужчина вздрогнул, но пальцев на разжал. Он, казалось, оглох – стоял неподвижно посередине комнаты.

Но Рэтт Батлер отлично знал цену подобному притворству.

И когда парень, резко развернувшись, попробовал первым выстрелить вверх, Рэтт сумел опередить его.

Пуля попала точно в сердце. Схватившись за грудь, парень рухнул на колени. И, наконец-то посмотрев на потолок, все понял. Последнее, что он увидел в жизни – это нагло улыбающееся лицо Мигеля Кастильо.

Глаза раненного помутились и он, как стоял на коленях, так и рухнул лицом на грязный пол.

– Ну что ж, остался один Гарри, – заметил Мигель Кастильо, отползая от пролома, – с ним будет потруднее.

Рэтт Батлер осторожно подобрался к окну и выглянул наружу.

Поселок, казалось, вымер. Нигде ни шороха, ни стука, лишь свист ветра, да клубы пыли, несущиеся по пустой улице.

– Ты все-таки будь поосторожнее, – предупредил Рэтта Мигель Кастильо.

Тот махнул на него рукой.

– Я же тебе говорил, меня никто и пальцем не тронет. Моя голова стоит теперь двести тысяч долларов, не то, что твоя.

– Я хоть и стою меньше, – ответил Мигель, – зато соображаю лучше. Все люди, Рэтт, делятся на две категории.

– Я это уже слышал.

– А я буду повторять вновь и вновь. Есть те, кто думает, прежде чем выстрелить и есть такие, которые сами подставляют свою голову под пули.

– Мигель, ты стреляешь слишком быстро для того, чтобы думать.

Мексиканец пожал плечами.

– Я бы не хотел быть сейчас на месте Гарри Купера.

– Он страшно хитер, – заметил Рэтт Батлер.

– Конечно, я знаю его не первый год. Когда-то мы работали с ним вместе. Но он, Рэтт, никогда бы не додумался до того, что придумал ты.

– Ты имеешь в виду сдачу преступника шерифу?

– Да, – воодушевился Мигель, – он бы никогда не придумал продать меня несколько раз подряд.

– Смотри, Мигель, – предостерег его Рэтт Батлер, – ведь один раз он уже попытался тебя продать. Значит, не оставит своих попыток. К тому же учти, сейчас на карту поставлены двести тысяч долларов. И думаю, кто-нибудь из вас двоих должен будет умереть.

– Невеселая перспектива, – и Мигель Кастильо надолго замолчал.

Потом добавил:

– Невеселая – для Гарри Купера.

– Ну что ж, если ты решил так, то идем.

И Рэтт Батлер спрыгнул вниз сквозь пролом в потолке. Мигель Кастильо последовал за ним.

Они вышли на улицу.

Рэтт, не скрываясь, а Мигель то и дело ныряя в укрытия, двинулись к дому, в котором, по мнению Рэтта Батлера, должен был находиться Гарри Купер.

Мигель Кастильо наверное родился в рубашке – когда он проходил под самым высоким домом поселка, Гарри Купер мог спокойно влепить ему пулю в затылок.

Но выстрела почему-то не прозвучало. Хотя Мигель Кастильо прошел на расстоянии выстрела под балюстрадой на крыше.

Рэтт Батлер вошел в дом. Он был готов выстрелить в любую секунду.

Но первым, кого он увидел, был маленький котенок, приютившийся на обломках стола. Он лежал с таким милым выражением на мордочке, что казалось, вокруг царит спокойствие и безмятежность, а не идет самая настоящая война.

Но на этот раз Рэтт Батлер не стал гладить животное.

Он шел к комнате, в которой оставил Гарри Купера, а Мигель Кастильо семенил за ним следом.

Все здесь оставалось точно в таком виде, как и тогда, когда Рэтт Батлер покидал комнату.

На столе остатки нехитрой трапезы, на полу разостланы плащи и одеяла…

Вот его, Рэтта Батлера, подстилка, немного смятая.

А вот и место Гарри Купера. Разостланный плащ, одеяло…

… а под одеялом человек!., лежащий неподвижно…

Рэтт Батлер не мог поверить, что Гарри Купер спит. Не таким он был человеком, чтобы не услышать выстрелов, даже в самом крепком сне.

Осторожно ступая, Батлер приблизился к лежащему в углу. Он придвинул револьвер к его затылку и сорвал одеяло…

Перед ним лежал один из подручных Гарри Купера. Тот самый, которого он убил первым.

Мужчина был мертв, а на груди его к рубашке была приколота большая записка, написанная на обрывке обоев.

Мигель Кастильо так, словно он был здесь главный, вырвал записку из рук Рэтта Батлера и принялся читать по складам. Печатные буквы он еще кое-как разбирал, но скоропись для него навсегда осталась загадкой.

«Мы еще встре-тим-ся…» – слог за слогом, с большим трудом преодолевал Мигель написанное.

– Что он еще там написал? – поинтересовался Рэтт.

«И-ди… Иди…», – пытался прочитать последнее слово Мигель Кастильо.

Не выдержав, Рэтт вырвал клок бумаги из рук Мигеля и дочитал.

– Идиоты. Так что, Мигель, ты правильно сделал, забрав у меня записку, адресована она тебе. Только я не понимаю, почему Гарри Купер избрал множественное число. Он что, как и ты не в ладах с грамматикой английского языка?

Мигель Кастильо разозлился не на шутку. Он стал рвать бумагу на мелкие клочки и разбрасывать их по комнате.

– Как я сразу не сообразил, что Гарри Купер убежит без нас. Рэтт, ведь он знает кладбище!

– Ты думаешь, Гарри примется копать одну могилу за другой?

– Он не глупее меня, – ответил Мигель, – и что-нибудь придумает.

– А ты придумал? – изумился Рэтт Батлер. – Ты уже придумал, как обойтись без меня?

– Да, ты же знаешь, Рэтт, как я тебя люблю, какого высокого я о тебе мнения. Я, честный человек, мы все поделим поровну.

– Это ты, Мигель, говоришь так, пока мы не нашли деньги. До этого момента я спокоен. Ты не выстрелишь мне в спину, но лишь только монеты заблестят перед тобой, ты сам не заметишь, как попытаешься пристрелить меня. А, я Мигель, буду к этому готов.

Мексиканец вдруг сдвинул брови и подозрительно посмотрел на Рэтта Батлера.

– Рэтт, что-то мне нравится выражение твоего лица.

– А что ты на меня так смотришь?

– Ты не догадываешься, Рэтт?

– Что, у меня где-нибудь плащ порвался? – и Рэтт Батлер принялся осматривать свою одежду.

Но Мигель Кастильо явно был обеспокоен.

– Ты ничего от меня не скрываешь?

– Мигель, ничего, кроме имени, написанного на могиле.

– Вот это-то меня и беспокоит, – револьвер Мигеля уперся в живот Рэтту.

Тот даже и не пытался вытащить свое оружие. Он запустил руки в карманы своего плаща и принялся насвистывать, глядя в потолок.

– Сейчас же прекрати! – заорал Мигель.

– А что, ты разве не любишь песен? По-моему, мексиканцы очень музыкальный народ.

– Да ты меня с ума сведешь! – кричал Мигель Кастильо.

– Не стоит преувеличивать. Тебя уже давно свели с ума деньги, если ты можешь так бросаться на меня. А вдруг я от испуга забуду имя? – рассмеялся Рэтт.

– Я теперь тебя понял, – зашипел мексиканец, – теперь я тебя понял! Ты хитрая свинья! А ну признавайся, ведь Карлсон не назвал тебе имени, он вообще ничего не успел тебе сказать, когда ты подполз к фургону. Он был уже мертв.

– Может быть, Мигель. Но ты все равно не решишься нажать на курок.

– Это еще почему, я тебя сейчас пристрелю. Если ты обманывал меня все это время…

– Думай, как хочешь, – процедил сквозь зубы Рэтт Батлер.

– А я-то из-за тебя старался, – скривился в горькой усмешке Мигель Кастильо, – меня били, а я не выдал тебя, Рэтт.

– Тебя били, Мигель, потому что ты слишком болтлив.

– Все. Теперь я понял. Ты в самом деле не знаешь имени. Карлсон тебе ничего не успел сказать.

Но тут же лицо Мигеля Кастильо из грозного сделалось задумчивым.

– Я знаю, о чем ты подумал, – сказал Рэтт Батлер. – Ты подумал, а вдруг он все-таки знает имя?

– Черт, – закричал Мигель, – ты продувная бестия. Я оберегаю тебя и даже не уверен, знаешь ли ты имя на могиле. Ты обманом заставил меня спасти тебя. А я-то, дурак, поддался на эту уловку.

Рэтт Батлер повернулся к окну.

– Тогда скажи, – принялся упрашивать его Мигель Кастильо, – назови хоть пару первых букв.

– Я не хочу, чтобы твое любопытство разгорелось еще больше.

– Но я же сгораю от нетерпения, а, Рэтт? Хотя бы одну первую букву, всего лишь одну. Что тебе стоит?

– Может, тебе и хотелось бы, Мигель, чтобы я был продувной бестией. Но, если я сказал, что знаю имя, то это правда. И клясться тебе чем-нибудь я не собираюсь. Достаточно одного моего слова.

– Ну ладно, – вздохнул Мигель, – приходится рассчитывать на твою порядочность. Хотя порядочность – гарантия очень ненадежная. Я бы не дал за нее и пары долларов.

– А я бы, – вздохнул Рэтт, – отдал бы все, что у меня осталось за несколько часов сна.

И он принялся устраиваться на полу, даже не позаботившись о том, чтобы вытащить из комнаты труп.

Мигель Кастильо не выдержал такого издевательства над своими лучшими чувствами.

– Вставай, – заревел он, – мы должны ехать.

– Мигель, ты боишься, что Гарри Купер за время нашего отсутствия успеет раскопать все могилы?

– Все равно спать тебе я не дам. Поднимайся!

Мексиканец бегал вокруг лежащего на полу Рэтта Батлера и потрясал револьвером.

– Если ты сейчас же не поднимешься, то…

– То что? – спокойно переспросил Рэтт.

– То я пристрелю тебя.

Батлер устало вздохнул.

– Сколько можно говорить с тобой на одну и ту же тему. Ты никогда не убьешь меня до тех пор, пока мы не найдем деньги. Но если ты уж так обеспокоен, то можем и поехать.

Он свернул плащ, перебросил его через руку и двинулся к выходу.

– Наверное, это недалеко? – спросил Рэтт, обернувшись к Мигелю.

Тот, злорадно улыбаясь, пожал плечами.

– А вот этого, Рэтт, ты не узнаешь. Я не скажу тебе, на каком кладбище закопаны деньги.

– Ну, все равно, Мигель, рано или поздно мы доберемся до него. Даже если ты не скажешь, я узнаю его название по блеску в твоих глазах.

– Седлай коней, – выкрикнул Мигель Кастильо и поспешил к своей лошади.

Вскоре они выезжали из городка.

Волосы Мигеля, хорошо вымытые, а это случалось не так уж часто, торчали во все стороны. И его голова напоминала перепутанный моток ниток.

Рэтт Батлер выглядел ненамного лучше. Запыленная, пропитанная потом рубашка, когда-то дорогая, а теперь пригодная только для корзины старьевщика, выцветшие брюки и высокие мягкие сапоги.

Они ехали рядом, недружелюбно поглядывая друг на друга. Мигель все время хмурил брови.

Он никак не мог решить для себя один существенный вопрос – знает ли Рэтт Батлер имя на могиле или же только притворяется.

– Я заставлю его говорить, – бормотал он себе под нос, не в силах сдержать своего раздражения.

– Что ты там бормочешь? – спрашивал Рэтт Батлер.

– Я молюсь, – отвечал Мигель и вновь продолжал посылать ругательства и проклятия в адрес Рэтта Батлера.

Того все эти уловки только забавляли. Он прекрасно понимал, что творится в душе у Мигеля, понимал, насколько тот зол на него.

Но Рэтт абсолютно не опасался за свою жизнь и радовался той легкости, с которой он может издеваться над знаменитым грабителем.

И вообще, за последний год Рэтт Батлер никогда не чувствовал себя в такой полной безопасности.

Мужчины проехали миль двадцать. Солнце клонилось к закату и раскаленная пустыня понемногу остывала.

Лошади устали, жара и долгая дорога изнурили их.

– Куда мы движемся? – спросил Рэтт Батлер.

Мигель в ответ лишь ухмыльнулся в свои жесткие запыленные усы.

– Это приятель, знаю только я.

– Но, в конце концов, тебе же придется сказать мне.

– И тебе, Рэтт, придется открыть мне тайну. Так может, сделаем это прямо сейчас. Неровен час, что-нибудь с одним из нас случится.

Рэтт Батлер, склонив голову набок, посмотрел на Мигеля.

– Если только ты не сойдешь с ума и не выстрелишь в меня, то все будет в порядке.

– Ну, Рэтт, ты до сих пор не веришь мне. Ты не хочешь понять, что я тебя люблю больше родного брата.

– О родном брате ты бы, Мигель, лучше помолчал. Я видел, как он врезал тебе по морде. А для священника, согласись, это из ряда вон выходящий поступок.

Мигель надул щеки и сплюнул на песок.

– Мой брат, Рэтт, очень хороший человек. Лучше его не сыскать. И если мы когда-нибудь говорим друг другу плохое, то это только наше дело и ты лучше в него не вмешивайся, а то я и в самом деле нажму на курок.

– Я, Мигель, не хотел тебя обидеть, но ты сам вынуждаешь меня на подобные признания, – Рэтт Батлер сжал ногами бока коня и вырвался вперед.

Мигель зло посмотрел ему в спину.

– Что ж ты не едешь дальше? – выкрикнул он Рэтту, – без меня ты никуда?

– Я поеду впереди, – не оборачиваясь, сказал Рэтт Батлер.

– Это еще почему?

– Мне надоело видеть твою самодовольную рожу.

– А никто и не заставляет тебя смотреть в мою сторону. Смотри по сторонам – пейзажи тут великолепные, правда, несколько однообразные. Но скоро наступит ночь и ты вообще ничего не увидишь.

Мигель догнал своего спутника и протянул ему руку.

– Рэтт, давай будем друзьями.

Батлер неохотно и вяло пожал протянутую ему ладонь.

– Я никогда, Мигель, не был о тебе высокого мнения. И вряд ли ты сможешь меня поколебать в убеждении, что ты конченый человек и мерзавец.

– Да ладно тебе. Тоже святой нашелся. Сам, небось, только о деньгах и думаешь. Спишь и видишь, как всадишь в меня пулю, лишь только блеснут деньги.

– Не выдавай свои мысли за мои, – холодно ответил Рэтт Батлер.

– Боишься смерти? – засмеялся мексиканец. – А ты бы сходил к гадалке, она бы тебе за пару долларов нагадала все что угодно, даже предсказала бы дату смерти. Или ты не хочешь ее знать?

Рэтт Батлер задумался.

– Дату смерти? А ты сам хотел бы знать ее?

Мексиканец от такого вопроса даже рот открыл. Он задумался на несколько минут.

Но Рэтт Батлер не подгонял его. Ведь впереди у них было еще много времени.

– Это как сказать, – наконец заговорил Мигель Кастильо, – если бы мы с тобой продолжали заниматься ловлей опасных преступников, то есть ты бы ловил меня и продавал, то я бы хотел знать дату смерти абсолютно точно. Ты знаешь, как гадко на душе, когда сидишь на коне со связанными руками, а на шее у тебя петля…

– А теперь, Мигель, когда, считай, деньги у тебя, в твоих руках?

Мексиканец причмокнул губами.

– Это, Рэтт, совсем другое дело. При таких обстоятельствах знать дату своей смерти необязательно. Все равно, когда ко мне придет костлявая, я не смогу от нее откупиться, я не смогу ее убить. Вот что меня огорчает, Рэтт.

– А может, ты и года своего рождения не знаешь? – принялся злить Мигеля Рэтт Батлер.

– Вот это-то я знаю абсолютно точно. Не забывай, Рэтт, у нас в семье, что ни мужчина, то священник или разбойник. Одним словом, люди образованные, не хуже тебя.

– Что-то я не заметил, Мигель, чтобы ты шибко умел читать.

– Да ну. Это я только по-английски читаю с трудом. А вот по-испански ты бы только слышал.

– А по-французски? – лукаво улыбнулся Рэтт.

Мигель искоса посмотрел, не понимая, спрашивает тот серьезно или разыгрывает.

– По-французски? Нет, никогда не приходилось.

– Ну и отлично. Грабителю с большой дороги не обязательно знать больше, чем два языка. К тому же в здешних местах не столько разговаривают, сколько нажимают на спусковые крючки.

– Это ты верно заметил, Рэтт. Тот, кто много разговаривает, долго не живет. Это я всегда говорю, когда очередной мой враг отправляется на тот свет.

Солнце уже опустилось за горизонт. И в наступившей прохладной тишине дышалось намного легче, чем днем.

– Я люблю сумерки, – уже совсем размягчился Мигель Кастильо, – они всегда такие спокойные, что даже начинаешь думать о собственной смерти.

– Тебе бы, Мигель, не мешало почаще так задумываться.

– А ты меня не учи. Я сам знаю, что мне делать. О смерти иногда нужно подумать. Она ждет каждого, сколько от нее ни убегай.

– Ты, Мигель, подумаешь, подумаешь о смерти, а потом снова берешься за старое.

– Нет, Рэтт, теперь я остановлюсь. Когда у Мигеля Кастильо будут такие деньги, ему уже незачем будет воровать лошадей, грабить одиноких путников. Жизнь в богатстве куда веселей таких вот странствий.

– Так куда мы едем? – вновь спросил Рэтт Батлер.

На этот раз его вопрос прозвучал более требовательно.

Мигель Кастильо нехотя остановил своего коня.

– Знаешь что, Рэтт, если ты будешь надоедать мне с расспросами, то я никогда не скажу тебе, как называется кладбище.

– Если тебе от этого делается легче, Мигель, то можешь тешить себя иллюзиями. Я всего лишь хотел узнать, не сбились ли мы с дороги.

– Сейчас выясним, – Мигель вытащил из кармана помятую, затертую до дыр карту, прихваченную им со стола в комнате, где отдыхал Гарри Купер и его подручные.

Косясь одним глазом на Рэтта, она развернул карту и принялся водить по ней грязным ногтем.

– Так, Рэтт, могу тебя обрадовать. Мы скоро будем у цели. И даже могу сказать тебе больше – впереди река, а за ней, правда, я тебе не скажу справа или слева, а может быть впереди – цель нашего путешествия. Через реку перекинут подвесной мост и, преодолев его, мы станем с тобой сказочно богатыми.

– А ты, Мигель, разбираешься в картах?

– Это не сложно. Во всяком случае, не самое сложное из того, что я умею делать.

– Надеюсь, на этот раз ты меня не обманываешь.

Ущербная луна тускло освещала дорогу. Темнота подступала к путникам со всех сторон.

Где-то вдали звучали странные звуки, словно кто-то бил камнем о камень.

Рэтт Батлер остановил коня и показал Мигелю знаком, чтобы тот молчал.

– Что это? – спросил он.

– Рэтт, сразу видно, что тебе не часто приходилось ночевать в пустыне. Когда днем стоит такая жара, а вечером на раскаленные камни опускается прохлада, то некоторые из них раскалываются с таким вот звуком. Это совсем как люди, одни выдерживают пустынное солнце, а другие – умирают. И мне не хотелось бы, Рэтт, чтобы кто-нибудь из нас принадлежал к той, ко второй категории. Лучше умереть от выстрела или от пьянства, чем от страшной жары.

– Скоро будет твоя река? – раздраженно спросил Рэтт, – а то во мне уже не осталось ни капли влаги.

– Ты слишком спешишь, утоляя жажду, Рэтт. Это плохая привычка. Воду нужно расходовать экономно. Я всегда, когда добираюсь до колодца, открываю свою флягу и выливаю из нее не меньше пинты оставшейся с предыдущего привала воды.

Рэтт Батлер снова прислушался. Где-то недалеко за холмами, почти невидимыми в этой темени, раздавалось журчание воды.

– Вот мы и приехали, впереди – река. Чувствуешь, Рэтт, как веет от нее свежестью.

Усталые лошади брели по пологому склону холма. Чем выше они поднимались, тем более явственным становился звук льющейся воды.

А когда всадники оказались на вершине холма, то их взору открылась блестящая серебряная лента реки. Она единственная существовала в темноте ночи, она казалась лишенной опоры, словно вода струилась в воздухе, обозначая собой плавные изгибы долины.

Рэтт Батлер набрал полные легкие воздуха и с шумом выдохнул.

– Мигель, тебе не хочется сейчас помыть ноги?

– Я думаю о другом, – ответил мексиканец.

– Если не секрет, о чем же?

– Помнишь, я тебе говорил, что на карте обозначен мост, а где он теперь?

– Мигель, ведь ты же ведешь меня к кладбищу, а не я тебя. Это твои проблемы, тебе и решать.

– Но если моста нету, – продолжал Мигель, – то это означает одно из двух – или мы с тобой сбились с дороги, а это абсолютно исключено, или мост исчез.

– Мне больше нравится второй вариант, – сказал Рэтт Батлер, поправляя шляпу, – поскольку сбиться с дороги было бы слишком глупо. Я бы перестал тебя уважать, Мигель.

– Что-то я и раньше не очень замечал твое уважение. Хотя… К черту, поскакали. Ведь если есть река, где-то должен существовать мост.

Мигель припустил своего коня галопом по склону холма к отливающей серебром во мраке реке.

Вскоре все выяснилось. Они не сбились с дороги. Подвесной мост кто-то уничтожил.

На долю Рэтта Батлера и Мигеля Кастильо достались дощатая площадка, да два каната, упавшие в реку.

На другом берегу ярдах в ста виднелись бревенчатые арки портала и обрезанные концы каната.

– О, дьявол, – выругался Мигель Кастильо, – не иначе Гарри Купер.

– Да, он на верном пути, – сказал Рэтт Батлер, – ведь ты же выболтал ему название кладбища, выболтал своему страшному врагу, а мне не хочешь сказать.

– Он потому и враг, что знает, – скривился в улыбке Мигель Кастильо.

– Ничего не поделаешь, придется переправляться на тот берег каким-нибудь другим способом.

– Мне эта затея не очень нравится, – заметил Рэтт Батлер.

– А плавать ты умеешь? – осторожно поинтересовался Мигель Кастильо.

Рэтт Батлер, выросший в портовом городе на берегу реки, конечно же отлично умел плавать.

Но преодолевать ночную реку вплавь ему совсем не хотелось. Уж слишком бурной и неспокойной она была.

Поэтому Рэтт, пожав плечами, ответил:

– Нет, Мигель, плавать я не умею.

– Так что же мы с тобой будем делать? Вернее, что будешь делать ты? – осведомился Мигель Кастильо.

– Не знаю, – ответил Рэтт Батлер, – не идти же пешком по дну.

– Но ведь ты как-то собираешься попасть на тот берег?

– Слушай, Мигель, наступит рассвет, и мы найдем выход. А сейчас давай сделаем передышку.

– Нет, Рэтт, так нельзя. Ведь Гарри Купер, скорее всего, уже на той стороне. Это он перерезал канаты моста.

– Неужели ты думаешь, что он за ночь перероет все могилы на кладбище?

– Нет, я обязательно найду выход, придумаю, как переправить тебя на тот берег. Можно было бы попробовать на лошадях, но река настолько бурная, что я боюсь, они не выдержат седока.

– Делай, как знаешь, а я устраиваюсь спать.

Рэтт Батлер бросил свой плащ на землю и улегся на еще не остывший от жаркого солнца песок.

– Я кое-что видел с вершины холма, – сказал Мигель, – и поверь мне, мы скоро будем на том берегу.

– Иди, постарайся провозиться подольше, – буркнул Рэтт Батлер, закрывая глаза.

Он лежал, прикрытый полой плаща, сжимая в руке револьвер. Ухом Рэтт припал к земле и слышал шаги удаляющегося Мигеля Кастильо.

Рэтт спокойно уснул. Если бы кто-то вздумал подкрасться к нему, то он бы это сразу почуял.

Рэтта трудно было провести, за время, проведенное им на Западе, он научился всяческим уловкам, которые практически не нужны в нормальной жизни.

Но здесь мир был устроен по-другому. Умение убивать считалось достоинством, а умение обмануть ближнего ценилось чуть ли не выше всего.

Не было ничего зазорного в том, что ты предавал, обманывал, пытаясь разбогатеть.

Запад ломал человека, еще не окрепшего душой.

Но Рэтт Батлер уже давно не был юношей, несмотря на свой возраст.

Он прекрасно знал, что такое благородство, честь, достоинство.

И если ему иногда приходилось кривить душой, он отдавал себе отчет, что делает.